Дьявол внутри

Росс стоял у окна в гостиной, рассеянно глядя в сад. Он вспоминал ту весну, когда привез из больницы жену и новорожденную Эмму. Роды подорвало здоровье Кэрол, и врачи сказали ей, что она больше не сможет иметь детей. Для Росса, который вырос в семье с десятью сестрами и братьями, это было самым страшным известием в жизни. Росс не сожалел, что у него больше не было детей: его сердце было до краев наполнено любовью к Эмме. И все же выходило так, что он позволял жене обращаться с девочкой незаслуженно плохо. Когда ночами к нему не шел сон, Росс молился, чтобы Бог простил ему эту слабость. Он давно должен был найти управу на жену. В это время к дому подъехал грузовик Джерри, Росс увидел как из него вышла Кейн. Странно было не увидеть с ней ни Лу, ни Меррик. Но зато он с радостью отметил, что похоже Кейн практически восстановилась. Взяв на кухне еще кружку и кофейник, Росс вышел на веранду и устроился в одном из кресел-качалок. — Какое чудное утро, — проговорила Кейн, взгляд ее был устремлен на поля, вдаль за горизонт. — Ты сегодня никуда не собираешься? — Ради разнообразия решил посидеть дома, полениться немного. Пива хватит до вечера, я надеюсь. А ты работу, что ли ищешь? Кейн не спеша подошла к нему, и взяла протянутую чашку кофе. — На самом деле, я скучаю по нашим разговорам и еще по тому, как мы иногда катались по твоим владеньям. — Кейн, скажи, я чем-то напоминаю твоего отца? Даже если вопрос и показался ей странным, Кейн оставалась невозмутимой и спокойной: — Вы похожи… чем-то. Но в целом, я бы сказала, что нет. Ты любишь свою дочь, и думаю ты очень чтишь традиции семьи. Полагаю, именно это вас сближает. Но Далтон Кэйси был… очень своеобразен. А почему ты спросил? — Иногда я думаю, а будет ли моя дочь говорить об отце с таким уважением, как ты. Я ведь и в Хэйдене вижу то же, когда он говорит о тебе. Мне последнее время кажется, что Эмме не особенно повезло родиться в этой семье, — Росс в оцепенении смотрел на дно кофейной чашки и не мог набраться смелости взглянуть на реакцию Кейн. — Эмма тебе когда-нибудь рассказывала, как мы познакомились? — Однажды она начала говорить о тебе. Я не припомню, чтобы она добавила к этому историю вашей встречи. Кейн рассказала, не опуская подробностей той ночи, которая навсегда изменила ее жизнь. Росс засмеялся, пытаясь вообразить себе Кейн, с ног до головы облитую пивом, и не взбешенную этим. — И знаешь, что было весь следующий год и даже дольше? Росс сделал отрицательный жест и подался вперед, одновременно приводя в движение кресло качалку и давая понять, что он весь во внимании. — Она так поставила себя, что я только и делала, что ухаживала за ней. Я и мечтать не могла о таких отношениях. Всегда ужины, кино, какие-то мероприятия где мы могли проводить время вместе, чтобы лучше узнать друг друга. А когда свидание подходило к концу, она целовала меня в щечку или ерошила мне волосы, и все. Сначала я находила это весьма милым, потом это начало меня чертовски расстраивать, но я никогда не давила на нее, не требовала ничего к чему она не была готова. Росс, тебе нечего стыдиться, ты нигде не допустил оплошности. Ты вырастил молодую женщину, наделенную чувством собственного достоинства, требующую к себе уважения. Я связала свою жизнь с женщиной, которую вырастил человек с большим чувством долга. — Она заставила тебя ждать? — изумленно проговорил Росс. — Да, было дело. Так что нечего так лукаво улыбаться. Ты воспитал хорошую девочку. Это едва не стоило мне жизни. Росс допил кофе, вздыхая с облегчением. Он радовался, что как оказалось, напрасно боялся, что испортил дочь. Кейн поставила чашку и поднялась: — Давай сядем в трактор, и проедемся по твоим землям, Росс. Он завел новую машину, которую Кейн подарила ему в свой последний приезд на ферму, пять лет назад. Росс сначала думал, что Кейн действительно хотела просто покататься, но после второй банки пива она начала неторопливо рассказывать о себе, плавно переходя от одной темы к другой. Росс молчал, давая ей возможность выговориться, и только удивлялся тому, как было устроено мышление Кейн. За то время, которое она провела в тесной компании родных и друзей, она обдумала все последствия любых проблем, которые могли возникнуть, проработала варианты своих действий по их устранению. — Как думаешь, что они скажут? — Честно, Кейн, я не знаю. Рафы всегда хотели, но были лишены этого. И если им представится возможность, не думаю, чтобы они упустили шанс. И ни у кого ведь не будет проблем, правда? — Росс снял шляпу и провел рукой по своей лысине. В том, что они обсуждали явно было больше интриги чем он привык. — В жизни далеко не всегда можно получить стопроцентную гарантию Росс, но я к своим планам подхожу по-другому. Когда я делаю что-то вроде этого, всегда стараюсь сгладить все шероховатости. Не переживай. Если припечет, на сковороде окажется только моя задница. Росс надел шляпу и похлопал Кейн по плечу: — Нет, не только. Эмма хоть и заставила тебя ждать, но и свое терпение ей тоже пришлось испытать. Если ты оставишь ее по какой-то причине, она никогда не сможет быть счастлива с кем-то другим. — Благодарю за совет. И Росс, я сделаю все, чтобы никто не смог утереть мне нос. И спасибо, что выслушал. У меня были определенные сомнения, но ты помог мне от них избавиться. — Всегда пожалуйста. Если тебе нравится болтать со мной, может буду почаще заглядывать к внукам. — По-моему, это было бы здорово. У меня на свежем воздухе мозги работают лучше, так что, думаю и этой маленькой проблеме вскоре найдем решение. Из трактора Кейн выходила предельно осторожно. Она пару раз посещала врача в Хейвуде, он сказал, что раны затягивались хорошо, но посоветовал не торопиться давать себе нагрузки. Неприятный этап заживления, когда раны ужасно зудят, был позади, и теперь Кейн сама накладывала себе легкую повязку. Кейн попрощалась с Россом. Ей хотелось еще успеть обратно на ферму Мэдди, чтобы позавтракать вместе с Эммой и детьми. Росс помахал вслед. Его меланхолия постепенно рассеивалась, ведь теперь он знал, что дочь нашла человека с которым хотела разделить все радости и горести жизни. И этот человек точно не повторит ошибок отца. ****** — Расскажи мне, почему Меррик так раздражается, когда рядом оказывается Кейтлин? — Что? — Кейн во все глаза уставилась на Эмму, пытаясь понять, серьезно ли та говорила. — Да они друг друга едва знают. — Говорю тебе, Меррик страшно кривится, стоит Кейтлин оказаться в паре метров от нее, — Эмма расстегнула одну пуговицу на животе у Кейн и запустила руку ей под рубашку, грея ладонь. — Я сначала подумала, что между ними что-то было, но потом вспомнила, у Меррик ведь уже есть любовь на всю жизнь, так что для Кейтлин, скорее всего, места в ее сердце не найдется. — Ты чем занималась? Мой дом прослушивала? — Кейн не могла упустить ни одной возможности, чтобы поцеловать Эмму. — Откуда тебе все это известно? — Потому что любовь всей ее жизни, за время моего отсутствия, и не думала меняться, — ветер играл волосами Кейн, Эмма аккуратно пригладила за ухо выбившуюся прядку. — Если подразумевается, что я должна знать, о ком ты, то я все еще в замешательстве. — О хватит тебе, милая, — Эмма прижала палец к губам любимой и улыбнулась. — Я же не говорила, что ты отвечаешь ей взаимностью, и даже если ты спала с ней, пока меня не было рядом, у меня нет права винить тебя. Но я знаю, что ты не делала этого. — У тебя есть право говорить все, что пожелаешь. А у меня есть право быть честной с тобой до конца. Но по части Меррик тебе не о чем беспокоиться. Она просто работает на меня, больше ничего, — Кейн отняла от своего рта изящную руку Эммы и прижала ее к своей груди, возле сердца. — Я тебе кое-что скажу, моя дорогая. Если бы тебе в голову пришло найти себе здесь какого-нибудь свинопаса, чтобы весело проводить время, он бы уже лежал глубоко, присыпанный сверху вонючей горкой навоза. — Я тебе уже говорила, что ты невообразимо романтична? — Эмма поцеловала ее, но Кейн расхохоталась. — Что смешного? — Ты ушла от меня из-за того, что я решила урыть парня, посмевшего прикоснуться к тебе. Теперь ты называешь это романтичным. — Ну время показало, что мне не найти лучшей партии, чем ты. А ты никогда не причинишь человеку вреда, если он не начал первым. Я тут насиделась одна и успела понять, что люблю тебя и не хочу ничего в тебе менять. — Я тоже тебя люблю. А что касается Меррик и Кейтлин, я в замешательстве. Ничего странного в их поведении я не замечала. — Просто ты полагаешься на то, что я буду замечать все вещи, которые для тебя кажутся очевидными. Кейн замерла, обдумывая услышанное, а потом вновь продолжила качаться на кресле-качалке: — А ведь, может быть тут что-то серьезное. Не могу же я позволить двум важным в работе людям увлечься поиском возможности перепихнуться вместо того, чтобы следить, не надвигается ли опасность? Эмма ущипнула Кейн чуть ниже пупка и рассмеялась: — Не думаю, милая, что ты могла бы контролировать с кем твои люди встречаются. И как я уже сказала, Меррик все еще без ума от тебя. Можешь сколько угодно оставаться такой же бдительной и холодной, — последнюю фразу Эмма добавила с жаром в голосе. — Тебя это очень беспокоит, да? — Учитывая, что она думает, что у меня в лифчике взрывчатка, а тебя при каждом удобном случае раздевает взглядом… Конечно же, меня это нисколько не беспокоит, — усмехнулась Эмма. — Когда я оставила тебя, у меня из головы не выходило, что этим я дала ей шанс подобраться к тебе. — Умоляю тебя, забудь навсегда об этих мыслях, девочка моя. После твоего ухода в доме все осталось таким же, как было и при тебе. Меррик — моя телохранительница. Но мою душу бережет другой человек. И сейчас он сидит у меня на коленях. — Спасибо, родная. — Тебя что-то еще угнетает? Эмма отрицательно покачала головой. — Тогда приглядывай за тем, что происходит между Меррик и Кейтлин, и если начнется что-то, о чем мне следует побеспокоиться, дай знать. Не хотела менять тему, но сейчас самое время обсудить кое-что еще, — Кейн пыталась охладить свой пыл, боясь, что разговор оборвется на середине. — Пока Джованни не возомнил, что он в шаге от победы, я должна вернуться и разобраться с ним. Все эти дни у нас была чудесная безмятежная жизнь, и я хочу сделать так, чтобы это продолжалось и дальше. И я должна вернуть эту безмятежность. Если хочешь, мы можем не возвращаться в дом, где вы испытали столько страхов, обустроимся в другом месте. — Когда ты хочешь ехать? — Это уже другой разговор, впрочем не менее важный. Эмма отстранилась, в ее глазах читались негодование и осуждение: — Но ты же сказала, что больше не будешь исключать меня из всего этого? — Спокойно, бунтарка моя. Никто тебя не бросит здесь, если сама того не захочешь. А сказать я тебе собиралась то, что детям лучше бы остаться здесь, с Джерри и Мэдди, под присмотром наших людей. И ничего, если ты тоже предпочтешь остаться. Я вернусь, как только смогу. — Мне кажется, ты чего-то еще не поняла, Кейн, — Эмма снова положила руку ей на живот, расстегнув еще одну пуговицу. — Если едешь ты, то и я тоже. Пока мы там, можешь разбираться со всеми делами, я тем временем посмотрю, что делать с домом. Если мы будем вместе, всегда можно будет положиться друг на друга. — Уверена, что не хочешь остаться здесь? — Так же, как и в том, что хочу сейчас же показать тебе мою комнату, — сказала Эмма и провела рукой по груди Кейн, чувствуя напряженный сосок. — Хмм, если мама снова начнет досаждать мне, я ей в красках опишу все, что ты со мной сделала в моей маленькой детской кроватке. Кейн помогла Эмме подняться и взяла за руку. Она полагала, что еще месяц восстановления, и она сможет отнести Эмму на своих руках куда угодно. А пока Кейн оставалось лишь наблюдать за тем, как Эмма, поднимаясь по лестнице, соблазнительно покачивала бедрами. Наблюдать за ней было невыносимым искушением. Оказавшись наверху, Эмма повернулась к любимой и заглянула в ее бездонные синие глаза. Она знала, что отношения их построены далеко не на одном только сексе, но каким удовольствием было видеть неприкрытое желание в этих глазах.