Новый Дом. Создание

      Голова раскалывалась так, будто там сейчас извержение вулкана. Я помнила всё, что видела после принятия этого зелья, и поэтому она казалась чугунной.       — Ты в порядке? Как себя чувствуешь? — взволнованно спросил Локонс, заметив, что я прихожу в себя.       — Лучше не бывает, только при максимальном сарказме, — когда я села, внутри, по ощущениям, хрустнуло всё, что могло.       Мышцы ныли, а голову я вообще не смогла удержать, так что тут же согнулась пополам, уткнувшись в свои колени.       — Держу пари, тот, кто за тебя заплатил, не очень-то и желал тебе здоровья. Ложись, отдыхай.       — Где я?       — В нашей палате.       — Тогда никакого отдыха. Меня ждут. Я должна найти Уильямс и сказать, что восстановила память!       — У тебя несгибаемый характер, если, провалявшись целый день под действием экспериментального зелья, уже думаешь, что готова подняться и продолжать бороться с судьбой, — искренне удивился Локонс.       — Да, так что сейчас нужно собраться с силами и встать. Помоги же!       — Увы, никак, Соффи.       — Это ещё почему?!       — Тебе нужно отдохнуть, хочешь ты этого или нет, — строго заявил Локонс и, взяв меня за плечи, перевёл в лежачее положение.       — Я тебе это припомню, — я обиженно прищурилась.       Он в ответ лишь рассмеялся.       — Вот именно, потом спасибо скажешь. Ну-с, мне пора на обед. Я попрошу кое-кого принести тебе еду, — дверь открылась, и Златопуст покинул комнату.       Итак, я выяснила, что, оказывается, фамильяр директора был готов стать моим фамильяром. Может, я в чём-то превзошла прошлого хозяина? Также я узнала, что где-то у меня в сознании гостит некая мадам, имя которой начинается на «Пе». И, учитывая все прошлые события, я с уверенностью могу полагать, что это Пенелопа Пуффендуй.       Догадка Снейпа, возможно, была верна. Но это ещё предстоит проверить. Ещё, учитывая поведение самого Северуса, мне стало ясно, что зелье, которое на мне испытывали, принадлежит ему.       И самое кошмарное — похоже, я люблю его. Ещё давно я начала всячески избегать способов задеть его. Мне не хочется делать ему больно ни морально, ни физически. Ему тоже, иначе бы он не пришёл завуалированно извиниться передо мной.       Когда силы начали возвращаться, я почувствовала боль в левой руке. Посмотрев, я ужаснулась. Очень чёткий, черновато-красный шрам-надпись расположился на верхней части ладони. В нём было что-то нереально пугающее и красивое. Но сейчас он так болел, что мне пришлось стиснуть зубы, чтобы не закричать.       В палату зашёл кто-то из врачей и принёс суп. Я смела тот так быстро, что даже не заметила.       В этот момент мне бы хотелось поделиться с кем-то последними новостями, но я была в изоляции от социума.       Хм, теоретически, без магсмартфона смог бы волшебник подключиться к общей магической сети с помощью своей магии? Палочки у меня нет, так что не стоит даже пробовать. Давно надо бы узнать способы передачи информации на дальние расстояния без особых умений и предметов при себе.       Ох, дел становится всё больше, помощников рядом всё меньше, а я отлёживаюсь! Когда у меня следующий приём?       — Как поживаешь? — зашёл Локонс и обеспокоенно посмотрел мне в глаза, будто бы увидел что-то странное.       — Слушай, а ты бы не хотел отменить отсиживание и выйти в мир? — вот так я и обрушила на него всё своё разочарование от себя, перекинув его на Златопуста.       Хм, я так и не придумала краткую форму его имени.       — Хотел бы, однако, знаешь ли, — растеряв всю свою возведённую в куб уверенность, начал Локонс. — Я сравнительно недавно начал поправляться от этого всеобщего обожания, а точнее своей потребности в этом.       — Хм? Слава для тебя так необходима? — с лёгким пренебрежением поинтересовалась я.       — Да, было время, когда её так не хватало, что я начал преувеличивать свои заслуги. Они не были ложью, как утверждал бы Гарри Поттер, просто мне не хотелось признавать, что уже зависим от этого. И я решил сделать вид, что вся моя злодейская маска заключается в том, что я просто нажился на собственных хейтерах.       Так, многовато в последнее время в мою сторону идёт откровений, не так ли?       — Угу, то есть чем больше ты получаешь, тем ещё больше тебе хочется? Ты никак не можешь насытиться вниманием к своей персоне? — я попыталась понять его, чтобы разобраться с этим дальше.       Выяснять, что там у него за тёрки с Гарри Поттером, потом буду.       В какие-то моменты лучше понять старое, чем узнать новое.       — Да, всё так, — горестно вздохнул он и, наконец, сел.       — Каждый от чего-то зависим, это нормально. Хочешь, там, снаружи, я помогу уменьшить этот аппетит?       — Каким же образом? — более живо спросил Локонс.       — Нагрузить себя чёртовой работой и приключениями по самое некуда, — ухмыльнулась я и, почувствовав прилив сил, встала. — Так что, ты со мной?       — Пока вряд ли выйдет. Я слишком долго здесь пробыл, так что так просто вернуться в социум мне могут и не позволить. Разве что под чью-то ответственность… — задумчиво протянул Локонс.       — Я могу попросить парочку людей. Есть вероятность, что они согласятся.       — Я был бы благодарен, — искренне улыбнулся он. — Хочешь идти к Уильямс — я не задерживаю.       — Ага, — я встала и посмотрела на Златопуста ещё раз.       Эй, «Пе», как считаешь, я делаю правильный выбор?       Ответа не последовало. Только секундная головная боль, как и раньше. Это у неё такой способ общаться? Весьма занятный, но не очень понятный, гм.       Я вышла из палаты и спросила у ближайшего сотрудника, где я могу найти миссис Уильямс. Что-то никто не сказал мне, что она в отпуске — лишь то, что та в своём кабинете.       Впрочем, я и не надеялась на честность человека, который занимается чем-то подобным.       — День добрый, — с уверенным выражением лица поздоровалась я. — Что ж, я восстановила память. Вам следует учесть, что держать меня здесь — не самая гениальная идея, способная сделать вашу жизнь достаточно… драматичной.       — Оу… Соффи, ты уверена в этом? — кажется, женщина начала неслабо нервничать.       — Да, у меня есть определённые умения и воз…       — Нет, я имею в виду — ты действительно сумела восстановить её так быстро? Обычно это очень длительный и сложный процесс, затрагивающий практически все органы чувств и нервную систему…       — Если бы нет, смысл мне было б сейчас сюда приходить и говорить об этом?       — Ладно, тогда я проверю. Присаживайся, Соффи.

***

      — Ты представляешь, меня не выпишут! Не выпишут, потому что кто-то этого явно не хочет! — я с рычащим вздохом плюхнулась на койку.       — Мне жаль…       — Теперь я на сто процентов уверена, что это Дамблдор! — всё никак не могла перестать бомбить. — Вот бы его… — я посмотрела на свой шрам. — Просто поджечь, сбросить с Астрономической башни и загадать желание, ведь сцена падения «звезды» уже устроена.       Локонс поперхнулся.       Златопуст некоторое время смотрел на меня рассеянно-задумчивым взглядом и в итоге ответил:       — Мне казалось, что ты тот ещё гуманист.       Чёрт.       Когда я успела сознательно переступить эту черту? Я ведь только недавно решила, что каждый человек имеет право на жизнь.       А что теперь?       — Не нужно так разочаровываться в себе. Ещё не поздно исправиться, если ты считаешь, что тебе это нужно, — поддержал меня Локонс.       — Тогда я… Раздери его горгулья, придумала! Но мне нужна твоя помощь! — я восторженно хлопнула ладонью по тумбе. Собеседник вздрогнул. — Ты чего?       — За три года отвык от всей этой земной политической суеты. Ты продолжай, — уверил меня он.       — Ты говорил, что обычно это очень серьёзные бумажные договоры? Значит, где-то в кабинете руководителя они есть! Если я сумею достать его договор с Дамблдором, то запросто займусь шантажом.       — А почему он не сможет просто забрать его у тебя?       — Блин, нужен новый план, — мигом стушевалась я. — Тогда понадобится сторонний союзник! Я украду договор, а тот его вынесет из лечебницы и поставит нашего доброго дедушку в известность, что его социальный статус может жёстко так подпалиться.       — Это моя шиза или у тебя какой-то фетиш на огонь? — нервно усмехнулся Локонс.       На огонь?       Действительно, в последнее время я слишком увлеклась им.       Хотя после произошедшего это стало моим символом силы и воли. Без понятия, как это произошло — но мне стоило задуматься, как у такого слабого мага, как я, вышло огонь вызвать. И я сама распорядилась о том, что сделать со своим шрамом. И что, что это было под действием какого-то психотропного и только усугубило ситуацию?       Ведь чтобы понять что-то, надо зрить в корень — дойти до сути вопроса. В моём случае, это символ.       — Может быть.       — Неплохой план. А как насчёт предложить бóльшую сумму? Это проще, если есть деньги.       — Деньги есть, но тогда чем я вообще буду лучше Дамблдора? — задалась я вопросом скорее к себе. — Лучше его переиграть, однако не той же картой.       — Справедливо. Но Дамблдор — шахматист. Он знает о каждой своей пешке и траектории её движения, каждое намерение соперника, каждую возможную комбинацию. Так что правила те же.       — Сейчас его основной противник — Волдеморт, так что пусть играет с ним, сколько влезет. А я рандомный третий лишний, который просто возьмёт и навернёт и доску, и игроков, и место действия. Короче, у меня другие методы, — зареклась я.       — Какие такие методы? — рассмеялся Локонс моей метафоре.       — Я не верю в шахматы, как в модель войны или жизни. Ни та, ни другая, со стороны социума, в общем-то, не делится на чёрный и белый. Не состоит только из побед и поражений.       — Я бы поспорил. Так на что же похожа жизнь, по-твоему, Соффи?       — На бесконечную дженгу. Есть башня, и ты пытаешься что-то выстроить из имеющегося. Ты вроде бы выбираешь более безопасный путь, однако всё равно приходится избавляться от каких-то блоков, даже если не хочется. Никто не знает, как высоко можно подняться. И башня иногда рушится, а иногда нет.       Наступило долгое молчание. Наверное, трудно что-то сказать после того, как человек открылся тебе настолько, что рассказал о своём мировоззрении.       — Ты говорила, что со стороны социума мир не делится на чёрный и белый, — наконец, сказал Локонс. — А твоя причёска — это нечто вроде самоиронии?       — Да, но ещё я вижу, что весь мир моими глазами делится на то, на что мне захочется его делить. Я выбираю самую простую модель: моё/не моё. Оно может быть чем угодно. Мнение, друзья, чувства. Вообще чем угодно. Но варианта всегда два. Либо да, либо нет. Либо ноль, либо единица. Либо True, либо False. Ну, думаю, уже понятно.       — Интересно, — покивал Златопуст. — Получается, сейчас весь план заключается в том, чтобы сидеть и ждать, пока кто-то придёт тебя навестить?       — Да, и чтобы ускорить этот процесс, я попрошу тебя приказать кому-нибудь из своих людей связаться с моей бабушкой. Конечно, связываться с ней может кому-то показаться весьма рискованным делом, но уверяю, она очень милый человек. Просто карьерист.       — Не вопрос, Соффи. Но твои упрямство и неиссякаемая вера в победу много на чём ставят крест. Тебе стоит это учесть.       — Это на чём ещё?       — План твой абсолютно неадекватный и непродуманный, а ты уже хочешь испытать с его помощью свою судьбу. Мне кажется, это перебор.       — Тебе не кажется. Знаешь, была такая притча: мудрец приказал своим ученикам уменьшить линию, начертанную на песке, никак с ней не контактируя. И один из них просто начертил рядом линию гораздо длиннее.       — Ты это к чему? — было видно, что Локонс примерно догадывается, но я решила вывалить на него весь масштаб гипотетически начертанной линии:       — Я могла бы навредить кому-то, чтобы привлечь министерских работников, и те бы тут мигом всё прочесали и расчесали. Могла бы взять тебя в заложники и не выпускать, пока они не покопаются в тёмных делишках руководителя. Правда была бы на моей стороне, но согласись, что это гораздо хуже.       — Да, лучше уж так, — благоразумно не стал спорить Златопуст и сглотнул.

***

      В палату зашёл санитар. Учитывая, что совершить кражу получилось, я ждала только одного. Разве что помогла мне не бабушка, а Луна. По её словам, Веня заболела и не могла попасть в больницу. Луне, в отличие от Локонса, мой план очень даже зашёл, гм.       — Можете радоваться, мисс Бэр. Вас выписали, — хмуро заявил тот и сказал, что меня ждёт сотрудник Хогвартса с порталом. Я переоделась в форму Хогвартса, в которой меня и отправили в дурку, и покинула злосчастное учреждение, решив разобраться с ним когда-нибудь позже.       — Рад вас видеть, Соффи, — с улыбкой встретил меня Снейп. То ли от того, что я ужасно соскучилась по более-менее нормальным людям, то ли от того, что я очень соскучилась конкретно по Северусу, но я быстро подбежала к нему и обняла, левой рукой взяв за руку.       — И я. Если вас вдруг интересует, что изменилось за тот недолгий промежуток времени, что меня не было — я только захотела сжечь Дамблдора на минуту.       — Каждая встреча с вами чревата чрезвычайно странными умозаключениями с вашей стороны, — прокомментировал Снейп.       — Может, прогуляемся по магловскому Лондону? По факту, больше устроить себе день отпуска возможность представится нескоро. А так хоть отговорка будет, что вся эта бумажная волокита типа дофига времени заняла.       — Если вы не против, — кивнул Снейп, отстранившись. Я смотрела ему в глаза и пыталась что-то понять для себя. Он смотрел на меня, видимо потому, что я чересчур странно пялилась. В итоге развернулись и пошли в одному черту известную сторону.       Сердце билось волнительно и радостно и ожидало продолжения приключений. Тело отдохнуло и было готово ко всему, что ему предоставит судьба.       Что до меня? А я просто момент ловила, как китаец у моря. Разве что запад не роняла.