***
Утро начиналось с холодного душа и любимого кофе. Мария смотрела на напиток, вспоминая как не переносила его раньше, но варила каждый день для своей любимой, только когда готовить его стало не для кого, сама не смогла жить без вкуса горечи во рту. Блондинка никогда не нарушала своего золотого правила и в свои выходные честно отдыхала, но сегодня руки сами тянулись к делу Лукиной. Не долго раздумывая, женщина отправила сообщение не так давно, но так вовремя появившемуся в ее жизни главному мужчине. Очень коротко «Нужна личная информация одного адвоката. Неофициально. Поможешь?». Через две минуты мобильный завибрировал. — Маша, здравствуй. Не подскажешь, что за адвокат такой, что ты обратилась ко мне, а не к коллегам в отдел? — на мгновенье повисла тишина. — Никто не должен знать об этом. — Мария… — Пап, только не начинай, ты же знаешь, что если мне что-то нужно, то я этого добьюсь. Ты поможешь или мне попросить кого-то другого? — Конечно я помогу, но, Мария, я прошу, не лезь ты туда, где тебя не ждут. Я не хочу, чтобы ты подвергала свою жизнь опасности. — У меня все под контролем. Фамилия адвоката Мурочкин. Мурочкин Александр. — повисло долгое молчание, блондинка даже слышала напряженное дыхание в трубке. — Это дело уже расследуют, не смей туда совать свой нос. Никакой информации ты не получишь, я еще проконтролирую, чтобы тебя и близко там не было. Мария, я только тебя нашел, и не позволю так просто подвергать себя опасности, если тебе не важна своя жизнь, то подумай обо мне. — Если ты так к этому относишься, значит там есть, что копать. — блондинка задумалась, теперь ей становилось еще интересней. — Ладно, спасибо за помощь, мне пора. — телефон отключили, начался мозговой штурм, это значило только одно, выходной закончился в те же минуты, что и начался.***
— Лаур, сколько тебя ждать? — в кабинет ворвалась разгневанная женщина. — Тань, что ты тут делаешь? — подполковник не понимала, что здесь забыла ее подруга. — Ну приехали! Что ты мне обещала? — повисло молчание, а брюнетка так и продолжала смотреть с непониманием, — Так… Понятно. В ресторане столик забронирован. Ты все работаешь, когда виделись в последний раз? — Лаура закрыла глаза рукой. — Таня… Я совсем забыла. Сегодня разве пятница? — женщина на против качнула головой в знак согласия, — Прости. — Я привыкла Лукина и не удивлена, собирайся. — Куда? — В ресторан! — Лаура вновь посмотрела на телефон, но аппарат не издавал никаких звуков. — Какой тут ресторан, Тань! Я весь вечер не могу дозвониться Марии. — женщина поднесла мобильный к уху, но теперь даже гудков не было. — До кого? — теперь Татьяна ничего не понимала. — До Третьяковой, Тань! — Лаура смотрела на подругу, лицо которой казалось слилось с белой стеной, она перестала моргать, пыталась что-то спросить, но видимо, речевой аппарат дал сбой. — Какого… Что, блять! Лукина! Почему я не в курсе таких событий? — теперь было много вопросов. — Давай это все потом. Я кажется паниковать начинаю, Тань, как хорошо, что ты приехала. — Лукина паникует это что-то новое. Что случилось? — Маша работает у меня в отделе, я ее вчера попросила помочь в деле Мурочкина с экспертизой, у нее сегодня выходной, но часов в пять она позвонила и сказала, что есть какая-то информация очень важная, что она заедет что-то проверить, а потом подъедет ко мне и все объяснит. Времени уже десять, телефон выключен. — женщина нервно перебирала телефон из руки в руку. — Тань, я когда о смерти Саши узнала, было жалко его детей и чувство, что я должна им помочь разобраться, но если что-то случится с Машей… Я не могу ее вот так взять и потерять снова, на этот раз я не переживу, пусть даже если она меня не простит, но я буду знать, что с ней все хорошо и это уже прекрасно. Все это годы я же не жила, так существовала, — по щеке скатилась одинокая слеза, — страшно признаться, мечтала проснуться рядом с ней, а не Сашей, но он ни в чем не виноват, наверное, если бы не он, меня бы не было, ты и сама все это прекрасно знаешь. — Так Лаур, что за настрой? Соберись и найди ее. Иди к своим рабам, пусть пробиваю ее геолокацию, ну я не знаю, что вы там делаете. Вставай давай, пошли. — Товарищ подполковник, все плохо. Последний раз телефон был включен в двадцать один тринадцать в лесной зоне за городом, там находится заброшенная фабрика. — Группу захвата туда. Срочно! Баев, быстро в машину, поехали, — женщина проверила свое оружие и застегнула пиджак на все пуговицы. — А бронежилет? — испуганно спросил мужчина. — У нас нет времени. Ехать в машине было невозможно, всю дорогу Лауре хотелось самой пересесть за руль, но она видела, что на спидометре стрелка доходила до придела. Теперь она винила себя за то, что не начала действовать раньше. Захват прошел как в тумане, свистящие пули, потом Мария, лежащая вся связанная без сознания, отчего то ноет нога, а дальше все размыто и бескрайняя темнота. — Лаура Альбертовна! — кто-то кричал на ухо, но не хотелось возвращаться, здесь было спокойно. — Лаура Альбертовна, пожалуйста, — до разума начал доносится знакомый голос, «Маша!». Подполковник пыталась открыть глаза, но это выходило слишком тяжело, Мария вся испачканная сидит на холодной земле и плачет. — Маша, ты... с тобой все в порядке? — брюнетка пыталась ощупать и понять нет ли ран или переломов у Третьяковой. — Не вставайте, у вас пуля в ноге, скорая уже едет. — брюнетка обратно легла на сырую землю и только сейчас поняла, почему у нее болит нога. — Лаура Альбертовна, ну как же так, подполковник и без бронежилета, а если бы пуля не в ногу, а грудь? Даже представить страшно, — Мария плакала, но все так же сидела рядом и держала женщину за руку. — Это ты мне Мария объясни, какого черта ты здесь забыла, без предупреждения, одна… ты же понимала на что идешь и продолжала… — Мария понимала все, поэтому молчала. — Простите, это из-за моей глупости вы пострадали, я меньше всего хотела, чтобы вы тут оказались, поэтому ничего и не сказала, а дело засекречено, вот и поехала одна. — Мария, отчитать я тебя еще успею, ты у меня по уставу пойдешь, я тебе обещаю, но сейчас для меня самое важное, что ты жива и здорова, господи, для меня это вообще самое важное. — блондинка затихла, никак не ожидала услышать такого, почему снова так захотелось жить.