Осколок мира

Коней так близко Артем видел раньше и с легким опасением смотрел на высоких крупных животных. Он несколько раз ездил верхом, и знал, что у каждого коня свой норов, и старался резко не двигаться. – Они травоядные, не съедят, – толкнула в плечо Пуха Лиза. Вся их группа собралась у крепкой конюшни, ежась под холодным ветром. Артем был не единственным, кого переодели, все стояли в чужих запасных куртках. Люську и вовсе переодели полностью. Девочка, похоже, была единственной, кто не понимал до конца, что произошло и почему Пух пошел следом за Светлым. Остальные вглядывались в лицо Артема с молчаливым вопросом и сочувствием. Леди даже бессильно сжала кулаки, не имея возможность ничего изменить и думая, что она знает ситуацию лучше остальных. Пух натянуто улыбнулся своей группе, не решаясь и не желая сказать прямо, что происходит. Артем не хотел озвучивать ситуацию, что казалась ужасной, хотя сам Пух её такой не находил. Артем был уверен в глубине души, что заслужил худшего. Пока ситуация ухудшалась, не предвещая ничего хорошего, Пуху было проще жить со своим грузом вины: там, на барже, плывя по течению, они все были обречены. И смерть Севы не казалась такой большой трагедией. Артем понимал, что если бы их не приняли, то смерть у них или была бы такой же – от зубов зомби, или еще страшнее – от голода. Но сейчас, стоя возле лошадей, собираясь учиться ездить верхом, зная, что днем будет теплый обед, а вечером ужин, Пух не мог не думать о том, что тут должен был стоять и Гном. Артем ощущал отсутствие Севы физически, словно бы подростка наживо вырвали из их группы, оставив на его месте кровавую пустоту. Пух почти видел восхищение ухоженными лошадьми в глазах Гнома, слышал его вопросы. И как бы Артем ни старался, выкинуть из сердца и мыслей осознание своей вины не удавалось. Пух старался казаться бодрым, веселым, чтобы не натолкнуть Леди на ненужные предположения, не заставлять их всех чувствовать себя неловко, словно бы они продали его, Артема, за тарелку супа. Выходило откровенно плохо, ведь даже слушая Макса и его объяснения, гадая, осталось ли у Выживальщика хотя бы что-то от их чувств, Пух вновь и вновь возвращался мыслями к Севе, хотя Артем и пытался не думать о Гноме. – Пух, – позвал Макс, внимательно наблюдая за своим бывшим. – Твоя очередь. Давай я помогу тебе взобраться на лошадь. – Я сам, – отмахнулся Артем, которому казалось, что кто-то из местных, увидев их издали, сразу сможет понять, что они больше, чем просто знакомые. Пуха даже не смутило то, что Выживальщик помог забраться в седло Лизе. – Подожди, сам не взберешься, – попросил Макс, придержав Артема за локоть. – Я принесу табуретку. Леди молча смотрела на Пуха, и тот, не выдержав взгляд женщины, отвернулся. – Артем… – осторожно заговорил Мишка, обняв брата за плечи, осторожно, словно боясь, что от этого простого движения Пух сломается. – Мы можем уплыть дальше, поискать другое место. – Дурак? – огрызнулся Артем. – Что ты несешь? Осмотрись! Это, может быть, последний осколок прежнего мира, в котором нам еще есть место. Посмотри на Люсю, на Лизу, на Кэпа и Карэна, на Витю. Ты правда думаешь, что они хотят променять все это на новую дорогу в никуда? – Пух, если тебе невыносимо, то мы уплывем, – заверил Коля. – Я не хочу уезжать, – тут же заныла Люся. – Молчи, – резко оборвала девочку Лиза, стараясь сидеть в седле ровно. – Выживальщик возвращается. Позже обсудим, перед ужином. Макс поставил на влажную землю табуретку и опустился на корточки, держа её за ножки, и сказал: – Теперь пробуй сесть в седло, Артем. Не бойся, Снежинка у нас самая спокойная и смелая. Пух забрался в седло белой лошади, на которой ездил Косой, хотя мог бы это сделать и с земли. Выживальщик глянул на то, как сел в седло Артем, привычно взяв повод и уверенным движением поводьев заставив Снежинку оторвать голову от травы. – Ты не первый раз в седле, – уверенно сказал Макс. – Не первый, – кивнул Пух и легким движением пяток отправил лошадь шагом вперед. Выживальщик сел на своего коня и, подсказав Лизе как тронуться, догнал Артема, спросив шепотом: – Что происходит? – Ты о чем? – спросил Пух, делая вид, что не понимает, что происходит. – Что произошло между тобой и Алесем? – уточнил Выживальщик обеспокоенно. – Я думал, что тебе все равно, – чуть обижено отозвался Артем. Макс оглянулся, чтобы убедиться, что Леди все еще сражается со своей лошадью и не может их подслушать, а потом заверил: – Мне не все равно. Конечно же, нет. Я… Время идет, Тема, у меня тут есть парень. Но я никогда не смогу относиться к тебе, как к чужому. – Переспали мы, – зло сказал Пух, в нелепой, странной попытке сделать больно бывшему, также больно, как сделал ему Выживальщик, не дождавшись. Артем понимал, что это нелепо, глупо, жалко и не логично. Макс не знал, встретятся ли они еще, не мог этого предвидеть и не обязан был всю жизнь провести в одиночестве, в нелепой надежде увидеть Пуха вновь. – Переспали? Тем, я тебя знаю, ты бы не стал спасть с тем, кого не знаешь почти. Алесь… заставил тебя? – спросил насторожено Выживальщик. – А какая разница? Ты можешь заставить Светлого принять нашу группу без условий? – спросил Артем, не желая отвечать вслух на вопрос. Пуху казалось, что пока он не озвучил, что выбора у него не было, то можно и дальше делать вид, что произошедшее ночью – то, что в любом случае будет продолжаться – нормально. И вроде бы Артему в постели было не сказать, что плохо, да и отношение Алеся вне секса было вполне себе уважительным. – Не могу, – признал Макс. – Но Алесь вроде бы не был никогда козлом… Насколько я успел его изучить. – Он не козел, – заверил Пух, окончательно запутав Выживальщика. – Макс, помоги лучше Леди. Я умею ездить верхом. – Тема, – позвал Макс. – Я могу чем-то тебе помочь? Я имею тут вес. Они привыкли уже со мной считаться. – У меня есть брат, есть Люся. Я ничего не хочу делать, меня все устраивает, – заверил Артем и заставил Снежинку пойти легкой рысью, а затем и повернуть, пойти на широкий круг. Спешился Пух уже самостоятельно и, привязав лошадь к забору, повернулся к своей группе. Выживальщик еще возился с Леди, и Артем сообщил своим: – Не надо меня жалеть. Я заслужил. Все хорошо, меня все устраивает. Оставьте меня в покое. Я не могу стать причиной еще вашей смерти, как стал причиной смерти Севы. Пока вы все меня жалеете, смотрите так… Словно бы я приношу себя в жертву вашему выживанию, я принес Гнома в жертву своему желанию поспать. Не давая никому ответить, Пух резко развернулся и направился прямиком к дому Светлого. Алеся в доме не было, там было тепло и пусто. Артем стащил куртку, а затем сполз по стенке, прижавшись спиной к входной двери, и заплакал, впервые позволив себе оплакать Севу. Пух и не думал, что, признав свою вину вслух, он испытает такую боль и облегчение одновременно. Кто-то попробовал открыть двери, и Артем подскочил, с чего-то решив, что это вернулся Светлый, и вытирая слезы рукавом, открыл настежь двери. Пух и выдохнуть не успел, как в дом зашел Мишка и молча крепко обнял, прижимая к себе. – Плачь, – приказал Винни, гладя по спине. – А потом, когда успокоишься, расскажи о Гноме, расскажи все, что произошло. – Он проснулся и захотел в туалет, я посоветовал ему поссать с окна второго этажа, но не пошел с ним. Мне просто было лень, – сжато рассказал куда-то в плечо Артем. Сил вспоминать все в подробностях у Пуха не было. Он просто не мог рассказать то, что помнил в малейших подробностях, что видел, стоит лишь закрыть глаза. – Другие даже не проснулись, – напомнил Мишка брату. – Ты тоже не проснулся до конца. Я уверен, что, если бы Сева тебя разбудил толком, ты бы пошел с ним. Вот только не факт, что в этом случае ты бы смог его спасти. Может, ты бы просто погиб вместе с ним. Оставил бы меня одного. И я не знаю, как тебя успокоить, как убедить, что ты не виноват. – Я виноват, Миша, я виноват, – заверил Артем. – Ты и сам это понимаешь. – И ты думаешь, что эта жертва искупает вину? – спросил Винни, заглядывая в лицо брата. – И сколько ты будешь себя так наказывать? – Я не наказываю себя, я защищаю вас. Неужели ты не понимаешь, что нам повезло? – спросил в ответ Пух. – Я тебе не дам умереть. И им не дам. Я и сам хочу жить, хочу остаться тут. – Но тебе не нравится Светлый? – спросил Мишка. – Я не знаю, что ты себе надумал, – покачал головой Артем. – Все не так плохо, как кажется со стороны. Это не изнасилование, это, скорее, проституция. Алесь предложил за мое тело цену, которого оно не стоит. И пока этот обмен будет интересен Светлому, он будет осуществляться. – Знаешь, если выбор стоит между сексом с мужчиной и смертью для меня, тебя и остальных, – покачал головой Винни, – то это не выбор. Я бы тоже выбрал секс. – Это выбор. Алесь не приставил мне пистолет к виску, – кивнул Пух. – Иди, тебе стоит научиться ездить верхом. – Он ведь вначале выбрал меня? – спросил Мишка неожиданно. – Да, я думаю, что да, – кивнул Артем. – Я вытащу тебя из этого положения, – пообещал Винни. – Не вздумай ему предлагать себя, – удержал за куртку брата Пух. – Не буду, обещаю, – кивнул Мишка. – У меня другой план. – У вас все в порядке? – спросила соседка, опершись о заборчик напротив двери. Винни, зайдя, замер в дверях, и те остались открытыми, но говорили они тихо, и Артем не беспокоился, что женщина могла что-то услышать. – У нас все хорошо, – заверил Пух. – Ты Артем? – спросила соседка, и когда тот кивнул, представилась: – Я Мария. Если ты чего-то конкретного захочешь на обед или ужин, то сообщи мне. Я готовлю для Светлого и буду готовить еще для тебя. – Спасибо, – кивнул Пух и добавил, подчеркнув родство с Винни: – Мишка, брат, иди учись ездить верхом. – Ты слышал, Миша? Тебя попросили уйти, – кивнула Винни Мария и проследила взглядом за Мишкой, пока тот не исчез на соседней улице. Артем кивнул соседке и закрыл двери дома, переобулся в вязаные тапочки и растерянно замер в коридоре, не зная, куда ему идти. Дом Светлого, уютный и обжитый, был для Пуха чужим, он боялся тут хозяйничать и не знал, куда себя приложить. Алесь решил, что сегодня у их группы будет выходной, и даже занять себя работой было невозможно. Решив, что стоять в коридоре глупо, Артем направился на кухню, поставил чайник кипятиться и принялся лазить по полочкам кухни, ища себе кружку и сушенные липовые цветы. Именно за этим занятием и застал Пуха Светлый. – О, ты дома, – удивился Алесь. – Что тебе помочь найти? – Чай, – кивнул Артем, немного смутившись. – Прости, что я тут хозяйничаю. – Ты тут живешь, и теперь это и твой дом тоже, – заверил Светлый, взъерошив волосы Пуха. Артем кивнул, взял с рук Алеся баночку с липовым цветом и спросил: – Ты будешь чай? – Буду, – кивнул Светлый. – Сахара у нас нет, но есть мед. Ты чай любишь сладким? – Сладким я любил кофе, – ответил Пух. – Чай я люблю без сахара. – Я тоже скучаю по кофе, но еще больше по интернету, – вздохнул Алесь и занялся приготовлением чая для них обоих. – У нас иногда проходят вечера игр: карты, настолки. Обычно тут, но, если ты против, мы найдем другое место. Артем посмотрел на Светлого с удивлением и легким недоверием, удивившись, что Алесю не все равно. – Я не против. Даже хотел бы сам поучаствовать, – решил Пух. – Хорошо, мы завтра собирались как раз играть, – обрадовался Светлый. – Скажи, а можно мне сегодня чем-то заняться? – спросил Артем. – А верхом ты ездить умеешь? – спросил Алесь. – Да, умею. Не профессионал, но в седле держусь уверенно, – заверил Пух. – Добраться до магазина и обратно могу. Но мне скучно без дела. – Ты, если честно, выглядишь уставшим и измотанным. Я бы хотел, чтобы ты сегодня отдохнул. Можешь взять книгу, я покажу, где у нас библиотека. Если совсем не умеешь без работы сидеть, то можешь заняться чем-то легким, – задумался Светлый. – Вот только ничего легкого в голову не приходит. Можно было бы тебя с удочкой на рыбалку отправить, но я бы предпочел держать тебя в тепле. Шить умеешь? – Нет, – покачал головой Артем. – Могу картошку перебрать или помочь с готовкой. – Перебирать картошку это далеко не легкая работа, – не согласился Алесь. – А вот почистить, сидя дома, в тепле, фасоль ты можешь. Главное, не думай, что тебе нужно обязательно все почистить. – Хорошо, я с удовольствием помогу с фасолью, – согласился Пух, облизнувшись. – Любишь фасоль? – Суп люблю грибной с фасолью, – рассмеялся Артем. – Он долго варится, к обеду Маша не успеет, – рассмеялся Светлый. – Но ты ведь можешь есть суп на ужин? – Свой любимый суп я готов есть и на завтрак, – кивнул Пух. Алесь допил свой чай, поцеловал в губы Артема и вышел, сообщив: – Я попрошу Марию приготовить на ужин твой любимый суп. Обедать будем через час. Тогда я и принесу собранную фасоль, чтобы тебе было чем занять руки. Я вернусь к обеду, у меня еще дела. – Хорошо, – кивнул Пух, не понимая, почему Светлый перед ним отчитывается, словно бы у них какие-то отношения. Алесь улыбнулся и вышел, оставив Артема думать над произошедшим с чашкой чая.