circadian rhythm

Приближается поезд. Гулким эхом раздаётся стук колёс. Ноктис пару раз моргает, и это помогает ему лучше сосредоточиться на металлическом звуке и убедиться, что впервые за долгое время под его уставшими от долгой ходьбы ногами появилась твёрдая земля. Он нащупывает пульс, проводя указательным и средним пальцами по левому запястью. Пульс ровный и тихий. Загробная жизнь - странная вещь. Факт того, что покой нельзя обрести и после смерти, можно считать частью раскаяния, епитимьи. С другой стороны, в этом также есть нечто от мук ада. Ноктису хорошо известно, что подобная участь ждёт всех королей Люциса. Их души встревожены, беспокойны, и в ожидании своего призыва они вынуждены вновь и вновь погружаться в сонм древних сил. За железнодорожными путями и кажущейся такой безлюдной, печальной станцией в терракотовом цвете раскинулся великолепный луг с цветущим силлецветом - визитной карточкой Луны - и асфоделем, он же златоцветник, который не растёт в Тенебре. В разгар цветения привычный окрас лепестков становится настолько насыщенным, что приобретает иссиня-чёрный оттенок. На их фоне асфодель выглядит ещё более блёклым и туманным цветком. Он полагал, что его будущее - это обломки бренного существования, заключённые в трон ; это унаследование власти короля подземного мира ; это смирение с долей изгнанника. Проклятие его крови - это и есть путь королей. Воспоминания, связанные с поездом, очень смутные, обрывистые и болезненные. Промпто срывается с крыши поезда, не успев ничего осознать. На долю секунды сосредоточившись на этом моменте, он вспоминает, с какой силой он толкнул его и каким невыносимым грузом это осознание сковало его руки, сотворившими такое. Перед ним открывается автоматическая дверь следующего вагона. У него есть два варианта : либо шагнуть вперёд и идти дальше, либо остаться на том же месте, где очнулся. Каждый из вариантов развития событий по-своему интересен, что затрудняет принятие окончательного решения. Достаточно было бы просто подбросить монетку, будь она под рукой. Он пожимает плечами. В следующем вагоне не видно ни одного пассажира. Ему кажется это довольно странным, ведь смерть - довольно частое явление и за всё время умереть явно должен был не он один. Что же, по крайней мере, сиденья мягкие. Не сравнить с каменным троном, который давит в спину, впивается в косточки и своими подлокотниками вынуждает сгибать локти под настолько прямым углом, что от этого страдают плечи. Наконец появилась возможность передохнуть, и поэтому он делает лучшее, что может, - засыпает. Груз обязательств со всем остальным багажом он оставил снаружи. Возможно, скоро будут проверять билеты, но об этом он не заморачивается. Не сейчас. * Поезд делает остановку, и он резко просыпается. Из-за качнувшегося локомотива, его слегка заносит вперёд, пока он поднимался с сиденья. Он выпрямляется, чтобы посмотреть через окно на противоположной стороне вагона. От увиденного у него кружится голова. Ещё больше полян и луговин цветущей природы, питаемых солнечным светом под крышей яркого неба. Он плотнее прижимается к оконному стеклу, чтобы получше разглядеть слабое пятнышко, темнеющее на горизонте. Он разглядывает свои ладони. Это руки того молодого человека, каким он был до сна в Кристалле, унесшего десять лет его жизни и даровавшего ему страшную силу. Признаки прошедшего времени, которое он утратил в стазисе сна, исчезли. Проведя ладонью по совершенно гладкому подбородку, он не верит, что всё это наяву. Он глубоко вздыхает. Казалось, он наконец-то смирился со своим долгом, научился достойно и уверенно носить сверкающую корону. Но, полагает он, даже тем, чья преждевременная смерть давно предрешена, будет трудно смириться с ранней погибелью, ведь всё оставшееся время они будут думать лишь об этом. Где остановится в следующий раз, он не знает, поскольку часть его самого находится в другом месте, в прошлом, что было десять лет назад. Обладать временем, чтобы обдумать те решения, что были приняты, когда он был смертным, - это одновременно и дар, и проклятье. Ноктис не в состоянии совладать с этой силой. Прошлого не изменить ни сейчас, ни тогда. Неужели, гадает он, так происходит со всеми королями Люциса; неужели все они, включая Ардина, бесконечно скитаются по свету до тех пор, пока не обезумеют подобно тому предку, которого он встретил во плоти. Едва почувствовав, что теряет равновесие, стоило поезду загудеть, Ноктис прибавляет шагу, чтобы вернуться на своё привычное пассажирское место. Он наблюдает за постепенно сменяющимся пейзажем за окном. Трава приобретает слишком знакомый оттенок, каким обычно окрашивается его магическое оружие, всегда столь безрассудно призываемое. Но затем картина меняется кардинально. Виднеется город. Город из черноты, костей и высоток, одиноко стоящих в окружении пустынной природы. Такова единственная и неповторимая Инсомния. Но пейзаж продолжает сменяться всё так же пугающе стремительно. Станция "Молот". Регион Даска. Каэмский мыс. Алтиссия, возвышающаяся над водой в отдалении, как позабытое морское государство из древних мифов. Все уголки их мира, Эоса, проносятся мимо с такой лёгкостью и быстротой, как будто это Промпто просто листает фотоснимки из своего альбома. Его состояние полудрёмы прервала возникший перед ним внушительный образ имперской столицы, Гралеи. Ужас Крепости Зевгнавт с её чернильными тенями и полумраком оживляет остатки воспоминаний о том, как Ноктис кричал во всё горло, чтобы отыскать Промпто, как был поглощен Кристаллом и как утратил все свои надежды. Ради мгновений величия короли отдают высокую плату, а после не имеют возможности сохранить хоть что-то даже на время. Он не знает, остановился ли поезд только потому, что он поднялся со своего сидения; не знает, что из этого причина, а что - следствие, и связаны ли эти вещи вообще. Это не имеет значения. Если это уникальная возможность заглянуть в своё прошлое и задержаться там на мгновение - так тому и быть. Его голос совсем охрип и пропал, чтобы он сам попросил об этом. * Он проваливается в прошлое так буднично, как обычно проваливаются в кровать. Поезд скрывается за тем же синим покровом цветов. Стоя на самом краю, утратив свою магию и став, по сути, беспомощным калекой, он понимает, что действительно вернулся назад. Прошлое - это синусоида, протянувшаяся за теплом и колдовством под его кожей. Но, увы, ничего этого там нет. Он соглашается пройти по открывшемуся пути, где, возможно, у него получится пережить своё прощание еще раз. Получится добежать до Промпто до того, как случится непоправимое. Цель очевидна настолько, что ему не требуется искать ответ на столь любимый вопрос Игниса : "что мне теперь делать ?". Всё очевидно. Вопросов нет, но есть одна-единственная мысль, постоянно напоминающее о себе. Он не сомневается, а просто делает то, что должен. Он придёт во второй раз, и в третий, и в четвертый, а может быть - если такова его вечная жизнь - будет приходить постоянно. Разумеется, чтобы исполнить это, он вынужден использовать кольцо, которое лишь опустошает его душу. - Я не могу использовать кольцо, - вслух произносит он, тем самым заполняя нависшую тишину. - Я не могу его использовать. Из-за этого он вынужден надеяться на себя одного, пока уклоняется от ударов гоблинов и демонов и всячески обходит и блокирует их атаки. Задачу упрощает имеющийся опыт; в его памяти остались все порождения и ловушки Ардина. Но даже так ему всё равно приходится выкладываться на все сто. Опасность остаться в одиночестве, осознание одиночества - это выше его сил, потому что это чувство было с ним слишком долго. Опасность остаться в одиночестве, осознание одиночества - всё это знакомо ему настолько, что не осталось никаких сил этого выносить. Его друзей нет рядом с ним, и от этого трон кажется куда более пустым. Неожиданно появляется кое-что, о чём он в какой-то момент позабыл - назойливые комментарии Ардина: - Каков храбрец ! Апплодирую, - звучит его голос. Ноктис картинно закатывает глаза. - Ещё бы, - непринуждённо соглашается Ноктис. В вопросах, касающихся Промпто, он всегда оставался храбрым, но при этом никогда не говорил об этом напрямую. У него действительно нет времени на болтовню с Ардином, ведь на это уйдёт целая вечность. Он должен поскорее отыскать Промпто, но на этом его план обрывается, главным образом потому, что он не до конца понимает, для чего, собственно, нужен лимб, где пребывают души тех, кто не заслужил ада и вечных мук, но, тем не менее, не может попасть в рай. Его застает врасплох отвратительный грохот свалившегося на землю и тут же загоревшегося солдата Магитек. В голове мелькнула страшная мысль. Ноктис осторожно делает шаг вперёд, с опаской поглядывая на свою правую ногу в тот момент, пока наклоняется, чтобы оторвать металлическую руку от мёртвого робота. Нужно ведь чем-то защищаться. Нельзя просто сидеть и ждать, пока марионетки Ардина не начнут взрываться сами по себе, пусть ему и удается незаметно пробраться мимо половины из них. Гоблины - вот в чём главная сложность. Он использует преимущества, которые преподносит ему сложившаяся ситуация. И лишь когда его веки начинают тяжелеть, а сам он - выдыхаться от слабости, он связывает эти признаки воедино и осознаёт, что он страшно хочет спать. В лучшие времена, т.е. ещё при жизни, он старался отдохнуть задолго до того, как полностью выдохнется. Но сейчас Ноктис и не думает отдыхать. - Уж не заблудился ли ты ? Но, надо отдать тебе должное, это место и правда похоже на лабиринт, - комментирует Ардин, отвлекая Ноктиса от минутных раздумий и попыток прислушаться к своему организму. Он слушает голос своего уставшего организма и отыскивает ближайшую комнату спасительными двухъярусными койками. Всё, что угодно, лишь бы уйти от вездесущих ненужных разговоров. Но Ноктису совсем не хочется спать, что для него несвойственно. Он мог бы не спешить, мог бы спокойно добраться до камеры Промпто - но он не может себе этого позволить, и всё потому, что в последний раз он видел Промпто так давно, в момент, когда прощался с ним на ступенях тронного зала как раз перед тем, как с открытыми глазами отправиться на верную смерть. Поэтому ему нужно отыскать его, настолько целым и невредимым, насколько это возможно в сложившихся обстоятельствах. Это можно было бы назвать взятием на себя естественной ответственности за те действия, которые он может совершить самостоятельно без постороннего вмешательства злого рока или Кристалла. Но настоящая причина здесь в другом - он просто хочет увидеть его. Просто увидеть его хотя бы на миг перед лицом вечности. Промпто всегда был с ним бок о бок : из вспышек фотоаппарата и подколов и состояли его будни, но как раз они и напоминали о том, что он не одинок и что у него есть кто-то, кого он сам впустил в свою жизнь. Как же редко он признавался в этом вслух. Ложь. Он внушил себе, что распрощался навсегда, но солгал. Помолвка, падение столицы, неминуемое самопожертвование - всё это казалось чересчур неправильным и несправедливым. Он прекрасно понимает, что есть дети, рождённые и живущие в страшной нищете и в таких тяжелых условиях, которых и врагу не пожелаешь. Но его жизнь совсем не такая : он никогда не нуждался в еде или одежде ; и будь в его руках истинная королевская власть, он мог бы изменить всё для людей. Однако единственное, что дала ему королевская власть, - это оборвавшаяся жизнь. Слишком рано это случилось ; до того, как он успел что-то изменить, и прежде, чем он приготовился стать настоящим королём. Ноктис поддаётся и засыпает. * - Тебе полагалось умереть только раз, - говорит Лунафрейя. - Луна ? Девушка улыбается, и видеть это настолько непривычно, что Ноктис сначала думает, будто ему только показалось. - Привет. Он не знает, что сказать. Пустой поезд, в котором, как он думал, ехал он один, оказался не таким уж пустым. Он едва успел принять своё горе, как тут же все его мысли снова спутались. Такова была его судьба. Обручиться и тут же погибнуть. - К чему такое удивлённое лицо, - проникновенно говорит девушка, и её голос, такой новый и незнакомый, совсем не похож ни на тон писем, которыми они обменивались, ни на голос той девочки, с которой он был знаком когда-то. - Это, в конце концов, дело твоих рук, Ноктис. - Чт- но почему? Я ничего не делал. Как мы вообще здесь оказались ? - Он растерянно мотает головой, осматривая вагон, в котором оказался на этот раз. Вполне возможно, это всё тот же вагон, что и раньше, ведь внешне он почти не отличим от предыдущего. - Неужели я должна всё объяснять ? Твоё предназначение, твоя магия, твоё королевство... - внезапно она прерывается. На долю секунды её слова почти выдали недовольство в голосе. Но уже совсем её глаза снова заблестели, а на лице появилась милая улыбка. - Мы здесь из-за того, что принято называть непредвиденными обстоятельствами. - Что ж, - отвечает он, сжимая в руках перчатку, - я понятия не имею, какие это могут быть обстоятельства. - Ты так и не смог обрести обещанный покой, - утверждает она. - А ты ? - спрашивает он прежде, чем успевает обдумать свой вопрос. - Да. Меня устраивают принятые мною решения. Будучи Оракулом, я противостояла богам так часто, что моя одежда и моё орудие пропитались ихором, этой божественной кровью. Я видела Звёздную скверну, и, прежде чем ты, Ноктис, нашёл Кристалл, я была той единственной силой, способной предотвратить её. Такова реальности и таковы факты. Борясь с желанием пугливо отвести взгляд, он всё же смотрит на неё. Он видит человека, которым восхищался и которому так стремился подражать в детстве; видит её невозмутимые рассуждения и логику, глубокую уверенность в своих силах. Всё это создавало столь разительный контраст с ним самим, с его неуверенностью и нерешительностью даже в том, как следует носить корону. Длящееся молчание вынуждает её наклонить голову и произнести : - Ты обладаешь властью королей, как я - властью Оракула. Тебе известно, что прежние правители Люциса могут вселяться в телесную оболочку после своей погибели. - Но настоящего покоя они не обретают, - отвечает он, потому что знает, о чём говорит. Эти призраки не могут уйти. - В каком-то смысле, - соглашается она. - Каждому из них присуща часть, связывающая их с Эос. Этой силы достаточно, чтобы вывести из состояния вечного сна. И я могу чувствовать эти изменения. - Изменения, - повторил Ноктис. - Тебя нельзя было сразу отправить в последний путь, на смерть. Я ждала, но ты всё никак не появлялся. Именно сейчас, находясь в месте, похожем на лимб, они разговаривают больше, чем когда-либо за прошедшие годы. У этих разговоров всегда один и тот же сценарий : обсуждение будущего со всеми сопутствующими и досаждающими "как" и "почему". Он хотел бы, чтобы она не ждала его; она заслуживает отдыха. Но не ему решать. - Долг оракула - всегда помогать королю, не так ли ? - Он улыбается, опустив голову, и отстранённо задумывается о Промпто. Где он. Что он делает. Почему он хмурится, если его похвалить, особенно когда он меньше всего этого ожидает. - И в смерти. - И нам выпала такая привилегия - действительно исполнить свой долг, - едва слышимо проговаривает он. - Не думаю, что это касается тебя. Вот почему я вмешиваюсь и стараюсь дать совет, прежде чем ты собьёшься с пути, и погрузишься в вечность. Прежде чем ты вернёшь Ардина обратно. Он поднимает взгляд и внимательно смотрит на неё. Задумывается : - Ты хочешь сказать, Ардин не умер ? - Твоя душа вернётся в то время, где он ещё не был сражён. - Ничего не понимаю, - бормочет он, - я был уверен, что он мёртв. Я убил его. - Ты - последний король, кто сохранил душу в обмен на покой. Ты отвергаешь свою судьбу - и сила, влекущая тебя назад, до сих пор не уничтожена. То же касается и Ардина. Его лёгкие разрываются словами отрицания и замешательства : - Я боролся до конца, понимаешь?" - выговаривает он, чувствуя, как дрожит его голос и как слабеют колени. - Это от меня и требовалось. И я сделал это. - Есть вещь, о которой я никогда тебя не просила, - невозмутимо сообщает она в качестве ответа, гораздо более спокойным тоном, эффекта которого Ноктис никогда бы не смог добиться, даже будучи правителем, даже сидя на своём троне с драгоценностями на кистях своих рук. - Что именно ? Мою руку и сердце, что ли ? - Вовсе не обязательно быть таким язвительным. - Я буквально мёртв. - Вне сомнений. Но, должна заметить, не ты один, Ноктис. - Прости, - говорит он, сразу же умолкая и отводя взгляд. - Я никогда не спрашивала, чего хочешь ты, - с этими словами она делает несколько шагов вперёд, не давая Ноктису затонуть в нахлынувшем чувстве вины. - Похоже, об этом совсем никто не спрашивал. - Ошибаешься, - возражает она. - Мне бы хотелось, чтобы ты больше думал о Промпто. - Но я . . . - продолжает он и сразу затихает, растерявшись. - Почему именно о нём ? - Почему . . . - задумчивым эхом отвечает она. - Если бы ты ему встретилась, ты бы ему очень понравилась, - за неимением лучшего варианта говорит Ноктис, но, надо отдать должное, доля правды в этих словах имеется. - А может, даже женился бы. Девушка неожиданно смеётся, совсем коротко : - Пожалуй, он бы оказался более инициативным женихом, чем ты. - Вполне возможно, - соглашается он, добродушно кивая. Повернувшись, он смотрит в окно, вспоминая, как впервые оказался в поезде. По ту сторону по-прежнему простирается поразительная цветочная синева, освещаемая красотой солнца, то восходящего, то угасающего, то вновь зарождающегося. Неожиданно за окном появляется Хаммерхед. - Хаммерхед ? - спрашивает он, как будто это здание Хаммерхеда должно ему говорить. Сложив ладони вместе, Лунафрейя поудобнее устроилась на месте для усопшего, наблюдая за тем, как слабеет и замирает голубой свет: - Я буду ожидать здесь. - Хорошо. Спешить некуда. Он сходит с платформы поезда, сразу же отмечая разницу между этой остановкой и предыдущей - здесь больше праздношатающихся людей, и, судя по тому, как цепко они держат свое оружие в тисках, это охотники за демонами. Увидев эту картину, он поднимается обратно в поезд. - Луна, - хрипло говорит он, - что если они меня видят ? - Ты не хочешь этого ? - Нет ? - Значит, - отвечает она, делая жест в сторону выхода, - тебе нужно идти. - Куда ? - Я беседовала с богами. Они сочли это забавным. Пока они отвлечены этой забавой, не мог бы ты поторопиться зайти в мастерскую Синди, а потом вернуться ? - Сочли забавным ? Что ты имеешь в виду- Луна, я просто . . . сбит с толку. И измотан. И мёртв. - Что ж, - начинает она своё объяснение, - у них нет понятия юмора как такового, как и в целом ничего, что присуще человеку. Но они решили, что та замкнутая петля, в которую ты, в отличие от своих предшественников, сам себя затянул, весьма забавна, в особенности то, как она проходит по самой грани между смертью и жизнью. Насколько я понимаю, то же самое они говорили и про Ардина. - Я совсем не такой, как Ардин, - поспешно парирует он. Избавиться от него, поставив его в один ряд с Ардином, - это ловкий ход, несмотря на всю свою жестокость. Размышляя об этом, он выходит из поезда, слишком охваченный любопытством, чтобы поддаться боязни попасться на глаза. Сплошное противоречие. Луне известно имя Синди, поскольку ей приходили письма, рассказывающие о том самом механике, что сейчас находится на домкрате под машиной. В этой машине Ноктис распознал ту самую модель, которую водил Талкотт. Рядом, на походной раскладушке, дремлет исхудавшее тело; на нём поношенная безразмерная футболка - вид крайне непривычный, учитывая, как часто Промпто носил одежду без рукавов. На его тонких ногах болтаются широкие шорты, которые Промпто прежде также никогда не носил. Его волосы, обычно так тщательно уложенные, мило растрепались во сне. Но в выражении его лица столько боли, отчего Ноктису лишь сильнее хочется протянуть руку. Настойчивыми шагами он подходит к спящему другу и тянется с надеждой успокоить его - хотя бы на мгновение - и почувствовать частичку чужого тепла. Прикосновение к болезненно выпирающим рёбрам и позвоночнику пугают его. - Только не это, - с тревогой шепчет он. Снаружи царит темнота, а от мысли, что он прекрасно знает, когда именно всё это началось, становится страшно. Когда он исчез, вот когда. До того, как он вторгся в запутанный поток времени, или уже после, он не может сказать наверняка - это не имеет значения. Он жаждет изменить это. Бережно, с осторожностью, он проводит затянутой в перчатку рукой по волосам, осыпающим шею Промпто, и проделывает обратный путь в непроглядную ночь, возвращаясь к бесплотному, потустороннему поезду. - Лунафрейя, - говорит он, зайдя в поезд и, тем самым, вернувшись в лимб, - ты знаешь, что здесь происходит ? - Я сохраню для тебя время, - сообщает она, - и это последнее, что я в силах сделать для тебя и этого мира. Он тоже во временной петле. Он чувствует, как подступает тошнота: - Он . . . не может выбраться ? - Дни отмеряются бесконечными сновидениями. - Значит, и он, и Ардин- Луна. Луна. Что я наделал ? Когда он опускается на своё место, в его голове звучит только одна мысль "что же ты наделал ?" Повторяющаяся и гремящая как набатом, она аккомпанирует рёву раскаяния и стыда. Неотрывный взгляд Луны вынуждает его подавить все эмоции и расправить плечи. Глубоко вздохнув, он снова обращает на неё свой взгляд. - Что мне остаётся делать, если не следовать тому, для чего я был предназначен, Луна ? Те, кто мы есть- была ли у нас возможность хоть когда-нибудь стать нормальными ? - Нет, - произносит она прямо и серьёзно. Луна, кажется, сочувствует ему. - Стоит принять хотя бы это. Но с волею судьбы можно покончить. В твоей крови была заложена сила повелевать властью королей, и кто-то может назвать это судьбой, кто-то - случайностью. Я свято верила и продолжаю верить, что у тебя есть возможность положить этому конец. Оставляю выбор за тобой. - Что будет, если я откажусь от всего ? - говорит он. - Если бы я откзался от Кольца Люциев, оставил трон пустым, сказал, что мне не нужна власть ? В таком случае, Ардину больше не с кем будет сражаться ? Уничтожив Кристалл, которому я обязан своим магическим способностям, я бы перечеркнул вообще всё и- стал бы просто жить. Что бы боги сказали на это ? Внезапно ему в голову приходит мысль. Его дерзновенные слова начинают приобретать значение. - В таком случае, почему бы тебе не испытать себя ? Я чувствую, как цель и стремление переливаются в моей душе, так же, как магия - в твоей, - промолвила она, поднимаясь со своего места, с элегантной холодностью и точностью в движениях. - У каждого свой путь, Ноктис. Не исключено, что именно смерть позволила мне понять, что твой путь - совсем иной. Я прошу лишь о том, чтобы Звёздная скверна оставалась поверженной. Покидая своё место, Луна на короткое мгновение опускает руку на плечо Ноктиса. Больше она не произносит ни слова. Не сходя с места, он провожает её взглядом, прекрасно понимая, что ему тоже не нужно ничего говорить. Однажды они уже распрощались, и он принимает это. Он принимает её выбор. Он же сделает свой. Если он использует силу, дарованную ему от рождения, в самый последний раз, то сможет уничтожить её. Освободить себя, освободить томящиеся души королей прошлого, освободить мир, который десять лет спал во мраке, царившем и снаружи, и внутри. * Всё стремительно меняется, и достаточно ступить всего шаг, чтобы мир начал двигаться против часовой стрелки, но даже так Ноктис не сомневается в том, что намерен сделать. Этот путь он проходит не один, ему никогда не приходилось преодолевать его в одиночку, и сейчас он твёрдо уверен в том, что смерть, даже королевская, никогда не могла быть его настоящей судьбой. Ардин - это образец того, кем он никогда не пожелал бы стать, вдобавок к этому он всю жизнь был свидетелем того, как его родного отца покидали положенные годы жизни. Боги, должно быть, смеются. Ему может принадлежать необычайная сила, однако он в ней не нуждается. И снова вид из окна исчезает в голубой дымке, утратившей всю красоту из-за частых появлений, и вот - он стоит в недрах Крепости Зегнавт. Что ж, во второй раз ничего не вышло, но, возможно, третья попытка окажется удачной. Шаг за шагом, его чёрные ботинки не издают ни звука, когда он направляется со своего места к автоматической двери и нажимает на кнопку. Дверь открывается. Он заходит. Прощаясь с Лунафреей, он не оборачивается назад. Прощания всегда даются нелегко, но не в том случае, когда обоим нужно быть совсем в ином месте. Он жалеет, что не смог сделать для Оракула большего, но понимает, что она приняла свою роль. Как она и сказала. Ему стали очевидны их различия. Но разве это не величайшая в мире ценность - самому выбирать, в каких ситуациях выйти победителем, а в каких - побеждённым ? Наступает ночь открытия. Глаза начинают привыкать, и, приглядевшись, он различает точки света среди темно-синего пространства, после чего начинает идти ; его история начинается именно здесь, и её сюжет всегда один и тот же : найти Промпто. Промпто знал его, понимал его угрюмость и то, как он может быть молчаливым, может слишком долго ловить рыбу и совсем не есть овощи, но продолжал быть с ним, в независимости от того, король он или нет, принц или простой человек. И вот доказательство : на камере сохранилась запись того, как Промпто признаётся, что причина, по которой они стали друзьями, возникла далеко не из-за статуса Ноктиса как принца. Он позаботился о том, чтобы этот момент записался. Как напоминание. Он тонко намекнул Промто, что тот оставил свою камеру включенной, как будто Промпто хоть когда-нибудь в принципе небрежно относился к своей камере, учитывая, с какой предельной сосредоточенностью он всегда уделял время своему хобби. Эти воспоминания. Неприкосновенные, оставшиеся со времен до помолвки, они принадлежат ему; небольшие фрагменты, промежуточно возникавшие в период крушения королевства, - они также принадлежат ему. Ему никогда не нужен был Люцис или его престол, он не хотел жениться на Луне - той, кто была для него старшей сестрой, подругой по переписке, той, что призвана направлять, исцелять и творить. Первые два пункта были вторичны по отношению к последнему. Ужасно несправедливо, что, в отличие от него, ей не принадлежит столь многое от рождения, - но так оно сложилось. Но именно поэтому он использует эту возможность, за которую так ухватился его неуступчивый нрав, и бегом направится спасать мир от Звездной скверны, и всё это ради неё, и её богом данных рук, и всех людей, проведших десять лет во тьме. Промпто не был предназначен судьбой, но, независимо от этого, он был нужен. - Именно это ты и пытался доказать, я прав ? - говорит он, оказываясь в тех же коридорах, что живут в его воспоминаниях на одном уровне с самыми страшными кошмарами. - Доказать ? Как именно ? - произносит Ардин в такой манере, словно совсем не он должен отвечать на поставленный ранее вопрос. Прислонившись к стене, он смотрит за угол и бежит в следующий отсек. - Забрав Промпто. - Это мало что объясняет. - Тебе ведь известно, чтó мне суждено, а чтó - нет, - уточняет он. - И он не относится к первому. Ардин смеется, но не ехидно, а так, что это граничит с восторгом: - Да. Да, возможно, ты прав, Нокт. Поразительно, как легко ты меня раскусил. Но ещё больше я удивлён тем, с какой открытостью ты делишься столь сокровенными чувствами. Не иначе как рост личности ? - Скажем так, сейчас я не вижу причин хранить всё это в себе. - Должно быть, с тобой такое впервые. Он знает, какие действия нужно совершить, чтобы добраться до места, где удерживают Промпто. - Сколько ещё ты намерен повторять это, мой светлый принц ? Сколько будешь блуждать по этому коридору ? Наблюдать за этим почти печально, - с нажимом произносит Ардин. Его звонкий голос не перестаёт вызывать тревогу. - Сколько угодно раз, сколько потребуется, чтобы найти Промпто. Он не озвучивает следующее : дважды он находил Промпто, и, зная, где тот находится, зная, какую дверь нужно открыть и как проскочить через атаки без применения магии, он сделает это снова. И снова. Он не знает, как остановиться. В нем это попросту не заложено. ( Не это ли самая безумная идея : суметь просто прекратить ). От некоторых стычек он не может уйти, из-за чего вынужден так долго отбиваться от МТ, ожидая, когда они сами взорвутся. Труднее всего решиться не доставать кольцо. Гоблины-демоны отнимают больше всего времени. Но он проходит через эти сражения, не задумываясь; он применяет всё, что попадается под руку, швыряет имперские кресла, а запчасти железных солдатов использует как дубинки. На это уходят часы, которые для него пролетают как миг. Найдя безопасную комнату, где можно отдохнуть, он впервые засыпает от настоящей усталости. В комнате пусто : нет ни звуков ворочающегося во сне Гладио, ни лёгкого, почти неслышного, сопения Игниса. Но больше всего он скучает по тому, как раньше они с Промпто ложились в палатке или на одной двуспальной кровати, так близко, что он чувствовал чужое дыхание на своем плече и мог всего на минуту представить, что это было нечто большее, чем воздух, который они разделяли. Истина прямо здесь, на пороге, и теперь, когда она не скрыта за фасадами долга, страха и роковой судьбы, он смотрит ей прямо в глаза. Проникнуть в Крепость Зегнавт и пробраться по ставшим уже привычными тайным коридорам и закуткам - нет ничего проще. На это уходят дни, недели и месяцы - но это неважно. * Вот уже в третий раз земля уходит у него из-под ног, и хотя это не застает его врасплох, его желудок всё же скручивается от осознания предстоящего. По мере того как он вынужден подчиняться естественной гравитации, единственной его мысль становится - Промпто. Это тяжело, ветер проносится мимо, но что-то обвивается вокруг него и тащит, тащит за собой неизвестно куда. По мере того, как он приходит в себя после сильного паденя, а также чувствуя туман в голове, он понимает, что совсем потерялся во времени. От окружающих его стен отражаются звуки и свет. С трудом приходя в чувство, он пытается понять, сколько времени он лежит здесь, и в ожидании, размышляя и мечтая, он понимает, что его перенесли в прошлое, что он жив, пока что. Жив. Свободен. Ботинки изношены, одежда потрёпана, мышцы напряжены, руки в грязи, царапинах, и, кажется, засохшей крови. Но он поднимается. Он сам решает подняться. Громадное строение крепости поселяет в нем глубокую усталость, но ему нужно лишь продвинуться немного дальше, собрать все свои силы. Понадобится лишь мгновение. Это так непросто. Вся суть в том, что в нём пылает яркий огонь, и он это знает, и он должен найти Промпто. И вот он находит его. В один момент он просто думает об этом, в другой - он уже здесь, как будто бы не наяву, а во сне, рождённом из давно забытых воспоминаний и отзвуков чувств. Промто падает со своей орбиты и приземляется в чужую. - Привет, детка ! - зовёт невероятно знакомый, ласковый голос, как только суетливая фигура Ноктиса появляется в поле зрения. Слабо качаясь из стороны в сторону, Промпто висит на прочном металлическом тросе, разработанном для имперских войск. - Да вот, решил зависнуть тут. - Ты, - начинает он, встряхивая головой, слегка посмеиваясь тому, как, будучи всецело поглщённым идеей найти Промпто, ему в голову даже не пришла простая мысль о том, что Промпто, возможно, уже спасся сам. - Ты, должно быть, смеешься надо мной, - заканчивает он с искренней теплотой в своем тоне, за последние бесчисленные часы, которые он прожил с момента своей смерти, он перевидал немало фантастических вещей. Но это - нечто совершенно иное. Не передать словами. Его лицо так и сияет, а рассыпанные по нему веснушки украшают кожу, бледную от усталости: - В общем, у меня был план, и он, вроде, почти удачно сработал, как мне кажется. - Ты здесь, - Невозможно поверить. Ноктис делает осторожный шаг вперёд. В глубине души он думает, что это может снова оказаться уловкой Ардина, на которую он уже попадался прежде по вине своего отчаяния. За исключением гордой улыбки, недоумения и вместе с этим теплоты в его светло-голубых глазах, а также проступающих тазобедренных косточек, - это всё тот же Промпто. Самый настоящий. Никто не способен подражать этой улыбке, этой манере речи. - А то ! - заявляет Промпто, осознав, наконец, что ему не нужно продолжать цепляться за путы. Он осторожно переступает через мёртвые тела, стараясь не смотреть на погибшего Равуса. Его меч покоится рядом. Впервые за долгое время Ноктис абсолютно не находит, что сказать. Слишком много вариантов. - Может, спросишь что-нибудь ? Ты знал лишь только то, что меня похитили, на этом всё. - Просто . . . - начинает он и вдруг останавливается и, глубоко вздохнув, осторожно делает шаг навстречу. Промпто вскидывает брови. - Иди ко мне, - ровно произносит Ноктис. - Сюда. Одним торопливым шагом он преодолевает последние сантиметры расстояния между ними, обхватывает Промпто за плечи и крепко прижимает его к себе, тогда как прежде он мог лишь неуверенно положить руку на его задремавшее тельце или молча проститься взглядом, идя по ступеням к своей неминуемой гибели. Теперь совсем не страшно сделать этот шаг, позволить своим рукам сомкнуться вокруг Промпто, подойти немного ближе. И он делает это так открыто. Он будет бесконечно тосковать по этим худым и жилистым рукам, когда они разомкнутся и перестанут цепляться за него. - Нокт ? - обращается Промпто, и Ноктис физически ощущает, как дрожат его голосовые связки. - У меня была тяжёлая неделя. Не обращай внимания. - У него была тяжёлая неделя ! - негодующе восклицает Промпто. - Тяжёлая неделя у него была ! - Ой, да брось, - говорит он, - похищение ? Абсолютное ничто по сравнению с кроватями, на которых мне приходилось спать. "Не говоря уже о смерти. Но, по-моему, боль, которую причинили тебе, намного страшнее", - эту часть он не договаривает. - Ваше высочество, сейчас я Вам устрою отличную опочивальню. Ноктис склоняет голову чуть ниже, так что его губы едва касаются шеи Промпто, улыбаясь его мягкой коже. Никогда прежде он не включался во что-то с такой инициативой. - В общем . . . ты ведь уже придумал, какой у нас план действий ? Потому что, честно говоря, я всё время был занят только одним, - поясняет Промпто. Он слегка наклоняется к нему, и Промпто пробует отстраниться. Он удерживает его, не желая заканчивать этот момент. - Как считаешь, может, нам стоит добраться до Кристалла ? - Насчет этого, - медленно начинает Ноктис и, сглотнув, обдумывает, как лучше сформулировать дальнейшие слова. Наконец, вариант приходит сам по себе. - Я собираюсь уничтожить Кристалл. На мгновение они оба замерли. Затем, опасливо, Промпто спрашивает : - Нокт, сколько раз ты меня находил ? Этот вопрос не стал для Ноктиса неожиданностью, но открыто заявить правду всё же трудно. По неосторожности он обрек Промпто на цикл одинаковых жизней, которые сам же и запустил. - Этот раз - третий по счёту, - отвечает он. На мгновение их взгляды пересекаются и задерживаются в таком положении; снова наступает молчание. - Знаешь, мне снилось это место, - рассказывает Промпто, - и я понял, что это из-за тебя. Или . . . Ладно, я только под конец спохватился : "Эй, это, скорей всего, дело рук моего лучшего друга и его магии"; но я также предполагал, что это из-за Ардина . . . - Так что же из этого правда ? - спрашивает Ноктис. Не отдавая отчёта, он ещё крепче обнимает Промпто. - Ты. Это место. Я, - Тряхнув головой, Промпто смотрит куда-то в сторону, после чего поворачивается обратно. - Я вспоминаю три версии событий. И это странно. Очень. Даже жутко. В один момент я осознавал, что прождал тебя десять лет, а потом ждал снова, но уже не как будто не знал этого. А потом, после того, как солнце скрылось в последний раз, - мне приснилось, что я здесь. - Это по моей вине, - утверждает Ноктис. Сделав шаг назад, он выпускает Промпто, наблюдая за тем, как чётко и решительно его рот очерчивается в тонкую линию, а руки сжимаются в кулаки. - Ага, ведь если бы у меня не было никакой возможности хоть как-то увидеть тебя, меня бы сейчас здесь не было, - настойчиво продолжил Промпто, протягивая руку и перехватывая Ноктиса за запястье. - Ты бываешь таким твердолобым. Я тебе благодарен, честно. - Благодарен ? Промпто скрещивает руки на груди и говорит: - Мы думали, ты погибнешь. Или уже погиб. Ты буквально исчез. Нокт, я не совсем осознавал, что происходит, когда я снова оказался в этом месте, но я знал, что должен что-то сделать. Тебе знакомо это чувство. Посмотрев на Промпто, с его копной волос, похожей на перья чокобо и контрастно серьёзным выражением лица, Ноктис понимает. Чувство, о котором говорит Промпто, ему знакомо. Со стороны кажется, что Промпто размышляет о чём-то, тщательно подбирает слова и, раздумывая, проводит языком по нёбу. - Мы спасаем друг друга, - произносит он. Короткое предложение, произнесённое с такой поразительной непринужденностью, глубоко затрагивает Ноктиса. - Так как ты здесь оказался ? - Долго рассказывать. - А я всегда выслушаю. Ты же меня знаешь, - говорит Промпто, отпуская запястье Ноктиса. Но сразу же жалеет об этом. Он хочет снова почувствовать чужой пульс под своими пальцами. - Как насчет того, чтобы начать с этого, - предлагает он, накрывая ладонью шею Промпто, чтобы большим пальцем провести по тому месту, где можно почувствовать стук его сердца, - ты настоящий. - Неплохо, но мы буквально с этого и начали наш разговор. - Не порти момент. - Ты единственный, кто заранее знал, что демон собирается прорваться через мост, и всё равно угодил под него. - Иначе было никак, - защищается Ноктис, изо всех сил стараясь не улыбаться. - Ну, я-то видел, как тебе надовали по полной программе. С учётом того, что это была уже третья попытка, вышло реально слабовато. Ноктис усмехается. Неуверенно, он пытается сменить тему : - Помнишь, как я попрощался с тобой у ступеней ? Перед тем, как войти в тронный зал ? Ему явно недостаёт такта. Промпто опускает глаза и снова поднимает, нахмурив лоб. - Я помню. Но это такое далёкое воспоминание. Понимаешь ? В детстве вещи запоминаются так же расплывчато, как-то так. Большая часть этих воспоминаний кажется такой нереальной. . . То есть, я ощущаю, что я недавно сошёл с того поезда, но при этом я точно чувствую, что также прожил и всё то бесконечное время. Это трудно объяснить, - Его лёгкие втягивают воздух, и он выдыхает. - Поэтому, конечно, я помню, что чувствовал, когда прощался. Его лицо приобретает мрачный оттенок. В голове Ноктиса проносится только одна мысль : насколько он одновременно и восхищён, и огорчён тем, с какой лёгкостью можно прочесть все чувства и эмоции Промпто. - Затем я умер. - Знаю, - говорит Промпто. - После чего я проснулся. - Ох, это затянется надолго. Это был долгий и трудный путь, и только его собственное корыстное желание не умирать - не оставлять Промпто и всех остальных - вернуло его назад. Гремучая смесь любви, эгоизма и решимости. Это нельзя так просто обобщить до краткого пересказа Он начинает со слов : - Ну, знаешь ли, на самом деле короли Люциса не умирают так, как это обычно бывает, - звучит довольно грубовато для поднятой темы, но он и не добивается идеального эффекта от своего рассказа. После секундного смешка, перемежающегося шокированным возгласом "Ты видел Луну ?", Промпто добавляет : - То есть ты хочешь сказать, что . . . ты оказался настолько упрямым, что не смог толком умереть ? Вот умора. - Это вовсе не так смешно, как тебе кажется. - Неа, смешно. Ради этого Ноктис воскрес из мёртвых. - К слову, - говорит Промпто, - нам нужно забраться обратно по этой верёвке. - Думаю, мы можем просто пройти тем путём, которым я шёл сюда. И откуда у тебя вообще эта верёвка ? Вздёрнув нос, Промпто отвечает: - А где, по-твоему, я взял пистолет ? Верёвка всегда пригодится. Верёвка у меня не просто так. - Неплохая вещь, - отзывается Ноктис, тихонько похлопав рукой по талии Промпто. Он уже почти забыл, насколько они привыкли проявлять тактильность в отношении друг другуа. - Но слегка пугает. - Я тебя напугал ? Я обязан это записать. * - Как думаешь, мы сможем снова встретить Игниса и Гладио ? - Точно не знаю, - отвечает Ноктис и прячется за спиной Промпто, который пристреливает МТ прежде, чем тот успевает их заметить. - Ты, случаем, не мог бы хоть одного из них приберечь и для меня ? - Эмм, - недовольно протягивает свой ответ Промпто. - Ой, как обычно. Территория комплекса уже не кажется пустой и одинокой, ведь теперь рядом с ним находится Промпто. В руках которого оружие. Поэтому он идёт первым. - В прошлый раз, будучи здесь же, я наткнулся на них незадолго до твоего появления, - сообщает Ноктис, пользуясь ситуацией, когда в помещении не остаётся никого, кто мог бы их атаковать. Всего одна небольшая пауза, чтобы перевести дух. - Но разве наше положение сил не изменилось ? - Я на это надеюсь. - Отлично. Сначала давай вернём твоё оружие, а уже потом - к Кристаллу. Ты как ? - Другого плана у нас и нет, - соглашается он. Взглянув на Промпто, он замечает одну родинку у линии его челюсти, а также другую, ту, что прячется на плече, ниже дельтовидной мышцы. Замечает веснушки. Замечает мягкие волосы. Когда-то давно Ноктис решил нарочно игнорировать всё это. - Но с другой стороны, - рассуждает он, пока они продвигаются вперед, - магитек словно по волшебству обнаружили меня. Так что вполне возможно, что такое случится снова. - Технически, я тоже нашел тебя каким-то волшебным образом, - говорит Промпто. - Магия на нашей стороне, приятель. В смысле, у меня есть ты, верно ? - У меня нет магии, - сухо замечает Ноктис. - Так я о том же. Я имею в виду, каким образом, по-твоему, все те произошедшие со мной события смогли так удобно сложиться воедино ? - Что ты хочешь этим сказать ? - Подойдя к автоматической двери, Ноктис останавливается. - Разве можно объяснить, как ещё я вернулся сюда, по-настоящему, а не во сне, не называя самой очевидной причины ? Это магия. С тобой всегда так, - Подмигнув, Промпто перезаряжает свое оружие. - Примерно в то время, когда петля занесла тебя сюда во второй раз, я успел прожить её целиком. Не знаю, почему, но вышло именно так. Сердце пропускает удар. - Мне просто интересно, - шутливо, но с заметной долей серьёзности говорит Промпто, проходя вперёд и оглядываясь на Ноктиса позади себя, - что связывает меня с тобой. Ноктис знает ответ на этот вопрос. Если не озвучить его прямо, а описать синонимически, то в качестве ответа можно принять чувство, которое наступает, когда вот-вот погрузишься в сон, или когда рассекаешь воздух, проходя его как свозь тёплую воду; или же сравнить это с ощущением полной безмятежности, даруемой Кольцом Люции, покоящимся в руках, с той только разницей, что, в отличие от кольца, испытываемое чувство не поглощает душу, а питает её. Крепость Зегнавт стала свидетельницей бесконечных попыток Ноктиса отыскать Промпто, его отчаянных усилий, которые, казалось, исходили из самой глубины его души и которым он не находил рационального объяснения. Наверное, дело было в этом. Может быть, именно это влекло и самого Промпто : неистовая сила рода Люциев, приумноженная неуёмной решимостью. - Промпто ? - вновь обращается он у самых дверей уже знакомой ему комнаты, внутри которой их ожидает устройство, поглощающее магию из крови Ноктиса. Расположение всех этих вещей запомнилось и сделалось рутиной. - Да ? - Если мы не выберемся отсюда живыми, в этот раз, - продолжает он, и от одной только мысли об этом его бросает в дрожь, - и всё начнется сначала, с самого начала, ты найдешь меня ? На лице Промпто, наклонившего голову в бок, появляется улыбка: - Неужели ты думаешь, что я так запросто сдамся ? Тело окутывает приятное волнение, перебивающее страх закончить свою жизнь, став чем-то бессмертным и ужасным, раз за разом проживая события в Крепости Зегнавт. Его пугает смешение этих чувств. - Я для пущей уверенности. - Просто проверяю, - выдержав необходимую паузу, Ноктис счёл нужным добавить ещё один вопрос. - Ты точно ел достаточно всё это время ? - Я в порядке. Главное было поддерживать силы. - Ты уверен ? Промпто отводит взгляд, и остаётся лишь вздохнуть. - Видимо, ты сейчас не в настроении говорить об этом. - Это точно. - Но я всё ещё волнуюсь. - У тебя есть дела поважнее, - возражает Промпто с таким видом, как будто только что произнёс правду, как будто так всегда и было. Перемена настроения сбивает Ноктиса с толку, и он ловит Промпто за руку, прежде чем тот успевает отстраниться. - Промпто, - единственное, что он произносит. - Кристалл, Ноктис, не забыл ? - Не забыл. Но я хочу, чтобы ты кое-что понял, - говорит он, но Промпто не оборачивается. - Я осознал это раньше, чем оказался в ловушке. В том, что называют судьбой. В том, что . . . значит быть королём. Мне казалось, это единственный верный способ остановить тьму. Но ты должен знать, почему я вновь рискнул. - Потому что ты умер, - поспешно отвечает Промпто. Слова, которые Ноктис хочет озвучить, сдавливают ему горло. Это трудно. Так трудно признать такую простую вещь. Ты очень много значишь для меня. Я продолжаю бороться. Я просто продолжаю бороться, и у меня нет ни возможности, ни желания остановиться. - Отчасти так и было. Но ты помнишь, что именно ты сказал мне, когда я впервые отыскал тебя ? - Я попросил тебя сказать, что я действительно настоящий, - отвечает Промпто, ни на секунду не задумываясь. Его голос звучит ровно и уверенно. Он оборачивается на него: - Пожалуйста. Просто скажи мне, что я - это я. Что я Ноктис. - Что ты имеешь в виду ? - Кого ты видишь перед собой ? - спрашивает Ноктис с тем же вопросительным тоном. - Тебя. Ты - это ты. Ты никогда не был не собой. Ты всегда Ноктис, - непринуждённо отвечает Промпто, как будто он ждал этот вопрос уже очень давно. - Только я. - Только ты, - уверенно повторяет он. Его лицо озаряет нежная полуулыбка, когда он хлопает Ноктиса по руке. - Всегда ты. - Кажется, у нас гости. Готовься влепить пару пуль, Промпто. - Всегда готов. Они ступают вместе, абсолютно синхронно. * Всё проходит не так гладко, как хотелось бы Ноктису. Это не было легко в первый раз, не будет и во второй. С другой стороны, Промпто ничуть не дрогнул, когда дверь потребовала предъявить пропуск, полученный после проводимых МТ опытов. ( Ноктис хочет спросить, можно ли к такому привыкнуть. Хочет узнать всё то, что он упустил ). Остановившись посреди павших тел, Промпто устремляет взгляд на Ноктиса и произносит : - Теперь назад дороги нет ! - Похоже на то. - И нам придётся сражаться с Равусом. - Только не это. - Именно это. - С нами нет Гладио и Игниса. - Ага, - выдохает Промпто. - Слушай, как ты думаешь, мы справимся ? - Не надо "думать" об этом. Нам нужно просто сделать это. - Такой же, как всегда, - едва слышно бормочет Промпто, как вдруг Ноктис использует атакующий телепорт. - Прости, не расслышал. Ты что-то говорил ? - Ты просто ужасен ! Погоди меня ! Напевая что-то себе под нос, Ноктис не торопится и действительно ждёт, пока Промпто догонит его. Он шагает так легко, словно положение, в котором он находится, его не касается. На мгновение об этом можно забыть. - Знаешь, - говорит Промпто, сталкиваясь с Ноктисом плечами, - я уверен, что мы справимся. Вместе. Как команда. Трудно вот так просто забыть, сколько времени мне пришлось провести в одиночестве". В те "иные времена". Это так странно звучит, правда ? Так или иначе, я даже немного научился водить машину. Я хоть что-то мог. - Не может быть, - отзывается Ноктис, с удовольствием предвкушая последующую реакцию. - Ты ? Хорошо водишь машину ? - Именно. - Кажется, этот момент действительно был лишь во сне. - Очень смешно, - бурчит Промпто, - уморительные шутки у него, ага, как же. - Я всё слышу. Я ведь могу приговорить тебя к гильотине. - Старомодный метод. - В Люцисе до сих пор сохранилась монархия, вот что старомодно, - отмечает Ноктис, и если он и повторяет услышанные раннее перешёптывания по городу, то пусть это останется между ним, Промпто и Кристаллом, с которым он намерен покончить. - Ты правда так думаешь ? - спрашивает Промпто, и выражение его лица сменяется на трепетно-благоговейное. - Многие разделяют это мнение. Кажется неправильным, что такому критерию, как магические способности, принадлежит прерогатива решать, кому стоять во главе всего, - говорит он. - Хотя, может, я просто слишком ленив, чтобы управлять целым государством, поэтому так и рассуждаю. - Если честно, когда ты умер . . . - Промпто осекается, заставив предложение повиснуть в воздухе, и хмурится. - Как бы то ни было, а править было некому. Да любом случае, править было некому. Как ни крути. Но что бы ни было, придётся научиться справляться без тебя. - Тебе это не нужно, - торжественно произносит Ноктис. Они стоят в сером помещении, куда проникает холодный свет, освещая то, что либо мертво, либо дожидается смерти, но для него это не имеет значения. - Оу, - с удивлением протягивает Промпто, похоже, не ожидая услышать подобный ответ. Едва заметно покраснев, он отводит взгляд. - Это упрощает жизнь, - он делает попытку скрыть своё смущение. Они идут, не говоря ни слова. Ноктис беспокоится, не были его последние слова слишком резкими, не было ли это слишком приторно, порывисто или же просто слишком чересчур. Он не видит этой границы. - Ардин необычно тихо себя ведёт, - безэмоционально отмечает Промпто. Несколько неожиданно возникших МТ настигают их, преждевременно прерывая едва начавшийся разговор. Обе стороны бросаются в атаку. В какой-то миг, когда они в очередной раз движутся абсолютно синхронно, он улавливает подобие довольной ухмылки на лице Промпто; он знает, когда нужно ретироваться за спину Промпто, а когда - подхватить его и потянуть за собой. Ноктис никогда не упускал этого из внимания, но он сомневается, замечал ли это всё Промпто. - Знаю, - говорит Ноктис, отдышавшись и продолжая разговор так непринуждённо как будто он не прерывался. - И я не могу понять, почему. - Ага, - скупо отвечает Промпто, опустив взгляд в землю. - Промпто ? Ты не ранен ? Ноктис спрашивает это совершенно инстинктивно, просто чтобы убедиться. Что-то случилось - он уверен в этом, так как мимику и жестикуляцию Промпто он читает уже по привычке - но не знает, что именно. - Нет, ничего. Я в порядке. Просто задумался. - О чём ? - Об Ардине, - сдавленно говорит Промпто. Он встряхивает головой, как бы приводя свои мысли в порядок. - Здорово снова сражаться с тобой бок о бок. Спустя столько времени. Ноктис улыбается, потому что и сам думает об этом. Они добираются до точки сражения, но находят совсем другого Равуса. Его тело покоится уже в другом месте и на нём не видно никаких следов заражения или порчи, во всяком случае, насколько они знают. Воздух в помещении замер, растягивая момент ощущения неизбежно подступающего события. И хотя ничего не происходит, они продолжают стоять бок о бок в ожидании. Они ждут. - Даже удалось вернуть моё оружие, - говорит Ноктис. - Ну не просто же так мы заморочались ? - Думаю, есть вещи, которые всё ещё нужно уладить. - Кристалл - это ерунда, старик. Их разговор затихает, когда Ноктис роходит вперёд, не спеша и не закрывая за собой двери. Так спокойно. Будто все спутанные мысли, которые беспокоили его в этот момент, полностью распутались и расплелись. Своей рукой Промпто цепляется за край его рубашки, не прекращая идти, но находясь теперь намного ближе, чем раньше. Готовясь использовать своё оружие для телепорта, Ноктис берёт кисть Промпто в свою левую руку. Его ладонь - самое надёжное, самый прочное ощущение тяжести, которое он испытывал. Большего ему не нужно. Вопреки воспоминаниям, мост к Кристаллу оказывается длиннее : величественная дорога к последнему очагу власти в Эос. - Думаешь, это действительно похоже на Кристалл ? - спрашивает Промпто. Ноктис оборачивается, чтобы посмотреть на него, купающегося в лучах голубого света. Он похож на ангела. - По-моему, это больше похоже на жеоду, - говорит Ноктис, наклоняя голову набок. - Тебе так не кажется ? - Ага. Тоже так думаю, - следует звонкий смешок. - Что смешного ? - Да так. Ничего особенного. Так как именно мы, эм, уничтожим Кристалл ? Чувствую, нашему плану не хватает деталей. Ноктис машинально крепче сжимает руку Промпто. У него нехорошее предчувствие. - Сказать по правде, друзья, - раздается голос Ардина позади них, и они оба разворачиваются к недостающему участнику их путешествия. Они освобождают свои руки из замка только для того, чтобы, повернувшись, Промпто вновь взялся за другую руку Ноктиса, и в этом действии видится столько лёгкости и открытости. - Сомневаюсь, что вы справитесь с этим в этот раз. - Ты прав. Я вряд ли смогу. - Ноктис, - возмущённо шипит Промпто. - Доверься мне, - шепчет он в ответ. Промпто бросает на него недоверчивый взгляд. Все трое, стоящие на длинном мосту, ведущем к Кристаллу, не говорят ни слова. Позади Ноктиса и Промпто слышится слабое гудение. Глядя поверх плеча Ардина и его самодовольной ухмылки, Ноктис различает два приближающихся знакомых лица. - Время у нас определённо есть, - уверенно сообщает Игнис. - Красиво сказано, - добавляет Гладио, взваливая меч на плечо. При виде их Ноктис готов рухнуть в обморок. - Вот мы и воссоединились, - говорит Ардын, - как отрадно. - Я доверяю тебе, - снова шепчет Промпто Ноктису возле самого уха, несущественная разница в росте становится заметной, когда он оказывается рядом. - Ну что, господа ? Была ни была. К этому все и шло. - Ты намерен бросить вызов королю, - говорит Ноктис, стараясь придать голосу властный, уверенный тон, - но это значит лишь то, что испытывать тебе некого. Здесь нет короля. Этому не будет конца, пока кто-то из нас первым не решит остановиться. Ардин наклоняет голову и с любопытством рассматривает сначала Ноктиса, потом Промпто и наоборот. При этом за его спиной стоят два других участника отряда. Он практически загнан в угол. - Это означает, что ты всё же знаешь, когда следует просто сдаться. Промпто смеётся. Промпто смеётся, и от удивления Ноктису остаётся только смотреть на него. - Ты понятия не имеешь о чём говоришь, приятель, - говорит он. Не ожидавший, что Промпто будет смеяться перед Ардином, Ноктис несколько раз моргает от удивления. Он проявлял столько настороженности и предвзятости по отношению к нему. - Соглашусь, последние события определённо не поддаются разъяснению, - продолжает Ардин, всем видом игнорируя только что прозвучавший смех Промпто. - В первый раз, Нокт, я был действительно восхищён твоим умением делать именно то, что тебе говорят. Это и в самом деле было прелестно. Прежний, леденящий душу страх пробирается внутрь и впивается когтями в плечи, шею, горло. Ардин не в силах контролировать этот нескончаемый круговорот - возможно, и мог бы, если бы его первое посмертное появление послужило бы ему уроком. Итак, вновь решается вопрос вражды королей. Непонятно лишь одно обстоятельство : почему Ардин до сих пор не предпринял ничего из своего арсенала. Смакует вкус своей еды, прежде чем проглотить её. До чего же было бы забавно наблюдать, как кто-то похожий на него повторяет всё то же самое. Это было бы настоящей тюрьмой и возмездием. - Сотри это выражение со своего лица. Выглядит весьма жалко, - процедил Ардин. - Не ожидал, что вы зайдёте так далеко. Ни от кого из вас, по правде говоря. Мне даже не удалось справиться с дорогим Промпто. А все благодаря тому, насколько сильно ты был на нем зациклен. Какая невиданная прелесть. Это противостояние. - Неужели ты думаешь, что объявить о своём решении и сложить корону будет достаточно ? - Ардин сжимает руки ладонями вместе, его волосы вздымаются от покачивания головой. - Так ведь это не так. - Не так. Я знаю, - вмешивается ответить Промпто. - Помнишь, что я тебе говорил ? Он крепче сжимает ладонь Ноктиса. Это помогает успокоиться, но Ноктису это нужно не меньше. - Разумеется, - Ардин невольно вздыхает. - Эти слова были особенно упоительны. О чём я тебе и сообщил. - Ты не препятствовал нам на пути сюда. - Именно так. - Почему ? - смело спрашивает Промпто. - Потому что, - начинает Ардин, и его голос наполнен разочарованием и измождением, похожим на просьбу закончить его страдания последним ударом. - Ты прав. Ты страшно, просто чудовищно прав. Вспоминаю, какой неприятной была моя смерть и каким неприятным было моё воскрешение, ибо последний король Люциса решил, что обычная смерть недостаточно хороша для него, но именно это напомнило мне : мы все связаны с Кристаллом, нравится нам это или нет, и мы все связаны с магией, которая течёт в нашей крови, даже если сосуды нашх тел давно разбиты. И поэтому он привёл и меня обратно - очень эгоистично с твоей стороны, Нокт, думать, что только один ты испытывал подобное. Это всё, что я знаю и о чём думаю. О том, что я долгое время жил в ожидании. И ждать мне помогала злоба. - Ну и монолог, - комментирует Промпто. - Мне и самому нравится, когда я говорю, - непринуждённо замечает Ардин. - И я не боюсь в этом признаться. Промпто возвращается к теме разговора так, как будто он не прерывался ни на секунду, чтобы, как для непонятливого ребёнка, объяснить простую вещь : - Ты знаешь, чего я ждал. - Он не теряет ни секунды. Ноктис слегка поражён ; не потому, что он никак не ожидал услышать от него такого, а именно потому, что он хотел увидеть нечто подобное. - В общих чертах. Отпустив чужую ладонь, Промпто смотрит на Ноктиса: - Ты веришь мне ? - серьёзно спрашивает он. - Ты ещё спрашиваешь. И тогда он ступает ближе, оставляя Ноктиса стоять возле Кристалла и в ужасе смотреть ему в спину. И пока по залу раздаётся стук шагов Промпто, ступающего по решётчатому полу, никто не двигается. И тут, к удивлению всех - Ноктис точно никак этого не ожидал - он обнимает Ардина. - Всё хорошо, - до Промпто эхом доносится его собственный голос. - Я сожалею, что твой народ и Кристалл отвергли тебя. Мне жаль, что ты был в одиночестве. Я знаю, каково это. - Что ж, - говорит Ардин, притворно сопя - в действительности Ноктис не видит никаких выступающих слез, - Кристалл мне никогда особенно не нравился. Предположим, я . . . я направлю свой пыл в иное русло, скажем так. Дабы вам не пришлось возвращать меня обратно. Гладио приглушённо вздыхает. - Я не . . , - говорит Ноктис, собираясь подойти ближе, но желание сейчас же оттащить Промпто от очевидной угрозы подавляется его доверием другому человеку, - Я не понимаю. - С ним совсем, совсем ничего не поделать, - говорит Ардин, - не забывай об этом. Но он трудился надо мной, как над личным маленьким проектом. Сжалился. В самом деле, из вас двоих в нём больше готовности пойти на компромисс. Очень рад, что ты отказываешься от трона. Всё это время ты мог хотя бы попытаться проявить любезность по отношению ко мне ! - Промпто, - осторожно зовёт Ноктис. Он не забывает о Кристалле позади себя. Его присутствие служит напоминанием о цепи, его заковавшей. - Этому нужно положить конец, Нокт, - говорит Промпто, отстраняясь от Ардина и оборачиваясь. - Знаю. Я вовсе не думал о том, чтобы не спасать мир. Я просто хотел сохранить как можно больше времени. Хотел получить еще один шанс, - Ноктис встряхивает головой, поскольку выдержать пристального взгляда Промпто у него не получается. - Окей. Ну, отлично ? Это даже не секрет. - Так и что тогда ? - Вы двое вообще можете поддерживать конструктивный диалог ? - спрашивает Ардин. - Или мне необходимо вмешаться ? Всегда пожалуйста. Посему я продолжу. Я намерен уничтожить Кристалл в твою пользу, Нокт, поскольку, очевидно, ты складываешь оружие и детей по крови у тебя не будет . . . - Неужели он только что . . . - прерывает Ноктис, и Промпто заливается румянцем. - Как бы то ни было, - продолжает Ардын, - никаких потомков, а значит, мне больше не с кем бороться, а учитывая, что твоего отца свергли, то мне остаётся лишь выместить свой гнев на Кристалле, так как именно он отверг меня. И наша магия неразрывно связана с ним, и ты будешь и дальше возвращаться в этот замкнутый круг, если я останусь сидеть здесь и ничего не предприму. - Остальные короли также будут блуждать в вечности, - утверждает Ноктис, игнорируя замечание о Регисе, чтобы остальные не заметили этого волнения. - Они никогда не обретут покоя. - Да, но делаю я это не из чувства сострадания. Ты до ужаса упрям, в этом причина. А что касается Промпто, то он убедил меня, что вечность - это весьма нудно и одиноко, и так далее, и тому подобное. Откровенно говоря, все эти проявления чувств уже поперёк горла. - Однако именно это и помогло, - говорит Промпто. - Эмоции совсем не бесполезны. Ноктису хочется попросить его снова держаться за руки. - Ты одержал победу надо мной силой любви и упорства, а не припомощи кулаков. Прекрасно. - Да. Любви, - тонким голосом проговорил Промпто. - Любви к моему другу. Друзьям. Во множественном числе. Никогда не сдавайся, если речь идёт о спасении всего мира. - Не слишком ли мы затянулись с этим или мне уже можно приступать к делу ? - Твоя магия - это нечто, - говорит Промпто, возвращаясь к Ноктису и беря его за запястье с целью оттащить подальше от Кристалла. Ардин проносится мимо, довольно оскалив зубы, как кот, только что получивший свою порцию сливок, хотя, как считает Ноктис, его улыбка всегда именно такая. - Правда, её использование, мягко скажем, влечёт за собой целый список неприятных последствий. - Ты имеешь в виду кольцо, которое опустошает мою душу, или способность призывать души прошлых королей и не позволять им погрузиться в вечный сон, или ту подробность, когда приходится в течении десяти лет спать внутри Кристалла, чтобы обрести его силу ? Или ту деталь, что я должен умереть, чтобы использовать его ? Или тот факт, что он не позволяет мне умереть как положено ? Хмыкнув, Промпто делает вид, будто бы тяжело задумался : - Да. Что-то такое я и хотел назвать. По сути, всё из перечисленного. - Я просто, - со вздохом говорит Ноктис, - не думаю, что оно того не сто́ит. Он был свидетелем того, как жизнь собственного отца медленно оставляла его, и Ноктис мечтал, чтобы он мог просто жить. Просто смириться с царящим вокруг хаосом. Слышится лёгкий звон, когда он берёт кольцо Люциев и роняет его на землю : - Хватит, - тихо произносит он и придавливает его ботинком. Это действие не производит ожидаемого эффекта, поскольку это никак не помогает кольцу расколоться. Он берёт призванный из воздуха меч и пронзает его. За его попытками уничтожить кольцо с интересом наблюдает Промпто. - Итак, - говорит Ардин, нахлобучив наколдованную шляпу, - полагаю, я не могу уйти, не сказав ничего остроумного, не так ли ? - Просто иди, - говорит Промпто. - Иди, - повторяет Ноктис с пылом, на который только способен. - Уничтожь Кристалл и прерви временной цикл. Положи конец Звездной скверне. Позволь этой земле снова увидеть свет. Ухмыляясь, Ардин наклоняет голову: - Дождись рассвета, - говорит он. - И, пожалуйста, в один прекрасный день обрети настоящий покой. И больше не возвращай меня назад. Снова. - Короли Люциса никогда не знали настоящего покоя, - говорит Ноктис, - может быть, теперь всё для них будет по-другому. - Не хотелось бы портить момент разведённой тобой драмы, но ты не можешь остаться тут и смотреть. Разве только, если ты не хочешь умереть с ярко и с шумом. Убирайся. Он отгоняет их, как будто они - прибежавшие на кухню дети, которые не в силах усидеть на месте в ожидании готовящегося ужина. - Как ты думаешь, - произносит Ноктис, и его сбившийся голос начинает дрожать, по мере того как они убегают прочь, - стоит ли нам доверять ему ? - Нокт, Нокт ! - отвечает Промпто, переполненный клокочущей радостью, - Мы всегда можем просто проделать это снова ! - И снова, и снова, - соглашается Ноктис. - Вы оба объясните это позже. Понятно ? - говорит Гладио. - Со всеми подробностями. Например, почему я вспоминаю три разных события, которые происходили и которые не происходили. В чём я участвовал. И что вы двое натворили. Вопрос риторический, поскольку его тон полон сомнения и включает в себя странную смесь огорчения и восхищения, на которую способен только Гладио. По мере того как они продвигаются по коридорам уверенными шагами, голос Ардина снова раздается по всему залу: - Мы уже разминулись, но я должен сообщить вам, где находится кратчайший путь к выходу. Это избавит вас от лишних хлопот. А меня - от ожидания. Это в моих собственных интересах, как и всё остальное. - Однажды я убил его, - негромко говорит Ноктис, наивно надеясь, что Ардин его не услышит. - Прекрасно это помню. Но формально говоря, я не умер. Я всегда остаюсь неисправимым педантом. Даже если он и древний и прогнивший король, он всё равно указывает им дорогу. Однако короли Люциса, очевидно, питали привязанность к Промпто Аргентуму, ради чего были готовы столкнуться с ужасом вечности, смерти и самой жизни. - Что ж, значит, - пробубнил Гладио, имея совершенно потрясенный вид, - ты больше не король, да ? - Насчет этого, - говорит Ноктис, но мысль свою не заканчивает. Верно, он только что повернул историю вспять и вернул себя к жизни, ногтями впиваясь в смертных мир, при этом разбивая кристаллы. Ардин цеплялся за этот мир из одного чувства ненависти. Ноктис - из-за любви. Слово, в котором заключено то самое, что он не может решиться сказать, но что кипит на поверхности со всей тяжестью запрятанных под замок эмоций. * Вся суть в том, что, несмотря на все свои познания о том, как пользоваться оружием и силой, телепортацией, магией, - этого было мало. Он преодолел судьбу. Прошёл через мучительное осознание необходимости своей смерти и мыслей о том, что ему придётся оставить всю оставшуюся жизнь позади. Он неоднократно говорил слова прощания. И вот, наконец, мир спасён. Прекрасный Кристалл утопает в нижней коре Эос. На несколько драгоценных секунд по всему небу разлился насыщенный переливающийся цвет кристалла. Стоя в стороне и слегка прикрывая лицо рукой из-за яркого свечения, Ноктис наблюдает эту картину. Он так и не тронул Кристалл ; Кристалл сам вырыл себе могилу. Или сила Ардина уничтожила его, или же Кристалл сам осознал, что ему больше нечего предложить, став четвёртым по счёту разрушенным Кристаллом. Крепость Зегнавт сравнялась с землёй, и весь мир в безопасности. Предрассветное солнце разливается по горизонту, пока они лежат, тяжело переводя дыхание, словно лёгкие появились только сейчас, но с каждым новым вздохом в них появляется лёгкость, чистота и надежда. - Ты не застал этого, - говорит Промпто, - в прошлый раз. Но теперь ты можешь это увидеть, верно ? Если потрудишься сесть, конечно. Ноктис с трудом поднимается, и Промпто протягивает ему руку. Все четверо поднимают головы и смотрят на небо с перламутровым отливом, а также первые лучи солнца, добавляющие облакам чуть больше розового цвета. Позже, когда день наступает уже более смело, Игнис говорит : - Солнце греет. - Он стряхивает куртку и неторопливо накидывает её на плечо, пока они собирают припасы перед отъездом. - Я успел это забыть. - Греет, - соглашается Промпто, расплываясь в улыбке. Раскинув руки, сейчас он выражает высшую степень радости. Он смотрит на Ноктиса, как будто это он украл солнце и затем вернул его обратно. В каком-то смысле так оно и было. Город кажется холодным и чужим, а он выглядит таким счастливым. * - Не могу поверить, что мы снова здесь, - говорит Промпто, закинув руки за голову. В вестибюле гостиницы Лесталлума напряжение, накопившееся после проделанного пути из Гралеи и Крепости Зегнавт, наконец ушло. Путь был нелёгким, но остальные трое, похоже, знали, что нужно делать. Разумеется, ведь они делали это и раньше, так и жили - мир затягивался, как резиновый жгут, а будущее, которое по-настоящему никогда не наступало, сливалось в бесконечный неразборчивый поток. Ноктису всё это кажется слишком сложным. Но что удивляет его больше всего : он жив, или, по крайней мере, неплохо притворяется живым. Кажется, Луна верила, что всё это происходит взаправду. А он доверяет ей. Теперь все следы этих событий стёрлись лица земли, такой свежей и не испорченной ни десятью годами плохого урожая, ни нашествием демонов, снующих, как тараканы, и вынуждающих становиться войнами тех, кто никогда не готовился лицезреть кровь изо дня в день. Отныне он - часть этого нового мира. Гладио и Игнис поднимаются в свой забронированный номер, а Промпто и Ноктис бесцельно топчутся в холле. - Итак, - пробует начать Ноктис, но тут же запинается. Он спрятал руки в карманы повседневных джинсов, потому что его костюм отчаянно нуждался в стирке. Обыденная вещь, которую нужно учитывать. - Итак, - говорит Промпто, передразнивая. Они не обсуждали ни то, как держали руки вместе, ни то, на что косвенно намекал Ардин, с тех самых пор, как они начали потихоньку возвращаться в королевский город. Они продолжают своё путешествие в обратном направлении - по старым следам и знакомым местам. Ноктис помнит, что когда они стояли здесь в прошлый раз, его голова раскалывалась от неразборчивых посланий с Титана, помнит, как Ирис беззаботно водила его на прогулку по городу. Это пит-стоп на их пути домой. - Не хочешь . . . перекусить ? - до ужаса красноречиво говорит Ноктис. - Мы совсем недавно обедали, - весело замечает Промпто. - В смысле, ну, ты знаешь. Снек или что-то в этом роде. - Можно просто прогуляться, - Взяв Ноктиса за предплечье, он выводит его за дверь, распахнутую в ночную темноту. - Нужно размять ноги после этих долгих поездок в краденых машинах. Регалия сломана, осталась там, где и разбилась, но однажды он обязательно попросит Синди об одной большой, очень большой услуге. Когда они выскальзывают на воздух, его внимание привлекает бордовый топ, который надел Промпто. Пристающая одежда подчёркивает его бицепсы - Ноктис всегда это замечал, но теперь он видит. В самом деле, Ноктис обрек себя на худший сценарий. Ведь после всего этого он до сих пор не вполне предвидел последствия своих действий : и вновь его мысли были лишь об одном, но уверенности в том, что это взаимно, не было. Эта мысль пугает его. Что он может зайти так далеко и потерять все из-за одной мелочи. Осталось восстановить страну, назначить правительство, оплакать нацию. Прокручивая все это в голове, он понимает, что имперские войска разбиты - он не может сказать, закончилась ли война, но он уверен, что впереди достаточно времени для того, чтобы поднять королевский город из пепла. Мир не окончательно пострадал за эти долгие десять лет. Всё вполне возможно изменить. Но в том, что находится совсем рядом с ним, он уверен гораздо меньше, чем в судьбе королевства. - Ты опять залип в своей голове, Нокт ? - спрашивает Промпто, легонько касаясь своим плечом плеча Ноктиса. Всё это кажется чем-то нереальным на фоне проведённой вечности в лиминальном пространстве между поездом и смертью. И даже сейчас это кажется удивительным. Звездная скверна ушла. Кристалл по-прежнему спит. Вернулся солнечный свет. Весь Лесталлум кипит и живёт, многие стекаются туда, чтобы поблагодарить женщин, которые шагнули за завесу, зажгли свой собственный свет, дали кров тем, кто в нём нуждался. Сами боролись с тьмой, когда помощи ждать было неоткуда. Он обводит взглядом город с его яркими пёстрыми зданиями, огнями и оживленной площадью рынка, такой уютный и непохожий на чёрный брутализм Инсомнии. Его городу не помешало бы немного красок, решает он. Это может стать следующим изменением. И тут он переводит взгляд на Промпто. Тот искусно фотографирует рассыпанные по аллее огни - на память о заброшенном уголке города, где всё равно есть свет. Он замечает в этом некий символизм. Тьма оказалась сложной вещью, которую трудно постичь, которую до сих пор приходится бояться. Промпто оборачивается к Ноктису и застенчиво улыбается, шагая вперёд и, возможно, не замечая, как Ноктис сгорает изнутри. Перед ним лежат два варианта : он может никогда ни о чём не упоминать даже вскользь, похоронить всё в себе, или же, поддавшись порыву, сделать что-нибудь. Сказать что-нибудь. Так же, как однажды он принял решение сесть в тот поезд, так и теперь он повторяет этот выбор и останавливается на том варианте, который страшит его больше всего и последствия которого ему абсолютно неясны. - Промпто, - говорит он, не шевелясь, не делая никаких лишних движений, ведь он обязан всё сделать как нужно. У него нет права на ошибку. С распахнутыми глазами, он идёт на это, он не упустит эту возможность. Это его выбор. - Да ? - с надеждой отвечает Промпто, складывая камеру. Он обхватывает локоть одной руки, всего на сантиметр не пересекаясь с Ноктисом взглядом. На его лице застыло необъяснимое выражение. - Ты знаешь, что мне никогда не приходило в голову в в первую очередь пойти за Кристаллом ? - Что ж, можем поговорить и об этом, думаю, - произносит Промпто. Закатив глаза, Ноктис цепляет Промпто за плечи и притягивает к себе на расстояние вытянутой руки. Промпто смотрит с удивлением. - Подожди, - беря в руки край своей кепки и перебирая его, Ноктис замирает, поскольку он не готов заявить всё прямо в лицо. Это бы опредёленно испортило атмосферу. Колеблясь, он судорожно сглатывает, но в то же время он доверяет своим ощущениям и интуиции. Он должен это сделать. Он может оставить всё как есть, избавить Промпто от всего, если ничего не выйдет. Смерть действительно не только расставляет всё по своим местам, но и позволяет почувствовать свой предел. Это так просто. Быть с Промпто легко. Когда в уравнение его жизни вносится малейшее изменение, всё сбивается; не оставляет чувство, что сейчас его будущее особенно сильно от зависит от этих изменений, и, хотя варианты развития событий распадаются на бессчисленное количество, для него существует только один. Плечи Промпто под его ладонями слегка опускаются. При близком рассмотрении он видит пятнышко солнечного света на его подбородке и лёгкий румянец на коже. Румянец. - Я умирал дважды. И всякий раз я возвращался, - с осторожностью произносит он. - Я возвращался. - Я знаю, Нокт. У него никак не получается сориентироваться в сложившейся ситуации. А ведь он думал, что хорошо знает Промпто. - Тогда, раз уж ты знаешь, скажи мне, почему я не отпускал эту возможность, - настаивает он. - Потому что ты заслуживаешь лучшей участи. Потому что ты больше, чем просто король, - отвечает Промпто, и его ответ звучит настолько заученным, как будто он отрепетировал его много лет назад. Он не может просто отшутиться. - Я же говорил тебе. Потому что ты живой и настоящий. - Почему я хотел лучшей участи ? - Немногие люди мечтают умереть. Тут всё довольно просто. - Нет. Нет, - говорит Ноктис, проводя левой рукой по талии Промпто, касание происходит с большей нежностью и любовью, чем он когда-либо позволял себе. Здесь нет никаких смешков и подшучиваний, смягчающих напряжение. - Это потому, что я знал, каково это - оставить нечто позади. - Ох, П-приятель, - по лицу Промпто пробегает шок, и на одну чудовищную секунду он решает, что это отказ. - Приятель. Момент настал. Все чувства кипят на поверхности, поднимаются неуёмно и смело, - ничем не сдерживаемая правда о том, что он отказывается признать, и о том, что он отчаянно хочет сказать. ー Промпто, ー говорит Ноктис. ー Я . . . ー Он вздыхает. - Что вообще значит это "приятель" ? - Это значит, что у меня нет слов. То есть, как ещё заполнить тишину ? Что Вы, мой король, сделаете мне за то, что я просто болтаю языком- Один миг потребовался королю, чтобы облизнуть губы, прежде чем поцеловать Промпто. Это нежное, самое лёгкое касание. В этом прикосновении губ есть то, что он никогда не понимал, не мог выразить словами - в этом ощущается близость, которую можно узнать только в самом действии. Это ни с чем не сравнимо. Он осторожно отстраняется, стараясь уловить ответную реакцию Промпто, - с оттенком стыда он осознаёт, насколько инстинктивным был этот шаг. В данный момент он просто не знает, как поступить дальше, их лица настолько близко, что дыхание смешивается, яркий свет отражается в широко раскрытых глазах Промпто: - Что ты скажешь ? - обращается он, пытаясь подтолкнуть Промпто к ответу, к чему-нибудь. Эта минута ожидания губит его, какой бы бесценной и короткой она ни была. Момент безупречно хрупкий. Промпто протягивает руку, и, поднимаясь выше, проводит указательным пальцем по линии Челюсти Ноктиса, чтобы потом прижаться всей ладонью. - По крайней мере, дай мне знать, о чем ты думаешь ? - снова пытается Ноктис. - Прости. Я не могу поверить, что это действительно происходит, поэтому дай мне минуту, моей голове нужна перезагрузка, - говорит Промпто. - Только так я могу обработать информацию, понимаешь ? - Всё хорошо. - Ладно, наверное, я преувеличил. И Ноктис снова целует его. Для него всё это впервые, он старается освоиться, но он не сталкивается зубами с Промпто, а значит, всё получается. Он на это надеется. Поцелуи отличаются от сражений. В сражении, как и в поцелуе, также проявляется неопытность, точно так же в обоих случаях необходимо знание тела, но их сути совершенно не похожи. Это так приятно и так чудесно. Но Промпто проталкивает язык, и Ноктис, на самом деле совершенно этого не ожидая, оказывается полностью готовым к этому. Поцелуи становятся скользкими и беспорядочными настолько, насколько Ноктис вообще мог представить, как могут чувствоваться поцелуи : с каждым разом они становятся всё более глубокими, показывая, каким должен быть настоящий поцелуй. С Промпто. Он понимает, каково это, когда к нему прижимается чьё-то тело, когда его собственное отвечает тем же, инстинктивно. Отстранившись, Промпто хихикает. Хихикает : - Мы действительно целуемся в каком-то переулке в Лесталлуме ? - Я бы отвез тебя в какое-нибудь шикарное место, - говорит Ноктис, не особенно стараясь игнорировать мысли о том, как близко они стоят, как сильно ему хочется снова провести языком по губам Промпто, - но, по-моему, ты не такой уж модник . . . Промпто быстро целует его в губы. В ответ на до смешного изумлённое выражение лица Ноктиса он говорит : - Ага. Теперь всё будет только так. Если ты ляпнешь что-нибудь, я просто заткну тебя своим языком. Впрочем, нас обоих. Ноктис сглотнул : - И это должно подтолкнуть меня меньше "болтать языком" ? - Что ж, кажется, это взаимовыгодное предложение, - последовал вздох. Промпто складывает обе ладони на груди Ноктиса, прямо над его сердцем. - Знаешь, нам нужно будет поговорить об этом. - Ты знаешь, что я не очень хорош в . . . - Ноктис прерывается на полуслове, только подтверждает всю суть, но, видя ободрение Промпто, всё же доводит мысль до конца, - в словах, эмоциях. - Лучше в поступках, я знаю, - замечает Промпто и подмигивает. Внезапно выражение его лица становится серьёзным, что только подтверждает его талант быстро, почти мгновенно переключаться между лёгким подшучиванием и серьёзностью и даже нежностью. - Просто скажи мне, что я нужен тебе, - Эти слова вырвались совершенно неожиданно даже для него самого, он опускает взгляд, старательно избегая внимательный взгляд Ноктиса. - Ты мне нужен, - тихо отзывается Ноктис, не тратя ни секунды на размышления - слова рвутся сами собой, и своими ладонями он накрывает тыльную сторону ладоней Промпто. Ему известны форма и положение каждого солнечного зайчика на коже, которую закрывают его ладони. Промпто глубоко вздыхает и отходит, прислоняясь к стене. Ноктис следует его примеру, незаметно проскальзывая вперед и прижимая Промпто к себе. Он не может не гордиться тем, каким искусным было это движение. - Помнишь тот случай, когда ты опять проделывал эту бесячую штуку, то есть ходил по туда-сюда комнате, пока чистил зубы, вместо того чтобы оставаться в ванной, - начал было Промпто, как бы меняя тему, - это было у меня дома, и ты ходил с этой щёткой так долго, что зубная паста успела впузыриться у тебя во рту ? А потом она попала тебе не в то горло, и ты подавился и раскашлялся так сильно, что даже зубная щётка вылетела и ударилась о стену, помнишь ? Поморщившись, Ноктис согласно кивает : - Я помню этот случай. К сожалению. Тебе запрещено напоминать о нём. - Жаль, что не удалось заснять это на камеру, - недовольно пробормотал Промпто. - И вообще. Ты был уже взрослым - нам было, так уж и быть, проявлю сострадание к тебе, лет по восемнадцать - и всё равно ты учудил такое. Я мог бы ожидать подобное максимум от двенадцатилетнего ребёнка . . . - Промпто. - Да, да. Окей. Но я говорю об этом не в знак уважения прошлым денькам. Всё-таки это было не так давно, и что-то подобное обязательно повторится, ведь что ты до сих пор не избавился от привычки ходить со своей зубной щёткой- - Промпто ! - Именно в тот момент я понял, как сильно ты мне нравишься, сильнее, чем следовало бы. Как-то так. Вот и конец истории, Нокт. Вот для чего я это вспомнил, - говорит Промпто. - Ну и заодно я хотел припомнить тебе тот случай, когда ты подавился зубной пастой, не без этого. - Получается, вот из-за чего ты безнадёжно влюбился, - констатирует Ноктис, утративший способность контролировать свои слова в промежутке между их последним поцелуем и парой шагов, приведшими их к стене, возле которой они остановились. - Ноктис, - Промпто сильно краснеет, и Ноктис прилагает всю свою силу воли, чтобы не поддаться желанию щипнуть того за щёку. Это даётся с трудом. Это желание зародилось ужасно давно. На мгновение Ноктису кажется, что он сказал лишнее. Но потом, к удивлению, Промпто говорит. - Нет. Нет, это не так. Ноктис всё понимает. Пусть лучше Промпто сам расскажет о своих чувствах и поймёт, как точно их назвать и как выразить. Он судорожно сглатывает. - Потому что, - говорит Промпто с озорным блеском в глазах и с ухмылкой, придающей ему не такой уж невинный вид, - это и есть самое обнадёживающее, что я когда-либо чувствовал. Тихо и неподвижно, Ноктис растерянно моргает. - Я надёжно влюблен в тебя. Не безнадежно. Понимаешь ? Прозвучав, эти слова повисли в воздухе, не желая исчезать. С чувством нежности он представляет, как эти слова повисли на развешанных фонарях, которые совсем недавно фотографировал Промпто ; каждое сказанное слово переплеталось между собой и этими огнями. - Ох, - лишь через время отвечает он, не находя слов. Ноктис должен сказать прямо. Должен всё сделать правильно. У него нет другого выбора. Это будет трудно, но он со всем справится ; он сможет, всё ради этого. Поэтому он берёт лицо Промпто в свои ладони и смотрит ему прямо в глаза. Главное - показать свою уверенность. То, как король владеет собой, контролируя и тремор своих рук, и твёрдость своего взгляда, - гораздо важнее тех слов, которые он должен сказать. Сдирать кожу, приближаясь к далёкому, нетронутому нутру, - вот на что это похоже : - Если хочешь, выходи за меня. Возможно, он слегка перестарался. Он либо тонет в этих чувствах, либо выплёскивает их наружу. На лице Промпто снова неразличимое выражение - шокированно-неуверенно-розовый румянец, который он видел всего несколько раз за всё время знакомства с ним. - Если честно, - пытается оправдаться Ноктис, - раньше подобные вопросы решал мой отец. Затем неуверенность и сомнение исчезают с лица Промпто, полного решимости. Его губы поджаты, брови слегка нахмурены. - Выйти за тебя, - говорит Промпто. - ты не можешь просто сказать "я люблю тебя", как любой нормальный человек. Ты просишь моей руки . . . - Я сказал, если ты хочешь- - Нокт, Ноктис, - на лице расцветает улыбка, искренняя, от которой Ноктису хочется улыбаться вслед за ним. Всё это того стоило. - Скажи мне, что это не было предложением. - У меня нет кольца, - говорит он и невольно хмурится при мысли о кольце Луциев. - Тогда сходи купи, - говорит Промпто и проворно выскальзывает из рук Ноктиса. Ноктис идёт следом. - Прямо сейчас ? - Тогда завтра. Если ты это всерьёз ! - Я бы не сказал этого, если бы не имел это в виду. - Или же, - размышляет Промпто, подпирая пальцем подбородок, - ты просто не знаешь, как жить эту жизнь, не будучи помолвленным или не готовясь к свадьбе. - Если ты не заметил, это было было устроено за меня. - Хочешь сказать, ты не опустился на колено перед Луной ? Так чего же ты ждёшь ? Ноктис собирается опуститься на колено перед Промпто. И сделает это с лёгкостью. Прежде он уже готовился к политическому браку. Но здесь иной случай. - Сколько детей ты хочешь в нашу семью ? - спрашивает Ноктис, действительно становясь на колено. Он делает предложение. - Ох, я не задумывался об этом, наверное ? Сколько бы ты хотел ? - Мне нравится с ними сидеть, но я слабо представляю, каково это - заводить их. - Ага, - Промпто оживлённо кивает. Его щёки вновь порозовели. - Моим родителям ты уже нравишься. Моргнув, Ноктис старается придумать, как рассказать о ситуации о своей стороны. Он останавливается на : - Мои родители мертвы. - О, Господи. Мы затронули тему твоих покойных родителей на нашей помолвке. - Всё в порядке. Ты же меня знаешь, - говорит Ноктис. - Что ещё нам нужно обсудить ? Я-то помню, что ты стягиваешь на себя всё одеяло. И, если честно, один этот факт заставляет меня серьёзно задуматься, прежде чем давать согласие. Он фыркает : - А ты оставляешь мокрые ванные полотенца на кровати. Мы квиты. - Мокрые полотенца - ничто по сравнению с этим, - с напускным недовольством отвечает Промпто. - Когда там уже конец всем предварительным обсуждениям ? С особой осторожностью Ноктис берёт Промпто за руку ; тот, в свою очередь, затихает. - Это происходит по-настоящему ? - шепчет Промпто, словно на них смотрят тысячи глаз, в ожидании, что весь момент пройдёт идеально. - Да, по-настоящему, - подтверждает Ноктис. - Если только ты этого хочешь. - Нет-нет, продолжай, не обращай внимания. Прочистив горло, он пытается говорить как можно прямее : - У меня нет цели объединить наши королевства. Промпто с трудом старается сохранить зрительный контакт, однако, когда ему это удается, он лишь неуверенно смеётся. По крайней мере, так кажется Ноктису. - На самом деле, нет никакой особой причины, по которой мне нужен брак . . . Побледнев, Промпто спрашивает : - Ты что, серьёзно вот так со мной поступаешь ? - вопрос поставлен ребром. - Я просто хочу. Потому что брак заключается для того, чтобы просто быть вместе, а не для, знаешь ли, дипломатии. - А вдруг у нас разные предпочтения в сексе, - неожиданно пролепетал Промпто. - Извини! Я буквально только что подумал об этом ! У нас ведь ещё даже ничего не было ! Ноктис, несколько ошеломлённый, но ничуть не раздосадованный, задумывается над этим : - Ты прав. Но мы всегда можем просто пойти и всё выяснить на месте. Решение есть, верно ? - Кажется, я сейчас упаду в обморок. - При условии, что ты никогда больше не отрастишь эту бородку, как у козлика, я на всё согласен. - Эй, - говорит Промпто, - ты не можешь делать мне предложение, параллельно оскорбляя мою бороду, которая, хоть и была, но её как бы и не было. - Нет, я могу, это вкус того, что ты получишь, когда выйдешь за меня замуж. - В таком случае, сделай мне предложение как следует ! - Промпто. Ты выйдешь за меня ? С опаляющим нетерпением Промпто притягивает Ноктиса к себе и целует его лоб, щёки, подбородок и, наконец, губы : - Да. Как будто я и впрямь должен тебе это говорить. - Для меня нужно, чтобы ты это произнёс, - говорит он. - О, боже, неужели нам придется устраивать свадьбу ? - Обычно я оставляю решение этого вопроса на усмотрение кого-то другого. - И кто в нашем доме будет готовить- ? - Мы могли бы пригласить Игниса ? Промпто задумывается. Ноктис хорошо знает этот взгляд. Он и в самом деле обдумывает этот вариант. - Мы не можем сваливать это на Игниса, - решает Ноктис. - Гладио меня что, побьёт ? - Гладио тебе ничего не сделает. Ты же знаешь, что он к тебе хорошо относится, - заявляет Ноктис с такой интонацией, как будто это очевидно. А ведь так оно и есть. Но только если вы знаете Гладио. - Нужно было спросить об этом до того, как я дал согласие, - бормочет Промпто, а затем прижимает Ноктиса к себе. - Мы венча-а-емся, - нараспев произносит он. * - Оставили вас одних всего на какой-то час, - говорит Гладио, потирая переносицу. Ноктис держит Промпто за руку. Игнис сидит рядом с Гладио, на его лице застыла ласковая улыбка : - Итак, что касается вас, вы фактически изменили историю, изменили Эос, перечеркнули десять лет тьмы и решили помочь Люцису в создании новой правительственной системы. После чего вы обручились. Я не могу вас не похвалить. - Честно говоря, без вас, ребята, я бы не справился, - отвечает он. Это правда. Если бы не они, если бы у него не было тех, кто верил в него и помогал ему, он не представляет, что бы он делал и где бы был сейчас. - В конце концов, только благодаря вам я по-прежнему здесь. - Я счастлив, - заботливо добавляет Игнис, - за вас обоих. - Мы даже обсудили все моменты, которые нужно учесть перед свадьбой ! - говорит Промпто, соскакивая со своего места и усаживаясь рядом с Игнисом. Он кладет руку тому на плечо. - Ты должен гордиться нами, Игги. - И я действительно горжусь, - говорит Игнис. - Хоть и сомневаюсь, возможна ли свадебная церемония при нашем скромном бюджете. Промпто и Ноктис испуганно переглядываются. Бюджет ? Промпто бесцельно открывает рот, не зная, что сказать. - Полагаю, большая часть того, что мы накопили, пойдёт на восстановление Инсомнии, а остальное - на наши основные расходы. Конечно, вы могли бы отправиться на охоту, чтобы компенсировать недостачу. Вы планируете устроить закрытую или пышную свадьбу ? Даже если ты официально покинешь пост короля, ты всё равно останешься высокопоставленным гражданином, и, скорее всего, по-прежнему будешь обладать властью, поскольку система будет отходить от монархии. Безусловно, нам также следует обсудить, какие именно изменения ты планируешь осуществить, прежде чем мы начнем обсуждать, допустим, какого цвета будут скатерти на столах. С учётом этого . . . Сидя на краю кровати, Гладио хохочет, согнувшись от смеха. Его длинные волосы скрывают лицо, склонившееся над красным одеялом. - Большое спасибо за поддержку, Гладио. В годы тьмы, о последствиях которой мы не забыли, действовало внештатное правительство. Так что, на мой взгляд, начать работу можно и с этого момента. - С чего это ты так рассмеялся ? - смущённо и добродушно спрашивает Промпто у Гладио. - Потому что Игнис только что утёр вам нос, - задыхаясь от смеха, говорит Гладио. - Проучил он вас. Ходите тут и думаете, что все такие взрослые. Ну вот честно. - Мы и есть взрослые, - возражает Промпто. - Как скажешь, конфетка. - Он мой жених. Противозаконно обращаться с ним грубо, - вмешивается Ноктис. Он скрещивает руки на груди и пытается смотреть своим королевским взглядом, но ему и самому кажется, что это больше похоже на сердитого подростка. - Он слишком счастлив, вот в чём проблема. Новый свет и новый мир, в котором он живёт - он чувствует, словно пылает под пролитым солнечным светом, - он мог бы таять под ним целую вечность. Но ему не нужна вечность. Лишь это.