«Для того, кто уже падал во тьму, это может стать привычкой.»
Асо Харо
«Алиса в пограничье»
***
Как только они переступают порог Мэнора, Флоренс чувствует, как тьма обвивает её тело. В её тёмных глазах отражается холодный свет люстр холла. Ей не по себе, несмотря на то, что прожила в этом месте больше месяца. Интересно, как домочадцы не сходили здесь с ума? Снейп не разговаривала с Малфоем с того момента, как проснулась у него на груди. Ей это казалось грёбаной насмешкой судьбы, не более, но сейчас её волновало совсем не это. То, что рассказал Кикимер было безумно ценной информацией. Проблема лишь в том, что она не могла до конца понять важность медальона, эскиз которого так и не закончила. Флоренс ещё никогда не была настолько близка к разгадке. — У нас собрание через десять минут, — безцеремонно произнёс Драко, глядя на стрелку часов у него на запястье. — Если меня спросят, то... — Скажешь, что были в лесу около Брайтона, прочесали окресность, но ни одного намёка на жизнь не нашли, — парень открыл перед ней дверь, придерживая её. В силу роста он мог спокойно позволить себе поднять над ней руку, и впустить её в комнату раньше, чем это сделает она. Флоренс молча кивает, соглашаясь с ним. Вопросов у неё больше не было, да и если бы были, то выкрутилась бы она как-то сама. Они шли вдоль коридора в полной тишине, пока не остановились у зала. Драко наклонился к её уху и его тёплое дыхание обдало кожу. — На собрании сядешь не в конце стола, а возле меня. Снейп подняла на него недоумевающий взгляд, но потом согласно кивнула. Разве они все сидели не по уровню приближённости к Волан-де-Морту? Разве девочка без метки достойна вообще? Слизеринка входит в зал, замечая, что Тёмный Лорд стоял спиной к своим последователям, глядя на угли в камине. Флоренс сделала большой вдох через нос, следуя за Малфоем. Её взгляд замирает на месте, которого касается парень кончиками пальцев, без слов показывая, куда ей сесть. Снейп садится с недоверием, поворачивает голову вправо, замечая своего соседа. Кровь стынет. Люциус Малфой смотрел безжизненным взглядом на собственные руки, никак не реагируя. Девушке хватило секунды, чтобы понять, на чьём месте сидит. Она поворачивает голову на Драко, по её взгляду было ясно, что девушка требует объяснений. Парень заметил её взгляд, но специально проигнорировал. Наглец посадил её на место собственной матери, будто это не могло понести за собой никаких последствий. Волан-де-Морт развернулся, садясь во главе стола. Его глаза излучали злость, ещё бóльшую, чем в день их проёба на операции. Он никогда не принимал поражений. — Я глубоко разочарован, — начал он. — Отряд Долохова вторые сутки ищет беглецов, в то время как вы не способны выйти даже на их след. Флоренс замерла. Ей было страшно даже дышать. — Рабастан Лестрейндж нашёл двух повстанцев в одном из лесов. Приверженики Ордена. Только сейчас Снейп перевела взгляд на конец комнаты. Около Рабастана стояло двое парней со связанными руками. Такие же пленники, как и она в её первую ночь. А точнее повстанцы, как их назвал Волан-де-Морт. Слизеринке стало не по себе. Один из парней казался ей смутно знакомым, наверное, он был старостой во времена, когда Флоренс была на втором или третьем курсе. Точно. Мальчишка из Хаффлпаффа, чьего имени она не знала. Интересно, знал ли он её? Драко? Разумеется, что он прекрасно понимал, кто так пристально смотрит на него. Вряд-ли можно спутать копну платиновых волос с кем-то, кроме как с Малфоями. От мысли о том, что бедный парнишка мог знать кого-то из них, если не двоих сразу, убивала. Снейп было его жалко. Она видела, что его глаза всё ещё были затуманенны этой юношеской невинностью, несмотря на грубые черты лица. Его сообщник был чуть ниже, но на лет пять старше. Его слизеринка видела впервые. — Как вы знаете, любое неповиновение наказуемо, — Нагайна обвилась вокруг руки своего хозяина, который медленно расстягивал слова. Зелёная вспышка. Флоренс инстинктивно дёрнулась, мысленно ругая себя за реакцию. На её глазах только что убили двоих парней, которым просто не посчастливилось встретить грёбаного Лестрейнджа. Девушка заметила, что Драко даже глазом не повёл. Интересно, сколько подобных казней ему пришлось увидеть, чтобы вести себя настолько непринуждённо? От этой мысли её затошнило. Чёрт возьми, ей нужно взять себя в руки, пока собрание не закончилось, но коленка всё равно предательски дрожит. — Нагайна, — Волан-де-Морт обратился к змее, которая начала медленно ползти по столу. — Обед. Снейп бооьше не смотрела на место, где лежали трупы, надеясь не увидеть, как их пожирает змея. Взгляд слизеринки метается к собственным рукам, лежащим на столе. Ей нужно сосредоточиться, посчитать до десяти. Но выходит плохо. Это сродне эмоциональной пытке, которую она не могла не вытерпеть. Внезапно ладонь накрывает её коленку, удерживая дрожащую ногу на месте. Флоренс замечает руку Драко у себя на ноге в какой-то глупой попытке её успокоить, хотя нет — спасти. Он пользовался своим положением, никогда не держа руки на столе, позволяя себе касанием попытаться удержать девушку в этой реальности. Это не было так, как раньше. В нём не чувствовалось желание, когда он сделал это, в прикосновении была странно-выраженная забота. Девушка сделала глубокий вдох. Ей нужно вести себя так, словно ничего не происходит. Она чувствует, что его пальцы сжали её коленку сильнее. Он без слов просил её сидеть тихо и не рыпаться. Казалось, что пальцы парня были единственным, на чём можно было сосредоточиться в момент, когда ею почти овладели страх и паника. Выдох. — Беллатрикс, тебе нужно наведаться в собственное хранилище в Гринготтсе, — это была первая фраза, которую услышала девушка, сквозь туман захвативших её эмоций. Что-то здесь не чисто. Женщина поспешно кивнула, что-то пролепетав в привычной ей манере, но Флоренс даже не слушала. Она вцепилась в неосторожную фразу руками и ногами, понимая, что что-то произошло. Трио гриффиндорцев собирались ограбить Гринготтс? Снейп не знала ответа на этот вопрос, но могла догадываться. Ей нужно взять себя в руки. — В отряд Эйвери нужно ещё трое добровольцев. Мы не можем терять драгоценное время, когда мальчишка так быстро ускользает, — эта фраза обдала слизеринку ледяной водой, и она спохватилась, понимая, что это — её единственный шанс. — Мой Лорд, я хочу присоединиться к отряду, — Флоренс слегка выдвинулась вперёд, пытаясь привлечь внимание. За Малфоем её не было видно. Волан-де-Морт издал смешок. Рука на женской коленке сжалась сильнее. — Мне нравится твоя целеустремлённость, — его голос похож на змеиное шипение. — Но я не люблю, когда бросаются громкими фразами. Флоренс сделала небольшой вдох через нос. — Мне кажется, я неоднократно показывала своими действиями, что не разбрасываюсь словами просто так, — она старалась говорить твёрдо, опасаясь, что в какой-то из моментов её голос попросту сломается. — Я клялась в своей верности и готовности служить Вам. И я намерена это доказать. Её взгляд встретился с его, и по спине пробежали мурашки от страха. Но слизеринка держалась ровно. — Я хочу стать полезной, внести свой вклад в нашу победу, — на одном дыхании произнесла она. — Я хочу увидеть это, — хмыкнул мужчина. — Вы увидите, мой Лорд. Я обещаю, что Вы не пожалеете о своём решении. Ложь. Флоренс чувствовала сильную давку пальцев Драко на коленке, когда её губы застыли в победной усмешке. Порой было невероятно удобно быть убедительной.***
— У Флоренс поехала крыша, — заключает Драко, делая глубокую затяжку. Солнце заливало Астрономическую башню последними тёплыми лучами, и Малфой наслаждался ими сполна. Теперь можно было не скрываться, как в прошлом году, поэтому от возможности разгуливать по Хогвартсу в футболке парень отказаться не мог, несмотря на то, что от чужих взглядов инстинктивно начинала зудеть метка. — Ты не остановил её? — удивлённо спросил Блейз, затягиваясь. — Нет, — выдохнул Драко. — Я перестал пытаться. Как и с Тео. Забини сделал тяжёлый вдох, и Малфой невольно вспомнил реакцию матери во всякий раз, когда речь заходила о Люциусе. Она вздыхала, отводя на мгновение взгляд, потом мягко улыбалась, называла сына солнышком... Парень поморщился. — Он хочет отомстить непонятно за что, — почти шёпотом произнёс итальянец. — Тогда, в Портофино, он ходил бухать со всеми подряд. Мне кажется, что за всё время я вилел его трезвым лишь трижды. Малфой раздражённо прикрыл глаза. Нотт как обычно искал проблем, а те в свою очередь радостно бежали к нему навстречу. — Сначала он говорит мне, что хочет опять вернуть Пэнси, говорит, что им нужно переступить черту дружбы, а затем сам делает ей больно своим состоянием, — Забини стряхнул пепел с сигареты. — Пэнси сильная девочка, Тео её не заслуживает, — Малфой пялится взглядом в одну точку. Разговор заходит в тупик. — Его не переубедишь. Я сказал, что не буду спасать его, когда всё пойдёт по пизде, а так оно и будет. — Не будешь жалеть? Драко смерил Блейза насмешливым взглядом, буквально кричащим фразу «ты издеваешься?». — Я заебался каждый раз ставить его на ноги после того, как он в очередной раз полезет туда, куда не просят, а потом даже не поймёт, что для него только что сделали. Пусть лучше жалеет о своих ошибках, возможно, тогда научиться делать выводы. Забини промолчал, делая большую затяжку. — Я пропил всё лето в Портофино, надеясь, что на следующий день что-то изменится, — Блейз отвёл взгляд на небо. — Я просыпался утром, но всё оставалось прежним. Беззаботность была обычной иллюзией. Драко молча перевёл на друга взгляд. — Мне казалось, что за это лето у меня переночевала половина Слизерина, — Забини грустно улыбнулся. — Я думал, что с такими темпами у меня и Блетчли, и Ургхарт поселятся, — парень издал смешок. — Если бы они у тебя были, то на твой день рождения приехал бы только Тео, — Драко позволил себе расслабленно улыбнуться, но всё равно оставался в напряжении. — Эти двое меня жутко бесят. Особенно Блетчли. — Возможно, я не стал их звать, чтобы сохранить твои отношения, — хмыкнул Блейз. Малфой был уверен, что если бы пил, то обязательно подавился бы. Его взгляд метнулся к другу. — Иногда мне кажется, что трижды трезвым в Портофино был не Тео, а ты. — Брось, Драко, я проигнорировал это тогда, когда она выбежала из комнаты с багровой шеей после того, как я ещё минуту слушал подробности вашего «спора», — итальянец смотрел на него своим самым проницательным взглядом, а затем так же резко наклонился к его уху. — Драко, — он попытался простонать его имя в той манере, в которой это делала она. Малфой взглянул уничтожающим взглядом на хохочущего друга. — Блять, видел бы ты своё лицо, — продолжал смеяться итальянец. — Салазар, как же мне нравится смотреть на то, как ты бесишься. — Забини, ты идиот, — Драко потушил сигарету о поручень, испепеляя окурок с помощью Инсендио. Он достал пачку жвачек в кармане брюк, протягивая другу. — Отдаю должок. — Ты уходишь? Это всего лишь шутка была, — простонал Блейз. — Да, я пообещал Дафне помочь попрактиковаться в разговорном французском, — эта фраза показалась ему брошенной по неосторожности, и парень мгновенно прикусил язык. Он знал, что чувствовал Забини, и внутри него зародилась вина. Драко должен был соврать, как делал это раньше, но теперь правда обжигала ему глотку, и слизеринец был не в силах поднять взгляд на друга. Блейз не заслуживал переживать ту боль из-за того, на что никак не мог повлиять. А ещё хуже было любить ту, с которой у тебя всё могло быть, чем ту, с которой никогда не сможешь быть вместе из-за устоев общества. Взгляд итальянца похолодел. Он молча кивнул. — Я понимаю. — Блейз, я... — Всё в порядке, я уже смирился, — грустно улыбнулся Забини. Малфой знал, что давить не стоит, поэтому отступил. Всё ни черта не в порядке, но лучше Блейз переживёт это в одиночестве. Драко хотелось бы на его место именно этого. Поэтому он ушёл, оставляя друга одного. Когда он встречает Дафну под одним из деревьев, сидящую на пледе, парню становится не по себе. Она выглядит опустошённой, несмотря на идеально уложенные светлые волосы и лёгкий макияж. Девушка улыбается ему, но он мгновенно улавливает гпусть в её глазах. А чего ожидать от неё ещё? Гринграсс была до безумия несчастна. Слизеринка поправила подол длинного голубого платья, которое обычно носила летом, но под последними тёплыми сентябрьскими лучами оно всё равно казалось уместным. В принципе, всё, что когда-либо носила на себе Дафна, казалось таким. — Я думала, ты не придёшь, — произнесла она. — Ну я не мог тебя подвести, — Малфой взглянул на учебник, который лежал рядом с блокнотом и карандашом на пледе. Обычно во всех аристократских семьях изучали французский язык. Это было чем-то, уде давно вошедшим в привычку, поэтому Гринграссы сразили всех наповал, когда оказалось, что обе их дочери принялись за изучения итальянского. Будто это было чем-то инородным в их обществе. — Спасибо тебе, ты меня безумно выручил, — в её глазах промелькнула благодарность. Парень молча кивнул. — Я думал, что ты попросишь Флоренс тебе помочь. Она на французском говорит не хуже меня, — Драко взглянул на слизеринку изучающим взглядом. — Флоренс плохо себя чувствует, бедняжка даже на завтрак не пошла. Она уходила к Помфри. Наверное, сейчас в Больничном Крыле, — пожала плечами Дафна, будто это было чем-то обыденным. И Малфой поверил. Чтобы потом после обеда зайти в Больничное Крыло, и спросить мадам Помфри: — Флоренс Снейп заходила к вам? Мне сказали, что она тут. — Мне кажется, вы что-то путаете, мистер Малфой. Госпиталь пуст. Чертовка сбежала. Опять.***
Ветка под ногой треснула, и Флоренс зажмурилась. Солнце больше не жарило так сильно, как пару часов назад, когда лучи пробирались сквозь густые ветки сосен. Аппарировав из Хогсмида, слизеринка мгновенно достала из сумки костюм, в котором ездила на свою первую операцию, мысленно поблагодарив создателя чар незримого расширения. Она блуждала по лесу уже целый час, понимая, что до грёбаного Поттера нужно добраться раньше, чем остальные Пожиратели. Сложить два плюс два было легко. Волан-де-Морт бросил неосторожную фразу о хранилище Лестрейнджей, медальон, о котором говорил Кикимер смутно напоминал тот зелёный ужас на груди Амбридж, а на последних снимках его не было. Значит ли это, что что-то ценное хранится в сейфе Гринготтса? Значит ли это, что грёбаное украшение на груди старухи это то, из-за чего умер Регулус Блэк? Флоренс не могла знать до конца, но теорию стоит проверить, а узнать правду можно было только одним образом. Добраться до Поттера, ведь мальчишка точно что-то знал. Иначе не устраивал бы этот перформанс, из-за которого все так всполошились. Слизеринка сделала большой вдох, слегка наклоняясь, чтобы не задеть головой ветку. Это напоминало ей лето, когда она пыталась выйти на след Пожирателей, но в лесу она тогда была всего лишь трижды, а сейчас по всей видимости это станет традицией. Прочёсывать каждый чёртов лес по воскресеньям с мизерным шансом кого-то найти. Даже повстанцев. Интересно, заметили ли её отсутствие в Хогвартсе? Снейп пожалела о том, что захватила с собой только грёбаную слойку, как только почувствовала первый спазм в животе. От голода девушку практически тошнило. Наверное, уже было время ужина, ведь небо начало заливаться розовыми красками, а она только забралась глубже в чащу, надеясь не пересектись ни с чем из магических существ, если такие вообще тут водились. Местность была ей незнакомой, но слизеринка дважды была в магазинчике неподалёку, поэтому смогла апарировать в переулок около леса без особых проблем. Сейчас ей казалось, что она сделала всё зря, и теперь ей придётся терпеть прилипшую к спине мокрую от пота форму и ужасный голод. Она делает шаг вперёд, чувствуя, как её поглощает купол. На мгновение звуки заглушаются и воздух кажется гуще, но ощущения быстро развеиваются. Антиаппарационные чары. Флоренс замирает в испуге, понимая, что ей нужно смыться за границу действия чар быстрее, чем её кто-то здесь найдёт. Эйвери что-то говорил о том, что будет блокировать те места, в которых они уже были. Опрометчиво, ведь трио гриффиндорцев могло выкупить эту схему и начать так отпугивать Пожирателей. Если они конечно владели такими умениями. Флоренс отступила, решив вернуться сюда на следующих выходных, если ей удастся. В одиночку без особой подготовки идти в зону, из которой нельзя аппарировать, было глупо. Шаг назад, щелчок. Слизеринка вновь оказывается на окраине Хогсмида. Девушка забрела в узкий переулок между двумя домами, спрятавшись за большим мусорным баком. Сейчас она быстро накинет лёгкую голубую рубашку и джинсы, чтобы не привлекать к себе внимание своим внешним видом. Она забегает в первую ближайшую кофейню, покупая сендвич с ветчиной и стаканчик дешёвого лимонада, вкус которого никогда не сравнился бы с тем, который подавали в Мэноре. Снейп шла неспеша, мешаясь с толпой пятикурсниц, которые направлялись в Хогвартс. На ужин слизеринка не успеет, но хотя бы в душ сможет зайти без лишних вопросов. Но в казалось бы пустующей гостинной, она сталкивается с ним. Драко вальяжно сидел в кресле, постукивая пальцем по подлокотнику. Его взгляд абсолютно пустой, а губы расстягиваются в ленивой усмешке. Могло показаться, что он ждал её. — Как ты себя чувствуешь? — с издёвкой спросил он. Девушка проигнорировала вопрос. — Ну и где ты была? — спросил Малфой, наблюдая замешательство на её лице. — Мне было плохо, я была в госпитале, — Флоренс не могла понять, зачем отчитывалась перед ним, как делала это перед своим отцом, но уже было поздно. Парень скорчил задумчивое выражение лица. — Странно. Когда я заходил к Помфри, она сказала, что Больничное Крыло пустует, — он расстягивал слова, ьудто наслаждаясь её напряжением. — Не сходится что-то, не находишь? — Если ты считаешь, что я не могла выпить зелье и потом пойти на улицу подышать свежим воздухом, — уж было заикнулась она, но Драко её оппавдания смешили. — Поэтому я повторяю свой вопрос. Где ты была? Снейп чувствует, как её губы сжимаются в линию. Казалось, что судьба издевается над ней. Парень скользит взглядом по её телу, и Флоренс мгновенно хочется прикрыться. — На тебе нету кулона, — звучит так, будто он констатирует факт. Девушка не отвечает. — Если ты считаешь, что можешь так просто пытаться что-то предпринять, не сказав мне, то ты глубоко ошибаешься, — Малфой говорит прелельно спокойно, и тон его голоса бесит. — Где бы я не была, тебя это не касается, — она направляется мимо него, надеясь поскорее скрыться в собственной спальне, но пальцы парня ловко хватают её за запястья. Ему даже не нужно подниматься с кресла, чтобы удерживать её на месте. Даже глядя на неё снизу вверх, диалогом управлял он. — Как твой наставник, я должен быть в курсе каждого твоего шага, — хватка становилась сильнее. — Ты — моё задание от Тёмного Лорда, и я намерен выполнить его с отличием. Флоренс чувствовала, как желание заехать ему по щеке росло внутри неё в геометрической прогрессии. Она почувствовала, как уголок её губ скользнул вверх. — Счастливо проебаться, Малфой, — она ловко вывернула запястье, понимая, что в очередной раз ему проиграла.***
Флоренс делает большой вдох, толкая вперёд дверь в кабинет директора. Видеть собственного отца на этом месте было всё ещё непривычно, практически невозможно. Ей казалось, что это гоупая ошибка, что сейчас он уйдёт, а вместо него в это кресло сядет Дамблдор. Но от прошлого директора остался лишь портрет, расположившейся около остальных мужчин, которые когда-то занимали эту должность. Слизеринка бросает взгляд на отца. — Ты хотел меня видеть? Северус Снейп отвлёкся от письма, которре подписывал своим острым почерком и взглянул на дочь. — Да, — его тёмные глаза сверкнули. — До меня дополз слух, что ты отсутствовала в Хогвартсе в это воскресенье. Флоренс сцепила зубы, мгновенно выстраивая вокруг себя стены оклюменции. — Понятия не имею, о чём идёт речь, — ложь слетает с губ настолько легко, что уже пора бы научиться гордиться собой за это потрясающее умение. Но отец всегда читал её, словно открытую книгу. — Если ты думаешь, что можешь спокойно применять своё нелегальное умение аппарировать, то ты глубоко ошибаешься, — его голос приобретает металические нотки. — Я не для этого дал тебе столько возможностей. — А для чего? Сделать рядовым солдатом? Пушечным мясом в этой войне? — она сделала шаг вперёд. — Пап, смотри, я в шаге от того, чтобы получить метку. Можешь начать мною гордиться. Линия челюсти Северуса стала острее. Он нахмурился, бросая взгляд на письмо, а щатем опять поднял взгляд на дочь. — Ты прекрасно знаешь, что я тренировал тебя не для этого. — А для чего же? Чтобы отвлекти внимание от того, что я бастард? Чтобы вычеркнуть из моей биографии то, кем я являюсь? — Флоренс чувствует, что закипает. — Для чего ты это сделал, папа? Северус молчит, неотрывно глядя в её глаза. Такие же чёрные, как у него. — Ты ведь давно ему служил, верно? Делал всё, ведь знал, что рано или поздно и до меня дойдёт очередь. Не хотел, чтобы я закончила так же, как мой дядя, верно? — её голос вот-вот вздрогнет. — Я ведь всегда была просто обузой, не более. — Это не так. Флоренс издала нервный смешок. — Признай, что ты никогда этого не хотел, — произнесла девушка, чувствуя, как предательски защипало в носу. — Тебя никогда не было рядом. Ни тогда, когда я разбила коленку в саду Розье, ни тогда, когда впервые проявила магические способности. — Ты не представляешь, насколько я об этом жалею. Но у меня не было выбора. — Вот именно, — её голос вздрогнул. — Именно поэтому мы никогда не говорим о маме. Потому что если бы ты любил её, всё было бы иначе. И это был тот самый удар ниже пояса. Лорена Розье. Вечно другая женщина. Вечно несчастная. Флоренс смотрела на отца со злостью, понимая, что в ней самой не было ничего от женщины, с которой она так и не встретилась. Винила ли она его в её смерти? Вероятнее всего. Ведь несмотря на все его попытки склеить что-то из осколков, оставшихся от их семьи, у его дочери всегда находились детские обиды. Северус Снейп никогда не вернёт время назад, и они оба это знали. И злились друг на друга, ведь ничего исправить уже не могли. Всё-таки они до ужаса похожи. — Ты права. Я никогда её не любил. Она чувствует, как внутри неё что-то сломалось. Услышать это спустя семнадцать лет оказалось ещё хуже, чем подозревать. — Но это не значит, что я не люблю тебя, — продолжил мужчина. — И это никак не отменяет факт моего беспокойства. Слезинка скатилась с щеки Флоренс. — Если бы тебе не было всё равно, то ничего бы из этого не произошло. — Есть вещи, которые мы не можем изменить, как бы нам не хотелось, — Северус поднялся с места. — Все мы жалеем о том, что когда-то сделали в прошлом. И если кто-то не должен винить тебя за твои ошибки, так это я. Девушка почувствовала себя разбитой. Она быстро сократила между ними расстояние, обнимая отца так, будто делала это в последний раз. — Просто будь моим папой, пожалуйста, — всхлипнула она, чувствуя себя предательски беспомощной.***
Флоренс наблюдает за тем, как Пэнси стирает салфеткой красную помаду, стоя перед зеркалом женского туалета. Снейп упёрлась бёдрами в раковину, молча наблюдая за подругой. Перемена должна была скоро закончится, а на Травологию опоздать не хотелось. — Салазар, скажи своему отцу, чтобы он поговорил с этой истеричкой Кэрроу. Что не так с красной помадой? Вон даже старуха Макгонагалл с этим смирилась ещё в прошлом году, почему она не может? — голос Паркинсон был полон раздражения. — Пэнс, ты ведь знаешь, что он никак на это не повлияет, — Флоренс взглянула на кутикулу своих ногтей, надеясь зацепиться взглядом за хоть что-то. — Скоро нам и юбки запретят носить. Вот увидишь, — фыркнула слизеринка, быстро находя в сумочке нюдовый карандаш. Пэнси Паркинсон не могла жить с без накрашеных губ. — Ага, а потом ещё и на выходных заставят носить школьную форму, а потом и вовсе уберут факультеты. Внезапно Снейп поняла, что её собственные слова не так уж далеки от правды, ведь с каждым новым днём, как во времена Амбридж, в Хогвартсе появлялся новый запрет. Скоро они начнут ходить по струнке. Правило номер один. Следи за каждым словом. Флоренс знала, что это было чем-то, чего она всегда могла избежать, будучи дочерью директора, но при этом слышала историю от Астории о том, что гриффиндорку с её курса Алекто Кэрроу наказала за ответ без поднятой руки. Круциатусом, разумеется. Слизеринке было не по себе, ведь она понимала, что не может никак на это повлиять. Единственный выход — быть покорной и сдерживать бунт учеников до последнего. Она переводит взгляд на подругу, чтобы что-то сказать, но слова так и не слетают с губ. — Если они инспекционную дружину опять заведут, то Драко возглавит её, я уверена, — издала смешок Пэнси, заполняя губы карандашом. Флоренс напряглась. — И почему ты так решила? — Потому что такое чувство, что ему приказали работать стукачом или что-то в таком роде. Он стал более наблюдательным, задаёт странные вопросы, и... — Он должен следить за мной, — перебила Снейп. — Фактически Малфой мой наставник. Ей нужно было говорить максимально естественно, несмотря на то, что её принадлежность к Пожирателям никогда не обсуждалась между подругами так яро. По крайней мере, при присутствии Флоренс. — Поэтому вы носите эти одинаковые кулоны? — вопрос ощущается, как кипятрк на коже, и Снейп хочется отпрянуть, поскорее отдёрнув руку. — Это символ отряда, ничего особенного, — ложь слетает с губ легко, и Флоренс даже не задумывается об этом. Она оборачивается, бросая беглый взгляд на своё отражение. В последнее время она слишком часто маскирует усталость за косметикой. — Пойдём, а то опоздаем ещё, — она касается запястья Паркинсон, взгляд которой казался ещё более подозрительным. Но подруга не сказала ни слова. До оранжерей они дошли в полной тишине, будто не собираясь заводить друг друга в тупик лишними вопросами, которых и так было до неприличия много. — Мисс Снейп, мисс Паркинсон, постарайтесь больше не опаздывать, — произнесла Помона Стебль, не отрывая взгляда от листа пергамента, на котором был составлен список. — Сегодня вы работаете в парах с другим факультетом. Мисс Паркинсон работает с мисс Браун, а мисс Снейп работает с мистером Лонгботтомом. Сука. Флоренс взяла с крючка висящий халат для работы в теплицах, набрасывая его на себя. Она встала возле Невилла, параллельно надевая рукавицы, которые ждали её на столе. — Какое задание? — безразличным тоном поинтересовалась слизеринка. Парень на мгновение перевёл на неё взгляд, но затем сразу же отвёл. Казалось, что страх её отца каким-то образом перенёсся на неё саму. Хотя, наверное, гриффиндорец испытывал отвращение. Что ж, она могла спокойно ему позволить ненавидеть её. — Повторяем, как добывать плоды цапня и сок из них, — сухо бросил он, наблюдая за растением. Цапень был растением из семейства бешеных огурцов, и попытка коснуться его всегда заканчивалась плачевно. Растение, напоминающее узловатый пень начинало царапать, и даже могло удушить. Поэтому добывать плоды было удобно в парах, ведь кто-то один мог отвлечь, пока другой осторожно орудовал специальным клинком. Флоренс оценивает взглядом рабочее поле, мысленно придумывая стратегию для выполнения задания. — Давай я отвлеку, а ты добудешь? Или как тебе удобней? — Снейп пыталась быть вежливой, чтобы сохранить хотя бы нейтральные отношения. Но это было невозможно. Парень даже не взглянул на неё, будто полностью игнорировал существование слизеринки. Он молча взял в руки клинок, без слов озвучивая свою позицию. Снейп вздохнула, взяв со стола небольшую веточку. Она легко коснулась кончиком ствола, надеясь, что растение среагирует на палку, а не на стоящего рядом Лонгботтома. Цапень резко обвил древесину, и та хрустнула. Флоренс раздражённо прикрыла глаза. Невилл не успел сорвать даже один плод. — Ты неправильно делаешь, — в голосе парня звучит лёгкая нотка раздражения. — Надо отвлекать его от ствола, а ты лишь привлекаешь внимание. Девушка ничего не ответила, находя ещё одну подопытную палочку. Она не хотела спорить с гриффиндорцем. — Нет, всё равно неправильно, — вдохнул Невилл, но раздражение кажется спало на нет. — Давай ты срежешь, так будет быстрее. Флоренс взяла клинок из его рук. Она убивала людей, значит справиться с опасным растением должно было показаться ей чем-то лёгким. Девушка притихла, выжидая нужный момент, чтобы затем одним резким движением отсекти плод размером с небольшой грейпфрут, и отпрянуть, ведь цапень мгновенно среагировал. Снейп врезалась в чью-то спину, сразу же поворачиваясь и замечая Симуса, который метнул в неё злой взгляд. Она сразу же обернулась, возвращаясь к Лонгботтому. — Нам нужно добыть все плоды? — переспросила она. — Только два, — ответил он. Флоренс меняется с ним местами, принимаясь за работу, которую только что выполнял парень. У них получилось достаточно быстро, поэтому они сразу же приступили к добыванию сока. Девушка слегка сдавила плод с помощью плоской части клинка, на долю секунды метнув взгляд в сторону Лонгботтома. — Невилл, подойди сюда, — тихо обратилась она, надеясь, что гриффиндорец поймается на крючок. Парень с недоверием сделал шаг вперёд. — Не можешь выдавить сок? — поинтересовался он. — Я думал, ты... Но Снейп мгновенно воткнула клинок в стол в нескольких дюймах от бока Невилла. — Делай вид, будто я ничего такого не говорю, — угрожающе прошипела она. — Возможно, тебе кажется, что раз у меня на шее висит изумрудный галстук, а мой отец сидит в директорском кресле, то я поддерживаю весь ужас, который происходит, — она говорила максимально тихо, неотрывно глядя в плечо парня. Ей нужно было занять взгляд, несмотря на полную уверенность в голосе. — На этой неделе после ужина не высовуйтесь. Особенно скажи Уизли, чтобы даже не думала показываться на глаза кому-то из Кэрроу, — её взгляд столкнулся с его лицом. Лонгботтом смотрел в пол. — Зачем ты?... — удивлённо вскинул брови он. — Неважно, — оборвала его слизеринка. — Поверь на слово, эта неделя явно не лучшая для каких-то действий, — она вытянула нож из стола, чуть громче добавив: — Спасибо, Невилл. Флоренс вернулась к своему заданию, полностью игнорируя замешательство на лице парня. Как только урок закончился, девушка испытала желаемое облегчение, выскальзывая из теплиц первой. На улице её взгляд цепляется за знакомую оранжерею, и она нервно сглатывает. Внезапно тёплое дыхание коснулось её уха. — Каждый хочет править миром, — шёпот Малфоя заставляет её вздрогнуть. Он обходит её, едва задевая плечом. Флоренс мгновенно выходит из ступора, хватая парня за левое предплечье. — Нам нужно поговорить, — слизеринка быстро придумывает оправдание, а затем вталкивает парня в ближайшую теплицу. Она проходит вглубь, надеясь, что их силуэты никто не увидит за мутным стеклом. — Я конечно понимаю, что в тебе иногда резко просыпается желание отдаться мне, но оранжерея явно не лучшее место, не находишь? — на его губах появляется ухмылка, но глаза она не трогает. Взгляд парня всё ещё пустой. Снейп чувствует раздражение. — Это серьёзно, Малфой, — она задерживает взгляд на грязном стекле перед тем, как перевести его на Драко. Парень ничего не ответил, лишь щёлкнув зажигалкой возле сигареты, плотно зажатой губами. Он сделал первую затяжку, совсем не обращая внимание на разъярённую девушку. — Знаешь, у маглов есть изобретение получше плеера, — сказал он, скорее всего обращаясь к пустоте, а не к ней самой. — Они носят пламя у себя в карманах. Флоренс раздражённо прикрыла глаза. — Здесь нельзя курить, — первая фраза, которую она произнесла, так и не найдя идеального оправдания своему молчанию. Слизеринец усмехнулся, выпуская дым изо рта и стряхивая пепел прямо возле грядки. — Действительно? — он наигранно вскинул брови, опять поднося к губам сигарету. — Поработала в паре с Лонгботтомом и набралась правильности? С каких пор ты ведёшь себя, как хорошая девочка? Снейп хочется зарядить ему изо всех сил по щеке, но желание приходится сдержать. Он придавал почти каждой своей фразе лишних оттенков. — Ты меня раздражаешь, — выплюнула она. — Да ты что? — издевательская эмоция на его лице начала злить девушку ещё больше. Флоренс сделала вдох, пытаясь выдержать его полный нахальства взгляд. — Из-за того, что ты так наплевательски ко всему относишься, Пэнси уже начинает что-то подозревать, — она пытается оставаться спокойной, но получается отвратительно. Драко издаёт смешок. — Если бы от её паранойи зависила моя жизнь, то я бы давно лежал где-то рядом с Родольфусом, — парень усмехается, затягиваясь. Он заставлял её чувствовать себя глупой. Флоренс прикрыла глаза. — Она спросила про одинаковые кулоны, — её взгляд столкнулся с клятвой у него на груди, которая висела прямо поверх галстука. Лицо Драко никак не поменялось. — Ты ведь умная девочка, уверен, ты выкрутилась, — ей хочется смыть эту ухмылочку с его лица. Создавалось чувство, будто он испытывал её на прочность, ведь знал, что она не устоит. Флоренс пыталась сохранять своё самообладание. В прошлый раз всё закончилось совсем не так, как планировалось. Но тогда она списала всё на остатки выпитого алкоголя, которые всё ещё бурлили в крови. А сейчас она абсолютно трезва, но знает, что ещё шаг вперёд, и всё будет потеряно. Он начал играть по её правилам. Что ж, Снейп их примет. — Какой бы я умной девочкой не была, мы не сможем долго лгать, имея разные отмазки, не находишь? — она всё ещё не прерывает зрительного контакта, хоть ей всё ещё хочется исчезнуть из виду как можно быстрее. — Так может поделишься своей легендой? — он сделал неспешный шаг вперёд. Снейп инстинктивно отступила. — Символ отряда, — она не хотела больше играть. — С полупрозрачной ёмкостью с кровью, конечно же, — издал смешок парень, стряхивая пепел. Флоренс нервно сглатывает, чувствуя непонятное ей волнение. Она неотрывно смотрит ему в глаза, словно цепляясь за каждое вкрапление на серой радужке. — Ты бы мог сказать что-то лучше? — она выгнула бровь. — Мне кажется, что доверие к тебе у всех ещё хуже, чем ко мне. — Я хотя бы не заврался, — Драко сделал шаг вперёд. Флоренс знает, что если отступит опять, то на её белоснежной рубашке останется грязный след от стекла. Блять. — Малфой, проблема не в этом, — не выдерживает она, делая несколько шагов навстречу, приближаясь почти что вплотную. — Ты не хочешь признавать того, что кто-то ещё может додуматься до грёбаной клятвы на крови. Ты живёшь с уверенностью, что никто не понимает происходящего, что все попросту глупо закрывают глаза. Но это не так. И если хотя бы одна живая душа узнает, что мы связаны этой грёбаной цепочкой, — она схватила его за кулон на шее, — то мы оба трупы, ты это прекрасно знаешь. Малфой молча наблюдал за её действиями, пока усмешка не тронула его губы. Опять. — Ты слишком много волнуешься из-за того, что вовсе не твоя проблема. На твоём месте, я бы думал о том, как сработаться с Эйвери и не сдохнуть в первую неделю, — он коснулся её руки, разжимая пальцы девушки. — А с клятвой я как-то уж разберусь сам. Он направился к выходу, но Флоренс мгновенно оборвала его шаги простым вопросом: — Не моя проблема? — фыркнула она. — Хорошо, тогда к чему была эта клятва? Драко замер. Она застала его врасплох. — Не дать тебе сбежать, — ответил он перед тем, как покинуть теплицу. И к своему ужасу Флоренс поняла, что это ощущалось, как правда. Также терпко с этим горьким покалыванием на кончике языка.