Моя Любовь - Твоя вина

Вторник. 5 утра. Ибо встал пораньше, чтобы все успеть. Подготовка к пятнице продолжалась. Он даже в расписании освободил место на эту пятницу, стараясь не отвечать на вопросы Куаня, почему там такой пробел. Говоря, что передышка нужна, но Куань смотрел на него исподлобья ища настоящий ответ. Но не находил. На данный момент игрушка, которой он пользовался — была размером с морковку. Ну, по крайней мере, Ибо так казалось. Уже было вроде не противно и даже приятно. В какой-то момент, Ибо вообще поймал себя на мысли, что делать такое даже хорошо. Расслабляет и спится лучше. В обычную утреннюю зарядку, так и вписалась стимуляция анального прохода. Она была записана в голове Ибо, но в расписании ее естественно не было, а то, кто что подумает. Дальше завтрак, на который он летел окрыленный вечером. Было здорово общаться с Чжанем так, словно они ровесники. Словно между ними нет этих лет разницы. Кажется, Ибо уже и пятница была не нужна, чтобы подтвердить свои чувства к Чжаню. Но что тот чувствует к нему? Вот этого Ибо определенно не знал. И решил, что после того, как все случится, он признается, что это был он. И будь что будет. На завтраке его ждал лишь Юсей, который улыбался словно чеширский кот. «Доволен, но чем?» — пролетело в голове Ибо. Хотя догадаться-то было нетрудно. «Мне почему-то захотелось его треснуть. Прям по лицу», — злится Ибо, но вида не показывает. Вот еще. — А где все? — интересуется Ибо, садясь за стол. — Уехали из-за звонка доктора Кана, — говорит Юсей. — В смысле?! — подорвался Ибо. — Успокойся, я обещал Чжаню, что все тебе расскажу. Они не знали, встал ты или нет, поэтому поехали. Но они бы тебя и не взяли, тебе ведь в школу. — Не тяни кота за яйца! — рычит Ибо. — Успокойся для начала. Сядь, — грозно произнес Юсей. Тот фыркнул, но сел. — Так-то лучше. В общем, сегодня позвонили на счет донора. Сейчас Сонджу будут делать пересадку. Но у донора цвет глаз необычный. Они хотят предложить Сонджу полную пересадку. Сразу двух глаз. — Чего? А что, если они не приживутся? — волнуется Ибо. — Не парься, я думаю, твой друг не дурак. Все же я тоже считаю, лучше лишь один глаз, чем оба. На кухню входит Хай Куань. — Ты поел? Пора в школу. — Ты счас серьезно, думаешь я смогу учиться? — нервничает. — Ты обещал Сонджу. И Чжаню тоже, поэтому вперед. Я тебе все сообщу, — говорит Куань. — Обещаешь? — смотрит из-под опущенных ресниц. — Да, вперед. Ибо хватает тосты со стола и кидает Куаню свой рюкзак и бежит первым из дома. Куань идет следом, но не превышая скорости. Останавливается у выхода из кухни. — Если ты еще раз будешь в таком ключе ему информацию подавать. Я не посмотрю на то, что ты нравишься Чжаню. Отвезу в лес (тут я имею в виду тюрьму) и оставлю там на растерзание волкам, — не оборачиваясь, а затем вышел. Юсей хватает стакан и кидает его в сторону двери. Тот разбивается с треском, разлетаясь на множество осколков. *** — Сонджу ты уверен? — интересуется Сюань Лу. — Да. Мне и одного хватит. Не нужно мне оба. Отдайте другой глаз тому, кому необходимо. Будто разные глаза. Я не против, это даже красиво, — улыбается он. Сегодня он уже без повязки на оба глаза, лишь на один. Сонджу увидел Сюань Лу и Чжаня и понял, что в реальности они так отличаются от их голосов. Голос и внешность порой обманчивы. Потому что голос Чжаня вроде и звучит злобно, однако, внешне он настолько прекрасен, что невольно можно задуматься о том, а точно ли он настоящий. Его изучающий взгляд поймал Чжань. Посмотрел на него с немым вопросом: «что?». Сонджу отвернулся, перенаправив взгляд на врачей. — Ты же понимаешь, что глаза будут очень отличаться, — опять пытается уговорить его Сюань Лу. — Прошу вас, хватит. Я был не против и со своим одним глазом остаться, однако… Вы уже так продвинулись и донора нашли. Я не смею обесценивать ваш труд. Но разве я не имею права на то, чтобы решить — нужны мне оба глаза донора или один. У меня нет одного глаза, а не двух. Поэтому мне нет нужды лишаться частицы себя, ради того, чтобы обо мне не сплетничали или еще что. Я жил в детдоме, а после в армии. Вам и не снилось то, сколько всего происходит в тех местах. Сколько сплетен, осуждений и драк. Я все это пережил. Я умею жить с этим. Меня не убить словом, — говорит Сонджу. — Оставь его Лу. Он прав. Сонджу имеет право решать. Если такого твое решение, мы не имеем права давить или заставлять тебя, — говорит Чжань смотря на Сонджу. Тот кивает в благодарность. — Что ж, я так понимаю решение принято? — произносит доктор Кан. — Да, — отвечает Сонджу. — Что ж, тогда начнем быструю подготовку. Подпишите, пожалуйста, согласие на пересадку, а также проверьте данные анестезиолога. Если чего-то не хватает — прошу дописать, — протянув документы Сонджу. Тот подписал согласие, а затем стал читать документы анестезиолога. — Ибо уже в курсе? — спрашивает Лу Чжаня. Сонджу прислушивается. — Да, думаю, он уже встал и Куань ему рассказал. — Мне вот что-то неспокойно, — говорит Лу. — Что такое? — смотрит обеспокоенно Чжань. — Надо было ему сказать самим. Он, наверное, нервничает, — говорит Лу. На деле она переживала совершенно о другом. А вдруг Ибо не так понял, а вдруг ему стало плохо. Все же ей казалось, что Ибо весьма впечатлительный. — Для твоего спокойствия, я могу позвонить Куаню. Хочешь? — интересуется Чжань. — Я сама, — говорит Лу и выходит из палаты. — Так Ибо не знает, что у меня операция сегодня? — говорит Сонджу отдавая документы доктору. Кан выходит из палаты, а медбрат, подготавливает Сонджу. — Он в курсе, я бы не смог уйти из дома, если бы не передал новости о тебе. Он спал, поэтому сам сказать я не смог. И вообще, я не обязан оправдываться тут, — отвернувшись. — А вы правда старше меня или как? — интересуется Сонджу. Медбрат поставил капельницу и вышел. — Ты! — выдохнул. — Радуйся, что ты очень важен Бо-ди, а то я бы точно тебя прибил за эти слова. — Не думаю, — улыбается Сонджу. — Как самоуверенно. Я хотел вот о чем поговорить с тобой. О твоем будущем. После операции и реабилитации. — Я хочу вернуться в армию, — четко выдает Сонджу. — Уверен? Ты сейчас не нужен там. Ты и сам этот понимаешь. — А что мне делать? — сжимая одеяло. — Я вообще не знаю, как дальше быть. Перед тем, как мне исполнилось восемнадцать, я думал, чем же мне заняться. Чего я хочу? Но… я так и не понял — чего. А пойдя в армию, вроде и цель появилась. А сейчас, ощущение словно я вернулся в те дни. Снова в голове месиво. Я не знаю, что мне делать без армии, — согнувшись, скрывая свое лицо. Стараясь не заплакать. Безысходность ужасно щемило в сердце. Все было почти как тогда, когда он узнал о болезни Ибо, а потом и ему задали вопрос о будущем. Столько всего навалилось, что он не знал, что делать. И выбрал просто сбежать. Сбежать от всего, даже от своего названого брата. За это, он до сих пор себя корит. — Исходя из твоих слов. То сейчас тебе нравится армия, как единственный вариант, чтобы бежать от собственной жизни. Это неправильно. Поэтому ты и здесь. Это шанс, — говорит Чжань. Сонджу поворачивает голову в сторону Чжаня и смотрит ему в глаза. — Знаешь, думаю сейчас ты привык к системе. Что в детдоме, что в армии. Учеба, тренировки, расписание. Что если я дам тебе такую систему? Останешься здесь? Примешь мое предложение? — подойдя ближе. — Что? — удивляется Сонджу. — Я хочу предложить тебе учебу в полицейской академии. А после, ты сможешь быть рядом с Ибо — в качестве его охраны. Жить ты тоже будешь в одном доме с Ибо. У тебя будет расписание, и я буду рад, если ты будешь соблюдать правила дома. Так что ты выберешь? — протягивает руку для рукопожатия. Сонджу смотрит на руку, сглатывает, повязка промокает и становится красной. Он хватается за руку Чжаня, как за подушку безопасности. Чжань приобнимает Сонджу и хлопает того по плечу. — Ну все, ты же мужчина. Соберись, тебе нельзя плакать, — продолжая похлопывать. А Сонджу вжимается лбом в его живот. — Спасибо, — тихо произносит тот. — Тебе спасибо. За Ибо, особенно. Думаю, он такой какой есть, лишь благодаря тебе. Ты можешь гордиться тем, каким он стал, — улыбнувшись Сонджу, когда тот приподнял голову. — И что это такое?! — прикрикивает Сюань Лу. — Что? — удивляется Чжань. — Как ты мог довести его до слез? Ему же нельзя, — нервничает Сюань Лу и нажимает на вызов медсестры. Та пришла быстро и поняв ситуацию вызвала врача. Сама девушка не имела права прикасаться к пациенту, так как он уже был почти готов для операции. — Я? Я ничего не сделал, — похлопав Сонджу еще раз по плечу, Чжань отошел от кровати. В палату вошел доктор Кан. — Вот оставь тебя один на один с кем-то. Первое — этот кто-то будет плакать, второе — каяться, и третье — ну, про этот вариант, промолчу, — произносит доктор, подходя к Сонджу. — Я такой какой есть, что уж, — саркастически произнес Чжань. — Он ничего не сделал. Все хорошо, — всхлипнув, произнес Сонджу. — Хорошо, что ты плакал, не надрывая мышцы глаз. Нельзя, чтобы мышцы были напряжены, иначе операция будет напрасной, — размотав повязку на глазу Сонджу, произнес доктор Кан. — Ах, и после операции, тоже нельзя слишком сильно надрывать мышцы глаз. Постарайся уж, — говорит Доктор, обрабатывая глаз и повязывая новую чистую повязку. — Обещаю, — улыбнувшись. В голосе Сонджу слышался позитив. Чжаню удалось вернуть парню веру в себя и в свое будущее. Сейчас у него есть цель, хоть и Чжань её ему дал. Все же, это нужно было Сонджу. Он бы не смог справиться сам. От него отвернулось то, что он собирал по кускам. Но не отвернулся брат, которого он обрел в детском доме. А так же, он обрел, как ему кажется надежного учителя, отблагодарить которого не хватит и жизни. — Все, а теперь, пора ехать в операционную, — похлопав парня по плечу. — Готов? — Да, сэр, — отдав честь. — Мы же не в армии, расслабься, — улыбается Сюань Лу. — Привычка, — улыбнувшись. — Удачи, — говорит Чжань. — Мгм, — кивнув. Медбратья, что вошли буквально несколько секунд назад, повезли Сонджу в операционную. — Ибо освободится в три? — интересуется Лу. — Да. Хочешь попросить Куаня привезти его сюда? — интересуется Чжань. — Зачем? Он и так сюда прибежит. Ему и Куань не понадобится, — смеется Лу. — Верно, — кивает Чжань, садясь на кресло. — Дел нет? — Настолько важных? Нет, — сложив руки на груди. — Так я найду, — ухмыляется Лу. — Вот ты опять, — расстроенно вздохнув. — Что там? — А то, что хоть ты и подчистил многое в компании. Есть те, кто считают, что раз они теперь в безопасности, то можно творить все что им взбредет в голову. Ты просил не влезать в твои дела, но это касается детского дома. Когда я забирала документы Ибо, то забрала еще несколько. Они показались мне странными. Подпись пусть и стоит директора, однако, вовсе не его. Я проверила. Думаю, кто-то продает детей, которые относятся к нашему детскому дому. — Твою мать! — ударив по подлокотникам кресла и встал. — Кто? Ты бы точно не упустила шанса узнать, — подойдя к Сюань Лу. — Дэн, — выдохнув. — Что? — опешил Чжань, сев на стул, что был рядом. — Да Чжань, это Дэн. Что делать будем? — положив руку тому на плечо. — А что еще мы можем? Либо сдать его куда надо, либо прибить, — говорит Чжань, сжимая кулаки. Лу кладет ладонь поверх кулака Чжаня. — Может, отошлем его в другую страну. И если уж там он попадётся, то пусть и остается там. Сколько мы еще будем подчищать за ним? — Ты права. Что с детьми? — посмотрев на Лу. — Двое мертвы, а троих я уже приказала забрать, — говорит Лу. — Тех кому были проданы дети, их отправят сразу в участок. Я уже придумала, как разрулить продажу. Но придется скинуть все на того, кто подделывал подпись директора. — А Дэн, его кто-нибудь видел или слышал? — взяв бумаги из рук Лу, что она держала все это время. Он стал изучать. — Никто и не видел его. — Но как ты узнала? — Счета, мой дорогой брат. Он совершенно не понимает, как заметать следы. Так что. Я постараюсь что-то… — Даже не думай. Я поручу это Ичжоу. Ты, — посмотрев на нее серьезно. — Ты не в коем случае не должна вмешиваться, ясно? — Хорошо. — На тебе только одно. Разъясни нашему горе братцу, что и как, и отправь его. Проследи за этим. И найми человека, который будет следить за ним и там. — Я все поняла. Эх, Чжань-Чжань, он так похож на отца, — выдыхает Сюань Лу, садясь в кресло. — А что мы могли поделать. Отец не отпускал его от себя. Ты в Британии, я в Нью-Йорке. Думаю, отец понимал, что мы пойдем против его целей, поэтому держал Дэна рядом с собой. И что в итоге, — тяжело выдохнув. — Ты прав. У отца всегда был козырь в рукаве. Но кое-что он все же забыл. Мы старшие дети в семье. А Дэн чуть старше Ибо, что он может делать? Лишь бастовать и совершать глупости исходя из своего возраста. — Передашь ему, что я не пришел лишь потому, что мог ему голову открутить. И передай, что я не шутил. — Чжань! — Что? В следующий раз, если он такое учудит. Я не посмотрю на то, что мы родственники. Убью его своими руками. Вместо того чтобы отпускать его в другую страну, — встав и подойдя к окну. — Я поняла. Что ей еще оставалось. Дэн натворил многое. Начиная от наркотиков, заканчивая проституцией и торговлей оружием. Сколько еще они бы прикрывали его. Рано или поздно у любого человека заканчивается терпение. Дэн вообще не должен был быть частью их семьи. Он родился от женщины, которую их отец притащил домой ради развлечения. Та была наркоманкой и ради дозы пошла бы на многое. Дошла и до того, чтобы перед стариком раздвинуть ноги. А когда выяснилось, что она забеременела, то та захотела убить ребенка. Их отец поступил, как самое настоящее животное. Запер женщину в четырех стенах. За ней смотрели и следили, чтобы она ничего не принимала. А когда она родила, он дал ей дозу, и та умерла, так как дозировка была слишком большой для нее. Ребенок рос без матери. Он ни капли не был на нее похож. Скорее это была почти копия Сяо Чжаня и Лу. Темноволосый с карими глазами, черты лица были такими же, как у их отца, от взгляда которого хотелось сжаться в угол. Хотя в таком молодом возрасте он пугал лишь сверстников. Чжань пару раз запирал того в комнате, когда Дэн особенно плохо себя вел. Брал ножницы и грозился, что всех наголо пострижёт. А в итоге, остриг себя. Из-за чего Чжаню влетело. Сюань Лу тоже пыталась быть для него мамой. Но малыш был капризным и всегда был спокоен лишь с отцом. Сколько бы Лу не прилагала усилий, он не хотел ее слушать. Был сам себе на уме. Однако, каким бы он не был, брат с сестрой пытались его спасти от самого себя. Но у них не особо выходило. Получалось так, что парень рос в пряничном доме, а кнут он никогда не почувствует. *** — Давай быстрее, поехали, — буквально запрыгнув в машину с разбега, крикнул Ибо. — С ума сошел? — удивляется Хай Куань. — Ну, поехали, — снимая рюкзак. — Кошмар, — выдохнув, Куань нажал на педаль газа. — Как уроки вождения? — Круто, — радостно. — Расшиб что-нибудь? — Ну… — тянет Ибо. — Выкладывай. Я же должен вернуться и возместить ущерб, — смотрит в зеркало заднего вида. — Та всего парочку конусов. Мне сказали, что еще повезло, что я не навернулся, — улыбается Ибо. — Тебе смешно? — А плакать что ли? Мне сказали все норм, расслабься, — скрестив руки на груди, Ибо облокотился на сиденье. — Ладно, синяков нет и на том спасибо. — Что-то известно? — пролез в проем между сидений. — Сядь нормально, — удивляется Куань. — Я слишком избаловал тебя. — Ты мне нравишься Куань-гэ. — лыбиться Ибо. — Ага, пока я тебя не отшлепал, сядь, — грозно. — Фу, бяка, — фыркает Ибо. — Так что? — Все хорошо, он уже в палате. Чжань сказал, что после отдыха, Сонджу будет ходить на подготовительные, чтобы поступить в полицейскую академию. — Вау! — удивляется Ибо. — Серьезно? — Да. — Круто. А почему он не хочет обратно в армию, — интересуется Ибо. Он, конечно, не хочет этого, но вопрос-то логичный. — Ну, сейчас его вряд ли возьмут в армию. Он отслужил свое, контракт его закрыли, поэтому он свободен от нее. А что? Хочешь, чтобы он снова уехал? Страдать и скучать понравилось? — Нет! Просто любопытно, — надувшись. — Ладно, не дуйся, — мягко посмеявшись. *** Сюань Лу и Чжань дождались, когда Сонджу привезут из операционной. Оба его глаза были замотаны снова, что никого не удивило. Сонджу еще спал, но врачи заверили, что все в порядке. Что через несколько минут он очнется. — Не переживайте. Глаз приживётся, благо мы смогли сохранить его нервные окончания и прочее, чтобы уж не мучить вас терминами, — произнес Юй Чэнь — Спасибо, — говорит Лу. — Что ж, я пойду. Пожалуйста, сообщите, когда он очнется. Я проверю его состояние, а также мне нужно будет ему объяснить послеоперационные правила. — Конечно, — кивает Лу. Юй Чень вышел из палаты. — Вот видишь, все хорошо, — говорит Чжань. — Я тогда пойду с Ичжоу выполнять дела, а ты побудь здесь. Все равно Ибо скоро тоже примчится, — улыбается она. — Куда ж я денусь, — отмахивается Чжань. — И не заставляй ребенка плакать! — наказала она ему. — Понял, мамасита, идите уже. Сюань Лу покинула палату, забрав с собой Ичжоу, что примчался в больницу только что. Лу схватила того за предплечье и поволокла за собой. Уже в коридоре первого этажа, Лу и Ичжоу встретили Ибо и Хай Куаня. Лу потормошила его за волосы, тот надулся и поворчал для приличия, мол не маленький уже. И они разошлись. Чжань стоял у окна, когда Ибо вошел в комнату. На улице пошел дождь и на мгновение, Ибо успел насладиться этой статной, элегантной фигурой, которая была увлечена чем-то за окном. А после Чжань повернулся, улыбнулся. — Ибо. — Он еще не проснулся? — Эй, а где же здрасте? — интересуется Чжань, подходя к кровати с другой стороны. — Привет, как он? — серьезно. «Ну ты…прости господи, я так хочу его треснуть», — орет внутри Чжань. — Все в порядке, его не так давно привезли. Ибо присел на стул у кровати, а Чжань наблюдал за ним. «Когда я смогу понять тебя? Сколько мы еще так будем…почему ты не можешь относиться ко мне так же, как к Сонджу. Чем я отличаюсь от него?» — опустив глаза. Ибо смотрел на Сонджу и не мог поднять и глаз на Чжаня, потому что у него было чувство, что тот заметит его реакцию. «Как он может быть таким божественным. Хотя порой словно дьявол. И все же… Арг что же делать???» - хотелось орать во все горло, но не сейчас. В постели пошевелились и издали хриплый звук. — Сонджу, — позвал Ибо. — М… — Ты как? — произнес Чжань. Ибо почувствовал в голосе того сочувствие. «И когда только они так сблизились? Он ведь его терпеть не мог», — задумался Ибо, смотря на Чжаня. — Ибо? — Мгм, — кивнул тот. Рефлекс. — Думаю, ты кивнул, — пытается улыбнутся Сонджу. — Прости, — прозвучало как-то по-детски, но очень мило. — Ибо, за что ты просишь прощения? Это глупости, — заявил Чжань. Ибо взял с кровати полотенце и швырнул его в Чжаня, тот успел увернуться. — Что это было? — поинтересовался Сонджу. — Твое полотенце, — произнес Чжань. — Ибо хулиганство — плохо. К тому же, полотенце-то Сонджу еще понадобиться, — подняв полотенце и отряхнув. — Ты… — Ибо! — пригрозил Сонджу. — Ну…хён, хотя бы ты будь на моей стороне, — надувшись, сел на стул. — А ты давай-ка по уважительней. — Верно. Так его, — поддакивает Чжань. — А вы господин Сяо, не ведите себя как ребенок, — поучает Сонджу Чжаня. — Ха-ха-ха, — смеется Ибо, буквально за живот хватается. В палату входит Куань. — Я так думаю, врача звать? — интересуется он. — Да, — подтверждает Чжань. После проверки состояния Сонджу, Чжань ушел с Куанем по делам, а Ибо остался. — Сонджу, ты правда собираешься в полицейскую академию после выписки и отдыха? — задал волнующий его сердце вопрос. — Да. Господин Сяо интересный человек. Это было его предложение. — Почему ты не отказался? — слегка повысив голос. — Ибо, я думал, получив хорошее звание, смогу забрать тебя из детского дома, а так же смогу отправить тебя учиться. Но произошло то, что произошло. Я был в ужасе, — говорил Сонджу, сжимая одеяло. Он обещал не напрягать мышцы глаз, но высказаться нужно. — Почему? — положив ладонь ему на руку. — Ибо… если честно, я в армию пошел потому, что вообще не знал чего я хочу, кроме как защитить тебя. Ты стал моей вечной целью. Ты стал семьей. Когда я думал куда поступить, то понял, что мне ничего не подходит лишь по одной причине. Время. Мне не хватало времени, чтобы забрать тебя. А также, нужны были средства на учебу. Но всего этого не было. А армия давала возможность. Я мог год провести там. Постараться получить высокое звание. Мне бы после армии дали бы учиться в престижном вузе. Я надеялся к тому моменту обрести то, что я хочу изучить. А также, я мог обеспечить тебе дом, — закончил Сонджу, а после сделал глубокий вдох. — Поэтому, когда господин Сяо предложил, то я выбрал это лишь потому, что теперь мне нравится быть военным. А полицейская академия может это дать. — Ты такой… почему ты не сказал этого раньше. Мне ведь, — всхлипнув, — мне ведь достаточно было бы тебя рядом и все. Мне не нужно ничего. Что было бы, если бы ты погиб? Я бы, наверное, с ума сошел, — повысив голос, резко встал со стула. — Ибо это больница, — напомнил Сонджу. — И что? Ты… — плюхнувшись обратно на стул, закрыв лицо руками. — Спасибо, хён, — произнес Ибо. Сонджу нащупал край кровати, затем колено Ибо, после чего погладил того по голове. А Ибо обнял брата, тихо всхлипывая. — Но больше так не делай… — Мгм. В дверную щель смотрели Чжань, Куань и Сюань Лу. На их лицах были улыбки, олицетворяя нежность. Больше не осталось недомолвок между Сонджу и Ибо. Следующие пару дней к Сонджу приезжала лишь Сюань Лу, которая передавала ему вещи от Ибо, а так же выдала ему мобильный телефон. Врач запретил первое время им пользоваться. Только через неделю. Так что Ибо никак не мог дождаться, когда можно будет написать Сонджу. Поэтому закидывал его сообщениями голосовыми. Часть из которых была просто сплошным шумом, где можно было разобрать лишь крики счастья. Так же были фото. Но их Сонджу не видел. Сюань Лу описала ему пару фоток. Следующий раз, Ибо пообещал приехать к Сонджу лишь в воскресенье. Ночь Четверга. — Итак, давай-ка сюда свою тазовую кость, — с ухмылкой маньяка, произнес Юсей. — Ужас, поди прочь нечисть, — отмахивается Ибо. — Ты кого нечистью назвал, шкет! — фыркает Юсей. — Я же шучу. Так, маленький чертик, — улыбается Ибо. — Давай уже. Завтра к вечеру ты уже должен быть готов. Будешь ломаться, я свяжу тебя. Почувствуешь всю мощь шибари, — снова улыбнувшись. — Понял, — сняв футболку и оголив нужную часть тела. Юсей сфотографировал свое тату и отзеркалил его, чтобы сделать несколько наклеек временных тату. Первая попытка прошла комом, потому что Ибо вертелся. — Так! Черт тебя дери, а ну ложись. Думаю, лежа получится лучше. — А если Чжань-гэ нагрянет? — интересуется Ибо. — Дверь закрой. — У него ключи есть. — Блять, он не носит их с собой постоянно иначе бы звенел как призрак цепью, — фыркает Юсей. — Ладно, пойду дверь закрою. Юсей плавно перебрался на кровать Ибо, перетащив все материалы. — Я закрыл дверь, — произнес он, ложась на кровать. — Молодец, а теперь лежи спокойно, — взяв ватный диск и снова смочив его спиртом. Обезжирив кожу, Юсей поставил точки на теле Ибо, чтобы тату совпадала с его. Точность во всем. — Я, кстати, краску принес. Еще я принес тебе цветную краску, ну вдруг захочешь поэкспериментировать, — приложив бумагу с тату на тело Ибо. — Так, слушай план. Завтра ты должен подкрасится после завтрака. Я помогу, но после этого ты должен не выходить из комнаты. И никого не впускать. Никто не должен видеть тебя. А в пять вечера, ты уже должен быть при параде в той комнате, понял? — произнес Юсей. — Ага, то есть, мне нужно быть в комнате как минимум минут за двадцать, — произнес Ибо. — Да, — шлепнув Ибо по бедру. — Ай. — Не трогай мой шедевр, — улыбается Юсей. — Оденешься через пару минут. Вот одежда для завтра. Какие ощущения? — вдруг задал вопрос Юсей, пока складывал свои вещи. — Есть небольшой мандраж, если честно, — почесав затылок. — Не ссы, прорвемся, — смеётся Юсей. — Надеюсь, что все будет хорошо, — сев в позу лотоса. В дверь постучали, а затем подергали ручку. Юсей и Ибо обратились в слух и посмотрели на дверь. — Ибо? Голос Чжаня застал обоих врасплох. Ибо стал искать свою футболку и шорты. Юсей все закидывал Ибо под кровать, чтобы Чжань ничего не увидел и не подумал, хотя учитывая грохот и странное шуршание. Подумать он мог многое. В особенности открыв дверь и увидев Ибо натягивающего на себя футболку, а Юсейя прячущего что-то у себя за спиной с видом невинного щенка. — Чжань-гэ, — почти высоким голосом произнёс Ибо. — И что это вы тут делаете? — прищурившись. Ибо наконец опустил свою майку, дав ей плавно осесть на теле. А Юсей, все продолжал стоять на месте. — Ну? — грозно. — Чжань, Ибо хотел тату. Я его отговорил, но пообещал нарисовать временное, — показав наконец то, что прятал за спиной. Это был тюбик хны. — Мы как раз собирались начать, но тут ты и в общем. Мы подумали, что ты мог не так нас понять. Чжань подошел к Юсейю и обнял того. — Спасибо, если бы не ты не знаю, чего бы наворотило это дитё, — произнес Чжань обнимая Юсейя. Ибо смотрел на них грустно. «Все же это больно», — думает Ибо. — Ну простите, что я такое дитё, — фыркает Ибо и уходит в ванную комнату, хлопнув дверью. Включает воду. Чжань стучится, но Ибо не открывает. — Ибо… ну, ты не дитё, но и не совсем взрослый. Я просто надеюсь, что ты не наделаешь таких ошибок, которые делал я, — говорит Чжань, постучав в дверь в последний раз. Вода выключается и Ибо показывается из-за двери. — Иди сюда, я и тебя обниму. — Ой, блин… — тянет Ибо, попадая в объятия Чжаня. — Хочешь блинов? — в шутку интересуется Чжань. — Нет! — фыркает Ибо, а сам обнимает Чжаня. Юсейя нет в комнате, видимо смылся, как только его отпустили, чтобы не привлекать к себе внимание. «Вот хитрый лис» — думает Ибо, но на душе становится спокойно и тепло. Чжаня не хочется отпускать. Приятно и тепло и хочется так оставаться вечно. Но нельзя. Ибо отступает первым. — Так как насчет блинов? — интересуется Чжань. — Гэ, ты счас серьезно? — офигевает Ибо. — А почему нет. Ты любишь сладкое, — взъерошив волосы. — Эй, — убрав аккуратно руку Чжаня. — Не ночью же, скоро уже ложиться. Если я съем сладкое на ночь, то кошмары будут. Ты сам это говорил. — Да-да, — улыбается Чжань, а затем разворачивается. — Ладно, ложись спать. У тебя завтра школы нет? — Да, завтра будут школу мыть, чтобы бацилл не было. Так что я свободен от школы, но у меня до вечера дела. — Это еще что за дела? — Я буду мангу читать, — говорит Ибо. — И это, по-твоему, дела? — удивляется Чжань. — А что нет? По мне дело всем дел. Я хочу просто отдохнуть от всего и ото всех. — Ясно, господин бука. Спокойной ночи вам, — посмеялся и вышел из комнаты. Этим вечером, Ибо растягивал себя последней игрушкой, которая была розового цвета, а также достаточно большого размера. Это он делал лежа на кровати. Изначально, Ибо использовал пальцы, чтобы размять тугие мышцы. Но спустя несколько минут, жажда того, чтобы внутри что-то было переключила в Ибо какие-то кнопки. И растерев смазку по всей поверхности фаллоимитатора. Ибо приставил его ко входу плавно нажимая и принимая в себя. Он выдохнул, как только игрушка вошла на всю длину. Внутри было скользко и туго одновременно. Движения рукой, что совершал Ибо были слишком медленными. Их было мало, чтобы получить разрядку. Он вспомнил объятия Чжаня, их игры на кухне. От чего стало еще жарче, а движение рукой усилились. Достиг пика Ибо лишь тогда, когда представил завтрашний день. Руки Чжаня на его груди и бедрах. Ощущались по-настоящему реальными и жаркими и Ибо кончил с криком. Он тяжело дышал, нега распространилась по всему телу. Он облизнулся и прошептал: — До завтра, гэ, я жду с нетерпением…