Отец вора

      Чувство вины… Как часто вы ощущаете его? Как часто оно заставляет вас просыпаться по ночам? Как часто вы не можете уснуть из-за него? Серхио Маркина знает всё об этом чувстве. Слишком часто в последнее время он его испытывает. Он вспоминает о брате, которому не удалось выбраться из Королевского Монетного Двора, потому что он остался отстреливаться от полиции, он вспоминает Москву, которого подстрелили, так как Токио пришлось импровизировать, ведь он сам был недоступен. Он вспоминает Осло, которого убили заложники, потому что он не был в ангаре, предаваясь плотским утехам с главным инспектором. Потом его мысли возвращаются к Найроби, которая больше никогда не увидит своего сына, потому что получила пулю в лоб. И, наконец, Токио, которая пожертвовала своей жизнью, чтоб спасти всю банду в Банке Испании. И в эти мрачные периоды, Серхио зарывается ногами в песок и просто смотрит вдаль, в тёмный и бескрайний океан. Он не в силах уже что-то изменить, но чувство вины по-прежнему гнетет его, не давая спокойно спать.       Ракель проснулась, так как холодный воздух проник в их спальню и пробежался по её обнаженному бедру. Девушка вздрогнула и инстинктивно захотела прижаться к своему мужчине в поисках тепла. Она потянула ручки в другую сторону кровати, но не ощутила там его, место было пустым и уже холодным. От испуга Ракель тотчас же отворила глаза и осмотрелась. Она была одна в их спальне, и только трепещущаяся на ветру шторка нарушала ночную тишину. Девушка вскочила с постели и накинула на плечи шёлковый халат, прежде чем отправиться на поиски своего возлюбленного. На самом деле, она точно знала, где он и что с ним происходит. Как она и ожидала, выйдя на крыльцо их домика, он стоял в тридцати метрах от неё на пляже в одних пижамных штанах и не сводил взгляда с воды. Чувство дежавю накрыло её. Менялось место, это был не Палаван, но не менялась ситуация. Она всунула ноги во вьетнамки и потопала в его сторону по ещё холодному песку. Тихо встав позади него, она молча обняла его со спины, прижавшись всем телом. Серхио тут же обхватил её ручки и накрыл своими, мягко улыбнувшись. На Палаване это был их частый ритуал, когда ночные кошмары его одолевали, а Ракель всегда приходила и напоминала, для чего же он на самом деле живёт. Он живёт для неё, а теперь ещё и для их будущего малыша. — Родная, иди в дом. Ты замёрзнешь, — тихо прошептал он. — Я никуда не пойду без тебя. Если хочешь затащить меня в постель, тебе придётся пойти со мной.       И как отказать этой девушке? Серхио никогда не мог ей сопротивляться. Ещё когда они были в Испании, и она не знала его настоящей личности, уже тогда она имела над ним власть. — Хорошо, пойдём, — он повернулся к ней и заключил в объятия. — Дурной сон? — Один из них, но ты не волнуйся. Как мой малыш? — он погладил её ещё плоский животик. — С ним всё хорошо, но он волнуется за папочку, который уже третий раз за неделю вот так просыпается ночью, — она надула губки. — Прости, любовь моя. Я обещаю больше не оставлять вас одних в постели. — Уж постарайся, нам без тебя холодно, — она положила свою ручку поверх его, пока он все ещё держал её на животе. — Пойдёмте, будем греться, — он обнял её за талию и повёл в дом.       Мариви что-то варила на кухне с помощью своей сиделки Хуаниты. — Мам, чем так вкусно пахнет? И даже тошноту не вызывает, — на кухне появилась Ракель с мокрыми волосами, держа банан в руке. — Это фирменный доминиканской суп «Асопао» с рисом и креветками. Скоро будет обед. А ты уже накупалась? — Да, стало очень жарко, даже в теньке. Я оставила Серхио с Паулой. Хочу немного полежать под вентилятором, — она откусила банан. — Как там моя вторая внучка? — Мам, мы же не знаем, кто там. И не хотим знать до самых родов! — Материнское сердце чувствует, что это девочка, поверь мне. И Хуанита так же думает! — она махнула в её сторону. — Да, сеньора. У вас точно девочка. — Да вы прям два аппарата УЗИ, — рассмеялась блондинка, доедая фрукт. — Всё, я пошла. — Пап, а ты кого больше хочешь, мальчика или девочку? — Паула подняла взгляд на Серхио, который от её слов расплылся в идиотской улыбке.       Паула уже называла его отцом ранее, на Филиппинах. Но не часто, поэтому каждый новый случай согревал его сердечко. Он бы никогда не осмелился сказать, что она не его дочь. Она его с головы до пят, хоть в ней и не течёт его кровь. — Мне не важно, милая. Я хочу только, чтобы малыш был здоров. — А я хочу сестру, буду с ней играть, потом причёски ей делать, — она улыбнулась. — И вообще, девочки лучше мальчиков. — Почему? — Они умнее, вот взять вас с мамой. Ты же всегда у неё спрашиваешь, что где лежит, что купить и прочее. Мама умнее, ведь она решает такие вопросы. Я хочу быть как мама, — Серхио не смог сдержать улыбку от слов 10-летней девчонки, так забавно рассуждающей о них с Ракель. — Да, ты права, твоя мама очень умная и я люблю её за её интеллект.       Он сказал это, вспомнив, как в один из напряжённых моментов второго ограбления он говорил ей эти слова по радиосвязи. И ведь так и есть на самом деле. Ракель очень умная и мудрая женщина. Она точно знает, чего она хочет и знает, как ей получить желаемое. И если раньше Серхио сам руководил своей жизнью, выбирал рубашки, покупал туалетную воду, сам завязывал галстук. То теперь он всецело доверил всё ей. Она его вселенная, она его жизнь. И если она хочет вить из него верёвки, он с радостью позволит ей. Потому что влюблённый мужчина ещё и немного идиот. — А правда, что к нам послезавтра приедут гости? — Да, они приплывут к нам на катере с другой части острова, с Гаити. Мы не виделись почти 2 месяца. И у них есть сынишка, ему 2 года. Вот ты поймёшь, какого быть младшей сестрой. — Фу, мальчик! — Паула скрестила руки перед собой и отвернулась. — Ну, ладно. Мы будем строить замок на пляже.       Серхио лишь ещё раз рассмеялся в ответ. После последнего ограбления, банда решила далеко не разбредаться по миру, ведь они стали настоящей семьей и теперь планировали чаще видеться. Испанское правительство больше не гоняется за ними, телефоны не прослушивают, перемещения не отслеживают. Поэтому они пригласили на пару дней Монику и Денвера с Цинциннати. А ещё Манилу и Рио, что также жили на Гаити. — Любовь моя, как ты? — Серхио нежно провел ручкой по ключице своей будущей жены. — Жарко, невыносимо жарко. Этот вентилятор на потолке не справляется совсем. Нам нужно что-то посущественней, или я захочу переехать в Антарктиду, — Серхио лишь посмеялся. — Ты сама выбрала эту страну… — Я не ожидала, что тут будет жарче, чем на Палаване, — она провела рукой по вспотевшей шее. — Погоди, но не на столько же здесь жарко. — Он прислонил тыльную сторону ладони к её лбу, — Ракель, да ты горишь! — Испуганно произнёс он. — Я тебе об этом и говорю! — она посмотрела на него своим фирменным убийственным взглядом. — Нет, я серьёзно. У тебя жар, милая. Я сейчас принесу градусник! — он вскочил с кровати. — Что? Быть не может, я никогда не болею. — Так, вот, — Серхио протянул ей градусник. — Давай проверим.       Ракель нехотя взяла устройство из его рук и засунула подмышку, бормоча какие-то проклятия в его сторону. — Я принесу тебе воды.       Он вернулся через 3 минуты, как раз когда градусник пищал, оповещая, что измерил температуру. — Посмотрим, — он вытащил его и взглянул на экран. — 38,4! Ракель, ты заболела. — Но чем? Я не чувствую ничего, только тошноту. — Тошнота! Ты сегодня ночью раз пять вставала! Не думаю, что это только из-за беременности, — он покачал головой. — А из-за чего? — недоумевала она. — Кишечный грипп! Да, черт возьми, я знал, что местный фильтр уже плохой! — он вскочил и схватился за волосы. — Мне нужно срочно купить новый. Это все из-за воды! — Серхио, угомонись! Что за паника? Всё нормально. — Нет, Ракель. Не нормально, из-за моей неосторожности сейчас вся семья заболеет, а ты ещё и в положении. Я сейчас же закажу новый, попрошу Августина съездить за ним в город. И в аптеку, тебе нужны абсорбирующие препараты.       Августин — это местный паренёк, лет 19, который иногда помогает их семье, привозит фрукты или рыбу с рынка на велосипеде, а Серхио хорошо платит ему за это. — И ещё, тебе нужно обильное питьё и постельный режим. Прости, сегодня больше никакого пляжа. И ты тут на карантине, чтобы Мариви и Паулу не заразить! — строго сказал Серхио. — Доктор Маркина, меня прямо-таки заводит ваш грозный тон, — кокетливо ответила девушка. — Ракель! Вот вечно ты об этом! — он с укором посмотрел на неё. — Ладно, ладно, просто ты такой забавный… И я люблю тебя за это, — она послала ему воздушный поцелуй. — Я тоже тебя люблю, малышка. Пойду за обедом, вроде бы там бульон оставался. Тебе нужно есть и пить, а то будет обезвоживание. И не спорь со мной. — Как я смею! — покачала плечами Ракель.       Серхио накормил Ракель куриным супчиком и салатом из свежих овощей. Потом дал ей жаропонижающее, так так температура не спадала, и она почти сразу уснула. Серхио заботливо накрыл её легкой простыней и еще раз проверил лоб, он уж не был таким горячим, и мужчина облегченно выдохнул. — Как она, сеньор? — спросила Хуанита, когда они спустился вниз. — Не очень хорошо, я думаю позвать ей врача, в нашей деревне есть доктор? — Да, есть одна, она уже на пенсии, но я думаю, она согласится прийти. — Где она живёт? Я попрошу Августина съездить за ней. — Я сейчас сама до нее прогуляюсь, это близко. Сеньора Фуэнтес спит, Паула на крыльце ракушки раскладывает. Если вы позволите, я отлучусь. — Конечно, я буду благодарен, и скажи ей, что я заплачу за её помощь, — на всякий случай сказал Серхио.       Сиделка ушла за врачом, а Серхио направился к Пауле. — Серхио! Ой, пап! — исправилась девочка. — Смотри какая ракушка! — она крутила перед ним большущим рапаном. — Ого, это где ты его нашла? — удивился Серхио, ведь на их пляже не было замечено таких крупных ракушек. — Августин подарил, сказал, что нашёл на рыбалке с отцом. — Августин? Давно ты его видела? — Так вон он в гамаке лежит! — Паула показала пальчиком в сторону пляжа. — Родная, я сейчас приду. Никуда с крыльца не уходи, договорились? А потом мы поедим мороженое, что Хуанита сделала из ананаса, согласна? — Угу.       Серхио быстро добежал до парня и попросил съездить в город, дал ему нужную сумму и накинул ещё сверху за его помощь.       Чуть позже врач осмотрела Ракель и успокоила Серхио, который весь извёлся из-за чувства вины из-за того, что сразу не заменил фильтр в их доме, когда покупал его. У нее действительно была кишечная инфекция, но в очень лёгкой форме, и будучи беременной, она бы и не заметила. Серхио отблагодарил женщину деньгами, она, конечно, отказывалась, но он настоял. После ужина Августин привёз новый фильтр и даже сам заменил его, пока Серхио читал Пауле сказку на ночь, ведь мама приболела и не могла спуститься в её комнату. Девочка быстро уснула, мужчина поцеловал её в лоб и ушёл к Ракель. Она тоже была в полудреме, её несколько раз вывернуло, поэтому она была истощена и обессилена. Серхио повесил одежду и, обняв её за животик, тоже уснул.       В эту ночь он снова проснулся от ночного кошмара. Хотел было встать с кровати, но вспомнил, что обещал Ракель быть рядом. Он не мог нарушить обещание, данное ей, но так часто подводил её. Так часто он срывался на нее во время их второго ограбления, когда личность Профессора брала над ним верх. Когда он кричал ей заткнуться, когда он назвал её слабым звеном. Слабым, серьезно? Ракель никогда не была слабой, наоборот, он всегда считал её очень сильной женщиной. Да она ради него бросила вызов всей системе, пошла против своих коллег, против своего друга. Ради него она оставила всю свою жизнь в Испании и рванула за ним через половину мира. И разве это слабость? Нет! Конечно, он не раз извинялся за свои слова, но это не отменяет того, что он всё же произнёс их. Такие слова сильно ранят, но Ракель уверяла его, что не злится, что всё понимает. Что он был в стрессовой ситуации, на нервах. Ещё именно поэтому она была сильной. Умела прощать, видела хорошее в людях. Она видела Серхио насквозь и знала, какой он, когда садилась в самолёт до Филиппин. Знала, на что идёт, когда отправилась с ним в Испанию на ограбление, оставив мать и дочь. Они не идеальны, каждый из них с характером, со своим мнением, со своими убеждениями. Но вместе они крепкий и нерушимый союз. И именно об этом старался думать Серхио, оставаясь в постели с любимой. Она его половинка, и он должен быть рядом с ней, не смотря ни на что.       Через 2 дня к приезду ребят из банды, Ракель уже оклемалась, температуры не было, препараты, что привёз Августин работали, и она напросилась с Серхио пойти встречать всех к лодочному причалу. — Голова не кружится? Тебя снова утром тошнило. — Серхио, я беременна, меня может все 9 месяцев тошнить! Не веди себя как курица-наседка! — подразнила она его, потрепав пальчиками за щеку. — Что? Как ты меня назвала? — рассмеялся он ей в ответ. — Любовь всей моей жизни, вот как! — она встала на носочки, взяла его лицо руками и припала к его губам своими, подарив ошеломляющий поцелуй. — Ну наконец-то, а то я уже забыла вкус твоих губ, — она расхохоталась ему в рот, потому что тот не хотел её выпускать. — Всё, пошли, они скоро будут!       Они взялись за руки и пешком пошли по белоснежному пляжу, вдыхая свой аромат свободы. — Ракель… — решил нарушить тишину Серхио. — Я всё ещё хочу на тебе жениться. Ты же не передумала? — Шутишь? — она злобно посмотрела на него. — Как я могу передумать? Я тоже хочу стать твоей женой, но я не знаю, как это делают в Доминикане. — А я всё узнал, — он поправил очки. — Нам нужно подать документы в местный ЗАГС, выбрать дату, позвать гостей и заказать банкет. Ничего сложного. — И когда ты всё успел? — В тот день, когда ездил в город с ночевкой. Я отложил этот разговор, так как ты сообщила мне другую радостную новость, — он положил ручку на ее живот, не уставая так делать. — Может мы успеем это сделать до родов, если ты не против? — Почему нет? Конечно. Позовём всех, как только решим, — она улыбнулась ему. — Профессор!!! — кричал как ненормальный Денвер, почти выпрыгивая из подплывающего катера. — Профессор!!! — Денвер, угомонись, сейчас за борт плюхнешься! — оттягивал его за шорты друг. — Как ребёнок, ей богу!       Катер, наконец, причалил и ребята, как горох высыпались на берег, где их ждали Ракель и Серхио. — Моника, привет, — сказала Ракель, обнимая подругу. — Привет, Цинци, — сказала она карапузу на ее ручках. — Иди ко мне, — она протянула руки, чтобы взять ребенка Моники. — Тётя Ракель скучала! — Она крепко прижала ребенка, пока остальные приветствовали Серхио. — Ракель, что ты творишь? — завопил ее будущий муж, увидев её с ребенком. — Тебе нельзя! — крикнул он, вызвав озадаченные лица у всей банды. — Ладно, — Ракель передала ребенка на руки Маниле, что стояла с ней рядом. — Что стоим? Пошлите к нам, будем показывать наши апартаменты.       Все сделали вид, что всё хорошо, но, на самом деле никто не понял, почему Профессор так разозлился. — Ну, рассказывайте, как устроились? — начала беседу Ракель, когда они подходили к дому. — Великолепно, мне здесь нравится больше, чем в Индонезии. Меньше ползучих тварей, я их очень боюсь. — Моника, ты сражалась с военными в банке, а пара ящериц тебя пугает? — посмотрела на неё Манила. — Да, они мерзкие! — и девушки расхохотались. — Вот мы и дома, располагайтесь! — Серхио по-хозяйски приглашал войти. — Неплохая берлога, Профессор! У нас поменьше, да, любимая? — Не прибедняйся, Даниэль! У нас тоже хороший дом. Может, в следующий раз вы к нам приплывете? — Стокгольм посмотрела на Ракель и Серхио. — Мама, папа! Вы вернулись! — из своей комнаты выбежала Паула. — Привет, Цинци! — она одарила ребенка улыбкой.       Гости устроились в гостиной, Паула достала свои игрушки, чтобы показать их малышу. Денвер сел рядом с сыном на полу, чтобы тоже участвовать в игре, а Манила и Анибаль расположились на диване напротив Серхио. Ракель же ушла с Моникой на кухню, чтобы посекретничать. — Ракель, что это было там на пирсе? Он так прикрикнул, что даже я испугалась. — Ну, просто мы недавно узнали, — Ракель нагнетала атмосферу. — В общем, я беременна. — Да, ладно!!! — завопила Моника на всю кухню. — Тише! — Ракель закрыла ей рот ладонью. — Сколько уже? — Двенадцать недель, мы на прошлой неделе были на УЗИ, — мечтательно сказала Ракель, разливая по бокалам Пина-Коладу. — А пол знаете? — Мы решили, что хотим сюрпризом, как у вас. Я буду рада в любом случае, да вообще счастье забеременеть после сорока. Так что для меня важнее всего его здоровье, — она погладила животик. — Я так рада за вас! Смотри как Профессор играет с детьми, — Моника указала взглядом на дверь, через которую было видно, что возлюбленный Ракель тоже сидит на полу и складывает с детьми конструктор. — Он будет отличным отцом. — Я знаю, я знаю… Но не говори пока никому, я хочу сделать еще УЗИ на семнадцатой неделе, потом мы всем расскажем. — Хорошо, пойдём, — она забрала поднос с коктейлями у Ракель из рук.       Ракель стояла в гостиной и умилялась картине, что была перед глазами. Она вообще часто видела, как Серхио играет с Паулой, как учит её делать оригами, как помогает искать ракушки, но здесь было что-то другое, он строил с Цинцинати какую-то крепость, объясняя, где и почему должен быть этот кусочек конструктора, а пацан слушал его, открыв рот. И девушка невольно потянулась к животу, чтобы еще раз обнять малыша внутри себя.       Вся банда вкусно поужинала, так как Хуанита с Мариви наготовили на целую футбольную команду. Хозяева дома распределили всех по комнатам, и чтобы все поместились, Пауле пришло уступить свою комнатку Маниле, а самой пойти к бабушке и Хуаните. Моника с мужем и сыном легли в гостевой, а Рио на надувном матрасе в комнате с Манилой. — Как ты себя чувствуешь? — Серхио подошёл к Ракель и встал перед ней на колени, чтобы поцеловать ее животик, теперь это был вечерний ритуал, с тех пор, как он узнал, что они ещё раз станут родителями. — Хорошо, сегодня тошнило только утром, милый. Я в порядке, ты со мной как с маленькой возишься, — она надула губы. — Потому что ты моя малышка, Ракель, — он припал к ее губам, крадя нежный поцелуй. — Ты устала, пойдём в постель, завтра ещё этим идиотам показывать нашу деревню, — они рассмеялись.       Живя в новом раю, они часто смеялись. У них не было повода для грусти, кроме тех моментов, когда они вспоминали друзей, которых больше нет с ними. Но жизнь не стоит на месте, нельзя зацикливаться на чувстве вины, им надо жить ради их детей: Паулы и нерождённого карапуза.