***
Марко знал что однажды это должно произойти. Он познакомился с Ояджи так давно и он уже умирал за него однажды. Это было неприятно, это было ужасно и он рад, что у него не было тогда столько братьев, потому что объяснять подобное кому-то из них он не очень хотел и вряд ли бы смог. И он надеялся, что ему никогда не придётся повторять это снова. Отец просил впредь не защищать его и команду ценой жизни, потому что не хотел снова видеть ад перерождения, не хотел чтобы Марко, его первый помошник Марко терял свою память. Эгоистично, да, но Феникс был согласен с этим. Однако лгать самому себе он больше не мог. После смерти Татча, после ухода Тича и отправления Эйса, он пересмотрел это обещание. Все на Моби Дике чувствовали приближение шторма. И Марко понял: когда он настигнет их, он просто не сможет остановиться.***
Всё произошло за доли секунды, он прикрывал отступающую команду и вдруг, крик Эйса. Они оба метнулись к Луффи и вот, напротив Марко разъярённое лицо Акайну а из-за спины слышатся мольбы и проклятия от Эйса. Последнее что он чувствует, как разражается Воля отца и что-то мягко утягивает его назад.***
Белоус запретил входить кому бы то ни было в каюту с Марко. Эйс забрал вспыхнувшее тело, но как только они покинули Маринфорд, капитан несмотря на собственные серьёзные раны приказал самому старшему врачу из команды, одному из немногих кто был на корабле в прошлый раз, лично следить за состоянием Феникса и дверью. Он не рассчитывал, что это действительно подействует на его детей, они постоянно ломали запертые двери особенно если тому, кто за ней, нужна была помощь. Однако на этот раз они ни разу не попытались. Все видели то непривычно чёрное пламя на теле брата и, кроме нескольких человек, все видели его впервые. Все также видели то скорбно-смиренное выражение лица, с которыми Белоус смотрел на запертую дверь. В этот день он потерял много своих сыновей, но этот взгляд говорил, что он потерял на одного больше. По тем же причинам атмосфера на корабле царила удручающая, все скорбели о прошлом и опасались будущего, будто тот шторм дал им передышку, но вот-вот должен был разбушеваться снова. Для многих Марко был особенным братом: он был первый. Он был с Ояджи всегда, он был возможно самым надёжным братом, всегда помогал и к нему всегда приходили за помощью, он был заботлив и справедлив. Если бы не возраст его можно было бы счесть за брата Ояджи, и видеть этот взгляд отца и не знать, что же с Марко было так больно. А зная то как к нему относился Эйс и учитывая состояние последнего, впору было кидаться в море от неопределённости и тоски. Они конечно замечали влюблённые взгляды Эйса и по-другому-нежные — феникса, и никто не был против, наоборот даже. Изо вот частенько подшучивал над Марко забавляясь реакцией. А смотреть как быстро краснеет, а потом загорается Эйс когда-то было постоянной забавой Татча. Поэтому все считали своим долгом хотя бы раз за день подойти к Эйсу и спросить его о чем-нибудь и именно поэтому все сошлись во мнении оставить Мугивару на корабле на какое-то время, хотя бы до прихода Белоуса в минимально рабочее состояние. Когда они смогли бы поговорить. И Луффи был единственной причиной, по которой Эйс ещё ничего не спалил и сам не бросился в воду подальше от навязчивых мыслей о глупости, своей и Марко. Он давно уже понял что влюбился в него и для себя никогда не отрицал этого. Даже для других не отрицал, он просто убегал, если они начинали шутить про это. Но он ни за что бы не признался Марко. Эйс слишком за многое его уважал. Он был взрослым, спокойным, таким надёжным, при этом лёгким в общении и весёлым. И он был первым. Первым на этом корабле от кого Эйс узнал об узах команды. Парень не хотел менять это ни на что другое, даже если бы оно было лучше, он не хотел и Марко позволял ему это. А теперь Эйс не знал, что думать. А мысли лезли, все и сразу. Ему было так стыдно перед командой за свои необдуманные поступки, и он был так сильно им благодарен за заботу и любовь, которую они ему подарили, так что всё на что он был способен — накручивать себя и тихо плакать в объятьях младшего брата.***
Терпения Луффи хватило примерно на неделю. Эйс считал это героическим поступком. Так что по истечении этого времени Мугивара растряс брата и пару его братьев и потребовал вечеринку, потому что они должны выпить за павших в бою и победу в войне с грёбанным Дозором. На следующий день они действительно устроили пирушку, и это был не плохой способ разбавить мрачную атмосферу царившую на корабле. Даже Ояджи смог откинуть тугие мысли и посмеяться вместе со всеми над валяющими дурака Луффи и Эйсом. До тех пор пока странный крик и забытый силуэт не привлекли его внимание: на палубу выскочил парень подозрительно похожий на Марко с кинжалом в руке, едва держащийся на ногах и с нечитаемым выражением на лице. — Старик?..