Воскресенье 16: 45, сентябрь. (Ибо еще 17, а Чжаню 23.)
От перевозбуждения от полученного шанса водить, Ибо буквально летал. А еще он все же решился на тот план Юсейя. «Ах, надо извиниться перед ним», — подумал Ибо. — Чжань-гэ, спасибо, — почти прыгая от счастья. — Успокойся, теперь есть другая проблема, нужно внедрить вождение в твое расписание. Оно у тебя занято по полной. — Я решу это, не волнуйся, — улыбается, дергая Чжаня за рукав. — Мгм, только, пожалуйста, не переусердствуй. Доктор Кан сказал, чтобы ты не перенапрягался. И если вдруг какое-то недомогание, сообщай ему, — настаивает Чжань. — Понял, я пойду найду Юсейя, — сообщил Ибо. — М? — удивился Чжань. — Я должен извиниться, я наговорил ему гадостей. — Тогда не буду останавливать, — улыбается Чжань. — Еще раз большое спасибо, — тянет Ибо, убегая в дом. — Вот же. Так немного нужно для счастья, — качает головой. — Зря ты так, он решил даже отказаться от этой идеи. Ждал тебя, чтобы извинится, — произнес Куань, закатывая второй мотоцикл через ворота. — Хм, может надо было дождаться этого и не покупать? — ухмыляется. — И не увидеть, как семнадцатилетка скачет как заяц от счастья. Мы бы многое пропустили, — смеется Чжо Чен. — Кто бы говорил, — хмыкает Чжань. — Это почти так же равно ценно, как твоя улыбка и смех. Редкое явление. — Воистину! — подтверждает Хай Куань. — Я счас как закрою гараж, тебя прихлопнет как муху, — ворчит тот. — Прости золотце, но не подразнить тебя невозможно, — улыбается Куань. — Иди ты, сам разбирайся, — бросил в него пультом от гаража и ушел. — Сделай уже с этим что-нибудь. Его настроение скачет как курс доллара, — хлопая Куаня по плечу. — Постараюсь, но ведь зубки-то у него острые, сами понимаете. Есть вероятность, что это меня покусают, — смотря вслед Чжо Чену. — Удачи. Давай помогу, — предлагает Чжань. — Я сам, а ты лучше сходи и поешь. Если госпожа узнает, что ты не ешь, она нам головы откусит, — вздрогнув, представив этот ужас. — Вы боитесь мою сестру больше, чем меня, — вздыхает Чжань. — Просто она правда пугает. Чжань улыбнулся, еще раз похлопал по плечу Куаня и пошел в дом.***
Ибо бежал по коридору, а найдя спрятанный скейт на первом этаже, уже катился по коридору на сверх звуковой. Периодически падая на поворотах. А когда он нашел комнату Юсейя то, буквально врезался в неё, плюхнувшись на задницу. На такой шум и вопль «блядь», вышел Юсей. — И чего ты делаешь? Решил умереть от моей двери? — скрестив руки на груди. — Прости, я пришел извиниться. Я не должен был так себя вести, особенно переходить на личности, — опустив голову, чувствуя вину за сказанное ранее. Юсей тихо хмыкнул себе под нос. — Что ж, я все равно был прав. Он купил тебе мотоцикл и не один, а два, — как-то злобно, звучали его слова. — Ну прости… — тянет Ибо. — Простым прости не отделаешься, — ворчит Юсей. — Издеваешься? — серьезно взглянув на Юсейя. — Ну, я же не Сяо Чжань, который съест обиду и купит тебе все что ты хочешь. «Звучат отвратно эти слова, если их услышать в свой адрес», — пролетает в голове Ибо. — Ты все еще злишься? — чешет затылок. — А ты как думал? Ты мне в лицо сказал, что я подстилка и шлюха. Думаешь, я тебя так легко прощу? — Что мне сделать? — спрашивает Ибо, всерьез собираясь сделать то, что попросят. Ну, в рамках приличия, конечно. — Что ж… надо подумать. Я сообщу позже, давай скажем так, ты должен мне желание. А его я скажу позже, — улыбается Юсей. — Так не честно, — дуется Ибо. — Кто бы говорил, я вообще могу дверь закрыть и не разговаривать с тобой, — отвернув голову и надув губы. — Хорошо-хорошо, обещаю, — заверил Ибо. — А что с планом? — Я готов, только, мне и правда нужно так готовиться? — смущается Ибо. — Это не тот разговор, и не та тема, которую нужно обсуждать в коридоре. Пошли к тебе в комнату, — говорит Юсей. — А почему не к тебе? — Если Чжань тебя у меня увидит, вот уж не знаю, у кого проблемы будут, — выходя из комнаты и закрывая дверь. — Верно, — кивнув. Парни направились к лестнице на третий этаж. Ибо решил безопаснее идти, коленки он уже ушиб, а зарабатывать синяки ему нельзя. Шли молча, а как только дверь комнаты Ибо закрылась за ними, они продолжили разговор. — Итак, почему же я прошу тебя об этом, так я забочусь о тебе. Если без подготовки, боюсь ты плакать начнешь, — сев на кровать Ибо. — Думаешь я такой слабак? — сведя брови к переносице, произнес Ибо. — Нет, я по опыту знаю. К тому же Сяо Чжань немного не контролирует свои желания, поэтому кто знает, — пожав плечами. — Хорошо я понял, — кивает Ибо. — И… прости меня, я не должен был… — Все успокойся, я все же старший и знаю, что такое подростковые закидоны. Уже забыл, но ты все равно должен мне желание. — Я понял, — цыкает Ибо. Юсей запускает в Ибо подушкой, попадая тому прямо по серьезной физиономии. Начинается драка подушками, в которой победителем явно выходит Юсей, потому что Ибо решил поддаться. Ведь он виноват. Под вечер Юсей уходит, предупреждая о том, что ужин уже через тридцать минут. Ибо кивает, прощаясь и идет в душ. Бой был не на жизнь, а чуть ли не на смерть, поэтому Ибо вспотел. Плюс носился по дому. Пока мылся в душе, вспомнил, что не читал письма, что недавно пришли от Сонджу. «Нужно прочесть их», — стоя под струями теплой воды. Повернувшись, Ибо заметил, что оставил смазку на полке. — Хорошо, что Чжань-гэ не заходил, а то краснеть мне вечно, — бормочет Ибо. Выйдя из душа, Ибо переоделся в свободную белую футболку с принтом черепашки и свободные шорты. Сразу стало свежо и приятно. — Хорошо быть чистеньки, — улыбнувшись, Ибо подошёл к столу, где лежали письма и открыл последнее, что пришло недавно и требовало, чтобы его прочли. Читая письмо, Ибо трясся. В письме было написано почерком не Сонджу, а машинописным шрифтом и в нем сообщалось:«Господин Ким Сонджу был отправлен подразделением в городскую больницу Пекина по состоянию здоровья. Адрес ***, просим вас обратиться в данное учреждение для получения полной информации. С уважением администрация.»
Письмо выпало из рук Ибо и он буквально сорвался на бег, выбежав из комнаты, а на пути уже на первом этаже, он встретил Хай Куаня и слезно умолял его отвести в больницу Сяо Чжаня. — Успокойся, — прикрикнул Куань, потому что речь Ибо была жутко неразборчивая. Куань схватил Ибо за плечи и встряхнул. — Пожалуйста, — взахлеб. — Объясни нормально, я ничего не понял, кроме того, что тебе нужно в больницу. Что-то болит? — переживает Куань. — Сонджу…он в больнице… — весь трясется. — Какой Сонджу? — Прошу, просто отвези меня, — умоляет Ибо. — Без согласия Чжаня я не могу тебя везти, — произносит Куань. Ибо вырывается и несется в столовую, потому что именно там, сейчас должен быть Чжань. Вслед за ним бежит и Куань. Ибо врывается туда как ураган. Подбегает к Чжаню и торопливо старается объяснить ситуацию. Чжань хватает Ибо за лицо, смахивает слезы. Юсей наблюдая за сценой весь сжался. — Успокойся, прошу тебя. Я ничего не понял, — за спиной Ибо уже стоял Куань. — Что случилось? — спрашивает Чжань Куаня. — Он попросил увезти его в больницу к какому-то Сонджу, — сообщил Куань. — Сонджу? — привстала Сюань Лу. — Тетя Лу… — повернувшись к ней. — Отвези его, и я поеду, — заявила Сюань Лу. — Я тоже поеду, — произнес Чжань. — Всё, пошли, — взяв Ибо за руку и сжав его ладонь, обещая, оберегая. Ибо шел на автомате, не ощущая земли под собой. Дышать стало трудно, что заметила Сюань Лу, она подошла к аптечке, что всегда была на кухне и достала оттуда ингалятор для Ибо. Чжань после поездки в больницу с Ибо, по всему дому во все аптечки накидал ингаляторов и лекарств для Ибо. Сюань Лу протянула его Ибо и тот сделал несколько движений и стал дышать нормально. Юсей остался один в столовой, смотрел в след уходящим. Его сковывало чувство того, что здесь он никому не ровня и правда «подстилка», которую вот-вот заменят… Две машины выехали из особняка по направлению в город. Ибо успел задремать по пути, выплакав почти все запасы воды в организме. Чжань поглаживал того по голове, Ибо казалось, что это мама гладит его успокаивая. Но даже закрыв глаза, перед Ибо словно кровью было высечено то письмо. «Он должен быть в порядке. Он в порядке», — повторял про себя, словно мантру Ибо. Приехав в больницу, Ибо вышел из машины первым и рванул к ресепшену, за ним Сюань Лу, Сяо Чжань и Куань. На ресепшене ничего не поняли из слов Ибо, потому что он снова тараторил. — Успокойтесь молодой человек, — просила медсестра. — Нам нужен Ким Сонджу, — произнесла Сюань Лу. — Ах, этот юноша, он в 405 палате. — Как он? — продолжала Лу. — Операция прошла успешно, но он не сможет видеть левым глазом. А остальные — травмы не смертельные, — произнесла медсестра. — Идем Ибо, — хотела позвать его Лу, но тот оказывается убежал, как только услышал номер палаты. — Вот же, — удивляется Чжань. — Чжань-Чжань, а как бы ты вел себя, если бы я оказалась в больнице? — провела параллель Лу. — Что? Убил бы того, кто тебе причинил боль, а потом обязательно вылечил бы тебя, — заявил во всеуслышанье Чжань. — Небеса! Что ты такое говоришь, — шлепнув того по плечу, краснела Лу. — Правду, идем.***
Ибо несся по больнице не обращая внимание на крики медработников о том, что в больнице нельзя бегать. Но ему было все равно. Ему надо было попасть в эту чертову палату и увидеть брата живым. Он влетел в палату и сразу же нашел Сонджу. Тот лежал на постели с перебинтованными глазами и руками и ногами. Ощущение было таким, словно его просто закатали в бинт как мумию. — Сонджу, — дрожащим голосом позвал Ибо. Тело на кровати вздрогнуло и обратилось в слух. — Ибо? — хрипло произнес Сонджу. — Сонджу, — подбежал к кровати Ибо, не прекращая рыдать. — Ну что ты все ревешь, как маленький, — пытается нащупать рядом ли Ибо. Тот хватает Сонджу за руку. — Как такое произошло? — всхлипывает Ибо. Дверь в палату открывается и в нее входят трое взрослых. Ибо оборачивается на мгновение, а потом снова смотрит на Сонджу. — Мы были на границе, проверяли нет ли нарушителей и неожиданно в нас стали стрелять, потом помню взрыв, а после только то, что меня везли сюда, — сжимая руку Ибо. — Сонджу… — Ты всё такой же плакса, — пытается смеяться, но боль в грудной клетке дает о себе знать. — Не смейся, тебе же больно, — бубнит Ибо. — А ты не плачь и смеяться будет не над чем. — Сонджу, ты ведь помнишь мой голос? — поинтересовалась Сюань Лу. — Прошу меня простить, но нет, — произнес Сонджу. — Я соцработник, который часто приходил в ваш приют, — объяснила она. — Ах, да, я вспомнил, вы та, кто привели Ибо в приют. Значит, вы теперь тётя Ибо, — констатировал Сонджу, сглотнув. Ибо тут же взял воду и трубочку и предложил Сонджу, тот охотно согласился. — Тебе врачи уже все рассказали? — интересуется она. — Да, я знаю, что такой я даже армии не нужен. Хотя, они обещали оплатить все расходы, — произнес он. В голосе чувствовалась горечь и осязание того, что работа в армии окончена. Что он не сможет стать тем, кем хотел. Чтобы защищать брата и забрать его. Жить с ним. Все это перечеркнуто этим случаем. — Я позабочусь о тебе, как ты заботился обо мне. Я обещаю, Сонджу, — сжимая ладонь брата. — Сопляк, тебе бы школу окончить, — ругается Сонджу. — Я уже высокий! И вовсе не сопляк, — шипит Ибо. — Мы сходим поговорить с врачом. Ибо побудь здесь. Куань, ты тоже оставайся тут, — приказала она. — Как скажете, госпожа, — поклонился тот. Сюань Лу и Чжань вышли из палаты. — А теперь рассказывай, как ты? Потому что по письмам не особо понятно, ощущение было, словно ты что-то скрываешь, — произнес Сонджу. — У меня все хорошо. Я писал все, — ворча. — Ха-ха, вот теперь узнаю своего братишку, — кряхтя, произнес Сонджу.***
Сяо Чжань и Сюань Лу пошли в ординаторскую. Там они встретили доктора Кана и Юй Ченя, врача, который лечил сердце Ибо. — Ох, вечер добрый. Разве мы не разговаривали утром, зачем вернулся? — интересуется доктор Кан у Чжаня, попутно приветствуя Сюань Лу, второй доктор тоже поклонился. — Это вы лечите Ким Сонджу? — задала вопрос Лу, зная, как эти двоя любят поболтать. — Да, вот как раз разбираемся по поводу его глаза, — ответил Юй Чень. — Я этого парня еще с детства знаю, он постоянно приходил с синяками. А что? — Нам бы тоже хотелось послушать о его проблеме. Наш Ибо и Сонджу… — Ах, точно, Ибо же жил в одном приюте с Сонджу. Ох, уж эти двое, чуть под монастырь меня не подводили своими выкрутасами, — ворчит Юй Чень. — Они же дети, что еще от них ожидать, — вклинивается Чжань. — Верно, — улыбается Юй Чень. — Глаз Сонджу, к сожалению, пришлось удалить. Шрапнель задела хрусталик, а также стекловидное тело и слегка сетчатку. Можно сказать глаз просто лопнул. Восстановить такое, просто невозможно. Но мы ищем варианты. Возможно будет донор, а если нет, то придется ему всю оставшуюся жизнь проходить с протезом, — констатирует доктор Юй Чень. — Он еще так молод, — переживает Лу. — Не переживайте так. Он знает и понимает свои шансы. Он сам сказал, чтобы мы удалили глаз, когда мы его осматривали в неотложке. Все же он военный. Он справится, а если и Ибо рядом будет, то думаю вообще быстро на ноги встанет. Сонджу способный, — говорит доктор Юй Чень. — Вы прям как его отец, — произносит Сяо Чжань. — Скорее старший брат, — улыбается доктор. — Мы обязательно сообщим, о решении. Но вы должны понимать, что решение принимать только ему, — говорит доктор Кан. — Спасибо вам, — клонится Сюань Лу. — Ну что вы, — придерживает ее доктор Кан, — это же наша работа. А уж этих мальчишек лично знает доктор Юй Чень. Мы присмотрим. — Спасибо, — произносит Лу. — У вас все нормально? Я в общем спрашиваю? — интересуется Чжань. — Да, единственная наша проблема — комитет по пересадкам. Там сплошные козлы, — ворчит Юй Чень. — Ха-ха, бюрократы есть везде, — произносит Чжань. — Чтобы взять орган, нужно столько бумаг и подтверждений, что этот орган отдается нуждающемуся, а не больному раком, ВИЧ или еще чем. — Ну-ну, все. Я же обещал помочь с этой волокитой, не ной, — подбадривает доктор Кан. — Мы пойдем тогда, пожалуйста сообщите, — произносит Сюань Лу. — Обязательно, — обещает доктор Кан.***
— Хочешь сказать, он купил тебе два мотоцикла? — удивляется Сонджу. — Ага, как только тебя выпишут, я тебе покажу, — клянется Ибо. — О чем он только думал, у тебя же сердце, — ворчит Сонджу. — Да, блин, — сильно сжав ладонь Сонджу. — Ибо-бо… больно же… — Я здоров как бык, — цокает Ибо. — Ага, верю, только руку разожми, — умоляет Сонджу. Далее идет диалог по-корейски (выделен жирным): — Йа, как вообще тебе этот мужик? — говорит Сонджу. — Нормально, чего по-корейски? — удивляется Ибо. — Сам как думаешь, чтобы нас не сдали, — хмыкает Соджу. — Он правда хороший, оказался добряком, но для всех прям мафиози чистой воды, как якудза, — смеется Ибо. — А так, он и правда мне помогает, если мне что-то нужно покупает. Даже мотики купил, хоть и был против. Сонджу улыбается и хмыкает себе под нос. — Он тебе нравится? — спрашивает тот. В этот момент в палату входит Чжань с Сюань Лу. — Не знаю, — мнется Ибо. Сонджу сжимает его ладонь. — Придвинься поближе, — просит он. — Что? — Думаю, он тебе еще как нравится. Я его лишь раз видел, и он правда красив. Но будь осторожен, кто его знает. Пусть сейчас все хорошо, но что будет дальше знать никому не дано, — наставляет Сонджу. — Понял я, хватит ворчать, — отодвинувшись. — Прекращайте говорить по-корейски, это неприлично, ведь мы тут и не знаем этого языка, — ворчит Лу. — Прости, — произнес Ибо. — Поезжайте домой, со мной все будет в порядке. Ты особенно. Завтра понедельник, учебу никто не отменял, — говорит Сонджу. — Я останусь с тобой. — Он прав Ибо. Никто же не запретит тебе приходить в больницу и навещать Сонджу. А как только его выпишут, заберем его к себе. Сможете проводить время постоянно вместе, — говорит Чжань. Ибо повернулся к нему и сощурил глаза не доверяя. — Не смотри на меня так, — строго произнес Чжань. — Не ругайтесь, это больница. Ибо, приедешь завтра после школы, хорошо? — ласково произносит Сюань Лу. — Я приеду, понял, — пригрозил Ибо. — Боюсь-боюсь. Поезжай домой, я рад, что у тебя все хорошо и за тобой так присматривают. Ибо сжал руку Сонджу. — Я рад, что ты вернулся, — произнес Ибо по-корейски. — Я тоже скучал. — Прекращайте, — фыркает Чжань. Те смеются, правда Сонджу периодически хватается за грудь не больной рукой. Уходя, Ибо обещает привезти любимые снеки Сонджу и фрукты и кучу всего. Куань задумывается, сколько мест им придется посетить и сколько придется тащить. Но потом выдыхает, понимая, что Ибо соскучился по другу и в такой ситуации, как сейчас, он хочет сделать для него что-то хорошее и полезное. На обратном пути Ибо всю дорогу говорит о том, что ему нужно освободить расписание, чтобы посещать Сонджу. Чжань напряжен, ему бы сейчас заткнуть этого болтуна поцелуем, но он не нападает на детей. Выдыхает, кивает, говоря что посмотрим. И Ибо смотрит с недоверием, на что Сюань Лу смеется, наблюдая за этой сценой. Обещая лично проверить изменения в расписании. После Ибо переключается на Сюань Лу, рассказывая о том, что они с Сонджу постоянно влипали в передряги. И что Сонджу всегда его защищал от одноклассников. Рассказывает, как было тяжело, когда тот уехал, почти так же, как увидеть его сейчас там в палате всего раненого. И явно перечеркнувшего все планы. И Ибо говорит: — Он столько для меня сделал, мне кажется, что и моей жизни не хватит, чтобы отблагодарить его. Я хочу ему помочь сейчас и быть рядом с ним. Как он был рядом, когда я узнал про свой диагноз. — Ты хороший мальчик, мы поможем. Не переживай, — произносит Сюань Лу. А вот Чжань как бы и хочет и вроде изнутри ревность жрет. Что в такой ситуации делать он не представляет. Поэтому просто пялится всю дорогу в окно, ища ответ. А по въезде на территорию, видит в окне Юсейя, который грустно поглядывает на въезжающие машины, а затем прячется за занавеской. Выходя из машины, Чжань прощается с сестрой и говорит, что поест позже. Уходит в дом. Ибо и Сюань Лу переглядываются. «Куда он так рванул?» — думает Ибо. «Неужели… вот же… как он может так себя вести в такой-то момент», — злится Ибо. «Нет, чтобы пойти поесть, он в постель бежит», — выдохнув. — Ибо, ты чего так вздыхаешь? Не волнуйся так, с Сонджу все будет хорошо, — приобняв, произнесла Лу. — Мгм, — только и ответил Ибо, а затем пошел вместе с Сюань Лу в столовую. Выбора не было, она вцепилась словно клещ и потащила его на кухню, со словами: «Ты еще молодой, твой организм растет, нужно питаться правильно и много».***
Сяо Чжань направился прямиком в комнату Юсейя. — Юсей? — позвал он. — А? Господин? — удивился Юсей, выходя из ванной. — Прости, что бросили тебя и убежали, — произносил Чжань делая шаги в сторону Юсейя. — Я должен был остаться с тобой, — продолжает Чжань, приближаясь. А вот Юсей стал пятиться назад, врезаясь спиной в дверь ванной комнаты. — Господин? — нервно. Юсей не знал, что ожидать в данный момент. Сяо Чжань напоминал зверя на охоте, который загнал овечку в тупик. Глаза сверкали в полумраке комнаты, а голос был настолько низким, что колени начинали дрожать. Юсей сглотнул, когда Чжань приблизился совсем близко. Он ощущал дыхание Чжаня, оно было горячим. Сяо Чжань впивается губами в губы напротив, упираясь локтем о дверь. Юсей неуверенно кладет руки на плечи Чжаня, и подчиняется этому властному поцелую. Чжань сгребает на руки Юсейя не прекращая целовать. Юсей переплетает ноги на пояснице Чжаня и вжимается в него. Чжань тащит того до кровати и опрокидывает, нависая над ним. — Сегодня, я не хочу тебя связывать или сковывать. Хочу, чтобы ты почувствовал, что я могу любить и так, — томно произнес Чжань. В голове Юсейя творилась какая-то каша. Он не понимал, что происходит. Ведь, каждый секс с Чжанем был в той комнате. Он никогда не приходил к нему в комнату. Всегда связывал и властно брал, хватая каждый стон. Сжимая и властвуя над каждой частицей Юсейя. А сейчас, он выглядел страстным куда больше, чем до этого. В глазах читалась легкая грусть вперемешку с желанием. И Юсей понял, что хочет подарить этому человеку спокойствие в своих объятиях. Он кивнул на слова Чжаня, и они погрузились в эти ощущения. Чжань развязал ремень халата и раскрыл его, оголив тело, Чжань стал плавно двигать по нежной коже. Юсей чувствовал себя как оголённый провод. Сегодня все было не так как прежде. Ведь готовясь к красной комнате, Юсей всегда знал, чего ждать, а тут… все трепетало. Юсей простонал, когда руки Чжаня достигли его бедер, аккуратно огладили внутреннюю часть бедер. Чжань снял пиджак, а затем стал расстегивать рубашку, но Юсей сев, схватил его за нее. — Не снимайте, — попросил он. Усмехнувшись желанию Юсейя, Чжань остался в расстегнутой рубашке, однако, он снял халат с Юсейя оголив его полностью. Снова припал к губам, наслаждаясь их сладостью. Хотелось вжать в себя это хрупкое тело, но Чжань терпел. А вот тело в его руках дрожало, трепетало в ожидании, а оленьи глаза наблюдали за действиями партнера. Он ждал чего-то. Чжань понял, что Юсей привык к постоянной пытки и ждал чего-то такого, но Чжань не собирался мучить. Сегодня он хотел погрузиться в свою фантазию, которую нельзя было получить. Но все же, ему хотелось попробовать это, ведь Юсей напоминал его. Ничего больше не оставалось. Причинять боль Юсейю тоже не хотелось, но ничего с собой поделать Чжань не мог. Он лишь надеялся, что Юсей не поймет, а Ибо не узнает. Поцеловав Юсейя в шею, Чжань перешел к ключицам, а затем к соскам. Юсей ухватился за рубашку Чжаня и сжал её. Ласки были совершенно иными, но Юсей не хотел сейчас думать о чем-то. Лишь о прикосновениях господина, который решил одарить его лаской. Руки Чжаня прошлись от бедер до поясницы Юсейя, а затем коснулись ягодиц и сжали их. Чжань придвинул Юсейя к себе на колени и стал плавно разрабатывать колечко сжатых мышц Юсейя, параллельно целуя того в губы. Юсей держал лицо Чжаня в своих ладонях, погружаясь в абсолютно нежный и горячий поцелуй, слегка отрываясь, когда Чжань касался чувствительных мест. — Можно мне? — прошептал Чжань. — Пожалуйста, — простонал Юсей. Получив четкое согласие, Чжань одним плавным движением вошел в Юсейя. Тот выгнулся, все продолжая держаться за плечи Чжаня. Чжань придерживал того за поясницу. Приблизился к его плечу и вдохнул запах, а затем поцеловал в шею. — Попробуй сам двигаться, — прошептал Чжань. Юсей слегка приподнимался, а потом опускался, поглощая Чжаня собой до конца. Это было словно в замедленной съемке, а ощущения были такими же тягучими и сладкими как патока. Держась за Чжаня, Юсей чувствовал, что вот-вот окажется на пике блаженства. А Чжань вжимал Юсейя в себя, продолжая оставлять поцелуи везде, куда мог дотянуться. Первым перешел за грань Юсей, дрожа и обвивая шею Чжаня, тяжело дыша. А Чжань схватился за ягодицы Юсейя и еще несколько раз вошел в него, чтобы достигнуть пика. Чжань обнял Юсей и поцеловал того у виска, а затем уложил. Ноги затекли, но полученное удовольствие того стоило. Юсей погрузился в сон, а Чжань посмотрел на него как-то грустно, осознавая свой поганый поступок. Ведь он думал о другом пока занимался сексом с ним. Чжань встал с кровати, ушел в ванную комнату, там он взял небольшое полотенце, смочил его теплой водой и вернулся к Юсейю, чтобы протереть его. А затем и сам ушел в душ, а после вернулся к юноше и лег рядом с ним, прижав к себе. В сон он погрузился быстро, словно в пучину. Первый раз за все то время, пока Ибо живет здесь. Сон был роскошью для Чжаня, ведь он почти всегда не мог уснуть, а если и получалось, то лишь под утро.***
После школы Ибо бежал к воротам, чтобы его быстрее забрал Куань. А потом они поехали в магазин, где Ибо и затарился всем чем хотел угостить Сонджу. — Я думал будет больше, — удивляется Куань. — Ну, не думаю, что некоторые вещи разрешены в больнице, — хмыкает Ибо. — Верно, — кивает Куань. Погрузив покупки в машину, они двинулись прямиком в больницу. — Ты сегодня отменил танцы? — интересуется Куань. — Я разделил все по дням. Не волнуйся. — Какие мы деловые, — смеется Куань. — Не придирайся, я ведь стараюсь, — скрестил руки на груди. Заехав на парковку больницы, Ибо стал доставать покупки вместе с Куанем. Все равно получилось много. Четыре пакета забитые доверху. Они поднялись на лифте. До палаты шли переговариваясь о расписании, которое должен знать Куань, ведь это он присматривает за Ибо вот уже год. Пока обсуждали, чуть не прошли мимо палаты. — Привет, — войдя в палату, произнес Ибо. — Привет, — поздоровался и Куань. Сонджу сидел на кровати и сам держал ложку, стараясь не пролить содержимое. Он все еще был в повязке, но врачи разрешили ему сидеть. Однако вставать было пока нельзя. — Бо-ди, Куань-гэ, привет, — произнес Сонджу. — Как твое ничего? — радостно спросил Ибо. — Я в норме, врачи вот разрешили сидеть. Но с повязкой на глазах так тяжело есть. — Я могу помочь, — предлагает Ибо. — Не стоит, я сам справлюсь. — Боги, не будь таким. Что такого в том, что я тебя покормлю? — ворчит Ибо. — Я могу и сам, надо привыкать. — К чему? Второй-то глаз цел. Да и тетя Лу сказала, что возможно тебе сделают пересадку глаза. Не думай о себе как о немощном, — фыркает Ибо. Куань в это время распаковывает вещи. — Ладно-ладно, бука. Я слышу шуршание, что ты там накупил, необязательно было… — Еще как обязательно. Ничего не чуешь? — интересуется Ибо. Сонджу принюхивается — Не может быть, тот ларек еще работает? — удивляется Сонджу. — Ага, будешь? — произносит Ибо. — Конечно, я так соскучился по нормальной корейской еде. В армии лишь каши. — Пхый, какая гадость, — отфукивается Ибо. — Каша полезна, — говорит Куань. — Где это написано? — фыркает Ибо. Сонджу смеется, Куань подхватывает. Ибо берет коробки с корейской едой и ставит на прикроватный столик. — Я купил рыбные пирожки, ттокпокки и сундэ, — открывая коробки. — Здорово, хочу рыбные пирожки, — говорит Сонджу. Они едят, Ибо пытается скормить часть Куаню, тот пробует, но потом отмахивается говоря, что с него хватит. — Давай еще немного, — умоляет Ибо, Сонджу смеется. Он слышит, хоть и не видит. Там явная драка. — Ибо, сам съешь. Оставь в покое Куань-гэ, — просит Сонджу. — Ладно, — надувшись. Они просидели в палате до вечера, а перед этим Ибо с Сонджу обсудили его танцы. Сонджу был рад, что Ибо до сих пор занимается танцами. — Я надеюсь увидеть тебя на сцене, — произносит Сонджу. — Увидишь, обязательно увидишь, — говорит Ибо сжимая запястье Сонджу. — Когда ты придешь в следующий раз? — интересуется Сонджу. — В среду, — говорит Ибо. — Хорошо, буду ждать. И вы приходите Куань-гэ, — произносит Сонджу. — Обязательно, — говорит Куань. — Пока, до среды, бро, — говорит Ибо. — До среды, — улыбается Сонджу. Куань и Ибо вышли из палаты, прихватив то, что Сонджу не надо было. А точнее, Ибо переборщил с количеством фруктов и Сонджу сказал, что они испортятся. Ведь он столько их не съест. Идя к машине Ибо выглядел грустно. — Не грусти, ты же знаешь, что ему могут сделать пересадку, не переживай ты так, хлопая по плечу. — Просто, когда я выступал на соревнованиях. Сонджу уже был в армии, а я так хотел, чтобы он увидел меня там. И… чтобы гордился мной, — опустив голову. — Поверь, он гордится. И он увидит тебя на следующих соревнованиях, — приобняв за плечи. — Я надеюсь на это и на то, что ему сделают пересадку. — Обязательно, этим занялась госпожа. А она не привыкла отступать, так что все будет хорошо. Ибо кивнул, Куань нажал на ключи от машины, сигнализация раздалась по парковке, и они сели в машину, запихнув пакет с фруктами на заднее сидение. Ехали в тишине. Ибо просматривал свои записи, что ему нужно сделать. Завтра тренировка по танцам удвоилась. Так как тренировка в понедельник отменилась. Так же Чжань сообщил план тренировок по вождению и это необходимо было внедрить в расписание, единственное куда смог их впихнуть Ибо, так это в выходные. Но ничего, как только все решится с Сонджу, можно будет изменить расписание. А с ним обязательно все будет хорошо, должно быть хорошо. На въезде в гараж их встретил Ван Чжо Чен. Что весьма удивило Хай Куаня, ведь тот на него в обиде. Возможно, это Сяо Чжань попросил. Как только Куань вышел из машины, то обнял Чжо Чена, но тот отпихнул Куаня от себя локтем. Ибо прыснул в руку. — Чего смеешься? — фыркает Чжо Чен. — Ничего, а ты чего здесь? — улыбается Ибо, доставая с заднего сидения пакет с фруктами. — Просто выходил подышать, — оправдывается. — Да ладно? — удивляется Ибо. А затем сбегает быстрее, чем Чжо Чен успевает его послать куда подальше. Там уже остается Куань, который пытается успокоить Чжо Чена, а после Ибо слышит резкий звук. На который возвращается. «А вдруг он убил Куаня», — думает Ибо и заглядывает через щелку в двери между домом и гаражом. Увиденное его не повергло в шок, скорее он выдохнул и ушел. Звук был из-за того, что Куань прибил Чжо Чена к машине и силой поцеловал, но учитывая увиденное, Ибо подтвердит в суде, что второй наслаждался. Так Ибо и шел, и хихикал. — Я вижу хорошо съездил к Сонджу, — раздалось из-за спины. Это был Чжань. — Да, — кивает Ибо. — А это что? — показывая на пакет. — Ну, я слегка перестарался и купил слишком много. Сонджу заставил унести домой, — чешет затылок. — Давай сделаем фруктовый салат, — думает Чжань. — Круто, — обрадовался Ибо. И они вместе пошли на кухню. Помыли фрукты тоже вместе, а после Ибо сел напротив Чжаня и наблюдал за тем, как тот готовит. Сказав, что так куда лучше, потому что все что он умеет готовить, так это битые огурцы и рамен. Что будет лучше, если он почистит бананы. — Если бы ты жил один, боюсь помер бы с голоду, — смеется Чжань. — Не думаю, — дуется Ибо. — Раменом сыт не будешь. — говорит Чжань, плавно нарезая фрукты. — Есть же готовая еда, Чжань-гэ, — говорит Ибо. — Ага, а в ней столько вкусовых добавок, что твой желудок спасибо тоже не скажет, — ворчит Чжань, махая ножом так, словно указывая пальцем. — Зато быстро, — отмахивается. Чжань вздыхает и продолжает резать фрукты. В кухню вошел Куань с синяком на губе. — Вау, — удивляется Ибо. — Таки покусал? — констатирует Чжань. — Ни слова, — подойдя к холодильнику и взяв пакет с замороженными брокколи, ушел. Ибо переглянулся с Чжанем, и они засмеялись. — Я видел, как Куань-гэ целовал Чжо Чена, вроде тому понравилось. Вот не пойму, чего он такой вредный, — смеется Ибо. «Что? И он так спокойно об этом говорит? Хотя… он же знает обо мне и Юсейе, думаю, его это уже не удивляет» — пролетает в голове Чжаня. — Ну, просто характер у него такой. Мечется. Я тоже не могу понять, чего он вредничает, — сложив фрукты в салатницу. — Чем заправим? — А есть жидкий маршмелоу? — Фу, Ибо, слишком сладко, а на ночь сладкое лучше не есть, если ты конечно не хочешь кошмаров, — говорит Чжань. — Выбирай, мед и лимонный сок или йогурт. — Лучше уж йогурт. Как можно фрукты лимонным соком заправлять, бэ, — показывая язык. — А маршмелоу? — приподняв одну бровь, добавляя йогурт в салат. — Но это же вкусно, — задорно произнес Ибо. — И жутко калорийно, — произносит Чжань. — Как так жить и не пробовать вкусняшки? — ворчит Ибо. — Можно пробовать, но не ночью. И не в больших количествах. — Эх, — выдыхает Ибо. — Держи, — передавая небольшую тарелку с салатом. — Спасибо, — забрав тарелку и уже засунув салат себе в рот. — Вкусно! Тебе бы поваром стать, — смеется Ибо. — Благодарю, но мне по душе искусство, — стоя напротив Ибо и цепляя фрукты вилкой в салатнице. — Рифофать? — жуя. — Прожуй сначала, а потом уже говори, — улыбается Чжань. — Рисовать нравится? — повторяет Ибо. — Да, — отвечает Чжань. — Как дела у Сонджу? — Хорошо, ему разрешили сидеть, он даже может сам есть. Правда все переживает, что прольет что-нибудь или опрокинет, — продолжая есть. — Сюань Лу старается найти ему донора, но ты должен понимать, что возможно все что угодно, — переложив оставшийся салат в контейнер. — Я понимаю. И это очень тяжело, — водя вилкой по тарелке. — Все будет как должно быть. Не переживай. И доедай, давай, еда не виновата, — ворчит Чжань. — Вот тебе вроде 23, а ведешь себя лет на 40, — доедая. — Ах ты, я тут о нем беспокоюсь, а он меня стариком называет, — ворчит играючи Чжань, убирая контейнер, а тарелку кладя в раковину. — Что поделать, если ты кряхтишь как дед, глядишь скоро посыпишься, — смеется Ибо, вставая с места и подходя к Чжаню. Вставая по левую руку, вмешиваясь со своей тарелкой, чтобы тоже ее помыть. — Ибо… — пихает его Чжань. — Что? — толкается в ответ. — Я сам вымою, тут тесно для двоих. — И че, я тоже мыть умею. — В кого ж ты такая вредина? — подмечает Чжань. — Меня, наверное, Чжо Чен покусал, — гогочет как чайка. — Ох, прекращай, — посмеивается Чжань. Так они и мыли эти две тарелки минут пятнадцать, потому что один лез к другому пеной и приходилось промывать снова и снова, потом Ибо хлопнул рукам, которые все были в пене и та попала на лицо Чжаня. На что Чжань стал в отместку мазать лицо Ибо этой пеной. Завершили помывку тарелок, а после и кухни где-то к девяти вечера. За ними наблюдал Юсей, который все больше убеждался в чувствах Чжаня и чувствовал себя заменой.