Сердце колотится, и кровь громко стучит в барабанные перепонки; алкоголь растекается во все клеточки, усиливая звук.
— Он… — выдавливаю я, но не могу досказать и только испуганно смотрю на Райана. Смотреть на распростершееся на полу тело нет сил.
— Нет, сэр. Я его только вырубил.
Слава Мерлину. Мне сразу становится легче.
— А что с вами? — ловлю себя на том, что не знаю его имени. Дышит Райан тяжело, как будто пробежал марафон. Он вытирает уголок рта, там, где кровь, и на щеке начинает проступать синяк.
— Пришлось повозиться, но я в порядке, мистер Поттер, — Райан подкрепляет свои слова улыбкой. Если бы я знал его получше, назвал бы ее самодовольной.
— А Добби? Где он? —
о нет, только бы он не пострадал.
— Добби здесь, мистер Поттер, сэр, — оглядываюсь назад, вижу, что он прячется за диваном, лицо серое, глаза испуганные — наверное, как и у меня. — Добби здесь не было. Мистер Райан позвал Добби, — говорит Добби, дергая себя за уши. — Добби должен был быть здесь, Добби мог бы помочь защитить. Сэр в порядке?
Я коротко киваю.
Меня отвлекает какой-то звук — дверь в фойе поскрипывает на петлях. А с ней что такое?
— Он был один? — спрашиваю я у Райана.
— Да, сэр. В противном случае, уж можете мне поверить, вы бы здесь не стояли, — мой вопрос, похоже, почему-то его задел.
— Как он сюда проник? — продолжаю я, не обращая внимания на тон.
— Через камин.
Я смотрю на распростертую на полу фигуру. На Томе — какая-то форма, что-то вроде комбинезона.
— Когда это случилось?
— Около десяти минут назад. Каминая сеть вела себя странно, и я открыл его, думая, что это вы возвращаетесь. Но я был готов; моя палочка была наготове, — в голосе Райана снова слышатся нотки самодовольства, и Томас неодобрительно смотрит на него.
— Что дальше? — стараюсь не давать воли воображению.
— Надо его связать.
— Связать?
— На случай, если очнется, — Райан смотрит на Томаса.
— Вам что-нибудь нужно? — спрашивает, подходя ближе, Добби. Он уже пришел в себя и держится уверенно.
— На него просто нужно наложить Инкарцео, — отвечает Райан.
Добби кивает и отходит в сторону, чтобы посмотреть на беспорядок на полу, а затем исчезает. Он возвращается с аптечкой. Он робко берет Райана за руку, подводит его к дивану и начинает обрабатывать порез над глазом. Райан вздрагивает, когда он протирает его антисептической салфеткой. Потом я замечаю палочку на полу. Вот дерьмо! Том был вооружен? Мне стоит немалых сил сдержать подступившую к горлу тошноту.
— Не трогайте ее, мистер Поттер, — говорит Прескотт, когда я наклоняюсь за палочкой.
— Я позабочусь об этом, мистер Поттер, — говорит Томас, левитируя палочку.
— Это его? — спрашиваю я.
— Да, сэр. — Райан снова моргает, но терпит. Надо же, вступил в схватку с вооруженным человеком. В моем доме. От одной этой мысли мне становится не по себе.
— Полагаете, это ваше дело? — спрашиваю я.
— Этого хотел бы мистер Поттер.
Томас левитирует палочку в кабинет, затем опускается на корточки и начинает обыскивать Риддла. Я вижу, как он достает что-то из кармана, останавливается и, вдруг побледнев, сует это что-то в тот же карман. Рулон клейкой ленты…
Но зачем? Некоторое время я с какой-то странной отстраненностью пассивно наблюдаю за манипуляциями Томаса, но потом вдруг осознаю, что именно может означать лента, и к горлу снова подкатывает тошнота. Спешу прогнать неприятную мысль. Не надо, Драко!
— Может, стоит вызвать авроров? — спрашиваю я, стараясь скрыть страх. Больше всего мне сейчас хочется, чтобы Риддла поскорее убрали отсюда.
Райан и Томас переглядываются.
— Думаю, лучше все же вызвать авроров, — уже увереннее говорю я. Между Томасом и Райаном что-то происходит, но что?
— Я только что пытался дозвониться до Уизли, но он не отвечает. Может, спит, — Томас смотрит на часы. — На Восточном побережье сейчас без четверти два ночи.
О нет!
— Вы звонили Гарри? — шепотом спрашиваю я.
— Нет, сэр.
— Хотели получить у Уизли инструкции?
Томас смущенно отводит глаза.
— Да, сэр.
Ну как тут не злиться! Этот человек — я бросаю взгляд на Риддла — вторгся в мой дом, и его нужно как можно быстрее удалить отсюда. И пусть это сделает полиция. Но я смотрю на них четверых, смотрю им в глаза, вижу, как они встревожены, и понимаю, что, должно быть, упускаю что-то. Все-таки надо позвонить Гарри. По голове как будто бегут мурашки. Знаю, он на меня злится, злится по-настоящему. Представляю, что он скажет, и мне становится не по себе. Представляю, в каком он сейчас состоянии из-за того, что его здесь нет и не будет до завтрашнего вечера. И все из-за меня. Может быть, хватит с него неприятностей на сегодня? Может, лучше не звонить? И тут вдруг… А если бы я был здесь? Слава богу, меня не было. Может быть, я зря беспокоюсь?
— Он в порядке? — я указываю на Тома.
— Голова будет болеть, когда очнется, — отвечает Райан, бросая на лежащую неподвижно фигуру неприязненный взгляд. — Но на всякий случай надо бы убедиться.
Достаю «блэкберри» и, не успев даже подумать, машинально набираю номер Гарри. Попадаю на голосовую почту. Наверно, так разозлился, что даже отключился. Я поворачиваюсь и прохожу несколько шагов по коридору, подальше от остальных.
— Привет, это я. Пожалуйста, не злись. У нас небольшая неприятность. Но все под контролем, так что не волнуйся. Никто не пострадал. Позвони, — даю отбой и поворачиваюсь к Томасу. — Вызывайте авроров, — он кивает, подходит к камину и делает звонок.
Аврор по фамилии Скиннер разговаривает с Райаном за обеденным столом. Его напарник, Уокер, опрашивает Томаса в кабинете Уизли. Где Прескотт, я не знаю. Наверно, с ними, в кабинете. Мы с главным аврором Робардсом сидим на диване в большой комнате. Высокий брюнет, он был бы даже симпатичным, если бы не хмурился постоянно и был повежливее. Подозреваю, что его разбудили среди ночи и вытащили из теплой постели потому лишь только, что кто-то вломился в дом одного из самых богатых и влиятельных бизнесменов Британии.
— Так он был вашим боссом? — резко спрашивает Робардс.
— Да, — я безмерно устал и хочу только одного: спать. От Гарри по-прежнему ничего. Хорошо хотя бы то, что целители наконец-то увели Риддла. Добби приносит нам с главным аврором по чашке чаю.
— Спасибо, — ворчливо благодарит Робардс и снова поворачивается ко мне. — А где находится другой мистер Поттер?
— В Нью-Йорке. По делам. Вернется завтра вечером. Точнее, уже сегодня, — на часах — за полночь.
— Риддла мы знаем, — говорит Робардс. — Мне нужно, чтобы вы явились в министерство и написали заявление. Но это может подождать. Сейчас поздно, а на улице уже ошивается парочка репортеров. Не против, если я здесь осмотрюсь?
— Конечно, нет.
Кажется, все закончилось. Какое счастье. Я поеживаюсь при мысли о фотографах. Ладно, до завтра о них можно не думать. Надо только позвонить маме и Северусу, чтобы не беспокоились, если уже что-то прослышали.
— Мистер Поттер, может быть проводить вас в спальню? — заботливо спрашивает Добби.
Глядя в его большие, добрые глаза, я вдруг чувствую непреодолимую потребность заплакать. Он подходит и осторожно касается моего плеча.
— Все кончилось. Нам ничто не угрожает. Вам надо поспать. Утро вечера мудренее. И мистер Поттер скоро вернется.
Забыв про слезы, я вскидываю голову. Мистер Поттер вернется… злой как черт.
— Вам дать что-нибудь перед сном? — спрашивает Добби.
Что? Я вдруг понимаю, что жутко проголодался.
— Я бы съел что-нибудь.
Он широко улыбается.
— Сэндвич и молоко?
Благодарно киваю, и он уходит в кухню. Райан — все еще со Скиннером. Аврор Робардс — в коридоре осматривает беспорядок. Хмурится, но вид задумчивый. Господи, как же мне не хватает Гарри! Сжимаю голову ладонями. Скорей бы он вернулся. Он знает, что делать. Ну и вечерок выдался. Свернуться бы у него на коленях, согреться в его объятьях и слушать, слушать, как он говорит, что любит меня, несмотря даже на то, что я его ослушался. Но ничего этого не будет до самого вечера. Мысленно закатываю глаза… Почему Гарри не сказал, что усилил охрану? Что такое было у Тома в компьютере? Впрочем, сейчас думать об этом не хочется. Только бы муж поскорее вернулся. Я скучаю по нему.
— Мистер Поттер, — в круговерть мыслей врывается голос Добби. Поднимаю голову — он подает мне ореховое масло и сэндвич с мармеладом. Глаза его блестят. Я уже и забыл, когда ел его в последний раз. Смущенно улыбаюсь и с аппетитом откусываю.
Наконец-то в постели. На мне — футболка Гарри. Лежу, свернувшись калачиком. Обе подушки и футболка пахнут им. Думая о нем, желая ему счастливого возвращения и… хорошего настроения, я и засыпаю.
Просыпаюсь внезапно, словно от толчка. Светло. Голова раскалывается, в висках стучит. О нет… Только бы не похмелье. Опасливо открываю глаза и первым делом замечаю, что кресло сдвинуто и в нем сидит Гарри. На нем — смокинг, из нагрудного кармана выглядывает краешек «бабочки». А не сон ли это? Его левая рука лежит на спинке кресла и держит стакан с какой-то жидкостью янтарного цвета. Бренди? Виски? Понятия не имею. Нога закинута за ногу. Темные носки. Строгие туфли. Правый локоть — на подлокотнике, ладонь подпирает подбородок, безымянный палец медленно скользит по нижней губе. Глаза в неярком утреннем свете кажутся темными, серьезными. Лицо бесстрастное.
Сердце замирает. Он дома. Но как?.. Должно быть, вылетел из Нью-Йорка еще ночью. Давно ли он здесь? Давно ли наблюдает за мной спящим?
— Привет, — шепчу я.
Гарри смотрит на меня молча, без всякого выражения, и мое сердце снова дает сбой.
О нет. Он перестает водить пальцем по губе, допивает то, что оставалось в стакане, и, подавшись вперед, ставит стакан на прикроватный столик. Жду, что он поцелует меня. Но… Он снова садится и продолжает с бесстрастным видом на меня смотреть.
— Привет, — говорит наконец негромко. Все еще злится. По-настоящему.
— Ты вернулся.
— Похоже, что так.
Не спуская с него глаз, подтягиваюсь, сажусь. Во рту пересохло.
— И давно ты здесь сидишь?
— Довольно давно.
— И все еще злишься, — язык у меня едва ворочается.
Он смотрит так, словно обдумывает ответ.
— Злюсь, — произносит так, словно проверяет слово на звучание, взвешивает все его оттенки и значения. — Нет, Драко. Я уже не злюсь. Я прошел эту стадию.
Ну и дела. Пытаюсь сглотнуть, но это не так-то легко, когда во рту пересохло.
— Прошел эту стадию… Нехорошо.
Черт!
Смотрит молча, лицо каменное. Между нами пролегает, все расширяясь, молчание. Я протягиваю руку за стаканом с водой и отпиваю глоток, одновременно стараясь успокоить трепещущее сердце.
— Райан поймал Тома, — сообщаю я, пробуя другой подход. Ставлю стакан на место.
— Знаю, — ледяным тоном отвечает Гарри.
Конечно, знает.
— И долго будешь отделываться такими вот ответами?
Его брови едва заметно подпрыгивают, как будто он не ожидал такого вопроса.
— Да.
Ох… Ладно. Что же делать? Защита — лучшая форма нападения?
— Извини, что вышел вчера.
— Извини? Так ты сожалеешь?
— Нет, — говорю я после небольшой паузы, потому что так оно и есть.
— Тогда зачем извиняться?
— Не хочу, чтобы ты на меня злился.
Он вздыхает так тяжело, словно жил под напряжением целую тысячу часов, и приглаживает ладонью волосы. Он прекрасен. Безумен, но прекрасен. Я смотрю на него и не могу насмотреться — Гарри вернулся. Пусть злой, но целый и невредимый.
— По-моему, с тобой хочет поговорить главный аврор Робардс.
— Не сомневаюсь.
— Гарри, пожалуйста…
— Что?
— Не будь таким… холодным.
Брови снова удивленно подпрыгивают.
— Драко, в данный момент я вовсе не холоден. Я горю. Во мне все кипит. От гнева. И я не знаю, что делать с этими… — он делает жест рукой, подыскивая подходящее слово: — Чувствами.
Ой-ой-ой. Меня обезоруживает его искренность. Забраться бы ему на колени. Со вчерашнего вечера я хотел только этого, и ничего больше. Но то было вчера, а сегодня идея уже не выглядит столь привлекательной. Или?.. К черту. Я поднимаюсь и, явно застав его врасплох, неуклюже забираюсь ему на колени и сворачиваюсь калачиком. Боялся, что оттолкнет, но нет, не отталкивает. После небольшой паузы даже обнимает и тычется носом в мои волосы. От него пахнет виски. Господи, сколько ж он выпил? А еще от него пахнет гелем и… Гарри. Я обнимаю его за шею, и он снова тяжело вздыхает.
— Ох, Драко. Что же мне с тобой делать? — Гарри целует меня в макушку.
Я закрываю глаза, наслаждаясь близостью с ним.
— И сколько ты выпил?
Он напрягается.
— Почему ты спрашиваешь?
— Ты же обычно не пьешь виски.
— Это мой второй стакан. У меня была напряженная ночь. Человеку нужно расслабиться.
Я улыбаюсь.
— Ну, если вы так настаиваете, мистер Поттер, — говорю, прижимаясь губами к его шее. — М-м-м… божественный запах. Я спал на твоей половине постели, потому что твоя подушка пахнет тобой.
Трется о мои волосы.
— А я никак не мог понять, почему ты туда перекатился. И я все еще зол.
— Знаю.
Поглаживает меня по спине.
— Я тоже на тебя злюсь.
Останавливается.
— И что же такого я сделал? Чем заслужил твой гнев?
— Скажу потом, когда остынешь, — целую его в горло. Он закрывает глаза, но поцеловать меня в ответ даже не пытается, только обнимает еще крепче.
— Когда я думаю о том, что могло случиться… — чуть слышно шепчет он.
— Я в порядке.
— Ох, Драко… — у него срывается голос.
— Я в порядке. Мы все в порядке. Немного поволновались. Ни с кем ничего не случилось — ни с Добби, ни с Райаном. И Тома забрали.
Гарри качает головой.
— Нет уж, спасибо.
Что? О чем он говорит? Я отстраняюсь и смотрю на него.
— Что ты имеешь в виду?
— Я не хочу обсуждать это сейчас.
Вот как? Ну, может, я хочу? Хотя… ладно, пусть. По крайней мере, он со мной разговаривает. Устраиваюсь поудобнее. Он играет с моими волосами. Наклоняется и шепчет:
— Я хочу наказать тебя. По-настоящему. Выбить дурь.
Сердце подпрыгивает. Вот жуть! Мороз по коже.
— Знаю.
— И, может быть, накажу.
— Надеюсь, что не станешь.
Он обнимает меня еще крепче.
— Драко, Драко, Драко! С тобой и у святого терпения не хватит.
— Я мог бы во многом вас обвинить, мистер Поттер, но только не в том, что вы святой.
Усмехается. Наконец-то.
— Как всегда в точку, мистер Поттер, — Гарри целует меня в лоб. — Иди-ка в постельку. Ты ведь поздно лег, — он поднимается, ловко подхватывает меня на руки и кладет на кровать.
— Полежишь со мной?
— Нет, у меня много дел, — Гарри берет со столика стакан. — Поспи. Разбужу через пару часов.
— Еще злишься?
— Да.
— Тогда я посплю.
— Вот и хорошо, — он укрывает меня и еще раз целует в лоб. — Спи.
Я еще не пришел в себя после прошлого вечера, а тут этот эмоционально выматывающий разговор… В общем, меня и впрямь потянуло в сон. Засыпая, думаю о том, почему он все-таки не воспользовался своим механизмом совладания, хотя, с другой стороны, оно и к лучшему, учитывая мое состояние и гадкий вкус во рту.
— Выпей соку, — говорит Гарри, когда я снова открываю глаза. Два часа сна пошли на пользу: я проснулся отдохнувший, голова больше не болит. Апельсиновый сок — именно то, что надо. Да и созерцание мужа бодрит. Он в тренировочном костюме. Невольно вспоминаю как я впервые проснулся вместе с ним. Его серая майка потемнела от пота. То ли занимался в спортзале, то ли был на пробежке.
— Приму душ, — говорит он и уходит в ванную. Держится по-прежнему отстраненно. Может, это из-за случившегося прошлой ночью ему не до меня? Или еще злится? А может, причина в чем-то другом?
Я сажусь, беру стакан и быстро выпиваю. Какой все-таки восхитительный вкус! К тому же сок холодный, и во рту сразу свежеет. Выбираюсь из постели — хочется поскорее сократить дистанцию, как в реальном смысле, так и в метафизическом. Бросаю взгляд на будильник. Восемь. Стягиваю футболку и тоже иду в ванную. Гарри в душевой, моет волосы, так что я без колебаний проскальзываю в кабинку, обнимаю его сзади — он замирает — и прижимаюсь всем телом к мокрой мускулистой спине. На его реакцию внимания не обращаю, обнимаю покрепче, трусь о него щекой и закрываю глаза. Он делает полшага вперед, так что мы оба оказываемся под горячими струями, и продолжает мыть голову. Вспоминаю, сколько раз он трахал меня здесь, сколько раз мы занимались любовью. И хмурюсь. Раньше он никогда не был таким тихим. Не разжимая объятий, поворачиваю голову и покрываю его спину поцелуями. Он снова напрягается.
— Драко…
— М-м-м…
Мои руки медленно спускаются по твердому, как камень, животу… ниже… еще ниже… Он сжимает их и качает головой.
— Не надо.
Я тут же отступаю. Отказывается? Не хочет? Когда же такое бывало? Мое подсознание качает головой и поджимает губы. Смотрит на меня поверх очков, словно говоря: «Ну что, на этот раз ты и впрямь облажался». Чувство такое, словно мне дали пощечину. Оттолкнули. Отвергли. В голове бьется страшная мысль: он больше меня не хочет. Я задыхаюсь от острой, пронзительной боли. Гарри поворачивается, и я с облегчением отмечаю, что совсем уж равнодушным к моим чарам он все же не остался. Он берет меня за подбородок, заставляет поднять голову, и вот я уже смотрю в настороженные и такие прекрасные глаза.
— Я по-прежнему без ума от тебя, — тихо и серьезно говорит он. Потом наклоняется, прислоняется лбом к моему, закрывает глаза.
Я поднимаю руку, глажу его по лицу.
— Не злись на меня. Пожалуйста. По-моему, ты излишне остро на все реагируешь.
Гарри резко выпрямляется, и я роняю руки.
— Слишком остро реагирую? — рявкает он. — Какой-то гребаный маньяк проникает в мою квартиру, чтобы похитить моего мужа, а ты говоришь, что я слишком остро реагирую? — голос его звучит так грозно, что мне становится страшно. В глазах молнии, и смотрит он на меня так, словно это я — гребаный маньяк.
— Нет, нет. Я не это имел в виду. Думал, ты злишься из-за того, что я пошел в кафе с Пэнси.
Он снова, будто от боли, закрывает глаза и качает головой.
— Меня здесь не было.
— Знаю, — шепчет он и открывает глаза. — И все потому, что ты не можешь сделать даже то, о чем тебя просят, — я слышу горечь и отчаяние. — Не хочу обсуждать это здесь, в душе. И да, Драко, я все еще злюсь на тебя. Из-за тебя я уже и в себе начинаю сомневаться.
Он поворачивается, выходит из кабинки и, прихватив полотенце, — из ванной. А я остаюсь один — мерзнуть под горячими струями.
Черт. Черт. Черт.
И только тут до меня доходит смысл сказанного.
Похитить?
Том хотел похитить меня? Вспоминаю рулон клейкой ленты. Я не хочу, не могу думать о том, зачем ему нужна была лента. А что знает Гарри?
Быстренько моюсь, ополаскиваю голову. Я хочу все знать. Мне это нужно. И я не позволю держать меня во тьме неведения.
Выхожу из ванной — Гарри в спальне уже нет. Быстро же он оделся! Я торопливо натягиваю любимую сливовую рубашку и черные джинсы, и ловлю себя на том, что выбрал наряд, который нравится Гарри. Быстренько вытираю и расчесываю волосы.
В большой комнате его тоже нет. В кухне хлопочет Добби.
— Доброе утро, мистер Поттер, — приветливо говорит он.
— Доброе утро, — улыбаюсь я.
— Чаю?
— Да, пожалуйста.
— Съедите что-нибудь?
— Не отказался бы от омлета.
— С грибами и шпинатом?
— И сыром.
— Сейчас сделаю.
— А где Гарри?
— Мистер Поттер в своем кабинете.
— Он уже позавтракал?
— Нет, сэр.
— Спасибо.
Гарри разговаривает по телефону. В белой рубашке, без галстука — именно так и положено выглядеть расслабляющемуся генеральному директору. Какой же обманчивой бывает внешность. В офис он, может быть, и не поедет, но… Увидев меня на пороге, Гарри качает головой, показывает, что занят. Вот досада. Я поворачиваюсь и бреду нехотя к бару. Появляется Уизли. Подтянутый, бодрый, в деловом костюме — словно после восьми часов непрерывного здорового сна.
— Доброе утро, — бормочу я с тайной надеждой проверить, в каком он настроении и не подскажет ли, что именно здесь происходит.
— Доброе утро, мистер Поттер, — всего четыре слова, но я слышу в них симпатию. Сочувственно улыбаюсь: я-то знаю, каково это — терпеть злого, недовольного Гарри, вынужденного бросить дела и досрочно вернуться в Лондон.
— Как прошел полет? — спрашиваю, набравшись смелости.
— Нелегко, мистер Поттер, — коротко, но выразительно. — Позвольте узнать, как вы?
— Я в порядке.
Он кивает.
— Прошу извинить, — идет к кабинету Гарри, и его впускают. А меня — нет.
— Вот, пожалуйста, мистер Поттер, сэр, — Добби ставит передо мной поднос с завтраком. Есть уже не хочется, но я ем, чтобы не обидеть его.
Заканчиваю, а Гарри так и не появился. Избегает? Не хочет меня видеть?
— Спасибо, Добби, — соскальзываю со стула и иду в ванную почистить зубы.
Пока чищу, вспоминаю, как Гарри дулся из-за брачной клятвы. Тогда он тоже отсиживался в коридоре. Так что, история повторяется? Он снова дуется? Я зябко поеживаюсь, вспоминая, какие кошмары мучили его потом. Неужели они случатся? Нам обязательно нужно поговорить. Я должен знать все: о Томе, о принятых мерах безопасности и о многом другом, что держалось в секрете от меня, но о чем известно Пэнси. Ясно, что ей обо всем рассказывает Тео.
Смотрю на часы: без десяти девять. Я уже опаздываю на работу. Захватываю легкий черный жакет и выхожу в большую комнату. Гарри уже здесь. Завтракает.
— Ты идешь?
— На работу? Да, конечно, — решительно подхожу к нему. Он смотрит на меня пустыми глазами. — Послушай, мы всего неделю как вернулись. Мне нужно ходить на работу.
— Но… — он останавливается, проводит ладонью по волосам… В комнату тихонько входит Добби.
— Знаю, нам о многом нужно поговорить. Может быть, вечером, если ты успокоишься?
У него отваливается челюсть.
— Если успокоюсь? — голос обманчиво мягкий.
Кровь бросается в лицо.
— Ты знаешь, что я имею в виду.
— Нет, Драко, не знаю.
— Не хочу спорить. Я зашел спросить, могу ли взять машину.
— Нет, — бросает он.
— Хорошо, — уступаю без боя.
Гарри растерянно моргает. Ясно, не ожидал.
— Тебя отвезет Прескотт, — тон уже не такой воинственный.
Вот только Прескотт мне и не хватало. Первый порыв — надуться, возразить, но я сдерживаюсь. Теперь, когда Тома забрали и опасности нет, дополнительные меры безопасности можно было бы и снять. На память приходит мамино наставление перед свадьбой: «Драко, милый, на всех фронтах не повоюешь».
— Ладно.
Оставлять его в таком состоянии, не попытавшись снять напряжение, не хочется, и я осторожно подхожу к нему. Он напрягается, настороженно смотрит на меня и выглядит таким трогательно-уязвимым, таким ранимым, что мне становится не по себе. Ох, Гарри, мне так жаль! Я целую его в уголок рта. Он закрывает глаза, как будто наслаждается моим прикосновением.
— Не злись.
Он хватает меня за руку.
— Я и не злюсь.
— Ты меня не поцеловал, — шепчу я.
Смотрит с прищуром, подозрительно.
— Знаю.
Так и тянет спросить почему, но я вовсе не уверен, что хочу знать ответ. Он вдруг поднимается, сжимает ладонями мое лицо и впивается в губы. От неожиданности даже дух захватывает, и я неосмотрительно впускаю его язык. Он пользуется моей неосторожностью в полной мере — вторгается, берет свое и требует большего, а когда я уже начинаю отвечать, отстраняется.
— В LIP вас с Прескотт отвезет Уизли, — дышит тяжело, в глазах — жар желания. — Уизли!
Я стараюсь успокоиться.
— Да, сэр, — Уизли уже на пороге.
— Скажите Прескотт, что мистер Поттер едет на работу. Вы сможете их отвезти?
— Конечно, — Уизли четко, по-военному, поворачивается и уходит.
— Буду признателен, если ты постараешься не попасть сегодня ни в какие неприятности.
— Я посмотрю, что можно сделать, — мило улыбаюсь.
Уголки губ трогает улыбка. Но только уголки — Гарри успевает остановиться.
— Что ж, тогда… пока, — говорит он бесстрастно.
— Пока, — шепчу я.
Мы с Прескоттом обходим сзади, чтобы не привлекать внимание прессы. Арест Тома, как и тот факт, что его задержали в нашей квартире, — уже достояние публики. Садясь в «Ауди», я думаю, не ждут ли папарацци около LIP, как в день объявления о нашей помолвке.
Некоторое время едем молча, потом я вспоминаю, что собирался позвонить маме и Северусу, сообщить, что у нас все в порядке. К счастью, оба разговора удается свернуть достаточно быстро, до прибытия в издательство. Как и следовало ожидать, у входа собралась небольшая толпа репортеров и фотографов. Все они, как по команде, поворачиваются и выжидательно смотрят на «Ауди».
— Уверены, что хотите этого, мистер Поттер? — спрашивает Уизли. Я бы и вернулся домой, но тогда придется провести день с мистером Кипящим Гневом. Надеюсь, со временем положение изменится к лучшему. Том — в полиции, и Гарри следовало бы радоваться, но он не радуется. Отчасти я понимаю, в чем тут дело — слишком многое вышло из-под его контроля, включая меня, — но сейчас размышлять об этом некогда.
— Пожалуйста, отвезите меня к служебному входу.
— Да, сэр.
Час дня. Проработал все утро. Стук в дверь — в кабинет заглядывает Кормак.
— Тебя можно чуть-чуть отвлечь? — спрашивает он. — На минутку?
— Конечно, — говорю я, немного удивленный незапланированным визитом. Кормак входит и садится. — Хотел убедиться, что ты в порядке. Вообще-то меня Роуч попросил к тебе заглянуть, — добавляет он торопливо и густо краснеет. — Ну, насчет всего этого…
Об аресте Тома Риддла уже написали все газеты, но с пожаром в «Поттер Энтерпрайзес» его никто пока не связал.
— Со мной все в порядке, — не хочется ни задумываться, ни вникать в детали, ни анализировать собственные чувства. Том замышлял что-то против меня. Что ж, это не новость. Он и раньше пытался. Куда больше меня беспокоит Гарри.
Быстренько просматриваю почту. От него по-прежнему ничего. Что же делать? Я бы отправил мейл, но боюсь, не подолью ли масла в огонь его гнева.
— Вот и хорошо, — говорит Кормак и впервые за все время улыбается мне искренне. — Если я чем-то могу помочь, чем угодно — дай знать.
— Обязательно.
Он поднимается.
— Знаю, ты занят. Не буду отрывать от дел.
— Э… спасибо.
Какой бессмысленный разговор. Мог бы претендовать на звание самого пустого во всем Западном полушарии. Может быть, его заслал Роуч? Может, забеспокоился, учитывая, что я все-таки муж босса? Я гоню мрачные мысли и достаю «блэкберри» с надеждой увидеть сообщение от Гарри. И в этот момент в ящик падает новое письмо.
_______________
От: Гарри Поттер
Тема: Заявление
Дата: 26 августа 13:04
Кому: Драко Малфой
Драко
Старший аврор Робардс зайдет к тебе сегодня в 3 часа дня за заявлением. Не хочу, чтобы ты ехал в полицию, поэтому настоял, чтобы он приехал к тебе сам.
Гарри Поттер, генеральный директор холдинга «Поттер Энтерпрайзес»
_______________
Минут пять смотрю на его сообщение, стараясь придумать остроумный и беззаботный ответ, чтобы поднять мужу настроение. Но ничего такого в голову не приходит, и я, за неимением лучших опций, выбираю краткость.
_______________
От: Драко Малфой
Тема: Заявление
Дата: 26 августа 13:12
Кому: Гарри Поттер
О’кей.
Д х
Драко Поттер, редактор, LIP
_______________
Смотрю на экран еще пять минут, жду ответа — ничего. Гарри сегодня не в настроении.
Я отодвигаюсь от стола. Можно ли его винить? Мой бедный муж так бушевал сегодня утром. И тут мне в голову приходит одна мысль. Когда я утром проснулся, Гарри был в смокинге. Когда же он решил вернуться из Нью-Йорка? С работы он обычно уходит между десятью и одиннадцатью. Вчера в это время я еще вовсю отрывался с Пэнси.
Почему же все-таки Гарри вернулся? Потому что меня не было дома или из-за инцидента с Томом? Если он улетел из-за того, что я где-то веселился, то не мог ничего знать ни о Томе, ни о полиции — до приземления в Лондоне. Я вдруг понимаю, что должен все выяснить. Если Гарри прилетел только потому, что я не остался дома, значит, он, в своем стиле, слишком грубо и остро отреагировал на ситуацию. Мое подсознание поджимает губы и снова становится похожим на гарпию. Ладно, ладно, я рад, что он вернулся, поэтому остальное, может быть, неважно. И тем не менее… Представляю, какой шок он испытал после приземления. Чего же удивляться, если ему сегодня не по себе. На память приходят сказанные им когда-то слова насчет того, что со мной он порой сомневается в собственном здравомыслии.
Я должен знать: он вернулся из-за «Коктейльгейта» или из-за этого сбрендившего придурка.
_______________
От: Драко Малфой
Тема: Твой полет
Дата: 26 августа 13:24
Кому: Гарри Поттер
Во сколько ты вчера решил вернуться в Лондон?
Драко Поттер, редактор, LIP
_______________
От: Гарри Поттер
Тема: Твой полет
Дата: 26 августа 13:26
Кому: Драко Малфой
Зачем?
Гарри Поттер, генеральный директор «Поттер Энтерпрайзес»
_______________
От: Драко Малфой
Тема: Твой полет
Дата: 26 августа 13:29
Кому: Гарри Поттер
Скажем, из любопытства.
Драко Поттер, редактор, LIP
_______________
От: Гарри Поттер
Тема: Твой полет
Дата: 26 августа 13:32
Кому: Драко Малфой
От любопытства кошка сдохла.
Гарри Поттер, генеральный директор холдинга «Поттер Энтерпрайзес»
_______________
От: Драко Малфой
Тема: А?
Дата: 26 августа 13:35
Кому: Гарри Поттер
Что за туманные намеки? Очередная угроза?
Ты ведь знаешь, куда я с этим пойду?
Почему ты решил вернуться? Из-за того, что я отправился выпить с подругой, до того пообещав не ходить, или из-за того, что в твою квартиру забрался псих?
Драко Поттер, редактор, LIP
_______________
Смотрю на экран. Ответа нет. Смотрю на часы в уголке экрана. Без четверти два, а ответа все нет.
_______________
От: Драко Малфой
Тема: Вот какое дело…
Дата: 26 августа 13:56
Кому: Гарри Поттер
Принимаю твое молчание как подтверждение того, что ты действительно вернулся в Лондон, потому что я ПЕРЕДУМАЛ. Я взрослый мужчина, пошел посидеть с подругой. Ни о каких дополнительных мерах по усилению безопасности ТЫ НИЧЕГО МНЕ НЕ СКАЗАЛ. От Пэнси я узнал, что эти меры касались не только нас, но всех Поттеров. Как всегда, когда дело касается моей безопасности, ты отреагировал чересчур остро, и я понимаю почему. Но в данном случае ты напоминаешь того мальчика, который кричал «Волки! Волки!». Я понятия не имею об истинной причине твоего беспокойства или о том, что ты считаешь таковой. Со мной были двое охранников. Я полагал, что мы с Пэнс в безопасности. Как оказалось, в баре нам и впрямь угрожала меньшая опасность, чем в квартире. Будь я в ПОЛНОЙ МЕРЕ ИНФОРМИРОВАН о ситуации, я бы поступил иначе.
Понимаю, что твое беспокойство имеет отношение к материалам, хранившимся на компьютере Тома, — по крайней мере, так полагает Пэнс. Понимаешь ли ты, как досадно сознавать, что лучшая подруга лучше меня знает, что происходит? А ведь я твой МУЖ. Итак, ты собираешься все мне рассказать? Или так и будешь отделываться мальчишескими угрозами?
И ты не единственный, кому это осточертело. Понятно?
Драко
Драко Поттер, редактор, LIP
_______________
Нажимаю «отправить». Вот так, Поттер, и заруби это себе на носу. Перевожу дыхание. Вот так накрутил себя. А то ведь страдал из-за того, что плохо себя вел. Все, хватит.
_______________
От: Гарри Поттер
Тема: Вот какое дело…
Дата: 26 августа 13:59
Кому: Драко Малфой
Как всегда, мистер Поттер, вы откровенны и требовательны. Возможно, мы обсудим этот вопрос, когда вернемся ДОМОЙ.
И следите за своей речью. Мне это тоже осточертело.
Гарри Поттер, генеральный директор холдинга «Поттер Энтепрайзес»
_______________
Следите за своей речью! Я сердито кошусь на экран и понимаю, что это ничего мне не даст. Не отвечаю. Беру присланную недавно рукопись молодого перспективного автора и начинаю читать.
Встреча со старшим аврором Робардсом проходит без происшествий. Сегодня он менее ворчлив, чем накануне. Может быть, немного поспал. Или просто предпочитает работать днем.
— Спасибо за заявление, мистер Поттер.
— Не за что, аврор Робардс. Риддл ведь еще под арестом?
— Да, сэр. Из больницы его отпустили утром. При тех обвинениях, что предъявлены сейчас, ему еще придется побыть у нас, — Робардс улыбается, и в уголках его темных глаз проступают морщинки.
— Хорошо. Нам с мужем пришлось поволноваться.
— Я уже разговаривал сегодня с мистером Поттером. Он также выразил свое удовлетворение. Интересный человек ваш муж.
«Вы даже не представляете насколько», — думаю я.
— Да, спасибо, — я вежливо улыбаюсь, давая понять, что ему пора.
— Если что-то вспомните, позвоните мне. Вот визитка.
Он достает из бумажника карточку и протягивает мне.
— Спасибо, аврор Робардс. Я так и сделаю. Обязательно.
— До свидания, мистер Поттер.
— До свидания.
Робардс уходит, а я думаю, какие же именно обвинения предъявлены Тому. Гарри, конечно, не расколется. Я обиженно поджимаю губы.
На «Гриммо» едем молча. За рулем на этот раз Томас. Прескотт — рядом с ним. На душе тяжело, и легче не становится. Знаю, мы крупно поругаемся, а сил на ссоры у меня уже не осталось.
Пока мы с Прескотт идем к дому, пытаюсь привести в порядок мысли. Что я хочу сказать? Все уже сказано в электронном письме… Может быть, Гарри что-то объяснит. По крайней мере, я на это надеюсь. А вот с нервами ничего поделать не могу. Сердце колотится, во рту пересохло, ладони влажные от пота. Не хочу ругаться, но порой с ним бывает так трудно, и я должен стоять на своем, не уступать.
На сей раз в доме чисто и аккуратно. Столик на месте, в новой вазе роскошный букет бледно-розовых и белых пионов. На ходу проверяю картины — все «Мадонны» в целости. Разбитую дверь починили, она снова в полном порядке, и Прескотт любезно открывает ее передо мной. Сегодня она тихая, такой она нравится мне больше.
— Добрый вечер, мистер Поттер, — говорит Гарри. Стоит возле рояля. На нем черная футболка и джинсы… те джинсы, в которых он был в игровой комнате. Ого-го. Застиранные до белизны, обтягивающие, с дыркой на коленях. Он подходит ко мне, и я вижу, что он босиком, а верхняя пуговица расстегнута. Глаза подернуты дымкой, взгляд цепко держится за меня.
— Рад видеть вас дома. Я ждал вас.
