Эволюция Старка

      Тони не сошел с ума. Кроме нежелания делиться прибылью с жирдяями из Совета, для чего и нужна была скупка акций, он еще и хотел вычислить крысу. Та определенно себя покажет после его объявления. Ведь для чего та торгует с террористами? Ради прибыли, которую можно положить себе в карман и ни с кем не делиться. И скорее всего, та же самая крыса решила его убить. Вот только недооценила жадность террористов, которые не удовлетворились оружием и захотели выжать из Старка побольше. Так что на следующий день он взял свою уже готовую волшебную палочку, реактор и переоделся в белый деловой костюм, который в данный момент ему стал почти впору. Сегодня утром, глядя на себя в зеркало, он был удивлен. До похищения он не был атлетом и не мог поразить кубиками пресса дам, беря их своими деньгами и харизмой. Да, занимался в личном спортзале, но так, чтобы совсем не зажиреть. После похищения он был крайне худ, и все вещи болтались на нём как на вешалке. Сейчас же после сна с усовершенствованным реактором он поднабрал именно мышечной массы. Он до сих пор был слишком худым, но теперь выглядел как бегун на длинные дистанции. То есть жилист и увит выпирающими мышцами. Если так пойдет и дальше, а оно и должно пойти, судя по сведениям, полученным при слиянии с духом, то он достигнет формы фитнес-модели или даже бодибилдера. Так что придется менять весь гардероб. Однако и это не могло примирить Старка с тем, что он теперь не может ни покурить, ни выпить! Нет, физически может, вот только это будет бессмысленно, потому что не доставит никакого удовольствия!       Спустившись расстроенным в гараж, он выбрал среди автомобилей белоснежный Кёнигсегг CCXR. Выехав на трассу, Тони включил композицию Black Sabbath — Iron Man и отдался чувству скорости и свободы. Одна из оставшихся прелестей этого мира, ради которой он жил. А это алкоголь, девушки, техника и скорость. Автомобиль был очень чутким к любому нажатию на педаль газа, к любому малейшему повороту руля. Он не прощал ошибок, да и какой автомобиль их прощает на скорости за двести миль в час? Но, вместе с тем, тот, кто умел его чувствовать и водить, получал ни с чем не сравнимое чувство. Будто бы машина — продолжение тебя. Лучше этого мог быть разве что полет, вот только до прав на реактивный самолет у Старка не хватало часов налета. Перед горным серпантином пришлось притормозить, да и дальше путь проходил через более населенные пункты, так что, с сожалением, скорость пришлось сбавить. Тони экстремал, а не самоубийца или убийца… Хотя, стоп. Он уже убивал. Ну, по крайней мере, этих людей Старку было не жалко. Один Хо Йинсен, его врач, друг и Нобелевский лауреат по физике, был более ценен для человечества, чем сотня этих обезьян с автоматами, что бы ни говорили гуманисты о том, что все жизни одинаково важны. И это не расизм, а констатация фактов. Что хорошего принесли Десять Колец миру? Только боль, страдания и жертвы. Впрочем… Сам он не лучше. Разрабатывал оружие, после чего тратил полученную на нем прибыль на вечеринки и развлечения. К счастью, понял он это не в старости на смертном одре, а сейчас, когда есть время все если не исправить, то изменить.       Подъехав к офису «Старк Индастриз» в Лос-Анджелесе, он встретил десятки фотографов, которые нехотя разошлись перед его машиной и тут же направили на него все фото- и видеокамеры. Журналисты, считающие себя акулами корреспонденции, а на самом деле они рыбки-прилипалы, потому что сами не могут жить без сенсаций и знаменитостей. Открыв дверь автомобиля, Тони вышел на тротуар во всем белом. Классический прием, чтобы показать, что ты чистый, добрый и пушистый.       — Мистер Старк, «Дейли Бьюгл», скажите, кто вас похитил? — вытащила вперед микрофон миловидная длинноволосая и пышногрудая блондинка с глубоким декольте.       Журналисты знали, что Старк падок на женщин, особенно молодых и красивых, так что не чурались отправлять именно таких журналисток. В лучшем случае, если Тони польстится и затащит девушку в постель, коих он отбирал как раз из тех, кто не против подобного исхода, то можно получить какую-нибудь «горячую» новость.       — Мистер Старк, «Хроники Лос-Анджелеса», как вы смогли выбраться? — спросила брюнетка с каре и длинными обнаженными ногами.       — Мистер Старк, можно интервью для нашего еженедельника? — похотливо прикусив нижнюю губу, спросила рыженькая девушка со связанными в хвост волосами.       — Все вопросы только внутри! — осадил всех Старк, с сожалением смотря на девушек. Раньше он был бы не против спустить пар с одной, а то и двумя девушками — на трёх его не хватало, он пробовал. Но сейчас это было чревато травмами самих девушек. — Дуйте за мной, все вам расскажу.       Двигаясь во главе целого косяка журналистов, он увидел стоящего перед конференц-залом Обадайю. Тот выглядел недовольным и тут же спросил:       — Тони, что за шутки?       — Какие уж тут шутки? Я серьезен как никогда. Может, хватит во мне сомневаться, я уже не тот маленький мальчик, который обязан отчитываться, Стейн, — перешел на обращение по фамилии недовольный Старк. — Я уже сам могу почистить зубки и вытереть попу. Так что дай мне пройти.       Недовольный Обадайя скривился, но не стал обострять конфликт перед журналистами. Тем более кому, как не ему знать, что если Старк что-то решил, то его не переубедить. Внутри зала уже было около сотни журналистов, все сидячие места оказались заняты, так что вошедшим пришлось стоять. Впрочем, они не одни такие были, да и не привыкать им. А стоять в прохладном помещении под крышей лучше, чем на жаре, холоде или под дождем. Тони отправился сразу на трибуну, стоящую на возвышении. Боязнью сцены он никогда не страдал. Наоборот, он любил внимание. По этой же причине, нарушая все каноны и этикеты, он взял беспроводной микрофон с трибуны и сел на возвышении. Почему? Потому что ему так было удобнее и не приходилось смотреть на всех сверху вниз.       — Вы все наверняка удивлены, почему я всех вас собрал. Не дал интервью какой-нибудь пышногрудой блондинке, — Тони подмигнул девушке, встреченной им на улице, отчего та смутилась, — или, как всегда, не попросил мою помощницу разослать письма. Я разочарую вас всех. Я не буду рассказывать, как меня похитили Десять колец или как я оттуда сбежал. Я вам расскажу историю одной куклы…       Достав из-за пазухи пиджака тряпичную несуразную куклу, он посадил её рядом с собой и медленно, тихо начал рассказывать историю о девочке, которую он спас и которая имела отметины на лице от его, Старка, оружия. Легко находиться на другой стороне мира и не видеть последствий его применения. Теперь он понимал Оппенгеймера, Сахарова и своего отца, которые жалели, что создали атомные и водородные бомбы. Они были учеными до самих костей, работать над такими проектами им было наверняка в радость. Вот только, увидев, как используют их детище, они ужасались. Ужаснулся и Старк. Подытожил рассказ он тем, что забрал куклу и, поднявшись, сказал лишь одну фразу перед уходом:       — Поэтому с этого дня с заводов Старка не будет выпущено ни одной вещи, которая создана исключительно для убийства и вреда человеку. Доброго всем дня.       Журналисты не сразу опомнились, начав закидывать вопросами Тони, но он молча шел сквозь них, не отвечая ни на один. Будто ледокол сквозь Северный Ледовитый океан. Пройдя до конца, он увидел у входа Пеппер, которая, вытирая слезы, встала рядом с ним. Ничего не спрашивая и уж тем более не осуждая. Обадайи рядом не было.       Результат оказался ошеломительным. Заголовки были один скандальнее другого: «Оружейный барон стал Ганди?», «Тони Старк сошел с ума?», «Оружейная компания не производящая оружие, через сколько недель обанкротится Старк Индастриз?» Акции начали резко падать, а из-за того, что владельцы сбрасывали их, брокеры хотели играть на понижение, а Джарвис еще больше подстегивал этот процесс, компания реально оказалась на грани банкротства. Старк в это время не отвечал на телефонные звонки и никак не комментировал своё заявление, чем еще больше подстегивал панику владельцев акций. Откуда им было знать, что тот готовит прорыв? Что деньги с оружия в сравнении с тем, что он хочет сделать, будут каплей в море? Но прежде, чем это случилось, через два дня после объявления Тони вызвал Обадайю к себе домой.       — Обадайя, как я рад тебя видеть, — встретил Старк мужчину в майке с символом мира и синих шортах.       Стейн с удивлением подметил отличную физическую форму Тони. И где он только успел подкачаться? В пещерах?       — Выпьешь?       — А я вот как-то не рад, Тони, — заходя внутрь и видя кучи коробок из-под пицц, китайской лапши, гамбургеров и прочего фастфуда, мужчина поморщился. И как только миллиардер может жить в таком свинарнике и питаться таким дерьмом? — Ты что устроил? Мне провода обрывают люди из правительства, журналисты и акционеры. Тебя какая муха укусила?       — Ты присаживайся, присаживайся, — освобождая место на диване от коробок, оберток и пустых бутылок, предложил Старк, кидая себе что-то в рот. — О, кусочек бургера завалялся!       — Я постою, пока ты не объяснишь, что…       — А может, это ты объяснишь, откуда Десяти Кольцам был известен маршрут конвоя? Или, быть может, ты мне расскажешь, почему у них было моё оружие? Или пояснишь, почему у нас огромные пробелы в базах? — перебил его Тони, схватив со стола недопитый молочный коктейль и начав его с противным хлюпаньем втягивать.       — Что за идиотские вопросы? Откуда мне знать? Сейчас речь не об этом!       — А мне кажется, как раз о том. Ответь мне честно, ты как-то причастен к моему похищению?       — Нет! — воскликнул оскорбленно Обадайя. — Я никогда бы такого не сделал, ты же мне как сын родной!       — И к торговле оружием с террористами ты не причастен?       — Естественно!       Тони отвернулся, и в этот момент Стейн продолжил:       — Ты всегда был глупцом, не то что твой отец!       Выстрел транквилизатора попал в спину Старку, и тот, развернувшись и взмахнув рукой, спросил:       — За что?       — За что, ты спрашиваешь? — рассмеялся Стейн. — За то, что я по глупости отдал наивному юнцу место директора! Я думал, что ты будешь умнее своего отца! Я ради этой компании отдал большую часть жизни не для того, чтобы бабник и алкаш мною помыкал, тратя деньги, что я зарабатываю, на всякую херню!       — То есть ты стал бы их тратить на бедных и больных?! — с сарказмом спросил Тони. — И что ты вообще собираешься сейчас делать? Я же не умру от транквилизатора.       — Для этого у меня есть лошадиная доза кокаина. Никого не удивит, что сошедший с ума Старк обдолбался и сдох в собственной блевотине! Хотя лучше бы ты сдох раньше, да только нанятые мною террористы оказались тупыми и некомпетентными! Впрочем, чего еще ждать от этих обезьян?       — Отлично, Джарвис, ты все записал? — перестав кривляться и встав с пола, сказал Тони, поправляя кольцо на пальце.       Это то самое сменное кольцо Пирса, в котором камни находятся в расширенном пространстве и меняются по необходимости. Пользоваться невербальными чарами Старк еще не мог, но вот отправить таким образом невербальные чары Суггестос, которые являются чем-то средним между Конфундусом и чарами болтливого языка, — это он мог. Джарвис в эти дни следил за всеми подозреваемыми и вычислил трёх людей, среди которых был Обадайя. Старк до последнего не верил, что тот может быть причастен, но тут он сам пришел. А истинное зрение показывает колебания ауры, по которым можно понять, что человек лжет.       — Да, мистер Старк.       — И что ты будешь теперь делать? — спросил Стейн, доставая уже обычный пистолет из-за спины. — Мне нечего теперь терять!       — Стреляй, — Тони взял со стола с виду обычную шариковую ручку и начал спокойным шагом подходить к бородачу.       — Ты совсем ебанулся? Я же тебя прикончу сейчас! Переведи мне миллиард, и я спокойно уйду!       — Нет, ты стреляй, стреляй!       Когда Тони подошел вплотную, в него выстрелил Стейн, с расширенными глазами глядя на невредимую кожу.       — Ну вот, испортил мою любимую майку! Обливиэйт! Империо! Сейчас ты добровольно отдашь мне все свои акции «Старк Индастриз», после чего пойдешь в ближайшее отделение полиции и расскажешь обо всех своих преступлениях и напишешь чистосердечное признание, предоставив все улики и доказательства. После чего откажешься от адвоката. Это понятно?       — Да, — с отсутствующим взглядом ответил Обадайя.       — Выполняй, — приказал Старк.       Тони до последнего не смог использовать такие чары на том, кого считал своим другом, своим дядей, заменившим в какой-то степени отца. Но выстрелы оборвали все связи между ними. Они не поразили его тело, но оставили раны в его сердце.