Бумажная Терапия

      Луз уставилась на пятна солнечного света, просачивающиеся в ее комнату между жалюзи. Она наблюдала за восходом солнца уже больше часа.  Тяжелыми глазами смотрела, как лунный свет двигался по ее потолку, как медленно, медленно двигающаяся часовая стрелка часов, прежде чем его заменило тусклое свечение, которое теперь пронизывало пространство; утреннее солнце.       Она не хотела вставать. Все ее тело налилось свинцом, движение требовало умственной и физической сил, которых у нее сейчас не было.       Кто бы мог подумать, что тяжесть на  сердце может отягощать все твое тело.       Это была вторая ночь подряд, когда она лежала в постели, чувствуя себя жалким мешком печали, испещренным случайными слезами. Не те громкие и яростные, которые она пролила на больничной парковке. Нет, просто тихие капли воды, скатывающиеся по ее щекам, чтобы намочить подушку.       Она вздохнула и закрыла глаза, закрываясь от резкого дневного света. Она так устала, но в то же время ее мозг был слишком беспокойным, чтобы даже думать о сне. Все, о чем она могла думать, - это Эмити.       Что она сделала... или не сделала?       Она, вероятно, сотни раз прокручивала в голове их последние несколько взаимодействий, вычищая каждое мгновение в поисках какой-нибудь подсказки.       Каждый раз она возвращалась с пустыми руками, еще более растерянная и подавленная, чем раньше.       Это оставляло только один вариант. То, чего она боялась с самого начала.       Эмити просто устала от нее.       Она наконец-то увидела в ней то, что видели все остальные, когда она училась в старшей школе.       Жалкая мысль, которая поразила ее в самое сердце, скручивая внутренности в узлы, как пару наушников, пропущенных через стиральную машину.       Ей становилось плохо, когда она думала об этом слишком долго.       Она вздохнула и натянула одеяло на голову. Она просто хотела лежать здесь. Какой вообще был смысл вставать? Везде было холодно и уныло.       Это был момент, когда ее телефон решил сработать, завывая будильником и напоминая ей, почему она должна встать и быть среди живых за два дня до Рождества.       Свадьба.       Она вздохнула из-под одеяла и попыталась мысленно подготовиться к предстоящему дню, празднику любви, который ей предстояло провести со свежей дырой в груди.       Она заставила себя сесть и покачала головой, очищая разум от паутины усталости и других неприятных эмоций. Она не собиралась портить свадьбу своей мамы и Лилит только потому, что Эмити больше не хотела быть с ней.       Она очень старалась не обращать внимания на то, как эта мысль впивалась в ее сердце, словно острые пики.       Она встала с кровати, вышла из своей комнаты и спустилась по лестнице, прислушиваясь к звукам на кухне, пока проверяла свой телефон. У нее было несколько сообщений от Гаса и Уиллоу, которые пытались уговорить ее прийти и потусоваться с ними.       Отвергнутые ложью о том, что она была занята, помогая своей маме и Лилит с подготовкой, в то время как на самом деле она лежала в постели, жалея себя.       Она хотела увидеть своих друзей... поговорить с ними... но в то же время мысль о том, чтобы встретиться с кем-нибудь лицом к лицу и рассказать им правду о, казалось бы, внезапном прекращении ее отношений, заставляла ее внутренности гореть от пьянящей смеси эмоций.       Отчаяние, смущение, стыд… и растущие искры гнева в глубине ее души. Злость на то, что Эмити могла так поступить с ней. Одна вещь, которую она сказала, причинила ей боль. В этом была какая-то жестокость, с которой Луз было трудно смириться.       Она хорошо знала о нелицеприятных качествах своей девушки. Эмити может быть нетерпеливой и раздражительной, временами горделивой и всегда неохотно принимала помощь.       Но жестокость была не тем, чем Луз когда-либо описала бы ее, даже когда она была в своем худшем, сварливом настроении.       Она напечатала несколько быстрых извинений своим друзьям о том, как она была занята, и что они скоро встретятся.       Хотелось надеяться, что через несколько дней она снова почувствует себя немного живой.       Как она и предполагала, когда она вошла на кухню, ее мама стояла у плиты спиной к ней и что-то готовила. — Hola, мама, — позвала она, входя, заставив свою мать вздрогнуть и повернуться к ней с яркой улыбкой на лице. — Buenos días, mija, — она улыбнулась, — Как ты спала? — спросила она, прежде чем вернуться к кастрюле, пока играло радио. — Разве не я должна спрашивать тебя об этом? — возразила она, улыбаясь. Первая настоящая, которая успел промелькнуть у нее на лице за последние дни, когда она заметила нервные, но энергичные шаги своей мамы. Она была взволнована, и это было ясно видно.       Если ты знаешь, что ищешь, то найдёшь это, и Луз так и поступила. — Вполне хорошо… но мне действительно потребовалось некоторое время, чтобы заснуть, — призналась она с нервной улыбкой, — Сегодня утром было тихо, когда Lirio ушла, — произнесла она, продолжая готовить.       Луз скривилась. Лилит была, вероятно, самым тихим человеком, которого Луз когда-либо знала ... С Эмити, идущей сразу после неё. — Я уверена, что в доме Иды никогда не бывает тихо, — девушка ухмыльнулась, а ее мама весело фыркнула. — Я уверена, что так и есть, — согласилась она.       Тишины не существовало, когда сестры Клоуторн находились на расстоянии крика друг от друга.       Луз откинулась на спинку стула, положив локти на стол, за что обычно получала щелчок по уху, но ее мать была слишком отвлечена предстоящей свадьбой, чтобы беспокоиться о манерах Луз за столом.       Пока она не повернулась и не поставила две тарелки на стол, быстро щелкнув Луз по уху. Ей даже не нужно было ничего говорить, и Луз убрала руки со стола, когда ее мать села напротив нее. — Нервничаешь? — спросила Луз, начиная закидывать яйца вилкой в рот, наблюдая, как ее мать больше ковыряется в своей тарелке, чем ест. — Я... в основном взволнована. Может быть, немного нервничаю, — призналась она, поднимая взгляд от своей тарелки на Луз, которая ухмыльнулась. — Только представь что сейчас творится с Лилит, наверняка, целая катастрофа, — произнесла Луз со смехом, заставив свою маму улыбнуться, даже если она на полсекунды закатила глаза от правдивости в этом утверждении.       Для человека, чьи руки были неподвижны, как камень, когда она оперировала, и которая могла быть спокойна, даже когда кто-то стоял перед ней, истекая кровью, Лилит была не самым спокойным или собранным человеком в определенных социальных условиях.       В основном то, что касалось ее матери.       К примеру, Луз очень отчетливо помнила, как Лилит впервые появилась в их доме, чтобы пригласить её мать на свидание. ~~~       Луз сидела, переключая каналы на телевизоре, а ее учебник геометрии оказался забыт у нее на коленях. Домашнее задание было далеким воспоминанием, когда она смотрела рекламу какой-то системы организации Tupperware. Это все равно было интереснее, чем математика.       Было семь часов вечера в субботу, и это было лучшее, чем она могла заняться. Гас и Уиллоу были заняты.       Однако последнее, чего она ожидала, - это звонка в дверь, заставившего ее с любопытством сесть. — ¿Vas a contestar eso, Mija? — раздался голос ее мамы с лестницы. — Si, mami! — крикнула она в ответ, спрыгивая с дивана.       Она не знала, что делать с тем, что обнаружила по ту сторону двери.       Высокая женщина с длинными черными волосами, одетая в слишком деловую для повседневности одежду и держащая в руках букет цветов.       Они долго смотрели друг на друга в напряженном молчании, Луз не знала, что сказать незнакомке на их крыльце. — Эм, привет… Камила здесь? — спросила она, теребя цветы. — Да… а вы кто? — спросила она, не уверенная, что вообще происходит прямо сейчас. — Я доктор Лилит Клоуторн… Ты, должно быть, Луз? — спросила она, и Луз кивнула, продолжая неловко стоять в дверях, — Твоя мама много рассказывала о тебе... — её голос звучал жестко, и Луз прищурила глаза, — Твои... проблемы в школе..... они звучат.... довольно напряжённо, — Луз сделала шаг назад, заставив доктора моргнуть. — Меня предали?! — она вскрикнула, и глаза Лилит расширились. — Что?! — Она чуть не закричала. — Что? — спросила ее мать, наконец, вышедшая к ним. ~~~       Это была очень интересная первая встреча.       Ее мать усадила ее и представила их позже более связно, объяснив, что они с Лилит работают вместе и собираются на свидание.       Луз, конечно, была удивлена, но так и было.       Было несколько других случаев, когда она наблюдала, как Лилит чуть не взорвалась. Например, «Самый неловкий ужин на свете», как они теперь называли его, когда Ида раскрыла предложение своей сестры, или когда они впервые ужинали с Лилит. Обычный «узнай ребёнка своего партнёра» ужин.       Женщина обливалась потом в своем дорогом белом блейзере и не оценила того, когда Луз указала на пятна.       Луз все еще нравилось дразнить ее по этому поводу. — Итак... — начала ее мать, кладя кусочек тоста на свою тарелку, — Как дела у вас с Эмити? — она спросила.       Луз напряглась, вонзив вилку в несколько яиц, пока она катала их по своей тарелке. — Нормально... — она пожала плечами, глядя исподлобья на свою маму. — Нормально?.. — повторила Камила, хмуро глядя на нее. Обеспокоенный взгляд в ее глазах наводил на мысль, что она что-то знает.       Хотя что именно, Луз сказать не могла. Она никому не рассказывала о своих проблемах. Ее мама и Лилит были так заняты последние пару недель, что она не хотела ничего добавлять к этому.       Сегодня она особенно не собиралась этого делать. — Да, нормально, — она кивнула и отправила в рот несколько яиц, не глядя на маму. — Есть ли что-то … о чем ты хочешь поговорить, Луз? — спросила ее мама, и она просто покачала головой, продолжая есть, игнорируя обеспокоенный взгляд, который, как она чувствовала, прожигал ее. — Нет, я в порядке, а что?— спросила она, наконец подняв глаза, когда почувствовала, что может сохранять невозмутимое выражение лица. Ее мама смотрела на нее в ответ, и в ее глазах было выражение, которое Луз не могла описать, но оно пронзило ее прямо в сердце взглядом, который Луз не могла описать, да и не хотела. — Ничего, Луз. Пока ты в порядке... — сказала ее мама, и Луз кивнула, игнорируя попытку заставить ее заговорить. Она знала, что её мама просто волнуется, но у Луз не было никакого желания усугублять ситуацию. — Я в порядке, — настаивала она, и она могла утверждать, что ее мама хотела сказать что-то еще, но Луз быстро оборвала ее, почувствовав, что ее решимость начинает ослабевать. — Итак, когда тебе нужно начать собираться? — спросила она, и Камила пристально посмотрела на нее в течение долгой минуты, без сомнения, видя сквозь прозрачную попытку Луз сменить тему. Она полностью ожидала, что ее мать скажет что-то по этому поводу и спросит, что на самом деле не так.       Но вместо этого она просто вернулась к своему завтраку. — Церемония начнется только в шесть, так что, думаю, у меня ещё есть время, — сказала она. — Я думала, что подготовка к такого рода вещам занимает весь день, разве нет? — спросила она, и Камила усмехнулась. — Может быть, если бы я была помоложе и меня больше интересовали бы вся эта помпезность и церемония, но те дни давно позади. Я не могу сказать то же самое о Лилит, но... — она тихо усмехнулась. — У тебя никогда не было большой шикарной свадьбы даже тогда, разве сейчас ты этого не хочешь? — она склонила голову набок, откусила кусочек тоста и нахмурилась. — Однажды я думала, что у меня она будет… когда я была с твоим отцом, — сказала она, и Луз подавилась кусочком во рту. Она совсем не ожидала этого!       Она закашлялась, прочищая горло от сухого хлеба, ее мать обеспокоенно посмотрела на нее. — Ты в порядке? — спросила она, начиная вставать, но Луз махнула рукой. — Да, все хорошо, — заверила она, махнув рукой, когда выкашивала еду из трахеи, — Я просто... не ожидала этого после столько лет, — ей удалось произнести, — Ты почти никогда не упоминала о нем...       Ее мама кивнула и вытерла рот салфеткой. — Да... Но ты почти перестала спрашивать, когда тебе было около десяти, а до этого было слишком больно говорить об этом... — А сегодня? Ни с того ни с сего? — Луз нахмурилась, а ее мама пожала плечами. — Сегодня все по-другому, — призналась она, — Я отошла от этого давным-давно, но что-то в сегодняшнем дне действительно навсегда оставляет это позади, — она взяла свой кофе и сделала большой глоток, Луз наблюдала за ней, — Итак, мы можем поговорить об этом, если ты хочешь, — сказала она, ставя свою кружку и глядя на Луз, молча сидящую напротив нее.       Луз вертела вилку в своих руках, винтики в ее голове крутились от возможностей и вопросов, пока ее мама терпеливо ждала, когда она что-нибудь скажет. — Он умер? — наконец спросила она, и ее мама покачала головой. — Нет, после того, как я сказала ему, что беременна, он ушел, — сказала она, и Луз кивнула. — Хорошо, — сказала она и отправила в рот еще один кусочек яйца. Она подняла глаза и поймала любопытный взгляд своей мамы, и она пожала плечами, продолжая жевать, — Это все, чего я хотела, — сказала она, и ее мама удивилась, широко раскрыв глаза и слегка приоткрыв рот. — Это все? — спросила она, и Луз кивнула, смахивая крошки с лица. — Ну, что бы я ни спросила, уже не будет иметь значение сейчас, разве нет? — спросила она, — Он не хотел быть здесь, так какое мне дело до какого-то парня, который для меня почти что незнакомец? — она отложила вилку и откинулась на спинку стула, — А Лилит рядом уже три года. На три года дольше, чем он, и она чаще помогала мне с домашними заданиями, и покупала больше обедов, завтраков и прочего, чем когда-либо он. На самом деле я ничего не хочу о нем знать. Он не имеет значения, — она закончила, и ее мама смотрела на нее достаточно долго, чтобы Луз начала ерзать на своем месте, прежде чем ее мама кивнула и снова подняла свою кружку. — Ты права, — сказала она, и все.       Остаток завтрака прошел в уютной тишине, прежде чем в кармане Камилы зазвонил телефон.       Она вытащила его и взглянула на экран, прежде чем провести по нему пальцем, заставляя замолчать. — У нас запись через час, возможно, ты захочешь пойти принять душ, — предложила она, и Луз моргнула. — У нас? — повторила она, и ее мама кивнула, вставая и забирая с собой пустую тарелку. — Я знаю, что в последнее время все было дико со всеми приготовлениями в последнюю минуту, твоими промежуточными экзаменами и ... остальным, — загадочно сказала она, заставив Луз нахмуриться от тона, — ...поэтому я подумала, что мы с тобой могли бы провести сегодняшний день вместе, прежде чем нам нужно будет начать собираться. Только если ты хочешь, конечно, — сказала она с неуверенной улыбкой, и Луз кивнула, прежде чем успела обдумать это.       Может быть, сейчас все было в некотором беспорядке, и ее сердце было вырвано из груди любовью всей ее жизни, а может быть, она просто медленно истекала кровью, пытаясь скрепить швы и притвориться, что ее жизнь не утекает у нее между пальцев.       Но прямо сейчас у нее, по крайней мере, была ее мама, и она знала, что всегда будет, даже после того, как она жениться на её чопорной, прямолинейной, но в то же время надежной, будущей мачехе. — Конечно, куда мы пойдем? — спросила она и встала из-за стола. — Твоя тетя была достаточно любезна, чтобы отправить нас сегодня на несколько часов в городской спа-центр, — сказала Камила, ставя их тарелки в посудомоечную машину. — Моя тё-Ида? — Луз расхохоталась, когда последовала за мамой в гостиную. — Да, это был ее подарок нам, тебе и мне, в частности, за все, что мы сделали, чтобы помочь ей за последние несколько месяцев… это и «я забираю у вас Лили» на вечер, — сказала она, закатывая глаза на последней части.       У Луз было довольно хорошее представление о месте, которое имела в виду ее мама. Это было очень хорошее и очень дорогое место. — Чем, черт возьми, Ида зарабатывала на жизнь раньше? — спросила Луз, и лицо ее мамы сморщилось в раздумье. — Я не уверена, она никогда не упоминала об этом, и я никогда не спрашивал Lirio. Тебе придется как-нибудь спросить ее. Иди пока прими душ, — она прогнала Луз вверх по лестнице. — Si, si... И она не моя tía! — крикнула она, — Как минимум, до вечера!       Камила только усмехнулась в ответ. ~~~       Луз была очень довольна тем, как она выглядела. Рубашка роскошного фиолетового цвета и черные брюки, которые она выбрала, чтобы надеть на свадьбу, сидели идеально. Оставалась еще пара часов до того, как все начнется, а ее мама все еще была в середине своих собственных приготовлений.       Она уставилась на свое отражение, тщательно изучая детали, прежде чем осталась довольна и улыбнулась своему отражению.       Ее взгляд зацепился за что-то в зеркале, и ее улыбка померкла, когда она увидела прямоугольный пакет, завернутый в оберточную бумагу, лежащий на одной из ее полок. Она обернулась, чтобы посмотреть на него, прежде чем подойти и поднять, бумага смялась в ее руке. Лица веселого маленького Санты были довольно насмешливыми, когда она крепко держала это в своей руке.       Ее рождественский подарок для Эмити.       Это ведь было ей это больше не нужно, не так ли?       Она полуобернулась к мусорному ведру, подняв руку и собираясь бросить аккуратно завернутый пакет в мусорку, но ее рука отказалась отпускать его.       Она прикусила губу, пытаясь заставить свои пальцы разжаться, но они держали крепко, и она вздохнула, прежде чем положить его обратно на полку, где она его взяла.       Может быть, еще через несколько дней... или, может быть, недель.       Она просто не могла вынести это прямо сейчас.       Ей нужно было убраться подальше отсюда и от всего этого.       Она дважды проверила свое отражение, похлопав по карманам, чтобы убедиться, что у нее есть все, что ей понадобится, прежде чем поспешить из комнаты. — Мама, я пойду вперед! — крикнула она, спускаясь по лестнице.       План состоял в том, чтобы ехать отдельно, а Лилит поедет с Рейн и Идой, чтобы потом они с мамой могли отправиться в свой медовый месяц. Это было всего на неделю, и ее мать несколько раз спрашивала ее, не будет ли она против, если они уедут на Рождество и Новый год.       В то время она с улыбкой отмахивалась от этого, велев им ехать. Она проведет каникулы с Эмити.       Чего больше случится, и она просидит в своем доме совсем одна на каникулах.       Удручающая мысль, которая царапала ее все еще кровоточащие раны.       Она отбросила её вместе со всем остальным. Ей будет горько и грустно после свадьбы, когда она будет сидеть здесь на Рождество в полном одиночестве. — Скоро увидимся! — в свою очередь ответила ее мама, когда Луз взяла ключи и направилась к входной двери.       Она только плюхнулась на водительское сиденье, когда ее телефон начал звонить.       Она нахмурилась, узнав мелодию звонка, и поспешила вытащить его из кармана брюк. — Привет, Ида. Что случилось? — спросила она, как только ответила. — Эй, малыш, ты уже в отеле? — спросила она. — Нет, я только села в машину, что такое? — Ну... — она замолчала, и Луз подождала, — Мы не можем найти Лили... — Что?! ~~~       Луз припарковалась после того, как остановилась перед адресом, который Ида отправила ей, и вышла, глядя на маленький дом, одиноко стоящий на холме перед участком леса.       Он был выкрашен в бледный ржаво-красный цвет, явно не выгоревший на солнце, а намеренно подобранный. Двор был завален снегом, а клумбы, которые, как Луз могла судить, весной и летом, вероятно, были полны всевозможных растений и цветов, учитывая, насколько аккуратно и ухоженно они выглядели даже сейчас, в середине зимы.       Она поднялась по вымощенной ковром дорожке, черные туфли стучали по каменной дорожке, когда она подошла к двери и постучала.       Рейн ответили мгновение спустя и улыбнулись ей. — Спасибо, что так быстро приехала, — они отступили в сторону и позволили Луз войти внутрь. — Итак... что случилось? — спросила она, следуя за Рейн вглубь дома. — Ну... — Лили ушла неизвестно куда, — проворчала Ида, когда они завернули за угол в гостиную, где она, нахмурившись, сидела в кресле между диваном и лампой. — Так что, она просто.... сбежала? — спросила Луз, отказываясь в это верить, — Она просто... решила бросить мою маму у алтаря? — она вскинула руки, что-то сердитое и горячее начало просачиваться в ее голос. — Мы пока не уверены, — Рейн подняли руки, чтобы успокоить девушку, — Она была здесь и с ней все было хорошо весь день, но потом мы с Идой ушли собираться где-то два часа назад, а когда вернулись, она просто исчезла, — сказали они. — Ты думаешь, она действительно просто сбежала бы? — Луз повернулась к Иде, которая сурово хмурилась и выглядела задумчивой, что ей совсем не нравилось. — Она любит твою маму, в этом нет никаких сомнений! — быстро сказала Ида, но у нее все еще было неуверенное лицо. — Но?.. — настаивала Луз. — Она... — начала Ида. — Она довольно часто сбегает от вещей, которые ее пугают... — закончили за нее Рейн, заставляя Луз посмотреть на них, — Даже когда мы были детьми. Если что-то становилось слишком эмоционально тяжелым, она убегала от этого. Она рвала отношения, не рассказывала Иде о несчастном случае до недавнего времени. Если это могло причинить ей эмоциональную боль, она держала это на расстоянии вытянутой руки. — Казалось, она была совершенно в порядке, когда мы видели ее в последний раз, — воскликнула Ида, — Она даже не взяла свои вещи. Ее телефон, сумочка и все остальное все еще здесь, и холодно, чтобы куда-то идти, мы ведь вчера забрали ее у вас. Не может быть, чтобы она ушла далеко. — Но ее нет в доме? — спросила Луз, и Рейн покачали головой. — Нет, если только она не заползла в дымоход, — проворчала Ида, и все они на полсекунды посмотрели на камин. — Значит, она должна быть где-то поблизости, — рассуждала Луз. — Я выйду и осмотрю лес, — предложили Рейн, но не успели сделать и шага, как Ида вскочила со стула. — Ни за что, Рейнсторм. Ты только оправился от простуды, которая была у тебя пару недель назад. Ты не будешь рыться в снегу в поисках моей тупицы сестры, — настаивала она с рычанием. Рейн хмуро посмотрели на нее в ответ, положив руку на бедро. — Свадьба через два часа, и ты не можешь пойти искать ее... — Я пойду поищу её, — предложила Луз, и пара повернулась, чтобы посмотреть на нее, — У вас есть какие-нибудь ботинки или что-нибудь, что я могла бы надеть, чтобы мои туфли не промокли? — Спросила она, и Рейн кивнули, быстро найдя ей потрепанную старую пару резиновых сапог.       Она сбросила туфли и надела их, прежде чем выйти через заднюю дверь на холодный декабрьский воздух. — Будь осторожна, — крикнула ей вслед Ида, и она поклялась, что слышала, как Рейн говорили что-то о материнском инстинкте.       Последовал звук удара.       Ноги Луз хрустели по снегу, пока она уходила от дома Рейн. Пронизывающий холод обжигал ее легкие с каждым вдохом.       Из всех дней, когда у Лилит случился какой-то кризис, конечно же, она выбрала день её свадьбы!       Она ворчала себе под нос, двигаясь через задний двор к деревьям.       Ей не пришлось далеко идти, прежде чем она наткнулась на несколько следов на снегу. Она пошла по тропинке, петлявшей между деревьями. Кончик ее носа немел, а ее рубашка и брюки были не из самого тёплого материала в мире.       Она начала замерзать, когда наконец обогнула изгиб густых деревьев и там, сидя на пне и глядя на пустое поле из камней и снега, была Лилит. Казалось, она вообще не находилась под каким-либо давлением. Она просто сидела там в созерцательной тишине. — Ты забыла, какой сегодня день? — спросила Луз, заставив Лилит подпрыгнуть и обернуться, чтобы посмотреть на нее. — Луз? Что ты здесь делаешь? — спросила она. — Ида позвонила мне. Они сказали, что ты исчезла. Решила сбежать со свадьбы? — Что?! Нет! Я просто хотела выйти и... передохнуть, прежде чем все случится по-настоящему, — призналась она, когда Луз остановилась рядом с ней. — На улице в декабре? — спросила Луз, бросив на нее взгляд. Однако Лилит только усмехнулась. — Это очень бодрит, помогает привести мысли в порядок, — сказала она, и движение возле ее бедра заставило Луз оглянуться.       В правой руке у нее было что-то, что она перекатывала взад-вперед между пальцами.       Луз вытянула шею так незаметно, как только могла, пытаясь разглядеть. Оно блеснуло в лучах заходящего солнца, и Луз поняла, что это кольцо ее мамы. — Ты же не передумала? — спросила она, и Лилит резко повернулась, чтобы посмотреть на нее широко раскрытыми и удивленными глазами, но когда она снова посмотрела на Луз, она, должно быть, что-то увидела на ее лице, потому что паника быстро прошла, и она посмотрела на Луз с холодной серьезностью. — Нет, вовсе нет. Я очень люблю твою маму, Луз. Это просто очень большой сдвиг в моей жизни, которого я никогда по-настоящему не ожидала, — призналась она, — Как ты знаешь, мне почти пятьдесят. Я не думала, что когда-нибудь окажусь здесь, — она продолжала вертеть кольцо в пальцах. — И поэтому ты… сидишь на улице в декабре, тупо уставившись вдаль? — категорично спросила Луз, заставив Лилит усмехнуться. — Я полагаю, что да. Я не осознавала, как долго я здесь, хотя нам уже почти пора, не так ли? — спросила она, и Луз кивнула, — Тогда нам лучше не задерживаться здесь слишком долго. Твоя мать была бы недовольна мной, если бы ты заболела, разыскивая меня, — сказала она с ухмылкой, прежде чем направиться обратно в дом, и Луз пошла рядом с ней.       Они молчали достаточно долго, чтобы Луз предположила, что это все.       Пока не заговорила Лилит. — Как у тебя дела? — спросила она, удивив Луз. — О, эм… хорошо, — сказала она, и даже в ее собственных ушах это прозвучало пусто. — Хорошо? — спросила Лилит, поворачиваясь, чтобы посмотреть на нее, и Луз кивнула, не встречаясь с ней взглядом. — Я не видела тебя в больнице в последнее время, — сказала она, и внутренности Луз замерзли, словно снег, хрустящий под ее позаимствованными ботинками. — Я была... занята, университет и все такое, понимаешь? — спросила она, пожимая плечами и глядя прямо перед собой на суровый белый пейзаж. Их шаги эхом отражались от голых деревьев. Она чувствовала на себе взгляд Лилит. — Значит, Эмити тут ни при чем? — спросила она, и челюсть Луз напряглась, зубы плотно сомкнулись во рту. Лилит что-то знала, или она просто спрашивала? — Экзамены были довольно тяжёлыми и все такое. Я больше занималась учебой, чем спала, а Эмити в последнее время все равно не в настроении для компании, — пробормотала она.       Лилит, казалось, изучала ее еще мгновение, прежде чем кивнуть, сурово нахмурившись. — Да, это правда, — пробормотала она.       Наконец дом снова появился из-за деревьев, и они вошли через черный ход, предупредив других жильцов дома об их прибытии. — Вот вы где! — воскликнула Ида, как только они появились в поле зрения, — Где, черт возьми, ты была, у нас есть примерно полтора часа до твоей свадьбы! — напомнила она, — Ты струсила? — Не будь смешной, —  выплюнула Лилит, нахмурившись, — Я просто вышла подышать свежим воздухом и потеряла счет времени… Мне жаль, если ты волновалась... — закончила она, и Ида удивленно моргнула на нее, прежде чем фыркнуть. — Я волновалась… волновалась, что Кам убьет меня, — проворчала она. Позади нее Рейн просто закатили глаза, на их губах играла ухмылка. — Мне нужно пойти переодеться, — Лилит повернулась и поспешила по коридору. — Поторопись с этим! — проворчала Ида, следуя за ней по коридору.       Рейн покачали головой, посмеиваясь, когда Луз плюхнулась на диван, чтобы переобуться обратно в туфли.       Как только она снова была готова к свадьбе, она подняла глаза, оглядывая гостиную Рейн и замечая множество маленьких интересных безделушек, лежащих тут и там. Однако что действительно привлекло ее интерес, так это почти лопнувшая книжная полка. Она подошла, пробегая глазами по корешкам романов.       Около тридцати или сорока книг, все из которых, казалось, принадлежали к одной и той же серии и автору.       Она сняла одну с полки, чтобы получше рассмотреть.       «Хроники полуночного шепота» Честети Монтегю-Клэр       Судя по невероятно клишированной картине маслом, которая служила обложкой, это был один из тех дешевых, страстных бульварных романов, которые читают женщины среднего возраста, на которых мужья больше не обращают внимания.          Этот, в частности, выглядел таким безвкусным.       Полная луна освещает пару запутавшихся влюбленных, один посреди трансформации. — Воет на Луну? — фыркнула она, переворачивая книгу в руке, чтобы посмотреть на заднюю панель. — Эта, наверное, самая худшая из всех.       Она резко обернулась, когда Рейн подошли и встали рядом с ней перед книжной полкой, ухмыляясь. — Тебе, должно быть, очень нравится этот автор, — сказала Луз, пролистывая первые пару страниц. Ее взгляд упал на страницу с посвящением.       Майку Ханту,       Спасибо, что всегда был рядом в трудные времена.       Она нахмурилась, когда Рейн усмехнулись. — Полагаю, можно и так сказать, — кивнули они, доставая с полки еще одну. Еще одна ужасная обложка, на этот раз стереотипный пиратский корабль, в комплекте с героем без рубашки, кинжалом, зажатым в зубах, и девицей, перекинутой через его руки. Луз скривилась, — Серия была названа в мою честь, — сказали Рейн с дерьмовой ухмылкой, и Луз чуть не подавилась собственной слюной. — Что?! — она засмеялась, и Рейн кивнули, смирившись, пока они листали книгу, страницы мелькали между их пальцами. — Это был компромисс,  — рассмеялся Рейн. — Я все еще думаю, что было бы веселее, если бы в посвящении тоже было твоё имя.       Они оба обернулись, когда Ида вкатилась обратно в комнату. — Ты бы так сделала, — Рейн закатила глаза, — Но насколько я помню, твоему редактору довольно часто приходилось отговаривать тебя от этого, — сказал Рейн, и Ида фыркнула. — Бамп скучный... — Подожди... — прошептала Луз, крепче сжимая книгу, — Это написала ты!? — она выставила книгу перед собой, — Ты… Честети? — Луз высунула язык. — Конечно, я… И я до сих пор не понимаю, как это опубликовали... — усмехнулась Ида, увидев, какую книгу Луз зажала между пальцами. — Так вот как ты зарабатываешь деньги? — челюсть Луз отвисла, угрожая упасть на мягкий ковер, — Пишешь дешевые, банальные книги о сексе? — она широко раскрытыми глазами уставилась на свою будущую тетю, которая разразилась громким смехом. — У них есть своя аудитория, и они такие нелепые, что их даже весело писать, — сказала Ида, пожимая плечами и злобно ухмыляясь, — Кроме того, придумывание дурацких названий и посвящений - одна из лучших частей. Ну, то есть после самой лучшей части, — она ухмыльнулась, и Луз склонила голову набок. Рейн просто пожали плечами. — Что самое лучшее? — спросила она, и Ида помахала ей рукой, чтобы она подошла поближе. — Лили понятия ни о чем не имеет, но она большая поклонница, — она злобно ухмыльнулась, когда Луз резко втянула воздух. — Лилит...? — повторила она, и Ида кивнула, улыбка не дрогнула. — Не говори ей, — это был приказ. Луз кивнула. — Я не знала, что ты пишешь... — Луз замолчала, снова посмотрев на книгу в своих руках, когда Ида пожала плечами. — Это было просто хобби - коллекционировать все мои давние приключения. Все потусторонние и экзотические места, в которых я побывала. Истории в основном писались сами собой! В то время мы с Рейнсторм много путешествовали вместе. Некоторые из них основаны на реальных событиях, — её губы растянулись в зольной усмешке, а брови приподнялись. — Ида! — Рейн покраснели, словно роза, до самых кончиков ушей. — Что?! — Ида посмотрела на них. — Мне не нужно было это знать… —  пробормотала Луз, покраснев. — Мы можем идти?       Они обернулись, когда Лилит вышла к ним, ее темно-синий брючный костюм, подчеркнутый оттенками золота, плотно облегал ее во всех нужных местах, а ее длинные волосы цвета воронова крыла свободно падали блестящей завесой за спину, кроме единственной полоски седины над правым виском. — Отлично выглядишь, Лили, — присвистнула Ида, подходя к ней и разглаживая воображаемые складки на её одежде. — Тебе такое нравится? — Луз повернулась к своей будущей мачехе и подняла книгу. Лилит бросила всего один взгляд, и все ее лицо покраснело. Она нахмурилась и повернулась к Иде. — Ты... — прошипела она сквозь стиснутые зубы, и её сестра только усмехнулась. — Что? Ты утверждаешь, что просто «любишь сложные сюжеты». С чего бы мне не рассказывать твоей падчерице, если она спросила? — Ида открыла ответный огонь, в то время как Лилит продолжала кипеть. — Я читала их из-за детективной составляющей с убийствами! —  рявкнула она, прежде чем развернуться и потопать к входной двери.       Ида фыркнула, закатив глаза. — Конечно, а люди читают «Хастлер» ради статей, — пробормотала Ида, катясь за ней.       Луз обменялась взглядом с Рейн, которые просто пожали плечами, улыбаясь, когда они поставили книги обратно на полку и двинулись следом. — Нам лучше поторопиться, пока одна не убила другую, — произнесли Рейн, и Луз быстро последовала за ними, идя на звук сестер, огрызающихся друг на друга с возрастающей громкостью.