Хотя, какой это был раз когда родители оставляли их одних?
Дабы отвлечься от худших предположений возникающих в глубинах рассудка, парень включил воду, чей шум сумел подавить гнетущую тишину дома. Схватив стоявший рядом чайник за пластиковую ручку и набрав в него прохладной жидкости, вентиль крана был вновь закручен, возвратив пожирающее изнутри чувство тревоги. Поставив прибор на подставку, вилка от которой тут же оказалась в розетке, Марк достал с кухонного шкафчика две кружки и разместил их на столе. Отворив дверцу серебристого холодильника, единственным, что он достал оттуда, был клубничный йогурт, что вскоре оказался рядом с белой керамической ёмкостью. Положив внутрь кружек по пакетику с зелёным чаем, Хитклифф залил их кипятком, наравне удивляясь непунктуальностью своей младшей сестры. Цветочно-ягодный, слегка томный аромат травяного напитка наполнял комнату, наравне с тиканьем стрелок часов, что раздавалось пока секунда за секундой бесследно утекали в небытие. Несмотря на это, в доме по прежнему витало, волнующее душу, безмолвие. Вероятно, возникшая на фоне этого паранойя была связана с возможным присутствием в доме незваного гостя, как и многими годами ранее.Могло ли это быть ловушкой альтернатива?
Как известно эти твари не дремлют, рыскают день и ночь в попытках обнаружить для себя новую жертву. Судя по всему уже отыскав её в этом доме. Теперь этот монстр бродит где-то рядом, скрывается в неосвещенных частях здания, делает всё, дабы добиться поставленной цели. Настороженно, словно учуявший опасность зверь, парень осмотрел помещение вокруг себя. Убедившись в глупости навязчивых мыслей, он отпил немного тёплого отвара, с маленькой долей надежды на то, что тот успокоит расшатанные нервы. В тот же момент, что-то крепко схватилось за руку, заставив Марка в страхе подскочить и поперхнуться чаем. Пронизанный ужасом он обернулся, уже готовый вступить в драку с невидимым нечто, как его взгляду предстала лишь заливающаяся смехом Сара. — Ха! Видел бы ты сейчас своё лицо! — Т-ты зачем так пугаешь? — отходя от резкого скачка адреналина в крови, подрагивающим голосом спросил Хитклифф. — Уже и пошутить нельзя? К тому же, кто тебя знает, а вдруг ты альтернатив. — Вот когда встретишь реального альтернатива, я посмотрю будет ли у тебя время для смеха. — Эх, ты, как обычно, воспринимаешь всё слишком серьёзно. — Ну знаешь ли, я волнуюсь за нашу же безопасность. Или ты хочешь стать очередной жертвой этих тварей? — Нет конечно… — Ладно, давай завтракай, а то в школу ещё опоздаешь, — взяв кружку и выпив, не пролившиеся на стол, содержимое, произнёс парень. — А ты не будешь? — Нет, да и что-то аппетит пропал. — Тогда, до встречи. — До встречи. Попрощавшись, Марк скрылся в прихожей, где мигом завязал шнурки кроссовок, хорошо сочетающихся с излюбленной байкой. Накинув лямку рюкзака, оставленного здесь со вчерашнего дня, парень достал с кармана звонкие ключи, которыми отворил деревянную дверь. Оказавшись за пределами родных стен, он тут же её запер, дабы предотвратить проникновение альтернатива, что может запросто попасть в дом смешавшись с утренними сумерками. Зловещая тьма, накрывшая собой малый округ, ещё не полностью вытеснилась слабыми лучами, а не прогретый их теплом кислород, сразу же ударил в нос, вызвав лёгкий насморк. Вслушиваясь в мелодичные песни не улетевших зимовать птиц, Хитклифф попутно заметил как что-то сбоку сверкнуло ярким блеском. Предчувствуя надвигающуюся опасность и понимая, что дороги назад нет, парень остановился. Уже приготовившись убегать, Марк, неуверенный в том хочет ли он лицезреть то, что спряталось во мраке, открыл глаза и встретился взглядами с чёрной кошкой, вылезшей из промёрзлого куста на греющий свет нового дня. Изумрудные очи животного так же обратили внимание на стоящего рядом парня, в ту же секунду засияв белёсым цветом и расширив зрачки, в точности напоминая альтернатива. Инстинктивно дёрнувшись и попятившись назад, беглым взглядом осмотрев улицу и убедившись в отсутствии кого-либо, кто мог бы прийти на помощь, Хитклифф и не заметил как кошка скрылась из виду, будто бы и не было её вовсе. Сильно бьющееся сердце частыми ударами гоняло кровь по телу, освежая мозг, не осмелившийся пошевелить замершими в испуге конечностями. Подавляющее ощущение брало вверх от одной только мысли, что эта тварь сейчас смотрит на него и не отводит своих глаз, питаясь его страхом, чувствуя его, словно акула свежую кровь пролившуюся в её водах. Тотчас лёгкие начали сдавливаться, вынудив парня прерывистым дыханием хватать кислород, словно от того, что ещё чуть-чуть и того настигнет смерть. В попытках успокоиться и трезво взглянуть на ситуацию, Марк скрестил руки перед грудью, но навязчивое удушье никуда не делось, дав панике ещё более овладеть рассудком. В миг перед глазами выступили слёзы, что смылили картину реальности и какой-либо ориентир в ней. Слышным бегом что-то приблизилось к парню и заключило его тело в свои объятия, заставив закрыть глаза и замереть приготовившись к неминуемой погибели. — Всё хорошо, я с тобой, — гладя Хитклиффа по голове, в попытках успокоить, повторял знакомый голос. — С-сезар? — Да, он самы- — Слава небесам, что это ты! Я так рад, ты и представить себе не можешь! — крепко вцепившись в тело приятеля, прокричал парень. — Я просто оказался в нужном месте в нужное время. Может, расскажешь что произошло? — Альтернатив! Я видел его здесь. — Альтернатив? Здесь?! Как он выглядел? — Как кошка, обычная дворовая кошка. — И с чего ты взял, что она альтернатив? — Её глаза Сезар, они были такими же как у третьего типа. Ну, помнишь ту трансляцию по телевизору? — Тебе крупно повезло! Сам знаешь на что способны эти твари. — Даже думать не хочу о том, что было бы если бы это был не ты. — И не нужно. К тому же у тебя сегодня и так будет над чем подумать. — Мгх, ты же знаешь, как я ненавижу математику… Но к этому тесту я готовился целый вечер. — Так теперь понятно почему ты на мои звонки не отвечал. Больше так не делай. Перепугал до смерти, гад! — Хах, прости. — Ладно, нам ещё в школу надо успеть, — ослабляя объятия сказал Торрес, лицо которого озаряла мягкая улыбка, вскоре появившаяся и у Марка. Ступив пару шагов вперед, Сезар остановился, ожидая ответную реакцию со стороны друга. Он же лицезрел освещаемый солнцем силуэт: причёсанные волосы, сочетающиеся с тёмными штанами и пиджаком, накинутым на чуть помятую белую рубашку. — Ты чего не идёшь? — Да так, не важно, — тронувшись с места, стыдливо ответил Хитклифф поглядывая на созданные им складки на ткани. — Как это не важно? Ещё как важно. — Я твой костюм, кажется, малость помял. — Хех, ничего, в конце концов это же просто вещь. Кстати! Я совсем забыл спросить тебя про сочинение. Какую тему ты выбрал? — Я ещё не начинал его писать, но сегодня скорее всего начну. Впереди как-никак целых два выходных. — Эх, если бы они были таковыми… — Ничего уже не будет как прежде Сезар, нужно просто смириться с этим. — Я бы может и смирился, но не могу. До сих пор скучаю по былым временам, когда Мандела ещё была безопасна. — Волнуешься за мать? — Естественно. Вдруг какая-нибудь из этих тварей проникнет внутрь нашего дома и, вот так, без сожаления убьёт её, — со слышной дрожью в голосе на последних словах ответил Торрес, отведя опечаленный взгляд в сторону. — Перестань накручивать себя этими мыслями, — положив руку на плечо приятеля, у которого видно блестели глаза от накатившихся слёз, сказал парень, — у вас же заперты окна и двери? — К-конечно! Я всё по нескольку раз проверяю. — Тогда и бояться нечего. Сам же знаешь, что при таком раскладе ничего не случиться. А что насчет твоей собственной жизни? Разве ты за неё не переживаешь? — Переживаю, но не так сильно. Всё же без своей я как-нибудь проживу, а вот без жизней дорогих мне людей… — Это ты просто никогда с альтернативам не встречался! Вызывают жуткую паранойю знаешь ли. Хотя, пока светит солнечный свет мы в безопасности. Так же как и когда вместе. — Тогда, никогда не разлучимся. — Пока светит солнце, и живы вдвоём — друзьями навек Сезар и Марк будут зваться. — Ты помнишь эту глупую фразочку спустя столько лет? Я же её тогда на ходу придумал. — Именно, этим она мне и запомнилась. Да и, это же то, с чего началась наша дружба. Как её можно забыть? — Действительно, как же её можно забыть? Никак. Прямо, как и день когда мы с тобой познакомились. — А ведь в те времена красота и популярность этого округа были неоспоримы. — Очень жаль, что теперь от этого ничего не осталось. Люди то и дело стараются поскорее отсюда убраться. — Глянь-ка, школа вновь пустует. Выйдя на знакомую тропу, взору предстало двухэтажное здание из бурого кирпича, в которое от силы проходило пару человек. — Действительно, почти ни души. — Оно и не удивительно. Когда порекомендовали не выходить из дому, многие перешли на домашнее обучение. Только вот, мои родители вечно заняты, где-то пропадают и объяснить материал некому. — Та же ситуация, но с каких это пор школьная программа стала тебе интересна? — С таких, когда мне понадобился нормальный аттестат. Да и вообще, что тебе может быть непонятно? У тебя одни пятёрки по всем предметам. — Я не воспринимаю материал без объяснения, потому и приходиться ходить в школу. — Хм, как и несмотря на совет сидеть по домам, многие всё так же ходят на работы. — Ну, еду то нужно за что-то покупать. Хотя бы цены немного снизили. — Как смотришь на то, чтобы заглянуть в местный магазинчик после уроков? — У меня не так много денег с собой- — Это не проблема! Я могу поделиться с тобой, для друга ничего не жалко. — Спасибо, в какой раз выру- Диалог был вынужден прерваться как только оба переступили порог школы и встретили учительницу литературы, что не поздоровавшись в ответ, бегом покинула здание. — Как думаешь, теперь то нужно будет это сочинение писать? — Конечно, здесь же не один учитель, смотри на замену кого поставят. Да и посочувствовал бы, вдруг что случилось у человека. — А вот об этом я не подумал… — опустив взгляд, произнёс парень, понимая глупость сказанного ранее, и не услышав ничего в ответ проронил, — Сез- — Тише! — тут же прикрыв рот Хитклиффа ладонью, шикнул Торрес. Добившись желаемой тишины, приятель указал в сторону распластавшейся на белёсой отделке подозрительной тени, что в миг скрылась с глаз. Осторожно, дабы не спугнуть и не обратить внимание монстра на себя, друзья подкрадывались к злосчастной развилке между коридорами. Оказавшись в паре сантиметров от притаившийся за углом твари послышалось протяжное дыхание, пробирающие до мурашек не хуже, чем та картина, представляемая разыгравшейся фантазией. Нервно сглотнув стоящий в горле комок слюны, видным жестом Сезар начал обратный отсчет и как только последний палец загнулся, оба мгновенно выглянули из-за стены. То, что оказалось за бетонной плитой смогло лишь обескуражить: протяжный проход был пуст, пока вместо ожидаемого альтернатива не показался, одиноко идущий на урок, ученик. — Вот чёрт! Я же- Мы же слышали дыхание этого нечто и видели тень! Как же оно смогло так быстро сбежать? — озадаченный не подтвердившимся предположением, в полуслуха гневно высказался Торрес. — Успокойся. Может и хорошо, что монстр сбежал. — Так я и не спорю… Да и, чтобы мы делали встретив эту тварь. Сменив былую серьёзность привычной улыбкой, Сезар вместе с обеспокоенным от недавних событий Марком прошли к бирюзовым, словно блестящая вода у берега озера, шкафчикам и найдя свои, с помощью личных ключей открыли металлические дверцы. Послышался лёгкий грохот, который раньше заглушал шум от множественных разговоров проходящих мимо ребят. Внутри были заметны некоторые различия: у Торреса тыльную сторону ящичка украшали совместные фотографии его и Хитклиффа, а так же дорогой всему сердцу матери, всякий раз грея душу перед сложным тестом и контрольной работой. Учебники на нижней полке были аккуратно сложены по размеру, как и тетради на верхней. Марк же не любил все эти формальности, потому после уроков бросал всё как есть. В итоге, как в первый раз, удивляясь почему же содержимое выпадает или мнётся. Внутренняя сторона двери же заимствовала идею товарища, но среди общих фотографий был совместный снимок его с сестрой. При взгляде на него у Хитклиффа внутри закрадывалось горькое чувство из-за того, что она, как и он сам, так и не получила должного тепла от родителей. Однако, чтобы ни случалось парень всегда старался держать её под своим крылом, что в свою очередь поддерживалось верным товарищем — Сезаром. Именно на Полароид, подаренный тому на Рождество, и были сделаны повешенные здесь снимки: летнее озеро, закат в лесу, пикник в парке, ночевка в палатке… Всё это сопровождалось счастливыми выражениями лиц, смотря на которые волей-неволей накатывались слёзы от осознания того, что теперь ничего из этого не повторить и те мгновенья, что успели запечатлеться на глянцевой плёнке, будут лишь печальным напоминанием об прекрасном времени, когда альтернативы не были так опасны. — Какой у нас там первый урок? — доставая нужные книги и тетради, удручённо спросил Марк. — Математика. — Как назло я книгу дома забыл. — Ничего. Вот, держи мою, — протягивая к груди товарища учебник, сказал Торрес, — вернёшь после урока. — Спасибо! — Всё, чтобы не видеть грусть на твоем лице. — Да я не по этому поводу, — глянув на дверцу, тут же её закрыв, произнёс парень, — кхм, так что? Пойдём? — Пойдём. Ещё раз убедившись в том, что шкафчик заперт, Сезар последовал за приятелем вглубь коридора к нужному кабинету. Накаляемая общим волнением и тревожащим спокойствием тишина прервалась начатым Торресом диалогом: — Надеюсь ты действительно подготовился к этому тесту. Слышал вопросы будут не из лёгких. — Не верь этим слухам. Всё, чтобы запугать нас и заставить открыть книгу. — Судя по тебе, этот метод действительно работает. Всё же, удача бы нам не помешала. — Тогда, удачи. — Удачи, — переступая порог ведущий в класс, сказал парень. Войдя в помещение полное пустых парт, друзья сели на свои места и взялись за повторение пройденного материала. До начала занятий оставалось ещё десять минут, из-за чего многие ученики начинали углубляться в книгу, дабы хоть что-то понять и подучить. Хитклифф так же поспешно вспоминал ненавистные формулы, прикрывая шероховатую страницу и пытаясь про себя повторять напечатанные символы на бумаге, и теоремы, в надежде не забыть те во время тематического контроля. В один момент, часто поглядывая на открытую дверь, парень аккуратно записал самое главное из раздела на запястье, прикрыв тёмные чернила длинным рукавом. Как обычно, Сезар особо не волновался по поводу предстоящего теста, ведь всё хорошо выучил и прорешал, но внутри него все равно продолжало медленно разрастаться волнующее грудь чувство. Глубоко дыша, облокотив голову на руку, он всматривался в безмятежную картину за окном. Восходящее солнце, с его золотистыми лучами походящими на кристаллически чистый мёд, согревало крыши зданий вместе с пожухлой травой возле них. Часть янтарного света проходила сквозь прозрачную завесу неосвещённого класса, приятно ослепляя один глаз и освещая часть густых прядей, утопая в непроглядном мраке. Однако наступившее на душе спокойствие прервалось со звонким гудком школьного звонка, до смерти перепугав ушедшего в себя парня. Сердце задребезжало, как тяжелые капли проливного дождя по подоконнику, а ладони сделались холодными. Тотчас в помещение, с грохотом запертой двери, вошла учительница математики. При виде педагога ребята тут же встали, единодушно поздоровавшись, и, услышав в ответ сухое: «Садитесь», опустились на свои места. Неспешно пройдя к своему рабочему месту, женщина устроилась поудобнее на стуле и угрожающе постучала несколькими листиками с готовыми тестами по столу. В донельзя волнительной обстановке, она дала несколько минут на повторение, пристально следя за тем, кто чем занимается, а учитывая не многочисленность учащихся, делать это было куда проще. Ребятам, не успевшим сделать шпоры, оставалось только одно — стараться запомнить всё, что только может пригодиться. Когда время прошло, учительница раздала листы с пропечатанным тестом, что состоял из пяти заданий разного уровня сложности, по одному на парту. Мельком пробежав глазами по работе, Марк с лёгкостью ответил на первые два вопроса по теории, но вчитавшись в третью задачу, былая уверенность улетучилась так же стремительно, как и пришла. Записав примерное решение простым карандашом, парень взглянул на женщину, проверяющую работы другого класса, и убедившись, что она не смотрит, тихо позвал товарища: — Сезар, сез, сез! — Да тише ты… Какой вопрос? — Третий. — Формулу подставь и всего, ответ три. Стерев серый грифель ластиком, Хитклифф схватился за шариковую ручку и, уверенный в решении, мигом записал его на отведённом поле. За этим действием невзначай наблюдал Торрес и мельком проверял работу приятеля, ведь уже закончил делать последний пункт. — Исправь во втором, там Г. Уловив замечание друга, Марк перечеркнул неверный ответ и вернулся к четвёртому номеру. По рисунку и отрезкам в дано нужно было вывести доказательство. Подобного рода задачи парень не любил наравне с альтернативами, ибо их итоговое решение скорее было для него каким-то чудом, а не логически выстроенной цепочкой. Попытки хоть как-то сложить всё в едино были тщетны. Только он собрался обратиться за советом к Сезару, как заметил остановившуюся между ними учительницу. — Сезар Торрес, как посмотрю вы уже всё сделали. Отлично, можете сдавать работу. Или вы ещё кому-то должны дать списать? — косо глянув в сторону Хитклиффа, спросила женщина. — Нет, вовсе нет, мэм. Взяв заполненный решениями лист и проглядев его, учительница довольно улыбнулась. — Вот, берите пример. Не прошло и пол-урока, как ученик всё решил. Молодец Сезар, пять с плюсом, — изящно выведя красными чернилами заслуженную оценку, гордо сказала женщина. Положив проверенный тест на угол своего стола, педагог засекла ещё десять минут и медленно проходила мимо рядов, обращая внимание на каждую работу. Кто-то не мог сделать и двух номеров, в то время как другие ломали головы над задачами. Марк в свою очередь и не пытался спрашивать товарища о решении, ибо учительница ходившая рядом могла с лёгкостью услышать их перешептывания. Время уходило, а ответ был явно неверным, но парень оставил всё как есть. Следующие минуты Хитклифф провёл в ожидании объявления о сдачи работ и нехотя сдав свой тест, вернулся на место. Оставшаяся часть урока была посвящена общему разбору следующей темы. Как бы парень не старался, он ничего не понимал в подробных чертежах объёмных фигур, что возникали при скорых взмахах мела по доске. Если бы не прозвеневший звонок с урока, то он бы точно уснул от нудности происходящего. Выходя из душного кабинета, попутно прикрывая сонный зевок ладонью, Марк остановился у двери и дождался Сезара, дабы они могли вместе пойти на следующие занятие. Под обсуждение вопросов из самостоятельной работы и их правильных ответов, друзья спустились по пустующей лестнице и вошли в нужное помещение. Усевшись за партами, оба достали из рюкзаков потрёпанные бывшими владельцами книги и принялись повторять пятый параграф, ведь грядущим уроком была история. Перемена незаметно пролетела и наступил урок. Педагог поприветствовал ребят, что в свою очередь поздоровались с мужчиной. Сев на стулья, большая часть класса судорожно пробегала глазами по страницам, запоминая выделенные даты и ход исторических событий. К счастью, на этот раз всем повезло и вместо опроса по предыдущему параграфу, учитель приготовил презентацию к следующему. Опустив жалюзи, помещение окутала непроглядная тьма, разрываемая холодным свечением от монитора школьного компьютера. Вернувшись к своему столу, педагог достал из-под него проектор, заранее подключенный к общей сети с нужным файлом. Выведя изображение на доску, учитель начал своё повествование, сопровождающиеся красочными картинками и интересными фактами. Как бы Хитклифф не старался проникнуться историей, но постоянно ловил себя на частых зевках и навязчивой сонливости. Не способный ей противостоять, он положил руки на парту и опустил голову, утопая в нагрянувших мечтах.***
— А теперь то же самое повторит Марк Хитклифф, — повысив тон голоса, что пробирал до мурашек, сказал педагог. — Простите, я не расслышал… — мигом выпрямив осанку, устало произнёс парень. — Может поведаешь нам причину, по который ты имеешь право спать на уроке? — Простите… Просто, я всю ночь не спал. Вы хотя бы представляете кого это, находиться рядом с альтернативам? — как можно жалко высказался Марк, ловя на себе удивлённые взгляды одноклассников. — Представляю. Ладно, раз уж такое дело, можешь продолжать спать. — Спасибо Вам огромное. Вернув под голову импровизированную подушку, парень как можно удобнее устроился на парте, проспав весь урок. Протяжный звон, прямо как ненавистный будильник, разбудил Хитклиффа и тот направился в кабинет языка, заодно расспрашивая Торреса о том, что вообще происходило прошлые пол часа. — К слову, про альтернатива, это была правда? — Не совсем, я чуточку решил приукрасить. — Обманывать людей не хорошо. Ой, как не хорошо. — Знаю я, но лучше это чем единица в журнале. Да и Сезар- — Дай угадаю, ты опять не завтракал? — Ну, не успел. У тебя же найдётся парочку бутербродов с собой? — Конечно найдётся, — остановившись у окна, сказал приятель доставая контейнер со своим ланчем. — Спасибо! Ты только что человеку жизнь спас, — прожевывая два ломтя свежего батона, под которыми была любимая обоими вяленая колбаса, прочавкал парень. — Хех, за столькие спасения мне уже как минимум должны медаль выдать. Ну как? Вкусно хоть? — Конечно! Ты ещё спрашиваешь? — Просто на сей раз их приготовил я. Маму на работе задержали и она решила не переться домой в ночь, сам понимаешь… — Угу. А когда она вернётся? — Не знаю, дурацкий у неё график какой-то, но это единственная работа, что приносит хоть какие-то деньги. — Эх, график действительно дурацкий, мои тоже с утра до ночи пашут… Впрочем, ещё раз спасибо. — Пожалуйста, а теперь пошли на урок. Не хватало опоздать. Сойдя со ступенек, парни прошли вглубь коридора и свернув налево попали в кабинет английского языка. Урок прошёл незаметно, порадовав своим разнообразием, ведь учительница всегда старалась преподнести всё доступным и понятным языком. Сделав пару упражнений из параграфа, закрепив полученные знания, ребятам было задано домашнее задание и все, как только раздался звонок, мигом ринулись со своих мест, резво понесясь в столовую. Настало время третьего и самого желанного урока — ланча, во время которого ученики могли перекусить, поговорить и отдохнуть. Заняв два места, оставив на стульях свои рюкзаки, друзья подошли к месту раздачи еды. Каждый выбрал свою вариацию супа, горячего, салата и напитка, после чего оба вернулись к своему столику и, поставив на него подносы, убрали портфели на пол. — Мы совсем забыли про вилки с ложками, — садясь, заметил Торрес. — Действительно. Подожди секунду, сейчас принесу. Метнувшись туда и обратно, Хитклифф разложил слегка влажноватые столовые приборы и разместился напротив товарища. — Приятного аппетита. — Спасибо, и тебе. Оба принялись наслаждаться выставленными перед собой блюдами. Сезар выбранными из всего щами, запеченной рыбой с рассыпчатым рисом, салатом «Цезарь» и чёрным чаем. Марк же горячим рассольником, жаренным в панировке филе курицы с пюре, салатом из овощей и яблочным соком. — Слушай, очередь у буфета рассосалась. Пойду-ка, схожу куплю чего-нибудь. — Хорошо, буду ждать тебя здесь. Встав со стула, Хитклифф подошёл к витринам с кондитерскими изделиями, рядом с которыми располагалась полочка с напитками. Глаза разбегались от разнообразия: разноцветные пончики с посыпками, воздушное печенье, кексы с изюмом, ватрушки с сахаром, шоколадные пирожные. Не успел он выбрать что-то из ассортимента, как подошло время сделать заказ. — Мне пожалуйста, слойку «Бантик» и булочку с маком. — Держите, — протягивая два прозрачных пакетика, ласково произнесла продавщица, — с вас четыре доллара и восемнадцать центов. — Хорошо, — достав бумажник из кармана и протянув деньги, сказал парень. Забрав покупки, Марк вернулся к другу и протянул тому один из пакетов. — Булочка с маком? Ох, моя любимая, спасибо. — Хех, да пожалуйста. — Но это все равно не освободит тебя от не отдачи моего учебника. — Точно! Прости, — достав книгу, которая тут же оказалась в руках у Торреса, произнёс Хитклифф. — Ничего, с кем ни бывает, — убрав лишние вещи со стола в рюкзак, сказал парень. — Что думаешь об альтернативах? Знаю, тема избита, но всё же. — Эх, за столько лет они стали массово убивать людей лишь сейчас. Причём тех, кто находится в одиночестве. Ведь, ещё не было зафиксировано ни одного случая их нападения в торговом центре или школе. — То есть, чтобы довести человека им нужно, чтобы этот человек был один в доме? Значит ли это, что информация с телевизора была искажена? — Всё имеет место быть. Тем более учитывая вид появляющийся в нём. — Да уж, при таком раскладе нам действительно лучше держаться вместе. К слову, может сегодня ко мне в гости зайдёшь? — Я только за, но если моя мама вернётся я буду вынужден уйти. И, надеюсь ты не против того, если я позвоню ей когда придём к тебе? — Конечно не против. Так, за обсуждениями разных тем, прошёл ланч и приятели, убрав за собой, пошли на следующий урок. По приходу в кабинет, обоих весьма удивили реагенты и прозрачные колбочки на столе учителя. Как оказалось, всё это нужно было для практической работы в парах, за которую каждый получит оценку. Взяв у педагога необходимые материалы, Сезар подошёл к, чертившему в своей тетради таблицу, Марку и открыл учебник на странице с подробным описанием действий. Определившись с ролями, Торрес проводил опыт, разливая разноцветные жидкости из колбы в колбу, а товарищ записывал все наблюдения в тетрадь. Позже, когда оставалось дело за малым, Сезар дописал внизу уравнения реакций и вместе с Хитклиффом сделал вывод. Окончив работу, друзья сдали тетрадь и оборудование, уйдя со звонком в компьютерный класс. Помещение было пусто, скорее из-за того, что многие любили уходить с последних уроков, но это не могло не радовать, ведь машин было меньше, чем учеников и временами приходилось сидеть по двое, а иногда даже и по трое. Выходя из кабинета, педагог сказал приятелям заранее найти нужную программу, с которой они будут работать сегодня на уроке. В то время как Торрес лазил по рабочему столу внимательно читая каждое название, Марк устраивал заезды на кресле по всему классу. Не обращая внимание на дурачества товарища, Сезар всматривался во включенный монитор, надеясь найти нужную иконку, как на нём неожиданно начали появляться слабые помехи. Отстранившись от режущего глаза экрана, парень зажмурил веки и по их открытию лицезрел, холодно глядящего на него, злоумышленника. Существо ничего не предпринимало, в один момент ехидно заулыбавшись. Парализованный от ужаса и той мысли, что эта тварь причастна к альтернативам и в любую секунду может свести его счёты с жизнью, Торрес продолжал смотреть на злоумышленника, что в свою очередь сверлил взглядом сидящего по ту сторону монитора. Разум, полный затейливых и позитивных мыслей, резко начал заполняться печальными воспоминаниями, стараемо забываемыми по сей день. — Так это, ты во всём виноват… Медленно вовлекая в отчаяние, тут же о себе напомнили события давних дней: пронзающий до костей хруст, последующий крик матери и он, одиноко стоящий в дверном проёме. — Сезар. Сезар! Ты там уснул что ли?! — обернувшись по направлению к приятелю, сердито спросил Хитклифф. Подъехав на стуле поближе к товарищу, ожидая того, что тот в очередной раз старается не отвлекаться от работы, Марка сразу же передёрнуло от одного лишь вида Торреса, что неподвижно сидел перед монитором и, заливаясь слезами, тихо повторял одну и ту же фразу: «Это ты во всём виноват». — Хей, ты чего приятель? — аккуратно положив ладонь на плечо пиджака, поинтересовался Хитклифф. — М-Марк? — Что случилось? — Злоумышленник! На мониторе! Ты только глянь! — судорожно указав на злосчастный экран, хрипло прокричал парень и осознав, что никого там нет, продолжил, — т-там он был! Клянусь, только что! — Так, пойдём со мной, — схватив товарища за руку, сказал Марк. — А, куда мы? Так и не получив ответа на заданный вопрос, Сезар ведомый Хитклиффом пробежал безлюдный коридор, а затем был затянут в уборную. Пока он, ничего не понимающий, стоял возле раковин, друг проверил что в кабинках никого нет и вернулся к былому разговору. — Послушай, я тебе верю. — Марк, если бы не я в тот день, он бы остался в живых. Это я во всём вин- — Прекрати, это был несчастный случай. Такое могло произойти в любой другой семье. Да и, меня тоже однажды злоумышленник… Впрочем, за мной так никто и не пришёл. Я попросту никому не был нужен. — Но сейчас, ты мне нужен! — мигом обняв погрустневшего от мыслей об бездушии родителей Марка, всхлипывая выкрикнул парень. — Как и ты мне, Сезар, — приняв объятия дрожащего от недавней истерики приятеля, ответил Хитклифф, — давай больше не думать об этом. Как есть, так есть. — Давай, ничего уже не изменишь. — Прежде чем мы вернемся, тебе лучше умыться. — А сколько осталось времени? — включив холодную воду и набрав её в ладони, спросил Торрес. — Не важно, сколько тебе нужно времени, столько и осталось. — Тогда подождёшь меня здесь? — Естественно, тем более после такого. Мало ли ещё что с собой вздумаешь сделать. — Никогда! Это же ужасно! — Боюсь под влиянием альтернатива ты вряд ли бы об этом задумался. — Как и многие другие жертвы, падшие от их рук… Смыв слёзы и склизкие сопли с лица, Сезар вытер руки о пиджак, ибо ни салфеток, ни полотенец к концу дня не было, представ перед товарищем в не самом лучшем виде. — Скажи честно, я ужасно выгляжу? — Лучше, чем было это определённо. Глаза слегка красноваты, но кто знает от чего, верно? — Верно. — Так что, пойдём? — Пойдём, пойдём. Нам же не нужна запись об опоздании на урок. Выйдя из уборной и преодолев протяжный путь, друзья вернулись со звонком в класс, в котором было от силы пару тройку человек. Учитель объявил о начале занятия, объяснил ход действий в программе, что позже были записаны на доске, и принялся заполнять журнал, отмечая отсутствующих и присутствующих. Он хорошо относился к преуспевающим ученикам, потому по завершению всех заданий мог отпустить пораньше со своего урока. Подобным часто пользовалась команда Марка и Сезара, уходя за десять или пять минут до окончания. На этот раз Торрес с опаской садился за своё место перед компьютером и даже не хотел к нему притрагиваться, из-за чего управлять машиной взялся Хитклифф. Только он провёл мышкой по столу, как внизу включившегося монитора появилось уведомление о новом сообщении. — Марк, мы же не будем его открывать? — Ты нет, а вот я да. — Стой- Не успел Сезар выкрикнуть, как приятель уже кликнул по всплывшему окну, вследствие чего показалось письмо, название которого состояло из одних лишь нулей и единиц, что тут же заставило обоих насторожиться. В его содержании было лишь одно предложение: «Рад тебя видеть вновь, Сезар». — Господи, как же я ненавижу этих существ! — Брось Сез, кто-то наверное просто пошутил. Тем более мы же отходили. — Такому шутнику стоило бы кое-что начистить. — Ладно, остынь, давай лучше перейдём к заданиям. — Конечно… Заходи в «Оффис». Наставляемый другом, Марк заполнял таблицы и вводил диктуемые команды в строки. Выйдя на несколько результатов, друзья смогли дать ответы по всем трём вопросам. — Простите, мы всё! — высоко подняв руки вверх, в один голос сказали парни. Учитель подошёл на зов ребят. Проверив цифровую таблицу, он поставил обоим по пятеркам и отпустил с урока, как и предполагалось, на десять минут раньше. Выйдя из помещения, к общему удивлению коридоры накрыл мрак из-за серых туч, перекрывших доступ большей части солнечного света в здание. Переглядевшись, товарищи решили как можно быстрее пройти извилистые коридоры школы, что сейчас напоминала павильон для съёмок фильма ужасов. Если в кино ещё можно было бы побродить и поиспытать судьбу, то в реальном мире не было права на ошибку. Добежав до главных дверей и отворив их, приятели наконец-то смогли выдохнуть. — Слушай, кажется дождь намечается. Может лучше домой пойдём? — вспомнив об плане друга, спросил Торрес. — Ну да, мало ли ещё как зарядит. Тем более небо заложило, вряд ли ветром сможет раздуть. Тотчас, оба отправились к дому Хитклиффов, что находился в нескольких минутах ходьбы от школы.***
Вновь заперев входные двери, Марк оставил ключи и обувь в прихожей. Однако душевное спокойствие потревожил факт отсутствия его сестры, в поисках которой он примчался к телефону, принявшись обзванивать всех соседей. Первые попытки были тщетными, пока с обезумевшим от факта пропажи Сары, не решил заговорить Сезар, что собирался поставить обоим воду на чай. — Ты в доме даже не искал, может она спи- — В это время она обычно уроки делает! Чёрт, черт, чёрт! А вдруг с ней что-то случило- — Здравствуйте, можно ли поинтересоваться кто это звонит? — спросил девичий голос на конце провода. — Привет, это я Марк, брат Сары. К слову она у тебя? — Да! Она решила зайти ко мне, Вы же не против? — Конечно нет, только передай ей, пусть в следующий раз предупреждает о подобных решениях, хорошо? — Хорошо. — И ещё, пусть вернётся до наступления темноты. — Хорошо, хорошо. — Будьте паиньками и во всём слушайтесь взрослых! Да шучу, но всё же будьте аккуратны. — Конечно будем. — Пожалуй это всё, о чём я хотел спросить и сказать. — Тогда, до свидания. — До свидания… — Волнуешься за неё? — препоминая то, как Хитклиффу дорога его сестра, спросил Торрес. — С того момента когда осознал, что кроме меня ей в этом мире некому дать тепла и внимания, я как-то привязался, почувствовал эту ответственность. Ну знаешь, без задней мысли хвалю её за решённую задачу, делаю какие-нибудь подарки, даже банально говорю, что «ты молодец, продолжай в том же духе». — Ты хороший брат, — положив руку на плечо парня, произнёс Сезар, — всегда таким был, будешь и являешься. — Спасибо. Кстати, ты же хотел позвонить, — передав трубку, от которой простирался длинный закрученный шнур, сказал Марк. — Точно, спасибо. Покрутив диск, набирая нужный номер, Торрес принялся ожидать ответа, слыша одни лишь прерывистые гудки. Только он хотел было класть трубку, как ему ответили. — Здравствуйте, кто это? — Привет мам- — О! Это ты, моё золотце! Как у тебя дела? Как прошёл день? — Мам, меня больше интересует когда ты вернешься. — Прости солнышко, тут что-то с графиком, но не волнуйся я здесь ни одна, как-нибудь переждём. Хах, бывали времена и похуже. — Я чего звоню, я тут у Хитклиффов дома пока что. Мы решили вместе с Марком то самое сочинение написать. — Хорошо, позвони когда будешь дома. — Обязательно. Ты там особо не напрягайся и будь бдительна, а если надо я могу тебя встретить или подъехать. — Не надо! Даже не думай, не хватало ещё и тебя потерять! — Как скажешь, мам. — Ладненько, хорошо провести вам время- — Подожди, а во сколько ты сегодня будешь? — Может быть в восемь-семь часов вечера, но из-за надвигающегося ливня, может и здесь переночую. — Хорошо, береги себя. — И ты себя, солнышко. Помни я люблю тебя. — И я тебя. Какое-то время продержав у уха телефонную трубку, Сезар опечаленно вздохнул и вернул её на прежнее место. — Что-то не так? — Нет, просто она вновь ночует на работе. — Может съездить за ней? Я умею водить, да и машина батина стоит в гараже. — Она сказала, что лучше переночует, чем рисковать. Погоди, ты умеешь водить? — С недавних пор. Ну, знаешь, мать решила наконец-то уделить мне время. Впрочем, давай чаю что ли попьём? А то что-то мы заговорились. — Давай, а потом возьмёмся за сочинение. Друзья прошли на кухню. Хитклифф тут же набрал в чайник холодной воды и, включив электроприбор, принялся ждать закипания жидкости. Торрес же, дабы не мешаться под ногами, устроился поудобнее за столом и наблюдал за действиями товарища. Одновременно с этим подмечая, что интерьер спустя года никак не изменился. Всё тот же серебристый холодильник, украшенный разноцветными магнитиками, а ранее рисунками под авторством Сары, а бывало даже и его с Марком. До сих он помнит, как тот рассказывал, что родители собирались их выбросить, но Хитклифф старший тех уговорил и спрятал многие из работ в своем дневнике, о месте нахождения которого даже он сам не знает. Рядом висели ореховые шкафчики, помнится именно в одном таком однажды его приятель спрятал подарок для своей сестры и позже, притворившись Сантой, подложил его под пышную ёлку. Внизу же, располагался разделочный стол, а рядом газовая плита и духовка, в которой друзья когда-то испекли имбирное печенье, украшенное глазурью всеми членами обеих семей. — Что будешь? Чай, кофе? — поинтересовался Марк, отвлеча от нахлынувших воспоминаний Сезара. — Чай, если можно зелёный. — Конечно можно. Достав из картонной упаковки два пакетика, парень закинул их в ёмкости, полные жгучего кипятка. — Слушай, чай же все равно горячий, может начнём сочинение писать и в процессе он как раз остынет. — Давай, всё лучше, чем сидеть без дела. Услышав одобрение своей идеи, Хитклифф взял две кружки, а Торрес портфели. Поднявшись по лестнице, товарищи вскоре оказались в по-своему уютной комнате Марка. Поставив ёмкости с ароматным отваром на дальнем углу стола, приятели достали с рюкзаков пеналы вместе с тетрадями. Сразу же обсудив на какую же из тем они напишут работу, выбор пал на образ главного героя повести. На удивление у Хитклиффа даже была нужная книга, взятая со школьной библиотеки впервые за многие годы. — Скажи честно, ты читал её? — Читал конечно же. — Тогда, кого главный герой встретил после того как вышел на главную площадь? — Старого знакомого, он же его ещё потом застрелил. А знаешь ли ты почему? — Потому что, он влюбился в ту же девушку, что и главный герой. — Молодец Сезар, видно, что читал, — выдавив из себя голос, похожий на учительницу литературы, сказал Марк. — Хах, ладно, с чего бы начать? — Со вступления, по типу: «На уроках литературы мы познакомились с…» — То же самое потом и в выводе напишем, ну то есть: «Эта повесть рекомендуется к прочтению каждому учащемуся». — А ещё как же сильно нам понравилось сие произведение. — И это тоже. Достав ручки, друзья записали ранее оговорённое вступление и перешли к главной части сочинения. Долго ломать голову не пришлось, ведь оба знали материал и, с легкостью выводимых на чистых строках букв, писали о своей точке зрения, иногда поглядывая в тексты друг друга. Сочинение заняло не более двух часов. Чистый лист с обеих сторон уже был весь в расписных предложениях, из которых состояли множественные абзацы. Оставалось дело за малым — написать вывод. Протянув рукав к напряженному лбу, Хитклифф поднял взгляд с тетради и вспомнил про чай, давно остывший за время кропотливой работы. Взяв кружку за керамическую ручку, парень отпил немного прохладного напитка, чем обратил внимание товарища на себя. — Решил устроить перерыв? — Не, просто пить захотелось. — А тетрадь испачкать не боишься? — Я же аккуратно. Да и ты не стесняйся, подключайся к чаепитию. — Как скажешь, но не забывай про нашу главную цель. — Вроде уже всё расписали, что ещё то осталось? — Ты забыл про то, что в конце он осознаёт свою ошибку и теперь вынужден скитаться. — Не думаю, что к этому придерутся. — Ну плюсик у пятерки точно то исчезнет. — Ладно, что в заключении то запишем? — Пока ты чаёвничал я уже всё записал, — выполнив в тексте последний штрих, ответил Торрес, в миг достав с портфеля булочку с маком и надкусив её. — Можно-? — Угу, только не точь-в-точь. — Естественно, — пробежавшись глазами по сочинению, произнёс Марк и записал свою версию вывода, тем самым завершив сочинение, — наконец-то! Звонко захлопнутая тетрадь тут же оказалась в портфеле, а гордый проделанной работой Хитклифф взял свою слойку и принялся уплетать её с оставшимся чаем. — Хорошо, что тогда в столовой я решил их взять, как чувствовал, что в магазин не зайдём. — Кстати, посмотри в окно, уже темнеет. — Хм, раньше чем я думал, надеюсь Сара не задержится у своей подруги. Заканчивая вкушать, в меру сладкое, мягкое тесто свежей выпечки, Марк уже хотел было спуститься и позвонить своей сестре, как тишину прервал звук открывающейся замочной скважины. Парень тут же выбежал из комнаты и спускаясь по лестнице не мог нарадоваться, что лицезрит целую и невредимую сестрёнку, чей свитер чуть-чуть промок от начавшегося дождя. — Ох, как же я рад тебя видеть! В следующий раз предупреждай когда собираешься к кому-то в гости идти, хорошо? — И я тоже. Насчет этого, всё получилось спонтанно, но я только хотела тебе звонить, как за пару минут до этого ты дозвонился сам. — Я же волнуюсь, ты знаешь. — Конечно знаю, ты же мой любимый старший братик. Как посмотрю ты здесь не один? — Да, к нам Сезар заглянул. Мы с ним сочинение только-только написали. — Понятно. Нам к слову передали кое-что к чаю, — протягивая коробку конфет, сказала Сара. — Ого, значит надо поставить воду на чай. Ты же хочешь попробовать их? — Спрашиваешь? Конечно! — Тогда иди передевайся. С тебя конфеты, а с меня чай. — Хах, хорошо, — провожая взглядом Хитклиффа старшего на кухню, произнесла девушка, — о, привет Сезар, какими судьбами здесь? — Привет Сара, да так вместе с Марком сочинение писали. Он же тебе вроде бы об этом уже сказал, верно? — Верно, мы с подругой тоже домашку на понедельник делали. Впрочем, может переночуешь у нас? На улице не так тепло, как было до этого, за одно вместе с нами чая с конфетами попьёшь. — Спасибо, но пока что я и сам не определился, остаться ли у вас или пойти домой. Да и, ещё не вечер, а если надо, где помочь или что-то объяснить, обращайся. — Хорошо, — поднимаясь по лестнице, ответила девушка, в последствии скрывшись в своей комнате. Торрес шагнул по направлению к кухне, как неожиданно рядом раздался телефонный звонок, чуть напугав проходящего мимо. — Сезар, можешь поднять? Если это лично ко мне, то позови. — Конечно, без проблем. Подойдя к аппарату по просьбе друга, Торрес поднял трубку, услыша на той стороне провода лишь звенящую тишину. Молчание собеседника начинало настораживать, пока тот не произнёс желаемых слов. — Привет Марк, это я Сезар, прости что так поздно. Тотчас Торреса передёрнуло от осознания того, что фраза была произнесена его голосом, что обращался к нему как к Хитклиффу, ожидая что именно тот ответит на входящий вызов. Парень понимал, лучше не продолжать диалог, но трубка сама собой крепко сжалась в руке и он всё же решился ответить. — Н-ничего, чего звонишь то? — Да, моя мама упала в обморок. Перед этим она громко закричала, наверное увидела кого. — Она упала в обморок?! С ней всё хорошо? — Не волнуйся, я уже еду с ней в больницу. — В какую именно? Я могу подъехать! Ну, знаешь что-нибудь передать. — Нет, не нужно, спасибо — Так в какую-? — Я знаю это ты, Сезар. Тут же раздался оглушающий женский крик, в точности повторяющий тон голоса его матери, завершив недолгий разговор. От услышанного широко раскрытые глаза потухли, принявшись всматриваться в никуда, а челюсть, в попытках дать уже никому не нужный ответ, произвольно подёргивалась. Размякшая ладонь выронила алую трубку, грохот об пол которой смог вывести парня из шокового окоченения. Вздрогнув, переведя взгляд на лежащий поодаль предмет, Торрес ощутил как же быстро сейчас билось его сердце. Адреналин бурным потоком растёкся по венам и ударил в голову, затмив смятение и трусость перед безобразными тварями, что одним своим существованием погубили родной ему округ. Решив незамедлительно действовать, Сезар, ослеплённый выплеснувшейся злобой, накопившейся за долгое время, не слышал доносящихся с кухни вопросов приятеля и с грохотом обыскав прихожую, всё-таки наткнулся на серебряные ключи на одной из полок. Распахнув входную дверь, он не посмотрел на сильный ливень и выбежал на улицу. Волнуемый состоянием не отзывающегося товарища, Хитклифф прошёл к месту погрома. Заметив брошенную на полу телефонную трубку и распаханную дверь, парень понял что к чему и мигом помчался вслед за беглецом. Различить силуэт Торреса было затруднительно из-за мрака окутавшего улицы и серой дымки, созданной бесчисленными каплями дождя, звонко разбивающимися о землю. Доверившись своему чутью, Марку пришлось бежать туда, куда глаза глядят, с надеждой на то, что он следует в правильном направлении. Ступая по поблёскивающим лужам, парень прерывал их покой и разбрызгивал воду вокруг ног, чувствуя как прохладная жидкость с каждым шагом всё более затекает в любимые кроссовки. В то же время лицо обдавал сильный ливень, заставляя убирать размывающую кругозор жидкость с лица, что в движении стекала на серое худи, насквозь промокшие за несколько секунд слепого преследования. Силы продолжать, наравне с угасающей надеждой, постепенно терялись в злосчастной тьме, как и Сезар. Наступил момент когда Хитклифф больше не мог бежать. Положив руки на колени, парень жадно хватал воздух, устремив взор на плитку, сверкающую оранжевым светом от фонарных столбов поблизости. Злясь на самого себя, упрекая в том, что в любую секунду его промедления он может потерять дорогого ему человека, Марк с трудом поднялся и осознал каким же счастливчиком является. Разглядев знакомый силуэт, парень как можно быстрее рванул с места, выкрикивая имя друга и уговаривая остановиться. Однако последний либо этого не слышал, либо не хотел слышать. Метр за метром Хитклифф догонял Торреса, поджидая удобного момента. Когда же такой наступил, Марк тут же схватил безумца за промокшую рубаху, тем самым заставив того замедлить ход и в последствии остановиться. Крепко ухватив оба плеча, парень развернул Сезара к себе лицом, наблюдая как тот рывками пытается выбраться из его хватки. — Отпусти! Тебе этого не понять! — живо брыкаясь и злобно скалясь, кричал на всю улицу Торрес. — Чего мне понять?! Того, что ты с ума сошёл? — Отпусти! Я обязан спасти свою мать! Отпусти, отпусти меня кому говоря-! Тут же звонкий шлепок от пощечины прервал бурную речь. — Ты думаешь она хотела бы, чтобы ты погиб вместе с ней?! Подумай наконец трезво, альтернативы не пожалеют ни тебя ни её! С этими словами, разгоревшейся в жилах огонь ненависти окончательно потух, позволяя осознать, что высказывание приятеля верно. Сезар, прекратив сопротивление, подавлено смотрел на товарища, пока не перевёл приунывший взгляд в сторону. — Извини если переборщил. Я не хотел, честно. — Я-я знаю Марк, я знаю. Разрываясь внутри от множеств чувств, преобладающим из которых был стыд от осознания безрассудности своего поступка, Торрес мигом обнял насквозь промокшего друга и изнеможённо свалился к его груди, начав немо плакать. — Марк, а что если она у-умерл-? — Нет, не может быть такого! Ты же и сам знаешь какая она бойкая женщина. Да и полиция скорее всего уже едет. — Думаешь? — Конечно! Они точно знают как помочь. — Марк, т-ты единственное, что у меня осталось… Я тебя не отпущу, никогда! Пообещай, что не бросишь меня, чтобы не произошло, пообещай! — Обещаю, обещаю, — поглаживая мокрые пряди, дрожащего приятеля, поговаривал парень, — я же тебе говорил, что мы всегда будем вместе. Так что, поднимайся и мы пойдем домой. Ты попьёшь тёплого чая, переоденешься в сухую одежду и ляжешь спать, хорошо? — Х-хорошо. — Вот так, в конце концов, жизнь на этом не заканчивается, — помогая встать на ноги Сезару, сказал Хитклифф. Друзья, вымокшие под проливным дождём, двинулись обратно. Если бы не уличный свет, они вряд ли бы смогли что-либо развидеть, ибо небо было полностью затянуто фиолетово-синими облаками, не пропускающими ни единого светлого лучика. Прохлада, навеваемая ветерком, ощущалась чётче, чем во время погони. Однако не столько она заставила ускорить шаг, сколько силуэт чёрной собаки у фонарного столба напротив. Глаза животного сияли белёсым цветом и наставлено смотрели на идущих мимо парней. К счастью показался знакомый дом, дёрнув за ручку двери которого, товарищи вошли в уютное помещение. К тому моменту Сара уже допивала свой чай на кухне и, обеспокоенная тем, что все жильцы сбежали, прошла к прихожей. — Ну и где вы были? — Да так, неважно, — стараясь скрыть причину по которой оба внезапно выбежали из дому, улыбнувшись, ответил Марк. — Вы же насквозь промокли! Так и простыть можно, учитывая наступившие холодные ночи. — Поэтому мы и быстро вернулись. А ты чем занималась пока нас не было? — Ты серьёзно? Я не знала что и думать! Вы будто бы с ума посходили! Признаться честно, я хотела уже было бежать за вами, но рядом с нашим домом как назло стояла огромная собака. Поэтому я осталась здесь и мне ничего не оставалось кроме как дожидаться вашего возвращения и в, попытках успокоиться, пить свой чай. — Мы тоже видели эту собаку. — Ох, как же она ещё на вас не напала?! А что было бы! — Главное, что сейчас мы живы-здоровы. — Ладно, раз все в сборе, я пошла к себе. — Спокойной ночи. — Спокойной, — поднимаясь по скрипучей лестнице, ответила девушка. Проведя взглядом сестру до её комнаты, Хитклифф снял влажные кроссовки и поставил те сушиться на батарею. — Как посмотрю, дождь даже твои кожаные туфли не пощадил, — заметив сзади приятеля, держащего в руках намокшую обувь, сказал парень. — Ага, впрочем, если бы не отопление, одному богу известно, где бы мы сейчас всё это сушили, — расположив туфли рядом с кроссовками друга, согласился Торрес. — Кстати, ты же не против мою одежду надеть? — Конечно не против. — Тогда я быстренько к себе, а ты пока побудь здесь. — Хорошо. Оставив товарища внизу, Марк минул многочисленные ступеньки и прошёл в свою комнату. Открыв дверцы шкафа, предоставился не самый большой выбор: лёгкие майки, пару толстовок, худи с цветастыми принтами и байка с надписью: «May the Force be with you». Ко всему этому, как обычно, прилагались мешковатые штаны, чьи оттенки простирались между чёрным и светло-серым, но были и исключения. Определившись с наборами одежды, парень взял две вешалки и спустился вниз к, стоящему на том же месте, товарищу. — Прости, что заставил ждать. — Ничего, ты достаточно быстро вернулся. — Тогда пойдём переоденемся, в прачечной как раз есть куда сложить промокшую одежду. По поводу своего костюма можешь не волноваться, зайдешь за ним как-нибудь. — Как-нибудь, прямо как и ты за своим худи. Помнишь, как же глупо мы тогда перепачкались? — Если ты о добавлении в колы ментос, дабы уж точно проверить ходящий по школе миф, то да, конечно же помню, — дойдя до двери погреба, ответил Хитклифф. Включив свет, оба спустились в небольшое помещение, в котором стояла корзина для белья, стиральная машина, пару тазов для постиранной одежды, а так же висели полотенца. — Пока сложим всё в одну кучу, а постираю я это всё завтра. — Хм, а чего так? Слышно будет? — Если бы, однажды предки увидели забытые мною вещи в машинке и по итогу мне влетело. — Оу, прости, не хотел напоминать. — Ха-ха, ничего. К слову, вот твой комплект, — передовая в руки приятеля вешалку, сказал парень. — Это же одна из твоих любимых баек! Ты точно ничего не перепутал? — Нет. Да и, я могу тебе её доверить, друзья как-никак. — Помню с ней ты ещё и видеокассету покупал. Жаль конечно, что отныне телевизор не включить, пересмотрели бы тот ужастик. — На ночь? Чтобы потом всю ночь не спать? — Там всего пару сцен с убийствами было, ничего такого. — Хах, «ничего такого»! Ты только вспомни момент, когда того репортера неожиданно зарезал убийца! Разве этого недостаточно, чтобы обеспечить ночные кошмары? — Ну, возможно. — Возможно?! Ты серьёзно? — Это же фильм. Грамотная постановка там, декорации- — Погоди! А не ты то тогда подушкой закрывался при одном только намёке на сцену с убийством? — Хах, всё-таки помнишь. — Ты кого пытаешься обмануть? Я же тебя вдоль и поперёк знаю. — Как и я тебя, Марк, но боюсь если мы сейчас не закончим этот спор, мы так и не переоденемся. — А вот здесь, я с тобой полностью согласен. Повесив сухую одежду на крючок с полотенцем, Сезар наконец-то, расстегнув множественные пуговицы, стянул прохладную ткань, липшую к телу при одной только возможности, и вместе с пиджаком, штанами и носками забросил всё в таз. Вытерев оставшуюся влагу, парень надел предложенные Хитклиффом свободные молочные брюки и угольную байку, с принтом маски убийцы из ранее обсуждаемого фильма ужасов. В то же время Хитклифф уже снял пропитанную водой толстовку, штаны и носки, оставив те в том же тазике, позже перенесённом поближе к стиральной машине. Вытерев полотенцем намокшие волосы, как и всё тело, парень накинул на себя светлое худи, рукава которого были окрашены в пастельно-фиолетовый, и клетчатые брюки. — Вот и справились, теперь можно и чаю выпить, но прежде я вытеру полы от наших следов, сам понимаешь. — Может тебе помочь? — С этой грязной работенкой? Нет, не надо, а вот воду на чай можешь поставить. — Тебе же зелёный? — Да, но тот что с мятой. Тебе тоже стоило бы такой заварить, мало ли от произошедшего сегодня не уснёшь. — Хм, почему бы и нет. Завариваю два мятных? — Да, если вдруг подзадержусь то можешь начинать без меня. — Хорошо, но ты же знаешь, мне совесть не позволит. Усмехнувшись в ответ, Марк двинулся на выход из помещения. Выключив свет в погребе, друзья взялись за работу. Торрес прошёл на кухню, где без труда залил воду во включенный чайник и, ожидая её закипания, поглядывал за товарищем, что лихо вымывал пол до чиста влажной тряпочкой, промываемой в ванной комнате. Не успел он сделать чай, как Хитклифф уже справился, прийдя на кухню и сев за стол. Сезар вскоре закинул пакетики в кипяток, дав высвободиться аромату душистой мяты, поднёс две горячие ёмкости и присел рядом. — Может прежде чем приступать к десерту, поужинаем? Ты должно быть проголодался после таких забегов. — Хм, даже не знаю. — Как насчёт наггетсов с картошкой? Вчера только пожарил. — Спасибо, но наедаться перед сном не самая лучшая идея. — Тогда по йогурту? — Давай. Марк встал из-за стола и прошёл к холодильнику, откуда достал оставшиеся две упаковки черничного йогурта, оставив клубничное для сестры. Захватив две чайные ложки, приятель вернулся на былое место — Приятного аппетита. — Спасибо, и тебе, — начиная распивать чай, ответил Хитклифф. Вкушая молочно-ягодный вкус, парень почти было допил свой напиток, оставив немного для части с конфетами. Выбрав из коробки, покрытую молочным шоколадом, сладость, он хотел было её распробовать, но заметив всматривающегося в чай Торреса, в чьём взгляде прослеживалась тоска, Хитклифф отставил конфету в сторону. — Всё из-за того звонка? — спросил парень, но так и не услышав ответа, поинтересовался, — может расскажешь о чём он был? — Да, конечно. Как бы тебе сказать, на конце провода кто-то говорил моим голосом, обращаясь к тебе, но это не самое страшное. Этот кто-то сказал, что моя мать упала в обморок, что-то кричала и теперь они едут в больницу. Ну, а после… — Ты выбежал? — Нет, он сказал, что это я. Я не знаю как, но он определил, что это не ты, а я. Он меня ещё и по имени назвал! Я-я не знал что и делать, потому и убежал. Я боялся, что мама приехала домой, а одна из этих тварей с ней что-то сделала. — Здесь явно что-то не чисто. Ежели это придурки играющиеся с голосовой программой, они бы не стали так шутить, да и время было позднее… Я не хочу связывать всё это с альтернативами, но, по-видимому, они всё-таки причастны к этому. — Как думаешь, они теперь будут нас преследовать? — До трагического конца? Нет, перестань. Должно быть им просто страха мало, вот и бесятся. Однако теперь надо быть на стрёме, чуть что пистолет в руки и звоним в полицию. Интересно, а были ли вообще такие звонки у кого-нибудь из погибших? — Я не детектив, но ни в одной газете об этом ещё не упоминалось. Наверное новая тактика. — Доведение до самоубийства по средствам телефонного звонка? Звучит бредово, но если злоумышленник по телевизору это может, то что мешает новому типу это через телефон делать, верно? — К сожалению, верно. — Ну, я тебя остановил и на этом хорошо. — Ещё раз спасибо, не знаю как тебя и благодарить. — То что ты ещё дышишь, является для меня самой лучшей благодарностью. — Знаешь, обычно я не беспокоюсь об подобных вещах, но сегодня… Нет, я надеюсь, что с моей матерью всё хорошо, но вдруг она уже, вс-? — Престань! Неужели какой-то звонок заставил тебя так-? — Нет, дай договорить! Прошу, просто выслушай. Если мы действительно в любой момент можем слечь в могилу, то я хочу тебе сказать о том, как же ты мне дорог. Я же не хочу ещё и тебя потеря- — Думаешь я хочу тебя потерять?! Нет конечно! Потому и погнался за тобой как угорелый! Ты же ведь мой единственный друг! Единственный родной человек во всём этом злом мире! Понимаешь кого мне, когда я стараюсь быть хорошим братом, но понимая, что вокруг творится полный звездец, я пытаюсь не срываться на сестре. Улыбаюсь приходя со школы и видя её, делаю вид, что все нормально, нечего бояться, а потом запираюсь в своей комнате и начинаю истерить, ведь в этом чёртовом округе сплошные смерти! Каждый день здесь всё темнее и темнее, и вовсе не из-за надвигающейся зимы, а из-за тварей населяющих это место! …Прости, просто накипело со всеми этими событиями. — Ничего Марк, всем нам надо высказываться. Да и, тут я должен извиняться, ведь именно я поднял эту тему. — Долой долбаных альтернативов! Они не стоят всего этого внимания. — Согласен. — Пока мы с тобой вместе, никакие твари не побеспокоят наши семьи. Вот это я тебе обещаю! — И я. — Ладно, допивай чай и иди в мою комнату. Я подойду так быстро, как вымою эту посуду. — Спасибо что высказался, хороший выдался разговор. В момент Сезар покинул компанию товарища и вышел из кухни, оставив того наедине. Призадумавшись над последней фразой сказанной его другом, Хитклифф прошёл к раковине с парой грязных кружек и ложек. Под шум воды, что заглушался при поднесении к бурному потоку мыльной посуды, парень так и не мог понять одного — задел ли он чувства приятеля своим гневным высказыванием? Да, он нечасто рассказывал о всех своих чувствах кому-либо, но даже если и рассказывал то только Торресу, что в свою очередь всегда того поддерживал и мог выслушать. Проблема была не в этом, а скорее в том, что даже наедине с лучшим другом он старался не показывать скрытый в нём негатив, а с появлением в округе альтернативав и подавно. Вытерев руки о полотенце, Марк расставил посуду по полочкам, одновременно с этим нервно погрызывая верхнюю губу, уже чувствуя вкус сладкого металла на языке. Заметив на столе открытую коробку с конфетами, парень её закрыл и положил рядом с другими сладостями в одном из шкафчиков. Ещё раз осмотрев помещение, Хитклифф убедился в его чистоте и выключил свет. Парень уже хотел было подниматься, как вспомнил о надобности взять вторую подушку и прошёл в гостевую комнату, где и позаимствовал нужный предмет. Возвращаясь к себе, Марк проверил запертость входной двери и выключил оставшееся освещение. Войдя в помещение, он лицезрел лежащего на боку Сезара, что отвернулся к стене как только раздался щелчок дверной ручки. Повисшая тишина ещё более нагнетала обстановку и напоминала, что виной всему этому слова Хитклиффа. Он понимал, какого сейчас было его другу. Ведь может содержание того звонка хоть и было фальшиво, но отражало единую суть — его мать мертва. Единственный любимый человек, что у него был и кем дорожил больше собственной жизни. Тихонько оставив подушку на кровати, парень снял висевшую неподалеку гитару и вместе с ней сел около Торреса. Поставив руки в удобном положении, он начал наигрывать знакомый обоим мотив, что тут же вогнал души обоих далеко в беззаботные времена. Голос Марка мелодично сливался с играемой мелодией, делая песню ещё более родной и излучающей тепло.…В окнах свет погас давно, Дверь входная заперта. В дом никто уж не зайдёт, Ты поверь, моим словам. Где-то пробежала тень, Что уж скрылась за углом, А прогнал её, твой тёплый огонёк. Отныне нечего бояться, сахарок. Ты не бойся темноты, Ведь я всегда буду с тобой…
На протяжении играемой песни, Сезар припоминал событие давно минувших дней. Они оба так же, как и сейчас, остались на ночевку и только хотели ложиться спать, как из соседней комнаты раздался оглушающий крик, слёзно зовущий Хитклиффа. Услышав зов, брат тут же примчался к сестре и попытался словесно успокоить, вместе с этим обняв дрожащее в истерике тело. Вбежавший в помещение Торрес вскоре присоединился к совместным успокаиваниям и краем глаза заметил лежащую в углу игрушку, видимо брошенную, дабы прогнать напугавшего малышку монстра. Вмиг поднявшись с кровати, Торрес услышал как она прекратила плакать и поднял с пола плюшевого мишку, который был возвращён в руки Сары. Убедившись в том, что они успокоили девочку, друзья направились к выходу. Однако сзади кто-то крепко схватил Марка за байку и не собирался отпускать. Тогда-то он вспомнил про гитару и вернулся в свою комнату, оставив сестру с Сезаром, что в его отсутствие лёгким разговором отвлекал девочку от недавно пережитого испуга. Не прошло и нескольких минут, как в помещение ворвался Хитклифф старший, наигрывая умиротворённую и чарующую мелодию. Родителей тогда в доме не было, потому парень мог себе позволить данное выступление. Сев на кровать рядом с Торресом и Сарой, Марк принялся напевать убаюкивающим, слегка тихим, голосом приходившие ему на ум текста, одновременно импровизируя с аккордами. Создаваемая им музыка была идеальной колыбельной, ведь чуть позже его сестра заснула на плече Сезара. В те времена эти песенки спасали от ночных кошмаров и помогали уснуть. Слышимая же сейчас была одной из множественных колыбельных за авторством Хитклиффа, что старался уберечь Сару от хронического страха темноты, ведь его самого от этого никто не уберёг. По окончанию выступления Сезар в изумлении повернулся к товарищу, чьё лицо было пронизано, по своему успокаивающей, лучезарной улыбкой. — Чего я не выдержу в своей жизни, так это твоих слёз. — Ты видел? — Я слишком хорошо тебя знаю, мне незачем видеть, чтобы понять. Да и прости за высказанное ранее. — Нет, нет, я вообще не поэтому поводу загрустил. Так, кое-что вспомнил. — Знаешь, незачем ворошить прошлое. Однако, я сделаю всё, что в моих силах, дабы развеять всё эти грустные мысли. — Спасибо Марк, правда спасибо. — Да не за что, для меня это не составляет никакого труда. — Ладно, давай что ли, ложись. С лёгким смешком Хитклифф вернул на место гитару и лёг на кровать, подложив под голову мягкую подушку. Накрывшись одеялом, веки стали тяжелеть, а сон заманивал в мир грёз своей сладостью и расслаблял уставшее тело. Вдруг часть из этого развеялась, дав ощутить то, как Торрес положил свои руки тому на грудь, а сам лёг поближе. Марк же приобнял за плечо приятеля, видя как на умиротворённом лице появилась слабая улыбка. В совместном тепле и уюте оба уснули крепким сном. За окном утихал дождь, расходились непроглядные тучи, уступая место пастушке — луне и её овечкам — звёздам.