Игра в жизнь

Итан Вернувшись вечером домой, припарковав машину в гараже, я остановился на минуту. Зима почти заняла свое законное место, и последние несколько дней стало заметно прохладнее. Подумать только, скоро Рождество… Никогда не любил рождественские праздники, никогда их не понимал. Разве что в детстве, когда папа приносил домой ёлку, и мы с сестрами украшали её, пытаясь повесить игрушку повыше. А когда уехал от семьи, всегда работал в выходные, и магия этого праздника улетучилась сама по себе. И только в этом году, когда мы еще были с Агатой вместе, я планировал устроить ей настоящую новогоднюю сказку. Может быть, свозить в куда-то, и насладится волшебной атмосферой. А может поехать к родителям и вспомнить детство. Мама бы испекла свой фирменный яблочный пирог, запах от которого разносился по всему дому, наполняя его рождественским ароматов, вперемешку с запахом ёлки. Может быть, и Лукрреция с Элеонорой смогли бы вырваться на недельку домой. Они бы сдружились с Агатой, я уверен… Но ничему этому не суждено сбыться. – Где же ты, моя кошечка? Что сейчас делаешь? О чем думаешь? – прошептав про себя, тяжело вздыхая, я расстегнул пальто и вошел в дом. Везде горел свет, и был слышен крик ребенка, что доносился сверху, который не прекращался, пока я раздевался. Направившись к лестнице, чтоб подняться к сыну, я заметил Рачель в гостиной. – Рачель? – позвал я жену, и она, вальяжно разлегшись на мягких подушках, повернулась ко мне. В одной руке у неё был бокал красного вина, а в другой – пульт от телевизора. – Привет, милый. – она улыбнулась, даже не соизволив сесть. – Что ты здесь делаешь? Ты не слышишь, как твой сын плачет? – я не совсем понимал, что здесь происходит, но начинал злиться. – Родители уехали на какой-то прием, и я решила немного отдохнуть. – лениво ответила шатенка, наливая себе еще вина. – Ты в своем уме? Твой ребенок кричит, как резаный, а ты отдыхаешь? – подойдя ближе, я забрал у неё из рук бокал, от чего девушка нахмурилась. – Ну кто-то из прислуги подойдет, мамма мия, большая проблема… - причитала она, а меня передернуло. – Подними свою задницу с дивана, и иди к сыну, идиотка. – громко поставив бокал на стеклянный столик, я выпрямился, посмотрев на эту эгоистичную суку, но мальчик затих. – Вот видишь. Кто-то его уже успокоил. – как ни в чем ни бывало, сказала Рачель, потянувшись за бокалом. – Какая же ты дрянь… - с этими словами я быстро преодолел лестницу, и почти вбежал в комнату сына. Мальчик лежал на руках у Анны, что бережно его убаюкивала, медленно качая. – Все в порядке? Почему он плакал? – спросил я чуть тише, снимая пиджак, и бросив его на пуф возле кроватки, протянул руки вперед. Девушка передала мне сына, улыбаясь. – Кушать хотел. И подгузник надо было поменять… - ответила Анна, а я вздохнул. – Рачель хоть что-то делает? Ведет себя, как мать? – посмотрев на блондинку, я опустил глаза на мальчика, улыбнувшись. – Привет, мой сладкий. Ты не спишь? Кушать хотелось, да? – говорил я с сыном, наблюдая за его эмоциями. Он то хмурился, то улыбался, внимательно смотря на меня. – Дай мне бутылочку, я сам покормлю. – девушка подала мне смесь, и через мгновение мой малыш уже во всю лопал, смешно причмокивая. Мы засмеялись с блондинкой одновременно, и мою усталость, плохие мысли и мерзкое настроение, как рукой сняло. Как только Адам поел, и Анна уложила его в кроватку, я тихо вышел из комнаты и спустился вниз, в поисках горе-жены. Она, как и раньше, лежала на диване, допивая бутылку. – Послушай, Рачель… - начал я, потирая переносицу, чувствуя дикую усталость. – Если ты не будешь заниматься ребенком, я разведусь с тобой намного раньше, чем указано в контракте. – спокойно сказал я, заметив, как она напряглась, изменилась в лице и села, посмотрев на меня. – Ты что несешь? – вдруг рассмеялась она. – Что слышишь. Я женился на тебе только из-за угроз твоего папаши, и ради моего сына. Но если ты не хочешь быть ему матерью, заниматься его воспитанием и заботится о нем, то мне какого хрена тебя терпеть и жить с тобой в одном доме? Я подам на развод завтра же и заберу у тебя ребенка, усекла? – выпалил я, запихивая руки в карманы брюк, а девушка вскочила с дивана, уставившись на меня, багровея от злости. – И что? К Агате своей приползешь? Только ты ей уже нахрен не нужен! Она себе нового папика нашла, который её трахает и денежку на карту скидывает! – прокричала Рачель мне в лицо, как будто влепив пощечину. Ей удалось зацепить меня за самое больное, в груди больно кольнуло, а руки сами сжались в кулаки. – Закрой свой рот, идиотка! Я не собираюсь с тобой обсуждать ни Агату, ни свою жизнь. – рявкнул я, делая шаг к ней, от чего шатенка попятилась назад. – Правда глаза колит, Торкио? Твоя святая Агата давно вертится на члене другого такого же придурка, как ты, который ей бабло подкидывает, давно забыв о тебе. А ты страдаешь по этой подстилке! – она смеялась, выкрикивая, а я сдерживал себя всеми силами. Желание заставить её замолчать переполняло всё мое естество, а зубы уже болели от силы, с которой я их сжимал. – Заткнись, тварь, иначе я за себя не ручаюсь! – громко прокричал я. – Синьор Торкио, пожалуйста. Малыш только заснул… - услышал я голос Анны позади, что наблюдала за этой картиной, видимо спустившись на наши крики, и я выдохнул, поворачиваясь к блондинке. – А ты если так за него волнуешься, то можешь себе забрать! – слова Рачель прозвучали как гром, раскатываясь у меня в голове, и резко развернувшись, я в два шага оказался рядом с ней, инстинктивно схватив девушку за шею, чего она никак не ожидала. Сжав пальцы, я смотрел в огромные перепуганные глаза Рачель, что со страхом хватала ртом воздух. Мне хотелось свернуть ей шею, сильнее сжать пальцы, и просто перекрыть ей воздух. – Синьор Торкио! – крик позади меня отрезвил, и я, со всей силы бросил жену на диван, отпуская её шею. – Ты… ты…. Сумасшедший… - она всхлипывала, пытаясь отдышаться, а я склонился над ней низко, от чего девушка замерла, почти перестав дышать. – Если ты, сука, посмеешь что-то подобное сказать еще раз, моя рука не дрогнет. Адам – мой сын, не твой. Поняла? Ты ему никто! Ты не мать, ты даже не женщина, ты тварь! Даже животные заботятся о своих детях, но ты хуже. – Итан… - слёзы застыли в её глазах, и я перехватил её руку, которую она подняла, чтоб дотронуться до меня, сильно сжав запястье. – Не смей прикасаться ко мне. Никогда. – прошипел я, и резко отбросил руку девушки, выравниваясь, и развернулся, чтоб уйти. – Не подпускать её к ребенку! Ослушаешься – уйдешь нахрен отсюда! – сказал я Анне, и не дождавшись реакции, поднялся наверх, заходя в комнату сына. После того скандала, Рачельа несколько дней не показывалась мне на глаза, и, как утверждала Анна, не приходила к сыну. Уходя раньше с работы, я старался максимально времени проводить с Адамом, гуляя с ним, даже когда погода была не летной. Мальчик подрастал, все больше становясь похожим на меня. Это замечали все, даже чужие люди, которые встречались нам на прогулке, или в магазине. Ближе к Новому году я решил устроить нам несколько выходных и приехал к родителям. Мама была безумно рада внуку, и возилась с ним целыми днями, удивляясь, как я решился на такую поездку один. А я привык быть с малышом, умел делать практически всё, и даже гордился этим. Поменять подгузник, приготовить смесь, переодеть, купать, уложить спать, поиграть – всё это доставляло море удовольствия, и даже иногда бессонные ночи не стали для меня катастрофой. Я безумно любил малыша и старался, чтоб он это чувствовал. Проведя несколько дней в родном доме, я как будто зарядился энергией, и по возвращению в дом Марини, твердо решил довести свой проект освобождения от компании тестя до конца, чего бы мне это не стоило. - Как тут дела? Всё спокойно? – сидя на мягком пуфе, я наблюдал, как Анна ловко переодевает малыша, подготавливая его ко сну. – Более-менее. Как же я соскучилась по тебе, хомячок. – девушка мило улыбалась, переворачивая Адама на спинку, и мальчик тут же отреагировал, широко улыбаясь. – Хомячок? Почему хомячок? – удивился я, тоже, улыбнувшись. – А вы посмотрите, какие щечки у этого красавчика. Какие щечки, загляденье. – приговаривала блондинка, поглаживая малыша по животику, от чего он довольно кряхтел. – Потому что лопает хорошо, вот и щечки. – прислоняясь спиной к стене, я почувствовал усталость после долгой дороги. – Так что тут нового, Анна? – услышав мой вопрос, девушка вздохнула, и подняв мальчика на руки, переложила его с пеленального столика в кроватку, укрывая светлым одеяльцем с серебряной вышивкой. – Ты что-то недоговариваешь? – она повернулась, и я увидел её растерянный взгляд. – Не в этом дело, просто… Мне кажется, вы должны знать… - Что?! – более жестко сказал я, садясь ровнее. – Синьора Марини… она… в общем, пока вас не было, её тоже не было. – выпалила блондинка, смотря на меня. – В смысле? – нахмурившись, я поднялся с пуфа. – В первую ночь, когда вы уехали, она вернулась очень поздно, и… в нетрезвом состоянии. Утром за ней приехала её подруга, Клара, кажется… и только вчера вечером она вернулась… Тоже, выпившая… сильно. – закончила девушка, а я вздохнул. – Мне плевать. – лениво ответил я, а Анна удивилась, нахмурив брови. – Что? Мне правда плевать, где она была и что делала. Главное, она не была при этом с ребенком, и не подвергала его опасности. А её жизнь меня не касается. Хочет себя угробить – скатертью дорога. – подойдя к кроватке, я наклонился к сыну, целуя его в лоб, заметив, что он почти уснул. – Сладких снов, мой хороший. – прошептав, я поладил его по маленькой ручке, улыбаясь, но выпрямившись, наткнулся на осуждающий взгляд горничной. – Что? – тяжело вздохнул я, закатывая глаза. – Да, я беспринципный ублюдок, и мне плевать на собственную жену, которую я ненавижу. Морали читать мне не надо. Всё? Спокойной ночи. – Спокойной ночи, Синьор Торкио… - только и услышал я, когда выходил из комнаты сына, направляясь в свою. После Нового года, моя секретарша поведала мне не очень хорошую новость, выкладывая информацию о том, что все мои контракты за последние несколько месяцев, как оказалось – не мои. Не знаю, как старик это провернул, но, когда я проверил свои счета, выяснилось, что и гонорар я за них не получал. В бухгалтерии мне, конечно же, ничего не объяснили, понятия не имея, в чем дело, а Марини спрашивать я не собирался. Было понятно, чего он добивается, и я решил, что это даже к лучшему. Заручившись поддержкой отца, я почти ничего не делал, появляясь в компании всё реже, чем еще больше раздражал тестя. Январь пролетел незаметно, и даже более-менее спокойно. Вот и сегодня, закончив с делами, я заказал столик в ресторане, недалеко от офиса, ожидая в нем Давида. В последнее время мы мало с ним пересекались, но он иногда заезжал, когда я гулял с Адамом, составляя компанию мне, и своему крестнику. Сидя за вкусным ужином, мы говорили о каких-то делах, обсуждали ерунду, и я даже отвлекся от мыслей, что тревожили меня в последнее время. – Как Адам? Ты говорил, он что-то приболел? – спросил Дамиано, когда мы закончили ужинать и заказали себе кофе. – Да, насморк был сильный. Врач сказал, что это на зубки. Уже вроде легче, но беспокойный очень, видимо и правда зубы режутся. – спокойно ответил я, выбирая из меню какой-то десерт. – Так рано? Сколько ему? 4 месяца всего? – А что ты хотел, Давид? Дети теперь растут быстрее, чем мы когда-то. – засмеялся я, взглянув на дисплей телефона, и неизвестный номер, что звонил уже несколько раз. – Тебя не узнать, Торкио. Ты стал просто образцовым отцом, я даже завидую. – друг откинулся на спинку кресла, слегка улыбаясь. – Мне пришлось. Если бы у Адама была нормальная мать, думаю, я бы ни то, что не умел половины из того, то делаю, я бы даже не подозревал, что так надо. – тяжело вздохнул я, смотря на парня. – Всё так плохо? Она и дальше не обращает внимания на ребенка? – нахмурился Дамиано, облокачиваясь на стол. – Я сам её к нему не подпускаю. А она и рада. В общем, я говорил с Гаспаром, после развода займусь лишением её родительских прав. – выпалил я, чего друг не ожидал. – Я вижу, ты настроен серьезно… Когда истекает контракт? – спросил он, и я опять вздохнул. – Через два месяца. Адаму будет полгода, и я наконец-то буду свободен от этой семейки Адамсов. – последние недели тянулись как-то слишком долго, что вгоняло меня в депрессию. – И что будешь делать? – спросил Дамиано, и я вздохнул, задумавшись. – Папа обещал помочь с квартирой, мама вообще сказала, что переедет ко мне на первое время, чтоб помогать с малышом. Ну и… - Я видел Агату. – он не дал мне договорить, но от услышанного, я почувствовал, как горячая волна окатила все тело, а кожа моментально покрылась мурашками. – Что? – я не поверил своим ушам, уставившись на друга. – И ты молчал? Когда? – я забросал его вопросами, ощутив, как внутри всё сжалось. – Позавчера. Молчал, потому что мне надо было выяснить всё, а потом что-то говорить тебе. – спокойно ответил парень, а я уже не мог высидеть на стуле. – Ну? Какого черта ты тянешь? Где ты её видел? – еле сдерживал себя я. – Я выходил из банка в центре, и заметил её. Когда перешел дорогу, она вошла в здание. – официант принес нам кофе, и Дамиано замолчал. – И? Ты догнал её? Говорил с ней? – меня аж распирало изнутри и дико раздражало, что друг не разделял моего настроения. – Нет, я же говорю, она вошла в здание… - И что? Ты не мог пойти за ней? – я начинал конкретно злиться, подозревая, что он что-то скрывает от меня. – Нет, не мог, меня не пустили. – сухо ответил парень. – В смысле? – я нахмурился, уставившись на друга. – Вот если ты перестанешь дергаться, я все тебе спокойно объясню, и расскажу, что выяснил. – Давид, блять, не делай мне нервы, я и так на взводе! – прошипел я, наклоняясь к нему, и брюнет поднял обе руки, капитулируя. – Здание это, Институт психологии при университете La Sapienza. Она там работает, в лаборатории… что-то там про основы детской практической психологии… она же всегда у тебя была завернута на психологии. Видимо, устроилась лаборантом. – я слушал, затаив дыхание, ожидая самого главного. – Ну так вот, я пошел за ней, но меня не пустили. Там вход строго по пропускам. – вздохнул Дамиано, делая глоток кофе. – Точный адрес мне скажи. – включая телефон, я приготовился записывать в заметки. – Piazzale Aldo Moro, 5. Но ждать там её бесполезно… - подняв глаза, я посмотрел на друга, хмурясь. – Это еще почему? – Потому что у неё ненормированный график, можешь до ночи просидеть, черта с два вычислишь. Ну и… - он замялся, а я сохранил заметку, отложив телефон. – Что? – сердце начало биться в разы быстрее. – Она стояла у машины с каким-то парнем… Они просто говорили, но в руках у неё был букет цветов. И… - он внимательно посмотрел на меня, чувствуя, как я напрягся. – Что и? Договаривай, хуже уже не будет. – прохрипел я, не узнав свой голос. – Он за руку её держал. Думаю, они встречаются, уж больно заинтересовано он смотрел. – выпалил Дамиано, а я замер. Противный ком моментально встал поперек горла, не давая дышать спокойно, а в голове появился какой-то гул. Дамиано еще что-то говорил, но я не слышал. Прошло почти полгода, чего я ожидал? Что она вечно будет меня любить, и ждать? – Машина какая? – вдруг спросил я, вспомнив слова Рачель, от чего стало еще противней. – Что? – переспросил Дамиано, не понимая, о чем я. – Возле какой машины они стояли? Дорогая? – я сам не понимал, зачем это спрашиваю, но мне, почему то, хотелось развеять свои сомнения. – Крузер новый. Я сначала обратил внимание на машину, а потом заметил Агату. А что? – без лишних мыслей ответил парень, а я прикрыл глаза, грустно улыбаясь. – Да нет, это я так… - О чем ты думаешь, Итан? – подняв глаза, я заметил осуждающий взгляд друга. – Почему не с парнем без машины? Не с студентом каким-то, ровесником. Тот парень… Он же старше неё был, правда? – мне было больно всё это говорить, и я правда гнал от себя эти мысли, но всё же чаще правдой оказывались самые плохие догадки. – Я не разглядывал парня, я смотрел на твою Агату, и пытался догнать её. – как-то раздраженно ответил он, скрестив руки на груди. – Мою Агату… Она ведь давно уже не моя, Дамиано. Я всё время грел себя мыслями, иллюзией, что она моя, ждет, что я найду её, и всё будет как прежде. Но так не будет. Полгода прошло, она спряталась куда-то, так далеко, что её не мог найти даже человек, который находит всё. Ты был прав тогда, она не хотела, что я нашел её. Не хотела никаких контактов со мной, никаких случайных встреч… Я дурак, что не понял этого сразу. Но, сука, я только и жил этим, понимаешь? – сжав руку в кулак, я стукнул по столу, от чего приборы зазвенели, привлекая внимание. – Итан, ты зря так о ней думаешь. Это ведь Агата, она и посмотреть боялась на других, когда вы вместе были, не то чтоб вот так… ради Крузака, цветов… - Вот именно, когда мы вместе были. – перебил я друга. – А сейчас, что её сдерживает? Я женат, в каждом журнале наши с Рачель счастливые фотки с Адамом на руках, везде пишут, как мы счастливы, как нам заебись хорошо вместе и какой чудесный у нас сын. Она же всё это видит, читает. И после этого, ты думаешь, у неё все еще есть надежда? Да она давно нахер меня послала, устраивает свою жизнь. И правильно делает. – высказался я, откидываясь на спинку своего кресла, тяжело дыша. – Это всё так, только ты же так не чувствуешь на самом деле? – тихо спросил Дамиано, а противный ком опять не давал нормально дышать. – Мне кости ломит, как подумаю, что она может быть с кем-то другим. Что к ней кто-то прикасается, обнимает, целует и… - замолчав, я облокотился на стол, закрывая лицо руками. – Брат… я ведь могу ошибаться… может и не парень он ей. – подбодрил меня друг, и я посмотрел на него. – Я хочу сам убедиться. Найди мне её, Дамиано. Даже если она больше не моя, и у неё другая, новая жизнь, лучше, чем было со мной, я хочу еще раз её увидеть. Просто увидеть её карие глаза, сказать, как скучал, и как все еще люблю. А потом отпустить. – вздохнул я, чувствуя, как сердце разрывается от боли, а внутри всё сводит, от одной мысли, что больше её в моей жизни не будет. И все мои надежды, планы, ожидания – всё это напрасно. Я должен дать ей возможность быть счастливой. – Хорошо. Думаю, сейчас это будет сделать намного проще, ведь мы знаем, где она работает… - Спасибо, брат. Попроси счет, пожалуйста… Сев в машину, я обхватил пальцами руль, включая зажигание, и печку, чтоб немного обогреть машину. И согреться самому. На душе было так же холодно, как и на улице, и обдумывая всё, что сказал Дамиано, я не мог успокоить свое сердце. Я думал, боль уже не может быть такой сильной, но я ошибался. Она не давала нормально вдохнуть воздух, а голова просто взрывалась от мыслей. Посидев так несколько минут, пялясь в одну точку, я еще больше убедился в мысли, что должен увидеть её. Пусть она с другим, пусть у нее новая жизнь, но я должен сказать ей то, что хотел сказать все эти полгода. Я должен вымолить у неё прощение, и, если она этого захочет, отпустить и больше не появляться в её жизни. – Черт, Адам, похоже, мы с тобой будем одни, малыш… - сказав слух, я горько улыбнулся, вспоминая, как мечтал, что Агата полюбит моего сына, как будет для него самой лучшей мамой, а для меня самой важной и самой любимой женщиной в мире. Да, я мечтал, что мы поженимся, и будем втроем жить вместе, как семья. Сначала втроем, а потом она родит мне дочку, или еще сына… - Какой же ты дурак, Торкио… - покачав головой, я уже собирался ехать к сыну, как в водительское окно постучали, и я повернулся. На улице возле машины стояли двое мужчин в строгих костюмах и расстегнутых черных пальто сверху. – Слушаю? – опустив окно, я посмотрел на того, что стоял ближе, поднимая голову вверх. – Что ж вы, Синьор Торкио, трубочку то не берете, м? Приходится через весь город ехать, вас искать… - спокойно проговорил мужчина, запихивая руку в внутренний карман пиджака. – Не совсем понимаю. Мы знакомы? – напрягся я, вспомнив пропущенные звонки от незнакомого номера. – Пока нет, но в скором времени, думаю, это изменится… - сказал второй, и тот, что был ближе, протянул мне открытое удостоверение. – Майор Леонардо Леони, сотрудник AISI, Департамент экономической безопасности. – от услышанного я слегка опешил, и прочитав фамилию, звание и службу, которую представляет майор, медленно поднял на него глаза. – Нам нужно с вами поговорить, Синьор Торкио, в так сказать… неофициальной обстановке. – мужчины переглянулись, а мне ничего не оставалось, как заглушить мотор, и открыть дверь машины. – Ну давайте… поговорим… - сильнее закутавшись в пальто, я встал перед ними, сам не зная, чего ожидать. Мы сидели в черном Мерседесе с тонированными стеклами. Майор рядом со мной, а его напарник – за рулем. Несколько секунд я соображал, зачем я им понадобился, и чего они хотят, но позже всё стало на свои места. – Вы не нервничайте, Синьор Торкио, дело важное, но не смертельное. – начал Леони, а я расстегнул пуговицы на пальто, так как водитель включил в машине отопление. – А мне незачем нервничать, я не сделал ничего такого, что могло бы заинтересовать AISI. Значит, вам что-то надо от меня. Я слушаю? – в автомобиле было темно, но уличный фонарь все же освещал лицо моего собеседника. - Вы не сделали, а вот ваш тесть… - он открыл черную папку, вынимая из неё какую-то бумагу, подав мне. – Что это? И если у вас есть претензии к моему тестю, то причем тут я? – взглянув на бумагу, я не взял её в руки, на что майор только улыбнулся. – Ладно, вы хотите подробностей, я понимаю. – он отложил документ обратно в папку, и вздохнул, взглянув на своего напарника. – Дело в том, Синьор Торкио, что Рикардо Марини занимается не только строительством. Отмывание денег, подделка документов, расхищение госимущества… в общем список не велик, но достаточно серьезный. – Я еще раз повторюсь, если у вас есть претензии к нему, почему вы говорите со мной? – перебил я мужчину, поняв, чего им не хватает. – Претензии то есть, а вот прямых улик недостаточно. Поэтому, у нас к вам предложение… - начал напарник майора, а я усмехнулся. – Дайте угадаю: вы хотите, чтоб я шпионил в компании моего тестя? – засмеявшись, я откинул голову назад, чувствуя, как становится жарко. – Вы не нервничайте, Синьор Торкио. – Майор, я даже не напрягаюсь, поэтому или выкладывай всё на чистоту, или я выхожу из машины и еду домой. У вас на меня ничерта нет, иначе говорили бы мы с вами точно не здесь. – спокойно, но жестко произнес я, смотря на мужчину. Помедлив несколько секунд, он посмотрел на напарника и вздохнул. – Схемы Марини раскрыты. У нас есть название фиктивных фирм, которые он создал, чтоб переводить на их счета деньги. Есть фамилии людей, которые снимают наличные с этих счетов, и есть суммы налогов, которые Рикардо не заплатил за последние 7 лет. Нет только счетов, куда все эти деньги ушли, и соответственно – нет прямых доказательств, что он воровал. – наконец-то я услышал то, что хотел. Конечно, я всегда догадывался, что старик ведет двойную игру, потому как несколько раз натыкался на договора с фирмами, что никогда не сотрудничали с нами. Но, наверное, не понимал масштабы этих махинаций. – Есть еще одна схема, там всё еще сложнее. – продолжал майор, а я сел удобней, понимая, что разговор будет долгим. – Есть фирмы, которые работают с вашей компанией, но которые не получили прибыли, вкладываясь в проекты. Почему? Потому что их договора были переделаны. – Подделка документов? – нахмурился я, даже не подозревая, что мой тесть настолько жадный. – Да. Причем попался он на госзаказе. Конечно, за Марини наблюдают уже давно, и если бы компания нормально провела контракты и заплатила налоги, мы бы все еще не знали, за что зацепиться. А тут оказывается вот какой клубок. – он вздохнул, еще раз показав мне бумагу, и на этот раз я взял её, читая содержимое. – Здесь очень много, что можно оспорить в суде… - заметил я, читая всё до конца. – Да, вы правы. Поэтому вы нам и нужны. – услышав майора, я поднял глаза. – Я не буду вашей крысой в компании. Сидя в кресле финансового директора, все эти схемы можно повесить и на меня, чем вы успешно воспользуетесь, когда доберетесь до черной бухгалтерии Марини. Только вот я ничем таким не занимался, и моей подписи нет нигде, ни под одним из таких контрактов. – меня начинало потряхивать, понимая всю серьезность того, во что я могу вляпаться. – Это мы тоже знаем, Синьор Торкио. И если вы нам поможете, гарантируем вашу полную неприкосновенность в этом деле. – отозвался майор. – Нам нужен только Марини. Вы просто окажете нам услугу. – подтвердил мои догадки напарник Леони. В машине воцарилась полная тишина, и мне казалось, я даже не дышал, обдумывая то, что сейчас услышал. – Мне нужно подумать. – наконец то озвучил я, чувствуя, как в горле пересохло. – Подумайте, Синьор Торкио. Это выгодное предложение и делаем мы его один раз. Вы же понимаете, что наша структура все равно доберется до Марини, рано или поздно. – он забрал у меня документ аккуратно складывая в папку. – С вашей помощью это произойдет быстрее. Но если вы откажетесь, то мы не сможем гарантировать вам ничего. – водитель опять заговорил, смотря на меня через зеркало заднего вида, расслабленно сидя в своем кресле. – А если я соглашусь, какие у меня гарантии? Все это будет оформлено документально и подтверждено юридически? Или вы просто на словах пообещаете не трогать меня? – решил подстраховаться я, смотря на майора. – Я понимаю, чего вы опасаетесь. У вас маленький сын, и оставить его ни с чем, было бы преступлением. Поэтому, конечно всё будет оформлено договором. За это можете не беспокоится. – кивнул он, не отводя взгляд. – Мне все равно нужно подумать. Номер, с которого вы звонили, будет активным? – спросил я, застегивая пуговицы на пальто. – Да, конечно. В любое время дня и ночи. Всего хорошего, Синьор Торкио. – дверь разблокировалась, и еще раз взглянув на майора, я вышел из машины, закрывая за собой дверь. Почти сразу автомобиль начал движение и через мгновение его уже не было на парковке. После разговора с майором вчера вечером, я не спал полночи, обдумывая его слова. Мне было сложно согласиться на сотрудничество, ведь все-таки какие-то принципы чести у меня были, и для меня это был не пустой звук. Но я обдумывал всё, что услышал, и зная все подводные камни этого бизнеса, понимал, что тихая война уже началась. И теперь только мне решать, какую роль я в ней сыграю. Застегивая рубашку, стоя перед зеркалом в своей комнате, я услышал стук в дверь. – Да, войдите! – громче сказал я, и повернулся, заметив в дверях Анну с моим сыном на руках. – Доброе утро, Синьор Торкио. Я хотела спросить, могу ли я погулять с Адамом? Погода хорошая сегодня будет. Насморк прошел, и малышу хорошо было бы подышать свежим воздухом. – начала девушка, подходя ко мне ближе, а я быстро закончил с пуговицами, забирая у неё сына. – Доброе утро, мой хороший, мой сладкий мальчик. – поцеловав сына в лобик, заметив, как он мне улыбается, я забыл даже, какое важное дело обдумывал несколько секунд назад. – Как тебе спалось? Ты выспался? – Адам кряхтел и вертелся, желая ответить мне, складывая губки, и смешно морща носик, от чего я засмеялся. – Конечно можно, Анна. Но я думал, Рачель пойдет с ним гулять, она вчера что-то говорила… - взглянув на девушку, я заметил, как она замялась. – Что такое? – спросил я, прижимая сына к себе, дав ему поиграть с моими пальцами. – Эм… Синьора еще спит, и… - Когда она вернулась? – догадался я. – Я не слышала, если честно. Но я вставала к Адаму в 3 утра, то… её еще не было. – неуверенно произнесла блондинка. – Ладно. Ну ка, подержи. – отдав ей малыша, я вышел из комнаты, направляясь в соседнюю спальню своей жены. Резко открыв дверь, я поморщился от запаха алкоголя, и пройдя к окну, так же резко распахнул шторы, открывая его, впуская в комнату свежий воздух. – Рачель! – рявкнул я, подходя к кровати. – Вставай, Рачель! – залезая на постель с ногами, я повернул девушку к себе, встряхивая за плечи, от чего она моментально открыла глаза. – Что такое, Торкио? – лениво проныла она, убрав свои руки, отворачиваясь от меня. – Ладно, сама напросилась. – произнеся себе под нос, я опять схватил её за руки, и подтянул к краю кровати, поднял и перебросил через плечо. – Итаааан… - простонала шатенка, вися на моем плече, не подавая признаков жизни. – Сейчас, дорогая, немного охладимся… - поставив её в душевую кабинку, я резко включил холодную воду, и закрыл стеклянную дверцу, чтоб она не могла сбежать. Ледяная вода очень быстро привела её в чувства, а её визг и ругань, были слышны по всему дому. Хорошо, что Адам еще маленький и ничего не понимает. – Очнулась? Отлично. – открыв дверь и закрыв воду, я бросил в жену полотенцем, пока она дрожала, обнимая себя руками. – Выходи, Рачель! Живо! – рявкнул я, проходя в спальню. Девушка, всхлипывая прошла за мной, закутавшись в большое махровое полотенце. – Ты конченый придурок, Торкио! Ты просто больной! – причитала она, стуча зубами, забираясь на кровать, поджимая под себя ноги. – Ты хорошо меня сейчас слышишь? – я чуть наклонился, всматриваясь в её лицо, на котором после водных процедур размазалась черная тушь. – Да… - Уверенна? Мне нужно, чтоб бы отчетливо меня слышала сейчас. – повторил я, стоя над ней. – Да! – крикнула она в ответ. – Слушай меня внимательно, дорогуша. Я сейчас ухожу на работу, а ты встаешь, как любящая мать, приготовишь своему сыну смесь, покормишь его, САМА покормишь! – я выделил это слово, говоря чуть громче. – А потом оденешь его, и вы пойдете гулять. Вдвоем. Можешь взять с собой Анну, она подстрахует, если ты чего не будешь знать. Погуляешь с ребенком, потом придешь, опять его накормишь, переоденешь и уложишь спать. Расписание дня своего сына узнаешь у той же Анны. – я говорил спокойно, но очень жестко, и девушка почти не дышала, смотря прямо на меня, не двигаясь. – И упаси тебя Бог, уйти куда-то, пока я не вернусь, оставив ребенка с мамой, няней или сестрой, врубилась? А если решишь схитрить, то я на цепь тебя посажу, поняла? И ключ буду забирать с собой. Если до тебя не доходит по-хорошему, то я найду другие методы. – выпрямившись, я еще раз взглянул на её перепуганное лицо. – Я внятно объяснил, ты поняла все, что я сказал? – рявкнул я, поправляя рукава рубашки. – Да. – опять крикнула она в ответ. – Вот и умница. До вечера, дорогая. – с этими словами я вышел из её спальни, громко хлопнув дверью. Приехав в офис, я застал в своем кабинете встревоженную Терезу, и бросив папку с документами на стол, молча обошел её. – Доброе утро, Синьор Торкио. – протараторила девушка, наблюдая, как я пересматриваю почту, перекладывая конверты. – Ты что-то узнала, или это теперь входит в твои обязанности, встречать меня прямо возле моего стола? – спросил я, не смотря на девушку. – Узнала. Поэтому и ждала вас. – тихо произнесла она, и я поднял на неё взгляд. – Ну? Что там? – Вот… - дрожащими руками она протянула мне несколько договоров, и я сел в кресло, начал их листать. – Это же не мои сделки. Что это, Тереза? – подумав, что девушка что-то напутала, я уже начинал злиться, но пролистав до последней страницы, замер. Под каждым текстом стояла моя подпись. На каждом договоре. – Сделки не ваши, но подпись ваша. – прошептала Тереза, а меня как током ударило. Быстро перебирая бумаги, я нашел названия компаний, которые были указаны на первой странице. Всех их я видел на том документе, что вчера мне показывал майор. Это все подставные компании, через которые отмывались миллионы. – Сука, он собрался меня подставить… - про себя произнес я, и взглянул на Терезу. – Это копии, где оригиналы? – спросил я её, поднимаясь с кресла. – У него в кабинете, в сейфе. Их нет даже в бухгалтерии, я проверяла. А это значит, что… они поддельные… - думаю, моя секретарша точно не ожидала найти что-то подобное, и сейчас была просто в полном ужасе и растерянности. – Ты правильно всё поняла, милая. Сядь. – говоря более мягко, я усадил её в свое кресло, а сам сел на стол. – Тереза… Как ты их достала? – начал я издалека. – Я задержалась допоздна вчера, и… в общем, ключ есть только у Таи, а она, сами знаете, не блещет особым умом… - я догадывался, что Тереза не просто так сблизилась с секретаршей Марини, а их дружба и вовсе выглядела странно. – Тебя мог кто-то видеть, или заподозрить, что это ты рылась в его сейфе? – я переживал не только за себя, но и за эту ненормальную, которая ценой собственной жизни рисковала ради меня. – Нет, исключено. Да и я не рылась, все, с чего я сделала копию, лежит на своем месте, в той же папке, в том же положении. Я же не дура, Господи… - фыркнула она, от чего я улыбнулся. – Ты понимаешь, во что влезла? – более серьезно спросил я. – Да. – Ты понимаешь, что я не буду сидеть, сложа руки. – прищурившись, я смотрел на нее, пытаясь понять, на сколько она отважна. – Я на это надеюсь. И я уже не раз доказывала вам, что буду рядом. В любой ситуации. – Тереза приподняла бровь, ровно держа спину. – Ладно… - глубоко вздохнув несколько раз, я поднялся, вынимая из кармана свой мобильный. Обдумав свое решение, еще несколько минут, я набрал номер, стоя у окна, всматриваясь в никуда, ожидая ответа. – Да? – услышал я на том конце. – Это Торкио. Я согласен. Но у меня есть одно условие… - сказал я майору, голос которого узнал. – Хорошо. Через 2 часа, на том же месте. – Договорились. – положив трубку, я повернулся к Терезе. Девушка внимательно наблюдала за мной, хмурясь, а потом охнула, видимо догадываясь, что говорил я не с товарищем по учебе. Приложив указательный палец к губам, жестом показывая ей быть тише, я подмигнул девушке, на что она только кивнула. – Иди работай, Тереза. Спасибо. За всё. – как только дверь за девушкой закрылась, я опять повернулся к окну. Весь Рим была как на ладони, от этого вида всегда дух захватывало, но сейчас, я подозревал, мне не хватало дыхания, а сердце готово было выпрыгнуть из груди, из-за другого. Ну что ж, игра началась, Торкио. И пути назад уже нет…