…
К утру я проснулся в прекрасном настроении, без болей в руке. Через сетчатое окно вверху камеры пробивались лучи рассвета. Я встал и потянулся. Теперь тут было светло, и можно было разглядеть тут всё. Наверное, остальные ещё спят. Сонно поморгав пару раз, я посмотрел направо. А зря. Я вздрогнул и сглотнул. На краю двухэтажной кровати, на которой я уснул, был приклеен листик. Там был красиво вырисован я — улыбался, закрыв глаза. Но только вот, горло у меня было перечёркнуто огромным красным крестом. Крест был скорее намалёванным, чем нарисованным. Я нахмурился. — Опять ты шутишь надо мной?! — я огляделся по сторонам и в ужасе понял, что объекта тут нету. — Эй, выйди! 489! Хватит прикалываться! Слева раздался тихий скрип двери. Я оглянулся к звуку. Глаза по рублю, в горле комок. Открытая дверь раскачивается на лёгком ветерке. Я схватился за голову и подбежал к двери. Она была открыта ключом. Я порылся в кармане, но того самого ключика там не было. Он сбежал? Глаза заметались по камере, в поисках подсказки, но ничего так и не нашлось. — «Да меня же прибьют если узнают, то что я не уследил за ним! — я затрясся. — А вдруг он уже где-то на свободе, поедает людей и убивает? Вдруг его нашли? А если он освободит других объектов? Почему я за ним не уследил, почему… Что же делать, что же делать, что же делать…» В страхе я выглянул из камеры и осмотрелся, но и там никого не увидел. Я закрыл дверь, сползая по ней вниз к полу и жмурясь, проклиная и себя, и объекта, и отца, который заставил идти в красный сектор. Я тупо смотрел в пол, не представляя, как мне искать его. — Хаха, ну что, как тебе розыгрыш? — я аж вспрыгнул от неожиданности, смотря в дверь. Голос был прямо за мной. — Ты так пугаешься интересно. Я сколько наблюдателей в своей жизни видел, ещё ни один таким пугливым не был. — Ты совсем сдурел?! — я развернулся к объекту и хорошенько шибанул его по голове кулаком. — Ещё раз напугаешь меня, я тебе ошейник выдам, и буду за поводок водить! — Ай ай ай, больно же! — 489 потёр место ушиба, жмурясь от боли и прогибная ушки. — Зачем так бить то? Сам виноват, то что уснул! А если бы я и вправду сбежал? А? Что бы ты сейчас делал? — Ключ отдал быстро, — я гневно выставил ладонь вперёд, проигнорировав все жалобы 489-го. Объект положил ключ мне в руку, и шмыгнув носом, пошёл к столику в углу камеры. Я, не сводя глаз с него, сел на кровать, и содрал чуть ли не в клочья рисунок на листе у кровати. Объект жалобно смотрел на искомканный листик, а потом грустно опустив голову, принялся рисовать что-то ещё. На несколько секунд мне даже стало жалко его, всё-таки он, возможно старался, а потом психанул и замалевал. Но затем и вспомнил про то, насколько мне было страшно, и жалость улетела куда-то далеко за пол света. — Пусть это послужит тебе уроком, — я указал на выброшенный рисунок, привлекая внимание объекта. — Чтоб больше такого не было. 489 отвернулся от меня, продолжая рисовать, а я пристально за ним смотрел. Было где-то уже семь утра, и скоро всех созовут на завтрак. Хотя кому-то еду будут приносить, например всему красному сектору, за исключением 489-го. Так как он не такой страшный и более-менее адекватный, ему разрешили ходить вместе со всеми, но по желанию. То же самое и с гулянием, но оно ближе к полудню. Меня об этом уже оповестили, и теперь, если он всё же пойдёт туда, то придётся идти с ним. Но сейчас меня это совсем не волнует. Меня волнует то, чтобы он не сбежал и всё. Про себя я уже начал отмечать, то что он любит подшучивать и рисовать. И рисунки у него получаются и вправду красивыми. Но это не отменяет того факта, то что на рисунке он меня «убил». Интересно, когда он в обиде, например, как сейчас, он что рисует? Такие же размалёванные рисунки или что-то интригующее? Может нарисует что-нибудь то, что раньше было у них в роду? Или природу? Может себя? Я настороженно попытался рассмотреть, что он рисует, но увы объект закрылся рукой. Раздался громкий звонок, призывающий на завтрак. Из соседних камер послышалось рычание и фырканье. 489 растянулся на столе и заткнул уши пальцами, как тут раздался оглушительный рёв от одной из камер. Я последовал примеру своего объекта, и подумал каково там наблюдателю с такой сиреной в одной камере. Рёв закончился, и я облегчённо вздохнул, но тут послышались ещё крики, рёвы, скрежет о железо. — Тут всегда так шумно? — спросил я у самого себя. — Да я тут и двух дней не выдержу! — Да, тут всегда так, привыкай, — 489 взявшийся из неоткуда, потёрся головой о моё плечо, на что я изумлённо поморгал глазами. — Считай, это раннее пение петухов. — Как ты тут оказался? Только что же там сидел, — я указал уже на пустой стул. — У меня способность замедления времени, но для вас это фактически телепортация. Я просто останавливаю время и делаю что хочу, пока вы даже не знаете этого. Ну или же я могу остановить время и подойти куда-нибудь и это будет казаться как перемещение, — объект хвастливо поднял подбородок, поднимая ушки и виляя хвостом. — Но ещё у меня почти нету веса, и поэтому я могу бесшумно подойти. Если ты меня попробуешь поднять, будешь ощущать только то, что что-то держишь, но тяжести не почувствуешь. — Не перестаёшь меня удивлять, — я заинтересованно похлопал глазами. — А давай подниму тебя. — Ну подними, — объект поднял руки, чтобы было легче взяться. Я осторожно доложил ему руки на рёбра и подтянул вверх. 489 и вправду был лёгким, и когда я поднял его, побоялся сломать ему все кости нахрен. Он был до жути худым, но на лице этого будто не отражалось. — Вот ей богу, чё ты такой костлявый-то? Я тебе кости не переломаю? — У меня кости крепче, чем твои. Сжимай хоть отжимай, вообще без разницы. — Я тебя точно не сломаю? — я поднял над собой объекта как котика. — А то жалко будет, если такой милашка сломается в моих руках. 489 покраснел и закрыл лицо руками. Я посмеялся и опустил объекта. — Ты пойдешь кушать? — Нет, ты мне будешь нести еду. — Ну и ладно, — я поднялся с кровати и уже подходя к двери, бросил 489-му. — Чтобы тут без шуточек, понял? — Да понял я, понял, иди уже. Я открыл дверь и пригрозил пальцем своему объекту. Тот свернулся калачиком и согнул ушки. Я направился к столовке.…
Зайдя в привычное помещение, в которое я раньше ходил 24/7, я сперва отправился в буфет, купить чего-нибудь для себя. Купил сосиску в тесте и морс. Присел за свободный столик и принялся за еду. Хорошенько поев, я пошел к выдаче еды для объектов. Я встал последним в очереди за объектами и двумя надзирателями. Очередь двигалась быстро, и я посмотрел, чего там такое быстрое выдают. От увиденного меня чуть не вырвало — это была какая-то зелёно-жёлтая кашица. Её выдавали в прозрачных пакетах без плошек, без ложек. Неужели они это едят? Оно уже по виду о себе говорит, то что приготовлено года два назад. Может поэтому 489 такой худой? Я вздохнул, вспоминая ощущение лёгкости этого объекта. Вот и очередь до меня дошла, я подошёл, готовясь задерживать дыхание, чтобы не нюхать запаха, который скорее всего будет исходить от этой зелёной штуки. — Скажите имя объекта. — 489, — я вздохнул. Повариха отошла к холодильнику. Она тоже взяла пакет, но он был уже не с кашей. Я удивлённо проморгал глазами. Мне отдали пакет с огромной плошкой, в которой был положен большой сырой кусок мяса. Я взял его и поблагодарив, пошёл обратно. Я осматривал кусок мяса со всех сторон. Это точно ему? Или что-то перепутали? Почему всем раздали зелёную жижу, а ему кусок мяса, но сырой? В раздумьях я дошёл до камеры. Снова достал ключ, открыл дверь, и быстро проскользнув в помещение, сразу же заперся. 489 по-прежнему лежал клубочком. Я подошёл к нему и легонько стукнул его пальцем по голове. Тот приподнял голову и уставился на меня. — Пришёл? — Как видишь, — я развернул пакетик и вытащил плошку. — На. Объект, завидев мясо, сразу же вырвал и открыл коробку, руками взял кусок. Он облизнулся. Его зрачки сузились. Он раскрыл пасть, и я увидел белые острые клыки. Я ужаснулся. Даже у меня таких нету. Через несколько мгновений он впился клыками в мясо. На его лицо брызнула кровь от куска. Я заворожённо смотрел на объекта, который жадно наедался. Такое ощущение, будто смотришь на огромную чёрную пантеру, которая словила ужин и теперь наслаждается пойманным. Он отрывал огромные куски и пару раз пожевав, глотал. На пол стекали капли крови, мясо явно свежее. Нет, теперь он уже не тот, кого я видел чуть раньше — теперь это рассвирепевший зверь, который злосчастно мотает хвостом туда-сюда и пожирает остаток еды. И тут у меня будто сердце замерло. А если он и на меня сейчас накинется? Сглотнув, я как можно осторожнее отодвинулся, смотря на кусок мяса, который стремительно убывал. Он будто счётчик времени — через сколько наступит моя смерть. Сердце застучало чаще, куска почти не осталось, и я забился в уголок кровати, не желая вылезать. Вот и полетел последний маленький кусочек в рот объекта. Он прожевал его и проглотив, остановился, рассматривая свои окровавленные руки. Насмотревшись на них, он замер, втягивая в себя воздух. Я закрыл рот руками, всматриваясь в хищные глаза 489-го. Вдруг он резко повернул голову ко мне. Я вздрогнул. Объект тихо зарычал и ставя руки на ровно положенное одеяло, он начал подползать ко мне. Мозг не соображал. Руки не слушались. Ноги отказывали. Тело тряслось. Я мог просто смотреть на приближающегося зверя. Да, можно сравнить его со зверем в данный момент. Он свиреп. Он не такой каким был. Это не тот объект, которого мне давали, нет. Ко мне стремительно подползала смерть. Голова моя пуста, в ней нету уже и мыслей о побеге. И вот, уже когда он приблизился, в моей голове появился один вопрос, который скорее всего остался бы на долгие года, если бы я смог жить дальше.Это ли чувствовали все предыдущие его надзиратели?