Дьявол внутри

— Это уже совсем ни в какие ворота не лезет! — Джино изо всех сил хлопнул входной дверью. Он тащил Эрис от самой машины. Отловить ее удалось в баре, куда она уговорила водителя свернуть после ресторана. Джино был в ярости. Эрис поднялась на второй этаж и решительными шагами направилась в спальню, не желая больше выслушивать упреки и крики, которых ей уже хватило, пока они с Джино ехали в машине. Теперь у Эрис раскалывалась голова, ноющая боль в шее и затылке не предвещала ничего хорошего. Она услышала, как цокали по паркету подбитые металом каблуки его дорогих туфель. — Куда пошла? Я еще не закончил, — Эрис чуть не упала, когда Джино схватил ее за плечо и грубо развернул к себе. — Меня задолбало вечно краснеть за тебя перед отцом! — Тогда хватит доставать меня, чтобы я пошла с тобой, когда собираешься с ним встретиться! Ненавижу сидеть и пялиться на то, как этот жирный кабан пихает в себя жратву, как… Джино отвесил ей сильную пощечину, не позволив закончить оскорбление. Эрис не удержалась на ногах и повалилась на пол, из ее рта потекла кровь. Их отношения трещали по швам уже давно, но Джино никогда прежде не опускался до рукоприкладства. Во взгляде Эрис была одна только ненависть. Она поверить не могла, что с ней так поступили. — И что же, ты все еще можешь чувствовать себя мужиком, жирный ты сукин сын? — она отняла руку от лица. Изрядная доза наркотиков не позволяла почувствовать боль. — Отвали от меня! — вскричала Эрис, когда Джино попытался помочь ей встать. Эрис подсела на то, чем Джино торговал, как только они встретились. Поначалу ничего особенного, просто способ немного скрасить будни. Когда отношения их приобрели серьезный оборот и Джино сделал ей предложение, Эрис взяла себя в руки и даже на какое-то время рассталась с белым порошком.Ей предстояло стать матерью, поэтому решение далось Эрис легко. На долю детей Бракато выпадало и без того немало сложностей, рассудила она, не хватало еще, чтобы из-за наркотиков у ее детей возникли серьезные проблемы со здоровьем. Но теперь Эрис абсолютно не заботила ни собственная судьба, ни отношение к сыну. Впрочем, многое изменилось с рождением маленького Джино и после того, как Эрис забеременела снова. Она сделала все, что было в ее силах, боролась с собой до последнего, не притрагиваясь к наркотикам, но второго ребенка, как бы там ни было, потеряла. С тех пор только небольшие, но все частые дозы давали ей чувство покоя и короткий отдых от того кошмара, в который превратилась ее жизнь. — Приди в себя, у тебя же сын. Почему ты о нем не заботишься? Эрис закрылась руками, когда ее муж приблизился, но Джино лишь стиснул ее запястья, поднимая на ноги. — Маленький Джино тебя даже не знает. Он не догадывается, что эта приходящая идиотка его мать. Хотя, может для него это и к лучшему. — Ты прав! Но еще лучше было бы, если бы он не знал ни тебя, ни меня. Тогда у него был бы шанс выжить! На этот раз Джино размахнулся сильнее, и кулак пришелся прямо в лицо. Не оглядываясь он вышел, оставив жену лежать на полу. Джино завел машину и махнул ожидавшим его снаружи охранникам убираться прочь. Не было необходимости оставлять их у дома любовницы на всю ночь. Джино напряженно обдумывал то, как ему избавиться от Эрис, но его мысли прервал звонок. — Слушаю. — Тебе папа звонил? — услышал он голос Стефано. — Мы с ним поужинали, но с тех пор я с ним не связывался. А что? — Мне кто-то из людей Луи звонил и сообщил, что у нас проблемы в Миссисипи. Похоже, что у нас на обе сделки бабла не хватит. — Твои проблемы, братишка. — Нет Джино, и твои тоже, раз уж ты в доле. Если папа узнает о том, что мы проделываем у него за спиной, задница будет и тебе, и мне, так что не пытайся уйти от ответственности. Я с этими ребятами встречусь, но хочу, чтобы ты на всякий случай был наготове, вдруг мне понадобится поддержка. — Уверен, что справишься сам? Джино посмотрел на приборную панель. Горели ярко-зеленым цифры: «1:48». Что-то было не так. Рудольфо не из тех, кто занимается важными делами в столь поздний час. — В нашей семье я не слабак, так что заткнись. И вообще забудь, что я звонил, забудь о сделке в Миссисипи. Я со всем сам разберусь. — Стефано! — бесполезно кричал Джино в трубку, из которой уже раздавались короткие гудки. Джино сразу попытался перезвонить, чтобы узнать куда Стефано направлялся, но ответа не было. — Безмозглый ублюдок! Джино набрал двум другим братьям. Если он правильно расценивал ситуацию, они могли в любой момент навсегда потерять Стефано. Фрэнсис этой ночью оказался дома и уехать не вызвав у отца подозрений, не мог. Оставался только Михаэль. — Выдвигайся и просто найди его, — приказал Джино, поворачивая в сторону любимого клуба Стефано. — Я вам говорил уже, что не хочу быть замешанным во всем этом. — Прекрасно, но если что-то случится, то я обязательно расскажу папе о том, какой ты полезный. Джино остановился у клуба и спросил вышибалу на входе, не видел ли тот Стефано. Мужчина в ответ только руками развел. — Где ж ты, братик? — понятия не имея где его искать, Джино поехал к любовнице. Он решил, что лучше оставить мобильный включенным, на тот случай, если Стефано вдруг позовет на помощь. Что-то подсказывало Джино, что брат нуждался в нем как никогда, но при этом, почему-то, был вне доступа. ******** Стефано заглушил двигатель, остановившись у заброшенного здания, которое ему указали. Наступила полная тишина. Он проверил адрес, который второпях записал на салфетке в баре. Стефано вышел из машины, игнорируя входящий вызов. На страх у Бракато просто не было права, ведь он не хотел подвергать риску свой бизнес в Миссисипи. Преданность клану — одно дело, но как учил его отец, бизнес есть бизнес, и он превыше всего. Заброшенная стройка служила, как Стефано мог догадаться, притоном для наркоманов. Стараясь принять важный вид, он тяжелой поступью направился к двери. — Давайте поскорее покончим с этим, уже блин поздно, — сказал он парню в дверях. В слабом свете Стефано увидел подтверждение своей догадки. Пол был усеян использованными шприцами, а значит, местные наркоманы частенько сюда захаживали. — А где Мануэл? — спросил Стефано, пристально глядя на парня, встретившего его у входа. Мануэл Кассо — так звали человека, которому Рудольфо поручил ведение своих дел в Луизиане, Миссисипи, Алабаме и Флориде. Мануэл всегда действовал прямо, а в делах был точен и они со Стефано успели свести знакомство. Эта встреча казалась Бракато все более странной. — У себя дома в Майами, как я могу догадываться, но если честно, мне без разницы. У Бракато все похолодело внутри от знакомого стального голоса. Его бегло ощупали, вытащили все оружие, что он носил при себе, и швырнули на стул в центре комнаты. Другой стул, стоял неподалеку, и поза человека расположившегося на нем, казалась совершенно расслабленной и непринужденной. Стефано всегда завидовал обладателям таких нервов. — Удобно? Поверь, все это не займет много времени.– Кейн сидела, положив ногу на ногу, затем, не спеша поддела носком дизайнерской туфельки валявшийся на полу шприц. Он перевернулся в воздухе и шлепнулся у ног Бракато. — Тебе никогда не приходило в голову задуматься ненадолго о том, что же заставляет людей подсаживаться на это дерьмо, зная, что они разрушат свою жизнь? Что их влечет в такие дыры, как эта? — она указала на шприц. — Ты притащила меня сюда, чтобы спросить об этом? — он невольно задергался, когда кто-то заломил ему руки и крепко связал. Стефано старался не показывать свой страх. Он с неподдельной горечью отметил про себя, что его мечты умереть в глубокой старости, в собственной постели таяли как дым. — Это не риторический вопрос. Но мы здесь не для этого. — Кейн, знай, если ты мне хоть что-нибудь сделаешь, отец тебя заживо закопает. Я всегда считал, что ты далеко не глупа. У Бракато пробежал острый холодок по спине, когда Кейн рассмеялась. — Спасибо за комплимент. По крайней мере, я считаю это комплиментом. Глупость — это то, чего я всеми силами стараюсь избегать. Иногда знаешь, пара глупостей — и ты в морге. Или за решеткой. Или в каком-то стремном месте, где тебя никто не найдет, сидишь, привязанный к стулу, — Кейн снова забросила ногу на ногу. Она смотрела на Бракато так, как будто видела его впервые. Наклон головы и прищур говорили о том, что она действительно его изучала. — Вопрос, собственно в том, знаешь ли ты, почему ты здесь? Из-за жадности или глупости? Или того и другого? — Ну, Кейн, прекрати, я же тебя знаю. Что у тебя может быть против меня? Ты же за одну только фамилию не убиваешь, правда? — Ой, прошу тебя, не собираешься же ты сидеть и разыгрывать святую невинность? — нахмурилась Кейн. — Ты глава клана. Ты знаешь, каково это. Мой отец тоже. К теркам между вами я не имею никакого отношения. Как и эти все парни, которых ты притащила. Я всего лишь подчинялся приказам. — Приказам подчинялся или необъяснимому желанию тусоваться именно с Блу? А я-то и не знала, что ты поддерживаешь придурков значительными финансовыми средствами, для меня это что-то новенькое, — смеялась Кейн. У Бракато засосало под ложечкой. — Ладно, хватит об этом. Блу — дохлый номер. А вот почему мы с тобой оказались здесь, тема куда интереснее. — И почему же? Кейтлин достала из кармана небольшую шкатулку и положила на подоконник. Стефано знал, что Кейн и ее охрана умели снимать федералов со своего хвоста, так что все предосторожности, конечно же соблюдены. До него даже доходили слухи, что из особняков Кэйси были прорыты тайные ходы, «на всякий случай». У Бракато были все основания полагать, что на помощь от ФБР ему рассчитывать не нужно. — Мы здесь, потому что я хочу поделиться с тобой тем, чем ты делился с многими другими. Из шкатулки достали иглу. Кейтлин в черных латексных перчатках выглядела как рехнувшийся медик из фильмов ужасов. По шее Стефано сбегали струйки пота. — Ты здесь для того, чтобы умереть. От тебя ничего не требуется, просто сиди и наслаждайся, — проговорила Кейн. Человек, стоявший позади Кейтлин, зажег небольшую горелку и насыпал белый порошок в миниатюрный черпачок с длинной ручкой. — Я на себе никогда не проверяла, но много читала об этом. Говорят, ощущения, как будто летишь. И хочешь, чтобы полет не кончался. — Это уже слишком, — слабо запротестовал Стефано. Легкий «химический» аромат порошка ударил в нос. Стефано казалось, что смерть пахнет именно так. — Шутишь, да? Мне для тебя ничего не жалко, Стефано. Если даже от небольшого количества ты получишь оргазм, то я хочу, чтобы ты парил, слышишь? А если переживаешь за качество, то напрасно. Мой человек покупал у кого-то из твоих дилеров. Думаю, ты только качественной кокой торгуешь, не так ли? Кейтлин погрузила конец иголки в горячую жидкость, наполняя его до краев. Стефано, словно в трансе, смотрел, как Кейн вынула из кармана лезвие и открыла его грациозным движением. Когда лезвие раскроило его левый рукав, Бракато зажмурился. Открыл глаза он только тогда, когда Кейтлин обмотала вокруг его плеча жгут, ниже которого мгновенно проступили вены. — Нет, не делайте этого, — он знал, что мольба его звучала жалко, но выражение лица Кейн не изменилось. — Ты всегда была так коварна! Но и мы не отличаемся от тебя. Несмотря на наше происхождение, в жилах-то у нас течет одна кровь! Кто-то, чьего лица Бракато не видел, нажал ему на вену у сгиба локтя. — И ты просишь о спасении, оскорбляя память моего отца? Говоришь, что в наших жилах течет одна кровь? — Кейн стиснула ладони, пытаясь удержаться, чтобы не ударить его. — У нас нет ничего общего. Я наслаждаюсь тем, чем занимаюсь. А ты? Что же ты смотришь на иглу с таким ужасом? Подошла Кейтлин и всадила иглу в пульсирующую вену.Судя по тому, как билась сонная артерия Стефано, кока уже начала стремительное путешествие по его телу. Кейн видела, как остекленел взгляд Стефано. Приход был уже близко. — Хм, видишь не так и плохо, правда? — Кейн кивнула, и Стефано пустили еще одну дозу. — У меня такое чувство, что я сейчас могу марафон пробежать, — проговорил Стефано радостным голосом, в котором звенела убийственная энергия. Веревки вокруг его запястий натянулись и было похоже на то, что он думал, будто ему под силу их разорвать. Он не знал и не мог чувствовать, что путы оставляют на его руках глубокие багровые следы. Кейн наблюдала за тем, как Бракато уносился в полет по кокаиновому миру. Кейн не могла понять, ощущает ли он боль? — Ты ничего не сможешь мне сделать, понимаешь? — он затих, практически прижав подбородок к груди. Кейн не отрывала от него внимательного взгляда. Вдруг Бракато разразился громким хохотом, запрокинув голову, глаза его были полны слез. — Даже несмотря на то, что мы тебе сделали, тебе нечем нам ответить. Ты не сможешь мне навредить, — сказал он. Кейн подняла руку — немой приказ Кейтлин замереть. Та застыла, держа огромный шприц, где оставалось еще по меньшей мере три четверти того, что было. — О чем ты? Хохот сменился хихиканьем, от которого могли бы лопнуть барабанные перепонки, или могла съехать крыша. Стефано явно получал огромное удовольствие. — А какое твое дело? — Мне нет никакого дела. Я просто подумала, что если то, что вы сделали меня заденет, представь себе, а как я отреагирую, когда ты мне все выложишь? Видя улыбку на его лице, Кейн заключила, что ее логика ему понятна. — А ты все плачешь по этой дуре, да? Кейн понадобились все терпение и вся выдержка, чтобы заставить себя остаться на месте, не вскочить и не перерезать ему горло. Она не могла вынести, что о покойной сестре говорили в таком тоне. — Да, если ты имеешь в виду мою сестру Мари. Я никогда не смогу смириться с ее гибелью. Стефано снова зашелся в диком хохоте. Он смеялся так, что поперхнулся собственной слюной, но и после того как откашлялся, не мог остановиться. — А в конце она кричала твое имя, знаешь? Да, звала тебя все время. Но после того шоу, которое устроил Дэнни, мы уже просто не обращали внимания на ее вопли. А ведь как забавно, в ее маленькой безмозглой голове родилась мысль, что ты могла ее спасти. Стефано увлекся рассказом и не видел, как Кейн сжимала подлокотники стула так, что они едва не трескались. — Я даже хотел позвонить тебе, чтобы ты слышала, как она вопила, да Джино мне не позволил. — Там был Джино? Он был там?! — Кейн не узнавала собственного голоса. — Она сорвалась на крик, и все присутствующие ощутили настоящий ужас. — Да, мы оба там были. Нам позвонил Дэнни, когда отловил ее. Ты бы его слышала. Он поверить не мог, что это оказалось так легко. Вообще-то, он хотел твою бабу, но тут ты ему все планы сломала. Он все не мог успокоиться, так как у него вставал каждый раз, когда он видел эту блондинку, которую ты трахаешь каждую ночь, — он замолчал и причмокнул сухими губами, точно от жажды. И хотя они сидели в темной комнате, Кейн знала, что все его чувства доведены до предела, что он за гранью эйфории. — Закончи свой рассказ Стефано, и я отпущу тебя. — Мы приехали, а он ее уже привязал, раздел, раздвинул ей ноги… А она зажмурилась и все кричала, кричала твое имя. У меня с такими вещами все нормально, но знаешь, ее слишком хотелось трахнуть. Кейн что было сил ударила по подлокотникам. Лу вынул пистолет и направил на Бракато. Кейн строгим предупреждающим взглядом осадила Лу. Сколько бы боли это ни причинило, она хотела выслушать все до конца. — И почему вы туда приехали? — Я приехал, чтобы просто посмотреть. А вот Джино… Он хотел поучаствовать тоже, — Стефано поцокал языком, качая головой, потом снова рассмеялся. — Нет, он мне брат конечно, но трахает он прямо говоря все, что угодно. А вот ожоги на сосках моих рук дело. Ну, не мог же я все время сидеть и ничего не делать, правда? А — Дай-ка мне эту хренову горелку, — Кейн протянула руку, вставая. Не дожидаясь приказа, Лу сам порвал рубашку на груди Стефано. Сколько бы ни было коки у него в крови, а уж запах паленых волос и горелого мяса Бракато должен был почувствовать. Он орал и трясся, как будто попал в пламя. Поджаренный сосок отвалился. — Ты, сука, обещала, что освободишь меня если я расскажу, — он зарыдал, когда Кейн переключилась на второй сосок. — И ты засранец прав. Я тебя отпущу конечно, на свободу, — она вдавила грелку до упора. — Приятного полета, скотина! Не волнуйся, я тебе попутчиков обеспечу! За тобой вся твоя семейка отправится! Стефано начали бить конвульсии. Он дергался и кашлял, давясь обильной пеной полезшей изо рта. Стул ходил ходуном, но никто не собирался его удерживать. В какой-то момент все его тело застыло, а потом наступила неизбежная развязка, безвольное тело Стефано осело, словно растеклось. — Неважно, как именно, но я доведу дело до конца. Ни одного Бракато я не оставлю в живых! Но вот Джино и его папашу я приберегу на десерт. Они как Дэнни, будут молить о смерти, когда я возьмусь за них. Кейтлин убрала шприц и иглу обратно в шкатулку, туда же положила резиновый жгут. Потом уверенным движением перерезала веревку, стягивавшую руки Бракато. Он не чувствовал больше ничего. Закончив со всем остальным, Кейтлин одноразовым полотенцем, смоченным в растворителе, протерла стул, где сидела Кейн. Если бы Стефано кто-то обнаружил, никаких образцов ДНК найти бы не удалось. А проблема в том, что как сказала Кейн, никто не сможет его отыскать. Местные наркоманы растащат все ценное, а с остальным разберутся крысы. Убедившись, что больше их на месте ничто не задерживало, Кейтлин вернулась к телу за одной вещью. На правой руке Стефано был перстень с гербом Бракато, подарок старика-отца, копия того, которое с гордостью носил он сам. На внутренней стороне было выгравировано имя сына, которому принадлежал перстень. Это был первый в наборе из пяти, который Кейн планировала собрать прежде, чем ее кровавая миссия будет завершена. Когда Джованни увидит кольцо, ему все станет ясно. Не снимая перчаток, Кейтлин сняла кольцо и отнесла Кейн. — Все готово, можно ехать, босс. — Расслабься Кейтлин, игра только начинается. Кейтлин знала, что этот комментарий был полон ярости за смерть Мари. И если Бракато хотели умереть быстро и безболезненно, то сам дьявол не в настроении был услышать их просьбы, ведь им от него не убежать.