За дверью спальной комнаты

Кэйа просыпается от ощущения чьего-то рта на своём члене, громких хлюпающих звуков, собственных стонов и тянущего ощущения внизу живота. Осознание приходит не сразу: совсем недавно Кэйа был в Нью-Йорке, спал в своей пустой квартире, лишь смея мечтать о новой встрече с Дилюком, и вот сейчас его член довольно активно сосут, резко насаживаясь всей головой почти до основания, втягивая щёки и прерывисто выдыхая между толчками. Рука сама находит чужие волосы и, зарывшись в них где-то в районе затылка, оттягивает голову Дилюка. Кэйа громко выдыхает через нос и, наконец, открывает глаза, приподнимая голову от подушки, дабы увидеть этот наверняка восхитительный вид самостоятельно. Во взгляде Дилюка явно читается похоть, страсть, желание, и Кэйа, тихо простонав от развратного вида Люка, с подбородка которого капает слюна вперемешку со спермой: сосал он, судя по всему, уже довольно приличное количество времени, — сбивчиво шепчет: — Иди ко мне, — а после сам чуть привстаёт на локтях, чтобы поймать его губы своими. Они целуются страстно, остервенело, так, словно от этого поцелуя зависят их собственные жизни. И когда Кэйа опускается рукой ниже, наощупь находя член Дилюка, тот тихонько простанывает ему прямо в губы, двигаясь ближе, явно желая получить больше. Кэйа упивается этим звуком: ему до безумия нравится доводить Люка до исступления, ласкать его всеми возможными способами, наслаждаться каждым его стоном, всхлипом, вздохом и запоминать те, после ещё долго прокручивая их в голове одинокими ночами. Как хорошо, что теперь они рядом, и ему не придётся снова заниматься самоудовлетворением. Кэйа скучал — даже очень, и потому не смеет отказаться от удовольствия провести это утро с Дилюком. — Вот так, Люк. Оседлай меня, детка, — шепчет он между поцелуями, любуясь растрёпанным после ночного сна Дилюком, и тот, кивнув Кэйе в ответ, двигается так, чтобы сесть прямо на его член. Дилюк принимает его быстро и без проблем: судя по всему, готовился к его приезду, и у Кэйи от осознания этого факта всё внутри трепещет от нежности. Старался. Для него. Ну, что за очаровашка. Однако долго ему умиляться не дают — Дилюк садится резко, закидывая голову назад от наслаждения, прикрывая глаза и рот открывая на выдохе, и Кэйа автоматически кладёт руки ему на бёдра в поддерживающем жесте, смотря на того снизу вверх с восхищением. Он до безумия красив — особенно с такого угла, и Кэйа не устаёт любоваться им. Внутри у Дилюка горячо, приятно, и Кэйа не удерживается от тихого стона, когда Дилюк начинает постепенно набирать темп. Он совершает толчки грациозно, плавно, красиво, заставляя Кэйю кусать губы от растущего внизу живота возбуждения. Он ладонями ведёт выше, к соскам, и Дилюк стонет громче, когда Кэйа начинает одаривать его грудь ласками, постепенно заставляя того сходить с ума от удовольствия. Кэйе нравится наблюдать за его лицом: оно краснеет то ли от смущения, то ли от страсти, и он запоминает каждый изгиб, каждую морщинку, каждое изменение в его выражении и упивается ими, чувствуя, как с каждой секундой утопает во всем Дилюке сразу. И это приятно. Это не хочется прекращать. Когда он набирает скорость, и Кэйа видит, что тому становится всё сложнее двигаться в соответствии с запросами их тел, он берёт Дилюка за талию и одним резким движением переворачивает того на спину, меняя угол проникновения. Теперь они лежат лицом к лицу, глаза в глаза. Дилюк стонет от проникновения и смены темпа, и Кэйа, наклонившись к нему, целует страстно, ловя каждый его звук губами. Дилюк за шею его обнимает и ногами за талию обхватывает, определённо наслаждаясь тем, как Кэйа овладевает каждым сантиметром его тела, проникая как можно глубже, двигаясь как можно резче. А сам Кэйа тонет в этом наслаждении, время от времени тихо простанывая между поцелуями, когда Дилюк цепляется в его плечи ногтями, а ритм движения их тел достигает максимума. Кэйе кажется, он подходит к самой грани удовольствия в момент, когда совершает очередной толчок, и Дилюк, словно услышав его мысли, накрывает свой член рукой, начиная ласкать себя в темп их страсти. — Да, да, Кай. Сильнее, — сбивчиво стонет Дилюк, на грани с мольбами, и Кэйа, не имея сейчас никакой силы воли, чтобы немного поддразнить его, молчаливо подчиняется, входя резче. Наверно, Дилюк кусает его за губу во время оргазма, потому что к моменту, когда Кэйа достигает пика вслед за ним, с тяжёлым дыханием начиная постепенно приходить в себя, он ощущает, как та не очень приятно пульсирует, намекая на повреждение. Ощутив пик удовольствия, он почти падает на Дилюка и не шевелится минут, наверно, пять, стараясь собрать себя по кусочкам после такого оглушающего оргазма, когда Дилюк начинает шевелиться под ним явно в попытках выбраться. — Слезь с меня, ну, — вздыхает он, в очередной раз пытаясь спихнуть Кэйю с себя. Тот на это лишь усмехается и прижимается к Дилюку сильнее, не позволяя тому сдвинуться с места. — А то что? Не ври, что тебе тяжело, Люк, — Кэйа тихо смеётся, когда Дилюк особенно раздражённо вздыхает и замирает под ним, очевидно признавая своё поражение. Пусть они, в целом, совпадают по комплекции, Кэйа очень удачно придавливает его своим телом, и потому Дилюку придётся приложить довольно много сил, чтобы выползти из-под него. В целом, бессмысленная трата сил и времени. Проще сдаться. — И это твоя благодарность за утренний секс? — конечно же, Дилюк возмущается не всерьёз, а скорее для виду, и Кэйа на столь очевидное ребячество с улыбкой закатывает глаза, несильно щипая Дилюка за бок, заставляя того тихо ойкнуть. — Я думал, что это ты меня сейчас благодарил за то, что пришлось ехать посреди ночи из Нью-Йорка с ребёнком твоего босса сюда. А ты вот такой наглый — ещё и благодарность требуешь, — когда Дилюк стонет от безысходности, Кэйа хихикает чуть громче и ласково убирает прилипшие к лицу Дилюка волосы за ухо, одновременно с этим даря ему незамысловатую ласку. — Ты бы всё равно сюда приехал, — тот хмурится, и Кэйа понимает, что тот, кажется, чувствует себя немного виноватым, однако недостаточно, чтобы начать извиняться. Он может понять: Дилюк наверняка хотел поступить как настоящий друг и помочь Чжун Ли в сложной ситуации, и Кэйа, на самом деле, искренне уважает его за это. Потому что, судя по состоянию Сяо, в котором Кэйа застал его в кафе, к утру он пошёл бы творить какие-то глупости, лишь бы отвлечься от произошедшего. Кэйа оказался рядом как никогда вовремя. И теперь пацан, как минимум, в безопасности и не натворит дел. Как максимум, Кэйа надеется, что Чжун Ли поговорит с ним, и они всё для себя решат. — Но не посреди ночи же, — продолжает шутливо ворчать Кэйа, заставляя Дилюка со вздохом откинуться на подушки, расслабленно прикрывая глаза. Его рука лениво ползёт к щеке Кэйи, и тот не удерживается от широкой улыбки. Как же ему не хватало этой простой, ничем не обременённой нежности со стороны Дилюка. Каждая их разлука заставляет его тосковать до безумия. Но он держится. Ради них. Ради любви. Ради победы. — Ладно-ладно. Твоя взяла. Но встать мне всё равно придётся, — Дилюк открыто улыбается, когда Кэйа уже порывается возмутиться и даже открывает для этого рот. Однако сказать ничего не успевает — Дилюк просто закрывает ему рот рукой. В прямом смысле. Ну что за ребячество, ей Богу! — От работы меня никто не освобождал. Тем более, Чжун Ли взял отгул на сегодня из-за сына, и мне придётся выполнять обязанности Тартальи, — Кэйа наслышан о Чайльде — причём наслышан весьма хорошо и во всех подробностях. Чаще всего Дилюк жалуется на него после его особенно странных выходок, однако Кэйа чувствует во всех его рассказах что-то ещё — что-то совсем неуловимое; что-то, чему Кэйа никак не может дать название. У них ещё не выдавалось возможности обсудить это, однако Кэйа всегда держит этого самого Тарталью в голове. Так, на будущее. — Хорошо, я понял. Встаю, — бубнит он Дилюку прямо в руку, и тот, довольный его согласием, всё же убирает ладонь, пока Кэйа её не лизнул — а Кэйа уже готовился. Жалко, не успел. Они поднимаются с кровати и лениво разбредаются кто куда: Дилюк уходит в душ — всё же на работу следует приходить опрятным и чистым, а Кэйа отправляется на кухню, чтобы приготовить им кофе. К моменту, когда на столе оказываются две полные кружки и Кэйа садится за стол, Дилюк уже выходит из душа в халате. Судя по всему, голову он решил не мыть, и потому волосы у него собраны в небрежный пучок, придавая ему до забавного очаровательный вид. Это делает его по-домашнему уютным, и Кэйа не удерживается от умилительной улыбки. Подперев голову рукой, он наблюдает за тем, как Дилюк садится напротив него и, благодарно улыбнувшись, берет свою кружку, начиная неторопливо пить кофе. Плюсы маленьких городов — полное отсутствие пробок и близость всего относительно всего, а потому выходить из дома можно, в целом, минут за пятнадцать до начала смены. И то рано придёшь. В общем, торопиться Дилюку явно некуда, учитывая, что он встал пораньше, дабы немного развлечься с Кэйей. — Люк, слушай… — дождавшись, пока Дилюк переведёт на него расслабленный взгляд, Кэйа устраивается поудобнее и переходит к теме, которая волнует его с момента, как он встретил Чжун Ли несколько часов назад. Он хотел поговорить об этом чуть позже, но раз уж Дилюк решил разбудить его до своей смены столь неординарным образом и теперь они имеют возможность поговорить с утра, почему бы не воспользоваться этим шансом. Всё равно говорить больше не о чём. — У меня есть странный вопрос. — Да? Что такое? — заинтересованно спрашивает Дилюк. Кэйа ненадолго замолкает, пытаясь подобрать нужные слова, дабы не показаться ему странным, а затем решает просто сказать, как есть. Не чужие же друг другу люди — наверняка Дилюк поймёт его правильно. — Тебе не кажется, что Чжун Ли с Сяо намного более близки, чем обычно таковыми бывают отец с сыном? — Кэйа старается звучать непринуждённо, чтобы на случай, если Дилюк не в курсе всей ситуации, реакция была не столь острой, а сам вопрос воспринялся скорее как шутка. Однако, судя по тому, как Дилюк застывает, не донеся кофе до губ, он в курсе их ситуации и явно имеет к ней прямое отношение. Алые глаза немного расширяются, и Кэйа прочитывает на лице Дилюка все стадии принятия, прежде чем он берёт себя в руки и медленно спрашивает: — С чего ты это взял? «Вот актёр. Знает же, что я уже всё понял, но зачем-то отпирается, — Кэйа мысленно усмехается, наблюдая за тем, как Дилюк, теперь напряжённый как струна, не сводит с него пытливого взгляда. — Скорее всего, он хранит их тайну. Очень мило с его стороны», — сейчас Кэйе нужно предложить Дилюку нечто большее, чем собственные догадки — ему нужны факты, доказательства, иначе он наверняка ничего ему не расскажет. А если он этого не сделает, между ними невидимой стеной повиснет стена напряжения: Кэйа знает, как Дилюк не любит ему врать, но он так же из принципа не станет раскрывать чужие секреты лишь в угоду честности между ними. Это очень в его духе. — Помнишь про тот случай в кино, про который я тебе рассказывал? — спрашивает Кэйа, продолжая отслеживать каждую реакцию Дилюка на случай непредвиденных эмоций. — Да, — тот осторожно кивает и ставит кружку обратно на стол, так же смотря на Кэйю с особым вниманием. — Это были они. Я не мог ошибиться, — он вскрывает все карты резко, прямо, чтобы у Дилюка не осталось путей к отступлению, и не прогадывает. Дилюк на его слова вздыхает и потирает переносицу двумя пальцами, а потом, видимо всё же решившись, вновь подаёт голос: — Думаю, после того, что ты сделал, Чжун Ли не будет против, если я тебе расскажу, — он обречённо вздыхает и, резко выдохнув, как перед прыжком в пропасть, продолжает: — В общем, они встречаются. Но поскольку Сяо приёмный ребёнок, это не так странно, как могло бы быть. К тому же, Чжун Ли заботится о нём, — Дилюк явно начинает защищать Чжун Ли, словно боясь, что Кэйа нападёт на него в любое мгновение. Так странно — таких реакций у Дилюка не бывало, даже когда Кэйю только усыновили и привели в дом Рагнвиндров. Должно быть, ситуация действительно серьёзная. Кэйа, быстро поняв, что к чему, накрывает ладонь Дилюка своей и мягко сжимает в знак понимания. Сейчас ему нужно показать, что они на одной стороне, а остальное неважно. — Хей, я не буду осуждать твоего друга из-за чего-то подобного. Мы с тобой ведь в похожей ситуации, — он нежно улыбается Дилюку, и тот, немного помедлив, с громким выдохом расслабляется, сразу же становясь прежним собой. Ему явно становится легче. Неизвестно, насколько этот груз был тяжёл для его плеч, но Кэйа рад, что тот, наконец, смог разделить это бремя с ним. — Да, есть такое, — Дилюк дарит ему ласковую улыбку в ответ и переплетает пальцы, позволяя себе полностью довериться Кэйе. Кэйа же в который раз радуется, что судьба даровала ему такого замечательного партнёра, как Дилюк. Без их взаимопонимания и бесконечного принятия во всём жить стало бы гораздо сложнее. Кэйе так точно. На какое-то время между ними повисает комфортное молчание. Кофе в кружках постепенно становится всё меньше, а солнце поднимается на небо всё выше, даря жителям небольшого города заряд бодрости на предстоящий день. Время начала смены постепенно становится ближе, Дилюк, помня об этом, начинает понемногу собираться. Когда он, расцепив их пальцы, подходит ближе, дабы оставить на макушке Кэйи поцелуй и пойти переодеваться, тот вспоминает об ещё одном своём предположении и ненавязчиво спрашивает: — Слушай. А ты не помнишь, когда они примерно начали встречаться? — Кэйа следует за Дилюком в спальню и наблюдает, как халат сползает с широких плеч, а сам Дилюк, оставив его на спинке кресла, идёт к шкафу, чтобы достать свою форму. — Я могу быть не прав, но где-то в апреле? Кажется, тогда Чжун Ли впервые пришёл ко мне за советом, — задумчиво отвечает Дилюк, не отрываясь от сборов. Кажется, он не находит в вопросе Кэйи странностей, потому что говорит совершенно открыто. А может, он просто пользуется возможностью обсудить эту тайну с кем-то ещё. Кэйа не знает, но активно собирает информацию по крупицам, пока ему предоставляется такой шанс. Дилюк довольно быстро одевается и уже через несколько мгновений подходит к зеркалу с галстуком. Кэйа, стоявший всё это время в дверях, усмехается, а после движется поближе к Дилюку, дабы помочь ему завязать галстук. Это их небольшая традиция, которой он не собирается пренебрегать. До тех пор, пока у него есть возможность быть рядом с любимым человеком, он не собирается её упускать. — Понятно, — спокойно отвечает Кэйа, заставляя Дилюка подозрительно сощуриться. — Ты выглядишь каким-то чересчур хитрым. Что-то случилось? — Дилюк слишком хорошо его знает — это уж точно. И Кэйа бы рад поделиться с ним своими догадками и подозрениями, однако перед этим решает проверить всё самостоятельно. Незачем нагружать красивую голову Дилюка ненужной ему информацией. — Нет-нет. Но, кажется, в ближайшее время мне нужно будет встретиться с одним моим другом, — почти мурлычет Кэйа, затягивая галстук на шее Дилюка и разглаживая невидимые складки на его форме. — Готово, — Кэйа приближает свое лицо и оставляет на его губах нежный поцелуй, улыбаясь уголком губ. Дилюк смотрит на него лишь подозрительнее, но ничего не отвечает и со вздохом целует его в нос, прежде чем отстраниться и пойти в сторону коридора: ему уже пора выходить. Кэйа провожает его до самых дверей, следя за тем, чтобы тот ничего не забыл взять с собой, а затем, громко зевнув, вновь отправляется в постель — досыпать. В конце концов, трёх часов сна ему было явно мало. «Кажется, нам с Якшей предстоит весьма занимательное знакомство», — то мелькает последней мыслью перед тем, как Кэйа, наконец, вновь погружается в сон.