Игра в жизнь

Продолжая незамысловатый разговор на кухне с няней своего сына, я никак не решался заговорить о Агате, стараясь не затрагивать эту тему. Не знаю почему. Может, потому что воспоминания всё еще больно резали по венам, вскрывая старые раны, а может потому, что не хотел никого впускать в свой мир, как и раньше, когда тщательно оберегал всё то, что было, между нами, с брюнеткой. Она часто злилась, называла меня эгоистом, но в итоге просто смирилась с моими, нелогичными и абсурдными, по её психологическому мнению, убеждениями. А я всё так же защищал наши отношения от всего мира, стараясь уберечь то интимное, очень личное, самое ценное, только для нас. – Как твои родители отнеслись к тому, что ты родишь без мужа? – решился спросить я, доедая шоколадное масло. Зная, как за это переживала Агата, мне было интересно узнать, все ли родители из провинции такие консервативные, или же только мне досталась такая ценность. – Они поддержали меня. Я очень переживала, что отец скажет… - девушка вздохнула, отодвигая чашку. – Хоть они и знали его, хорошо к нему относились, ну и конечно мама все время спрашивала, когда же мы распишемся… Но, когда я приехала домой и рассказала, что мы больше не вместе, и к тому же я жду ребенка, боялась, что они выгонят меня. – поправив выбившуюся прядь волос, Анна подняла на меня взгляд, немного прищурившись. – Но не выгнали, слава Богу? Ты говорила, что мама помогает тебе? – спросил я, включив чайник, решив запить шоколад, от которого уже тошнило. – Да, мама переехала ко мне, а папа помогает платить за квартиру. Как-то выкручиваемся. Главное, что все здоровы… - она вздохнула, продолжая наблюдать за мной, как будто рассматривая. – Хорошо, что родители поняли тебя. – я улыбнулся, заливая кипяток в большую чашку, насыпав туда чаю. – Ну, у меня не было такого принца, как вы, который бы женился, несмотря ни на что. – вдруг выпалила блондинка, пожав плечами, и я уставился на неё, застыв с чайником в руке. – Ой… извините, я… - Да нет, все нормально. Просто ты не знаешь, что вот это «несмотря ни на что» мне очень дорого стоило. – вздыхая, я сел на высокое кресло напротив, опустив голову. – Синьоре Марини повезло, что вы остались рядом… - продолжала девушка, а я усмехнулся. Знала бы она… - Если бы меня не поставили в жесткие условия, я бы не остался, Анна. Конечно, я бы заботился о ребенке и не оставил бы его, но никогда бы не женился на Рачель. – откровенно ответил я, а Анна нахмурилась, видимо действительно не понимая, как такое может быть. – Да, я далеко не идеальный, каким ты меня себе представляла. – усмехнувшись, я сделал глоток горячего напитка, чувствуя, как тепло обволакивает горло. – Это… из-за той девушки, Агаты? Которую вы звали во сне? – Да. Из-за неё. Иногда тебе делают такое предложение, от которого ты не можешь отказаться. Не потому, что оно слишком привлекательное, и ты из этого что-то получишь, какую-то выгоду, а потому что у тебя нет другого выхода. Ты или принимаешь условия игры, или тебя убирают из неё. – стараясь говорить спокойно, я взглянул на часы. Время перевалило за 3 часа, но мне совершенно не хотелось спать. – Я не совсем понимаю… - смутилась девушка, а я отмахнулся. – И не надо. Всё слишком просто. Я сделал то, что сделал, и не знаю, как вернуть всё назад. – взглянув на Анну, я заметил её заинтересованный взгляд, от чего слегка улыбнулся. – А эта девушка… Агата… вы с ней видитесь? – похоже, наша няня решила узнать, изменяю ли я своей жене, что выглядело даже забавно. – Нет. Не вижусь. Все закончилось, когда я женился, к сожалению. – ответив, я облокотился на стол, смотря прямо на блондинку. – Я очень верный муж, Анна. – съехидничал я, а она улыбнулась, поняв, что всё было бы по-другому, если бы Агата осталась рядом. – Жаль, что только вы… - сказала Анна, и тут же спрятала глаза, а я нахмурился. – Это как понимать? Что это значит? – приподняв бровь, я внимательно следил за реакцией девушки, которая не знала, куда себя деть. – Извините, я что-то не то сказала… Я пойду. – поднявшись, она все еще не смотрела мне в глаза. – Нет уж, постой. Что ты имела в виду, Анна? – поднявшись со своего кресла, я перегородил ей дорогу, и она опять уставилась на меня. – Я… простите, Синьор Торкио. Мне не нужно было… - прикусив губу, как это всегда делала Агата, она растеряно смотрела на меня, а я сильнее нахмурился. – Говори. – строже сказал я, и девушка, набрала в легкие побольше воздуха. – Синьора Марини изменила вам. – выпалила она. – Что? Откуда ты знаешь? – теперь была моя очередь растеряться и уставившись на блондинку, я опешил от её слов. – Помните, вы уезжали на один день по работе… - Анна всё еще заикалась и не решалась открыть все карты. – Это было месяц назад. – уточнил я, садясь прямо перед ней на свой стул, внимательно слушая. – Да. Так вот, Марини тогда поехали на соревнования с Марией, а Рачель пришла домой ночью… пьяная… - она говорила, не сводя с меня глаз, как будто хотела понять, что я чувствую. – Не тяни, Анна. – я начинал злиться, желая узнать всю правду. – Она пришла не одна. Я услышала шум в коридоре, Адам как раз поел, и я его укладывала, вышла посмотреть… думала, вы вернулись. Она еле на ногах стояла… - Погоди-погоди… - перебил я блондинку. – Она привела кого-то в дом? – моему презрению и удивлению не было границ. Это же какой циничной идиоткой надо быть, чтоб привести любовника в свой дом, где спит твой ребенок. – Да. Когда я выглянула, они целовались возле вашей спальни, а потом Синьора открыла дверь, и они просто ввалились туда. – продолжала девушка, а мои глаза увеличились в двое. – В мою комнату?! Ты шутишь? – поднявшись со стула, я уставился на девушку, не веря своим ушам. – Да… - она отвела взгляд, а потом опять посмотрела мне в глаза. – Мне пришлось уйти с Адамом с гостевую комнату, на первый этаж, потому что… Ну… вы сами понимаете. Слушать это было больше, чем отвратительно. И под звуки стонов и криков собственной матери, мальчик бы вряд ли уснул… - закончила Анна, а меня передернуло от мерзости. – Боже, какая же она сука… у меня в голове не укладывается, в моей комнате, блять… больная сука! – шипел я, расхаживая по кухне туда-назад, забыл, что Анна все еще стоит рядом. – Это было один раз? Почему ты мне сразу не рассказала? – накинулся я на неё, от чего блондинка как-то растерялась, зависнув на несколько секунд. – Я не знаю, думала… Я не хотела делать вам больно. – выпалила она, а я рассмеялся. – Больно? Анна, мне плевать кто её трахает, лишь бы не я. Мне плевать, как она гробит свою жизнь, это её выбор. Но это так мерзко… в моей комнате, блять! Какого черта? До своей не доползла? Я уверен, что она специально это сделала, хотела отомстить мне за то, что я не сплю с ней, идиотка… – проведя рукой по волосам, я отвернулся от девушки, покачав головой. – В смысле… не спите? – удивленный голос блондинки заставил меня повернуться. Анна уставилась на меня, не двигаясь с места. – А чему ты удивляешься? Я женился на ней по принуждению. У меня отняли квартиру, чтоб я переехал сюда. Мы живем в разных комнатах, хоть и под одной крышей. Ты думаешь, я бы смог после всего этого исполнять свой супружеский долг и ложиться в одну постель с этой тварью? – с омерзением произнес я, а девушка и вовсе не знала, что ответить. Она смотрела, как завороженная, бегая глазами по моему лицу, совершенно сбитая с толку моими словами. – Но… Я в легком шоке, если честно. – призналась девушка, садясь на стул, пока я расхаживал по кухне, заметив её нахмуренный взгляд. – Что? – приподняв бровь, спросил я, а девушка выпрямилась, расправив плечи. – Ну тогда вы квиты. – с каким-то осуждение произнесла она, заставив меня взглянуть с недоумением. – Чего? Что это за предъявы? – Это не предъявы. Вы же молодой мужчина, у вас есть потребности. И вокруг вас столько красивых женщин… уверенна, стоит только поманить пальцем, любая поможет снять напряжение. – произнесла блондинка на одном дыхании. Я хотел возмутиться и сказать, что это не её дело, как я снимаю напряжение, но что-то заставило меня вздохнуть поглубже, понимая, что со стороны это скорее выглядит именно так, как она описала. – Иногда мужские потребности уходят на второй план, если рядом нет той, с которой хочется снять то самое напряжение. И только с ней. – спокойнее ответил я, а девушка покраснела, что выглядело забавно. Да уж, представляю, как бы она отреагировала, узнав, сколько времени у меня отнимает утренний душ, со снятием напряжения вместе взятого. Сквозь землю бы провалилась от стыда. Прямо как Агата, твою мать… - Извините… Я просто… Мне правда жаль. – она искренне посмотрела на меня с такой теплотой, от чего на душе стало как-то светлее. – Каждый отвечает за свои грехи, Анна. Я расплачиваюсь за свои, и ничего с этим не поделать. – девушка поднялась, и тяжело вздохнув, повернулась чтоб обойти меня и стол, но зацепилась халатом за стул, резко дернувшись. – Осторожно! – крикнул я. Не удержав равновесия, она готова была рухнуть на пол прямо передо мной, но успев подхватить блондинку, я поймал ее, инстинктивно прижав к себе. – Держу. – произнес я, смотря в её перепуганные глаза. Часто дыша, Анна крепко держалась за мои плечи, а её взгляд опустился на мои губы. – Извините, я… - в один момент она погладила пальцами мое плечо, замерев. Поставив девушку на ноги, я не спешил её отпускать из своих объятий, наблюдая, как она рассматривает меня. Каждый её жест, каждый взгляд, касание - напоминали о Агате. Она была очень на неё похожа, не внешностью, нет. Но какими-то чертами, своей робостью, смущением, застенчивостью… всё это вызывало ностальгию по тем дням, когда вот так я держал в своих руках брюнетку. – Все хорошо, Анна… всё хорошо. – прошептал я, и к своему удивлению, обнял девушку. Я ощутил, как она напряглась, но как только мои руки коснулись её спины, поддалась, и расслабилась, обнимая меня в ответ, а через мгновение я почувствовал мягкие губы на своей шее. Мурашки прошлись по телу, и я прикрыл глаза, позволяя этим ощущениям завладеть мною… Сидя в гостиной на диване, в джинсах и теплом свитере, я попивал горячий кофе и ждал свою жену, которая еще не вернулась с гулянки. На часах было пол седьмого утра, и так как спать я не ложился, подумал, что встречу жену прямо внизу, чтоб поговорить с девушкой по душам. Просматривая новости на телефоне, я услышал возню возле дверей, а через несколько мгновений в гостиной появилась Рачель. Слегка пошатываясь, она сбросила пальто на пол прямо возле лестницы, и не заметив меня, собиралась подняться к себе. – Доброе утро, дорогая. – спокойно произнес я, а шатенка подскочила от неожиданности, и чертыхнувшись себе под нос, повернулась ко мне. – Ты напугал меня, Мадонна… – пытаясь привести дыхание в порядок, ответила девушка, и не собираясь оставаться, схватилась за поручень, чтоб подняться по ступеням. – Мне вот интересно, как тебе совесть то позволяет, каждый день возвращаться домой, как ни в чем не бывало, к сыну и мужу? – сделав еще один глоток, закинув ногу на ногу, я смотрел на оголенную спину шатенки, желая увидеть её глаза. – Мужу? Какому мужу? – медленно повернувшись на высоких шпильках, она надменно посмотрела на меня, даже слегка улыбнувшись. – Это ты имеешь в виду мужа, который ничего не делает для семьи? Которому плевать на свою семью? Которому даже не хочется съехать от родителей и жить только со своей женой и сыном? Который только притворяется хорошим папочкой, чтобы в своих же глазах выглядеть идеальным? Который даже не смотрит на свою жену и не может её удовлетворить? Ты этого мужа имеешь в виду? – с насмешкой произнесла Рачель, сделав несколько шагов в мою сторону. Её блестящее платье едва прикрывало задницу, а растрепанные волосы и поплывший макияж говорил о том, что ночка была бурной. – Ну как к какому? Которого ты так сильно любишь. Которому ты каждый раз говоришь о своей любви и при этом трахаешься с какими-то мужиками, да еще и у него в комнате. – поставив чашку на стеклянный столик перед диваном, я скрестил руки на груди, продолжая смотреть на неё. Лицо девушки вытянулось, и она тут же спрятала руки, а полу ухмылка сошла с её губ, а вот я усмехнулся. – Что? Не ожидала, что я узнаю? – сглотнув, девушка попыталась взять себя в руки, и встала ровнее, насколько это было возможно после выпитого алкоголя. - Ты так уверен в измене, потому что сам трахаешь Анну? Я никого в дом не приводила, а если бы и привела, то ты бы точно об этом не знал. «Твоей» комнаты здесь не существует, здесь всё только моё. Вспомни, как ты думал о том, что квартира твоя, а как всё обернулось? – выпалила она, а я рассмеялся, поднимаясь с дивана, устало потирая переносицу. – Ты готова очернить кого угодно, только бы себя выгородить, да? Даже невинную девушку, которая заменяет мать твоему сыну и всячески пытается помочь. – Почему же очернить? Ты сам очерняешь всех женщин, которые рядом с тобой, потому что трахаешь всё, что движется. Не ты ли очернял меня и мою честь, когда изменял мне постоянно с какими-то бабами? – выпалила девушка, стараясь перебить меня, и говорить уверенно, но бегающие глаза, и румянец выдавал её. Она нервничала, и все еще прятала руки, которые, я уверен, дрожали от того, что раскрылась правда. Рачель точно не ожидала такого поворота, и думала, все её выходки сойдут ей с рук, но не на этот раз. Я был настроен категорично. – Честь? – громко рассмеялся я, подходя чуть ближе. - Это ты мне говоришь про опороченную честь? Это не ты пьяная и полуголая танцевала на столе в клубе? Это не ты ночами шлялась с гонщиками? Это не ты мне изменяешь? Не ты пьёшь при сыне и забиваешь на него? Это всё не ты? У тебя давно нет чести, Рачель! – прокричал я, смотря ей прямо в глаза, но она выстояла, не шелохнувшись. - Да, это я тебе говорю про честь, а моими ошибками молодости мне в лицо тыкать не нужно. Если я что-то и делаю, то делаю это в открытую, а не как ты, полгода за моей спиной трахал девку, которая о слове «честь» даже отдаленно не слышала. А знаешь, всё было правильно - вы друг другу под стать! – шатенка хотела сказать это более спокойно, но видимо эмоции уже брали верх, и повысив голос, она схватилась за спинку мягкого кресла, что стояло рядом, пытаясь перевести тему. – Вот даже не смей вспоминать о Агату. Ты и мизинца её не стоишь, а о её чести вообще не заикайся. Ты знаешь, как я реагирую на выпады в её сторону, так что лучше не доводи до греха. – прошипел я ей в лицо, и девушка отступила назад, часто дыша. - Знает, что такое честь? Ты, конечно, уверен, что она была девственницей и ты был у неё первым, но девственность — это не честь. Честь — это когда не уводишь мужчину из семьи. Честь — это когда не трахаешься с мужчиной за деньги. Честь — это не притворяться девственницей, чтобы на тебя запал богатенький мудак. Что из этого не про Агату, Итан? Ты злишься, потому что я говорю правду. – размахивая руками, девушка прожигала взглядом, в котором читались злость и ненависть. – Не тебе кого-то обвинять в статусе любовницы. Забыла, как была до меня любовницей миллиардера Делонги? Или ты думаешь, что чьи-то миллиарды могут скрыть всё, и никто ни о чем не узнает? – не собираясь больше умалчивать то, что знал, я громко высказался, запихивая руки в карманы джинс, наблюдая, как шатенка бледнеет. – Что? Думала, я ничего не знаю? Ложиться под генерального директора Делонги, которому на тот момент стукнуло 80, а тебе и 20 не было, это показатель чести что ли? Или ты по любви перед ним ноги раздвинула? У тебя столько скелетов в шкафу, Рачель, что тебе даже не стоит начинать спор со мной. – закончил я, прищурившись, но она выпрямила спину, посмотрев на меня с надменностью. - Да, по любви! Мой отец один из богатейших людей Европы, и я могу позволить себе спать с тем, с кем хочу в отличии от тебя, Итан. Или хочешь сказать, что ты со мной был по большой любви, а не из-за денег отца? Ты знаешь, что это правда, и тебе нечего на это ответить. – облизав пересохшие губы, все время поправляя бретельку от платья, что спадала при каждом движении тела девушки, Рачель метала молнии, чувствуя, что градус накаляется. - Это не правда, а чушь, в которую ты хочешь верить, чтоб оправдать свою гнилую душу и такие же поступки. Мы говорим не о Агате, не обо мне, а о тебе! Ты всегда обвиняла меня во всех грехах, хотела выглядеть далеко не той, кем была на самом деле, но у самой-то рыльце в пушку! Водишь хрен знает кого в дом, и знаешь, мне было бы абсолютно плевать на это, если бы здесь не было моего сына! – рявкнул я, сжимая руки в кулаки, стараясь сдерживать себя, чтоб опять не сорваться. – Я никого не вожу. Я не изменяла тебе! – прокричала девушка, понимая, что разговор вернулся к той теме, с которой начался, и она этого совершенно не хотела. – Ты врешь! Да и похер, это твое дело, я думал, что ниже ты уже не опустишься. И даже если бы я тебе поверил, то у меня есть еще один вопрос, более важный. – запихнув руку в карман, я вынул из него тот самый пузырек с порошком, который нашел в её комнате. – Объясни мне, что это делает у тебя в ящике комода? – подняв пузырек вверх, я показал его девушке, слегка встряхнув, а её глаза увеличились вдвое. – Откуда это у тебя? – она хотела подойти, чтоб забрать пузырек, но я зажал его в руке, помотав головой, давая понять, что не стоит даже пытаться. – Нашел вчера, когда искал ключи от машины. Только не надо мне заливать, что это не твое, и придумывать очередную сказку. Мы можем прямо сейчас съездить в клинику и проверить твою кровь на наличие в ней наркотиков. И уверен, этот анализ покажет намного больше… - спокойно произнес я, смотря ей в глаза, что бегали по моему лицу. – Но это правда не мое. Это Клары, она… она давно на этом сидит, а позавчера в клубе новый охранник всех шмонал, она мне и дала, чтоб я спрятала. Меня же не проверяют… - на ходу придумывала шатенка, на что я только усмехнулся. – Ну, тогда, едем в клинику? Раз не твое, тебе не о чем беспокоится. – я стоял на своем, понимая, что она врет. – Хорошо. – она сглотнула, опустив глаза, но потом резко подняла их на меня. – Но прямо сейчас. И туда, куда я скажу. И кровь будешь сдавать при мне. – продолжал я давить на неё, ожидая, когда она выдаст себя. – Ладно. Только я переоденусь… Я надеюсь, ты отцу не сказал? – отвернувшись от меня, она посмотрела через плечо, а я улыбнулся, ведь она сейчас прокололась. - И вообще, тебе нахер какая разница? Ты же всё время кричишь, что тебе плевать на меня, а тут сразу «что это?» «давай поедем на анализ?». – защитная реакция сработала моментально, надеясь, что метод «лучшая защита – нападение» в этом случае оправдает себя. – Мне правда плевать, Рачель. Я хочу, чтоб ты поняла одно: если бы не Адам, я бы даже слова тебе не сказал. Но ты живешь в одном доме с моим сыном, и я не могу быть уверен в его безопасности, зная, что его мать нюхает кокаин. Откуда я знаю, что ты можешь выкинуть под кайфом? – подойдя к ней вплотную, я четко проговорил каждое слово, чтоб до неё дошло, что выкручиваться нет смысла. – Итан, я… - Заткнись, и слушай меня внимательно. – я перебил шатенку, не желая больше слушать её оправдания и вранье. – Я подаю на развод и разрываю контракт. – Милый… - сглотнув, девушка попыталась обнять меня, но я отбросил её руки. – Ты наркоманка и шлюха. На тебя только посмотреть, сразу можно цену спрашивать. Посмотри на себя. – я указал на её вид, делая шаг назад, а глаза девушки наполнились слезами. – Ты одета, как проститутка. Приходишь домой утром, с запахом алкоголя или под кайфом. Трахаешься с кем попало, еще и в дом тащишь, где живет твой маленький сын, которого ты за несколько месяцев раза 3 на руки взяла. Что ты за тварь такая? – с отвращением произнес я, говоря спокойно, но стараясь вложить в каждое слово все свои эмоции. – Я не… Итан… - начиная всхлипывать, девушка опять подошла ближе, но я снова отбросил её протянутые ко мне руки. – Я развожусь с тобой. Ты больше не подойдешь к Адаму, и больше никогда не прикоснешься ко мне. – Я не отдам тебе сына! – прокричала она, даже не пытаясь вытирать мокрые ручейки слёз, что стекали по щекам, всхлипывая. – А кто тебе его оставит? У меня есть свидетель того, как ты привела ночью в дом какого-то хмыря, и трахалась с ним у меня в спальне. А наличие наркоты в твоем организме подтвердит любой нарколог. Еще добавим несколько штрафов за вождение в нетрезвом состоянии, показания прислуги о твоем безответственном отношении к ребенку, и что дальше, Рачель? Ты правда веришь, что тебе оставят сына? – усмехнувшись, я поравнялся с ней, наклоняясь к её уху. – Все кончено, Рачель. Смирись с этим. – прошептав, я обошел девушку, и направился к лестнице, поднимаясь вверх по ступеням. – Итан, ты всё не так понял… - услышал я, улыбнувшись, продолжая идти наверх. – Итан, пожалуйста… - почувствовав, как меня схватили за руку, я повернулся, наткнувшись на какой-то пустой, испуганный и дикий взгляд шатенки. – Рачель, хватит. Прекрати этот цирк и хоть раз в жизни, прими поражение достойно. – вырвав руку, я отвернулся, но девушка схватила меня за плечи, пытаясь обнять. – Любимый, послушай… Пожалуйста, не надо… - всхлипывала она, почти крича, не отпуская меня, стараясь прижаться сильнее. – Прекрати орать, ребенка разбудишь! – рявкнул я, все еще надеясь выбраться из её цепких рук, но девушка не сдавалась. – Итан, ты не можешь… пожалуйста, не оставляй меня… - кажется у неё начиналась истерика, и я начинал злиться, чувствуя, как она расцарапала мне шею своими ногтями, пытаясь ухватиться за свитер, и крепче прижаться. – Перестань, идиотка, что ты делаешь? Рачель, хватит! – я хотел оттащить её от себя, держа за плечи, но тщетно, девушка даже попыталась поцеловать меня, что взбесило еще больше. Отвращение вперемешку со злостью – это все что я почувствовал. – Хватит, я сказал! – громко рявкнув, я вырвал руки, оттолкнув шатенку от себя, пытаясь уйти, но услышал оглушительный крик, повернулся. В одно мгновение девушка не удержалась на высоких каблуках, и полетела вниз с лестницы, распластавшись в неестественной позе на полу. Все произошло в одну секунду, и ужас окутал все тело, от чего я не мог пошевелиться. – Рачель! – прокричав, я бросился вниз, упав на колени возле шатенки. Она не двигалась, была без сознания, и приложив палец к шее девушки, чтоб нащупать пульс, я замер… Господи… Расхаживая по больничному коридору взад-вперед, я пытался отвлечь себя от мыслей о самом плохом исходе. Господи, она могла себе шею свернуть… Я чуть не убил её, твою мать. Нет, иногда она и правда вызывала у меня такое желание, и признаюсь, были моменты, когда я со всех сил сдерживал себя, чтоб не придушить её, но черт, не так ведь… Это вышло случайно, я не собирался сталкивать её вниз, просто хотел, чтоб она отвязалась, отлипла от меня и оставила в покое, ведь я сказал всё, что хотел, и больше не желал обсуждать что-либо. Мои мысли прервал врач, что вышел из палаты. – Ну что? Как она? – оказавшись в полшага от него, спросил я, чувствуя, как по спине прошлась дрожь. – Ваша жена родилась в рубашке, Синьор Торкио. У неё сотрясение мозга, множественные ушибы, ссадины… Даже переломов нет. Ей просто повезло. – ответил мне врач, и я выдохнул, нервно проводя рукой по волосам. – Ну и… - продолжил мужчина, чуть приподняв бровь. – Что? – я нахмурился, запихивая руки в карманы джинс. – Свою роль сыграло и то, что она была в состоянии алкогольного опьянения. Такие люди меньше травмируются при падениях, так часто бывает. – он вздохнул, посмотрев на меня, и я понял, что в крови они увидели не только следы алкоголя. – Я бы посоветовал вам, обратится в клинику, Синьор Торкио. Частную, конечно, пока еще не поздно. – Это вам надо её отцу сказать, доктор. От меня в этой ситуации мало что зависит, к сожалению. – ответив, я опустил голову, устало потирая переносицу. – Мы подержим её здесь несколько дней. – врач посмотрел на меня, чуть улыбаясь. – Да, спасибо. – когда мужчина удалился, я еще постоял под дверью несколько минут, а потом открыл её, медленно проходя внутрь. Шатенка лежала на кровати, с закрытыми глазами, слегка бледная, и тяжело вздохнув, я подошел ближе. – Пришел посмотреть, жива ли я еще? – тихо проговорила она, медленно открывая глаза. – Не говори глупостей. Как ты себя чувствуешь? – спросил я, присаживаясь на край кровати, поймав на себе осуждающий взгляд девушки. – Как будто меня с лестницы столкнули. – даже в больнице, с сотрясением, она не могла не выплескивать своего яда. – Рачель, ты же понимаешь, что я не специально. Мне очень жаль, что так вышло, я правда не хотел толкнуть тебя. Прости. – тихо проговорив, я чуть наклонился к ней, заглядывая в глаза. – А я думаю, ты врешь. Ты не раз говорил, что убьешь меня, не раз угрожал. Вот тебе и представился случай. – она не отводила взгляд, как будто проверяя меня на прочность, а я начинал понимать, что она что-то задумала, или же просто хочет вывернуть эту ситуацию в свою пользу. – Рачель, если бы я хотел убить тебя, по-настоящему хотел, то поверь, ты бы не лежала здесь только с сотрясением мозга. Поэтому, перестань придумывать себе истории, и не пытайся сделать из меня чудовище. Я искренне сожалею, что так случилось и извинился. – понятно, что она рассчитывала на совсем другой разговор, и надеялась, что чувство вины смягчит мое решение подать на развод, и заставит меня посмотреть на ситуацию по-другому. – Ты и есть чудовище, Торкио. Я потратила на тебя лучшие годы своей жизни, родила тебе ребенка, а ты ведешь себя со мной, как со зверьем. – Ты вспомнила о ребенке? – чуть усмехнулся я, поправляя простынь на её груди, а потом наклонился еще ниже, почувствовав запах алкоголя. – Милая, дорогая моя Рачель - проведя рукой по щеке девушки, я ощутил, как она напряглась, а её сердце забилось быстрее. Она смотрела на меня, чуть приоткрыв губы, почти не дыша. – Учитывая, что у тебя сотрясение, я не хочу опять скандалить и выяснять отношения, здесь не место для этого. Но… – продолжая поглаживать пальцами её кожу, я смотрел ей в глаза, пытаясь найти там хоть что-то, что привлекало меня раньше, что я любил, или думал, что любил. - … Во всем, что сейчас происходит, виновата только ты. И никто больше. Ты затеяла эту игру, ты заставила меня возненавидеть тебя, ты убила во мне все чувства, которые оставались к тебе, и которые могли позволить нам нормально общаться и растить сына, быть семьей. – девушка сглотнула и на её глазах выступили слёзы. – Да, я виноват перед тобой. Я изменял, когда мы были в отношениях, потом бросил перед свадьбой, полюбил Агату… Но я был готов воспитывать вместе с тобой нашего ребенка, готов был пожертвовать многим ради него. Я делал больно любимой женщине, принимая факт твоей беременности и взяв на себя обязанности перед тобой и сыном. Я разбил ей сердце, женившись на тебе, погубил её жизнь, оставаясь с тобой. И даже после всего, что сделали ты и твой отец, я был готов мирно существовать в вашем доме, ради сына, ради нашего спокойствия, я был готов переступить через это. Но больше я не готов мириться, ни с чем, что связано с вашей семьей, понимаешь? Всему есть свой предел, и я его достиг. – мой голос звучал спокойно, а её глаза смотрели в упор, с каким-то сожалением. И на миг, я даже подумал, что она поняла, что сделала с нашей жизнью. – Я не дам тебе развод, Торкио. Ты не уйдешь к ней. Ты не бросишь меня снова. – после её слов, я опустил голову и тяжело вздохнул, а потом посмотрел на девушку, смотря прямо в глаза. – Рачель, все кончено, милая. – Итан… - она крепко держала меня за руку, а слёзы оставляли мокрые дорожки на щеках. – Прости меня за всё. – Итан, пожалуйста… - всхлипнув, она потянулась ко мне, чтоб подняться, но я удержал девушку, укладывая на подушку. – Тшш… тебе нельзя вставать. Отдыхай. – я встал, и не оборачиваясь вышел из палаты, закрывая за собой дверь. Мною было принято важное решение, и медлить уже нельзя. Повернув голову, я заметил в коридоре Марини, который шел быстрым шагом вместе со своим охранником. Чертыхнувшись себе под нос, я выпрямился, и приготовился к разговору с тестем. – Что произошло? Как она упала? Что с ней? – тут же засыпал меня вопросами мужчина, и я, выдержав паузу, провел рукой по волосам. – С ней все нормально. Не сильное сотрясение и ушибы. Переломов нет. – Марини выдохнул, и повернулся к охраннику, жестом показывая ему подождать чуть дальше. – Как так вышло, что она упала? – его глаза сузились, а голос стал ниже. – Она пришла домой утром, пьяная. Мы поссорились, я пошел к себе, она за мной… - Ты что сбросил её с лестницы? – с недоумением посмотрел мужчина, а я закатил глаза. – Слушайте, Рикардо, каким бы подонком вы меня не считали, я не собирался причинять Рачель вред, и не планировал этого. Всё вышло случайно. Она расцарапала мне всю шею, я просто пытался отстранить её от себя. – оттягивая ворот свитера, я указал на царапины, что красовались на моей шее, и старик чуть сбавил обороты, выдыхая. – Если ты… - начал он, но я перебил. – Ну хватит! Ваша дочь пришла домой в 6 утра пьяная и под кайфом. Она могла убиться без чьей-либо помощи, так что прекратите мне угрожать и обвинять в чем-то. Лучше подумайте, как заставить её лечь в клинику и пройти курс лечения от зависимости, пока не поздно. Врач, кстати, тоже самое посоветовал. – не желая больше слушать старика, я развернулся, чтоб уйти. – Мы еще поговорим, Итан! – крикнул мне вслед Марини, а я поднял с кресла возле палаты свою куртку, и на ходу одевая её, прошел к выходу. Припарковав машину возле гаража, я выбежал из неё, и войдя в дом, не разуваясь направился на верх, в комнату сына. Открыв дверь, я увидел возле кроватки Анну, сидящую в кресле с книгой в руках. – Добрый день, Синьор Торкио. Как там Синьора? – она поднялась, отложив книгу, испуганно смотря на меня. – С ней все в порядке. Полежит в больнице пару дней с сотрясением. – выпалил я, и открыв дверь кладовки, вытащил оттуда большой чемодан. – Что… что вы делаете? – с недоумением спросила девушка, наблюдая за мной. – Анна, послушай меня внимательно. Ты сейчас соберешь вещи Адама. Это надо сделать быстро и не привлекая внимания. – придерживая девушку за плечи, проговорил я, заметив, как её глаза увеличились. – Я… я не понимаю… - прошептала блондинка, прищурив глаза. – Собирай вещи, мы уезжаем отсюда. – строже сказал я, от чего девушка открыла рот. – Куда? Зачем? – она все еще не могла понять и прийти в себя, а я начинал злиться, ведь у нас было не так много времени. – Слишком много вопросов, Анна. Собирайся, живо. – отпустив её, я повернулся к комоду, открывая ящик с вещами сына. – Но… - Анна, твою мать! Я собираюсь покинуть этот чертов дом вместе со своим сыном. Ты со мной или хочешь остаться? – рявкнул я, от чего девушка подскочила, и как будто очнулась. – С вами. – уверенно проговорила она, часто моргая. – Тогда и свои вещи прихвати. У нас очень мало времени. – уже спокойней произнес я, а девушка кивнула, подходя к комоду, вытаскивая из него вещи мальчика. Зайдя в свою комнату, я вынул такой же чемодан. Я больше не задержусь здесь ни на минуту. Но и не оставлю им шанса забрать у меня сына. Эти люди отняли у меня всё, но я не позволю отнять самое дорогое и важное в моей жизни… моего мальчика. Загнав свою машину в гараж, с помощью Анны я быстро загрузил в неё чемоданы. Девушка села на заднее сидение автомобиля, где охрана не смогла бы её увидеть из-за тонировки стекла. Адам мирно спал в автокресле, что уже давно было установлено в моей машине, так как мы часто ездили вместе. Позвонив Дамиано и договорившись обо всем, я наконец-то завел мотор, и посмотрев на перепуганную блондинку в зеркало заднего вида, подмигнул ей. – Веди себя тихо и ничего не бойся, поняла? – спокойно сказал я, на что Анна только кивнула, сильнее закутавшись в куртку. Слава Богу выехал я из поместья без проблем, не вызывая ни у кого никаких подозрений. Как только приехала скорая, и Рачель увезли в больницу, я понял, что больше нам здесь оставаться нельзя. Если Марини терпел наши с Рачель ссоры, скандалы, да и вообще эти ненормальные отношения, не особо вмешиваясь, то сейчас, когда его дочь расскажет ему свой вариант падения, я уверен, он сделает всё, чтоб выставить меня за дверь, но без Адама. Внука он любил, считал его своим наследником, и у меня даже не было сомнений, что, подставив меня в компании, повесив все свои грехи, он просто засадит меня за решетку, оставив опекунство над Адамом себе. А этого я позволить не мог. Признаться, я уже давно придумал, как забрать отсюда малыша, и только ждал подходящего момента. Заранее купив большие чемоданы, спрятав их в кладовке комнаты малыша и своей спальне, я просто выжидал. И вот сегодня этот момент настал. С Дамиано мы обговорили всё давным-давно, поэтому мой звонок его совершенно не удивил, а вот Анну предупредить я не мог. Хоть я и доверял этой девушке, всё же я боялся рисковать и посвящать её в свои планы. Конечно, она ничерта не поняла, и могла отказаться от моей затеи, остаться у Марини, но мне было приятно, что она приняла мое предложение, и уверенно согласилась сопровождать Адама в этой поездке. Подъехав к дому Давида, я заглушил мотор, и вышел из машины. – Приехали, выходи. – открыв заднюю дверь, я подал руку Анне, принимаясь отстегивать кресло. – Ну наконец-то, я уж думал случилось что. – тут же набросился Дамиано, открывая нам дверь. – И тебе привет. – улыбаясь я пропустил Анну вперед, занося кресло со спящим Адамом. – Что так долго? – парень забрал у меня сына, проходя в комнату, не обратив внимания на девушку, которая чувствовала себя не в своей тарелке. – Так вышло, не бурчи. Знакомься, это Анна, няня Адама. – наконец то я представил девушку другу, и он взглянул на неё. – Здрасте, няня Адама. Дамиано Давид. – он протянул ей руку, и блондинка смутилась, отвечая на рукопожатие. – Очень приятно, Дамиано Давид. – ответив, девушка посмотрела на меня. – Не обращай внимания, он нормальный, просто хочет произвести впечатление грозного хозяина дома. – отмахнулся я, проходя в комнату, снимая куртку. Через два часа, отпустив Анну домой, я сидел на кухне у друга, допивая горячий кофе, обдумывая всю ситуацию, которая сложилась сегодняшним утром. Телефон завибрировал, и увидев на дисплее имя Марини, я просто выключил его. – Старик мне уже полчаса наяривает. – произнес Дамиано, входя на кухню. – Ты ответил? – подняв глаза, я посмотрел на друга. – Только что. Спрашивал, не в курсе ли я где ты, но ничего не уточнял. Ни слова о мальчике. – парень открыл окно, взяв с холодильника пачку сигарет, вынимая из нее одну. – Хочешь? – предложил он, а я отрицательно замотал головой. – А я покурю.– сделав затяжку, выпуская дым в окно, он тяжело вздохнул, а я облокотился на стол, прикрыл глаза. – Слушай, а зачем ты взял эту няню с собой? Я даже удивился, когда увидел её на пороге вместе с вами. – спросил друг, и я повернулся. – Если честно, то это вышло спонтанно. Просто я подумал, что с Адамом же должен будет кто-то сидеть, пока я буду разруливать все дела с спецслужбами и Марини. Не таскать же его везде с собой. – проводя рукой по волосам, я почувствовал, как устал за эти несколько часов. – А… ну ладно. – протянул Дамиано, опять затягиваясь. – Что ладно? – его интонация не очень мне понравилась, и я решил уточнить. – А ты уверен, что причина именно в этом? Ну, что ты её взял для Адама, а не для себя? – его слова заставили меня открыть глаза пошире. – Ты в своем уме? Считаешь, я увел её из дома Марини, чтоб она меня развлекала? – я даже опешил от таких выводов, сделанными другом, с недоумением смотря на него. – Ну хрен тебя знает, Торкио. – Дурак ты, Давид. И извращенец. – закатив глаза, я отвернулся от него, взяв в руки свой кофе. – Да ладно тебе. Я просто спросил. – на кухне воцарилась тишина, и каждый из нас думал о своем, но Дамиано решил нарушить молчание, а я тяжело вздохнул. - Что дальше, Итан? – Он будет меня искать, я в этом не сомневаюсь. Значит, завтра мне нужно связаться с Леони и уладить кое-какие дела. Точнее активировать свой иммунитет. – взяв чашку, я сделал еще один глоток, не смотря на Дамиано. – Свяжись с Гаспаром, мне будет нужна его помощь. Надо начать процесс об опеке над Адамом, и чем быстрее – тем лучше. – повернувшись к другу, я взял у него сигарету, сделав затяжку. – Не сочти меня за циника, но… это даже хорошо, что Рачель попала в больницу. У тебя будет доказательство того, что она пришла домой пьяная и после дозы, а это сыграет важную роль в деле о лишении родительских прав. – открыв пачку, он вытащил еще одну сигарету, поджигая её. – Да, тут согласен. Главное успеть изъять результаты анализов, пока Марини не подменил их, поняв, что я затеваю. – Я займусь этим. И с Гаспаром свяжусь. А вот с Леони тебе нужно поговорить не завтра, Итан, а сегодня. Ты теряешь драгоценное время, и черт его знает, что успеет сделать старик с документами и договорами до завтрашнего утра. Может он вообще смоется в другую страну, тогда весь твой план, коту под хвост. Ты просто сядешь за все грешки Рикардо, пока он будет греть задницу где-нибудь на Багамах. – выпалил парень, прикрывая окно. Я задумался, и вынув телефон, включил его. Число пропущенных перевалило за внушительную цифру, но не обращая внимания на это, я быстро набрал майора, слушая длинные гудки, пока на том конце не взяли трубку. Лежа в постели, рядом с сыном, в комнате, которую нам выделил Давид, я не мог уснуть, смотря в потолок. Мысли роем кружились в голове, и я пытался все разложить по полочкам, но ничерта не получалось. Слишком много всего произошло за последние дни и недели, слишком много новой информации, которую мозг просто не успевал обработать и выдать адекватные решения. Адам лежал рядом, на спине, подняв ручки вверх, как будто сдаваясь, что вызывало улыбку на лице. Я где-то читал, что так спят дети, которых ничего не беспокоит, ни физически, ни психически. Значит, я делаю всё правильно, отгораживая мальчика от его ненормальной матери и её семейки. Для меня важнее всего его здоровье и спокойствие. О моем пока можно забыть. Откинувшись на спину, я потянулся за телефоном, открывая галерею с фото, что скинула мне Тереза сегодня. Она сфотографировала новые поддельные документы, и отправила мне. Листая фото, я зацепился взглядом за папку, в которой хранил снимки Агаты, и помедлив всего мгновение, открыл их. Эти фото всегда вызывали улыбку, и теплые воспоминания о тех днях, которые мы проводили вместе, даже не задумываясь, что ждет нас впереди. Почти везде она улыбалась, смотрела в камеру или строила глазки, везде такая счастливая, светлая… моя девочка… Как же я скучаю по тебе, моя любимая кошечка … Тяжело вздохнув, я поправил одеяло, умащиваясь в постели, возвращаясь к фото. Рассматривая каждое, я мог с легкостью сказать, когда и где был сделан снимок. В каком она тогда была настроении, и о чем мы говорили… Я помнил всё, каждый день, проведенный с ней, отложился в памяти, в каком-то особенном ящике, который я хорошо прятал внутри себя, стараясь не рвать себе душу. Вдруг я перестал листать, остановившись на одном снимке. Это было утром. Я помню, как собирался на работу, почти проспав, даже не услышав будильника, так как ночью занимался любовью с самой страстной девушкой, которую знал. Агата лежала на кровати, лицом зарывшись в подушку, открывая моему взору оголенную спину почти до поясницы. Одеяло прикрывало только её попку, а волосы лежали на боку. Я сделал это фото, и потом, когда пришел на работу, отправил девушке, с пожеланиями доброго утра. На нем видно тату, которое она сделала незадолго до этого дня. Первое её тату, что мы выбрали вместе… 8 месяцев назад. - Я боюсь. – скулила девушка, сидя в кресле мастера, что собирал машинку для татуировки. – Ты же сама хотела. – улыбнулся я, держа её за руку, чувствуя, как она переживает. – Я и сейчас хочу, но боюсь. – вздохнув, Агата посмотрела на меня, прикусывая губу. – Если передумала, можем уйти прямо сейчас. – я старался поддерживать её, зная, как это волнительно, делать первую в своей жизни татуировку. – Нет, я же сказала, что хочу. Просто, мне страшно. Это же больно, да? – она обратилась к мастеру, и тот улыбнулся, взглянув сначала на меня, а потом на девушку. – Я буду нежен, обещаю. – ответил парень, а Агата еще больше нахмурилась, когда он указал ей на футболку, которую нужно было снять. – Звучит очень двусмысленно. – вздохнув, брюнетка стащила одежду, и села в кресло, лицом к спинке и ко мне, поправляя хвост, в который собрала волосы. – Сегодня твоя кожа потеряет девственность, малыш. – многозначительно подмигнув ей бровями, я улыбнулся, заметив, как она покраснела. – Надеюсь, это будет не так больно, как потеря другой девственности, к которой ты тоже имел непосредственное отношение. – прошептала она, опять краснея, а я рассмеялся. - Ладно, надеюсь, я тут не умру от боли, от стыда, и от страха. – собралась она, вздыхая, а я взял девушку за руки, переплетая наши пальцы, когда мастер включил машинку. Рисунок, точнее надпись, мы выбирали очень долго, несколько недель. Когда Агата сказала, что хочет тату, я не сразу воспринял её желание всерьез, давая ей время хорошенько подумать. Но когда она утвердилась в своем решении, я не стал возражать. Решено было сделать что-то маленькое, и в месте, которое не так сильно бросалось в глаза. Чуть ниже шеи, чтоб волосы могли скрыть надпись. Она нашла её в книге, как пролог к главе, и больше не хотела рассматривать ничего другого. Агата стойко выдерживала боль, постоянно кусая губы, жмурясь, сильнее сжимая мои руки, пока мастер набивал ей тату. Иногда в её глазах выступали слёзы, и я просил парня остановиться, дать ей отдышаться, но в итоге брюнетка выдержала это испытание, и совсем скоро, на её спине красовалась небольшая надпись, красивым почерком «Love always and forever», с рисунком маленькой розы на букве L. – Я буду любить тебя всегда, навечно… - произнесла девушка, нежно целуя мои губы, стоя посреди улицы, возле салона тату, обнимая меня за шею. – И я тебя, моя кошечка. – улыбался я, держал её в своих руках, жадно целуя… Наши дни. Тяжело вздохнув, я увечил фото, всматриваясь в надпись на спине девушки. Черт, как же я скучаю по ней. Я просто одержим мыслью дотронуться до неё, хотя бы увидеть или услышать голос. Каждый день, перед сном, каким бы усталым я не был, я всегда думаю о ней. Вспоминаю какие-то моменты, её улыбку, смех… Только эти воспоминания не давали мне сойти с ума в доме Марини. Только мысль о том, что я найду её, увижу, смогу обнять, грела мою израненную душу и давала надежду, что всё еще можно изменить. – Любишь ли ты еще меня, моя маленькая? – с грустью взглянув на фото девушки, я выключил телефон, отбрасывая его на кровать. - Или ты уже больше не моя? – эта мысль не давала мне покоя с тех пор, как Дамиано рассказал, как видел Агату вместе с каким-то парнем, и всегда, как только я думал об этом, сердце начинало больно ныть, заполняя ревностью все внутри. Неужели ты смогла забыть меня? Неужели кто-то другой смог коснуться твоего сердца и твоего тела? Мне нужно всего лишь увидеть её глаза, чтоб узнать ответы на эти вопросы. Карие глаза, что всегда смотрели прямо в душу. Я должен их увидеть.