пропущенные часы

В двери кто-то возится, ключи гремят, когда Субин пытается открыть ее, а Ёнджун тесно прижимается к нему сзади, призывая его сделать это быстрее. Когда ему, наконец, удается открыть ее, они спотыкаются, неуклюже стаскивая свою обувь у входа в общежитие. Запыхавшись, Субин успевает сделать два шага, прежде чем Ёнджун врезается ему в грудь, глядя на него умоляющими глазами. Лидеру не нужны слова, чтобы мгновенно узнать этот взгляд — он слишком хорошо его знает. В конце концов, прошло уже много времени. Словно читая его мысли, Ёнджун спрашивает: — Сколько часов у нас есть? — Несколько, два, максимум три, — бормочет Субин, пока его руки поднимаются вверх, лаская бицепсы Ёнджуна. Его черная рубашка сморщивается, когда его пальцы скользят дальше, обвивая затылок невысокого мужчины. Закрыв лицо руками, Субин после этого молчит и просто смотрит. — Боже, — Ёнджун закрывает глаза и пытается покачать головой, — не смотри на меня так. — Как, например? — спрашивает он, хотя уже знает ответ. — Как будто ты хочешь… — Ёнджуну никак не удается закончить предложение, потому что пухлые губы опускаются на его собственные. Терпение Субина было на исходе… уже в течение нескольких дней. Вцепившись в отчаянной хватке сжимая белую толстовку, Ёнджун тянет его вниз, цепляясь за него, когда легкое прикосновение их губ превращается из невинных поцелуев в жаждущие поцелуи с открытым ртом. — Да, — выдыхает Субин между поцелуями, — я хочу. Влажный чмок разносится по тихому залу, когда они наконец отрываются друг от друга. Субин встречает испепеляющий взгляд Ёнджуна из-под ресниц и моргает, его уши розовеют от возбуждения. — Я так по тебе скучал, — признается Ёнджун, его голос приобретает странную окраску, на которой никто из них не хочет останавливаться. — Я тоже, прекрасный мальчик, — шепчет Субин, поджимая губы, на его щеках появляются ямочки, когда он нервно втягивает нижнюю губу в рот. Почетное падение. Тот что постарше, в основном распадается из-за комплимента и изменения в их динамике, теперь, когда они одни и близки, щеки цветут так же красно, как и его разбитые губы при тусклом освещении. Температура в комнате, кажется, повышается, и проходит секунда, прежде чем Ёнджун мягко ударяет его в грудь в отместку. Они стоят на месте, ни один из них не двигается, хотя оба знают, чего отчаянно хотят. Но прошло уже много времени, и хотя их страсть уже несколько недель кипит под поверхностью, они все еще осторожно идут по этой тонкой грани работы и удовольствий. Но удовольствие — не единственное, к чему они стремятся. Желание обмануло их разум, играя с их сердцами, сделав их обоих глупыми друг для друга и, несомненно, влюбленными. Нет ничего постыдного в том, чтобы хотеть друг друга, они уже прошли это. Тем не менее, они играют в опасную игру, балансируя между чувствами и работой — их личная жизнь смешивается вместе с тремя другими людьми, чтобы наблюдать за их многообещающими отношениями в одном доме в течение многих лет. Но у них все в порядке, несмотря на проблемы и невзгоды, им удалось преодолеть все препятствия на своем пути, сохраняя свои отношения в тайне за закрытыми дверями и украденными часами между напряженными графиками. — Прикоснись ко мне, — шепчет Ёнджун ему в губы, его голос едва слышен, и у молодого человека нет другого выбора, кроме как подчиниться. Субин кивает и сначала притягивает его в сокрушительные объятия, целуя макушку карамельного цвета волос. Затем, с изголодавшейся потребностью в мужских прикосновениях, он запускает свои длинные пальцы в волосы своего партнёра, жестоко дергая за пряди, чтобы откинуть голову назад. Жар проходит через него от хныканья, которое Ёнджун выпускает из-за внезапного грубого обращения — тонкая грань между болью и удовольствием, которую оба научились любить. Ёнджун больше не теряет времени даром, дразнящим тоном: — Иди сюда, большой ребенок, — и их губы соединяются в мучительном поцелуе. Нет необходимости осторожно маневрировать в комнату Ёнджуна — они знают дорогу наизусть, даже с завязанными глазами, так как уже много раз оказывались в таком положении. Но никогда, никогда так поспешно и неистово. Копошась в куче, они в основном ударялись обо все возможные поверхности. В какой-то момент они врезались в закрытую дверь ванной, оба стонав от боли. Наконец, они запираются в комнате Ёнджуна, гарантируя, что никто не помешает им в случае крайней необходимости. — Блять, сними это дерьмо, — ворчит Ёнджун, настойчиво дергая заднюю часть чужой толстовки. Когда Субин изо всех сил пытается выпутаться из этого, на полпути через голову, Ёнджун толкает его обратно в кровать. Субин кричит, встревоженный изменением гравитации, и визжит, когда матрас болезненно скрипит под ним под тяжестью веса. Не теряя времени, Ёнджун помогает ему сдернуть с него надоедливый предмет одежды, и когда его кожа соприкасается с холодным воздухом, по коже бегут мурашки. Лидер приподнимается на локтях, наблюдая, как Ёнджун стягивает свою черную рубашку и бросает ее на пол позади себя. И несмотря ни на что, как и в первый раз, он всегда становится твёрже при виде этого. Субин ничего не может с этим поделать. Это влечение настолько сильное, что быстро затуманивает его разум, его тело буквально жаждет человека перед ним. Зная, что его штаны позже будут раздражать, Ёнджун расстегивает их и стягивает вниз, оставаясь одетым только в свои черные боксеры перед Субином. Схватив его за запястье, лидер тянет его за собой. Словно ожидая его, Ёнджун закидывает одну ногу ему на бедра, чтобы как следует оседлать его, прежде чем приземлиться на него. Сидя, Субин встречает его на полпути, его покрытые венами руки обвивают его тонкую талию для интимного объятия. Начав с поцелуев в ключицы, Субин балуется с мужчиной перед ним. Ёнджун хмыкает от его помощи, покачивая нижней частью тела, чтобы показать свою признательность. Лидер сначала чувствует, как что-то твердое задевает его одетую эрекцию, а затем, при следующем вращении его бедер, мягкость задницы старшего мужчины встречается с ним. Как и много раз раньше, Ёнджун вздыхает от удовольствия и прикладывает еще больше давления, полностью садясь на него. Откинув голову назад тёплыми руками, Ёнджун смотрит на него сверху вниз, а Субин вопросительно оглядывается. Даже там, в муках страсти, они разделяют тихие моменты близости. Он задается вопросом, как долго это продлится на этот раз, прежде чем они потеряют себя друг для друга, как воссоединение давно потерянных любовников. — Субин-а, — ласково произносит его имя Ёнджун, но лидер наблюдает, как его глаза значительно темнеют. — Да? — Он задается вопросом, что Ёнджун приготовил для него сегодня вечером. Хотя бывают моменты, когда он грубо прижимает Ёнджуна к матрасу и быстро и жестко берет его сзади, как будто завтра наступит конец света, также бывают моменты, когда он чувствует себя более мягким, и Ёнджун вместо этого берет на себя ответственность. Кажется, сегодня один из тех дней, и его возлюбленный знает. Вместо ответа Ёнджун ухмыляется, когда его пальцы перемещаются от ушей к затылку. Субин чувствует, как дергается внутри боксеров. Когда сочные губы Ёнджуна касаются его правого уха, зубы покусывают кожу там, Субин закрывает глаза и издает тихий, беспомощный звук. Неосознанно его большие руки перемещаются дальше, чтобы сжать в ладонях две симпатичные ягодицы, наслаждаясь тем, как легко в них помещаются напряженные, задорные мускулы. Зная, что Ёнджуну это понравится, Субин грубо хватает их и еще сильнее прижимает мужчину к своему члену. Он слышит приглушенный стон рядом со своим ухом, и Субин жестоко улыбается, когда произносит следующую фразу: — Хочешь, я возьму тебя на полу, как в прошлый раз? — Да пошел ты, — мгновенно огрызается Ёнджун, как будто знал, что так и будет. Субин никогда бы не подумал, что сможет так грязно говорить со старшим мужчиной, но опыт сделал его довольно смелым, когда дело доходит до секса и того, что им нравится. Он помнит, как впервые попытался немного унизить, и даже слабо, Ёнджун дрожал в его хватке в тот момент, когда слова слетели с его губ. На этот раз его отношение вызвало ожидаемую реакцию. Откинувшись назад, Ёнджун смотрит на него, и вместо того, чтобы испугаться, как любой здравомыслящий человек, Субин находит его милым и достигает полной твердости всего за две секунды. Мужчина постарше, должно быть, чувствует это, поскольку оно плотно прилегает между его ягодицами даже сквозь спортивные штаны, потому что его ресницы трепещут и закрываются. — Ложись обратно, — приказывает Ёнджун, и, когда Субин не слушается, блондин продолжает, на этот раз более строгим тоном: — Сейчас. Лидер невинно моргает и снова ложится, ожидая его следующего шага. Ёнджун покидает свою прежнюю позицию сверху и перекатывается в сторону, чтобы снять боксеры. Как только они куда-то улетают, Ёнджун сам кивает, а Субин безмолвно приподнимает бедра, чтобы старший мужчина мог сначала снять штаны, а затем и нижнее белье. В тот момент, когда они оба полностью обнажены, Ёнджун снова заползает на него сверху. Изображение перед ним еще больше притягивает его — контраст их кожи, соприкасающейся, как сливки с медом, наряду с длинными ногами Ёнджуна, закрепленными вокруг его толстых бедер, заставляет Субина проводить руками по нуждающемуся телу другого мужчины — от его подтянутых грудных мышц до слегка к подтянутому животу, вниз по великолепной тонкой талии. Собственнически, его руки обхватывают его почти полностью. — А теперь, — начинает Ёнджун снисходительным тоном, — ты примешь то, что я даю тебе, как хороший мальчик, которым ты являешься, за то предыдущее заявление. Щеки Субина краснеют от смущения, ямочки снова появляются на щеках, когда он закрывает рот, чтобы сдержать свои стоны, когда одна из рук Ёнджуна дразняще скользит по его соскам, в то время как другая занята прикосновением к его собственному члену. — Не так ли, детка? — спрашивает Ёнджун, играя с самим собой на нем. — Да, — заикается Субин в ответ, пытаясь держать себя в руках и сопротивляясь желанию перевернуть их, чтобы взять Ёнджуна прямо здесь и сейчас. Когда старший мужчина наконец начинает рыться в прикроватном ящике рядом с ними, чтобы достать смазку, Субин сглатывает. Он наблюдает, как Ёнджун смазывает свои пальцы изрядным количеством вещества и тянется за спину, чтобы начать растягивать себя. Другая его рука лежит на прессе Субина, чтобы уравновесить его, в то время как его бедра слегка приподнимаются над ним, чтобы он мог как следует подготовиться. Погруженный в удовольствие, как он есть, в тот момент, когда лидер пытается прикоснуться к нему, Ёнджун отталкивает его руку: — Тебе разрешено только смотреть. — Блять, — громко ругается Субин, глаза теряют фокус. Его возлюбленный никогда прежде не был достаточно жесток, чтобы запретить ему прикасаться к нему. Это заводит его еще больше. К тому времени, когда Ёнджун вводит три пальца, он тяжело дышит сверху, пот покрывает его висок. Субину трудно оставаться на месте, но на этот раз он очень послушен. Проходит еще несколько мучительных секунд, прежде чем Ёнджун, наконец, чувствует, что с него достаточно подготовки, и с влажным хлюпаньем убирает пальцы из-за спины. Субин такой твердый, что становится больно - его впечатляющая длина гордо стоит, головка красная и сердитая из-за отсутствия стимуляции. Ёнджун не за горами, но держится лучше. — Пожалуйста, — практически умоляет лидер, когда Ёнджун дразнящим образом выстраивает свою дырочку над его членом, чтобы еще больше мучить его — кончик задевает влажную область, и глаза Субина закатываются на затылок в мгновенном блаженстве. — Верно, — выдыхает Ёнджун, когда головка, наконец, чуть-чуть проскальзывает, — умоляй об этом. Субин фыркает, его нос дёргается, а пальцы впиваются в простыни под ним, чтобы не дать себе толкнуться. Он уступит капризам Ёнджуна. Он сделает так, как он просит. Он может вежливо попросить, а затем взять то, что принадлежит ему. — Пожалуйста, позволь мне трахнуть тебя, — его собственный голос звучит чуждо для его собственных ушей, слова пронизаны желанием, глубокими и плотскими. Ёнджун удовлетворенно хмыкает, даже когда его щеки становятся розовыми, а рот приоткрывается, когда он начинает опускаться на член Субина. Думая, что Ёнджуну надоело его дразнить, Субин хмыкает от облегчения, когда полностью опускается на него. Он остаётся неподвижным на несколько секунд, кусая нижнюю губу, пока его тело пытается приспособиться к обхвату внутри него. По-видимому, привыкнув к растяжке, он экспериментально покачивает бедрами и хнычет от приятного ощущения. С другой стороны, Субин тяжело задыхается, тепло окружает его, когда его возлюбленный плотно обвивает его в самом интимном смысле. Затем блондин чуть-чуть приподнимается, чтобы снова резко сесть. Положив обе ладони на грудь Субина, Ёнджун начинает усердно скакать на нем, задавая твердый ритм. Не слишком быстро, но и не слишком медленно — ровно столько, чтобы доставить удовольствие им обоим. Субин обращает внимание на то, как член Ёнджуна подпрыгивает вверх и вниз с каждым целенаправленным движением его бедер, и он не может ничего с собой поделать, когда бессознательно толкается вверх, чтобы встретить отчаянные движения другого мужчины Двигаясь вперед, Ёнджун падает ему на грудь и стонет от нового изменения позы, член в нём зажигает огонь в нижней части живота, когда он выпирает на его животе. При этом лидер шлепает обеими ладонями по подпрыгивающей заднице, звук сочетается с их шлепками по коже, когда их тела встречаются в неровном ритме. Затем, без предупреждения, Субин толкает тело Ёнджуна назад, прежде чем полностью поднять верхнюю часть тела с кровати благодаря чистой силе корпуса, чтобы снова изменить положение, на этот раз больше в свою пользу. Теперь, когда он сидит, легче взять ситуацию под контроль, и Субин решает сделать еще один шаг вперед. В то время как он держит Ёнджуна в своих объятиях, одна рука обхватывает его талию, другая его рука находит путь посередине, и вместо того, чтобы стимулировать старшего мужчину, как он обычно делает, поглаживая его член, Субин вместо этого хватает его за горло. . Милое хныканье срывается с его греховных красных губ, и Ёнджун смотрит прямо на Субина, пока его тупо трахают. Сжимая хватку ровно настолько, чтобы мужчина над ним задыхался, Субин толкается изо всех сил, в то время как Ёнджун пытается встретить его на полпути трясущимися бедрами. Услышав прерывистое стаккато его стонов, чувствуя стремительно учащающийся пульс на кончиках пальцев и наблюдая за чувственными движениями старшего мужчины, Субин затуманивается желанием, страстным желанием еще больше доставить удовольствие Ёнджуну. — M'close, — в бреду бормочет Ёнджун, и Субин больше чувствует, чем слышит, из-за давления, которое он оказывает на свою шею — его длинные пальцы работают как шоковый ошейник на его хорошеньком мальчике. Субин стонет от этого зрелища, визуальных стимулов вместе с ощущением вокруг его члена достаточно, чтобы свести его с ума. Из-за этого он приподнимается еще сильнее, и Ёнджун беспомощно вскрикивает, закрыв глаза от непролитых слез. Чувствуя, что он должен быть близко, черноволосый мужчина ускоряет свои движения, чтобы довести его до предела, достаточно, чтобы он кончил нетронутым, его хорошенький член жалко просачивался между ними. — Я хочу отметить тебя, чтобы все знали, кому ты принадлежишь, — признается Субин в своих нечистых мыслях злым тоном, когда его рука сжимает шею Ёнджуна, чтобы донести свою точку зрения. В тот момент, когда слова слетают с его губ и старший мужчина их замечает, он хнычет: — Б-блять, Субин. С пылающими щеками и дрожащим телом, он встает между ними, его член стреляет порцией за порцией и покрывает их животы своим семенем. Ёнджун так сильно сжимается вокруг него, что Субин почти видит звезды, и ему требуется последний небрежный толчок, чтобы последовать его примеру. Его оргазм заставляет его резко остановиться, член дергается внутри старшего мужчины, когда он опустошает свою порцию спермы. Затем Субин убирает руку с горла Ёнджуна, чтобы нежно провести пальцами по его спине, чтобы успокоить его. Блондин обвивается вокруг него, пока они остаются на связи, пытаясь отдышаться в его объятиях. Уткнувшись в подбородок своим милым заостренным носом, Ёнджун слегка улыбается ему, и Субин чувствует, что снова влюбляется в этого красивого мужчину.