***
Они завязали мне глаза примерно в десяти минутах езды от городской черты. Мы направлялись на восток, когда я в последний раз видел указатель, но вскоре я потерял счет тому, сколько поворотов мы сделали и в каком направлении двигались каждый раз. Когда мы наконец остановились, я прикинул, что прошло еще около получаса. Они вытащили меня из машины, и я предположил, что они заставят меня снять повязку с глаз, но они продолжали вести меня по извилистой тропинке еще несколько минут. Когда они все-таки попросили меня снять ткань, мы оказались посреди большого лабиринта декоративных кустарников. Стены были высотой в десять футов, затмевая даже меня, но над их верхушками я мог видеть пик крыши, принадлежащей какому-то большому строению. Я мог только предполагать, что это был наш конечный пункт назначения. Натан и остальные уверенно шагали в общем направлении здания, в основном направляясь к нему, но иногда без беспокойства сворачивая в извилистый лабиринт, который уводил от него. Я пытался запомнить их путь, но это было почти невозможно сделать. Следы на земле, казалось, тоже накладывались друг на друга, противореча тропинке, по которой мы шли. — Не беспокойся. Есть несколько способов войти и выйти, но большинство из них только еще больше заблудят вас. У нас есть люди, которые ходят по лабиринту несколько раз за ночь, чтобы запутать тропинки, так что попытки идти по следам не помогут. Кроме того, несколько стен являются фальшивыми и могут быть сдвинуты, так что, правильный сейчас путь может через час оказаться совершенно бесполезным. — Интересно. Параноик. В конце концов мы добрались до конца сада, откуда открылась большая открытая мощеная площадка, все еще окруженная теми же живыми изгородями, пока они не исчезли из виду за поместьем. Окно за окном, все покрытые защитной пленкой и тяжелыми шторами, тянулись вдоль старого оштукатуренного фасада, а гигантские дубовые двери наверху парадной лестницы казались скорее внушительными, чем гостеприимными. Это говорило о невероятном богатстве, особенно для группы, которая, по сути, скрывалась от радаров. Мужчины и женщины, живущие в этом безопасном убежище, смотрели на меня с любопытством, не то чтобы со злобой, но определенно сомневаясь в моем присутствии. Никто не остановил меня или тех, кто был со мной, чтобы спросить, почему я был там. Я видел в основном других стригоев, но я также был удивлен, увидев нескольких людей, слоняющихся вокруг. У меня мгновенно потекли слюнки, я пожалел о своем решении не кормиться, пока ждал Натана и остальных в городе. Что-то подсказывало мне, что было бы дурным тоном нападать без приглашения до того, как я был официально принят в это странное собрание, поэтому я сопротивлялся своим врожденным желаниям и только надеялся, что в конце концов гостеприимство в какой-то момент победит. В то время как внешний вид здания был состаренным, внутри оно было гораздо более современным, сочетая традиционные элементы, такие как мраморные камины и некоторые элементы оригинальной архитектурной отделки, с ультрасовременными светильниками, высокотехнологичным оборудованием для наблюдения и другими деталями, которые вы не ожидали бы увидеть в логове кровожадных существ. Натан провел меня мимо большей части того, что, казалось, было общими зонами отдыха, по коридору к закрытой двери. Он постучал, терпеливо ожидая почти минуту, пока джентльмен не открыл дверь, поправил две верхние пуговицы и кивнул Натану. — Это Натан, и, похоже, он привел друга. — Впусти его. Я не мог видеть владельца голоса, звавшего нас из комнаты, но знакомые отголоски привлекли мое внимание. Я сразу понял, что слышал их раньше, где-то в своем прошлом. Я начал быстро копаться в памяти, пытаясь вспомнить, где я мог столкнуться с каким-нибудь могущественным надзирателем-стригоем без моего ведома. Секунд, которые мне потребовались, чтобы прочесать свои два десятилетия, было недостаточно, чтобы найти источник, но как только я встретился с самой говорящей, на меня нахлынуло столько воспоминаний, что я почувствовал себя глупо из-за того, что вообще мог забыть. Я слышал ее голос каждый раз, когда она кричала мне, чтобы я напрягался сильнее на последнем круге трассы. Я видел, как она показывала мне, что пора приступить к еще одному комплексу упражнений, когда первые три не удовлетворили ее; я мог чувствовать гордость, когда я, наконец, выполнил ее строгие требования, и как это отличало меня от моих сверстников, готовя меня к началу моей карьеры с намного более высокой позиции. Как она оказалась здесь, смотря на меня сейчас кроваво-красными глазами, было выше моего понимания. — Страж Синекопова, — я автоматически обратился к ней, склонив голову в знак уважения к моей бывшей наставнице, хотя прошли годы с тех пор, как мы потеряли связь, и еще больше времени прошло с тех пор, как я видел ее лично. Низкое рычание раздалось рядом со мной, когда шок Натана растворился в какой-то форме неуважения по доверенности. — Дмитрий, — засмеялась она, откидывая назад свои волосы, которые теперь были намного длиннее, чем я когда-либо видел раньше, — я не знаю, должна ли я быть оскорблена или польщена тем, что ты чувствуешь необходимость все еще обращаться ко мне по титулу, который я потеряла много лет назад. — Мои извинения. Я не знаю, как еще обращаться к вам с уважением, которого вы заслуживаете. Ее улыбка превратилась в ухмылку, когда она рассматривала меня еще мгновение. — Очарование идет тебе, Дмитрий. Тебе это не кажется таким неискренним, как некоторым, — я не пропустил быстрый взгляд, который она бросила на Натана, и я сомневаюсь, что он тоже. — Не стесняйся называть меня Галиной. — Мне кажется, я здесь что-то упускаю, — прервал он. — Откуда вы двое знаете друг друга? Галина сделала широкий жест, прежде чем направиться к зоне отдыха в своей гостиной, так что я взял ответственность за ответ на себя, и мы последовали за ней. — Галина была моим наставником, когда я учился в школе. Она обучила меня быть стражем. Я потерял с ней связь много лет назад, поэтому я удивлен, увидев ее здесь, но я верю, что судьба улыбнулась мне. Она предложила мне бокал красного вина, наполненный темно-бордовой жидкостью, которая была такой густой, что едва стекала по краям. Когда я поднял его в тосте, я почувствовал букет вина сильнее, чем когда-либо прежде, каждую отдельную ноту, которая была потеряна для меня, когда моя мать и сестры настояли, чтобы я попробовал его во время праздничного ужина, но что действительно сделало его вкусным, так это привкус крови, который дополнял сладкий вкус. Виноград и горький алкоголь. Все еще лишенный крови весь день, мне было довольно сложно оставаться вежливым и не лизать стекло, как какой-нибудь зверь. Вместо этого я потягивал его, наслаждаясь вкусом на губах. — Я верю, что судьба улыбнулась нам обоим, Дмитрий.Глава 4
3 июля 2022 г. в 04:06
В тот момент, когда мой самолет приземлился в Новосибирске, я почувствовал, что могу немного расслабиться. Мне не нравилось ощущение того, что я нахожусь на открытом воздухе и на виду у всех. Чем больше людей я начинал видеть, хотя их и было гораздо меньше, чем в Санкт-Петербурге, тем комфортнее мне становилось. Я мог лучше слиться с окружающим миром, стать частью толпы. Как только вокруг меня собралось достаточное количество людей, чтобы скрыть мое присутствие бессмысленной болтовней, я позвонил по номеру, который был у меня в кармане с Монтаны. Гудки прозвучали дважды, прежде чем на другом конце ответили.
— Кто это? — потребовал голос, не утруждая себя любезностями и немедленно запрашивая мое имя.
— Дмитрий Беликов.
Голос, который как я мог только предположить, принадлежал Натану, тихо усмехнулся, мгновенно узнав меня.
— Итак, ты наконец решил, что не сможешь сделать это сам, и теперь ты что? Хочешь, чтобы мы прислали за тобой самолет?
— Нет, я в России. В Новосибирске. Полагаю, что я довольно близко, так что, если ты будешь достаточно любезен, чтобы дать мне следующие указания о том, где с вами встретиться…
— Ты добрался до России самостоятельно? Должен признаться, Беликов, ты произвел на меня впечатление. Я не был уверен, что ты переживешь первый день в одиночку, и все же тебе удалось проделать весь этот путь сюда. Дай мне знать, где ты находишься, и мы пошлем кого-нибудь к тебе.
Я бы предпочел узнать адрес и прийти к нему на своих условиях, но с его стороны было обдуманным шагом не делиться со мной этой информацией. Вместо того, чтобы спорить или давить на него по этому вопросу, я рассказал, где нахожусь, и сообщил название местного ресторана, который, казалось, был довольно популярным из-за интенсивного потока посетителей.
Потребовался почти час, чтобы мой телефон зазвонил. Я не стал грубо здороваться с Натаном, зная, уже зная был на другом конце провода. Был только один человек, у которого был этот номер, поэтому я просто ответил.
— Я здесь. Встретимся на стоянке за книжным магазином.
Я прикусил губу клыками. Если это не было поверхностным признаком надвигающейся беды, тогда я не знал, что это было. Книжный магазин, мимо которого я проходил, находился примерно в квартале отсюда, в окружении других магазинов, закрытых в этот час. И прямо сейчас он тоже был закрыт.
Ранее я уже опозорился перед Натаном. Возможно, если бы я был в своей лучшей форме, когда встречался с ним раньше, а не уставшим, раненым и измотанным несколькими предыдущими битвами, я мог бы справиться с ним лучше. Однако, будучи более зрелым стригоем, он также смог унизить меня перед моим первым кормлением. Я был слаб без крови. Чем старше был стригой, тем сильнее он был. Натан всегда будет старше меня, и он все еще может быть сильнее меня.
Но какой у меня был выбор?
Я мог бы остаться один. Многие стригои так и делали. Я постучал носком по полу, укрепляя свое предыдущее решение. Я пришел сюда, чтобы присоединиться к нему и другим. Я провел некоторое время в одиночестве и решил, что сила заключается в количестве. Я не собирался отказываться от этого из-за небольшого страха перед темным переулком. Просто сработал остаточный навык стража — не ходить ночью в одиночку по темному переулку. Я больше не был стражем, я был стригоем. И Натан дал мне свой номер не просто так. Зачем ему предавать меня, если он с самого начала дал мне свой номер телефона?
Моя тревога не утихала, когда я шел к назначенному месту, покидая убежище уличных фонарей. Когда Натан не появился сразу там, где я его ожидал, я схватил свой телефон, чтобы позвонить ему снова, раздумывая между этим и тем, чтобы крикнуть ему. У меня не было возможности сделать ни того, ни другого, прежде чем звук камешков на тротуаре привлек мое внимание. Я обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть летящую на меня деревянную доску.
Я уклонился влево, пропустив возможное сотрясение мозга на дюйм или два и отразив удар в течение миллисекунды. Это были не светлые волосы Натана, а непристойно выкрашенные розовые волосы кого-то намного моложе. Ей, должно быть, было всего пятнадцать или около того, когда ее превратили, но ее молодость была жестоким оружием. Она была маленькой, быстрой, и ее легко было недооценить. Я давно научился перестать недооценивать молодых женщин, задолго до Роуз. Ты не мог вырасти в доме полном их, не узнав, как сильно они могут драться, когда захотят.
Когда она сделала следующий замах, я схватил доску и вывернул ее из ее руки. Либо доска, либо ее запястье треснуло. В любом случае это не имело значения, потому что она взревела от гнева, когда я поднял ее и швырнул в ближайшую стену. Мне нужно было убрать ее с дороги, так как еще два противника направились ко мне.
Эти люди были намного крупнее. Один был почти моего размера и, скорее всего, обученный боец до превращения. Другой был ниже, но из-за второго противника все могло стать сложнее. Я нарушил традиционный статус-кво, решив сначала разобраться с, казалось бы, более слабым противником, используя его в качестве щита против первого. Конечно, для этого нужно было сначала сломать ему ключицу, чтобы привести его в нужное положение, а затем свернуть ему шею, чтобы он остался вне игры. Это не убьет его, не в состоянии стригоя, но ему потребуется довольно много времени, чтобы встать на ноги.
Другой мужчина, слегка шокированный тем, что я ударил его партнера, а не его, был сбит с толку ровно настолько, чтобы я смог нанести свой собственный удар. Без кола или любого другого оружия, способного по-настоящему убить его, мне оставалось сделать все возможное, чтобы вывести его из строя с помощью моей собственной физической силы и небольшой грязной борьбы.
Это было не то, чем стоит гордиться, но я сначала ударил его в пах, чтобы остановить. Через несколько секунд он был на полу, и я нанес ему удар по ноге, прижал его к земле, и выколол ему глаза большими пальцами.
Я ждал другого нападающего, адреналин накачивал меня, но я не слышал звуков того, как кто-то еще бросается на меня. Вместо этого я услышал… аплодисменты?
Натан подошел с хитрой ухмылкой на лице, лениво аплодируя.
— Это был довольно хороший новичок. Эми и Эрик довольно хорошие бойцы, и ты без проблем уложил их. Я, конечно, не должен удивляться, ты и раньше был уважаемым стражем, но я ожидал, что ты будешь немного недоедающим. Кажется, с тобой все в порядке. Зачем же тогда ты взываешь к своему отцу? — голос Натана казался скорее разочарованным, чем любопытным. — О, и ты, возможно, захочешь убрать свои пальцы от лица Эрика. Боссу не понравится, что один из солдат ослеп.
Я отодвинулся, когда он застонал, но он все еще истекал кровью и не сделал ни малейшего движения, чтобы встать, как и никто другой. Я знал, что ничто из того, что я сделал, не причинило им сильного вреда, но, вероятно, потребуется несколько минут, возможно, даже час, чтобы они полностью восстановились. Если бы я сражался с человеком, мороем или даже другим дампиром, я мог бы кого-нибудь убить.
— Есть ли причина, по которой ты решил напасть на меня? — невмешательство Натана позабавило меня меньше, чем его самого, но его тон изменился в ту минуту, когда я задал ему вопрос.
— Я давал тебе шанс присоединиться к нам раньше, и ты решил не делать этого. Ты ожидал, что просто позвонишь, когда ситуация станет сложнее? Нет, это так не работает, Дмитрий. Я требую здесь порядка. Если ты хочешь стать частью стаи, ты должен доказать, что тебе есть что нам предложить. Теперь, очевидно, ты можешь сражаться, и, похоже, у тебя достаточно здравого смысла и навыков выживания, чтобы справиться с этим самостоятельно…
— Означает ли это, что я присоединюсь к тебе и твоей банде отступников?
— Ах, к сожалению, не мне принимать подобное решение, — он улыбнулся, но за этой улыбкой скрывалось что угодно, только не дружелюбие. Не похоже, чтобы этот конкретный знак враждебности был направлен на меня.
— Итак, с кем я должен встретиться для моего официального вступления в стаю?
— Как только эти ребята проснутся, — он указал на своих сверстников, которые начали шевелиться еще больше, — я отведу вас к ней.
— К ней? — мое удивление, должно быть, было именно тем, на что он надеялся, потому что его ответ уже вертелся у него на кончике языка.
— Мы очень прогрессивное общество, Дмитрий. Постарайся не отставать.