∼
Остаток пути обратно к дому Теи прошел в тишине. Гарри не отрывал глаз от дороги, в то время как она продолжала украдкой поглядывать на него, задаваясь вопросом, как долго он собирался мучить их обоих. Прямо сейчас она верила, что это может продолжаться вечно. Когда его машина остановилась перед ее домом, вместо того, чтобы выйти и открыть для нее дверь, как он всегда и делал, Гарри открыл ее со своего места, постукивая по рулю, как будто призывал выйти как можно быстрее. Тее не нужно было, чтобы он произносил это в слух, ведь она сама не могла дождаться, когда избавится от его несносного отношения. Но как только она отстегнула ремень безопасности, то увидела, как он сунул руку под куртку и достал зажигалку и пачку сигарет. Совершенно ошеломленная, Тея сидела с разинутым ртом, наблюдая, как он положил смертоносную сигарету между губ, как будто это была конфета, которая не причиняла никакого вреда. И прежде чем он успел прикурить, она выхватила ее вместе с пачкой и зажигалкой. Гарри был шокирован ее поступком, поэтому просто расширил глаза, когда она вышла из машины. Не говоря ни слова, Тея бросила сигареты на тротуар и топнула по ним каблуком. Если бы он не оттащил ее, она, вероятно, продолжала бы это делать, пока снова не вывихнула недавно зажившую лодыжку. — Что с тобой, блять, не так? — Спросил он, схватив ее за руку, но она с силой оттолкнула его. Она наблюдала, как он поднял пачку сигарет и бросил ее обратно в машину, пытаясь понять, что заставило его снова начать курить, но она не могла его понять, совсем. — Что со мной, блять, не так? — Она резко выдохнула. — С тобой что не так? Ты сказал мне, что бросил! — Больше нет. — Гарри криво усмехнулся и, выдернув зажигалку обратно, сунул ее в задний карман джинс и отвернулся. То, что она сказала дальше, внезапно остановило его. — Зачем ты это делаешь, Гарри? — Почему тебя это вообще волнует? — Он обернулся, встретившись с ней взглядом. — Между нами все кончено, забыла? Она открыла рот, чтобы возразить, но он сразу же шикнул на нее и достал свой телефон, чтобы позвонить, вероятно, просто чтобы закончить разговор, который он не хотел вести. Раздраженная и разочарованная, Тея втянула в себя воздух. В мгновение ока она выхватила мобильный из его рук, не обращая внимания на то, что он кричал на нее, когда она бросилась в здание, ни разу не оглянувшись, ускоряя свой шаг, чтобы он не смог ее догнать. Лифт все еще был сломан, поэтому она поднималась по лестнице, идя так быстро, что он остался далеко позади и хватал ртом воздух. — Отдай мне мой телефон, Бэмби! Это не игрушки! — Закричал он, пытаясь выровнять дыхание. Тея, с другой стороны, была в полном порядке. Она уже привыкла ежедневно подниматься по всем этим этажам. — О, так теперь ты хочешь поговорить со мной? — Она засмеялась, покачала головой и продолжила бежать. — Ну, а я не хочу с тобой разговаривать, Гарри. Иди домой. — Не будь гребаным ребенком! — Закричал он как раз в тот момент, когда она добралась до своей входной двери, и наконец догнал ее. Глядя на него прищуренными глазами Тея промычала. — Я гребаный ребенок? Я? — Да, ты. — Он изо всех сил пытался дышать, наконец, выхватив свой телефон обратно, когда она потеряла контроль. Но телефон был наименьшей из ее забот на данный момент. — О, прости, но это ты сказал двенадцатилетнему мальчику, что я «эгоистка». Так что это ты — гребаный ребенок! — Только ребенок может так защищаться, когда его называют ребенком. — Он усмехнулся, прикусив внутреннюю сторону щеки. — И почему ты вообще была в больнице? Ты даже не знала Тони! Только потому, что ты и его брат… — Да, я спала с Айзеком. Это то, что ты хотел услышать? Этот внезапный ответ заставил Гарри немедленно прикусить язык. Он стоял там, как статуя, таращась на нее, пытаясь осознать реальность после того, как услышал эти жестокие слова. Что касается Теи, она даже не знала, почему сказала ему это, но Гарри сводил ее с ума, и это было достаточно веской причиной для нее, чтобы придерживаться своей лжи. — Ты, блять, с ним не спала. — Он медленно покачал головой. — Спала. — Быстро кивнула она, с яростью отпирая свою дверь, прежде чем снова повернулась и посмотрела на него. По его реакции она поняла, что теперь он начал в это верить, и то, что он выглядел таким расстроенным, каким-то образом подпитывало ее удовлетворение. Вместо того, чтобы закончить разговор на этом, она положила ключи обратно в сумку и сделала шаг к нему, сохраняя их напряженный зрительный контакт, когда она сказала, медленно и четко, чтобы он не пропустил ни единого слов. — Я трахалась с ним, и не один раз, а много. — Заткнись. — Предупредил он ее, сжимая кулаки. Но она не слушала. Теперь их лица были достаточно близко, чтобы он мог чувствовать ее дыхание у своего рта, когда она подтолкнула его. — В каждом уголке моей квартиры. Во всех местах, где мы с тобой занимались сексом, я делала это с ним. И это было прекрасно. Без предупреждения он схватил ее за бедра и прижал к двери, закрывая ее рот своим для голодного поцелуя, как будто хотел просто проглотить ее прямо там. Тея уронила сумочку на пол, чтобы ее пальцы могли свободно запутаться в его темных локонах, и Гарри, казалось, это понравилось, потому что он издал тяжелый стон в ее губы, а она с большим удовольствием впитала все эти божественные звуки. — Он не может трахать тебя так, как это делаю я. — Сказал он, прикусив ее нижнюю губу, когда она тихо рассмеялась. — Да, он делает это лучше. Намного лучше. Ее ответ заставил его зарычать. — Почему ты не можешь быть такой же милой, как Мэдлин, а? — Прошептал Гарри, когда она задрожала от его прикосновения. Теперь, когда он знал, что одержал верх, и ситуация изменилась, он прикоснулся губами прямо под ее местечком под ухом, чтобы заслужить тихий стон, который заставил его ухмыльнуться, когда ее хватка в его волосах усилилась. — Ебанная Мэдлин. — Вздохнула она, заставив его усмехнуться. — Выебанная. — Нет, ты этого не делал. — Она отчаянно отстранилась, чтобы посмотреть ему в глаза. — Скажи мне, что ты этого не делал. Они оба запыхались, когда он взял ее лицо в ладони и провел большими пальцами по щекам, как будто она была самым нежным существом, которое он когда-либо держал в руках. — Детка. — Он ухмыльнулся. — Я думал, мы должны быть честны друг с другом. Тея хотела накричать на него, и она могла бы придумать так много вещей, чтобы сказать в этот момент. Но вместо того, чтобы выплеснуть все это наружу, она нетерпеливо заставила его губы вернуться к своим, страстно целуя и проводя руками по всему его телу. Действия всегда говорили громче слов. Положив одну руку ей на бедро, Гарри тихо выругался, пытаясь открыть дверь другой, а затем быстро провел ее в гостиную, прежде чем потерял терпение и трахнул ее прямо в коридоре. Все произошло так быстро, что ни один из них не понял, как они вообще избавились от своей одежды, но они слишком сильно скучали по телу друг друга, чтобы даже удивляться. Гарри прижал Тею к двери, обе ее ноги обвились вокруг ее талии, чтобы он мог быстро войти в нее, покусывая ключицу. Ее голова откинулась назад, а ногти оставили видимые красные следы на его обнаженной спине, но это только возбудило его, отчего он начал сильнее двигать бедрами. Его руки были сильными, но прикосновения — мягкими. Они были повсюду, на ее лице, груди, сердце, в ее фантазиях. Он был везде. Теперь она с трудом дышала, но в то же время чувствовала себя такой живой. Кончики его пальцев танцевали на ее горячей коже, обжигая пламенем. Сгорая, она все еще цеплялась за него, как за спасательную шлюпку. Гарри держал Тею за талию и продолжал двигаться в ней. Звук ее имени вырывался короткими вдохами, смешиваясь с тяжелыми стонами и такими грязными словами, что заставлял ее щеки краснеть, а глаза закатываться в экстатическом удовольствии. Но в промежутке между всей этой похотью и грязью он также сказал, что скучал по ней. Тея старалась не обращать внимания на эти слова, когда откинула голову назад, хватая ртом воздух и чувствуя, что ее оргазм был так близок, что ее тело дрожало рядом с его. Вскоре ее зрение померкло, а пальцы на ногах подогнулись, когда она вскрикнула его имя, почувствовав его оргазм вскоре после своего. Только когда он остановился, Тея, наконец, вернулась к реальности. Он нежно поцеловал уголок ее губ, как только они восстановили нормальный ритм дыхания. Наконец, он открыл глаза и посмотрел ей в глаза. Нежность этого ярко-зеленого цвета оставила комок в ее горле, когда он поставил ее трясущиеся ноги обратно на землю. Тея прислонилась спиной к двери, не прерывая зрительного контакта с ним. По тому, как он смотрел на нее, она поняла, что он тоже не хотел, чтобы этот момент заканчивался. — Я чертовски сильно скучал по тебе. И снова прозвучали эти слова. Он казался таким запыхавшимся, когда говорил, и от хрипоты его голоса у нее по спине пробежали мурашки. Раньше она пыталась игнорировать их, но теперь должна была выяснить, что они означают, иначе ей пришлось бы сомневаться вечность. Тее нужен был далеко не словарь. Ей нужно было знать, бьется ли его сердце для нее так же, как ее для него. На этот раз она набралась смелости спросить: — Ты имеешь в виду… По сексу со мной? Гарри быстро покачал головой, не раздумывая дважды. — Я имею в виду тебя. — Признался он. — Всю тебя. В этих зеленых глазах мерцали сильные эмоции, так что она знала, что он говорил правду. И теперь она не могла перестать улыбаться. Глубоко вздохнув, она ответила, что тоже скучала по нему. Они поцеловались на мгновение, прежде чем отправились в ванную, чтобы освежиться. Они и раньше много раз принимали душ вместе, но только ради того, чтобы привести себя в порядок, а не для интимной близости. На этот раз все было по-другому. Теплая вода полилась на них обоих, когда разум Теи погрузился в дремоту, а запотевшее стекло создало барьер между ними и внешним миром. Прямо там, в ограниченном пространстве ее маленькой душевой, они стояли лицом к лицу, сосредоточившись друг на друге и ни на чем больше. Гарри вымыл ее тело с особой тщательностью и позволил ей сделать то же самое с ним, пока они медленно целовались, позволяя ощущению горячей воды успокаивать их. — Я никогда не спала с Айзеком. — Вдруг выпалила она. — Я просто… Просто хотела разозлить тебя. — У тебя это получилось. — Он кивнул, растянув губы в усталой улыбке, когда взял ее за подбородок и чмокнул во влажные губы. — Но думаю, это было справедливо… Я даже не смог нормально закончить свидание с Мэдлин, не говоря уже о том, чтобы переспать с ней. — Тогда зачем ты с ней встречался? — Хмурое выражение на ее лице почти заставило его сердце заболеть. — Я… Сначала я отказался… — Его голос был полон вины. — Но я видел, как Айзек нес тебя домой и… Я расстроился. — Так ты сделал это, чтобы отомстить мне? — Фыркнула она, когда он надул губы. — Гарри, я не могла ходить в тот день. Я потянула лодыжку. — Я знаю, милая… Понял это, когда Айзек сказал. — Затем он опустил голову, чтобы посмотреть на ее ногу, спрашивая, все ли еще она болит, но она только рассмеялась и потянула его за руку, чтобы он снова посмотрел на нее. — Уже лучше. Ты даже не смог догнать меня, когда мы бежали вверх по лестнице, помнишь? Эта мысль заставила Гарри цокнуть, когда он закатил глаза. — Боже, если бы я был там в тот день, я бы расцеловал твою ногу. — Затем он поднял ее лицо, чтобы снова захватить ее губы своими, бормоча в поцелуе. — Глупый, глупый я. Этот поцелуй мог бы превратиться в нечто другое, когда он прижал ее к стенке душевой кабины, но вскоре этот момент был прерван постоянными оповещениями ее телефона с раковины. Она игнорировала эти звуки, пока он целовал ее шею, но затем раздался звонок, мелодия которого прорвалась сквозь умиротворение в горячем душе. — Блять… Это мой папа. — Пробормотала она, задыхаясь в его губы, когда он опустил руку туда, где она нуждалась в нем больше всего. — Ты установила другой рингтон на своего отца? — Гарри тихо усмехнулся, в то же время наслаждаясь тем, как она изо всех сил старалась держать глаза открытыми, а дыхание ровным, пока он медленно двигал пальцами внутри нее. — У-угу. — Промурлыкала она, покусывая нижнюю губу. Та малая капля самоконтроля, которая у него все еще оставалась, вскоре рухнула, когда он увидел, как ее лицо исказилось от удовольствия. — Перезвонишь потом. — Он дышал ей в грудь, пока его свободная рука сжимала ее бок. — Позволь мне снова овладеть тобой. Тея едва могла говорить, только быстро кивнув и откинув голову назад, когда его пальцы сжались внутри нее. Он, вероятно, оставлял следы укусов на ее ключицах, но она была слишком возбуждена, чтобы беспокоиться об этом. Она надеялась, что ее отец скоро успокоится, как он всегда делал каждый раз, когда она игнорировала его звонки, но раздражающий рингтон звучал уже достаточно долго, и было трудно обращать внимание на что-либо еще, кроме этого. Гарри вытащил два пальца, заставляя ее чуть не упасть в обморок, когда она схватилась за его руки для поддержки. Прикрыв глаза, она наблюдала, как он засунул эти пальцы в рот, чтобы облизать их дочиста. Его глаза закатились от разочарования, после чего он шлепнул ее по заднице и велел пойти ответить на звонок. — Еще одна причина ненавидеть его. — Пробормотала Тея, заставив Гарри рассмеяться, наблюдая, как она выходит из душа. Однако эта улыбка на ее лице вскоре исчезла, когда она прочитала сообщения от своего отца, которые заставили ее быстро надеть халат и выйти из комнаты, чтобы перезвонить ему. Наблюдая, как за ней закрывалась дверь, Гарри понял, что снова случилось что-то нехорошее.∼
Был час ночи, но Тея не могла уснуть. Шестнадцатилетняя девочка вылезла из своей теплой постели, чтобы спуститься вниз, пытаясь сориентироваться в темноте, потому что свет разбудил бы ее родителей. Она велела себе просто сходить за стаканом воды и сразу после этого вернуться в постель. Если бы она не выспалась, то снова бы пропустила первый урок, и на этот раз ее маму бы точно вызвали в кабинет директора. Но как только она прошла мимо кухонного стола и заметила стопку писем, доставленных в этот день, девочка сразу вспомнила, что еще не просмотрела их. Это стало почти ежедневной рутиной, как она могла забыть? Тея проверила каждое письмо, прочитав все «от» и адреса, надеясь увидеть хоть одно, которое могла бы узнать. Но еще один день, еще одно разочарование. Не было ни одного, где упоминался Гарри Стайлс. Она как раз собиралась положить конверты обратно и вернуться в свою комнату, когда без предупреждения загорелся свет, заставив подростка замереть и повернуть голову в сторону кухонной двери. Тим стояла в пижаме, сонная улыбка растекалась по ее потрескавшимся губам, когда она заметила, какой испуганной казалась ее дочь. — Не можешь уснуть? — Она села за стол, поставив стул прямо рядом с собой. Тея подошла к маме, на секунду забыв о беспорядочной куче писем, которые она только что просмотрела. Но Тим заметила их с того момента, как вошла. — Есть хорошие новости? — Ее следующий вопрос только заставил Тею нахмуриться еще больше. Вздохнув, она добавила. — Ну, может быть, завтра. Тея понимала, что мама хотела просто подбодрить ее, потому что, хотя она каждый божий день проверяла почтовый ящик, в глубине души уже чувствовала безнадежность. Первые несколько недель после отъезда Гарри она думала, что его письма затерялись по дороге. Но по прошествии двух лет она вроде как осознала, что он ни разу ничего ей не написал. Она просто пыталась обмануть себя, поверив, что он все еще помнит ее, хотя на самом деле, вероятно, это было не так. — Мам, как можно кого-то забыть? — Выпалила Тея. Обычно она не говорила о нем ни с кем, кроме Селин, но это время суток было идеальным для признаний. Кроме того, ее мама уже сама догадалась, что ее дочь чувствовала к соседскому мальчику, и больше не было смысла пытаться скрывать свои чувства. — Что случилось, милая? — Спросила Тим, поднимая лицо дочери за подбородок. Тея могла только вздохнуть, когда повернулась, чтобы посмотреть на свои руки, лежащие на коленях. — У него так просто это получилось, но как бы я ни старалась, я, кажется, не могу его отпустить. На мгновение воцарилась тишина. Тим пыталась придумать ответ, который не разбил бы сердце ее дочери-подростку. Она знала, что первая любовь не всегда бывает последней, а двигаться дальше ужасно трудно. Обхватив лицо Теи обеими руками, она наклонилась так, чтобы обе пары карих глаз не отрывались друг от друга. — Знаешь, когда я была маленькой, я так ненавидела свой большой нос, потому что меня часто дразнили из-за него. — Тихо сказала Тим, игнорируя выражение замешательства на лице Теи, и продолжила. — Однажды твоя бабушка застала меня плачущей в своей комнате и спросила, почему я плачу, поэтому я рассказала ей о своей неуверенности, сказав, что не могу разглядеть в себе красоту, даже если провожу несколько часов перед зеркалом, пытаясь убедить себя в этом. И знаешь, что она мне ответила? Тея покачала головой, сдвинув брови. — Она сказала: «Когда люди действительно чего-то хотят, они найдут способ, чтобы это произошло; но когда они не хотят, то обязательно найдут себе оправдание. Так что, если ты правда хочешь увидеть красоту в себе, ты сделаешь это.» Тея поняла, что она хотела этим сказать. Может быть, это было что-то, что она унаследовала от своей матерью, которая была творческим человеком. Она всегда искала скрытый смысл произнесенных или написанных слов, потому что именно там можно было найти самые искренние чувства и значения. — Так что, если ты действительно хочешь кого-то забыть, ты сделаешь это. Единственная причина, по который ты чувствуешь, что это невозможно, заключается в том, что часть тебя все еще хочет держаться за этого человека. Пока ты не убедишь эту часть отступить, ты не сможешь отпустить этого человека навсегда. — Сказала Тим, нежно поглаживая волосы Теи. Не задавая больше вопросов, Тея вздохнула и притянула маму в объятия, пробормотав тихое «спасибо», потому что теперь она, наконец, поняла это. Когда они оторвались друг от друга, Тим была поражена, увидев время на часах, поэтому она подняла Тею и убедила ее немедленно вернуться в постель, слишком хорошо зная, как часто та пропускала занятия. Поцеловав маму на ночь, Тея направилась обратно к двери, но тут Тим окликнула ее по имени, заставив обернуться. — Может быть, тебе стоит самой написать ему. Тея приоткрыла губы, чтобы ответить, но передумала и только улыбнулась маме. С этой мыслью она поспешила обратно наверх.∼
— Бэмби. Тея резко повернула голову к входу в кухню и обнаружила полусонного Гарри, стоящего перед ней в одних боксерах и футболке. — Почему ты не в постели? — Его голос был грубым и низким, заставляя ее кожу покалывать, когда она сложила губы в лукавую улыбку. Сжимая цепочку на шее, всего секунду назад она все еще видела свою мать, но догадывалась, что теперь ее реальность — это темная холодная кухня вместо уютной и теплой из ее памяти. Но, по крайней мере, он был там, чтобы заполнить пустоту. Гарри схватил стул, чтобы сесть рядом с Теей, обнял ее за плечи и притянул ближе. Именно тогда он заметил пустую чашку из-под чая прямо перед ней на столе. Приподняв обе брови, он сказал: — Я же уже заваривал тебе чашку перед сном. — У меня все равно не получалось заснуть, поэтому мне нужна была еще одна. — Пробормотала она. — Это из-за твоего отца? — Наконец спросил Гарри. Он хотел спросить о звонке с тех пор, как вышел из душа и обнаружил ее сидящей на кровати, закрыв лицо ладонями. Он не стал расспрашивать, потому что знал, что она не хотела бы, чтобы он вмешивался в ее семейные проблемы. Но теперь он слишком сильно беспокоился о ней, чтобы притворяться равнодушным. Тея вздохнула, уставившись на чашку, а не на него. — Эти двое поменяли дату свадьбы. Они поженятся в конце этого месяца. — Так быстро? — Очевидно, люди в городе говорят всякую чушь о том, что они живут вместе, поэтому они хотят пожениться как можно скорее. — Она усмехнулась, закатив глаза. — Но пока я жива, сомневаюсь, что эта болтовня когда-нибудь прекратится. То, как она пыталась добавить немного юмора в свою печаль, заставило Гарри усмехнуться, когда он наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку. Наконец, она повернулась к нему лицом. В темноте комнаты, за исключением белых пятен на полу и стене, создаваемых лунным светом через окно слева от них, вся мебель была монохромной. Каким-то образом зелень в его глазах оставалась такой же яркой, как и при дневном свете. Он был самым красивым существом, которого она когда-либо видела, и каждый раз, когда она смотрела на него, он казался еще более великолепным. Ей просто нужно было прикоснуться к его лицу и приблизиться, чтобы коснуться губами его губ, чувствуя его поцелуй, но сейчас ей было не до этого. Перед тем, как он проснулся, она думала о словах своей матери, и она верила, что всегда будет какая-то часть ее, которая всегда будет хотеть, чтобы он был рядом. Так что, если они просто пользовались телами друг друга и в то же время встречались с другим, она прекрасно понимала, что не смогла бы этого вынести. Она не хотела, чтобы он прикасался к другим так же, как к ней. Вот почему ей нужно было знать, чувствовал ли он то же самое. Ей нужно было знать, когда действительно настанет пора сдаваться. Вся эта ложная надежда заставляла ее держаться за него точно так же, как она делала это в шестнадцать лет, проверяя почтовый ящик каждый божий день. — Ты спал с другими девушками? — Спросила она. Страдание в ее голосе было очевидным, поскольку она нетерпеливо ждала ответа. — Нет. — Он покачал головой. — Я думал об этом… Думал, что должен попробовать, но не смог. В его ответе было что-то горько-сладкое, что вызвало у нее печальный смешок, и она кивнула. — То же самое. — Пробормотала она ему в губы, чувствуя, как его дыхание участилось, а глаза почти закрылись, но он продолжал так же пристально смотреть на нее. От этого взгляда все ее тело обмякло. Она прижалась к его лицу для поддержки, и он сделал то же самое, обхватив ее за талию. — Гарри… — Да? — Можем мы… — Она с трудом сглотнула. — Можем мы просто быть друг с другом… и ни с кем другим? — Тея подумала, что, вероятно, это прозвучало жалко, потому что она никогда ни о чем в своей жизни не просила, но теперь буквально умоляла. — Я не хочу, чтобы ты был с другой девушкой. Знаю, это эгоистично, но… я этого не хочу. На секунду она испугалась, что он может отстраниться и сказать «нет», потому что не мог оставаться преданным кому-то, с кем только трахался. Но вместо этого он крепко поцеловал ее, несколько раз прошептав «да» ей в губы, в то время как его пальцы запутались в ее растрепанных волосах. — Только ты, да? — Он вздохнул в поцелуе, крепко прижимая ее к себе. — Я тоже не хочу, чтобы ты была с кем-то еще. — Ее хихиканье, последовавшее за этим, было музыкой для его ушей. Впервые с момента их первой совместной ночи и Тея, и Гарри действительно почувствовали себя в безопасности в своих хрупких отношениях.∼
На следующее утро Гарри должен был уйти до того, как Тея проснется, чтобы вовремя быть на работе. Он ненавидел одеваться, когда она все еще лежала в постели в одной его футболке, как спящий ангел, заставляя его сердце трепетать каждый раз. В новом свете дня ее лицо казалось произведением искусства, таким ностальгическим, таким прекрасным. Он осторожно наклонился, чтобы поцеловать ее в лоб, прошептав ей на ухо, что будет очень скучать по ней и вернется вечером. Написав ей записку, он схватил свою куртку и ключи от машины, чтобы выйти. Когда Гарри вышел из здания, туман начал рассеиваться, а солнце пробилось сквозь облака, наконец-то согревая его кожу. Это было первое солнечное утро в Лондоне за тринадцать дней, и Гарри глубоко вдохнул свежий воздух, счастливо переходя улицу, и думая, что, возможно, эмоции внутри него всегда были лучшим прогнозом погоды. Эта случайная мысль вызвала огромную ухмылку на лице Стайлса, когда он открыл дверцу своей машины. Там, на пассажирском сиденье, лежала пачка сигарет, которую он хранил целую вечность. Несмотря на то, что он неоднократно говорил себе, что ему было бы лучше без этого, он все равно постоянно придумывал предлоги, чтобы возвращаться к сигаретам, когда дела шли плохо. После минутного раздумья, Гарри поднял пачку и, наконец, бросил ее в мусорное ведро рядом. Пришло время действительно попробовать еще раз.