Я не могу верить в то, что ты не человек

Тыкая носом в теплую шею Фэнга, я уложился у него на груди, блаженно улыбаясь, когда почувствовал у себя на голове тёплые руки. Прошел уже час с того, как я увидел Фэнга впервые за долгое время, и все это время я даже не думал от него отлипать, а тот и не был против. Весь час мы лежали в кровати, молча смотря друг на друга. Фэнг загадочно улыбался, а я наслаждался моментом. Он укрыл меня одеялом, почëсывая за ухом. Я радостно вилял хвостом, и Фэнг уже ни раз просил прекращать, потому что ему щекотно. Но я его не слушал, лишь иногда прекращая. Я зевнул, широко раскрывая рот. — Устал? — улыбнулся Фэнг, укладывая мою голову себе на тело. — Ты поспи немного. — И не подумаю, — ответил я, удобнее устраиваясь. — Это ещё почему? — Ну вдруг ты пропадешь куда-нибудь? Я теперь боюсь с тебя даже глаз сводить. — Я польщён твоей заботой, но всё же мне будет легче, если ты отдохнёшь. Я на сто процентов уверен, что у тебя был беспокойный сон, пока меня не было. Я мечтательно вздохнул, смотря в глаза Фэнгу и пропустив мимо ушей все его слова. Не могу им теперь налюбоваться после такой долгой разлуки. Я сильнее прижался к нему, вдыхая приятный запах, напоминающий что-то на подобии запаха новой, только раскрытой книги. Это странное чувство в груди мне уже не объяснить, это что-то новое. Фэнг зарылся лицом в мои волосы, буквально дыша ими. Я прикрыл глаза, спокойно выдыхая. Как же хорошо, что Фэнг все помнит… А помнит ли? Я задумчиво нахмурился, а потом поднял голову так, чтобы ненароком не ударить Фэнга по подбородку. — А ты всё вспомнил, да? — Угу, — Фэнг провёл пальцем мне по позвоночнику, от чего я вздрогнул. — Всё-всё? — Всё-всё, — он вдруг дрогнул смущённо отводя взгляд. — Ты чего? — я вопросительно поморгал глазами пару раз, заметив это. — Да так… Ну, ничего. Я заинтересованно уставился в его глаза, будто пытаясь найти в них ответ. В его коричневых, почти черных глазах можно было прочитать лишь что-то вроде сомнения и смущения. Что с ним такое? Впрочем, я не знаю, поэтому просто продолжаю лежать на надзирателе. Теплый такой. И мягкий, как подушка. Я вдохнул немного больше приятного запаха, раплываясь в довольной улыбке. Ура, я получил, что хотел. Теперь можно и праздновать: — Давай отметим твое выздоровление, — я сел на Фэнге, зевая и потягиваясь. — Отметим? — Фэнг поморгал глазами пару раз, вопросительно смотря на меня. — У тебя есть предложения? — Да нет, не особо… Но нужно же отметить это событие хоть как-то! — Ты так хочешь отпраздновать? Не думал, что ты меня так ждал. — Конечно ждал, — я несильно ударил Фэнга по лбу пальцем. — Я тут без тебя весь исстрадался, пока ты спокойно лежал. — Ясненько, — Фэнг подумал, с небольшим сомнением отводя взгляд. — Слушай, ну мы можем пойти где-нибудь купить там суши, пиццу. Мяса из столовки возьму. А ты посидишь тут, место пока подготовишь. — Я только за, — восторженно воскликнул я, радостно улыбаясь и виляя хвостом пуще прежнего. — Эй, щекотно же, прекрати, — надзиратель захихикал, закрывая глаза. — Хахаха, не прекращу.

…

Я передвинул круглый столик к кровати. Скоро должен прийти Фэнг и принести чего-нибудь вкусненького. Я радостно размахивал хвостом, улыбаясь. Как хорошо, что он все же выздоровел. Я так волновался… Хотя он и сам виноват, мог бы и передать записочку какую-нибудь. Ну ладно, главное, что теперь все в порядке. Теперь я спокоен. Поставил на стол пару стаканов и две тарелки. Думаю, с чаем будем есть. Кипячёная вода ещё никому не мешала. За окном было слышно, как радостно кричат какие-то объекты. Отойдя от уже включенного чайника, я неспеша вышел на балкон, заинтересованно смотря вниз. — Да они же ещё совсем крохи, — усмехнулся я, смотря на парочку бегающих объектов. Один из них был чёрный весь, с горящими белыми глазками. И второй тоже чёрненький, только он уже отличался по фигуре — пушистый и восемь лапок, так же у него были волосы на голове, чего не было у первого. Я невольно нахмурился. Как они попали сюда, если такие маленькие? Я положил голову на руку, задумчиво смотря на них. Что-то там сейчас творится на воле, что их уже поймали такими небольшими? Не уж то родители не уследили… Я улыбнулся. — Хотя в свои года мне тоже хотелось сбежать… Эх, времена тогда были… Очень многие дети хотели сбегать из-за недостатка общения. Нам строго настрого запрещалось общаться с чужаками. Не то, чтобы эти были люди или что-то другое, а с другими линиями. Считалось, что у каждой линии есть свои секреты, тайны. Да и жили мы все далеко не в мире, хоть и в одном ущелье. Разделили его на четыре территории и жили там. Соответственно, твоя линия — твоя семья. С ними общаться можно хоть с рассвета до заката. А вот с объектами уже другой линии общаться было запрещено. Ну, конечно, можно было на пару словечек отойти, но если тебе серьёзно кто-то начал нравиться с другой линии, следовало бы уйти из ущелья. Это было бы непростым решением, так что большинство смирились, и остались жить со своей семьёй. У нас многое не сходится с людьми в понятии «семья». Для нас семья — это линия, в которой ты родился. Больше ничего. Можно и на сестре или брате жениться, выйти замуж кстати. Слышал, у людей такое не приемлемо. У них вообще как-то всё нудно и не понятно. Какая вообще разница, что это твоя сестра или брат. Никто конечно у нас не заставляет жениться на них насильно, но это можно. У людей почему-то какая-то хуйня с этим понятием. Типо у них вообще где-то все можно, но и в то же время все нельзя. Что за безобразие… Я крайне возмущен… У меня нет слов. Значит, слышал от дежурных, как они обсуждали какую-то девчонку, которой 16 и она родила. Ну и что? Я цокнул. У нас вообще хоть в два года можно. Хех, ну это нет, я шучу. Тем не менее у нас никто не будет осуждать, во сколько ты родила. Был бы я девочкой и сейчас родил бы, меня бы по головке погладили, да сказали какой я молодец, что пополнение принёс. И то мне уже довольно много, а по меркам людей 16. Но с другой стороны это лишь мерки, а год остаётся годом… Ну и так вот, если ты захочешь быть вместе с объектом другой линии, тебе нужно уйти. Потому что неопределенность линии считалась не самым лучшим исходом событий. Я-то сам родился хрен пойми где, при условии, что я родился у человека. Потом мы снова пришли в ущелье. Внимательно посмотрев вниз, я почесал шею. А эти малыши, кажись, 309 и 375. Их сюда привезли недавно, я сам видел. Некоторые поговаривают, что ущелье уже раскрыли, и сейчас уже всех остальных привозить будут, но мне кажется, что это лишь слух. Наше ущелье довольно глубокое, не каждый человек доберётся, ну а тем более грузовая машина. Обычно на таких сюда привозят. Эх, бедняжки, совсем ещё мира не повидали. Им на вид-то лет по 80, не больше. Я уж точно разбираюсь в возрасте объектов. Бывают же и большие объекты, бывают маленькие. Ну, можно определить возраст объекта по глазам. У, так скажем, «малолеток», глаза большие, а зрачки обычно сужены. А у более старших глаза становятся меньше, а зрачки постепенно расширяются. Не знаю, касается ли это меня, но пока я изменений в своих глазах не замечал. Человечьи глаза. Они-то наверное и не меняются. Я вздохнул, отходя от балкона. Оглядел комнату, а затем я завалился на кровать в позе звёздочки. Как хорошо. Вдохнув полной грудью воздух, я медленно выдохнул, садясь. Тут воздух, кстати, намного чище чем в той тюрьме. И мне это нравится. Интересно, я смогу снова адаптироваться в том помещении? Внезапно боковым зрением я увидел небольшое движение совсем рядом. Не сводя глаз с точки, в которую я смотрел, я принялся пытаться разглядеть это что-то боковым зрением. Я облизнулся. Немного подождав, и, бросившись на двигающееся, я ударил рукой с когтями по простыни, видя, как то, за чем я начал охоту, ускользает вбок. Раз убегает, значит живое. Резко поворачиваясь назад, я вновь принялся пытаться поймать это, шипя и вертясь покругу. Оказывается, поймать эту штуку не так просто, как казалось изначально. Она то ускользала, то появлялась, да и была странного серого цвета. Наконец, та штука оказалась совсем рядом с моим лицом, а соответственно я её укусил. Ну и в ужасе почувствовал резкую боль у себя в кончике хвоста. Слегка подвигав им, я понял, что прямо сейчас укусил самого себя. Я болезненно взвыл, выплевывая шерсть. Это же надо так… Зажмуриваясь, я проклял себя пару раз за такое поведение. Будто я ребёнок какой-то. А хотя такое поведение и внезапное желание поймать «это» можно было и объяснить. В соответствии с тем, что я не ел довольно долгое время, обострились инстинкты. Раньше, когда мы жили на воле, то ловили не только людей. Рыбу ловили руками, мышей всяких, зайцев. В общем, совсем были дикарями. Ну а соответственно для того, чтобы что-то поймать, нужно уметь чувствовать запахи еды и иметь хорошее зрение, а тем более на территории ущелья, на которой я жил, было довольно холодно, и вся дичь сидела по норам, щёлкам. Поймать что-нибудь там — значит уметь выживать и иметь хорошие инстинкты, уметь лазать внутри трещин мелких, а чтобы лазать внутри такой трещины, нужно маленькое тело. Ну, с этим проблем у меня никогда не было, так что было вполне нормально. Ещё пару раз всхлипнув, я принялся осторожно вылизывать укушенный хвост, иногда взвизгивая, когда особо сильно надавливал. Мда, мне хоть и через силу, но есть надо было. Это же надо довести до такого состояния. Когда мелкие струйки крови перестали идти, я тяжело вздохнул, сворачиваясь клубком и смотря на покалеченный кончик хвоста. Всё же до мяса прокусил, вот же… Внезапно я почувствовал над собой тихий смешок, а затем теплая рука опустилась мне на голову. Я вздрогнул от неожиданности, резко подняв голову. Фэнг стоял с улыбкой на лице, держа в руках пакеты. — Фэнги! — радостно завилял хвостом я, но тут же остановился, жмурясь от боли. — Тебе стало настолько одиноко, что решил себя покусать? — хихикнул Фэнг, смотря на мой хвост. — Ты всё видел?.. — я стыдливо, прикусил губу. — Почти. Я пришёл, когда ты бегал покругу. Сильно больно? — Ну так… Фэнг сел рядом со мной, рассматривая укус. На его лице была видна насмешка. Я отвёл взгляд, пытаясь понять, какова картина была со стороны. Фэнг вдруг широко раскрыл глаза переведя взгляд на мое лицо. — Ты что, — он охнул. — Тоже теперь будешь как я лежать? У тебя же яд… — Яд уже меня в организме, не только в клыках, так что в принципе ничего со мной быть не должно, — я помолчал, а затем неумело попробовал перевести тему. — Давай доставай там еду, это я от голода подумал, что мой хвост — мышь. — Хаха, забавно. Надзиратель подошёл к столу, ставя пакеты на кровать и выкладывая разную еду. Я внимательно рассматривал то, что постепенно добавлялось на стол. И самым последним продуктом Фэнг выложил мясо. Я встрепенулся, восхищённо охнув. — Это мне? Это мне, да? — я быстро подполз на четвереньках к столу. — Тебе, тебе. Я из столовки стащил, — похвастался тот. — Ну молодец, молодец. Я схватил пакетик, мгновенно разрывая упаковку и впиваясь клыками в мясо. Маленькие капельки крови брызнули мне на лицо, а я принялся жадно уплетать мясо, даже не прожёвывая. — Проголодался, бедняжка, — Фэнг похлопал меня по спине. Я резко на него обернулся, прожигая хищным взглядом. Надзиратель мгновенно отпрыгнул, испуганно смотря на меня. Я отвернулся, продолжая есть. Когда я ем, меня желательно не трогать. Иначе я могу воспринять это как десерт. Управившись с мясом, я принялся облизывать руки, на которых ещё остались пятнышки крови. Закончив с угощением, я снова обернулся на Фэнга. Он сидел на полу, лишь выглядывая из-под матраса. — Ты чего туда забился? — я вопросительно посмотрел на него. — Ты на меня так посмотрел, — тот нерешительно поднялся обратно. — Вот я и подумал что ты меня съешь… — Ну, я могу, если меня тревожить во время еды. — Это угроза? — Нет, предупреждение. — Ну ладно… — Фэнг недоверчиво сел возле меня. — Ам… Так что? С чего будем начинать? — Давай всё сразу, я хочу всё попробовать. — Ну, как хочешь. Только сильно не наедайся, а то живот болеть будет. Надзиратель принялся распаковывать интересную белую упаковку, пока я смотрел на балкон. Самостоятельно мне трогать ничего не хотелось — вдруг сломаю чего-нибудь? Пусть лучше сам распаковывает. Зевнув, я вытянулся вверх, щуря глаза. Затем, посмотрев на стол, я увидел ту самую коробочку, а в ней суши. Где-то слышал про такие, а вроде нигде не ел. С интересом разглядывая одну и из таких суши, я приблизился и понюхал их. Необычно пахнет. Фэнг оттеснил меня и поставил большую картонную коробку. О, а это пицца. Ее я уже давно пробовал. Не против и сейчас поесть. Я за обе щеки уплетал куски пиццы и заодно забирал себе суши. Я их перекладывал на тарелку, чтобы Фэнг не съел. — Вкусно? — улыбнулся надзиратель. — Вкусно, — прочавкал я, прожёвывая остатки пиццы. — Где ты её купил? — Там через несколько станций метро есть пиццерия. Прикинь, мне прямо бесплатно пробили, потому что я надзиратель. Они карточку увидели и так отдали. — Везёт же. Я как-то давно попробовал взять пиццу, только меня потом выгоняли всем, чем только можно. И ещё охотников вызвали. — Ну ты, конечно, бесстрашный. — А я же тогда и не знал, что такая агрессия пойдёт. Вот, попробовал, — усмехнулся я, вспоминая ту ситуацию. — Больше не делал так. — Интересная история, — Фэнг, не особо слушая, потянулся за следующей суши. — Эх ты, вообще меня не слышишь. — Мгм, — пробурчал тот, наверное, не поняв слов. Мы молча продолжили есть, иногда переглядываясь. Я медленно уплетал кусочки пиццы, а затем мне в голову пришла мысль разобрать одну из этих суши. Начал разбирать. Выложил рис, огурцы и рыбу, которая там была. Оставил только чёрную «обёртку». Начал есть всё поочерёдно, правда рис разваливался. Было не так вкусно, как все вместе. Съел третью суши, которую так же клал себе на тарелку. Управившись и с ней, я вздохнул, протягивая вилку к коробке, и пытаясь нащупать какую-нибудь сушу. Увы ничего не обнаружил. Только тогда я посмотрел на пустую коробку. Я опешил, поворачиваясь к Фэнгу. — Я только четыре штуки взял, а ты всю коробку уже умял? — я искренне удивился, что Фэнг настолько быстро ест. — Ты мне сам сказал не наедаться, а сам съел в три раза больше! Он сидел с последней суши во рту. Это не честно. Я обиженно показал ему язык, отворачиваясь и закрывая глаза. Это же быть таким прожорливым, что ест быстрее, чем я ем мясо. Надо же. Не встречал подобных людей. А тем более он вообще не толстеет. Слышал, что бывают такие «ведьмы», но я всегда думал, что это относится к девушкам… У него по моему даже мускулы и пресс есть. Или нету? Вроде я видел, когда он спал. Я открыл глаза, задумчиво оборачиваясь. Немного посидел, разглядывая чужое тело, а затем вздрогнул от неожиданности, чувствуя у себя на лбу чужое дыхание. Фэнг был прямо перед моим лицом, а через несколько мгновений впился губами в мои уста. Он настойчиво положил мне руку на затылок, притягивая к себе ещё больше. Я удивлённо смотрел ему в глаза, вопросительно моргая. Он что, поцеловал меня? Я чувствовал у себя во рту чужой язык, от чего создавались непонятные и странные ощущения. Сердце начало биться быстрее, а я покраснел, понимая, что меня целует сам Фэнг. Фэнг… Даже руки невольно затряслись от такой чудесной правды. Чуть-чуть так посидев, я понял, что у меня во рту оказалась, наверное, та самая суши, а Фэнг быстренько отстранился. Я сидел с разинутым ртом, смотря на надзирателя. И что это было? Суши так и наровилась выпасть изо рта, когда Фэнг закрыл мне рот ладонью. Я молча проглотил её ещё целую, даже не разжевав, и чудом не подавившись. — А… Э… Ну а… — спустя время я попробовал что-то сказать, увы слова растерялись, а я все ещё осмысливал что произошло. — Да какая разница уже, я тебе все равно нравлюсь, — Фэнг беспечно откинулся на спину, укладывая руки за голову. — А ты как узнал?.. — я опешил. — Ты ведь мне сам тогда и сказал. Разве нет? — Фэнг вопросительно вскинул бровь, смотря на меня. — Так всё было так просто? — я ударил себя ладонью по лицу, вспоминая, как сам же признался ему. — Так. Давай-ка мы с тобой лучше разберемся нормально, — Фэнг снова сел, смотря на меня. — Я тебе нравлюсь? — Ну… Допустим нравишься. — Что значит «допустим»? Я молча посидел, смотря на Фэнга, а затем яростно ударил его по затылку, от чего он опустил голову лицом вниз и потёр место ушиба. — Дурень, надо сначало было разбираться, а потом целовать, — я истерически засмеялся, осознавая неловкость ситуации. — Больно же, чего так бьешь? — возмутился Фэнг. — Бьёт — значит любит, — засмеялся я, вспоминая нелепую пословицу и поднимая Фэнга за щеки. — Мне тебя тогда тоже побить надо? — усмехнулся Фэнг, смотря на меня, улыбаясь. — Я тебя тоже люблю между прочим! — Неожиданно. Мы принялись молча смотреть друг другу в глаза, пока в голове всё постепенно переваривалось. Так быстро все произошло… Да и Фэнг, похоже, сам не в восторге от такого резкого изменения, хотя сам и сделал это. Вот правда — спросил бы хоть сначала. А то сначала поцеловал, а потом разбираться. Я вздохнул, поднимая голову на потолок. И что сказать нужно? Как же сложно, я думал, будет легче… Я опять вздохнул, отворачиваясь. Сзади раздался тихий шорох, а затем меня обняли со спины. Я вздрогнул, оборачиваясь назад и тут же ударяясь о голову Фэнга, которая лежала у меня на плече. — Ай, я же тебе уже сказал, что люблю, чего снова бьешь? — Я случайно извини, — растерянно сказал я, смотря на волосы надзирателя. — Я просто… Ну… Так неожиданно и резко все… — Мне тоже как-то не понравилось, что все так быстро и резко… Давай снова попробуем? Ты мне нравишься, Эдгар. — Ты мне тоже, Фэнг, — я смущённо отвёл взгляд. — И что теперь нужно сказать, сделать?.. — Чего ты спрашиваешь? Делай то, что тебе хочется, — надзиратель ласково улыбнулся мне, кладя руку на плечо и гладя. — Мы, то есть, пара теперь что ли? — задумчиво проговорил я, смотря на Фэнга. — Да я и не знаю. Скорее всего… Извини, что так резко всё, — Фэнг опустил голову вниз тяжело вздыхая. — И если мы пара, то мне уже можно укусить тебя за ухо? — Нет-нет, не надо меня за ухо кусать! — Фэнг быстро отпрянул, испуганно смотря на меня. — Мне и ноги́ уж, пожалуй, хватило на жизнь. — Но у нас в роду все так делают. И тебе тоже надо укусить моё ухо. — Нет уж, — у надзирателя задёргался глаз. — Лучше давай по нашему. По человечески. — А у вас что? Особо отличаются обычаи? — я хихикнул. — Слышал, люди тоже кусаются. — У нас обычно целуют и гладят. А перед сном ложатся в обнимку и так засыпают, — Фэнг на мгновение замолк. — Боюсь спросить, что там у вас творится. — М, ну ясно. А у нас короче когда объекты становятся парой, они сначала от всех уходят ровно на три дня, как раз таки кусают друг-друга за уши, маются всякой хренью, там, ну… Как мягко сказать… Ээ… Потомство делают… — Фу блять, только не начинай сейчас описывать, — Фэнг поморщился, высовывая язык. — Я даже не хочу представлять, как это происходит у двух объектов… — Хаха, ну ладно, ладно. Потом они приходят обратно, рассказывают родителям, они, как правило, радуются. Потом рождается ребёнок… — А с объектами чего? Они куда деваются? — А, ну они обычно расходятся все по своим делам, о ребёнке дедушки, бабушки заботятся. Да там в принципе у нас нету такого понятия как «совместная жизнь в любви». Тут больше по принципу «она мне понравилась, мы поебались и разошлись». У нас всё примерно так. — Кхех, я вообще и не думал, что ты знаешь как дети выводятся, — хихикнул Фэнг, хлопая меня по спине. — А ты меня случайно сам не бросишь, как у нас с тобой произойдёт? — Не забегай вперёд, мы с тобой даже не разобрались — пара мы или нет, — смущённо фыркнул я, убирая со спины руку Фэнга. — А в чем проблема? Давай будем парой. Мы с тобой любим друг друга… — Но я же объект, — прервал его я, отводя взгляд. — Что скажут остальные люди? — Мы просто не будем им рассказывать, и никто ни о чем не узнает, — Фэнг улыбнулся, вертя в руке кончик моего раненного хвоста. — Ну же, соглашайся! — Хорошо. Как-то я думал, что это произойдет по другому… — У всех по разному, некоторые вообще сначала переспят вместе, а потом признаются. — Вот это реально уже стрёмно, — усмехнулся я, укладываясь спиной на Фэнга. Мы молча принялись сидеть каждый в своих мыслях. Молчание длилось долго, я даже растерялся. У них так сидеть принято? Или нет… Я не знаю вообще, что мне сделать? — Чего будем делать? — выдавил я, смотря на Фэнга. — Я не знаю. Там ещё куски пиццы остались, хочешь доесть? — Нет, уже объелся. Снова молчание. Ух, как это бесит, что не можешь ничего сказать, чтобы завязался реально долгий диалог. Я медленно сел напротив Фэнга, виляя хвостом и смотря на его лицо. Он смотрел на меня, вопросительно моргая и иногда переводя взгляд на мой хвост. И, загадочно улыбнувшись, он подсел чуть ближе, подвигая руку к моей руке. Я точно так же придвинулся, подсовывая руку под его ладонь. Он сел ещё немного ближе. Я тоже сел ближе. Положил ему голову на плечо. Фэнг положил свою голову на мою. Терпеливо посидев так пару минут, я решительно набрал в грудь воздуха: — Дай ухо укусить.