Клятва

      — Я найду тебя, слышишь? КЛЯНУСЬ, Я НАЙДУ ТЕБЯ, КРОУЛИ!       Эта ужасная и торжественная клятва стала спасительной нитью, путеводной звездой во мраке, и Азирафаэль ни на мгновение не забывал ее. Он просто не смог бы забыть.       Он был уверен, что Кроули тоже ищет его — а разве могло быть по-другому? Их любовь никто не сможет забрать, пусть из-за этой любви они лишились сил, остались без крыльев и оказались в разных точках этой планеты, не имея ни малейшего представления, что теперь делать и куда идти. Любовь, такое глупое и бессмысленное чувство с точки зрения нормальных оккультных существ, только любовь не давала им сдаться.       «КЛЯНУСЬ, Я НАЙДУ ТЕБЯ!»       Эту клятву, полную страха, боли и отчаяния, собственную клятву, сорвавшуюся на крик, ангел не мог забыть. Да, теперь у них нет сил, теперь они простые люди, подверженные болезням, старости и смерти. Но разве это помешает им?       Азирафаэль очнулся в небольшом городке Италии в доме пекаря. По какому-то удивительному совпадению сам пекарь уехал за границу, бросив все имущество. Однако выяснил это ангел совсем не скоро. Первое время его совершенно ничего не волновало. Была лишь боль, глубокая и разрывающая изнутри. Временами он впадал в тоску и апатию, меланхолично слоняясь по дому и натыкаясь на все углы и косяки, а затем бился в истерике, будучи не способным справиться с накатывавшим на него отчаянием. Говорят, время все лечит. Вылечило и Азирафаэля.       Ангел начал работать. У сбежавшего пекаря, кроме хорошего и просторного дома, была своя булочная, которая за несколько месяцев пришла в запустение, погреб с алкоголем хорошей выдержки и кладовая, полная всякой всячины. Азирафаэль восстановил, как смог, булочную и начал печь. Будучи ангелом, он научился готовить множество разнообразных вкусностей, и сейчас этот навык ему очень пригодился. Им двигало отчаяние и любовь. Как бы больно сейчас не было, он не сможет вновь встретиться с любимым, если продолжит реветь в подушку и кутаться в старый плед. Нужны деньги, чтобы попасть в Англию, в его букинистический магазинчик в Лондоне, и они нужны как можно скорее.       Ради денег Азирафаэль подал заявку на конкурс выпечки. Конкурс он выиграл, тем самым получив не только престиж, но и довольно приличную сумму. На этом же конкурсе ангел впервые столкнулся с лицемерием, ложью и предательством, впервые разочаровался в людях. Он верил, что все заслуживают прощения, но его вера вдребезги разбилась о людское равнодушие и злобу.       «Всё-таки Кроули был прав насчёт всего, что касается людей, — раскинувшись на кровати после конкурса, размышлял Азирафаэль. — Прав не только насчёт быта и привычек. Не все люди заслуживают второго шанса».       Все перед глазами предательски поплыло, и ангел закрыл лицо рукой.       — Кроули, дорогой… — шептал он. — Я так скучаю…       Пролетели три мучительных года, и вот Азирафаэль вернулся в Лондон. Родной магазинчик за это время покрылся пылью, постарел и побледнел, и его уставший вид говорил ангелу лишь об одном: Кроули ещё не вернулся. Ангел с большим трудом устроился на работу в Ритц, в очередной раз столкнувшись с человеческой алчностью и завистью. Однако дальше дела пошли лучше: платили здесь хорошо, да и привезённые с собой сбережения позволили ему начать восстановление лавки. Протирая полки и моя окна, поднимая стеллажи и натирая лестницы, расставляя книги и возвращая паркету былой блеск, Азирафаэль думал лишь о том, сколько всего они смогут сделать вместе. Эти мечты, раньше пустые и глупые, сейчас казались реальными как никогда, и ангел позволял себе погружаться в них с головой и жить мыслями лишь о будущем, которое, как он был тогда уверен, точно будет светлым и счастливым.       В один из таких дней, полных надежд, ангелу позвонил знакомый полицейский, с которым они некогда познакомились в Италии. Сейчас этот полицейский служил в Швейцарии. Он пригласил ангела на торжественные похороны сослуживца.       — Я был бы очень рад, если бы ты пришёл, — неумело скрывая дрожь в голосе, сказал тот. — Ты же знаешь, Боб…       Азирафаэль не мог отказать одному из своих немногих друзей.       Похороны были действительно пышными и торжественными. Боба хоронили на почётном кладбище среди других таких же героев-полицейских, погибших при исполнении. Яркие солнечные лучи, не знавшие о трагедии, весело играли на лакированной крышке гроба, блестящих от слез лицах присутствующих и гладких каменных памятниках могил.       Азирафаэль знал Боба, но не очень близко — они виделись всего несколько раз. Однако даже за эти редкие встречи ангел смог разглядеть, каким прекрасным парнем с большим сердцем и многообещающим будущим он был (годы среди людей научили его хорошо разбираться в окружающих). Но все это оборвалось, потеряло смысл, и от яркого Боба остались лишь холодный камень надгробия с сухими буквами и цифрами, да людские пересуды и воспоминания, со временем превращающиеся в размытые очертания.       После церемонии стали вспоминать былые времена. Сослуживцы почившего делились забавными историями из жизни Боба, его смелыми и отважными поступками, глупыми промахами. Постепенно посыпались рассказы бывалых служак о бывших сослуживцах. Одни доводили слушателей до слез, заставляя сгибаться пополам от смеха, другие же погружали в состояние задумчивости и смятения. Больше всех историй знал бывалый начальник полицейского участка, где работал Боб. Начальник был седым и грозным на вид мужчиной с пышными усами, однако разговоры были его слабостью: начав говорить, он часто не мог остановиться. Глухо прокашлявшись после очередной хорошей истории, он намотал на палец седой ус и начал новое повествование.       — Работал как-то у нас в отделе один человек. Легенда! Проработал немного, года три всего, но каких три года! Таких полицейских я не видел ни разу, хотя служу очень давно, лет 40 за спиной точно есть. Он был чуть ли не идеален во всем, что касалось исполнения, однако бумажную работу выполнял через раз. А отчеты!.. Пару предложений мог месяц писать. А всю работу всегда выполнял чисто, в своем стиле, конечно, который многим не нравился, но преступники его боялись. Ну сущий демон! В отделе даже говорили, что он на змею похож, но это уже глупости всякие. Последние полгода все порывался уйти, говорил, уехать ему надо, в Англию, рисковать якобы больше не может. Я постоянно его заявления об увольнении отклонял, а он мне новые посылал. Пару месяцев назад он повязал парочку бандитов, а через неделю их компаньон, которого нам не удалось взять, застрелил беднягу в каком-то переулке. Так и не уехал в свою Англию. Надо было сразу отпустить его, не умер бы поди так. Но сдалась ему эта Англия! Зачем он туда рвался?       Слушатели в недоумении пожимали плечами, сочувствуя такой несправедливой участи.       — А как его звали? — прервал тишину внезапный вопрос кого-то из гостей.       — Ох… Не помню, сынок, не помню! Стар я стал, память поводит временами. Да и имя у него чудное такое было, иностранное какое-то… Он, между прочим, на этом же кладбище похоронен, — начальник двинулся в глубь кладбища, а все последовали за ним — очень уж было интересно узнать имя этого полицейского. — Вот его могилка. Родственников и знакомых у него вообще никого не было, поэтому на похороны мы всем отделом скидывались. Хороший был человек! Как герой умер. Жаль, в жизни не повезло…       Начальник похлопал рукой по высокому надгробию из белого мрамора. Веселые солнечные лучи пробежали по гладкой поверхности камня и спрятались в темных, каллиграфически ровных буквах.       «Здесь лежит герой, павший в борьбе за справедливость — Энтони Дж. Кроули».