Поезда

      Вилась, изгибаясь за окнами серой змеей, дорога;       В завесе из смога и морока таяли города.       Безумные жаждали крови, в себе убивая Бога, —       Тревожно молчали об этом бегущие поезда.       Составы скрывали сюжеты о массовых суицидах,       Плацкарты — душевные муки за давний Адамов грех;       Тонуло купе в двоедушии, ненависти, обидах,       Прокуренный тамбур — в разврате и мраке из прошлых вех.       Безумцы в погоне за истиной бритвой взрезали вены       В надежде узреть опустелым презренный Эдемов сад.       Их крики терялись в колёс перестуке и ветхих стенах;       Холодных огней перелив отражал помутнённый взгляд.       Что ранее было — сейчас не имело уже значенья;       Терялся в тумане прошедшего к граду златому путь.       Летели за окнами тысячи долгих дней без прозренья,       В вагонах неслась, не меняясь, безумная жизни суть.