Пушистая пропажа

Вернувшись, Пик почувствовал огромную слабость, во всём теле. Ощущения были такими, словно его заставили работать трое суток подряд, и он только-только смог улечься, позволяя жару охватить своё тело, позволяя себе расслабиться. Он устал, хоть и физически, всё это время он просто лежал на кровати. А ещё, ему казалось, что прошла вечность… Ну, или по меньшей мере три месяца, которые он путешествовал. Однако, оказалось, ощущения не совсем безошибочны, ведь в реальности прошло три недели. Три недели… — Чёрт! — Пик посмотрел на часы, потом потянулся к телефону, просмотрел пропущенные сообщения и звонки. Всё это произошло автоматически. По привычке. Он просто как работающий человек, должен был всегда быть на связи. Знать о всех своих сменах, видеть все сообщения, следить за новостями. Казалось, всё что было, просто дурной сон, и он проснулся, и как полагается по утрам, первым делом глянул в телефон. Но после, наваждение прошло, и Пик повернулся на правый бок, с удовольствием обнаруживая рядом с собой Вару. Вару ещё спал. Ну, или так лишь казалось на первый взгляд? По крайней мере, он был тих и безмятежен, и это успокаивало поднимающуюся в душе бурю. Пик приобнял своего вальта, и с удовольствием прикрыл глаза, стремясь окунуться в приятную негу наконец-то нормального сна. Но не тут то было: — Кхм-кхм! Пик приподнял голову, и обнаружил в дальнем конце комнаты, скучающе сидящего Джокера, и дремлющего рядом с ним, на кресле, Феликса. — Я уж надеялся, что не увижу вас. По крайней мере до нормального пробуждения. — Проснулся, значит считается за пробуждение. — Возразил Джокер. Он выглядел уставшим и скучающим, и до безумия серьёзным, что ему было совсем не к лицу. — Ладно, допустим. А с тобой то что? — Поинтересовался Пик. — Феликс запретил мне спать. — О. Ого. Это как? — Мы заключили сделку. Совсем не выгодную для меня… Но моя цель была слишком высока, для того чтобы отказаться от неё. Я делаю всё что он скажет, а он помогает мне с моей целью. К счастью, безопасность я предусмотрел. Убить меня может только неповиновение, но никак не Феликс. С момента как вы заснули, мы решили спать посменно. Так что я сейчас на страже. Ждём пока проснется Вару, и будим Феликса. — Джокер устало потёр переносицу. — Из-за вас всех, у меня сейчас ещё столько работы… — Ну, мне глубоко плевать, что у тебя там за «высокая цель», и сделка с Феликсом. На этом моменте мой интерес иссяк. Вару снова человек, а остальное неважно. — Хорошо тебе. Ты мне лучше помоги немного. Трейси. Что ты про неё знаешь? — Джокер склонил голову на бок, и начал нетерпеливо постукивать пальцами по своему локтю. — Трейси? А зачем тебе про неё что-то знать? Она просто моя работодательница. Хорошая девушка. — Вау, ты ещё более бесполезный, чем Вару. — Джокер закатывает глаза и подходит к кровати Пика. — Поэтому, ускорим процесс. Джокер толкнул Вару в плечо, и Пик бросил на салатоволосового разъяренный взгляд, отпихиваю его руку. — Своего лучше разбуди! А Вару не трогай. Джокер закатил глаза и сказал Пику пошевеливаться, направляясь к Феликсу. С Феликсом он так же церемониться не стал, просто пихнул в бок, заранее убедившись, что он никуда не наебнётся. Пик же действовал иначе. Он мягко поцеловал Вару в шею, а потом в щёку, лоб, и тихо прошептал ему на ухо: «Просыпайся, принцесса!» Вот только, по прошлому опыту уже давно можно было понять, что у Вару очень глубокий сон, и хрен он от такого проснется. Так что Пику тоже пришлось трясти Вару, чтобы он проснулся. Пробудившись, Вару начал оглядываться вокруг будучи полностью растерянным. И Пик даже мысленно удивился, что можно так спать, что просыпаясь, не понимаешь ничего. — Пик? — Утречка, принцесса. — Уже вообще-то вечер. — В очередной раз напоминая о своем присутствии заявил Джокер, и Пик вновь подумал о том, что было бы чудно, если бы эти двое просто исчезли. — Опять принцесса? Я же просил меня так не называть. Пик усмехнулся, утягивая Вару в крепкие объятия. Ощущение было такое, словно прошла уйма времени, прежде чем они встретились. Хотя по факту, как минимум Пик, Вару всё это время видел. И не то чтобы это вызывало приятные чувства. Брови Пика немного нахмурились, и кажется, Вару подумал о том же, ибо в его глазах образовалась вселенская печаль и легкий испуг: — Ты ведь всё видел? И всё помнишь? — Да. — Не стал отрицать Пик. — И… Я не стал тебе противен, после этого? Пик положил руки на щёки Вару, и заставил посмотреть на себя: — Ты никогда не будешь мне противен! Да и в том что было, ты не виноват. Ты такая же жертва, как и все те люди. Вару едва заметно кивнул, и прильнул к Пику, пряча от него глаза, и уже в привычном жесте уткнулся в его плечо, стараясь подавить едва не пробирающиеся наружу слёзы. Он вспомнил всё. И сейчас, чувствовал себя как никогда уязвимым. Показать Пику воспоминания было всё равно, что обнажить душу. И Вару знал, что может положиться на своего короля. Знал, что тот не причинит ему вреда, и не сделает ничего плохо с этой информацией, но… Вару просто не хотел показать себя Пику таким. Ещё более ничтожным, отвратительным. Даже не помня тех эпизодов, Вару чувствовал, что это не нечто лицеприятное, и не то, чем можно гордиться. Это то, за что его ненавидели все. Это то, за что он ненавидел себя. Всё то время, что Пик был в его голове, путешествовал по сознанию, и смотрел воспоминания, Вару так же видел тоже самое, и даже больше. Его память восстанавливалась быстрыми приливами, заполняя голову болезненной трелью, и досадными мыслями. — Это всё конечно замечательно, милуйтесь сколько хотите, но когда мы уйдём. — Джокер цокает, пытаясь вновь привлечь к себе внимания. «Боже, пожалуйста, я уже миллион раз пожалел что связался с вами. Просто дайте мне уже создать свой маленький оазис, где будет магия. Мне всего-то нужны генераторы и магическая энергия. Я просто уже хочу убраться отсюда…» — Мысленно Джокер уже тысячу раз взвыл, но в действительности всё ещё пытался держать лицо. — Просто свалите. — Пожимает плечами Вару. — В этом же ничего сложного? — Ничего сложного. Но сначала я заберу своё. — Моё. — напоминает Вару, и Джокер решает не спорить. Вместо этого, салатоволосый подходит ближе, прикасается ко лбу Вару, и растворяется в пространстве. — Это он опять в моё сознание что-ли полез? Мерзость… — Вару передёргивает, и он сглатывает. Феликс же смотрит на это с легкой растерянностью, а затем, хватает скипетр, лежащий на полу рядом с креслом, и вместе с ним выходит из комнаты. — И ради этого они нам глаза мозолили. Могли бы тогда исчезнуть не дожидаясь нашего пробуждения. — Вару удивлённо хлопает глазами, подходя к двери, и закрывая её за Феликсом. Закрывая её на замок. — До того как началась вся эта тема с путешествием по твоей голове, Джокер говорил, что лучше это делать, когда ты в сознании. Ибо мало ли что произойдёт. В любом случае, он просто отправится за бесполезным генератором, и это не займёт много времени. Вару кивает, и возвращается на кровать. — Самое забавное, во всём этом дерьме, так это то, что я неоднократно лез к тебе, и нихрена потом не помнил. А ты мне и не напоминал. И ситуацией ни разу не воспользовался. Почему? Разговор вновь вернулся к воспоминаниям Вару. Похоже, вспомнив раз, валет уже не мог отвертеться от воспоминаний, и не мог подавить все свои мысли. Вот и выбрал тему что хотя бы казалась более безобидной. — Сначала я думал что ты всё помнишь, а потом делаешь вид, что нет… И я не знал зачем и почему, и просто подыгрывал. Потом, я понял, что ты правда ничего не помнишь, и списывал это на алкоголь. Пару раз я старался прийти к этому разговору, но ты всегда не понимал о чем речь. И когда я подкатывал, ты терялся, и твоя реакция отличалась от той, что была при… этом состоянии. Поэтому я просто перестал обращать на это внимание, и лишь старался обезопасить тебя. — Пик несколько смущенно отвел глаза. — То как ты вёл себя… Всегда сбивало с толку, и было приятно, но, я не хотел чтобы ты потом ничего не помнил. Я не хотел пользоваться твоим положением, и делать что-то без полного согласия, и без чистого рассудка обоих. — Ооо… ого. — Протянул Вару, не зная что ещё на это можно сказать. — Ты такой благородный, мой король! Вару слегка ухмыльнулся, забираясь на колени к Пику. — Такой благородный, и сдержанный! Всё это время мирился с моим поведением, и терпеливо укладывал спать, закрывал в комнате, чтобы я никуда не уходил и не творил делов, оставался со мной, чтобы мне не было скучно или одиноко… И при том ни разу и пальцем не тронул. Я тебе искренне поражаюсь. Нет, это правда достойно восхищения! Пик немного нервно взглотнул, переводя взгляд на лицо Вару. Уголки его глаз всё ещё блестели от недавних слёз, которых Пик не увидел, но на лице расплывалась улыбка. Соблазнительная, и почти хищная. Кажется, Вару захотелось поиграть, чтобы отвлечься от своих мыслей. Что ж, очень похоже на него. Вару был не из тех, кто говорит по существу о том, что его беспокоит. Он из тех, кому просто нужно присутствие другого человека. Просто объятия, прикосновения, разговор на отвлеченную тему, будь то даже самая несусветная глупость. Вару не скажет прямо: Лучше бы я не вспоминал про наркотики, лучше бы я не знал за что меня ненавидят… Он скажет: Знаешь, жить в неведенье хорошо. Хотел ли бы ты когда-нибудь о чем-то забыть? Вот я да. Половину своей жизни. Забавно, не правда ли? Вару не скажет, что ему неловко, за его поведение, и то как он реагировал на наркотики, он спросит мнение другого человека, на счет его поведения, и переведёт всё это в шутку. Он превратит это в нечто такое, что далеко от его истинных переживаний, но не менее важно для него. Пик знает это как никто другой. Пик знает, и потому, обнимает Вару, и мягко целует, в лоб, в щеки, в нос. Обнимает, и шепчет о том, что никогда бы не тронул Вару без его согласия. Никогда бы не причинил боль намеренно, не позволил бы себе прикоснуться к тому, кто находится под чем-то, и не способен дать явное и трезвое согласие. Пик знает, и потому гладит Вару по голове, запускает пальцы в его волосы, вновь и вновь обнимая, и смотря в глаза, говорит ему: — Твоё поведение не было огромной проблемой, и ты сам ей никогда не будешь. Ты нравишься мне, и потому, я стерплю тебя любым, постараюсь впредь всегда быть на твоей стороны, и помогу измениться к лучшему. И чёрт, Вару так нравится всё это. Безумно нравится… Пик понимает его переживания, и даёт даже больше, чем то, что Вару посмел бы попросить. Не просто побыть рядом, не просто сказать, что Вару не виноват. Пик делает больше. Он искренне принимает Вару, принимает любым. С любым прошлым, с любым поведением, под таблетками и наркотой и без. Пик прикасается к Вару мягко, ненавязчиво, совсем не требовательно, но при том весомо. Так, чтобы Вару чувствовал, что Пик с ним, здесь. И честно, сколько бы Вару не старался переводить всё в шутку, сколько не увиливал и не петлял в темах, веселя себя самостоятельно и закрывая мысли и проблемы за маской искусственной радости, то как Пик откровенно говорил, озвучивая те ответы, о которых Вару даже не просил, приносит больше удовольствия, чем обычное подыгрывание ему. И Вару сдаётся. Лёгкий флирт сменяется ответным откровением. Валет валит своего короля на кровать, и укладывается на него сверху, позволяя своей голове удобно примоститься на груди Пика. Он слушает сердцебиение, потому что, чёрт: — Я обожаю этот звук… — Признаётся Вару. — Знаешь, из-за всей той истории, когда я впервые увидел смерть так близко… Я полюбил звуки жизнедеятельности. И даже когда забыл, мне всё равно нравилось, как оставаясь у тебя на ночёвке, я чувствовал сбоку от себя твоё дыхание. Пик покрылся легким румянцем, и закрыл лицо рукой. Слова Вару одновременно и ужасали, и заставляли сердце пускаться в пляс. — Странно, когда ты так говоришь… Словно то что было, и то что есть — это две совершенно разные реальности. — Для меня так и есть. Я всё ещё не могу принять, то что то — настоящее. Как будто это было не совсем со мной… Или с другим мной. А может я спал, и лунатил во сне. Вару улыбается, и в улыбке его кроется боль. И Пик вновь и вновь целует его, до тех пор, пока разговор не перетекает во что-то нейтральное. Легкое и приятное, возможно, не имеющее смысла для других, ведь не являлось чем-то серьёзным. — Я кстати, не знаю, какой твой любимый цвет. — Вдруг говорит Вару, и Пик смеётся. Как будто бы это не очевидно. А может и впрямь не очевидно? — Розовый! — улыбается Пик, и грудь его подпрыгивает от смеха. И лежать так Вару неудобно, но он не возражает. Ему нравится вибрация. — Правда? Было бы здорово увидеть, как ты покрасишься в этот цвет, или перекрасишь в него всю свою комнату! — А разве так делать обязательно, когда цвет нравится? — Ну… Нет. Это у меня на зелёном фиксация. А люблю я кстати красный! — Правда что ли? Ну, пусть так. Красный такой же прекрасный, как ты. И на лице твоём смотрится хорошо, когда ты выглядишь как помидорка, из-за смущения. Вару смеётся, и легонько стукает Пика кулаком в ребро. — Сам не лучше. Я видел, как ты багровеешь от гнева. Тогда, в клубе, когда к тебе клеилась девушка. И ты ещё сказал тогда так красиво… «Я гей». — А, ну припоминаю. Кажется, было такое. А ты? — А я что? — Ты тоже гей? — Нет. Я тоже люблю тебя. И я тоже по тебе скучал. И чёрт, в этот момент, Пик в очередной раз удивляется своей выдержке, потому что внутри него разгорается пламя. Предательское тепло разливается внизу живота, и король стискивает зубы, крепче обнимая своего любимого вальта. Вальта, которого он больше никогда-никогда не отпустит. Вальта, которому никогда в жизни не скажет больше, что он бесполезен.

***

— Хей! Тебе стоит больше обо мне заботиться! — Феликс переводит дыхание, усаживаясь на скамейке рядом с Джокером. Джокер знал, что Феликс придёт за ним, но не думал, что так скоро. — Почему? Я сделал всё что ты говорил мне сделать. Всё, о чём ты меня просил. Разве я должен что-то большее? Феликс недовольно цокает, закатывая глаза: — Отношения не так устроены. Ты делаешь что-то для комфорта любимого человека, ты заботишься о нём и его сохранности, внимаешь его интересам и делишься своими. — У нас нет отношений, я всё ещё не дал чёткого согласия. Феликс тут же уставился на него пустым взглядом. Да, в этот момент он безумно позавидовал Вару и Пику. Даже у таких отчуждённых и ненормальных людей была более менее адекватная любовь, а Феликс по прежнему старался сгладить углы общения с Джокером. То они находили нужную ноту, и общались неплохо, краткий миг, забывая обо всём, то Джокер выпускал иголки и хмурился, припоминая Феликсу все обиды, и щетинился, уходя в защиту и утверждая, что вообще никакие отношения ему не нужны. Давал надежду на прощение, принимал подарки и извинения, соглашался со всем и позволял ухаживать за собой, а потом, говорил, что ему ничего не нужно, и старался не попадаться на глаза. Выглядело это так, словно Джокер мстил. Мстил за прошлое непредсказуемое и эмоционально неустойчивое поведение Феликса ранее. Ну что ж, пусть Феликс и не слишком терпелив, правила игры он всё равно принимает. — Ну нет пока, и нет. И всё же, сделка то уж между нами есть. Так что можно было хотя бы маякнуть, куда собираешься. А лучше, взять меня с собой. Мы же напарники! — Ты итак прекрасно знаешь обо всех моих передвижениях. Это прописано в сделке. Иначе бы ты меня не нашёл. — Джокер в очередной раз думает об этой глупости, связывающей их, и она уже не так сильно обжигает сердце. Хоть это и правда ощущается как невидимые наручники. Феликс знает где Джокер, знает о его перемещениях и чувствует его, где бы он не был. — И всё равно мне до тебя пришлось идти. — Поверь, перемещаться, как это сделал я, тебе бы не понравилось. Так что считай, это и была забота о твоём комфорте. Никакой тошноты и глюков. — О, каков рыцарь, на сияющем коне! Нашёл что искал? — Да. Вот он первый генератор! — Джокер протягивает его Феликсу, чтобы тот его как следует рассмотрел. — Он прекрасен, и… — Совершенно пуст. — Завершает за него Феликс. — Да. А значит, мы отправляемся на охоту за ведьмами. Готов убивать? — Это гарантирует нам наличие магии? — Да. — Хорошо. И кто же наша цель? — Трейси. Начальница Пика в клубе. Но тебя же не волнует такая мелочь? Тебе и на неё, и на Пика глубоко плевать, так? — Пожалуй да. Феликс мысленно ужасается тому, как легко ему принять мысль, о том, чтобы кого-то убить… А потом, немного думает, и представляет то, что полностью развеивает все его сомнения. Если он с Джокером соберёт все генераторы, и заполнит их магией, уничтожив тех, кого в этом мире быть вообще не должно, то они создадут бесконечный источник магии, который создаст невидимый купол вокруг их загородного жилища. И тогда, настанет настоящий рай! Магия будет циркулировать по их дому, как кровь по венам. Уборка, готовка, и любые другие бытовые дела станут немыслимо простыми, и вновь можно будет пожелать что угодно, и оно воплотиться в реальность. Но в этот раз, это не будет похоже на то, что было на Земле королей. Не будет лимита. Не будет тюрьмы без стен, хоть границы применения магии всё таки будут существовать, не будет надзирателей... Бесконечные желания, беззаботность… И Джокер будет рядом. Он никуда не денется, даже после завершения их сделки, потому что найти места для воплощения его идеи лучше, чем этот дом — нельзя. А что послужит ценой такого счастья… Разве так уж важно? Они всё равно не люди. Ни карты, ни существа вышедшие с Земли королей ими считаться не могут. Иная раса, иные законы, и не обязательно следовать в этом плане человеческим. Феликсу слишком хочется создать этот рай. И он знает, что Джокеру тоже.