ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: снеГУРОчка
2C1EHPD.mnt:fragment_5 metadata: 2C1ЭHPD. Локация:Британские о-ва, Годрикова лощина. Дата: 01-11-1981. Время: 03:26. Точность: 72%.
Туман, смешанный с дымом, застилал весь поселок. Местами сквозь него просвечивали отблески пламени от догоравших строений. Бордово-серое марево ограничивало обзор, и Альбус Дамблдор чувствовал себя гостем в преисподней. Было очень жарко и душно. Хеллоуин не позволял нормально наложить хоть какое-то заклятье, и легкие давно заполнились едким смрадом. Пахло гарью, горячим железом, пылью и жаренным мясом. Последний, чуть сладковатый, запах исходил от трупов жителей поселка, которые заживо сгорели в собственных домах. Омерзительная, инфернальная атмосфера. Дамблдор с трудом сдерживал позывы рвоты. Он прикрыл глаза и по памяти, буквально на ощупь, стал пробираться сквозь завалы по едва различимой полоске асфальта. Чем ближе он подходил к дому Поттеров, тем жарче становилось. Метров за двадцать до остатков ограды в воздухе ощутимо запахло железом, и у мага пошла носом кровь. Помянув тихо Мерлина, директор Хогвартса применил-таки защитные чары. От запаха и дыма это не спасло, но кровь остановилась. Еще раз ругнувшись, уже именем Кюри*, мужчина перешагнул остов забора и направился к руинам коттеджа. По территории ровным кругом были раскиданы обгоревшие до бела доски. Кое-где валялись куски фарфора, глины, камня и спекшиеся железки. Ближе к центру земля напоминала спекшийся асфальт. Чем дальше шел директор, тем жарче становилось. В паре метров от эпицентра взрыва он остановился. Проход отсутствовал. Перед директором Хогвартса, чуть выплёскиваясь из круглого кратера, тихо бурлила и светилась желтая лужа расплавленного металла. Когда на её поверхности лопался очередной пузырь, из него вместо нормального пара вырывались облачка зеленого, красного и желтого цветов. Часть одного такого облачка, красного, задела колено Дамбалдора. Нога онемела, как от «stupefy». В самом центре лужи, под желтым куполом неизвестного профессору заклятья, на чудом уцелевших досках, качалась Люлька. Из нее раздавался детский плач. Дамблдор прицелился, взмахнул палочкой и, захватив кусок лужи, перенес люльку на землю. Странный металл, коснувшись земли, проигнорировал гравитацию и ртутными шариками вернулся в лужу. Около часа директор колдовал над люлькой, пытаясь снять защиту. Наконец, купол с гудением опал. Профессор вытащил младенца из люльки, бросил последний взгляд на пепелище и аппарировал. Из лужи поднялся очередной пузырь. Только в этот раз – большой. Очень большой. Булькнув, он оторвался от поверхности и покатился до самой ограды. Напоровшись на торчащий из земли ошметок колючей проволоки, пузырь с грохотом лопнул. Четыре тела, бывшие в нем, не шевелились. Вдруг, одно слегка дернулось. Обожженные пальцы медленно дотянулись до шеи и коснулись золотой цепочки. Раздался хлопок и груда тел исчезла. Где-то за минуту до рассвета лужа засветилась ярче. Свечение из желтого постепенно перешло в фиолетовый. Поверхность подернулась рябью и застыла. Послышался хруст. Фиолетовый круг пошел трещинами. Хруст усилился. Трещины покрыли всю поверхность бывшей лужи. Раздался тонкий писк, и вещество в яме обратилось в мелкую пыль. Частички её медленно шевелились. Почтовая сова с «Пророком» в когтях пролетела над лощиной. Над самой «лужей» когти её, к удивлению самой птицы, разжались, и свернутая газета рухнула в фиолетовую пыль. Поднялось высокое облако. Что-то зажужжало, заскрипело. В облаке замелькали фиолетовые разряды. Потом оно замерло, качнулось и… схлопнулось. Перед севшей на землю от охренения ушастой совой стоял молодой мужчина с газетой в руке. Одет он был в черный кожаный жилет, серую шелковую рубашку с серым же галстуком и черные джинсы. Из жилетного кармана свешивалась желтая цепочка. На ногах у странного типа были чёрные лаковые туфли. У него был слегка наклоненный вниз средний нос, тонкие губы, большие, чуть раскосые, глаза фиолетового цвета, высокий лоб, немного оттопыренные уши и короткие, черные, стоящие «ежиком» волосы. Глаза были глубоко посаженные, но несколько выпуклые. Он наклонился к сове и погладил шокированную птицу свободной рукой. Сова невнятно икнула и завалилась в обморок. Мужчина приподнял левый край губ, присел, отложил газету и сгреб сову в охапку. Шевельнув носом, он с обожанием посмотрел на птицу, слегка сжал её голову. Прозвучал тихий стук и сова превратилась в деревянную фигурку. Он положил статуэтку в свободный карман, взял газету и быстро, так и сидя на корточках, пролистал. Поднял правую бровь, выпрямился. Посмотрел на затянутое дымом небо и быстро зашагал в сторону города, перепрыгивая кучи мусора и прожаренные ошмётки тел.2C1EHPD.mnt:fragment_6 metadata: 2C1ЭHPD. Локация:Лондон, район Сити, единственный офис ЗАО «Дрели Дурсля», кабинет директора. Дата: 01-11-1981. Время: 11:15. Точность: 100%.
Вернон Дурсль был сегодня малость не в духе. С самого утра его левая лопатка ныла, а это всегда предвещало перемены. Приятные или нет – Вернон не знал, но часть тела всегда исправно оповещала его о смене жизненного курса . Последний раз она так ныла перед тем, как Дадлика принесли из роддома. Дурсль тогда даже жену не поцеловал – так был шокирован полом младенца. Всю жизнь он хотел дочку. Мальчик автоматически означал заботу, воспитание, обучение и прочую трату отцовского времени. А дочери можно было бы и внешностью обойтись, то бишь сиськами, жопой и рожей, да и заботилась бы о ней мама. И было бы у Вернона больше времени на любимое занятие. В прочем, заветы К.С. Люиса** мужчина помнил, и по этой причине горевал не долго. В конце концов, когда мальчик подрастет, его можно будет привлечь к делам. Вернон их вообще ставил превыше всего. Он был хроническим трудоголиком. Перемены начались с того момента, как он вышел из дома. На заборе сидела кошка и пристально глазела на мужчину. Новизна ситуации была в том, что животный мир Тисовой улицы ограничивался крысами, мышами и насекомыми. Домашних животных не держал никто. Кошка же была достаточно ухоженной. Вернон простоял перед ней минут десять, но животное только дышало. Мысленно плюнув на непрошенную гостью, он сел в машину и отправился на работу. В заднее зеркало было видно, как кошка повернула голову и проводила автомобиль долгим, осмысленным взглядом. Чертыхнувшись уже вслух, Дурсль прибавил газу. Через некоторое время он въехал в город, а скоро и остановился у офиса «Дрелей Дурсля». Фирма располагалась не в самом лучшем месте Сити, но и жаловаться не приходилось. Небольшой трёхэтажный кирпичный дом полностью принадлежал Вернону. Зданием владел еще его дед, а отец превратил семейное гнездо в офис по продаже бытового инструмента. Единственный сын, не имея возможности рассчитывать на помешенную на бульдогах сестру, сделал бизнес более узкопрофильным, и расширяться пока не мог. На первом этаже располагалась прихожая, четыре туалета, комнаты отдыха для курьеров, которых работало всего двадцать человек. На втором – склад. На третьем – офис директора, он же - бухгалтерия, и касса. Окна директорского кабинета выходили на тихий дворик, где стояли велосипеды курьеров. Когда-то дворик был садом семьи, а теперь стал парковкой и гаражом. Дурсль загнал автомобиль во двор и поставил под окна своего кабинета, чуть было не задев чей-то велосипед. Транспорт курьерами использовался исключительно личный, так как дела у фирмы последнее время были не особенно хороши, и лишних расходов "Дрели Дурсля" себе позволить не могли. Выйдя из машины и заперев её, Вернон уже почти дошел до двери офиса, когда на него налетел какой-то низенький человечек. Прокричав на возмущённое брюзжание мужчины какую-то чушь и обняв его на прощание, человечек понесся дальше. Дурсль посмотрел ему вслед, покрутил пальцем у виска и отправился, наконец, в офис. Первые пару часов он работал спокойно. Разбор заявок на новые поставки, приведение в порядок некоторых отчетов для налоговой инспекции и другая бумажная работа всегда доставляли ему странное, монотонное удовольствие. Шорох бумаги, скрип ручки и стук клавиш старой печатной машинки казались сладкой музыкой, привычной и любимой. Вернон блаженствовал. В одиннадцать он как раз заканчивал проверку баланса. Фактически, не считая курьеров, в фирме работал он один, и бухгалтерия тоже лежала на его грузных плечах. Когда последние цифры заняли свои места, мистер Дурсль закрыл толстую папку и позволил себе откинуться на спинку кресла. Он отодвинулся от стола, закинул левую ногу на правую, потянулся и посмотрел в окно. Моргнул. Еще раз. Потряс головой. Ущипнул себя за щеку. Встал с кресла и подошел к окну. Открыл его. Высунул голову. Охнул и засунулся обратно в офис. За окном тучами летали совы. От них в небе было темно. Птицы не садились, не сталкивались, не шумели. Их беззвучный полет создавал какое-то нереальное ощущение. А еще они не гадили. Вернон потряс головой, помассировал виски и вернулся в кресло. Окно он так и не закрыл. Снизу раздался дверной звонок. У всех нормальных людей в воскресенье был выходной, поэтому директору самому пришлось спускаться на два этажа вниз и открывать гостю. На крыльце стоял молодой мужчина, лет двадцати. Одет он, на взгляд Вернона, был мрачновато, но очень недешево. Один только жилет из кожи («Змеиная, наверное!» - подумал Дурсль) говорил о весьма немаленьком состоянии посетителя. В руках молодой человек держал газету, свернутую трубкой. Вернон опознал в ней ту, в которой на прошлой неделе дал объявление о поиске секретаря. Настроение было дерганное, поэтому хлыщ в жилете, решивший, по-видимости, досадить родственникам, зарабатывая самостоятельно, вызывал дикое раздражение. - Вы к кому? - Я по объявлению, мистер Дурсль. - Почему вы решили, что я – это он? И вообще, вы знаете, что сейчас не рабочее время? - О. Вернон Дурсль является достаточно известной фигурой, и в лицо вас я знаю. Основываясь на том, что офис Вашей фирмы открыт семь дней в неделю, а Вы находитесь внутри, я сделал вывод о том, что время вполне рабочее. - Заходите. Дурсль посторонился, впустил гостя и захлопнул дверь. Предложил пройти в кабинет, с чем гость спокойно согласился и первым пошел по лестнице. Удивившись такому поведению, как он думал, будущего секретаря, Вернон последовал за ним. Идя по лестнице, он обратил внимание на подошвы юноши. Они были в чем-то буром и пахли преотвратно. Тем не менее, ботинки выглядели чистыми. «Странный парень» - решил Дурсль. Молодой человек и директор вошли в кабинет последнего. Вернон сел в своё кресло, юноше предложил стул. Тот поклонился, сел и изучающе уставился на Дурсля. -Значит, по объявлению. Давайте сразу к делу. Что привело богатого наследника толстого кошелька в мой офис? Юноша поднял левую бровь. - Адрес в газете. - Простите, что? - Прощаю. Адрес, указанный в данном Вами объявлении. - И зачем вы пришли? - Посмотреть на Вас. - И как? – в голосе Дурсля с каждой фразой прибавлялось яда. - Полноват. - Вы что себе позволяете?! - Честные ответы. - Да пошли в…. Договорить Вернон не успел. Молодой человек ударил ногой по столу, от чего тот отъехал до стены вместе с директором. Кресло ударилось о низкую раму окна, покачнулось, и Дурсль до половины оказался на улице. Посетитель запрыгнул на стол, отчего тот подозрительно заскрипел, подошел к хозяину комнаты, нагнулся и легко поднял мужчину одной рукой. - Первое правило: говорите вежливо, мистер Дурсль. Гость так же легко затащил тушу в комнату, вернул стол и кресло на свои места и сам сел в кресло. Вернон, тяжело дыша, опустился на стул. Ясно было одно – секретарем этот парень быть не собирался. - Расслабьтесь. И постарайтесь задавать вопросы правильно. Дурсль громко выдохнул, отдышался и по-новому посмотрел на гостя. Тот был странным. И абсолютно, неестественно спокойным. - Как вас зовут? Гость задумался. Что-то пробормотал себе под нос. - Энтони Важно, лорд Нок Латот. Вернон икнул. - Э… простите, ваша светлость. - Прощаю, если вы поступите так же, сэр. - К-конечно. Что послужило причиной Вашего … визита? - Любопытство, жажда денег, патриотизм, долг. - Я не совсем понимаю, лорд Латот. - Род Нок Латот достаточно старый, но забытый. Долгое время его представители жили где угодно, но не на Британских островах. Когда число колоний, подвластных Короне, возросло, он перебрался в Японию, а через некоторое время – в Россию. Я родился очень далеко отсюда. Но сейчас мне показалось правильным приехать в Лондон. Из газет узнал, что многие знатные семьи в весьма плачевном состоянии. Решил открыть собственное дело, юридическую консультацию. Но мне нужны люди, и я стал искать их. Пока нашел только Вас. - И чем же я могу Вам помочь? Я – простой бизнесмен, а не аудитор или юрист. - Многим. Вы знаете рынок, бухгалтерское дело, - лорд потряс папкой, взятой со стола, - и у Вас, скорее всего, потрясающая работоспособность. Кто еще будет работать в воскресенье? – Латот улыбнулся. От его улыбки у Вернона похолодела спина. Странный, проникающий взгляд ярко-фиолетовых глаз и оскал кривоватых, острых по бокам, зубов производили самое запоминающееся впечатление. Предприниматель сглотнул. -И что Вы от меня хотели? Энтони Важно еще раз улыбнулся и достал из внутреннего кармана жилета конверт. Протянул его Дурслю. Вернон распечатал конверт, извлек белый лист тонкой, почти прозрачной бумаги и уставился в текст. Через пять минут он перестал тяжело дышать, расслабился, даже заулыбался. Дочитав текст, он взял со стола ручку и нож для бумаг. - Расписываться кровью или чернилами позволите, сэр? – угодливо осведомился он. Нок Латот улыбнулся, на сей раз одними губами, и ткнул пальцем в ручку.2C1EHPD.mnt:fragment_7 metadata: 2C1ЭHPD. Локация: Британские о-ва, пригород Лондона, Тисовая Улица. Дата: 01-11-1981. Время: 21:17. Точность: 80 %.
Когда довольный Вернон Дурсль вернулся домой, кошка всё еще сидела на заборе. Мужчина не обратил на нее особого внимания. Его лимит удивления на сегодня был исчерпан. Загнав машину в гараж, он запер его, поднял голову, снова увидел сов, хмыкнул и направился в дом. Петунья Дурсль, в девичестве – Эванс, мужа не встретила. Она была на втором этаже коттеджа, кормила сына. Дадлик кушал много, и рос в основном в ширину. Ему недавно исполнился год, но мать по-прежнему кормила грудью. Полноватая некогда женщина стремительно худела, и была уже на стадии легкой анорексии. Супруга это волновало, но до сегодняшнего дня сказать её об этом он не решался. И сегодня – тоже. Вернон прошел в дом, сел на диван перед телевизором и стал дожидаться жены за новостями. Выслушав феерический бред про магнитные бури, породившие в умах всех сов Великобритании лёгкое сумасшествие, он собирался уже выключить говорливый ящик, когда ведущий встрепенулся, изменился в лице, прямо в микрофон выматерился и уставился в камеру круглыми от шока глазами. Дурсль прибавил звук. - Только что поступила <шепот оператора: «А с какого черта так поздно?!»> новость с пометкой «срочно». Вчера <тише, сам ведущий: «ОЧЕНЬ оперативно!»> в районе Годриковой лощины упал американский погодный спутник с экспериментальным ядерным реактором на борту. При падении он взорвался, однако радиационного заражения по неустановленной причине практически не произошло. В результате взрыва было разрушено 13 особняков и местное почтовое отделение, а также отделение полиции. В большинстве домов проводилось празднование Хэллоуина. 148 человек погибло, 60 отправлены в больницы с ожогами первой степени тяжести, пятеро пропали без вести. Среди пропавших числится лорд Поттер-младший, глава местного полицейского департамента, с семьей. По сообщению полиции спутник рухнул именно на его дом. Наш корреспондент должен был, <включили цензуру> , уже выехать на место. Мы будем держать вас в курсе событий. Прогноза погоды сегодня не будет, так как рухнул спутник BBC AMERICA. Вот такой <длительная пауза с шевелением губ ведущего> Хэллоуин. Вернон всё-таки выключил телевизор и откинулся на спинку дивана. Минут десять он просидел молча, неподвижно и смотря в пустой экран. В таком положении его и застала жена. - Вернон? Ты что? Дурсль дернулся и пустыми глазами уставился на Петунью. - Ты знала, что муж твоей сестры был полицейским? Начальником отделения? - Он? Да он - псих ненормальный, как и моя сестра! Какая полиция! И.... был? - В новостях передали, что на их дом сегодня рухнул спутник. Полтораста человек погибло. Тела твоей сестры и её семейства пока не нашли. Зато сказали, что Поттер был начальником полицейского участка в этой своей Лощине. Петунья охнула и осела на пол. Сестра, очевидно, была для нее символом неизбежного зла, явления мерзкого, но привычного. И вот теперь выяснилось, что она была уважаемым членом нормального общества. Для женщины это было достаточно сильным потрясением. - А их сын? Гарри? - Тел Поттеров нет. Должно быть, просто испарились при взрыве. За окном послышался гул мотора. Звук был очень громким, но шел почему-то сверху. Петунья с трудом встала и, пошатываясь, побрела к двери. Когда она дошла до нее и открыла, то издала всхлип и упала в обморок. Вернон тяжело встал с дивана и дошел до жены. "Довела себя!" - решил он, увидев очередной обморок супруги. В прочем, когда он дошел до двери, его мнение несколько поменялось. На пороге лежала люлька со свертком. Из-под старого пледа белел детский лоб со шрамом в виде молнии. На самом покрывале лежал конверт из, очевидно, плохой бумаги.