Полумейстер

      — Как вы думаете, что древний автор хотел сказать? Хотел ли он просто восхититься человеческим умом и талантами?       После разговоров с лордом Старком и его Узурпатором, после внезапной помолвки и перемены имени из Таргариена в Дарклины (о его счастливом спасении должны были объявить после суда над Серсеей), после поцелуя с Сансой, прерванного явлением её отца и чуть позже матери — Визерису срочно необходимо было немного нормальности. Поэтому он сел с подопечными за одну из трагедий Тебесского Цикла. История путаных, в основном незаконных, безумных и саморазрушительных отношений тамошней правящей семьи с пророчествами живо напоминала ему о последних Таргариенах.       — Если бы хотел, ты бы не спрашивал, — сухо ответил Джон.       Чем ближе был Харренхолл, тем больше он мрачнел. Впрочем, все дети — кроме, пожалуй, Сансы — были немного не в форме. У Мирцеллы развИлись локоны, Томмен всё больше и больше спал, леди Винафрид вечерами слёзно молилась об успехе сватовства, Жойен, и тот перестал вечно улыбаться... Бран, правда, наоборот — начал приходить в себя, выныривать из тоски, в которой пребывал всё время со смерти своего волка.       «Это Шиповник ему помогает, своим теплом, своей дружбой», — дракончик мог видеть хозяина в Визерисе, но любил он несомненно именно Брана Старка, ворковал для него и устраивался спать поближе к его лежанке. Визерис не ревновал. Нет, пожалуй, ревновал немного — но понимал, что так лучше. Что с драконом он легко может забыть о своих клятвах, захотеть принести огонь и кровь всем своим обидчикам, принести смерть с небес миру, который с рождения и до Винтерфелла был к нему слишком неласков.       Бран не таков, он добрый мальчик, и его дракон будет тоже добрым. Шиповником, а не терновником.       — Так и есть. Как бы ты перевёл первую строку?       «Никак», — написалось на лице Джона. С древне-валирийским он предпочитал не ссориться, но и дружить не желал.       — Леди Винафрид? — надо отвлечь её от тревог.       — Ну... «В этом мире очень много... — она нахмурила лобик, — страшных вещей, но нет ничего хуже человека»? Как это вообще может быть комплиментом?       — Да, мейстер, почему это комплимент? — поддакнул Джон.       — Эрцмейстер принц Вэйгон, переводя эту трагедию, выбрал сказать «В мире много сил великих, но сильнее человека нет в природе ничего», — Визерис с трудом сдерживал улыбку. — Но леди Винафрид, мне кажется, более точно передала намерение древнего автора. Вся история ведь об этом: о том, до каких страшных вещей могут дойти люди. Но — и до каких высот подняться. Человеческое сердце способно на великие грехи и великие подвиги, разница только в том, на что решить себя направить. А уж если вспомнить остальные повести цикла...       Он завершил урок и сидел на пустом козелке, вяло отмахиваясь от комаров ивовой веткой. Просить болотное средство настроения не было, прятаться за пологом — тоже. Хотелось посидеть, глядя в закат и ни о чём не думая. Самое то после бурного денька.       — Мейстер Верис... — Мирцелла тронула его за рукав.       Он послушно оглянулся, натянуто улыбаясь. «Ни минуты покоя».       — Я хотела вам сказать... только вам, потому что вы хорошо обращались с Томменом всё это время, не обижали его... — она закусила губу. — И потому, что вы кузен Джоджена, — добавила она быстро. — Но это не важно. Сегодня они похитят королеву, принцессу и принца.       — Принцессу и принца?       — Да. Я Розамунда, Розамунда Ланнистер, из Ланниспорта. Мы с моим братом Томменом, его назвали в честь Его Высочества, так похожи на принца и принцессу, что лорд Тайвин всегда использует нас как... как обманку. Фальшивку. Пожалуйста, не ненавидьте меня, мейстер Верис!       — Ненавидеть не собираюсь, — пообещал он. — Но и позволить "им" похитить леди Серсею тоже нельзя, тем более — её детей. Мы должны обо всём рассказать лорду Старку. Он Десница и добрый человек...       — Мы не можем ни о чём ему рассказать! — Розамунда шмыгнула носом. — Сейчас на них с королём нападут, там будет сьер Гора, и сьер Амори, и другие псы лорда Тайвина. Они непременно убьют короля. А если и нет, то они убьют нас, когда мы попробуем подойти.       — Ещё один важный вопрос: откуда ты это всё знаешь?       — Меня предупредил человек в Болотной Гавани, — она снова шмыгнула носом.       — А откуда псы знают, где король?       — Где кибитка и гвардейцы, там и король, нет? — девочка хлопнула ресницами.       Визерис облегчённо выдохнул. За Узурпатора можно было не волноваться — ни он, ни лорд Старк не подходили к своим кибиткам после захода солнца, предпочитая устраивать ночлег на поляне. Чему-то их времена Восстания, да научили — как минимум, беречь себя и друг друга.       Небось, сидят у костра, чешут языками, вспоминают былые дни и былые битвы...       Но бежать к ним — значило выдать их убийцам. Сначала надо послать к ним лорда(1) Гловера и его людей.       Что же до шлюхи Узурпатора...       — Как они планируют их похитить? — спросил он быстро.       — Не знаю. Вроде, угнать дом на колёсах, но он большой и тяжёлый, наверное, потом на лошадей пересадят?.. — девочка задумалась.       Вариант был только один, и он Визерису категорически не нравился. Но других не представлялось, а опасность этого была куда меньше возможного: своих псов Ланнистер натравил на Узурпатора, спасать его дочку будут не боевые, а хитрые и быстрые...       — Джон, ты мне нужен. Леди Санса, позвольте попросить вашу Леди нас сопровождать? Короля очередной раз предали, действовать надо немедленно, — сказал он, стягивая через голову балахон. Верхом ехать будет проще без него.