∼
— Вот и все. — Пробормотала Тея себе под нос, выходя за дверь. Воздух был сладким, а небо ясным — идеальный день для свадьбы. Снаружи не было ничего, кроме солнечного света, но от одного только шага, ее сердце бешено заколотилось в груди. Что-то в том, что она впервые за много лет увидела свой сад, было таким странным. Может быть, это было из-за хихиканья детей, или криков родителей, которые предупреждали их о порче нарядов, или громкие разговоры чрезмерно взволнованных родственников, которые появлялись только на свадьбах и похоронах. Белые украшения были немного излишни для свадьбы, которая предполагалась как скромное семейное мероприятие. Но зная Марси, Тея не была удивлена. Но не только свадьба полностью изменила ее задний двор. Это был также тот факт, что Марси превратила его в райское место, о котором всегда мечтала маленькая Тея. Трава теперь была зеленой и свежей, так как ее мачеха следила за регулярным поливом. Разбрызгиватели включались ранним утром, чтобы разбудить цветочное царство, которое раньше существовало только по другую сторону забора. Очевидно, Брэдфорд был не единственным, о ком хорошо заботились с тех пор, как появилась Марси. Тея отправилась на поиски Айзека, стараясь избегать двоюродных братьев, которых она недолюбливала, тетушек, которые всегда щипали ее за щеки, и тех дядей, которые всегда спрашивали, с кем она встречается. И хотя на самом деле она не думала о нем, по привычке Тея все равно бросила взгляд на высокое дерево, стоящее на заднем дворе по соседству. Вот оно, деревянное местечко ее детства — единственная вещь, которая осталась неизменной в этом городе, несмотря на то, сколько лет прошло. Домик стоял там, высоко и гордо, не обращая внимания на перемены погоды и времени, переживая все штормы. Если бы только люди были такими же, подумала Тея про себя. К сожалению, человеческое сердце было более хрупкой штукой. Оно менялось, чтобы приспособиться, иначе не смогло бы остаться в живых. — Привет. От этого голоса у нее закружилась голова. Тея мгновенно изобразила улыбку, когда увидела Айзека, который был одет в пастельно-голубую рубашку ее отца. — Вау, ты выглядишь… — Парень на две секунды потерял дар речи, когда увидел ее платье, которое выбрала Марси. Он попытался подобрать слово получше, но не смог придумать ничего другого, поэтому остановился на — Прекрасно… Тея хихикнула и покачала головой, стоя, заложив руки за спину и пытаясь спрятать свой румяней на щеках от его очаровательно робких голубых глаз. — Спасибо. — Ответила она. — Ты и сам прекрасно выглядишь. — Честно говоря, мне кажется, я выгляжу ужасно. — Ответил он, разводя руки, чтобы посмотреть на рубашку, которая была ему слишком велика. То, как он вопросительно приподнял бровь, заставило ее хихикнуть. Когда он, наконец, поднял глаза и одарил ее улыбкой, они обменялись таким взглядом, что оба на долгое мгновение погрузились в молчание. — Мы должны найти наши места. — Выпалила она, поворачиваясь, чтобы уйти, но он остановил ее как раз вовремя. — Подожди. — Айзек взял ее за запястье, делая шаг вперед, чтобы сократить расстояние между ними. Прежде чем Тея успела спросить, он осторожно заправил волнистую прядь ей за ухо, так как она продолжала выбиваться из пучка, независимо от того, сколько раз девушка пыталась уложить ее на место. Когда в его глазах вспыхнула еще одна улыбка, Тея была уверена, что никогда не видела такого теплого синего цвета. — Пастельно-розовый цвет тебе очень идет. — Сказал он вполголоса, его пальцы, которые ранее обхватывали ее запястье, теперь переплелись с ее пальцами. — С-спасибо. — Застенчиво пробормотала Тея, следуя за ним. Они были последними, кто занял свои места, чтобы свадебная церемония могла начаться. Несмотря на то, что представление Теи о любви постоянно менялось на протяжении многих лет, ее обожание свадеб никогда не менялось. Для нее свадьба была чем-то вроде временного счастливого конца. Независимо от того, что произошло до или могло произойти после, в этот момент не было ничего, кроме блаженства. И для того, кто всю свою жизнь писал вымышленные любовные истории, было приятно время от времени переживать подобные моменты. Все гости встали, когда заиграла любимая песня Марси «Yellow». Большинство взглядов были прикованы к прекрасной невесте, пока она шла по проходу, держа за руку своего отца и букет ромашек, которые Тея помогла ей собрать прошлой ночью. Тем временем двадцатилетняя девушка не сводила глаз со своего отца, который уже разразился счастливыми слезами. Видеть, как он плачет, было всем, что потребовалось Тее, чтобы тоже начать рыдать. — Тупица Марси выбрала худший день для того, чтобы не наносить непромокаемый макияж. — Ее губы скривились в усмешке, пока она наблюдала, как отец все продолжал вытирать потекшую тушь с щек своей невесты каждые пять секунд. — Тем не менее, она хорошо выглядит. — Сказал Айзек, который теперь не мог перестать сиять. Тея кивнула, соглашаясь. Она не могла отрицать тот факт, что Марси была от природы хорошенькой и всегда была в центре внимания. Но сегодня она выглядела ослепительно великолепно, вероятно, потому, что счастье было самым подлинным фильмом реальной жизни. Тея была довольна, зная, что женщина может выглядеть такой счастливой только тогда, когда она безумно влюблена. Брэдфорд через многое прошел, начиная с предательства и трагической смерти своей жены, слухов о том, что он неверный и бессердечный лжец, и до ненависти своей дочери за то, что она слишком сильно любила свою маму. Это был тот самый конец, которого он заслуживал. И Тея очень гордилась им.∼
— Тея! Это случилось! Тея широко раскрыла глаза, когда ее перевозбужденная лучшая подруга схватила ее за руки и толкнула к шкафчикам. Они привлекли внимание нескольких других детей в коридоре, однако Селин была слишком взволнована, чтобы беспокоиться об этом. — Блейк Роман собирается пригласить тебя на свидание! — Мы с Блейком всего лишь общаемся по учебе. — Хмыкнула Тея, прижимая книги к груди, она продолжила. — Я знаю, что я ему не нравлюсь, по крайней мере… не таким образом. — Нравишься! Он сказал Флинну, который сказал Маркусу, который сказал Амале, которая сказала мне, что он собирается пригласить тебя на свидание сегодня! Боже, я так рада за тебя! — Селин взвизгнула, яростно встряхнув Тею, прежде чем заключила ее в крепкие объятия. Крошечная девочка ожидала, что ее подруга подпрыгнет или даже завизжит, но ее реальная реакция была довольно разочаровывающей. — Мне правда нравится Блейк, но… — Никаких но! Но — это нехорошо! — Селин остановила Тею еще до того, как та успела закончить. Выпрямив руки, она отстранилась, выглядя слегка расстроенной. — Тебе нравится Блейк, Тея. Просто остановимся на этом, хорошо? — Мы с Блейком такие разные. Кроме того, ты видела девушек, с которыми он раньше встречался? — Ты откажешь ему из-за своей неуверенности в себе? — Нет! — Вообще-то да. — Такие парни, как Блейк… — Или вообще все мальчики. — В конце концов, все равно бросят тебя. Застывшее выражение лица Селин было таким, будто она стала фотографией, но слова, слетевшие с ее губ, стали абсолютно неожиданными. — Это до сих пор из-за Гарри, верно? Тон вопроса сделал его больше похожим на утверждение. Следуя своему инстинкту, первое, что сделала Тея, это опровергла это замечание, но глубоко внутри она все еще сомневалась, каким может быть ее истинный ответ. — Не все, что я делаю, связано с Гарри. Селин не могла выглядеть менее сомневающейся. В такие моменты, как этот, она обычно начинала разглагольствовать о том, почему Гарри того не стоит, но она знала, что Тея, как всегда, заткнет уши на подобные мнения. Конечно, она не могла понять, какую любовь испытывала ее лучшая подруга к мальчику, которого не было рядом уже два года. Поэтому она ненавидела то, как Тея отказывалась принимать тот факт, что Гарри может не вернуться. — Пожалуйста, сходи на свидание с Блейком. — Сказала Селин, глубоко вздохнув. — Не откладывай всю свою жизнь только потому, что тебе кого-то не хватает. И вот так просто она ушла, зная, что ее слова останутся неуслышанными, хотя они твердо запечатлелись в сознании Теи.∼
— Гарри, где ты, черт возьми?! — Джефф, я… — Да что с тобой не так?! Вся команда ждет! Честно говоря, Гарри не знал, что с ним не так и тогда, когда пропустил премию BAFTA, в последнюю минуту отменив свое расписание, чтобы отвезти Тею в Холмс-Чапел. И теперь он возвращался в этот старый город, потому что это мог быть его последний шанс вернуть ее. Причина, по которой он поставил под угрозу свою карьеру и репутацию, единственный человек, который имел значение, был тем, кого он подвел. — Я объясню все позже, обещаю. Прости. — Сказал он своему менеджеру и не дал мужчине заговорить, повесив трубку, чтобы продолжить движение. Он знал, что может не успеть вернуться до окончания свадьбы. Он мог только надеяться, что она дождется. Она ждала его всю жизнь, но еще пара минут казались такими долгими. Пока он вел машину, единственное, что крутилось у него в голове, были слова, которые она написала в своем дневнике. Тем не менее, он все помнил, и теперь эти слова не оставляли его в покое. «Дорогой Гарри, Возможно, это последнее письмо, которое я тебе пишу. Завтра я иду на свидание, настоящее свидание, ты можешь в это поверить? Блейк наконец-то пригласил меня на свидание. Это будет первое свидание в моей жизни, и я покрываюсь потом только от одной мысли об этом. Если бы ты был здесь, ты бы точно дал мне кучу советов, типо «не позволяй ему прикасаться к тебе там, где ты не хочешь, чтобы тебя касались», а я бы закатила глаза и сказала, что ты слишком остро реагируешь. К счастью, тебя здесь нет. Но не волнуйся, мы не зайдем так далеко. Мне действительно нравится Блейк, и может, он понравился бы и тебе, если бы ты увидел, как он мил со мной. Как я уже и говорила в одном из своих писем, когда появится парень, который мне действительно понравится, я перестану писать и отпущу тебя. Я чувствую, что это все. Это тот самый…»∼
Поскольку в ее семье обычно не было гостей, Тея была очень удивлена, когда, вернувшись домой, обнаружила, что ее мама разговаривает с их соседкой на кухне. В последний раз она разговаривала с Энн в тот день, когда уехал Гарри, а после этого у нее больше не было причин проводить время с его семьей. Теперь, когда Энн была здесь, она надеялась получить какие-нибудь новости о Гарри. Конечно, Тим понятия не имела, что ее шестнадцатилетняя дочь стояла прямо снаружи и слышала этот разговор. Если бы она хотя бы догадывалась об этом, то не сказала бы того, что сказала. — Ты должно быть, так гордишься. На твоем месте я бы рассказала всему городу, что мой сын подписал крупный контракт на съемки в кино, а его девушка — модель. — Я как раз собираюсь пройтись и постучать во все соседские двери. — Ответила Энн, когда они обе весело рассмеялись. Тем временем убитая горем Тея плюхнулась на нижнюю ступеньку лестницу, прижав ноги к груди. Она не могла издать ни звука, иначе они бы поняли, что она там, но ей было слишком больно, чтобы даже пошевелиться. Когда открылась входная дверь, она почти не заметила, пока не появился ее отец и не остановился, увидев свою дочь-подростка, сидящую прямо там. Сначала он не мог понять, почему она казалась такой грустной, пока не услышал смех Энн на кухне. Он предположил, что его дочь просидела там достаточно долго, чтобы услышать о Гарри что-то такое, чего она не хотела слышать. Выражение ее лица говорило обо всем. Он приоткрыл губы, но с них не сорвалось ни звука. Брэд никогда не умел говорить о чувствах и давать советы о том, как пережить первую любовь. Вот почему он оставлял все это Тим, ведь та прекрасно справлялась с этим. Однако, увидев Тею в таком состоянии, он пожалел, что не попытался стать ее другом. Он упустил еще один шанс узнать ее получше, поскольку она быстро убежала наверх, не проронив ни слова. Тея заперлась в своей комнате и села, прислонившись спиной к двери, прижав обе коленки к груди. В тот момент, когда она заметила розовый блокнот, лежащий на ее кровати, слова Селин снова ожили в голове. Она откладывала свою жизнь ради него, в то время как его жизнь все еще продолжалась, а земля также вращалась. У него контракт на съемки в кино, и он встречается с моделью. А она лишь говорит «нет» всем шансам на счастье, которые только может получить, чтобы держать свою дверь широко открытой для кого-то, о ком она не слышала уже два года. Жужжание телефона в кармане Теи заставило ее вздрогнуть. Она вытащила его, ожидая увидеть имя Селин, но увидела совсем другое. ⌲ Блейк: Мы можем увидеться сегодня вечером? Я должен сказать тебе кое-что важное. Значит, это было правдой, подумала Тея про себя, читая его вопрос еще пару раз. Блейк действительно хотел пригласить ее на свидание. Однако она собиралась ответить «нет». Эти отношения еще даже не начались, а она уже могла представить себе все различные сценарии его ухода из ее жизни. Вздохнув, девушка напечатала свой ответ, зная, что будет лучше, если она просто откажет ему и останется одна. Но когда она закончила и была готова нажать «отправить», ее палец заколебался. Нет. Это был неправильный выбор. Ее жизнь должна была двигаться дальше, она должна была с чего-то начать. Поразмыслив еще немного, она пришла к решению удалить все это и напечатать другой ответ. ⌲ Конечно. Где встретимся? Прошло меньше двух секунд, прежде чем ее телефон снова завибрировал. ⌲ Блейк: Я зайду в 8. Когда Тея прочитала его ответ, ее сердце остановилось. Она выдохнула через рот, откинув голову назад, прислонившись к двери, и закатила глаза вверх, уставившись в потолок. Это могло быть худшим или самым лучшим решением, которое она приняла. Но она никогда бы об этом не узнала, если бы не попыталась.∼
Тее нравился вид из ее домика на дереве. Когда она сидела там, глядя на деревья, крыши и поле за своим двором, ей казалось, что она находилась на вершине мира. Она вспомнила, как думала, что когда-нибудь построит свой собственный дом на дереве, где они с Гарри будут счастливо жить вместе со своей маленькой семьей. Но взросление — это когда ты понимаешь, что не все возможно так, как было в сознании ребенка, что люди не живут на деревьях, что не всегда хорошо быть все время одной, и что мальчик, которого ты считала любовью всей своей жизни, не может быть твоей любовью навсегда. Поскольку свадебная вечеринка продолжалась, Тея решила найти свое спасение в домике на дереве. Это был первый раз, когда она была здесь с ночи похорон своей мамы. Она сидела на краю, наблюдая, как дети гоняются друг за другом на заднем дворе, и думала о том времени, когда была их возраста. Однако она больше не была подавлена, когда думала о прошлом. После всего, что произошло, ее ссоры с Гарри, того, как она узнала правду о своей маме, она поняла, что жизнь слишком коротка, чтобы цепляться за горе. Все, что у тебя было сегодня, может исчезнуть уже завтра. Чтобы наслаждаться жизнью в полной мере, лучше всего просто относиться к воспоминаниям как к месту, которое можно время от времени посещать, а не как к месту, где можно оставаться. — Смайли! Голос Айзека отвлек внимание Теи от джунглей ее мыслей. Она посмотрела вниз прямо на забор, около которого он стоял с широкой улыбкой на лице. — Что ты делаешь в домике своих соседей? — Вообще-то, это мой домик на дереве. То, как она сморщила нос, заставило его рассмеяться. Хотя Айзек был немного сбит с толку этим ответом, он просто пожал плечами и спросил: — Можно мне присоединиться к тебе? — Конечно. Лестница вон там. Когда Тея сказала это, она временно забыла обещание, которое давала Гарри, когда ей было четырнадцать. Как только оно появилось в ее голове, Айзек уже поднимался наверх. Но потом она подумала про себя, что, возможно, даже если бы Гарри был там, ему было бы все равно. Она никогда не позволяла никому другого входить в их дом на дереве, даже Блейку, потому что привыкла так серьезно относиться к этому обещанию, думая, что это место значило для него весь мир. Теперь она не была уверена в том, значит ли это все хотя бы что-то для него. — Осторожнее! — Не стоит недооценивать мо… Блять! Айзек чуть не споткнулся на последней ступеньке веревочной лестницы, и выражение облегчения на его лице, когда она потянулась к его рукам, заставило ее сильно рассмеяться. И снова рядом с ней был кто-то, пока она сидела на краю домика не дереве, болтая ногами в воздухе, чувствуя, как легкий ветерок развевает их волосы. Она чувствовала на себе его взгляд, пока сама наблюдала, как отец и Марси смеются вместе с гостями. — Наскучила вечеринка? — Спросил он, пытаясь вернуть ее внимание. — Я не из тех девушек, которые любят все эти семейные сборища, понимаешь? — Ее фальшивый американский акцент заставил Айзека усмехнуться и игриво закатить глаза. Он огляделся после того, как она снова замолчала. Было так много вопросов, которые он хотел задать, начиная с причины, по которой она сказала, что этот домик на дереве принадлежал ей. Но теперь, когда он заметил вырезанное на полу «Тея❤ Гарри», в этом больше не было необходимости. — Так… Это Гарри… Тея казалась немного озадаченной тем, что он сказал, пока тоже не заметила слова, о которых совсем забыла. — Он отдал мне это место, когда уходил, так что теперь оно мое. — Она слегка рассмеялась, но Айзек знал, что она не находила юмора в этих словах. Сделав глубокий вдох, она добавила: — Выражаясь языком раздраженных подростков, это было то место, куда я приходила поплакать. Ее шутка заставила их обоих рассмеяться. — Раньше это было моим любимым местом в мире. — Сказала она тише после того, как смех утих. — А Гарри… раньше был моим самым любимым человеком в мире. Это был первый раз, когда она призналась Айзеку в своих чувствах к Гарри. Последний и единственный раз, когда она говорила с ним о Гарри, был на их первом неофициальном свидании, иначе Айзек неправильно бы понял их так называемую «дружбу». Теперь она чувствовала, что Айзек заслуживал того, чтобы знать больше. — Два моих самых тяжелых прощания произошли здесь. — Продолжила она, понизив голос, и теперь ее улыбки больше не было на лице. — Первым был Гарри, а вторым — мой первый парень Блейк. Оба оставили меня, следуя за своими большими мечтами, но для меня в то время они были всем, о чем я мечтала. Она сделала долгую паузу, но Айзек даже не попытался вставить комментарий. Он просто ждал, когда она продолжит. Так она и сделала. — Я так сильно хотела быть чьим-то единственным выбором, что забыла сделать свой. Теперь я знаю, что всем позволено уходить, и единственный человек, которого я могу контролировать, — это я сама. — Верно. — Согласился Айзек, кивая головой. — Если мы не любим себя, то, когда люди покидают нас, у нас ничего не остается. — Верно. — Повторила она его слова. Он мог успокоить ее, как никто другой, было невозможно оставаться встревоженной или расстроенной, когда Айзек был рядом. Вот почему она должна была рассказать ему о том, что беспокоило ее со вчерашнего дня, зная, что он слишком хороший человек, чтобы сказать об этом первым. — Я не должна была втягивать тебя в свои неприятности. — Сказала она, одарив его тоскливой улыбкой. — Я уже причиняла тебе столько бед и никогда не делала для тебя ничего хорошего. Я самый худший друг на свете. — Ты ни во что меня не втягивала. — Его голос был таким же мягким, как и взгляд. — Я сам попадал во все твои беды… И когда это касается тебя, я не против. Когда он протянул руку и положил ее на шею Теи, все ее тело напряглось. Он думал, что она может отстранится от его прикосновений, но вместо этого она оставалась неподвижной, в конце концов расслабив мышцы, когда их взгляды снова встретились. — Если ты думаешь, что должна что-то сделать для меня, не делай. — Он покачал головой, сдвинув брови. Тея никогда не видела Айзека обеспокоенным. Она не могла не винить себя за то, что поступала так с ним. — Я не знаю… Я не заслуживаю тебя… — Запнулась она. Как бы сильно она ни хотела дать ему шанс, которого он просил, она знала, что ее мозг построил новые стены после того, что случилось с Гарри. Потребуется время, чтобы разрушить их по кирпичику, и было бы жестоко просить его подождать, пока она возьмет себя в руки и начнет все сначала. Одна вещь, которую она усвоила на собственном опыте, заключалась в том, что никто, кроме тебя самой, не стоил ожидания. — Кто мы такие, чтобы решать, кто нам подходит, а кто нет? — Сказал он ей, поднимая другую руку, чтобы тоже обхватить ее лицо. Маленькая прядь упала ей на щеку, но быстрым движением его большого пальца она была отброшена в сторону. Он выглядел таким милым, особенно при естественном освещении, когда цвет его глаз соответствовал невыразимо синему и далекому небу над их головами. Теперь она вспомнила, как сильно любила этот цвет с момента их первой встречи, цвет надежды. — Послушай, — Начал он снова, поскольку она ничего не ответила. — Я не буду давить на тебя, заставляя делать то, что тебе не нравится. Я знаю, тебе нужно время, чтобы во всем разобраться, но я никуда не спешу. Ты можешь не торопиться и просто… Просто позволь мне присматривать за тобой. Это все, о чем я прошу. Тея продолжала молчать, на этот раз кивая головой. Хмурое выражение на его лице вскоре сменилось обнадеживающей улыбкой, когда их глаза встретились. — Спасибо. — Еле слышно пробормотала она, прежде чем ее губы коснулись его щеки, мягким, как перышко, поцелуем.∼
— Гарри Стайлс? Гарри потратил большую часть своей энергии и терпения, чтобы как можно быстрее добраться из Лондона обратно в Холмс-Чапел. Последнее, чего он хотел, когда приехал, — это чтобы кто-нибудь из гостей свадьбы узнал его. Он почти отклонил просьбу сфотографироваться с женщиной, но она быстро схватила его за руку, прежде чем он добрался до двери, ведущей на задний двор. — Ты не помнишь меня? — Спросила она, звуча взволнованной до глубины души. Теперь, когда Гарри хорошенько рассмотрел ее лицо, он, наконец, понял, кто она такая. — Тетя Линн? — Его глаза расширились от шока. Линн была намного стройнее, чем двадцатилетняя девушка, которой она была раньше, и ее волосы больше не были фиолетовыми, так что Гарри было трудно узнать ее. Единственное, что не изменилось, так это то, как она жевала жвачку во время разговора. Хотя Тея часто говорила о том, как это раздражает, у Гарри до этих пор не было возможности поговорить с женщиной достаточно долго, чтобы заметить это. — Малыш Гарри Стайлс?! — Она ахнула, протянув руку, чтобы ущипнуть его за щеку. — О боже, я помню, когда ты был маленьким мальчиком, а теперь ты намного выше меня. — Это… Круто… Но мне правда нужно идти. — Он схватил ее за плечи, вежливо отталкивая. — Вы не видели Тею? — Не знала, что вы двое все еще тусуетесь даже после того, как ты стал знаменит. Гарри закатил глаза, игнорируя ненужное замечание. — Так видели? — Она была тут с красавчиком. — Сказала Линн, поднося бокал с шампанским к своим красным губам, чтобы сделать глоток. — Ох, помню себя в ее возрасте. Она так похожа на меня. — Спасибо. — Быстро проговорил Гарри, слегка отодвинув ее в сторону, чтобы шагнуть к двери. На этот раз ее смех остановил его на полпути. — Что? — Он в замешательстве приподнял бровь, когда женщина покачала головой, а на ее лице появилась огромная сомнительная ухмылка. — Впервые вижу, как ты гоняешься за малышкой Теей, а не наоборот. Возможно, она сказала это в шутку, но в этих словах было что-то такое, что причинило ему боль, когда он отвернулся. Он ступил на ее задний двор, оглядываясь вокруг своими встревоженными зелеными глазами в поисках фигуры девушки, которую любил. Он был слишком погружен в свои мысли, чтобы признать, как сильно изменилось это место, или обратить внимание на любопытные взгляды, которые люди бросали на него, потому что некоторые узнавали, кто он такой. «Я всегда буду любить тебя больше всего на свете. Ты всегда будешь моим номером один, где бы ты ни был, даже независимо от того, встретимся ли мы когда-нибудь снова.» Он выглядел таким безнадежным, желая позвать ее по имени, но не хотел больше привлекать к себе внимание. Он чувствовал, как тревога и страхи росли внутри него, как неудержимый снежный ком, катящийся с холма. Его сердце начало биться сильнее и быстрее, по мере того как повышался уровень адреналина. «Я знаю, что это письмо никогда не дойдет до тебя, но фантазировать мне ведь никто не запрещает, верно? Может быть, прочитав это, ты поймешь, что любишь меня и не хочешь, чтобы я была с другим парнем. И ты был сел в свою машину и приехал из Лондона обратно в Чешир, чтобы сказать мне эти три слова лично.» И тогда он наконец увидел ее, в единственном месте, куда она могла пойти, когда толпа становилась невыносимой. Для человека, который мог провести всю ночь в каком-нибудь баре, отплясывая от своей печали, ей странно нравилось быть одной. Но она была не одна. Она была с Айзеком. В домике на дереве, который когда-то принадлежал им. Он мог слышать звук своего сердца, разрывающегося на части, когда боль, которая ощущалась почти как физическая, выбила дыхание из его тела. «Я бы ждала в домике на дереве, чтобы, когда ты пришел, броситься в твои объятия…» Все, что когда-то было целым, теперь было разбито вдребезги. Пот пропитал его рубашку, а давление в груди заставляло чувствовать, что она вот-вот взорвется. Каким-то образом он все еще был достаточно вменяем, чтобы заметить, что она была одета в розовое. Он так давно не видел ее в розовом. Если бы он мог, то сказал ей, как сильно она похожа на девушку, от которой изо всех сил пыталась избавиться. Она хорошо выглядела, счастье действительно заставляло ее сиять. Ему хотелось бы прочитать их разговор по губам, чтобы понять, о чем они говорят. Но даже если бы он смог, то слова точно бы сломили его сильнее, чем искренняя улыбка на ее лице. »… и, как в любом романтическом фильме, мы бы поцеловались и жили долго и счастливо.» Он не злился на нее за то, что она нарушила обещание, данное ему, когда была всего лишь ребенком. Именно когда она наклонилась и поцеловала в щеку его лучшего друга, он понял, что все кончено. В первый и единственный раз, когда он погнался за ней, он пришел слишком поздно. Гарри знал, что в этом дружеском поцелуе было нечто большее. Для кого-то с проблемами доверия и боязнью привязанности, как у нее, для близости всегда была причина. Она хотела дать Айзеку и себе еще один шанс, что она могла бы сделать уже давным-давно, если бы он не стоял у нее на пути. » Но жизнь — это не кино. Когда-нибудь, когда… Точнее «если» ты поймешь, что любишь меня, надеюсь, я все еще буду здесь ждать тебя.» Гарри вышел из ее дома с низко опущенной головой. На обратном пути к своей машине он думал обо всем, об их первом поцелуе, их последнем поцелуе, их первом разе, их последнем разе и обо всех других промежуточных моментах, которые он недостаточно ценил, пока она не ушла. В своей голове он прокрутил те же два слова, которые сказал ей много лет назад, те, которые, как он думал, она не запомнит, которые она не будет вспоминать, после того, как он уйдет, те, которые он хотел бы, чтобы все еще были правдой, зная, что это уже было совершенно не так. «Навсегда, твоя девочка.»…
Конец 1 части