Осколок мира

Артем, чистый, в чистой одежде, накинул на себя куртку и быстро перебежал по каменной тропинке от бани к дому, плотно закрыл за собой двери, отметив, что его грязную куртку кто-то уже унес. В доме было тепло, но не так жарко, как в бане, и Пух, сняв с себя куртку, натянул на ноги вязаные тапочки и, заглянув на кухню, позвал: – Алесь! Ходить по дому и искать Светлого Артему показалось немного неучтивым, даже наглым. – М? Ты быстро, – вышел из спальни Алесь. – Я там оставил чай остывать – после бани всегда хочется пить. Пух кивнул и взял со стола большую кружку едва теплого чая и принялся жадно пить. Светлый прислонился к косяку плечом, рассматривая Артема уже чистым, выбритым, в чуть великоватой одежде. – Тебе было бы неплохо немного отъесться, – сообщил Светлый. – Я не против, – кивнул Пух: за последние недели скитаний он и правда похудел, как и вся их группа. Напившись, Артем повернулся и сам сделал первый шаг к Алесю, замерев в полуметре от Светлого, не решаясь первым перейти к более решительным действиям. Алесь улыбнулся, затем провел ладонью по щеке Пуха, внимательно наблюдая за реакцией. Артем потерся щекой о ладонь Светлого. Алесь улыбнулся и подтянул Пуха за талию ближе, поцеловал мягко, неспешно, не пытаясь засунуть язык в рот Артема, а просто лаская губами губы, приучая к ласке, приучая к себе. Пух прижался ближе к Светлому, обнял в ответ, заставляя себя двигаться, отвечать на ласку, не понимая, нравится ему происходящее или нет. Алесь был симпатичным: правильное лицо, красивая пропорциональная фигура, но белизна волос и кожи отталкивали, казались чем-то нездоровым. Да и сама ситуация не располагала к сближению, только Артем понимал, что выбора у него не было, и он был благодарен Светлому за нежность и терпение, это хотелось поощрить, ведь могло быть и по-другому, гораздо хуже и страшнее. – Тут неудобно, – шепнул в губы Алесь. – Пойдем в спальню. – Пошли, – кивнул Пух послушно. Светлый открыл двери спальни, и Артем слегка хохотнул, поняв, что кровать тут смотрится неуместно. В деревенском доме Пух был готов увидеть скорее старую, чуть ли не советских времен кровать, но никак не современную с мягким изголовьем. – В первый год, пока все машины были на ходу, привез её, – сообщил Алесь, поняв причину веселья. – Мне всегда хотелось иметь подобную. И матрас хороший, средней жесткости. Мы все это взяли в магазине, целом центре торговли мебелью, там на первом этаже был супермаркет, и с десяток продавцов-консультантов там застряли. Мне матрас профессионал посоветовал. – Правильно, хороший матрас – залог здоровой спины, – улегся на кровать прямо в одежде Артем. – Как же приятно. Кайф… Светлый улегся рядом и спросил: – Давно не спал в нормальной постели? – Последнее время я спал на полу в куче тряпья, – признал Пух. – Я уже и забыл, что спать можно так удобно и комфортно. – И не только спать, – заверил Алесь, нависнув над Артемом. Пух улыбнулся, обнял за шею и первым поцеловал, прикрыв глаза и стараясь сосредоточиться на своих действиях, а не на обстоятельствах. Медленные поцелуи помогли настроиться, и Артем даже не вздрогнул, когда Светлый принялся стаскивать с него свою же рубашку. Алесь не торопился, лаская длинными пальцами бока, считая кончиками пальцев ребра, целуя уже шею, жадно, по-собственнически трогая худые сильные бедра, заводясь от этой покорности любовника, с которым можно было делать все, что только хотелось. Пух, повинуясь легкому движению руки Светлого, перевернулся на живот, подставляя под губы и руки спину, ягодицы, приподнял бедра, чтобы Алесю было удобнее стащить штаны вместе с бельем. Обнаженная кожа покрылась легкими мурашками – не от холода, ведь в доме было натоплено, а от волнения, смешанного со страхом и липким ощущением собственного бессилия. Артему было странно осознавать происходящее, хотя это и был его выбор, в какой-то степени. Выбор без выбора. Светлый слегка хлопнул по ягодице, прикусил кожу между лапоток, а затем легко, не встречая сопротивления, заставил Пуха приподняться, опершись коленями, широко и бесстыдно расставив ноги, словно прося себя трахнуть. Алесь провел ладонью по слишком впалому животу и обхватил ладонью член Артема, уже слегка вставший. Пух ответил на первое же движение рукой довольным стоном куда-то в матрас. Светлый улыбнулся, гладя по бедру, трогая ягодицы, неспешно лаская рукой член Артема, целуя спину неспешно, давая время Пуху привыкнуть к прикосновениям, ласкам. Алесь провел пальцами между ягодицами, чувствуя, как тело под ним напрягается, но Светлый не торопился, вновь и вновь прикасаясь влажными от смазки пальцами, приучая. Артем тихо застонал, когда почувствовал первый палец в себе, стараясь расслабиться, но это выходило плохо: чужие пальцы мешали, беспокоили, заставляли ждать большего – болезненного проникновения. Только Алесь не торопился, растягивая неспешно, тщательно и медленно, давая привыкнуть и прочувствовать происходящее. Пух был уверен, что, когда член заменит пальцы, будет больно, мучительно и неотвратимо, но тело все же привыкало, и когда Светлый толкнулся внутрь, Артем лишь коротко охнул, а затем сцепил зубы. Но Алесь замер, успокаивающе гладя по спине и пояснице, шепча: – Тс… Все хорошо. Дыши глубоко, ровно, сейчас станет легче. Легче действительно стало, и Пух сам попросил, не веря, что говорит это: – Давай уже. Светлый громко фыркнул и в пару толчков вошел полностью, гладя худую спину, на которой были видны ребра, обещая себе, что откормит Артема, чтобы тот чувствовал себя и выглядел хорошо. Алесь видел, как неглубоко, стараясь не стонать от боли, дышит Пух, и вновь замер, мягко поглаживая по пояснице, бедрам, ягодицам, любуясь откровенно подчиненной позой. – Дыши, все хорошо, сейчас привыкнешь, – пообещал Светлый, стараясь вернуть рукой возбуждение партнёру. – Знаю, – искренне заверил Артем, тяжело дыша, пытаясь привыкнуть к болезненной наполненности. Алесь провел пальцами и ногтями по спине, заставляя легкой болью отвлечься от первого, плавного движения. Пух старался сосредоточиться на собственном дыхании, настойчивых движениях руки Светлого и не уловил момент, когда к легкой, но постоянной уже боли от толчков добавилось и удовольствие, но поняв, что стало приятно, тут же отозвался довольным стоном, чтобы дать Алесю понять, что что-то поменялось. – Так? – повторил движение Светлый и, услышав довольный глухой стон, задвигался быстрее, резче, стараясь каждым движением задевать простату, чтобы и Пуху было приятно происходящее. Алесь обхватил свободной рукой бедро Артема, чтобы не давать тому двигаться, чтобы самому задавать темп. Пух постанывал, иногда вскрикивал, но Светлый уже не понимал, от боли или от удовольствия, потеряв последние капли самообладания, втрахивая Артема в постель, жадно целуя, кусая плечи, чувствуя, что вскоре кончит. Пух застонал, когда Светлый тукнулся в очередной раз и кончил прямо в него, навалившись всем телом, мешая дышать. Алесь даже прекратил надрачивать Артему, и тому пришлось помочь себе рукой самому, чтобы кончить следом. Это казалось Пуху очень важным – кончить сейчас, чтобы не чувствовать себя использованным. – Прости, – шепнул куда-то в затылок Светлый и слегка приподнялся, давая возможность дышать. Не выходя из Артема, Алесь вновь обхватил его член и за пару движений довел любовника до оргазма. – Лежи, я сейчас, – приказал Светлый, словно бы Пух собирался вставать. Артем вздрогнул, почувствовав прикосновение влажной теплой ткани к коже и попросил: – Можно я сам? – Конечно, – легко согласился Алесь. Приведя себя в порядок, Пух немного замялся, не зная куда девать полотенце с тазиком теплой воды, куда девать себя, но Светлый не заставил его долго сомневаться, сказав: – Ложись спать. Ты ведь явно устал. – Спасибо, я правда устал, – кивнул Артем и, забравшись под одеяло, заснул раньше, чем Алесь вышел из спальни. Светлый вернулся и, поправив одеяло на Пухе, отошел к окну. После обращения Алесю стало хватать пару часов сна, а ночь превратилась в странное время, когда он либо читал, либо смотрел в окно, размышляя в тишине о своем. В темноте Светлый видел не хуже, чем днем, и поэтому даже в самую темную и безлунную ночь легко разбирал буквы в книге. Боясь помешать спать измотанному Артему, Алесь даже не стал читать в спальне, чтобы не разбудить шелестом страниц, вместо этого осторожно взял книжку и ушел в соседнюю комнату. Спать Светлый улегся под утро, но Пух даже не заметил, что кто-то улегся рядом – настолько привык спать вповалку с другими – просто слегка отполз, не просыпаясь, чтобы было не так жарко. Алесь немного протопил печь, чтобы утром Артему не пришлось выбираться из теплой постели в остывший дом. Проснувшись, Светлый глянул на крепко спящего Пуха и, подумав, решил его не будить, почти на цыпочках вышел из дома и заказал у Маши плотный завтрак. Сам Алесь готовил плохо, да и не любил, но Мария – женщина, живущая в соседнем доме – готовила хорошо и с гордостью и любовью готовила и для Светлого. Маша приехала в гости к маме вместе со своими тремя дочками, и они все выжили только благодаря тому, что Алесь выбрался из леса именно в их деревню. Семья из старушки, интеллигентной, давно живущей в городе экономистки Марии и девочек, старшей из которых было десять, а младшей – пять, не могла бы обеспечить себя едой на всю зиму, но статус поварихи Светлого давал доступ ко всем запасам, и они не голодали. Алесь вернулся в дом, заглянул в спальню, убедился, что Артем все еще крепко спит, и вернулся к книге, решив, что с Кэпом и группой Пуха поговорит уже позже, после завтрака. Артем проснулся от ощущения, что он проспал. Пух привык, что время сна было ограничено, при этом не дежурствами, а физическими причинами. Просыпался последнее время он чаще от того, что замерз, или от боли в затекшей спине. В этот раз все было по-другому. Артему было тепло и удобно, выбираться из теплой постели не хотелось совсем, но Алеся рядом не было, и валяться дальше в кровати казалось немного неуместным. Да и хотел Пух зарекомендовать себя и свою группу полезными членами нового общества. Артем краем уха слышал разговор, не разбирая толком даже отдельных слов. Одевшись, Пух вышел из спальни и замер на пороге кухни, не зная, можно ли ему войти, не мешает ли он своим присутствием Светлому и его собеседнику. – Доброе утро, Артем, – улыбнулся Алесь. – Садись, сейчас достану из печи твой завтрак. Я не хотел, чтобы он остыл, пока ты спишь. – Спасибо, – отозвался Пух. Косой, что сидел напротив Светлого, кивнул Артему, ровно сообщив: – Доброе утро. Мы как раз обсуждали принятие твоей группы. – И ты против? – спросил Пух, садясь за стол. – Моё мнение здесь не учитывается, – пожал плечами Косой. – А Алесь надумал принять вас. Конечно, вы сейчас больше обуза, чем помощь: если бы вы прибыли весной, разговор был бы совсем другим. Но мы сейчас обсуждаем, куда приткнуть твою группу. Вас многовато, чтобы впихнуть вас в один дом к кому-то еще. – Мы вполне хорошо жили в одном доме, нам не нужно много места, – поспешил заверить Артем. – Ты останешься жить со мной, – сообщил Светлый, ставя на стол большую тарелку каши с мясом и пару блинов. – Конечно, – не стал спорить Пух, прекрасно понимая, что это не ему решать. – У нас нет пустых домов. Вы сами видели, что мы строим парочку, – продолжил рассказывать Косой. – Я предлагаю Люсю и вашу единственную женщину поселить в дом к молодым девушкам – тем, что без пары или еще только встречаются. А мужскую часть поселить к холостякам, в два разных дома. У нас больше мужчин, чем женщин – значительно больше. Но в вашей группе, похоже, нет с этим проблем, и вы ведете себя, как цивилизованные люди. – Да, об этом можешь не волноваться, – заверил Артем. – Я уже поговорил с Томой, она заверила, что у вас все в группе хорошо, насилие не царит, – кивнул Косой, потерев переносицу. – Но нам нужна помощь в том, чтобы распределить людей по работам, – кивнул Алесь, налив чая всем троим. – Жаль, что Риты с вами нет, медик нам бы пригодился. У нас есть акушерка и ветеринар. Медсестра была бы не лишней. – Леди, в смысле Лиза, провела сама операцию по удалению аппендикса, и пациент выжил, – сообщил чуть хвастливо Пух. – Возможно, у неё есть медицинское образование. Я не знаю. Но крови она не боится точно. – Крыс, как я понял, у вас мастер на все руки? – спросил Светлый. – А остальные? – Карэн помогает решать любую проблему, – согласился Артем. – Кэп отлично справлялся не только с управлением, но и брался за все: рубить дрова, доить коз, хоть полоть, хоть поливать. Витя отличный исполнитель и тоже не плохо справляется с сельским хозяйством. Лиза и Мишка еще очень метко стреляют, мой брат даже лучше, чем Леди. Я тоже в основном работал в огороде. У нас нет особо полезных профессий, но я уверен, Крыс может быть полезен на стройке, мы все можем. Вот на кухню Леди лучше не пускать… – Ни инженеров, ни других прикладных профессий у вас нет? – вздохнул Алесь. – Жаль. Но рабочие руки всегда нужны. Пусть зимой меньше, но дома кто-то должен строить. Ты прости, но чтобы мои люди сильно не возмущались, я не могу позволить им бездельничать долго. Сегодня еще пусть отсыпаются, отъедаются. Завтра Выживальщик с мелким Светлым свозит вас в город за одеждой. Нужно будет только поучиться хоть как-то держаться в седле. Мы не сможем дать вам больше одной телеги. Пух не вздрогнул, услышав о Максе, лишь потому, что ел, когда слушал. – Я надеюсь, что учить верховой езде не придется мне, – рассмеялся Косой. – Ты же знаешь, как я плох в роли учителя. Меня бесит, что мои глупые и несвязные советы никто не понимает. – Нет, учить будет Макс, – кивнул Светлый. – Все же не хотелось бы мне, чтобы ты потом пришел ко мне же жаловаться на мое же решение. – А к кому мне идти? – фыркнул Косой, явно приободрившись. – Я позову Макса, сам ему свое решение озвучишь. – Думаю, он будет только за, ведь они долгое время жили вместе, – кивнул Алесь. Артем принялся быстрее есть, понимая, что и через годы у него к Выживальщику что-то осталось – что-то ноющее, глубокое, привычное и безнадёжное. Ему хотелось увидеть Макса как можно быстрее и при этом – оттянуть момент этой встречи как можно дальше. Больше между ними ничего не могло быть – Светлый решил это за них троих. Пух не стал бы подставлять всех, особенно брата, ради своих чувств. Когда все знают всех в лицо, изменять Алесю было бы слишком опасно – кто-то бы да рассказал Светлому о романе за его спиной. Тот же Косой. Артем не хотел подставлять ни Макса, ни других, но не мог не волноваться, зная, что совсем скоро увидит Выживальщика. И боялся, что тот выдаст их, выдаст то, что их связывало, разозлив этим Алеся. – Привет, Макс, – поздоровался Светлый. Пух медленно вдохнул, выдохнул и тоже повернулся к двери, улыбаясь, и поздоровался, понимая, что Алесь о их знакомстве знает: – Доброе утро, Макс. – О, привет, Пух, – улыбнулся в ответ Выживальщик. – Рад, что ты жив. Жалко Севу и Риту… – Мне тоже жаль, – заверил Артем чуть обескуражено. То ли Макс лучше держал себя в руках, то ли действительно уже ничего не чувствовал, но в его тоне было лишь дружеское участие, да и глянул он на Пуха мимолетно. Выживальщик вновь повернулся к Алесю, внимательно слушая его распоряжения и кивая в ответ, словно бы Артем был лишь просто частью его первой группы, но не более. Просто знакомый.