In Reel and Rout

Сета похоронили тихим утром. Остров был причудливым. Маленький и беспечный, в отличие от самого человека. Артиллеристы копали яму, а экипаж наблюдал сверху с полумачтовым оранжевым флагом. Они пили бутылку за бутылкой, потягиваясь к порогу, который мешал им идти прямо. Лисы спустились, когда Дэмиен махнул им рукой, Нила понесло на песок толстой струей. Эндрю облил половину экипажа водой, будь прокляты похороны. — О, ему бы это понравилось, — размышлял Мэтт, поднимая свою бутылку. Дэн сделала глоток. — Он бы ударил любого, кто потрудился бы заплакать. Сета осторожно опустили в яму, его саван был свежим и покрыт еще большим количеством лоскутов. Края были пастельными, раскрашенными с осторожностью. Каждый пулеметчик бросил по ядру в каждый угол могилы, напевая при этом. Нил стоял у изголовья, его шляпа сидела высоко, без перьев, Эллисон рядом с ним, ожерелье было аккуратно заправлено под рубашку. Каждый из Лисов по очереди наливал эль в могилу, даже Эндрю наливал по струйке. Шок прошел, вместе с ним прошла и волна горя. Остался только вкус, который Сет оставил во рту, и место, где раньше висел его гамак. Память о нем будет жить в артиллеристах и на злом языке Эллисон. Нил сглотнул слюну. Он боялся говорить. Неделя на подготовку была слишком длинной и слишком короткой. У него возникло желание сорвать шляпу и бросить ее в море. Ваймак кивнул ему в знак уверенности, его деревянная нога погрузилась в песок. Из-за оттенка грусти в глазах он казался старше своих лет. — Я сделаю это быстро, — Нил посмотрел на каждого из членов своей команды. — Сет был шумным, грубым ублюдком, но он был одним из наших. Он долго и упорно сражался, и теперь ему пора отдохнуть. Так дайте мне жить, невидимый, неизвестный, так без сожаления дайте мне умереть, украдите у мира, и ни один камень не скажет, где я лежу, — Нил налил себе рома. — Мы живем дальше, но не забываем. Лисы не умирают тихо. Они сказали то, что не смог сказать Сет. «Есть, есть, капитан». Эндрю вызвал волну, чтобы отвязать Лиса от берега, стараясь не потревожить могилу Сета. Закончив, он прислонился к перилам, неопрятная бандана на его голове плохо защищала от солнца. Нил сдержал улыбку и направил корабль обратно в открытое море. Эллисон сидела на носу, Рене положила руку ей на плечо. Нил оставил их. Он призывал не волноваться, чтобы хотя бы на мгновение побыть с Эндрю. — Если хочешь поспать, — пробормотал Нил, — моя кровать свободна. — Она твердая, как камень. — Когда я не в ней, то да. Эндрю приоткрыл один глаз. — Ты будешь в ней? — Я должен управлять своим кораблем, Эндрю, — усмехнулся Нил. Он чувствовал себя легче, чем когда-либо за долгое время. — Я переродился. Мне нужно вспомнить, как управлять кораблем. Нил был смертным уже неделю. Неделя прошла с тех пор, как лисы были сброшены со скалы, пронеслись по короткому водопаду и упали в глубокую бухту. Неделя прошла с тех пор, как Эндрю обхватил Нила защитной рукой и поплыл к берегу на спине, спокойно и компетентно, пока Нил лежал у него на груди. Его конечности были тяжелыми, а кости — точно пыль. Нил мог лежать на Эндрю часами, днями. Нил так и не поверил в тот долгий день и в ту долгую ночь. Большую часть ночи он просыпался, думая об этом. Потея, задыхаясь. Умирал. Ему не раз приходилось убеждать себя, что это было воспоминание, а не сон. Он регулярно проверял ладонь. Шрам исчез, след от Экси потускнел. Нил задавался вопросом, последуют ли за ним остальные шрамы. Ему было интересно, будет ли он чувствовать себя самим собой с гладкой, нетронутой кожей. В ту первую ночь, когда Эндрю принимал ванну, Эндрю погладил твердые ткани, словно ему тоже было интересно, отпадут ли они с кожи Нила. Шрамы остались такими же неизменными, как непреклонный взгляд Эндрю. Нил сомневался, что они исчезнут. Он и не хотел этого. Они были доказательством того, что он выжил, что Натаниэль, Нил, Нил, Нил, Нил, Нил, Нил, Нил, Нил, Нил, Нил. Абрам. Бессмертие никогда не изменит этого, смертность тоже не сможет. Нил сомневался, что ему придется долго ждать, чтобы проверить свою смертность. Он предпочел бы подождать, если бы это означало больше спокойных моментов с экипажем. С Эндрю. Тонкий звук Мэтта, щипающего струны своей гитары, прорвался сквозь мысли Нила. Лисы жужжали, волны разбивались. Утро прошло. Нил крепко сжимал спицы. Ему было трудно успокоиться: бесконечные недели спокойствия, сменяющиеся резней, не лучшим образом сказывались на его инстинктах. Нил сосредоточился на шумах корабля, естественная колыбельная успокаивала лучше любой старой мелодии. — Ты должен спать, — сказал Эндрю. — Я буду спать, когда умру, — сказал Нил, — а это произойдет довольно скоро. Рука обвилась вокруг затылка Нила. Нос Эндрю коснулся его челюсти. Это был явный знак — «не шути с этим», за которым последовало — «или я сам тебя убью». Нил наклонился к Эндрю. Он позволил прикоснуться к себе, а затем медленно спустился на главную палубу, чтобы найти Аарона. Там, где обычно кипела бурная деятельность, было тихо. Артиллеристы держались внизу. У Дэн была небольшая группа, которая занималась запасами и реорганизацией складов. Это дало Жану возможность размять ноги. Мелкие порезы и царапины заживали, мази Рене творили чудеса. Сломанные кости и недоедание потребуют больше времени, а разум — тем более. Одежда Кевина сползла с его худого тела. Синяки на коже и заостренные кости были скрыты большим одеялом, накинутым на его плечи, — Жан закутался для зимней ночи в прохладном море. Самым удивительным штрихом была лысая голова Жана. Жан прислонился к грот-мачте. Кевин неловко стоял рядом с ним, их татуировки были похожими, но такими разными. Тея пыталась и не могла заговорить с ними обоими. Полуденное солнце не способствовало снятию напряжения, как и гитара Мэтта. Рене вежливо улыбнулась, проходя мимо них. Кончики ее волос потускнели и нуждались в меле. Нил подумал, как бы выглядела голова Жана в голубом цвете. Рене спустилась по лестнице, указав на руль. Откуда она узнала, что у Нила урчит в животе, ему знать было не нужно. Она села за руль и жестом подозвала Жана. — Кевину может понадобиться помощь, чтобы справиться с этим. — Кевин более чем способен справиться с этим сам. Он прекрасно справляется. Это была правда, даже если Нил тихо размышлял, что делать с Жаном. Он знал одно: Жан не мог оставаться на Лисе, не в том состоянии, в котором он находился, и не с теми проблемами, в которые продолжали попадать лисы. У Жана не было бы возможности исцелиться, как и у Кевина. Кевин, который беспокоил Нила больше всего. Им нужно было пространство, Нил просто не знал как. — Кевин очень способный, — сказала Рене. — Но ему не нужен его капитан, Нил, ему нужен его друг. Нил, зная, что она права, потому что Рене всегда была права, поднялся по лестнице по двое за раз. Последние две он поднимался медленно, вынужденный напоминать себе о своем безрассудстве. Кевин был единственным, кто вложил эту мысль в его голову. — Ты должен помнить, каково это — быть человеком и получать боль, — сказал он, когда они остались вдвоем в навигационной комнате буквально на днях. — Если ты сломаешь кость, на заживление уйдут месяцы. Инфекция может убить вас. Пользуйся головой. Нил ненавидел пользоваться своей головой. Он был не один, когда присоединился к трио. Эллисон нужен был час, чтобы зализать раны. Она прислонилась к мачте и зевнула. Как будто утреннего погребения Сета и не было. — Знаешь, я слышал, что французы — ублюдки. Жан пробормотал что-то невнятное, вздернув свой кривой нос. Тея покачала головой. — Я думаю, что ублюдком можешь быть ты, Эллисон. — Всегда им была, дорогая. Нил вмешался. — Я тут подумал. Жан заговорил впервые: — О, Боже. — Приятно знать, что твои голосовые связки работают, Жан, — сказал Нил. — Я беспокоился, что они повреждены, — взгляд Кевина вернул Нила к себе. — Как я уже сказал, я думал… — Парус, хо! Ужас сверкнул, свежий и кривой, в его животе. Нил смотрел в телескоп, его руки ужасно тряслись, и ему хотелось позвать Эндрю. Только не было нужды ни в Эндрю, ни в оружии, ни в боевых словах. Приближающийся корабль принес волну облегчения, заглушив все воспоминания, грозящие укусить. — Лети на зеленый, Робин! Команда стекалась на главную палубу, появляясь внезапно, как летняя гроза, ведомая командами своего капитана. Эндрю промаршировал через лисов, снующих по трапу. Реджи практически отскочил от груди Эндрю, столкнувшись с ним. Эндрю не удостоил его и взглядом. — Троянцы, — сказал ему Нил. Эндрю закатил глаза. «Я знаю». Троянский корабль стал как-то грандиознее с тех пор, как Нил видел его в последний раз. Осенние тона были теплее, золотые акценты блестели сильнее. Даже флаг казался больше. Жан бросил на корабль подозрительный взгляд. Он попятился назад к трапу и застыл у дверей навигационного отсека, прежде чем нырнуть внутрь. Одна мысль защекотала череп Нила, напомнив ему об истории Джереми и Жана. Нил задался вопросом: знает ли Жан, что это его старый друг собирается подняться на борт. Эндрю стоял рядом с Нилом, их руки скрестились. Эллисон наблюдала за ними с поджатыми губами, ее пальцы судорожно искали золото. Ее зубы блестели, когда она улыбалась. У Нила было подозрение, что лисы засекли их. Он не собирался давать им порох для этой пушки. Их ставки и без его вмешательства были достаточно диковинными и неуправляемыми. Четыре троянца пересекли трап, те же четверо, что и в прошлый раз. — Капитан Нокс. — Капитан Джостен. — Как поживаете? Удалось ли вам совершить свое смутное путешествие на восток? — спросил Джереми, оглядывая толпу. Он улыбнулся, когда заметил Кевина и Тею, глаза зажмурились от явного напряжения. — Кажется, что мы не виделись целую жизнь. Время здесь странное, не так ли? Лисы бормотали про себя. Нил сохранял твердость взгляда. — Мы получили то, что искали, и никто не подхватил цингу по дороге. Сет мертв. Джереми осмотрел экипаж. Его хмурый взгляд был неестественным, неправильным. — Мне жаль это слышать. — Не стоит, — сказал Нил. — Вы добрались до Порт-Колумбии? — Нет, нет, мы прислушались к вашему предупреждению, — Джереми засмеялся. — Воронов тоже не было. Мы каким-то образом оказались в бухте Кэмпбелл, взяли несколько недель в свое распоряжение после того, как очистились от военно-морской вони и разорили нескольких торговцев. Этот песок удивительно мягкий, мы снова почувствовали себя как дома. Альварес согласился. — Валяться здесь почти так же приятно, как бить купцов в рот. — Не так приятно, как голые ноги на солнце, — вздохнула Дермотт, поглаживая плечо подруги. — Я никогда не хотела уходить. Расцвела идея. — Может быть, ты еще немного отдохнешь? — спросил Нил, оглядываясь на дверь навигационной комнаты, освещенную солнцем. — У нас есть немного краденого и золота, которые мы можем предложить вам в качестве компенсации, если вы сделаете для нас что-нибудь. — Это одна из твоих сделок, Нил? — Возможно. Я не сомневаюсь, что ты заинтересуешься. Джереми скрестил руки, его легкая аура сменилась на что-то более подходящее для капитана такого корабля, как Троян. — Что ты предлагаешь? Кевин проследил за взглядом Нила. Его челюсть упала. — Нил… Альварес посмотрел между ними. — Я не совсем понимаю. — Я тоже, — Дэн шагнула вперед. — Нил? — Дай ему закончить, — медленно проговорил Эндрю, — и ты узнаешь. Нил прикусил внутреннюю сторону щеки в наступившей тишине. — Иди за ним, Кевин. Кевин сжал руки в кулаки. Он издал разочарованный звук, выражение его лица усложнилось, когда он бросился к тяжелым дверям. Джереми терпеливо ждал, его троянцы нетерпеливо стояли вокруг него. Эрик был слишком отвлечен кокетливыми взмахами и подмигиваниями Ники. Альварес и Дермотт не переставали бормотать себе под нос, прожигая дыры в голове Нила. Тот стоял на своем, гадая, окупится ли его авантюра. Тяжелые двери стучали. Загрохотали сапоги. Раздался обмен французскими словами, жаркий шепот, произносимый на быстром языке. Губы Джереми разошлись. Он прошептал что-то вроде «Я знаю этот голос», бросив отчаянный взгляд на Нила. Нил сохранял нейтральное выражение лица, его кивок Джереми означал молчаливое «Да, ты знаешь». Кевин провел Жана сквозь толпу, прямо в поле зрения Джереми. Глаза Джереми были как весенние облака, мягкие и круглые. — Жан? Жан побледнел. — Джереми? Он потянулся к нему. Джереми застыл, рассматривая свой разрушенный вид. — Что они с тобой сделали? — Все, ami. Джереми взял Кевина за руку, яростно спрашивая: — Где Рико? Кевин тяжело сглотнул. — Мы должны поговорить. — Вам не нужно мое разрешение, — отмахнулся от них Нил. Кевин взял Тею под руку и повел ее, Жана и Джереми в навигационную комнату. Лисы вспыхнули, обмениваясь золотом, стонами и довольными шлепками. Троянцы были более встревожены, и Нилу пришлось уговаривать их самым приятным голосом, на который он только был способен. Трудно было удержать себя в этой комнате. Нил хотел знать, есть ли у Джереми рот настоящего моряка. — Благотворительность, — протянул Эндрю. — Я слышал, что в основе ее лежит гуманность. Эндрю поднял бровь. — Кевин будет недоволен. — Кевин не выздоровеет, если постоянное напоминание о его прошлом будет таиться на нашей палубе. То же самое касается и Жана, — пожал плечами Нил. — Они достаточно пострадали, и я бы хотел, чтобы это дело было закончено. Прошел час, прежде чем они вчетвером всплыли на поверхность. Первым словом, которое пришло на ум, было"многообещающе». Нил отцепился от штурвала, остальные лисы потеряли интерес и вернулись на свои места. Остались только Эндрю и Рене, не обращая внимания на приставания троянцев. Нил оказался на фланге у обоих, пока Джереми пробирался обратно к Нилу. Капитаны — глаза в глаза, ноги в ноги. — Насколько я понимаю, Джостен, — сказал Джереми, возглавляя группу, — ты хочешь, чтобы мы забрали у тебя Жана, чтобы вылечить его? — он говорил тише, чем раньше, часть воздуха и надежды были выбиты из него той сказкой, которую он пережил. Нил был уверен, что найдет их снова. В конце концов, он был Джереми Ноксом. — По доброте душевной, без обязательств? — Когда это я сбивал тебя с пути, Нокс? — Ты пытался убить меня, когда мы впервые встретились. — Со мной такое часто случается, — Нил перевел взгляд на Эндрю. — Он не проклят, если ты об этом спрашиваешь. Не найдется никого, кто был бы настолько заинтересован, чтобы преследовать его. У Мориямы есть дела поважнее. — Такие, как вы сами? — Их время придет. «Позже», — сказал себе Нил. «Мне нужно время, чтобы снова стать Нилом». —Жан, — Джереми обернулся. — Что тебе нужно? Внимание Жана не покидало Нила. Это был такой сильный взгляд, что Эндрю вмешался. Он встал перед Нилом, и вода с грохотом ударилась о корпус судна. Нил взял один из пальцев Эндрю в руку, помогая ему опуститься. Другой скользнул под его повязку, слегка поглаживая. Вода успокоилась. Эндрю — нет. Если уж на то пошло, он наводил резкость, его руки были такими же способными, как и вода. Они ждали Жана, которому, казалось, было все равно, что они ждут его. У него было все время в мире, и даже больше. — Мне не нравится этот корабль, — сказал он. — Оранжевый цвет отвратителен. Кевин закрыл глаза. Нил поддержал его кивком, следя за ним, пока троянцы переговаривались между собой. Альварес была особенно словоохотлива. В конце концов они разошлись, Джереми поднял подбородок, кончики его ушей покраснели. Он протянул руку Нилу, и команда Джереми нависла над его плечами, так же как и над плечами Нила. — Сделка есть сделка. — Сделка есть сделка. Нил пожал руку Джереми. Это был еще один дюйм веса, который соскользнул с его плеч. — В связи с этим обменом и нашими любезностями, я хотел бы предложить тебе кое-что, Нил. Или, лучше сказать, кое-кого — Джереми похлопал Эрика по спине. — Эрик предложил присоединиться к твоей команде, что особенно уместно сейчас, когда ты потерял одного из своих людей. Он быстро учится, сильный. А еще он хорошо выглядит в любом цвете. — Думаю, наш отвратительный оранжевый цвет ему очень подойдет, — кивнул Нил. — Спасибо, Джереми. — Нет, — Джереми посмотрел на Жана, все еще закутанного в одеяло. Он улыбнулся. — Спасибо, Нил. Троянцы не стали задерживаться. Обменявшись прощаниями с обеих сторон, а также обменявшись членами экипажа, трапы оттащили назад. Нил остался у перил, достаточно близко, чтобы слышать прощальные слова Джереми, обращенные к Тее и Кевину. — Мы позаботимся о нем, Кев, — Джереми взял в руку бицепс Кевина. Он сжал его так крепко, что даже самое сильное течение не смогло бы их разорвать. — Доверься мне и постарайся не волноваться. Ты делаешь это слишком часто. Нил помахал рукой вслед уходящему кораблю, его дружелюбная улыбка исчезла, как только они оказались за пределами видимости телескопа. Он откинул голову назад и посмотрел на небо, его шея трещала от напряжения. Ему нужны были трубы, он хотел почувствовать землю под ногами и бежать, пока не станет трудно дышать. Нил хотел увидеть конец всего этого. Он хотел, чтобы рана очистилась, зажила и зарубцевалась, как все остальные. Вопль Эндрю был очень похож на морские брызги. — Ты рад, что он ушел. — Да, — сказал Нил под вздохом. — Он немного мудак. У нас здесь таких хватает. — Продолжай говорить себе, что причина в этом, — Эндрю щелкнул Нила по бедру. — Лжец. Нил прислонился к его теплу. — Пират. Кевин отошел от перил, только когда Ваймак нашел его, его деревянная нога никогда не отличалась скрытностью. Тея была уже далеко, она ушла, чтобы дать Кевину время подумать. Нил слышал бормотание и гудение, в основном со стороны Ваймака и почти не со стороны Кевина. Только когда они приблизились к лестнице, Нил услышал Кевина отчетливо. — Что мне теперь делать? Большой палец Ваймака накрыл борозду на скуле Кевина. — Мы могли бы начать с того, чтобы избавиться от этого. У Кевина перехватило горло. Он оставался встревоженным всякий раз, когда ему напоминали о смерти Рико и о том, чья рука забрала его жизнь. Нил верил, что со временем он сможет вспоминать об этом с любовью. Нил уже вспоминал, хотя ему часто приходилось сдерживать ухмылку перед лицом сложного горя Кевина. Однажды вечером, когда Кевин не смотрел, Эндрю прикрыл эту ухмылку своим ртом. — Это ничего не изменит. — Это не может навредить, не так ли? — На что бы ты его заменил? На двойку? — Ни за что на свете, Кевин. — Тогда что? — Твоя мать так и не смогла увидеть мою родину. Это далеко на западе, примерно так же чертовски тепло, как в этих водах. Больше островов, больше культуры, меньше гребаных торговых судов, по крайней мере, пока, — Ваймак проследил одну из своих татуировок, большой палец лег на одну из самых больших спиралей. — Было бы здорово снова увидеть дядю. Потерял татуировку, когда потерял ногу, он бы не обрадовался. Кевин смотрел куда угодно, только не на отца. — Какое отношение это имеет ко мне? — Чернила — это обычай. Учитывая, что мой отец был… — Ваймак покачал головой. — Мой дядя воспитал меня таким, какой я есть сейчас, поэтому он сделал мне чернила. Если хочешь, я могу отвести тебя туда. Могу даже сделать тебе собственную татуировку, если захочешь. Глаза Кевина заблестели. Нил перестал слушать. День наступал медленно, как прилив, не решающийся встретить сушу. Нил проводил время у колеса. Он сидел под ним, позволяя Лису вести себя в любом направлении. Нилу оставалось надеяться, что это не шторм и не риф. Ни на то, ни на другое он не ставил, когда рядом с ним сидел Эндрю, и падающее солнце купало его в золотистых лучах. Эндрю покрутил лезвие вокруг пальца. — Остановись. — Что? Эндрю медленно моргнул. — Из всех вещей, на которые можно смотреть, — сказал он, — ты решил смотреть на меня? — Конечно, — хмыкнул Нил, борясь с желанием ковыряться в костяшках пальцев. — А почему бы и нет? Эндрю воткнул нож в колоду. Колоду, которая принадлежала Нилу, им обоим. — Спасибо. — За что? — За то, что остался, — сказал Нил. Эндрю перестал крутить свой новый клинок. — У меня не было особого выбора. — У тебя был, и ты знаешь, какой выбор ты сделал. Я знаю, Эндрю, и я благодарю тебя. Волны разбивались внизу. Эндрю не сразу заговорил. Заявление, а не вопрос. — Что ты с этим делаешь? Нил ковырялся в краю своей капитанской фуражки. — Я собирался добавить еще одно воронье перо, — пробормотал он. — Я бы предпочел двигаться дальше. Мы оставим прошлое там, где ему и место. Похороненным. Он провел оранжевую полоску через проделанное им отверстие и завязал ее на околыше. Это был кусок флага, вырезанный из того самого, который развевался. Он занимал больше места, чем перо. Нил подумал, что, возможно, ему так больше нравится. Рене поднялась по лестнице. Она смотрела на них с улыбкой, ее глаза не смягчились от этого. Было в ней что-то такое, что заставило Нила подняться на ноги, забыв о шляпе. Эндрю поднялся следом за ним и надел ее ему на голову. Нил поправил околыш, проводя ногтями по изношенному краю. Он взял в руки спицу, и Лис приветственно скрипнул. — Спокойно, капитан, — засмеялась она. — Ники приготовил ужин. Эрик привез с собой свежую рыбу, они уже несколько часов готовят ее внизу. Губы Эндрю дрогнули, и тут же исчезли. — Еще один подарок от троянцев? — Похоже на то. Вы присоединитесь к нам? — Присоединимся, — сказал Нил. — Это будет последняя нормальная еда, которую мы едим в течение некоторого времени. — Дэн упомянула, что пайков становится все меньше, — Рене постучала себя по локтям. — Я бы посоветовала найти порт, и поскорее. Уверена, Кевин согласится, как и остальные. Это был разумный выбор, выбор, поддержанный командой, которой Нил доверял свою жизнь, все. — Это было бы разумно. — Мы поедим, а потом решим. Уверена, у тебя уже есть что-то на примете, — Рене со вздохом вдохнула соль. — Куда, капитан? Нил намеревался посмотреть в сторону моря. Вместо этого он нашел Эндрю. — Держите курс на Порт-Милл, — ухмылка Нила была яростной. Глаза Эндрю горели так же ярко. — Полагаю, у нас есть несколько незаконченных дел с одним или двумя торговцами.