Противостоя Отчаяньи, Разрухи и Лжи...

— Знаешь что, Сет? — Генри Джекилл уже не замечала холода. И раз им суждено замерзнусть на смерть, то лучьше облегчить душу сейчас. Даже если перед ним отнюдь не Христианский Бог. — По правде сказать, мне не нравится твое порой излишнее упрямство. Ложь отвлекся от созерцания себя в зеркале, удивленно раскрыв глаза. Хайд, находившийся незримым фантомом, тоже с любопытством посмотрел на нео-алхимика и опальное божество. — Да? Ну тогда, по правде сказать, меня достало твое… то есть твоя «джентельменская»… педа… педо. — Педантичность? — Ага, именно. Лож подлетел к ним. — Э, молодые люди… — Может это и так, но ты со своими выходками порою просто выводишь из себя. Взять хоть тот случай в пустыне. И все из-за тебя. — Минуточку, — вновь попытался встрять Ложь. Ему было явно не по душе то русло, в которое втекал разговор. Но его не слышали. Эдвард в свою очередь ехидно усмехнулся — обычно он был не прочь помучить Джекиллда, но этот парень, Лож, ему нравился еще меньше. — Во-первых, ты осталась не одна, а с Хайдом. — Тем хуже. — Я передам ему. — Пожалуйста. — Эй, ребят, я вообще-то тут и все прекрасно слышал сам! — буркнул допельгагер. —Во-вторых, меня тоже выводят из себя тво решения. Как насчет того случая, когда… когда… черт забыл, — выругался Сет. И правда, в порыве «праведного» гнева, вышеупомянутый случай просто вылетел из головы. — Вижу, ты даже вспомнить не можешь ничего такого. — Да не могу, все потому со мной и так очень много плохого случилось. А запоминать плохие поступки своих друзей порой себе дороже, особенно если они единственные, кому я могу хоть сколько-то доверять. — Постойте-ка! — Ложь начинал нервничать, на что Хайд издевательски усмехнулся. — Может у меня и есть такая привычка, но лишь для того, чтобы учиться на чужих ошибках, и помогать друзьям, учиться на своих. — Вы не можете! — Ложь начал нервно грызть когти на пальцах. — Ну так научи меня! — Да, вот только тебя это ничему не научит. Ведь ты всегда поступаешь, как тебе одному вздумается. — Нет! — Ложь понял, что зреют неприятности. Он попытался выбраться из помещения, но к ужасу своему понял, что не может, так как проклятый Хайд преградил ему путь. — Остановитесь! — Мда, зато я не иду на поводу у чужого мнения, когда знаю, что мое — правильное. — За что вы так со мной? — метался по комнате Ложь. Ложь. Про эту сущность не хочется и говорить. Он слишком омерзителен и низок по своей природе. Независимо от целей и причин. Ложь не сулит ничего хорошего. Что может противостоять лжи? Ответ на этот вопрос столь же прост, сколь и сложно его порою принять. Правда. О да. Зачастую правда может быть неприятной и ее действительно сложно принять. Но от этого она не становиться грязной или плохой. Просто тяжелой. И чтобы искоренить ложь, эту правду придется вынести. Ложь ощутил, как нечто засасывает его вниз, словно в болото. Он скреб по полу когтями, он тянул руки к Генри и Сету, но они не останавливались. — Да твое мнение всегда правильное. — Как бы ни так. — Что? — Сегодня я подумал, что мне не нужн такой друг, как ты. — И что? — Так вот это не так! — выдовил из себя красноволосый. После предательства со стороны родных, ему было сложно открыться и начать доверять комубы то нибыло, но этот тощий шотландец, пусть и не сразу, но доказал, что заслуживает этого. — Знаешь, в чем главная правда. В том, что, не смотря ни на что, ты останешься мне другом, и я буду этому рад. Всегда. — Ты прав, Сет. Ты тоже всегда будешь моим другом. — Не-е-е-ет! — только и успел протянуть Ложь, перед тем как его окончательно поглотила земля.