***
Деметра проснулась от того, что кто-то забрался к ней на кровать и случайно толкнул в бок. Она лениво разлепила глаза, пытаясь вглядеться в темноту вокруг себя. — Чёрт, Деметра! Прости, я тебя разбудила? — над её ухом раздался беспокойный голос Морты, и Дормер мягко усмехнулась. Её глаза всё ещё не привыкли к темноте, но теперь она могла видеть пряди волос, нависающие прямо над её лицом. Цветочный парфюм подруги медленно и ненавязчиво окутал её, и Деметра судорожно втянула в легкие как можно больше воздуха. — Доброе утро, — ласково сказала Морта, устраиваясь на кровати поудобнее, — как спалось? Деметра неопределенно пожала плечами. На самом деле, это было чудом, что ей удалось уснуть после того, как она обнаружила пропажу дневника. Это было для неё огромным ударом, ведь это означало, что кто угодно мог его найти, из любопытства прочесть и узнать о том, что Деметра Дормер, Мерлин побери, влюблена в Джорджа Уизли. Она, как назло, не помнила о том, чтобы писала о своём имени, но надеялась, что была не настолько опрометчива, чтобы сделать это. Каждый участок комнаты, включая кровать, место под кроватью, тумбочку, сумку, вещи в шкафу и многие другие места, были обысканы. Деметра даже ходила по библиотеке в поисках дневника, но так ничего и не нашла. Так как сплетни в Хогвартсе разлетались со скоростью гиппогрифа в полете, она старалась подслушивать разговоры девушек с разных факультетов. Имя Джорджа в них не фигурировало хотя бы образно, поэтому она всё ещё могла оставаться спокойной, насколько это вообще было возможно в такой ситуации. Сегодня было двадцать третье января. Деметра понимала, почему Морта забралась к ней на кровать, но сделала вид, будто была удивлена. — Нормально, а тебе? Она была абсолютно уверена в том, что Бёрк ухмыльнулась, хоть и не видела этого из-за поглощающей темноты вокруг. Это был один из многочисленных минусов жизни в подземельях. Сырость, холод, плохое освещение, огромное количество черепов самых разнообразных видов, которые использовалась в качестве светильников, не самые приятные обитатели озера, заглядывающие через окна к ним в гостиную… А ученики других факультетов продолжали задаваться вопросом, почему Слизерин выпустил так много тёмных волшебников. — Перестань делать вид, что не понимаешь, к чему я клоню. Деметра закатила глаза, но никак не ответила. — С днем рождения, дорогая! — почти вскрикнула Бёрк, накидываясь на лежащую подругу с крепкими объятиями. Она навалилась на неё всем весом своего миниатюрного тела, и Деметра начала чувствовать, что почти задыхается то ли от смеха, то ли от того, что её зажали. — Я так люблю тебя, ты бы знала, — прошептала Бёрк аккуратно поцеловала её в щёку, — я не выдержу, если ты будешь хандрить даже в свой день. — Если ты любишь меня, то откатись, пожалуйста, в другую сторону, — пробурчала Деметра куда-то ей в грудь, на что Морта лишь рассмеялась, однако просьбу выполнила. Получив возможность дышать полной грудью, девушка сделала глубокий вдох и довольно завела руки за голову, чувствуя приятное ощущение растяжения в мышцах. Морта была права. Нужно было постараться отложить переживания о Джордже и о своём замысле хотя бы сегодня. Эверет подарила ей статуэтку с Элтоном Барнсом — охотником Паддлмир Юнайтед, любимой командой Деметры. Он забавно махал рукой и раскачивался на метле то в одну сторону, то в другую. Морта подарила ей серию любовных романов, духи, которые уже начали заканчиваться (а у Деметры не было возможности купить новые, так как она слишком переживала насчет лишних затрат), несколько мантий, одна из которых была небесно-голубой и расшита красивыми узорами, наподобие тех, что появлялись по утрам на окнах зимой. Другая же была ярко-зеленого цвета, на ней были изображены кроны деревьев, расшитые золотом и украшенные драгоценными камнями. Почти ювелирная работа. Также в подарок входило потрясающее платье черного цвета и серебряный перстень, на котором, на удивление, был изображен филин. После такого Деметре было до безумия неловко за свой скромный подарок в виде духов и нескольких книг с любовными романами. Айлин же вручила ей целую коробку из шоколадных лягушек с самыми разнообразными карточками. Некоторые из них были очень редкими, в особенности с Адорией Геррерой, бывшим ловцом испанской сборной по квиддичу. Дело было в том, что в далеких пятидесятых, на чемпионате в Англии, в девушку прилетело проклятие, которое повлекло за собой травму, несовместимую с дальнейшей спортивной карьерой. В качестве извинений британское правительство выдало ей и её семье денежную компенсацию, а также колдографию с её изображением начали размещать на карточках от шоколадных лягушек. Это событие было отмечено в книге по истории квиддича, которую Деметра прочитала ещё в двенадцать лет, когда у неё возникло желание попасть в команду. Что было с Адорией сейчас — никому неизвестно. Завтрак прошел так же, как и обычно, за исключением того, что все слизеринцы странно пялились на неё и Морту, сидящую рядом. Бёрк, по всей видимости, решила, что было бы весело надеть праздничные колпаки за завтраком. Деметра несколько раз мысленно отругала себя за то, что согласилась на эту авантюру. Они уже выходили из Большого зала, болтая о предстоящем дне, как неожиданно перед ними выросла целующаяся парочка, почти преграждая путь. Деметра опешила от такой наглости и, прищурившись, получше разглядела учеников. Судя по галстукам, Гриффиндор и Когтевран. Судя по рыжим волосам, это был либо Фред, либо Джордж. При мысли о последнем её сердце пропустило удар. Она перевела взгляд на девушку, и с ужасом отметила, что это была её подруга — Делия. Руки Уизли по-собственнически блуждали по телу когтевранки, а она, в свою очередь, крепко прижималась к нему. Оба, судя по-всему, вдоволь наслаждались происходящим. Деметра нахмурилась и сложила руки на груди. Уже был известен приказ Амбридж о создании Инспекционной Дружины, но некоторым ученикам, по всей видимости, было абсолютно на это плевать. Она взглянула на Морту и к своему удивлению отметила, что та выглядела озлобленной: её брови были нахмурены, губы сжаты в тонкую линию, а голубые глаза недобро вспыхнули огнем, что не предвещало ничего хорошего. Обычно, чтобы довести её до такого состояния, Уизли всячески разыгрывал её или задирал, но Деметра не ожидала, что Бёрк так бурно отреагирует на подобное. Он же просто целовался, это никак не касалось Морту и её близких людей, так что же было не так? В конце концов, Морта гордо прошла дальше, предварительно сильно задев Фреда плечом.***
Где можно было бы встретить Деметру Дормер, которая после их последней встречи словно сквозь землю провалилась? Джордж часто задавался этим вопросом и не понимал, как у неё могло получаться так мастерски избегать его. Каждый раз, после совместной Трансфигурации или Защиты от Темных Искусств, она словно испарялась в воздухе, и Уизли никак не мог выловить её в коридоре для разговора. В конце концов, он наконец нашел её в библиотеке. Иногда Дормер все-таки была поразительно очевидна: он с легкостью застал её неподалёку от стеллажа с книгами о зельеварении. Деметра снова, как когда-то в книжном магазине, была увлечена поиском какой-то книги, хотя казалось, что она уже давно успела перечитать от корки до корки каждый учебник, в названии которого мелькало слово «зельеварение». Такая близкая и одновременно такая далёкая, она стояла всего в паре метров от него, уже заставляя сердцебиение предательски участиться. Джорджу пришлось провести не один мозговой штурм, прежде чем заставить себя отбросить посторонние мысли и страх, решившись обсудить прочитанное с Деметрой. В конце концов, блокнот был у него на руках, а почерк абсолютно точно принадлежал ей. Снова ходить в подвешенном состоянии, когда счастье, казалось, было так близко, не хотелось. Попытаться явно стоило. Так же, как месяц назад, Джордж тихими шагами оказался рядом, облокачиваясь о стол справа от девушки и нарушая тишину цитированием строк, которые уже успел выучить наизусть: — «Сердце дрожит и трепещет каждый раз при мысли о нем, я чувствую себя взрослой, а веду, как ребенок, избегая ответственности. Почему я влюбилась в него?», — в его словах не было издёвки, скорее задумчивое спокойствие, по-большей части напускное. Джордж улыбнулся шире, когда слизеринка повернула голову в его сторону, на протяжении нескольких секунд обрабатывая информацию. — Значит, ты все-таки влюблена в меня? — Парень в любопытстве склонил голову вбок, разглядывая чужое лицо. В этот момент начали появляться мысли, что тактика, избранная им, была не самой верной. Он с опаской наблюдал за сменой настроения, которая так быстро проскользнула на её лице. Сначала Деметра выглядела удивленной, но вскоре, когда смысл слов, по всей видимости, дошел до неё, её брови в привычной манере нахмурились. — Нет, с чего ты это взял? — деревянным голосом сказала Деметра и скептически подняла брови. Мерлин, он бы смотрел на неё вечно, в любом расположении духа. Через несколько секунд Джордж мигом отскочил на пару шагов от Деметры, поднимая руку со злополучным блокнотом, который девушка так отчаянно хотела вырвать, вверх. Его глаза мигом загорелись. Кто бы стал пытаться избавиться от улик, будучи непричастным к делу? — Ради Мерлина, Уизли, отдай мне это! — гневно выкрикнула она, комично прыгая вокруг него с вытянутой рукой. Джордж с сожалением отметил, что девушка была довольно высокой, поэтому стоило ему хоть немного ослабить хватку, и блокнот оказался бы у неё. Мадам Бинс одарила их грозным взглядом, поэтому Дормер чуть поубавила свой пыл. — Я не отдам тебе твой дневник, пока ты не признаешь, что всё, что там написано — чистая правда! — Джордж перевёл дыхание, когда она наконец-то успокоилась. — Неужели это так тяжело? Деметра отстранилась и нечитаемым взглядом посмотрела на него. Она задержала на нём взгляд всего на несколько секунд, которые показались Джорджу вечностью. — Можешь оставить его себе, — мрачно отчеканила слизеринка и, развернувшись, слишком быстрым шагом направилась к выходу из библиотеки, оставляя после себя лишь шлейф духов. Джордж опомнился, но было уже слишком поздно. Он ведь повёл себя как самый настоящий идиот! Кто же так начинает серьёзные разговоры? Кто вообще мог надеяться на то, что Деметра Дормер так легко пойдет на контакт и в тот час же признается ему в любви? Он судорожно выдохнул, крепко сжимая дневник в руке. Одно Уизли знал точно: отступать он точно не будет. Врожденное упрямство стремительно разгоралось внутри него, а её поведение только подкидывало в это пламя дров. Осталось только снова выловить Деметру и, в конце концов, поговорить. Что именно из этого было труднее — он ответить не мог.***
Морта влетела в общую комнату с веером из самых разнообразных букетов в руках. Она вывалила это всё к себе на кровать, по всей видимости, пытаясь разобрать, кто и когда вручил ей подобного рода презент. Её красивое лицо выглядело по-настоящему злым, светлые волосы были до безобразия растрепаны, а грудь то судорожно вздымалась, то опускалась. Деметра никак не могла понять причину её гнева. Всё же было хорошо, разве нет? Она с интересом оглядела подругу и подошла к ней со спины, рассматривая цветы из-за хрупкого плеча. — Это всё от Винсента, да? — с ухмылкой подметила она, поддразнивая, и Морта раздраженно фыркнула. — Уйди отсюда, ради Салазара, — Бёрк небрежно махнула рукой и взяла один из многочисленных букетов. Он был из желтых лилий и белых роз, которые, признаться честно, не особо сочетались друг с другом. — Этот, к примеру, от Дэвиса из Когтеврана. — Он же полукровка, — с кошмарной наигранностью ответила Дормер, приложив руку к сердцу, — неужели ты снизила свои стандарты? Морта закатила глаза и уперлась руками в бока. Деметра слишком хорошо знала эту позу. — Ещё раз что-нибудь скажешь, и я тебя убью. Дормер кивнула, продолжая осматривать кучку букетов, которые были рассыпаны по изумрудному покрывалу, создавая тем самым палитру из самых разнообразных цветов. — Вот этот от Голдстейна. Тоже из Когтеврана, — отметила Морта, перекладывая букет в отдельную стопку. Деметра удивилась, почему она ещё это всё не выбросила, как делала обычно. — Он тоже полукровка, — ехидно сказала она, — может быть, тебе лучше все-таки присмотреться к Крэббу? Он же чистокровный и, видишь, как любит тебя! Подарит целый вагон из этих букетов. — Я же сказала, ещё одно слово — и я убью тебя, — пробурчала подруга уже менее грозным тоном и, развернувшись, уселась прямо на подаренные цветы. Она выглядела одновременно подавленной и разъяренной. Ужасная комбинация из эмоций. Деметра понимала это, как никто другой. Деметра мягко усмехнулась. — Не понимаю, что с тобой происходит. Не ты ли говорила, что в этом году никаких парней, потому что все предыдущие старшекурсники выпустились? Что теперь твоя цель — более взрослые мужчины? Нотт старший, к примеру… — Кстати, об этом, — мгновенно оборвала её Морта, и Деметре показалось, что она стала бледнее обычного, — прости, что не сказала раньше. Я видела, в каком состоянии ты находилась всё это время… — девушка отвела взгляд. — Мне сложно говорить об этом, но… твой отец сделал мне предложение на каникулах. Деметра в ужасе раскрыла рот. Внутри неё словно что-то оборвалось, и первое время она не могла ничего ответить. Мерзкое ощущение собственного эгоизма, о котором она иногда размышляла по ночам, словно вскрыло все её душевные раны, а после надавило на них с ещё большим усердием. Её начало трясти, поэтому Морта, насколько позволял ей рост, осторожно приподняла подругу за талию, прижимая к себе. — Тшш, всё хорошо, мой отец отказал ему, — спокойно проговорила Бёрк, поглаживая Деметру по спине, — но я не уверена, что ему и дальше удастся выдерживать это давление со стороны других семей. Возможно… возможно он сломается, и я буду вынуждена выйти замуж за твоего отца и родить ему сына. Ну, по крайней мере, мы какое-то время будем жить вместе, да? — Она горько усмехнулась, и Дормер прижалась к ней сильнее. Она даже не рассказала ей о своем плане! Боялась, что это может только помешать её безопасности, думала, что Морте лучше для собственного спокойствия не знать об этом. Ей стало невообразимо мерзко от себя и своего эгоистичного мышления. А ведь если отец… чёрт, она совсем не подумала об этом. — Послушай, Морта, мне нужно кое-что тебе рассказать…***
Деметра сидела в полном одиночестве в заброшенном кабинете, в котором они раньше занимались с Джорджем, и пыталась отработать заклинание по трансфигурации, которое выносилось на ЖАБА. Её разум пытался изо всех сил игнорировать скрип в сердце от воспоминаний, которые несло в себе это помещение. За последние полтора месяца оно стало ей почти что родным. Когда не получалось трансфигурировать предмет, она раздражалась и читала вслух теорию и свои конспекты. В стопке из учебников лежала книга с детскими сказками. Заметно вымотавшись, Дормер отложила в сторону палочку и конспекты, после чего придвинула к себе детскую книжку. Она открыла её на нужной странице, глазами пробежавшись по тексту, пытаясь найти необходимую строчку. В этот же момент дверь в кабинет со скрипом открылась. Пламя свечи дрогнуло, заставляя огонь плавно двигаться, словно танцуя. Девушка с подозрением прищурилась: в темноте мелькнул знакомый силуэт. Через несколько секунд человек, немного поколебавшись, шагнул вперед. Деметра окончательно узнала Джорджа, когда свет от огня упал на его лицо.