Что ж, они ехали к Арине… Пускай. Антон помнил, как ещё в их первую встречу ведьма высказывала вполне определенные мыслишки рвануть прятаться в Сибирь, и гори оно всё… Тогда ей, по понятной причине, скрыться не удалось. Но, видать, не больно-то и хотелось. При её-то надеждах сменить «команду», став Светлой и автоматически заткнув за пояс не только «коллег по цеху-ремеслу», но и большую часть волшебниц.
Тщеславие и ведьмам не чуждо. Точнее не в нём там было дело. Совсем не в нём. Арина была идейной… Даром, что ли, как медведь какой в спячку впала? Только вот одной зимы ей мало показалось… Нет, ну кто, проспав шестьдесят лет, выберет добровольную ссылку?! Ещё и имея такие тузы в рукаве… Фуаран — это лишь верхушка айсберга, запасливой и умной ведьмы вне категорий.
Городецкий отчетливо понимал, что схрона артефактов Арины, хватит ещё не на одну заварушку. Оттого и испытал некоторое облегчение, когда та сменила цвет. Впрочем, что ж он, в самом деле, вчерашний новичок-желторотик какой, чтоб обманываться насчет святости Светлых?! Тем более, что два столетия в Тёмном не смыть, как ни старайся, так что оттенок серости ей обеспечен.
Он и сам не заметил, как мыслями убежал далеко в прошлое, когда ещё и Надька не была инициирована… Когда Светка не отдалилась вот так… Когда он и на третий уровень Сумрака не совался… И даже не подозревал, что все Иные по сути своей вампиры, пьющие энергию обычных людей. Да-с, хорошее было время.
А ведь с появлением Арины всё и завертелось по-настоящему. Фуаран, обезумевший Костя, увидевший в этой книге чертов шанс изменить судьбу; а после ведь и всякие сумрачные твари подтянулись… Хотя он и сам ненароком сделал всё, чтоб их разбудить, ведь так?! На шестом уровне кто шороху навёл, кто развеял окончательно погибших Иных?! Он, Антон Городецкий. Понравилось ли это Сумраку? Навряд ли… Хоть и после опустевший шестой слой начал пополняться вновь прибывшими, но скапливающиеся там тысячелетия пленники получили свободу… То бишь возможность пойти дальше ну или просто обратиться в ничто, как уж там дальше — тут никто и из Иных не скажет.
— Антон, хватит ворон считать! — устав наблюдать за его погружениями в себя, не выдержал Лас. — Уже наш поезд объявляют.
«И в самом деле — старею, » — безрадостно констатировал Городецкий, поспешно встряхиваясь и ныряя в живой поток вслед за Ласом, бодро пробивающем им путь локтями… И чего только внушение не использует?! Нет, всё-таки повезло ему отчасти с тем, что напарник его всё ещё слишком… человек. Да, однажды это неизбежно изменится, и сам Антон тоже бы окончательно превратился в настоящего Иного, пожив… Нет, даже не с лета Гесера или Завулона… Хватило бы и Семёна. Может, и к лучшему это всё, а?!
Нет, всё-таки энергии и драйва у Ласа и безо всяких плюшек Иного хватало. Они не только не опоздали, но и напарник умудрился помочь утрамбоваться одной довольно симпатичной женщине с диким количеством сумок. Полшкафа она что ли с собой перевозила да косметический салон в миниатюре?!
По заинтересованному лицу Ласа Антон быстро смекнул, что на какую-то часть пути, а именно, пока красотке с ними по пути, полноценного попутчика и собеседника он будет лишен. Не то, чтоб он на что-то претендовал да и ехать им чертовски долго… Уж забралась Арина, так забралась! Ух, ведьма старая!
— Иди, — шепотом сказал он Ласу, который явно разрывался. — Я пока обустроюсь. И в отличии от неё никуда не денусь, — с этими словами Антон забрал у него подозрительно легкий рюкзак… Ну, а, впрочем, гитару ему напарник не отдал. Ну конечно.
— Спасибо, Антох, — мигом просветлел Лас и помчался за зовом сердца или какого другого органа, Городецкому лишь осталось краем уха отхватить обрывок какого-то дико смешного, но абсолютно лишенного смысла и такта анекдота. М-да, совсем не факт, что тому сегодня удастся закрутить более плотное знакомство.
И ещё раз, покосившись на двери вагона, за которыми скрылся Лас, с чувством престарелого мастера, выпустившего в жизнь шкодливого ученика, Антон направился в щедро оплаченный Дозором полноценный спальный вагон, где только две полки и обе, о чудо, нижние! Нет, это была просто поразительная щедрость для любивших держать своих сотрудников в
черном теле тонусе Светлых!
И хорошо, потому что на скором поезде «Москва-Владивосток» им предстояло преодолеть едва ли не большую часть от заявленного в названии маршрута. В последний раз он так далеко путешествовал поездом… А вот не было такого!
Самолёты — вот спасенье, особенно, когда все твои командировки — срочные… Тратить на дорогу по несколько суток — нецелесообразно, а что до отъявленных аэрофобов, то всё решалось просмотром линий вероятностей. Впрочем, вот тот же Лас так свою неприязнь к самолётам и не скрывает, и по возможности… Да когда у него, дозорного, такая выпадает?! Выбирать-то?! Как сказал шеф, так и будет… Хотя Лас, конечно, может и позубоскалить… У него это получается незлобно и даже смешно, но пару раз он уже дошучивался… Пока не дошло до бедовой головы, что Бориса Игнатьевича лучше не трогать! Впрочем, и дергают Иного невысокого уровня в командировки нечасто. Особо жаловаться не приходиться, да и не из той породы его протеже, чтоб жаловаться.
В любом случае, в их нынешнем деле спешить было явно некуда, скорее наоборот… Антон грешным делом подозревал, что этот конкретный «скорый» с легкого вмешательства «кое-кого» и попустительства кого-то «потемнее», может оказаться и не таким скорым. Верно, ведь всё это отчаянно напоминало постанову, финалом которой станет распитие самогонки, сваренной самой главой конклава ведьм Ариной, под её же засоленные грибочки… Тьфу, напасть! У Антона даже от этих далеких от радостных подозрений всё равно потекли слюнки.
И всё ж-таки с чего такая таинственность?! Почему поезд?! Ладно, худо-бедно, можно объяснить это тем, что место их высадки — это даже не городок, а так… крошечная станция, рядом с которой и в двух дня пути аэропорта не сыщешь. Но! В дело-то можно было ввести, если, конечно, они попросту не едут проведать старую знакомую. Хотя с Гесера сталось бы передать с ними ведьме какую-нибудь безделицу… Почта России, чтоб шефа! И потом с честными глазами втирать, что обычным людям этого ну уж никак доверить было нельзя.
И всё же что-то внутри него не соглашалось с этими разумными доводами. И это что-то продолжало надеяться, что и дело, и необходимость его участия — всё правда.
Пробравшись в купе мимо недобро на него покосившейся проводницы… И чего не угодил, а?! Тут взгляд Антона упал на рюкзак Ласа, болтавшийся у него на плече, и он, не удержавшись, весело хмыкнул. Рюкзак был с кричащей надписью не самого цензурного и достойного Светлого мага содержания… Хотя, а судьи-то кто, ну и пшли.!
Вообщем, Антон уже хотел было тихо-мирно вздремнуть, но что-то (а именно размышления о посиделках у Арины), вынудили его проредить запасы верного средства против вампиров, не дожидаясь Ласа… Да и привык он уже в одного… Хоть и неправильно это.
Но от воспоминаний, и о том, что вся жизнь теперь превратилась именно в хождение по ним… Тянуло приложиться неумолимо. Хорошо, обычным людям… Они не знали пути Иного и чего теряют тоже не осознают. А, впрочем, было ли чего там терять?! Горька судьба Иного.
Жить, если не дурак да Фортуна полюбит, пока не убьют… Почти как эти эльфы у Толкиена. Можно вообще заныкаться где-нибудь да тянуть тихонько лямку… Только не взвоешь ли со скуки, вечно жить, не зная, бед, ха?!
И это ведь полбеды. Это Антону сказочно повезло… По крайней мере, по первости так казалось. Жена — Иная, дочь тоже… Живи и радуйся, а не наблюдай за тем, как любимая, а затем и дети старятся и умирают, а затем и внуки, а после и их внуки… А ведь и Гесер и Завулон через это прошли. И не единожды, наверняка. После этого и осуждать-то двух древних интриганов не хотелось. Да и не следовало. В чужую шкуру не влезть, но… Неожиданно оказавшись по другую сторону, Антон в чём-то да начал их понимать.
И если Гесеру с Ольгой благодаря Арине всё же удалось под старость лет, но всё же сквозь игольное ушко протащить сына в Иные… То у Завулона в этом плане поджидал злостный удар под дых. Отчаялся?! Перестал следить?! А на тебе, внука-Иного! А то, что Светлые первые подсуетились — сам виноват, не обессудь.
Антон ведь прекрасно отдавал себе отчет, что он далеко не ангел. И что шансы пройти инициацию Тёмным у него были… И как бы тогда сложилась его судьба в Дневном Дозоре?! Цел был бы ещё мир?! Не треснул по-полам?! А?
Но углубляться в такие философские дебри Антон не захотел, а потому мысленно послал Завулона к чёртовой матери, и, судя по пробравшей его в ответ дрожи, тот послание услышал и разозлился… Но не сильно, иначе бы торкнуло посильнее.
Антон покачал головой и попытался увести мысли прочь, а что лучше всего отвлекает? Верно, музыка. Хотя он уже начинал опасаться того, что подкинет ему на сей раз механизм случайного воспроизведения…
Помилуй, Бог, я сам с собою
Затеял этот беспредметный разговор
Я стал пенять на паранойю
Такого не было со мною до сих пор
«А ведь зачастил же! — узнавая голос, лениво подумал Антон, откидываясь на полку. — Неужели дело как-то связанно со Светлым магом Князевым, а? Нет, как-то слишком уж в лоб для магии плеера… слишком.»
Музыка меж тем продолжалась.
Кто тот странный пассажир полуночного экспресса?
И надо было ж Ласу проскользнуть в купе именно на этом моменте.
— Твою мать! — не сдержался Антон.
— Да что случилось?! — округлил глаза музыкант.
— Да так, — устыдился в миг Антон. — Фигня одна… Ну как получилось с красавицей?
— Да ну, — преувеличенно бодро начал тот. — Всё шло, как по маслу, пока… — глаза его забегали… — Ну ты помнишь, Антон, я перед отправлением чебурек у одной старушки перехватил и как-то даже в линии не посмотрел… Ну и того! Блин, чебурек тот хреновый был!
Антон честно старался не ржать, но у обиженного Ласа было такое лицо, что он сдержался. Вскоре злосчастный плеер был забыт.
Неудавшийся герой-любовник вовсю травил уши Городецкого отборными по крипотце стёбными песенками под верную гитару. И тому это нравилось… Прекрасно прочищало голову от лишних мыслей.
***
Позднее те всё же неизбежно вернулись в прежнее русло. Поезд уносил их прочь от душного мегаполиса уже больше суток, что наводило на мысли о том, что… Всё-таки расположилась Арина далеко за пределами юрисдикции московских Дозоров, а впрочем…
Правда была в том, что на официальной епархии владычество Завулона с Гесером отнюдь не кончалось, куда местным Дозорам да супротив столичных шефов?! Да и в местах, куда их весело уносил скорый, и Дозоры-то располагались в количестве один сотрудник на пару тысяч квадратных километров.
Впрочем, и плотность населения необъятной уменьшалась по мере удаления от центральной России, но это не значит, что здесь не доставало Иных. Напротив, именно здесь, подальше от железной дороги, областных центров с аэропортами, и можно было встретить тёмных и светлых — тех, кто не приветствовал всей этой дозорной системы, а предпочитал либо жить отшельником и не отсвечивать, либо ещё как крутиться… Даже маскируясь под местные туристические культы или ещё под что мимикрируя.
Прятались там и беглые, как без этого… Сибирь и Дальний Восток протяженные… А уж сколько мест там глухих да труднопроходимых… Затеряться куда как легче, чем в двух-трёх соснах. Хотя некоторые и в них умудряются, но это отдельный вид топографической патологии.
А тут и дозорных не напасёшься, готовых бегать за сто с гаком километров по бездорожью, чтоб отреагировать на вызов. Потому Антон и держал в уме немыслимое для крупных Дозоров неписанное правило: чем дальше от столицы, тем смирнее и спокойнее жили меж собой местные Ночной и Дневной Дозоры.
Зачастую и друг друга прикрывая, не в каждом, разумеется, случае и месте, но подобная тенденция имела место быть. А иначе и не выжить. И Тёмные, и Светлые понимали к чему приведёт бесконтрольное размножение низших Тёмных.
Последние и без того понятно почему, а первые… Тут же и самим потом кормовой базы не хватит… нет, как бы жутко не звучало, а лишние пищевые конкуренты Тёмным были не нужны.
Последнее вновь возвращало Городецкого к тому, что все Иные не слишком-то и отличаются друг от друга. И от так называемых низших, в частности. Что вновь подводило к другому поезду, но к той же компании Ласа.
— Как ты думаешь, к чему это всё? — спрашивает он, слегка перевесившись через обеденный столик, за которым они недавно весело рубились в обычного «дурака». Причем дураком постоянно оставался именно Антон, что, конечно же, не то, чтобы не соответствовало действительности, но не пять же раз подряд! Ладно, оставим это на совесть музыканта или же на постоянно выпадающего в прострацию Городецкого, сейчас он отчаянно не хотел вспоминать тот злосчастный поезд в Казахстан.
— Да не всё ли равно… — Лас поднял на него мечтательный взгляд. — Главное ж, что как в старые времена! Едем, не летим! Да ещё и в хорошей компании прочь из душной Москвы да ещё и за денюжки шефа, чем не командировка мечты, а?! Задание не срочное, ещё и отрядили меня да тебя — всё равно, что посылать хромого да косого! Явно же, что ничего по-настоящему злодейски опасного там не приключилось… Да и чего такого может произойти с ведьмой вне категорий как Арина?! Значит, там попросту понадобились твои знаменитые мозги, а меня выдернули так за компанию, да и по мелочам проследить… Всё ж слишком много я со своим уровнем не смогу, но позвать на помощь в случае чего — пожалуйста. Да не забивай ты голову, Антох, приедем увидим… А пока… Ну что плохо тебе здесь, хуже, чем в твоей квартире сычом, а?!
Городецкий вздохнул. Вот вечно Лас прямо в точку подмечает.
— Главное, хорошо провести время! — и музыкант широко улыбнулся и с видом доктора отмерил им по терапевтической дозе противампирской «сыворотке».
Антон не выдержал и улыбнулся в ответ. И в самом деле не важно. Главное, хорошо провести время.
***
И всё-таки дорога была длинной. И волей-неволей Антон вновь вернулся к тому времени, когда больше десяти лет назад странная компания из Инквизитора, вампира, Светлого мага и музыканта, подброшенного в поезд в качестве отвлекающего маневра, в погоне за таинственным похитителем Фуарана направлялись, сами того не ведая, навстречу юношеской максималисткой мечте Кости сделать всех равными, чтоб не было Иных и людей… А ведь было в этом своего рода изящество!
В погоне за самим собой, водить погоню за нос, планомерно приближаясь к цели — Байконуру… А после вот так взять и отфуаранить с орбиты всех и тем самым подписать приговор вампирам, оборотням и древним, уже давно отжившим свое и паразитирующих на людях древностях, окаменелостях типа их шефов…
Тоненький червячок сомнений против воли заворочался в голове Антона, проедая мозги. Не впервые, далеко нет, он задумался о том, а не стоило ли ему тогда попросту помочь Косте, скажем, запихнуть к нему в ракету ошивавшегося поблизости Ласа, как — да батарейку какую и… Нет, не сделал бы он так и предоставься ему шанс снова выбирать. Кто он, Городецкий, такой, чтобы столь бесцеремонно нарушать существующий тысячи лет порядок?! Даже если тот неправильный и вообще… Антон попросту не способен был на такое предательство по отношению к Ласу. Ну и чего, что тот, наверное, даже его и понял бы… Нет, Антон поступил так, как считал необходимым в тот момент. И каяться и посыпать голову пеплом не станет. История не терпит сослагательного наклонения и он… Он, черт возьми, не так уж и стар, чтоб столь активно предаваться воспоминаниям, как старик какой, ей же Богу!
Городецкий по-настоящему разозлился на себя. Вот ещё! Давай, Антон, начни ещё анализировать, как славный мальчик Костя, до своей смерти, случившей с его, Городецкого, преступного невмешательства, докатился до холодного, отстраненного Абсолютного вампира, что не стеснялся марать руки глубоко и… Да, что тут гадать! Вряд ли кто-то сможет пройти сквозь предательство и изнанку Сумрака, оставшись прежним. И да, пусть сейчас Саушкин затаился и вовсе оказал им в последней заварушке знатное содействие и, в целом, вел себя адекватно, отказавшись от своих юношеских максималистических планов, но кто же знает, что творится в его клыкастой черепушке на самом деле?!
Нет, Антон Городецкий решительно не мог долго оставаться в стороне. Даже если и какая-то его часть этого хотела, существовал и другой Антон, подсаженный на адреналиновую иглу, конченный маньяк-приключенец!
И Антон, не выдержав такого напора собственных мыслей, встал. Ему было просто необходимо чем-то заняться, окромя плевания семечками в потолок и выслушивания по новому кругу неизменных баек своего напарника.
— Я воздухом подышать, — бросил он Ласу довольно глупое замечание, учитывая, что воздух в поезде везде (кроме плацкарта из-за скученности) одинаковый.
— Ага, — кивнул тот, ковыряя арбузную корку с таким увлечением, что Городецкий невольно восхитился такой незамутненной увлеченностью и тягой к… видеть в жизни, в основном, хорошее?!
Не желая ещё больше забивать голову всякими материями, он поспешно покинул купе, направляясь да… Никуда конкретно он не направлялся! В результате он не нашел ничего лучшего, кроме, как, поглазев на людей, просочиться в тамбур, благо тот был пустым.
Но оставался таковым совсем недолго. Стоило только на чуток выползти с купе, а тут хлоп и сработал его магнит на Иных! Конечно, благодаря Двуединому, Антон же теперь — сверхмощная батарейка и кормушка для онных… Не больше не меньше!
Неожиданной оказалось только личность просочившегося. Немало прифигев, Антон понял на встречу с кем ему столь явно намекала магия случайного воспроизведения. Вот только на х… зачем?! Вот раньше были плеера! Играла песня про Инквизицию — и вот уже стоит Эдгар пред ним собственной персоной, пройдемте, милейший… И попробуй откажи! А тут… Подумаешь, звезда панк-рока, пребывающая далеко не в зените своей карьеры!
— Я не панк! — коротко рявкнул что-то по его лицу прочитавший Князь.
Что ж, по крайней мере, поездка переставала быть скучной.
