Бумажная Терапия

На стоянке закрытого курорта уже было несколько машин, в каждой из них были гости. Вокруг толпилось множество людей, болтавшись друг с другом, поскольку до начала самого мероприятия оставалось еще больше часа. Некоторые гости заметили их и помахали Лилит и Иде. Последняя из них проигнорировала всех, в то время как Лилит вежливо махала рукой и улыбалась. В конце концов, это были её гости. — Интересно, мама уже здесь... — пробормотала себе под нос Луз, вытаскивая телефон и открывая сообщения. От ее мамы не было ничего нового, также как и от другого открытого чата, и она изо всех сил старалась игнорировать это, даже если это делало ей больно. Ей нужно было удалить его вместо того, чтобы лежать ночью в постели и прокручивать свои старые сообщения, позволяя этой боли отдаваться в ее впалой груди, когда она возвращалась к тем временам, когда Эмити действительно отвечала на ее сообщения или даже удосуживалась их прочитать. Она долго смотрела на экран. Перед поездкой в больницу у нее чесались руки отправить сообщение, хотя ее последнее оставалось без ответа в течение нескольких дней. Маленькое «прочитано» рядом с ним было как нож в сердце. Теперь, увидев это, она просто почувствовала оцепенение и усталость, пока мысли без остановки крутились в ее голове, пытаясь точно понять, что произошло. Она хмыкнула и сунула телефон обратно в карман, решив больше на него не смотреть. — Я пока не вижу ни маму, ни ее машину, — сказала она, не замечая взгляда, который бросила на нее Ида, когда она безнадежно смотрела на свой телефон. — Она будет здесь с минуты на минуту. Нам не стоит беспокоиться о том, что она сбежит с этой свадьбы, — промурлыкала Ида, и Лилит бросила на нее злобный взгляд. — Ну, не Камилу мы потеряли больше, чем на час, — напомнили Рейн с хитрой ухмылкой, и уничтожающий взгляд Лилит обратился на скрипача. Луз наблюдала за ней краем глаза. Она знала Лилит достаточно долго, чтобы уловить некоторые ее привычки. Например, то, как она продолжала кусать губы и глубоко дышать через нос. Точно так же, как в тот раз, когда она пошла с ней и мамой в парк развлечений. Как раз перед тем, как ее вырвало на американских горках. Это был очень долгий день. — Расслабься, Лили. Сегодня день твоей свадьбы, — напомнила Ида, — Я думала, это должна была быть вечеринка? — спросила она, и Лилит хмыкнула, выглядя бледнее, чем обычно. Луз предположила, что то, что она была уверена в своём решении, не означало, что она не могла нервничать. — Ты понимаешь, что это означает, что тебе придется общаться с людьми, не так ли? — спросили Рейн, недоверчиво глядя на нее. — Да... у бара, — проворчала Ида, уже начиная пробираться в том направлении. — Так, значит, ты Лилит? Они все остановились, услышав внезапный голос, глубокий и хриплый, с заметным сильным акцентом. Луз узнает этот голос где угодно и резко обернулась, ее лицо просветлело при виде пожилого темнокожего мужчины с зачесанными назад редеющими темными волосами в красивом костюме. Его лицо было изборождено глубокими морщинами вокруг рта и глаз. — Abuelo! — она закричала и прыгнула в объятия мужчины. Он засмеялся, сжимая Луз, которая тоже разразилась весёлым смехом. — ¡Hola mi dulce niña! — он усмехнулся, похлопав ее по спине. Остальные трое взрослых стояли рядом, наблюдая, как они двое разговаривают друг с другом на беглом, словно пулеметная очередь, испанском. — Что они говорят? — Рейн что-то прошептали на ухо Иде, и та цыкнула. — Обычные нежности типа: «Как у тебя дела?», «Ты так выросла!» и бла-бла-бла, — она пожала плечами, и Лилит кивнула. — Я так понимаю, это твой будущий тесть, — Рейн повернулись к Лилит, которая снова кивнула, незаметно разглаживая воображаемые складки на своем костюме. — Да, он проделал весь этот путь из Доминиканской Республики ради этого, я еще официально не встречалась с ним, и я надеялась, что Камила будет здесь, когда это случится... — пробормотала она и вздохнула, когда Луз отступила из объятий дедушки и повернулась к ней с улыбкой. — Abuelo, это Лилит, ее сестра Ида и партнер Иды Рейн Уисперс, — представила Луз, и Ида, и Рейн пожали ему руку. Он не протянул её Лилит, только бросил на нее долгий, тяжелый взгляд, но через мгновение кивнул и улыбнулся им. Его грудь выпятилась. — Я Баско Ксавье Носеда, но многие зовут меня Большой Папочка, — объявил он. — Какое совпадение, Лили тоже зовёт так Кам! — Ида ухмыльнулась. Луз чуть не поперхнулась воздухом в своих легких, и ей даже не нужно было видеть лицо Лилит, чтобы понять каким оно было. Рейн вздохнули и потянулись, чтобы потереть переносицу под очками, а Ида просто ухмыльнулась Баско, который прищурился, глядя на нее. Темные глаза метались между ней и Лилит, которая стала на сорок пять оттенков темнее, чем была пятнадцать секунд назад, и выглядела готовой заползти под ближайший камень, чтобы умереть. — Papi! К счастью для доктора, появилась Камила, завладев всем вниманием Баско. — Mija! — он заключил ее в свои объятия. Лилит повернулась и, не останавливаясь, ударила сестру кулаком по руке. — Ауч! — Ида хмуро посмотрела на нее, но Лилит быстро отошла в сторону, прежде чем её сестра смогла нанести ответный удар, и подошла к отцу и дочери. — Это эйблизм! — прошипела она, и Рейн закатили глаза. — Ты заслужила это, и ты это знаешь, — сказали они. Ида просто скрестила руки на груди и фыркнула. — О, прекрасно выглядишь, мама! — Луз присвистнула, и Камила усмехнулась ей. Ее платье было бледного, морозно-зеленого цвета, которое свисало с ее плеч и ниспадало по всему телу чуть выше колен. — Gracias, Луз, — она обратила внимание на свою невесту, наблюдавшую за ней с пристальным интересом, — ¿Qué piensas Lirio? — Хм? — Лилит моргнула, как будто выходя из транса., — О, да! Ты выглядишь... прелестно, дорогая, — пробормотала она, ее голубые глаза метались во все стороны, как будто она не знала, куда смотреть, и у нее не было достаточно времени, чтобы задерживаться на одном месте слишком долго. — Ты и сама неплохо выглядишь, — Камила ухмыльнулась ей, и Лилит сглотнула. — Она все ещё может сбежать, — пробормотала Ида Рейн, которые кивнули. — Луз, не могла бы ты отвести всех на свои места, пока мы с Лилит пойдем поболтаем со священником? — спросила Камила, и Луз кивнула. Камила быстро схватила Лилит за руку и потащила ее через толпу людей, которые пытались остановить их, чтобы поболтать. — Э, неважно, Кам прибрала её к рукам, — Ида махнула рукой, — Луз, помоги нам вытащить вещи из машины, — Ида дернула головой, и Луз кивнула, прежде чем повернуться к своему дедушке, который махнул рукой, прогоняя ее. — Иди, иди, más tarde, — сказал он, прежде чем повернуться и с важным видом скрыться в толпе. Луз повернулась и поспешила за Идой, которая уже катилась обратно на парковку, пока они с Рейн пытались не отставать. — Мне стоит заняться роликовым катанием, — фыркнули скрипач, когда они наконец встретились с ней у машины. — Тебе не помешало бы больше тренироваться, Рейнсторм, — она ухмыльнулась и похлопала Рейн по плоскому животу. Они возмущенно запыхтели, их щеки пылали. Луз забралась в заднюю часть фургона и убрала куртки, которыми они прикрыли футляры для лютни и скрипки. Она схватила их и осторожно выползла обратно. — Ты уверена, что удивить Лилит и мою маму выступлением - хорошая идея? — спросила она, передавая инструменты Иде и отряхивая грязь со своей одежды. — Мы первоклассные музыканты, малыш. Они должны быть рады, что мы сделаем это бесплатно, — ухмыльнулась Ида, а Рейн закатили глаза. У Луз было такое чувство, что они часто так делали. — Я думаю, все будет в порядке, пока Ида не будет использовать лимерики… — Рейн понимающе посмотрели на нее сверху вниз, и Ида фыркнула — Да, да... зануда… Мы собираемся спрятать это на ресепшене, ты там поболтаешь или что-то в этом роде, — Ида махнула рукой, заставив Луз на этот раз закатить глаза, когда Рейн везли её инвалидное кресло по парковке. Луз вернулась в здание, заполненное родственниками и другими гостями, с которыми она была менее знакома, держась подальше и избегая быть втянутой в какие-либо разговоры. Теперь, когда ее не отвлекали трое пожилых людей, она почувствовала, как её меланхолия возвращается. Она была с ней уже несколько дней, тенью в глубине ее мыслей, что бы она ни делала. Она не собиралась позволить этому испортить сегодняшний день. Свадьба ее мамы была очень важна, и она была очень счастлива за них обеих, правда. Она просто хотела, чтобы она могла чувствовать это без надвигающегося ощущения потери и боли, которые сопровождали любые мысли о любви, браке и тому подобном. — Аргх! — она хлопнула себя по щекам не слишком нежно. Жжение действительно помогло ей отвлечься от собственных мыслей, пусть и ненадолго. Вместо этого она оглядела здание. Это было роскошное место с ярко-белыми мраморными полами и высокими сводчатыми потолками. Она представила, что если бы было немного тише, она смогла бы услышать стук своих туфель по бледному камню. Как бы то ни было, они были в основном заглушены глухим ревом толпы. Она вытащила свой телефон и взглянула на часы. До начала свадьбы оставалось еще около получаса. Снаружи садилось солнце, и ослепительный оранжевый свет проникал сквозь окна от пола до потолка и отражался от отполированного до блеска пола, достаточно ярко, чтобы ослепить ее, если она будет смотреть на него слишком долго. Она отошла подальше от главной зоны ожидания и направилась по боковому коридору. Здесь было тише, и, как и следовало ожидать, она слышала, как ее шаги отскакивают от пола. Резкие щелчки ее каблуков были успокаивающими и странно удовлетворяющими. Она бродила вокруг, настолько погруженная в свои мысли, что чуть не выскочила из своей одежды, когда у нее в кармане зазвонил телефон. Она хмыкнула и вытащила его, совершенно уверенная, что это снова Гас и Уиллоу. Так представьте себе ее удивление, когда она провела пальцем по экрану, и вверху вспыхнуло «Tesoro». Ее дыхание замерло в легких, хватка на устройстве стала такой слабой, что она чуть не выронила его. Она взяла себя в руки, когда он начал выскальзывать у нее из пальцев, а затем оказался сдавлен между ними. Когда ее дыхание так участилось, почему ее рубашка вдруг стала такой тесной? Она потянула себя за воротник в тщетной попытке набрать побольше воздуха, но это ничего не дало. Ее палец заколебался над экраном. Ни с того ни с сего, сегодня? Что Эмити собиралась ей сказать? Она хотела знать, хотела открыть сообщение и посмотреть... но она также была напугана. Одно дело слышать, что Эмити сказала в тот день, когда не знала, что Луз была за дверью, но совсем другое - без тени сомнения слышать, что все кончено. Она сделала глубокий, прерывистый вдох. Однако, если она не прочтет его, это не изменит его содержания, как бы долго она ни ждала. — Хорошо, ты можешь это сделать, — пробормотала она и нажала на сообщение. Луз, прости, что в последнее время я была не очень хороша в общении. Просто сейчас происходит столько всего, и мне нужно было немного времени, чтобы подумать, и это было слишком трудно сделать, когда ты была рядом или названивала мне.... Я много думала об этом, и я считаю, что нам лучше расстаться... После этого разум Луз полностью затуманился. В сообщении было что-то еще, но она не могла заставить свои глаза сфокусироваться на словах, не говоря уже о том, чтобы ее мозг даже начал их расшифровывать. Она не была уверена, когда перестала дышать, но нарастающее давление в груди и внезапная паника в мозгу заставили ее резко вдохнуть. Она снова посмотрела на свой телефон сквозь водянистую пелену, застилавшую глаза, и резко вытерла их тыльной стороной ладони. ....Мне жаль, что у меня не хватило смелости сказать это тебе в лицо. Вот и все. Шесть месяцев самых лучших отношений, которые когда-либо были у Луз, закончились одним-единственным текстовым сообщением. Сейчас, после всех недель неопределенности и противоречивых сообщений, неотвеченных или непрочитанных сообщений, она должна была бы испытывать облегчение от того, что наконец-то наступило завершение, которого она ждала с нетерпением, зная, что оно наступит. Так почему же она чувствовала себя так же ужасно, как в ту первую ночь, когда сидела в своей машине и плакала почти два часа? Она с глухим стуком отлетела к стене, испытывая искушение просто сползти на пол, но каким-то образом осталась стоять, хотя и с трудом. Ее телефон казался тяжелым в руке, но и вся она казалась настолько тяжёлой, будто ее наполнили свинцом. Она не поняла, как долго стояла там, оцепенев, отстранившись от окружающего мира, когда услышала, как кто-то зовет всех занять свои места, и приглушенное бормотание движущейся толпы. Свадьба. Начинается церемония. Прерывисто вздохнув, она оттолкнулась от стены на не очень устойчивых ногах и сунула телефон в карман, прежде чем направиться обратно ко входу в главную комнату. Она поправила одежду и в последний раз вытерла мокрые глаза. Она не могла позволить, чтобы кто-нибудь увидел, как она плачет, они будут задавать вопросы, возможно, расскажут ее маме. И она не могла подвести свою маму, не могла вынести разочарования того, кого она любила. Она сделала успокаивающий вдох, загнала свое сердце обратно в горло и натянула улыбку на лицо, когда вошла в комнату и прошла вперед, где ее место было рядом с Идой и Рейн. ~~~ Луз печально вздохнула про себя, сидя за стойкой бара и потягивая минералку. Это была красивая церемония, и ее мама, и Лилит выглядели прекрасно и счастливо. Под пеленой мрака, витающей вокруг нее, словно миазмы, она была счастлива за них, невероятно счастлива. Она любила свою маму без слов, и ей действительно очень нравилась Лилит. Даже если у них были очень разные характеры. Она делала её маму счастливой, и этого было достаточно для Луз. Однако для любого, кто смотрел, она с таким же успехом могла только что присутствовать на похоронах. — Ты выглядишь так, как будто тебе только что сказали, что твоя собака умерла. Луз вздохнула и подняла глаза, когда Ида подъехала к стойке рядом с ней, выглядя нехарактерно серьезной. — Я в п... — Я на это не поведусь, — отрезала Ида, обрывая ее, — Ты ведёшь себя так всю неделю. Так что случилось? Ты завалила экзамены, поссорился со своей девушкой? Что? — спросила Ида, и Луз вздохнула. Ида не уйдёт, Луз была уверена в этом, как ни в чем другом. Она повернулась к своей теперь уже тете, когда бармен протянул ей стакан, и она сделала большой глоток. — Эмити бросила меня, — сказала она. Ида выплюнула напиток обратно, давясь и хрипя. — Что?! — она закашлялась, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Луз на барном стуле. Она кивнула, снова поворачиваясь к своему стакану, наблюдая, как капли конденсата стекают по стеклу на дерево внизу. — Она избегала меня пару недель и только что прислала мне сообщение перед началом церемонии, что нам «стоит расстаться» и все такое, — ее голос дрогнул, когда она это сказала, и Ида видела, как она повернула голову ровно настолько, чтобы не видеть ее лица. — Хорошо... черт, что произошло? — спросила она, и Луз нерешительно пожала плечами. — Я не знаю… последний раз, когда мы виделись, все было замечательно… она сказала мне, что любит меня, когда я уходила, и после этого охладела ко мне, — ее голос дрожал, и она перевела дыхание, икнув, когда слезы угрожали пролиться, но она осторожно и резко вытерла глаза, прежде чем вернуться к своему напитку, не полностью глядя на Иду, но и не пряча лицо, — Так что да… все кончено, — она шмыгнула носом и сделала глоток своего напитка. — Мне жаль, Луз, — она протянула руку и сжала колено девушки. Та серьезно кивнула. — Я знаю, что это будет не самая лучшая помощь, но… эй, дай даме вишневый мохито, — сказала она, кивая на Луз, которая при этих словах вскинула голову. Бармен посмотрел на Луз, прежде чем перевести взгляд на Иду. — Она взрослая дочь невесты, — сказала она. Парень просто пожал плечами, и Луз наблюдала за ним в почти ошеломленном молчании, как он готовил напиток и как пододвинул его к ней. Луз моргнула, прежде чем повернуться к Иде, открыв рот, но женщина опередила ее. — Просто сними напряжение, Луз. Я знаю, что это вечеринка, но тебе не обязательно разыгрывать передо мной весь этот спектакль, — сказала Ида, прежде чем отступить и отъехать к небольшой сцене, которую они установили, где стояли Рейн, тщательно настраивая струны своей скрипки. Луз посмотрела ей вслед, прежде чем устрашающе повернуться к напитку, стоящему перед ней. Она никогда раньше не пила и уж точно не думала, что начнет пить сегодня вечером. Ее первым инстинктом было оттолкнуть его и продолжить пить свою минералку. Но… Ей было слегка любопытно… Черт возьми, она жила в Коннектикуте. Вы не могли обернуться, не наткнувшись на рекламу вина или винного завода. Тем не менее, ее мама очень ясно говорила о подобных вещах, когда она была ребенком. Но она ведь уже не была ребенком, не так ли? Она была взрослой… с большим стрессом и недавно разбитым сердцем, боль от которого она отчаянно хотела заглушить. Она протянула руку и взяла стакан, потянув его обратно к себе. Она поколебалась, но в конце концов сделала маленький глоток. Он был сладким и немного шипучим... и ей это понравилось. Она сделала несколько глотков и почувствовала тепло, которое начало оживать в задней части ее горла, прежде чем скопиться в животе. Она схватила напиток и просидела там какое-то время, потягивая его и проводя пальцем по кольцу конденсата, скопившегося на дне ее стакана с минералкой. Она не была уверена, сколько времени прошло. Достаточно, чтобы шесть стаканов скопились на стойке перед ней, все высосанные досуха, со льдом в разной степени таяния. Еще один был поставлен перед ней апатичным барменом. Она взяла его и развернулась, чтобы осмотреть свадьбу. Вечеринка была в самом разгаре, все люди двигались по ярко освещенной комнате, болтали и смеялись, ели и пили. Она могла видеть свою маму и Лилит в другом конце комнаты, разговаривающих с некоторыми гостями на краю танцпола, обе улыбались и стояли рядом друг с другом, держась за руки. Сегодня вечером ей удалось избежать почти всех разговоров, но это было не сложно, когда она выглядела такой подавленной на вечеринке, как сейчас. Ей просто очень нужно было избегать своей мамы, которая не пропустила бы её, если бы увидела. К счастью, она казалась очень занятой гостями и своей теперь женой. Она потягивала свой напиток, устало наблюдая за гостями. Ида и Рейн болтали друг с другом, скрипач выглядели немного нервным, пока Ида не сказала что-то им на ухо и не поцеловала в щеку. Рейн улыбнулись ей, прежде чем кивнуть и встать, подняв скрипку. Медленная, ритмичная мелодия начала растягиваться по комнате. Приятная вибрация струн убаюкала толпу, погрузив ее в тишину. Несколько мгновений спустя подкрался мерцающий звук лютни, сначала мягкая ласка от ноты к ноте, прежде чем они переплелись, почти неотличимые друг от друга в гармоничном единстве. Холодок пробежал по спине Луз, и мурашки побежали по ее рукам от леденящей душу мелодии, которая плыла по залу. Она прижалась к ее ушам и скользнула по коже. Звук сам по себе был красивым и гипнотизирующим в сладковатой тусклости своих тонов, но когда она смотрела, как пары выходят на танцпол вместе с её мамой и Лилит, он только кисло визжал у нее в ушах. Ноты вонзились в ее сердце и вознесли его над вызванным алкоголем пламенем, которое раньше было тлеющими угольками. Ее челюсть сжалась, когда знакомый жар в глубине ее глаз вернулся с удвоенной силой. Ее рука, обхватившая стакан, задрожала, когда она сжала его. Внезапное беспокойство заставило ее пошевелиться, и она одним глотком осушила остатки своего напитка, прежде чем с громким стуком поставить его на стойку и встать со стула. Ее колени чуть не подогнулись, когда комната закружилась вокруг нее. — О... воу, — пробормотала она, размахивая руками по бокам в тщетной попытке стабилизировать себя. Если бы только этот чертов мир не накренился в данный момент. Она сделала несколько неуверенных шагов и чуть не упала вперед на мраморный пол, но в последнюю минуту сумела удержаться на ближайшей колонне. Она огляделась, задаваясь вопросом, видел ли это кто-нибудь, прежде чем снова встать, хотя она опасно покачнулась. — Что-то новенькое... — проворчала она, медленно пробираясь по полу, не совсем уверенная, куда она идет, но медленно она брела по комнате, привлекая несколько любопытных взглядов, но никто не подошел к ней, даже когда она накренилась над большим растением в горшке, падая в грязь и листья. — Фу, гадость, — она выплюнула грязь изо рта, пытаясь вылезти из горшка, ворча и ругаясь про себя на сердитом испанском. — Estúpida maldita… — Какого черта, малыш? Луз подняла глаза, моргая, на Иду и Рейн, стоящих перед ней с широко раскрытыми глазами. — Вас всегда было по двое? — невнятно спросила она, все еще выплевывая грязь. — Ты что...! — глаза Рейн расширились до размеров очков, рот приоткрылся. — Сколько ты выпила?! — резко прошептала Ида, придвигаясь ближе, стараясь не привлекать к ним внимания. — Эм.... — Луз подняла пальцы и начала считать, но она постоянно сбивалась, лицо её сморщилось, она, наконец, сдалась и пожала плечами, — Я не знаю, — проворчала она. — Ты пьяна в стельку, — прошипела она, заставив Луз хихикнуть, на что женщина застонала. — Что нам делать? — спросили Рейн, пока Ида терла виски. — Мы должны вытащить ее отсюда. Если Кам или Лили увидят ее... — она замолчала. — Нам снова на сцену через двадцать минут, мы не можем уйти! — Рейн напомнила, и Ида нахмурилась, постукивая пальцем по подлокотнику своего кресла в быстром стаккато, размышляя. Она выхватила свой телефон и начала стучать по экрану. Минуту спустя она подняла глаза. — Ее Uber будет здесь через пять минут, давай вытащим ее на улицу. Это оказалась задача, о которой легче сказать, чем сделать, пока они пытались поднять сопротивляющуюся девушку на ноги. Она даже не пыталась бороться с ними, просто была безвольной, как мокрая лапша в их руках. Или, скорее, в руках Рейн. — Она тяжелая! — они зашипели на Иду, которая нахмурилась, жалея, что не может больше помочь. — Малыш, давай, вставай, за тобой приедет машина, чтобы отвезти тебя домой, — Ида наклонилась и резко дернула ее, заставив Луз застонать, но она все же кое-как поднялась на ноги, позволив Рейн вывести ее из комнаты и по коридору, их парадные туфли издавали несогласованные постукивающие звуки в пустом, похожем на пещеру холле. Рейн хмыкнули, когда они потащили Луз за угол, ее ноги скользили и спотыкались под ней, когда она пыталась заставить их делать то, что она хотела, но безрезультатно. Рейн фыркнули, когда они бедром толкнули стеклянную дверь, и там, снаружи, стояла машина с наклейкой Uber на лобовом стекле. — Клоуторн? — Рейн согласно хмыкнули, и водитель кивнул. Борясь с Луз, голова которой откинулась на плечо, им удалось открыть дверь и почти швырнуть Луз на заднее сиденье. — Когда вернешься домой, зайди внутрь и приляг, — крикнула ей Эда с тротуара, прежде чем Рейн захлопнула дверь, и водитель тронулся с места. Лус удалось сесть, рубашка превратилась в скомканное месиво, а живот скрутило, когда машина покатилась по гравийной дорожке. Что-то в ее кармане сильно ткнулось в нее, и она пошарила вокруг, пока ей не удалось вытащить свой телефон. Она моргнула, глядя на мутный экран, и провела по нему пальцами, ворча про себя, когда он несколько раз не открывался, прежде чем, наконец, разблокировался. Последнее, что она открывала, было перед ней на экране, и ее внутренности, вместо того, чтобы превратиться в лед, как это было ранее вечером, взорвались раскаленным шаром огненного гнева. Эмити решила бросить ее, конечно, прекрасно. Но тот факт, что она даже не смогла сказать это ей в лицо после всего, через что они прошли вместе? Это была чушь собачья! Эмити задолжала ей объяснение, если не больше, чем просто сказать ей всё в лицо вместо трусливого текстового сообщения, заканчивающего их отношения без каких-либо объяснений! Нет! Всю старшую школу она была тряпкой, но только не в этот раз! — Эй! — она дернулась вперед, и водитель завизжал, вывернув руль и чуть не сбив их с дороги, — Отвези меня в больницу! — закричала она. — Что, зачем? — водитель снова взял машину под контроль и осторожно взглянул на Луз краем глаза. — Мне нужно туда! — настаивала она и выглядела так, словно могла броситься вперед и вырвать руль прямо у него из рук, если он не сделает то, чего она от него хотела. — Ладно, ладно! Мы едем в больницу, — он кивнул, и Луз откинулась на спинку кресла, глядя на свой телефон и с каждой секундой все сильнее стискивая зубы, продолжая перечитывать сообщение, выжигая каждое слово в своем затуманенном, пропитанном алкоголем мозгу и позволяя ему шипеть, гореть, словно бензин. Мир за окнами был размытым цветным пятном, заставляя ее желудок скручиваться и переворачиваться, когда время, казалось, потеряло всякий смысл. Когда они, наконец, подъехали к больнице, она не могла сказать, прошли минуты или часы; не то чтобы это имело значение. Луз, не теряя времени, выбралась из машины, оставив дверь за собой широко открытой, привела свои конечности в рабочее состояние и побежала, насколько могла, к дверям. — Эй! — крикнул водитель, но она не обратила на него внимания. У неё была важная миссия!