Полумейстер

      — Женюсь сегодня, и провались оно всё в седьмое пекло! — решительно заявил Роберт. — Нед, там как, оно готово вообще?       Нед пожал плечами. Друг вечно забывал об их религиозных разногласиях, поэтому он просто поручил сделать всё как надо леди Шелле и понадеялся, что всё будет правильно. Но вроде бы септон наличествовал и был трезв, плащи были готовы, домовая септа подметена и статуи почистили от копоти. Что там можно было ещё сделать?       Ах, да, конечно, ковры на пол и на стены. Но это уж точно не забудут.       — Это хорошо, что готово. Потому что если ещё какие-нибудь сраные заговорщики решат испортить мне день, я оторву им головы лично, и никаких похорон!       — Или я, — Нед вздохнул. — Разгребать последствия этих заговоров, знаешь ли, нелёгкая работёнка. Моя родная дочь замужем за княжичем Квентеном, который собирается отрекаться от прав наследования, потому что, видите ли, не уследил за сестрой и вообще ему это не нужно. А мне, по его мнению, очень нужно было? Но я на Бенджена свои обязанности не перевешивал!       Ему было немного неловко, что он так сорвался, но его действительно рассердила безответственность мальчишки, и он имел право выразить свой гнев. В конце концов, Роберт находил повод поорать гораздо чаще.       — Тьфу, проваль, вот же развелось тупых малолеток, — посочувствовал тот. — Мы-то в их годы, эх! Мы в их годы...       — Сражались за то, чтобы нынешние малолетки смогли иметь возможность быть тупыми, — невесело пошутил Нед. — Кто же знал, что так хорошо получится...       — Когда победа не в радость, не говори, друг...       Квентен Мартелл, в сущности, был наименьшей из бед Десницы. По крайней мере, он был кроток, как голубица — и столь же робок. Из такого и в самом деле не вышло бы хорошего правителя для бешеных от природы и острого перца дорнийцев — он бы заставлял их скучать, они бы заставляли его бояться, и всё вместе привело бы к чему-то недоброму. Как уже привело сейчас, со столь же кротким и осторожным Дораном. Княжич Оберин был достаточно прям и циничен, когда обвинил его в происшедшем:       — Он много обещает, он ничего не даёт, и он никогда не мог уловить ту грань, за которой его обещания начинают внушать не надежды, а ненависть.       Но даже полный яда Красный Аспид не мог отрицать, что его брат желал только лучшего — мира и покоя для своей страны. Просто не все желания воплощаются так, как на то надеются люди.       — Джон Аррен как-то сказал ему, — припомнил княжич, — что иногда лучшим курсом действий бывает ничего не делать. Боюсь, Доран принял совет слишком близко к сердцу.       — По крайней мере, можно надеяться, что он не поддержит мятежников, — заметил Нед.       — Не поддержит, — согласился Аспид. — Но и не помешает. Он вообще ничего не сделает, потом не сделает ещё ничего, а потом отречётся от тех, кто проиграл и преклонит колено перед победителем.       Он по-настоящему гневался на своего брата, и не мудрено: всё же именно эта политика воздержания привела к безумию княжны Арианны, её бесполезному заговору и гибели юной Тиены Сэнд. Девушка была ещё так юна, так чиста и красива. Так многие в юности совершают ошибки, чтобы вырасти в мудрых, спокойных взрослых... и так многие никогда не вырастают, погибнув слишком рано. (Розы и кровь, песок и красные горы.) Нед не знал, как правильно выразить своё сочувствие, как показать — он понимает горе княжича, даже если не может представить его глубину.       — Я рад нашей беседе, лорд Старк, — сказал тот. — Теперь я верю, что вы защищали перед королём имя Элии и её детей.       Но личное личным, а политика политикой, и желание Аспида присоединиться к авантюре Таргариена очень настораживало. Ещё больше настораживало его спокойствие в ответ на объявление Квентена заложником государя: тот только пожал плечами и согласился, мол, питает тёплые чувства к племяннику и желает ему только добра, но Дорн он любит куда больше, чем племянника. И чего от него ждать? Побега на сторону врага или всё-таки нет?       Да и сам Таргариен, сколько бы ни клялся в своём нежелании видеть близко Железный Трон, слишком быстро и живо предложил отправиться к самозванцу. Можно не хотеть Трона самому, но никто не говорил о нежелании отдать его кому-либо.       — Нынешний король останавливает войны, — просто ответил Таргариен. — Другие их развязывают. Я на стороне тех, кто на стороне порядка и мира, лорд Старк. Мне надо восстановить Летний Замок, я уже договорился, что туда отправят колонны из Белостенного, нечего им стоять тут без дела. Мне надо родить и воспитать детей, выполнить договор с королём. Выдать замуж сестру и позаботиться о её новой семье...       — Тебе не придётся выдавать её замуж, — сказал Старк печально, вспомнив вести из дома.       — О, вы ошибаетесь, милорд. Она слишком робкая, чтобы самостоятельно решиться на что-нибудь большее, чем стрельба глазками, а Джон, на которого я так надеялся, уже нашёл себе жену. Так что искать ей мужа, знакомить их, пытаться как-то уговорить сестру на брак — всё, всё придётся делать мне. А если я буду на стороне самозванца, у меня просто не останется на это времени!       — Почему же?       — Милорд, посмотрите на его известных нам союзников. Сыщик-Грифон, княжна Арианна, по слухам — не то Толстый Розан, не то Рэндилл Тарли...       — Лорд Тарли блистательный полководец, — Нед спрятал в усы улыбку и напомнил себе назначить Таллу Тарли в свиту королевы Бриенны. Говорят, её отец дочерей не считает за людей, но какой-то заложник лучше, чем никакого.       Уиллас Тиррел и Бейлор Хайтауэр, по крайней мере, были совершенно согласны с Недом по большинству пунктов. Расхождения были лишь в том, кого они считали самым вероятным предателем: Тиррел, разумеется, предполагал подлость со стороны Старца с Башни, а Хайтауэр справедливо напоминал, что Толстый Розан всю прошлую войну сидел дома, а в позапрошлой сражался на стороне Таргариенов, и вполне может вернуться к старым привычкам.       К тому, что им предстояло стать заложниками, оба отнеслись крайне спокойно.       — В любом случае не собирался в ближайшее время покидать гостеприимный Харренхолл, — сказал Улыбчивый Хайтауэр.       — Надеюсь, это не помешает Его Величеству воспользоваться нашими войсками по назначению, — отметил Уиллас Тиррел.       К слову о войсках, смотр прошёл раньше смотрин и свадьбы — несколько торопливый, не совсем регулярный смотр, изрядно подпорченный тем, что из присутствовавших командиров только один был гранд-лордом, трое находились в неопределённости между гостями и заложниками и лишь Бронзовый Йонн Ройс был в отличном рабочем настроении. Но по крайней мере, это были солдаты, они были способны держать в руках оружие и даже направлять его на врага — уже больше, чем ничего. Хотя до вымуштрованной армии Ланнистеров, которая, как говорили, не собирается в случае нужды, а постоянно стоит наготове — золото позволяло не распускать солдат по домам, а платить им жалованье, как наёмникам... до этой армии далеко было всем.       — Полно тебе каркать, Нед, — сказал Роберт. — Наш Дондаррион бьёт красных плащей направо и налево со своим сбродом, а значит, не так уж они и хороши.       А ведь казалось бы, уж кому не должно было быть нужды объяснять, насколько неверно сравнивать регулярные войска с партизанами, сами ведь за счёт преимущества незаметности и малого числа в начале войны побеждали гораздо лучшие части.       — После свадьбы поведу сам, — сказал Роберт, не слушая его возражений. — У нас нет никого лучше меня, Нед. Дерутся многие, я так и быть признаю, но командовать? Не тебе же это поручать, от тебя и так скоро привидение останется. Будет греметь цепью и выть, что я плохой король и свёл тебя в гроб.       И верно, свадьба надвигалась с неотвратимостью грозы.       Нед прямо предчувствовал, что опять произойдёт что-нибудь чудовищное.       — Отец! — обрадованно окликнул его Джон. — Лорд Старк, вы не могли бы пойти посмотреть? Или Его Величество, он в этом больше специалист... мы там подготовили всё к выходу, осталось только оценить результат.       Почему-то его слова прозвучали мрачным знамением.