Major Issues

Сиара поджала губы, внимательно разглядывая свое отражение в зеркале. Стоя в одном нижнем белье, она подумала, что ее тело выглядит так же, как всегда. Пухлый животик. Складки под ее грудью. Толстые бедра. Наклоны бедер. Растяжки. Старые шрамы. Все было бы точно так же, если бы Сиара не обращала внимания на синяки, покрывающие ее талию и бедро. Если бы она повернулась немного вправо и оттянула край трусиков вниз, ровно настолько, чтобы обнажить ягодицу, то смогла бы увидеть синяки, покрывающие большую часть этой области. Присмотревшись повнимательнее, она смогла разглядеть отпечаток длинных тонких пальцев. Сиара знала, что эти синяки остались от рук Джаспера. Впрочем, они причиняли не так уж много боли. Она даже не замечала их, пока тем вечером не приняла душ. Не зная, что и думать, она мысленно повторила его слова. «Я сам себе не доверяю.» «Я не доверяю своему контролю.» «Я не хочу причинять тебе боль.» «…Ты боишься меня?» Должна ли Сиара бояться его? Она прекрасно понимала, что ее друг довольно сильнён. Очевидно, он мог поднять ее бумбокс и велосипед без видимых усилий. Он всегда катал их на велосипеде, ни разу не вспотев. Сиара никогда не слышала никакого пыхтения. Однако он тяжело дышал, когда она поцеловала его. Когда она умоляла его прикоснуться к ней. До этого Джаспер вцепился в покрывало ее кровати. После того, как он ушел — вскоре после того, как они спустились вниз, чтобы закончить домашнее задание, когда оба успокоились, — она обнаружила, что покрывало почти разорвано в клочья. «Этого всегда слишком много.» — говорил он. Сиара начинала понимать, что Джаспер Хейл постоянно боролся с собой, когда был с ней. Но она должна была задаться вопросом: В чем был смысл? Почему он так поступает с собой? Он сказал ей, что она «стоит большего, чем его мучения.» Но Сиара отказывалась в это верить. Не тогда, когда ему постоянно приходилось следить за своей, казалось бы, сверхчеловеческой силой, все это чертово время. Опять же, в чем был смысл? Если бы Джаспер был настоящим богом, или полубогом, или кем-то еще, по ее мнению, в этом не было бы ничего удивительного. Честно говоря, это многое объяснило бы в его поведении. Если бы это было правдой. Сиара решила никогда не рассказывать своему другу о синяках, которые он по незнанию нанес ей. У нее было такое чувство, что это сломает его. И в любом случае, не похоже, чтобы она была новичком в сокрытии синяков. У нее было много лет, чтобы попрактиковаться. Продолжая одеваться на день, а затем выходя из дома, чтобы отправиться в школу, Сиара размышляла про себя. Она не думала, что когда-нибудь сможет бояться Джаспера Хейла. Даже если он не был полностью человеком.

***

Прошло несколько дней с того поцелуя, а Джаспер все еще не оправился от него. Этот напряженный момент постоянно присутствовал в его памяти, и он был осторожен, чтобы никто из его семьи не узнал об этом. По крайней мере, в меру своих возможностей. Он был рад, что нашел эффективное решение, позволяющее держать их постоянного читателя мыслей подальше от его головы. Эдвард был так раздражен, слушая бесконечный цикл Good Old-Fashioned Lover Boy в голове Джаспера, который проигрывался всякий раз, когда они находились в одной комнате, — и истерическую реакцию Эмметта, когда его младший брат умолял его остановиться («Это гениально, Джас, ты восхитительный ублюдок!») — что вынудило телепата запереться в своей комнате и включить классическую музыку, чтобы заглушить звук безошибочно узнаваемого вокала Фредди Меркьюри. Джаспер должен был бы чувствовать себя виноватым из-за этого. Однако он мог честно сказать, что это не так. Просто из любопытства он также спросил Элис, были ли у нее какие-нибудь видения с участием Сиары. — Нет, — сказала она, нахмурившись и выглядя раздраженной, — Я с трудом вижу нашу человеческую подругу, все так расплывается, когда пытаюсь заглянуть в будущие события, касающиеся ее. По мнению Джаспера, это было хорошо. Отсутствие видений означало отсутствие опасности. Это также означало, что он мог еще немного сохранить память о себе и своем друге в секрете.

***

Сиара начала называть Джаспера «Солнышко». Он был так поражен и взволнован, когда впервые услышал это из ее ухмыляющихся уст, но, черт возьми, если с тех пор он не жаждал слышать это чаще. Однако ему еще предстояло придумать для неё собственное прозвище. Джаспер хотел хорошенько подумать об этом, прежде чем выбрать подходящее для своей подруги. Они вдвоем уже почти остановились перед крыльцом и слезли с велосипеда, когда Сиара повернулась к нему, синий шлем подчеркивал цвет ее глаз. (Она настояла, чтобы он купил шлем после первых нескольких поездок на велосипеде домой из школы. Затем Джаспер обменял свой новый шлем на ее старый, заявив, что новый более надежный и подходит к ее глазам, так что, конечно, она собиралась надеть тот. Он проигнорировал ее протесты, схватил ее старый шлем, потрепанный и серого цвета, и без колебаний надел себе на голову.) — Джаспер, Солнышко… Он почувствовал ставший уже знакомым прилив радости от этого прозвища. — Не хотел бы ты составить мне компанию в приятной и расслабляющей прогулке по лесу? Она улыбалась шире, чем он когда-либо видел, и Джаспер был заинтригован ее необычной аурой озорства. Дорогая, я бы последовал за тобой куда угодно. — Да, я бы очень этого хотел. — Потрясающе, — просияла она ему, — Позволь мне просто открыть дверь, чтобы мы могли бросить наши сумки и шлемы внутрь, а потом пойдем! В лесу за домом Сиары была хорошо протоптанная тропинка. Девушка повела его дальше в заросли. Воздух был наполнен ароматами коры, листьев, земли и влажного мха. Джаспер сделал глубокий вдох, чтобы отфильтровать из легких — чертовскиприятный— запах своей подруги, и смело шагнул ближе, так что они почти соприкасались плечами, пока шли. Краем глаза он заметил, как она счастливо улыбнулась. Они вдвоем прогуливались в дружеском молчании минут десять, просто наслаждаясь природой. Затем Сиара остановила их обоих, положив руку на плечо Джаспера. Он бросил на нее вопросительный взгляд, но она лишь застенчиво улыбнулась ему. — Оставайся здесь, Солнце. Пожалуйста, не следуй за мной, пока я тебя не позову. Затем Сиара быстро схватила его руку и потерла ту о свою щеку. Он уставился на нее, разинув рот, когда на девичьем лице появился румянец, но она не стала объясняться. Она отпустила его, кашлянув, и поспешила прочь. Сиара исчезла дальше по лесной тропинке, где деревья становились все реже. Джаспер не мог видеть, что делает его подруга, но он мог слышать ее. Его вампирский слух уловил ее воркование и бормотание: — Привет, девочка, это я. Помнишь меня? Безжалостный человек? Раздалось фырканье. Джаспер нахмурился. Что, черт возьми?.. — Да, ты помнишь, — продолжила Сиара, все еще бормоча. — Я привела своего друга. Тот, которого ты чувствуешь на моей щеке. Тот, запах который ты теперь знаешь. Он идет сюда, ты позволишь ему приблизиться к тебе?.. …Хорошая девочка, вот тебе кусочек сахара. Затем раздался безошибочно узнаваемый звук ржания. Нет—! Она не…! Это невозможно—! Джаспер не хотел в это верить, но предвкушение начало овладевать всем его существом. — Джаспер! — услышал он крик своей подруги, — Иди сюда, пожалуйста! Он подчинился и последовал за ее запахом. За линией деревьев виднелся огороженный луг. Загон для скота. Он увидел Сиару, стоявшую у деревянного забора и обнимавшую коричневую лошадь. Лошадь прижималась носом к ее груди, явно наслаждаясь уделённым вниманием. Сиара наполовину повернулась к Джасперу и протянула руку. — Я хочу, чтобы ты поздоровался с моей подругой. Я часто навещала ее на прошлой неделе. Эта девушка настоящая милашка! Джаспер просто смотрел на нее и лошадь, не двигаясь. Не смея надеяться. Его подруга снова поманил его к себе серьезными голубыми глазами: — Я клянусь, она не убежит от тебя. Я старательно давала ей привыкнуть к твоему запаху, используя твою куртку в течение примерно девяти дней. Доверься мне, Джаспер. Если бы она преуспела в этом… Джаспер судорожно сглотнул и неуверенными шагами приблизился к ним. Он остановился чуть позади Сиары, не сказав ни единого слова. Она мягко улыбнулась ему: — Протяни руку. Дай ей понюхать себя. Джаспер так и сделал и протянул кобыле правую руку ладонью вверх. Он видел настороженность в глазах животного, однако, к его полному замешательству, оно ткнулось носом в его руку и фыркнуло. Его челюсть отвисла от благоговения, когда лошадь позволила ему нежно погладить свой гладкий теплый нос. Джаспер повернулся к Сиаре, все еще не способный в это поверить. — Это экстраординарно. Ты понятия не имеешь, как давно я не был так близко к животному. Он с удивлением оглянулся на лошадь. — Ты чертова волшебница, Сиара Морган. Счастье и гордость вырвались из груди его подруги при этих словах. — Ничего особенного, — застенчиво пробормотала она, — Хотя это заставляет меня задуматься, почему ты утверждаешь, что животные избегают тебя… Джаспер не ответил, но продолжал гладить лошадь. Как ей удалось совершить этот подвиг? Это всегда было невыполнимой задачей. Все животные шарахались от вампиров, признавая в них самого опасного хищника в мире, и всегда убегали, почувствовав их присутствие. Это действительно было гребаное чудо. Джаспер знал, что должен рассказать своей семье. Но они бы ему не поверили. Даже если бы Эдвард увидел его воспоминания об этом, никто бы никогда в это не поверил. Это было просто невозможно. Джаспер должен был представить им вещественные доказательства. — Сиара, — сказал он, роясь в карманах, — Не будешь ли ты так любезна сфотографировать меня и нашу подругу-животное, пожалуйста? Он достал свой мобильный телефон и протянул его ей. Она ухмыльнулась: — Телефон с камерой?! Ух ты! Конечно, я сфотографирую тебя, чтобы увековечить этот момент. Скажи «сыр», Солнышко!