Игра в жизнь

Итан Несколько дней Рачель вела себя очень примерно. Была постоянно дома, занималась малышом, ходила с Анной гулять и даже в детский магазин, обновить какие-то вещи сыну. Наше общение сводилось к обсуждению питания или распорядка дня Адама, но хотя бы без криков и ругани, чему я был рад. Она иногда приносила мне ребенка в кабинет перед сном, чтоб я пожелал ему спокойной ночи, и в такие моменты я ловил себя на мысли, что возможно, не всё так катастрофически запущено. С Марини я не пересекался, так как он уехал в Германию с новым контрактом, и я даже подозревал с каким. А вчера я в этом убедился, когда получил еще один документ, подписанный мною. Передав копию Леони, я просто ждал и вел себя тихо, дабы не привлекать внимания горячо любимого тестя. Слава Богу, майор согласился на мои условия, и я имел хоть какие-то гарантии того, что смогу дальше работать в этой области, и оставить всё то, что Рикардо собирался у меня отнять. Заехав во двор особняка, я заметил машину Марини, тихо чертыхнувшись себе под нос. Видимо старик вернулся. В этот момент дверь его автомобиля открылась, и из неё вышел сам босс, вместе со своей женой. Припарковав свой лексус, я подошел к ним ближе, поздоровавшись. – Как Рачель, Итан? Я вчера с ней по телефону говорила, она была уставшая. – тут же спросила Лучия, а я мысленно закатил глаза. – Ну, заботиться о ребенке, даже если у тебя целый арсенал помощников, всегда тяжело и утомительно. – съязвил я, что не осталось незамеченным тёщей. Войдя в дом, Марини что-то говорил мне о поездке и о партнерах, а мой взгляд зацепился за силуэт жены в гостиной. – Да, уверен, они не подведут, Рикардо. Главное, чтоб все документы были составлены грамотно. – сняв пальто, я подыграл мужчине, надеясь, что получу право самому посмотреть этот злосчастный договор. – Я завтра тебе его дам почитать, может что подправишь. – ну надо же, какая удача. Мысленно улыбнувшись, я прошел в гостиную, заметив сына, лежащего на диване, и Рачель, что сидела на полу, рядом с малышом. – Привеееет, мой маленький. – тут же подойдя к сыну, я взял его на руки, взглянув на жену. - Смотрите, кто наконец-то пожаловал. – отозвалась она и я нахмурился. – Папуля, мамуля… и мой муж. – продолжила девушка, а меня обдало жаром. – Доченька, а ты что на полу… - подошла Лучия, вместе с мужем и тоже замерли. – Анна! – рявкнул я, и через мгновение девушка оказалась рядом. – Забери Адама. Иди наверх, живо. – скомандовав, я отдал ребенка блондинке, и глубоко вздохнув, провел рукой по волосам, пытаясь успокоится и не убить жену прямо сейчас. – Ты пьяна что ли? – прищурился я, наклоняясь над шатенкой, что все еще сидела на полу, упираясь в диван одной рукой. – Ну… я немного выпила, любимый. Совсем чуть-чуть… - произнесла она, а меня просто переклинило. Резко схватив её за руку, я дернул девушку, поднимая с пола. – Ты что в край ебанулась? Ты напилась дома и сидела с ребенком? – стиснув зубы, прошипел я, не обращая внимания на родителей девушки рядом. – Пусти, мне больно… Да, я выпила, потому что устала, и мне нужно было расслабиться. – она пыталась вырвать руку, но я сильнее сжал её и дернул на себя. Запах алкоголя сразу ударил в нос, и я поморщился. – Устала? От чего? Ты, дрянь, даже за сыном не можешь нормально ухаживать! – Итан! – вступилась Лучия, подходя ближе к нам, но я не обратил на это внимания. – Посмотрите! – повернув девушку к родителям, я все так же держал её за руку, пока она едва держалась на ногах. – Посмотрите на свою дочь, что вы воспитали. Нравится? – прокричал я, заметив, как Марини поменялся в лице. – Я тебя предупреждал, чтоб ты не приближалась к ребенку в таком состоянии. Чтоб даже не смела брать его на руки, когда выпила! Ты какого хера делала на полу? Он упал? Ты с ним упала? Что??! – прорычал я, встряхивая её за плечи, смотря в перепуганные хмельные глаза. – Нет! Он просто лежал на диване, с нами Анна была, но ушла за смесью, я просто смотрела за ним! – вырывалась Рачель, крича в ответ, но я держал её стальной хваткой, и притянув к себе, посмотрел ей в глаза. – Если бы с моим сыном что-то случилось… я бы придушил тебя, собственными руками, дрянь! – плюнув ей эти слова в лицо, отпустил шатенку, тяжело дыша, пытаясь успокоится и перевести дыхание. Как только я понял, что она пьяна, ужас окутал мое сердце и, страх за сына не давал прийти в себя. – Рачель, что же ты делаешь, доченька… - всхлипнула Лучия, подходя к девушке. – Не ной, мама… и так голова болит… - огрызнулась шатенка, потирая виски. – Пошли. Проспишься, завтра поговорим. – схватив её за руку, я потащил жену к лестнице, пока она брыкалась, вырывалась и кричала ругательства. – Закрой свой рот, идиотка! Ребенка напугаешь! – рявкнул я на Рачель, не отпуская её руки, поднимая по лестнице наверх. Лучия дернулась в нашу сторону, но Марини её остановил. Первый раз он не заступился за свою дочь и ничего не сказал в её защиту. Первый раз, он не указал мне, как я должен с ней разговаривать, а как не должен себя вести. Видимо её поведение дало ему понять совершенные ошибки. То, как он воспитывал свою дочь, и то, к чему это воспитание привело – напомнило ему, что иногда отцовские чувства слепы. Зайдя в спальню Рачель, я швырнул её на кровать. – Итан, ну прости… - начала она, и я в один шаг оказался рядом, нависая над ней с высоты своего роста. – Закрой свой поганый рот, Рачель. Заткнись. – прошипел я над её лицом, и резко выпрямившись, вышел из комнаты. Закончив с делами, закрыв ноут, я наконец-то вышел из кабинета и поднимаясь по лестнице, услышал плач ребенка. Медленно открыв дверь в детскую, я увидел Анну, что безуспешно пыталась успокоить малыша, качая его на руках. – Не может уснуть? – спросил я девушку, подходя ближе. Адам был уже весь красный, дергая ручками и ножками, крича без перерыва. – Уже полчаса пытаюсь его уложить, и никак. – Дай мне… - я протянул руки и забрал у девушки сына, прижимая его к себе. – Ну-ну, мой маленький, чего мы так кричим? Хочешь весь дом на уши поставить? Иди к папочке, мой хороший, вот так… - начав укачивать малыша, придерживая его за голову, я ходил из стороны в сторону, целуя сына в висок, касаясь губам самой нежной кожи. Адам несколько минут все еще кричал, но потом начал всхлипывать и почти затих, слушая мой голос, чувствуя мое тепло. Анна наблюдала за этой картиной, и даже села на мягкий пуф, улыбаясь. – Да у вас талант, Синьор… - прошептала девушка, смотря на нас. – Просто моему мальчику захотелось к папе, да? Ведь мама у нас спит уже, с ней не сложилось. – проговорил я, все еще качая малыша, пока он совсем не успокоился. – Он же всё чувствует, все понимает несмотря на то, что маленький. Ему любовь нужна, забота… - Не только ему. – вдруг вздохнула Анна, опуская взгляд. – Я завтра выходной, так что ты можешь побыть дома со своим сыном. Я сам справлюсь. – сказал я, аккуратно повернув малыша, чтоб посмотреть, не уснул ли он, но наткнулся на заинтересованный взгляд мальчика, что смотрел на меня своими глазками. – Кто тут у нас, м? Кто еще не спит? Кто всех разбудил? – заговорил я с ребенком, на что он моментально отреагировал, улыбаясь во весь рот, дергая ручками. – Вы серьезно? А как же… - Я разберусь с Рачель, не переживай. И еще… - я посмотрел на девушку, вздыхая. – Я заберу его сегодня к себе, а ты езжай домой. Вызови такси, и езжай, Анна. – блондинка поднялась, открыв рот от удивления. – Нет-нет, я не могу… - Езжай, говорю. Я справлюсь. Тебе нужно отдохнуть и побыть с семьей. – настаивал я, перекладывая Адама на пеленальный столик. Расстегнув пуговицы на рукавах, я закатал их, принявшись раздевать кроху, который то и дело хотел перевернуться на животик. – Давайте, я вам помогу, и тогда поеду. – услышал я позади, и повернулся к девушке, улыбаясь. – Ты мне не доверяешь? – Нет, что вы… вы всегда отлично справлялись, я даже завидовала… - Анна подала мне чистый подгузник, забирая из моих рук пинетки, невзначай коснувшись кожи. – Завидовала? Чему? – не поняв её, я спросил, продолжая возиться с малышом. – Идеальный папа. И думаю, если бы не характер Синьоры Марини… идеальный муж. – не смотря на меня, говорила девушка, и я остановился, посмотрев на неё. – Это только кажется, что идеальный. Дело не в характере Рачель, а в том, что я её не люблю. Если человека не любишь, невозможно стать для него идеальным. Да и стараться не хочется. – вытащив из комода чистый слип, я подал блондинке, смотря как ловко она управляется с ним, одев малыша. – Вы правы, извините. – Прости, может мне не стоит спрашивать, но… у тебя нет кольца на пальце. Ты не замужем? – мне стало интересно, ведь, по сути, я ничего не знаю о женщине, что постоянно сидит с моим сыном. – Нет. И не была. – она мимолетно взглянула на меня, продолжая одевать Адама, и мне показалось, немного смутилась. – А как же отец твоего сына? – чуть отойдя, упираясь об стену, я наблюдал за блондинкой, скрестив руки на груди. – Он из моего города. Мы долго встречались, вместе приехали в Рим, нашли работу, сняли квартиру… Планировали пожениться. А потом я забеременела, и он сказал, что не готов еще к этому. И что у него другие планы на жизнь, а я и ребенок в них не вписываемся. – она тяжело вздохнула, грустно улыбнувшись, закончив собирать Адама. – Ты молодец, что оставила ребенка. Не каждая бы на это пошла. Одна, в большом городе… - я почему-то сразу подумал о Агате, и о том, что она поступила бы так же. – Я люблю своего сына, так же как вы своего. Он мой смысл жизни, моя надежда, только он дает мне стимул, понимаете? – подняв ребенка на руки, она прижала мальчика к себе. – Ты даже не представляешь, насколько хорошо… - вздохнул я, подумав, что она сказала всё моими же словами. – Езжай домой, Анна. Езжай к сыну. – улыбнулся я, забирая у неё Адама. Лежа в своей постели, рядом с сыном, подпирая голову рукой, я смотрел на него, и не мог насмотреться. Мальчик рассматривал меня, иногда касаясь маленьким пальчиком, делая удивленные глаза, что было очень забавно и смешно. Ночник слегка освещал его маленькое личико, и он почти засыпал, но крепко держался за мой палец, не отпуская, ни на минуту. – Не бойся, малыш, я не уйду. Папа всегда будет рядом. Засыпай, мой хороший. Засыпай… - шептал я, слегка поглаживая его ручку, что так и держала меня. 6 мес. назад Агата задумчиво смотрела на меня, пока я сидел за столом, уплетая свой завтрак. – Малыш, ты меня слышишь? – спросил я, понимая, что она где-то витает. – Что? Да, слышу, извини… - вздохнула она, поворачиваясь ко мне спиной. Поняв, что что-то не так, я поднялся, и подошел ближе. – Агата? Что случилось? – дотронувшись до её плеча, и повернув девушку к себе, я заметил застывшие слёзы в её глазах. – Малышка, что случилось? – не на шутку разнервничался я. – Ты… вчера, то, что ты сказал… - она замялась, прикусив губу, и в голове всплыл вчерашний вечер. – Ты правда, хотел чтоб я забеременела? – она посмотрела мне в глаза, и мое сердце сделало кульбит. Вчера я признался, что хотел от нее ребенка, надеясь, что у нас всё может получиться, и очень огорчился, когда девушка сказала, что у неё начались критические дни. – Да, Агата. Хотел. - вздохнул я, обнимая её за плечи. – Я просто… подумала… Я знаю, что это совершенно неправильно, и вообще, мы даже думать сейчас об этом не должны, это совершенно безответственно, но… - Что, Агата? Скажи мне, что тебя мучает? – всматриваясь в карие глаза, я хотел знать, о чем она думает и что её тревожит. – Я сегодня утром проснулась, и представила… как было бы здорово, если бы у нас был малыш. Каким бы ты был замечательным папой, как бы любил нашего маленького, как бы оберегал его, заботился… Как бы я готовила вам завтраки, и мы бы гуляли вместе с коляской… Черт, дура… - она уткнулась мне в грудь, крепко прижимаясь, и я уверен, кусает губу, стараясь не заплакать. – Агата… милая… - начал я, но она отстранилась, посмотрев на меня со всей серьезностью. – Это должен был быть наш ребенок, а не её. Это я должна сейчас носить твоего сына, а не она. И прости, это выглядит эгоистично, но я хочу, чтоб этот ребенок был мой. Наш. И чтоб её не было в нашей жизни. – не сдержав слёз, выпалила брюнетка, нахмурив брови, а у меня защемило в области сердца. Она права, и я сам бы хотел этого, но ничего не изменить. – Моя любимая девочка… - вздохнул я, опять притянув её к себе, обнимая. – Я знаю, как тебе больно и тяжело, котёнок. Я понимаю, всё что ты чувствуешь… Прости меня… - Я ни в чем тебя не виню, Итан, но иногда я просто мечтаю об этом… Наши дни. Адам сладко уснул, все еще держа меня за палец своей маленькой ручкой, и воспоминания нахлынули с новой волной. Рачель никогда не хотела этого ребенка и никогда не любила его. Он стал просто орудием её манипуляций, не более. Мне было больно это понимать, ведь у меня никак не укладывалось в голове, как можно так отвратительно относиться к собственному ребенку, так безответственно, наплевательски. Я просто обожал малыша и не дышал рядом с ним, не мог нарадоваться его появлению в моей жизни, а его собственная мать готова была отдать его кому угодно, лишь бы самой о нем не заботится. – Агата бы тебя полюбила, я уверен… - прошептал я, целуя маленькие пальчики. – Она бы заботилась о тебе, как о своем… ты бы всегда чувствовал её любовь и никогда бы не был обделен вниманием. – смотря на сына, я тяжело вздохнул, и вспомнил слова Агаты в то утро, когда она призналась, что хотела бы быть на месте Рачель. – Мы же попытаемся её вернуть, правда? Она не могла так быстро разлюбить меня, я не верю... – шептал я, убеждая себя в этом. – Она будет лучшей мамой на свете, сынок… Вот увидишь. Нам только нужно её вернуть… - укрываясь одеялом, я лег на спину, стараясь не разбудить малыша, оставляя включенным ночник. Несмотря на то, что в моей жизни происходит полная неразбериха, я счастлив быть отцом. Этого у меня никто не отнимет. С самого утра, проснувшись пораньше, я переодел и покормил Адама, и позволив Марии пойти с ним погулять, сел работать в кабинете Рикардо. Девушка обожала своего племянника, и все время носилась с ним, как только выдавался свободный час-второй, между её тренировками по теннису, постоянно его зацеловывая. Вот и сегодня, она не могла дождаться, когда он проснется, поест, и когда она наконец-то сможет поехать с ним гулять. Анна позвонила утром, спрашивая, как у нас дела, обещая, что завтра обязательно вернется и приступит к своим обязанностям. Ну и поблагодарила раз 5 за выходной. Сидя за дубовым столом, сделав несколько звонков, я заметил Рачель, проходившую мимо кабинета. Увидев меня, она остановилась, входя в комнату, от чего я закатил глаза. Девушка стояла в распахнутом длинном шелковом халате светло розового цвета, а под ним коротком пеньюаре в тон халату. – Протрезвела? – спросил я, не отрываясь от ноута, надеясь, что её визит вежливости не затянется. – И тебе доброе утро, любимый. – промурлыкала девушка, сильнее распахнув халат. Взглянув одним глазом, я усмехнулся, продолжая работать. – Не старайся, не действует. – заметил я, распечатывая документ. – А я и не стараюсь. Ты вчера оставил синяки на моем теле, Торкио. И если бы это было после страстной ночи, я бы ничего не имела против. – она села в кресло напротив меня, закидывая ногу на ногу. – Скажи спасибо, что только синяки. – подняв на неё взгляд, я прищурился. – Я больше повторять не буду, Рачель. С этого дня не смей пить в доме, и подходить к Адаму в нетрезвом состоянии. – произнеся строго каждое слово, я вернулся к работе. – В доме? То есть, что я делаю вне дома, тебя не волнует? – Именно. – потерев переносицу, ответил я жене. – Какой же ты… бесчувственный. – скривилась девушка, и я опять посмотрел на неё. – А ты у нас сама чувственность, да? Особенно с собственным сыном. – Да пошел ты… - прошипела шатенка, поднимаясь с кресла. – Взаимно, дорогая. – Ублюдок чертов, надо было избавиться от этого молокососа сразу, как узнала… - тихо проговорила она себе под нос, а я в один момент почувствовал, как по мне прошлась горячая волна. – Что ты сказала? – стиснув руки в кулаки, я поднял на неё глаза, чувствуя, как гнев наполняет мою душу. – Что слышал! Я думала, ты изменишься, мы сможем жить нормально, пусть и с ребенком, но ты как баран упертый. Надо было не слушать врачей, и избавиться от него, чтоб не мучиться сейчас. Чего тебе надо, Торкио? Какого хрена тебе еще нужно? – прокричала она, подходя к двери, а я медленно поднялся, обходя стол. – Избавиться? Ну-ка повтори, сука? – внутри всё жгло, а в глазах все поплыло от злости, и заметив, как изменился мой взгляд, Рачель быстро открыла дверь, и выбежала в коридор. – Стой, тварь! – выбежав за ней, я перепрыгивал через ступеньки, пытаясь догнать девушку, что бежала к своей спальне. – Итан! Перестань! Помогите! – кричала шатенка, пытаясь закрыть дверь передо мной, но с силой толкнув её, я ввалился внутрь. – Сказать тебе, что мне нужно? Мне нужно, чтоб ты не вела себя как конченная тварь по отношению к моему сыну! Ты же родила его только чтоб привязать меня к себе, да? Он тебе нахрен не был нужен! Только ты не рассчитала, что всё так обернется, что я не буду даже смотреть в твою сторону. Ты хотела свадьбу? Ты её получила, но на большее не рассчитывай! – прокричал я ей, и лицо шатенки перекосило от злости. – Да пошел ты, Торкио! – толкнув меня в грудь, проорала она. – Думаешь, я ничего не знаю?! Думаешь, я не в курсе, что ты трахаешь няню, поэтому и не хочешь меня? Ты готов спать с любой, только не со мной! Что со мной не так, а? Я ходила в этот долбанный зал, сидела на диетах, чтоб привести себя в порядок после этой чертовой беременности, но ты даже не смотришь на меня! Может если бы ты был со мной нежнее, то я бы тоже была более заботлива с твоим сыном! – захлебываясь своей желчью, кричала девушка, а меня передергивало от каждого её слова. – Он мой такой же, как и твой, дура! Ты его мать, как ты можешь быть такой черствой по отношению к своему ребенку! Как можно быть такой эгоистичной тварью, и даже на руки его не брать! Мне нахуй не нужна твоя фигура, твои старания и диеты! Ты больная, на всю голову больная. И твое счастье, что есть такая Анна, которая помогает тебе… - я кричал на неё, больше не сдерживая себя, и плевать, если нас все слышат, я больше не мог терпеть её выходок и дурацких подозрений. – В чем помогает? Ублажать по ночам моего мужа? Я бы сама справилась, если бы ты подпустил меня к себе! – выкрикнула она. Лицо девушки становилось пунцовым от эмоций, которые она выплескивала, а голос срывался. – Да ты мне нахрен не сдалась, ты что не понимаешь? Ты вообще о чем-то еще думаешь, кроме секса? О сыне подумай и о том, какая ты мать! – моему возмущению не было предела, и уже собравшись уходить, я повернулся к ней спиной, почувствовав, как в меня полетела подушка. Взглянув на жену, я увидел в её глазах только ненависть. – Да Катись к черту вместе со своим сыном! Я ненавижу тебя! И его ненавижу! Лучше бы он сдох, еще не родившись! – вырвалось у неё, и в этот момент я не смог сдержать себя. Замахнувшись, я ударил её по лицу, от чего девушка вскрикнула и упала на кровать, держась за покрасневшую щеку. Стоя над ней, я тяжело дышал, не понимая, как сделал это. Столько злобы и ненависти у меня не вызывал ни один человек, и её слова стали последней каплей в моей чаше терпения. – Ты… ты ударил меня? – всхлипнула шатенка, все еще касаясь рукой лица, смотря на меня испуганным взглядом. Медленно подходя к ней, я залез на кровать, нависая над Рачель, упираясь руками по обе стороны от её головы, прожигая взглядом. – И сделаю это еще раз, если ты не закроешь свой гнилой рот. – одной рукой сжав её шею, я наклонился к ней, слыша учащенное дыхание и всхлипы, но не мог остановиться. – Ты исчадье ада, не женщина. Я ненавижу тебя всей своей душой. И жалею каждый день, что связался с такой тварью, как ты. Жалею, что не разглядел раньше, какая ты сука. Ты не заслуживаешь ничего, кроме ненависти. Я презираю тебя, слышишь? Ты до конца жизни будешь мучиться за то, что сделала, за то, что сказала. Я превращу твою жизнь в ад, ты слышишь меня, тварь? – стиснув пальцы, я сильнее сжимал её шею, чувствуя, как она пытается оттянуть мои руки, как царапает их ногтями, но не отпускал. – Если бы я знал, что мне ничего за это не будет, я бы придушил тебя, сука, прямо сейчас. Но не хочется сидеть из-за такого мусора, как ты, оставляя своего сына на твоего папочку. – прошипел я, резко отпуская её, садясь ровнее, тяжело дыша. Шатенка начала кашлять, пытаясь вылезть из-под меня, держась за шею, смотря перепуганными глазами. – Я всё папе расскажу… - прохрипела она, задыхаясь от слёз. – Рискни. Дай мне повод уйти от тебя, разорвав контракт и ты больше никогда не увидишь ни меня, ни сына. – встав с кровати, я сам пытался прийти в себя после того, что только что произошло. Мои руки дрожали, и я с ужасом понимал, что мог действительно убить её. – Ты чуть не задушил меня… - плакала она, и я резко повернулся, посмотрев ей в глаза, от чего девушка поежилась, отползая подальше. – Больше никогда не смей, слышишь? Никогда, не подходи к моему сыну. Я запрещаю тебе. Я подожду еще месяц до истечения контракта, и ты больше никогда не появишься в нашей жизни. – Итан… я… - Я сегодня перешел грань, Рачельа. Ты вынудила меня, я не сдержался. И сделаю это еще раз, если ты посмеешь приблизиться к Адаму. Я порву за него всех, даже его собственную мать. Больше не испытывай моего терпения, иначе пожалеешь. – с этими словами, я вышел из её комнаты, громко закрыв за собой дверь, и прислонившись к деревянной поверхности, переводя дыхание. – Итан? Что случилось? – услышав голос Марии, я повернулся, увидев её на лестнице. – Где мой сын? – спросил я, спрятав за спиной руки, что всё еще дрожали. – Внизу, мама его раздевает. На тебе лица нет, что произошло? – подошла девушка, встревожено посмотрев на меня. – Ничего, Мари. Нужно покормить Адама. – услышав плач малыша, я обошел её, и спустился вниз. Сев в машину, пристегнув перед этим автокресло с малышом, я с визгом выехал со двора дома, в котором прожигаю свою жизнь, и набрав Дамиано, напросился в гости. Через час я уже сидел у него в гостиной, пока он держал на руках своего крестника, а тот агукал и кряхтел, пытаясь схватить его воротник. – Он такой сладкий, что я прямо не могу. – не ожидал я услышать такое от брутального Давида, от чего улыбнулся, попивая кофе на диване. – Все, кто его видит, так говорят. И что похож на меня. – Кстати, да. – отозвался Дамиано, играя с мальчиком, что довольно смеялся. – Тут и тест не нужен, все доказательства на лицо, как говориться. – мне было приятно что мой друг и мой сын нашли общий язык. – Я сегодня ударил Рачель. – признался я, а Дамиано замер с ребенком на руках, уставившись на меня. – В смысле, ударил? По-настоящему? – нахмурился он, подходя ближе, садясь рядом со мной на диван. – Да. Черт… - облокотившись на собственные колени, я закрыл руками лицо. – За что? Кто-то видел это? – Дамиано начинал рассуждать рационально, за что я был ему благодарен. – Нет, не видел… Она вывела меня из себя, сказав, что лучше бы избавилась от Адама… - Сука! Ой… Прости, малыш. Я никак не привыкну, что в нашей компании появился ребенок и при нем материться нельзя. – Адам с интересом наблюдал за нами, смешно причмокивая. – Я не виню тебя, брат, я бы за такое убил. – поддержал меня Давид, а я вздохнул. – Я не должен был, и меня это мучает. Но твою мать, она просто выматывает из меня все соки, понимаешь? Она постоянно провоцирует меня на агрессию, постоянно задевает, подхлестывает… не думает, что говорит, а говорит такое, что волосы дыбом… Няньку сюда приплела, подозревая, что у нас роман. – я поднялся с дивана, расхаживая по комнате взад-вперед, посматривая на друга с мальчиков на руках. – А у тебя с ней роман? Или просто секс? – спросил Дамиано, и я многозначительно посмотрел на него. – Не было у нас ничего, и быть не может. Я Агату люблю, ни о ком другом думать не могу. Кстати, тебе очень идет. – я указал на него пальцем, пока парень мило обнимал малыша, и улыбнувшись, взял телефон, чтоб сфотографировать их. – Ооо, нет-нет, извольте. Повозиться с твоим сынишкой, когда вы приезжаете в гости это одно, а завести своего – совсем другое. Да и с кем? Нет хороших девушек нигде, разобрали, да, малыш? Ну видишь, даже Адам кивает. – мы засмеялись, а мальчик был более чем доволен такой компанией, весело что-то выкрикивая, стараясь повторить за нами. Этот вечер я провел у друга, вспоминая старые добрые времена. Хотя нет, те времена были другими. Это новые, хорошие времена. Их ни с чем не сравнить. Они лучшие, не смотря на всю грязь, что заполняет мою жизнь сейчас. Это лучшее мое время. Весь следующий день я был занят делами по горло, и не мог даже выйти пообедать. Только вечером, выходя с работы, я встретился с Леони и передал ему новые документы. – У меня будет одна просьба. – решил сказать я, пока мужчина пересматривал договора, набрав в легкие побольше воздуха. – Я слушаю? – он посмотрел на меня, откладывая папку. – Мне нужно будет скоро съехать из дома Марини. Ситуация сильно накаляется, и когда закончится контракт… - Какой контракт? – перебил меня Леонардо, а я тяжело вздохнул, понимая, что даже такая серьезная структура не знает, в какое дерьмо превратилась моя жизнь. – Я женился на его дочери, подписав контракт на полгода. Через 3 недели он истекает, и мне нужно будет съехать от них. Тем более, вы говорили, что примерно через недели 2 начнется вся операция. То есть мне с сыном нужно будет быть подальше от старика. – я внимательно смотрел на мужчину, заметив его замешательство. – Мда, как всё запущено. Я думал у вас любовь, все дела. – усмехнулся он, а я отвернулся к окну. – У нас все что угодно, кроме любви, майор. Я просто хочу освободиться от этой семьи, чем раньше, тем лучше. И хотел узнать, как скоро я смогу вернуть обратно свои счета? – взглянув на мужчину, я дал понять, что не шучу, и это не тема для насмешек. – Ну… по сути, только после того, как всё закончится. – он потер переносицу, устало откидываясь на спинку сидения. – Но, если вам нужна квартира, чтоб переждать, ведомство может в этом помочь. – видимо он понял меня сразу, и решил опередить мой вопрос. – Было бы здорово. И еще. У моего отца, на производстве начались какие-то проблемы с поставщиками. Могли бы вы проверить, мне кажется, ниточки ведут тоже к господину Марини. – как только папа позвонил мне несколько дней назад и рассказал о проблемах, которые возникли, я пробил по своим каналам поставщиков, и узнал, что их переманил Рикардо, точнее его подставное лицо, видимо желая купить производство папы, чтоб разорить его, ну или отмыть очередную партию денег. – Думаете, очередная схема? – удивился Леони, прищуривая глаза. – Очень на это похоже. Ну и кроме того, месть моей семье. Я уже ничему не удивлюсь. – вздыхая, я посмотрел на часы, и застегнул пальто. – Спасибо, майор. На связи. – Вам спасибо. До встречи. – попрощавшись, я пересел в свою машину и направился к сыну. Приехав домой, я увидел, что въезд в гараж мне перегородила машина Рачель, и чертыхаясь, я вынул телефон из кармана, набирая её номер. – Что? – резко ответила девушка. – А где «привет, любимый, я так соскучилась»? – съязвил я, слыша по голосу, что она уже выпила. – Пошел к черту, Торкио. Что тебе надо? – и видимо, не мало. – Мне надо, чтоб ты убрала свою тачку из-под гаража, чтоб я смог заехать. Так что выползай, и отгоняй. – спокойно проговорил я, обходя свою машину. – А я не дома. И буду не скоро. – фоном, где-то позади звучали голоса, видимо, веселье шло полным ходом. - А ключи? – решил спросить я, в надежде, что всё же загоню свою машину. – В спальне поищи, не помню, куда их бросила. Пока, любимый. – промурлыкала она, и сразу отключилась. – Вот сука. Носит же таких земля. – проговорив себе под нос, я все же поплелся в дом, и зайдя в детскую, увидел, что Анна укладывает сына спать, побрел искать ключи от долбанной машины. Открыв дверь в спальню, я окинул глазом комнату, прикидывая, куда она могла деть ключи. – Да здесь черт голову сломит… - говоря себе под нос, я открывал все ящики подряд в комоде, а потом в туалетном столике, с кучей баночек, тюбиков и прочей девичьей ерундой. И уже хотел закрыть последний ящик, как заметил небольшой прозрачный флакон с белым порошком, застыв на месте. Взяв его в руки, покрутив, я все же надеялся, что это какие-то рассыпные тени для век. Флакон умещался в ладони, и аккуратно открыв его, поднял к носу, чтоб уловить хоть какой-то запах, но ничего не почувствовал. – Я надеюсь, ты не настолько дура... – прошептав, я мокнул мизинец в порошок, и втер его в десну, моментально ощутив, как она немеет. Горький, слегка металлический вкус остался во рту, что не оставляло никаких сомнений – это кокаин, при чем хорошего качества. – Блять, Рачельа, до чего же ты докатилась. – выплюнув на пол все что осталось во рту, я закрыл флакон, и спрятал его в карман, выйдя из комнаты своей жены. Быстро спустившись по лестнице на первый этаж, я, выглянул в окно и заметил автомобиль Марини, сразу же направился в его кабинет. Сквозь приоткрытую дверь, я заметил, что Рикардо сидел за столом, что-то перекладывая на нем, попивая горячий чай. Открыв дверь, я зашел, подходя к столу. – Торкио, тебя стучать не учили? – лениво спросил он, делая глоток чая, посмотрев на меня. – Рикардо, до того момента, как я перестану быть вашим зятем, осталось уже совсем немного. Но пока что я здесь не просто так, поэтому решил открывать вам глаза на некоторые факты. Чисто по доброте душевной. – начал я, запихивая руки в карманы, смотря на старика. – Что ты несешь? – он нахмурился, откидываясь на кожаное кресло. – Рачель присела на кокаин. Вот это я нашел у неё в спальне. – положив флакон ему на стол, я выпрямился, наблюдая за его реакцией. - Она уже не просто пьет, она принимает наркотики. Живя с моим сыном под одной крышей, с вами в одном доме, она нюхает кокс. И держит его у себя в комнате. – вывалил я на него всё и сразу, чтоб не расслаблялся. – Это шутка какая-то? Ты совсем из ума выжил? Она не могла… - он начал повышать на меня голос, но взяв флакон, потрусив его, посмотрел на меня. – Ты уверен, что это кокаин? – нахмурился мужчина, и мне даже стало жаль его. Это ж как надо слепо любить эту дрянь, чтоб не верить в самые очевидные вещи. – На все 100%. При чем чистый, без добавок. А значит дорогой. Такой кокс в Риме продают единицы, и вычислить их можно на раз-два. Если вы, конечно, этого хотите. – забрав у него из рук пузырек, я засунул его обратно в карман, зная, что он мне еще понадобиться. – Этого не может быть… как она… Господи… - старик медленно сел в кресло, закрывая лицо руками. – Лучие ничего не говори, она не переживет. – сразу же предупредил меня он, бегая глазами по кабинету, видимо обдумывая, что делать дальше. – Не скажу. – ответил я, вздыхая. – Как долго она сидит на нем? Ты знаешь? – он поднял на меня глаза, держась одной рукой за грудь в области сердца, и я нахмурился. Не хватало еще, чтоб он откинулся раньше времени. – Нет. Надеюсь, ей хватило ума не нюхать эту дрянь во время беременности, иначе я не знаю… Нужно проверить Адама… - это я уже говорил сам себе, прикидывая, какие анализы нужно сделать ребенку, чтоб убедится, что с ним все в порядке. Слава Богу, она грудью его не кормила, прости Господи. – В общем, теперь вы знаете, и надеюсь, примите меры. Ну и еще… - я уже развернулся, чтоб выйти, но решил все же сказать до конца. – Я запретил ей подходить к ребенку, но теперь буду на этом настаивать. Ваша дочь может быть угрозой для его жизни. Думаю, вы понимаете меня. – Он мой внук, Торкио! – грозно сказал он, поднимаясь с кресла. – Он мой сын, Рикардо. И Рачель больше не подойдет к нему. – с этими словами я вышел из кабинета, закрыв за собой дверь, тяжело вздохнув. Этот день, похоже не закончится никогда, твою мать. Зайдя на кухню поздно ночью, я почему-то совсем не удивился увидеть на ней Анну. Девушка сидела на высоком стуле, читая какую-то книгу, попивая горячий шоколад. – Кто тут полуночничает? – улыбнулся я, заметив, как блондинка дернулась от неожиданности, и тут же уставилась на меня, бегая глазами. Не планируя никого встретить на кухне в 2 часа ночи, я не накинул ничего на себя, оставаясь только в пижамных штанах, что свободно держались на бедрах. – Извините, я… не могла уснуть. Со мной радио-няня, так что Адама я услышу, не переживайте. – отчеканила она, пряча глаза, что выглядело весьма мило. – Я не переживаю, Анна. Почему не можешь уснуть? – спросил я, открывая холодильник, пытаясь найти в нем то, зачем я сюда пришел. – Да мыслей в голове полно, да и малыш что-то не спокойный сегодня… - Да! Вот оно, то, что мне сейчас нужно. – взяв с полки банку с шоколадным маслом, я даже облизался, а девушка засмеялась. – Никогда бы не подумала, что вы сладкоежка. – Анна закрыла книгу, пока я вынимал из ящика две ложки, садясь напротив неё. – Еще какой. Держи. Что читаешь? – вручив ей ложку, я запихнул свою в баночку, и облизав, закрыл глаза от удовольствия. – Да так, о любви… - произнесла девушка, а я вспомнил, какие книги перед сном читала Агата. В основном это было что-то из психологии, что-то серьезное и глубокое, что заставляло задуматься. Я никогда не замечал у неё каких-то легких, женских книжек, которые любят читать все девочки. Даже в этом она была особенной. – Я что-то не то сказала? – нахмурилась блондинка, и я очнулся от своих мыслей. – Нет-нет, я просто задумался. – вздохнул я, подтянув к себе банку с шоколадным маслом, и опять зачерпнул его ложкой. – О ком? – вдруг спросила девушка, и я поднял на неё глаза. – Так заметно? – грустно улыбнувшись, я подслащивал себе жизнь шоколадом. – Вы часто задумчивы в последнее время, особенно, когда смотрите на сына… Вы извините, что так нагло спрашиваю… - она как-то смутилась, и я опять вспомнил Агату. – Ничего страшного, Анна. Ты же рассказала мне свою историю, значит, и я могу рассказать свою. Тем более, 2 часа ночи. Идеальное время. – мы засмеялись одновременно, и она потянулась за чаем, а я опустил глаза. Мне хотелось с кем-то поговорить, и, наверное, эта девушка идеальный собеседник для меня сегодня. А о завтра я уже не думал… Я не знал, что будет завтра…