Под вересковым деревом

      Тедди знал: на этот раз точно получилось. Именно это воодушевляющее чувство заставило его усесться в постели раньше первого крика ворчливого петуха, которого давно пора было пустить на бульон. Кровать одобрительно скрипнула под сместившимся центром тяжести. Половицы, вопреки обыкновению, не поприветствовали опустившиеся босые ступни шершавыми занозами. Занавески лукаво колыхнулись, как только Тедди дернул их в разные стороны. Первые рыжеватые лучи солнца огладили лицо, будто напоминая, что лето еще совсем не кончилось.       Быстро натянув заштопанные штаны и перешитый в охотничью куртку пиджак, Тедди закатал рукава. С ботинками пришлось немного повозиться: внутри они уже давно стоптались, и каждое утро приходилось расправлять стельки, чтобы не натереть ноги, но жаловаться не приходилось. Не нужно каждый вечер отмывать пятки от грязи — и на том спасибо.       Стараясь как можно аккуратнее проскочить все скрипучие доски на пути к выходу, Тедди выскочил во двор. Сердце колотилось, как бешенное, словно ему было тринадцать, и Донал О’Рейли позвал их с братом подглядывать за соседскими девчонками из зарослей на озере. Тедди усмехнулся воспоминаниям (визги Дейдры и Этлинн можно было услышать даже спустя одиннадцать лет), резво перепрыгнул через покосившуюся низкую калитку и направился к поляне, на которой возвышалось одинокое земляничное дерево.       Это началось с пару недель назад. Сначала у Маккарти, затем — у О’Доннелов, а после напасть добралась и до дома Тедди. Разбросанные перья, утащенные курицы, побитые яйца. В деревне точно орудовала лиса, даром только они избавлялись от этих тварей в начале лета. То ли не найдя пропитания поблизости, то ли из-за надвигающихся заморозков, чума вернулась с новой силой. Пока соседи заколачивали щели в курятниках и спускали на ночь сторожевых псов, Тедди решил действовать более радикально. Всего-то раскидал капканы и силки по тропкам, ведущим из леса к деревне. Приятным подарком оказался пойманный вчера крольчонок — слишком маленький для хорошего ужина, но достаточный для того, чтобы Уилан смог порадовать свою Дейдру. Для брата Тедди ничего не было жалко, тем более он всегда мог попытаться найти добычу покрупнее. О том, что в последнее время леса практически опустели из-за шумных английских солдат, отпугивающих живность не только гоготом и песнями, но и привычкой метить буквально каждое второе дерево на своем пути, он старался не вспоминать. Будь он оленем — тоже не сунулся бы туда, где настолько разит мочой.       Думать об этом дольше пары секунд было опасно. Тедди совсем не хотел портить себе на редкость отличное настроение. Обычно он просыпался с трудом, полностью погруженный в заботы и обязанности. Найти пропитание, не забыв про оставшихся без мужей и сыновей одиноких женщин. Помочь матери, почти сгоревшей от постоянной сельской работы. Не дать брату найти себе приключений на задницу или спустить все деньги в ближайшем пабе. Не забыть про друзей, которые никогда прямо не попросят, но нуждаются даже больше его. Подработать в Карригалине, чтобы скопить денег на первое время в Дублине. Да и домашнего хозяйства всегда хватало — некогда ему было радоваться пению птиц или рассматривать корковские пейзажи. Как и думать об английских ублюдках, разгуливающих по их улицам с важностью аристократии.       Кулаки сжались сами собой. Тедди остановился и глубоко вдохнул. Рассветный лес пах влагой и забродившими ягодами, сопревшей листвой и маттиолой. Заметив среди листков папоротника закрывающийся сиреневый цветок, ирландец поспешил его сорвать. Покрутил в руках и заправил за ухо. Будет, чем порадовать маму за завтраком помимо тушки красной лисицы. Вид перед ним, стоило заметить, открывался до неприличия прекрасный. Тедди уже начал забывать, как сильно он любил утренний лес в конце августа, когда роса не торопится покидать последнюю зелень, а дожди еще не успели размыть неприкрытые широкими кронами участки земли. Мох на стволах деревьев, разнотравье подлеска, закрученные в спирали молодые побеги папоротника и раскинувшиеся веерами более зрелые. Торопящиеся на завтрак кролики, сворачивающиеся коконами летучие мыши в розоватом свечении восходящего солнца. Тедди не хватило бы тех остатков дешевой масляной краски, завалявшихся на чердаке, чтобы передать все оттенки, которые мог уловить пытливый взгляд бывшего художника. Как и мастерства запечатлеть детали, видимые лишь бывалому охотнику.       За спиной отдаленно раздался петушиный крик. Подтянув повыше опустившиеся на предплечья закатанные рукава, Тедди двинулся вперед с еще большим воодушевлением. Еще несколько минут, и он проведет ножом по горлу бессовестной лисицы. Вытащит тушку из капкана и вернется домой сразу с несколькими подарками. Из мяса Дейдра точно сможет приготовить отменное рагу с можжевеловыми ягодами, а мех можно будет пустить матушке на воротник. Как раз успеют подбить старое пальто к первым серьезным заморозкам, и ей не придется больше кутаться сразу в две, а то и три шали.       Всем утренним мечтам Тедди не суждено было сбыться. Это стало понятно еще на подходе к треклятой поляне. Капкан, установленный у корней земляничного дерева, действительно захлопнулся, но вот то, что в него попало, едва ли можно было назвать лисой. Тяжело вздохнув, ирландец осторожно шагнул вперед, пригибаясь и напрягая ноги выше колен. Тщательно выбирая наиболее влажные участки земли и избегая листвы и поломанных веток, Тедди переступал с носка на пятку, подходя ближе.       Это, в самом деле, был человек. Его можно было назвать лисьим братом за подсвеченные солнцем рыжие волосы, вот только форма британской армии напрочь отбивала желание хоть сколь-нибудь рассуждать о подобном. Солдат. Англичанин. Тедди брезгливо поморщился, не переставая контролировать тело. Попавший в капкан не то успел помереть, не то потерял сознание, не то просто заснул. Последнее Тедди тут же отмел: железные зубья, впившиеся в ногу, вряд ли позволили бы нечто подобное. Он подкрался достаточно близко, чтобы хорошенько рассмотреть добычу, не лишая себя возможности для быстрого отступления.       Парень, как парень. На вид немногим младше его самого. Не сказать, что красавчик. Изломанные почти под прямым углом брови, нос картошкой, еще и дурацкая ямочка на подбородке. Рори бы сказал «рот над второй задницей», но Тедди никогда не судил других за внешность. В его семье запас симпатичности целиком достался Уилану, чем тот успешно пользовался. Тедди же хватало, что лицо не было похоже на конскую мошонку — и на том спасибо. Тем более Этлинн однажды сказала, что когда он улыбается, его лицо становится очень даже приятным. Этого достаточно.       Англичанин как-то совсем по-детски скривил губы и судорожно вздохнул, заставив его задержать вдох на половине наполненных легких. Того и гляди проснется — что тогда делать? Ответ пришел быстрее, чем ожидалось. Раз в его ловушку попалась другая лиса, так почему бы это не использовать? Бежать на одной ноге парень не сможет, особого сопротивления после ночи в холодном лесу не окажет. Тедди мог поручиться: ему удастся притащить англичанина домой. А там уже Уилон с ребятами разберутся, что с ним делать. Если не в целях разведки, то хотя бы на выкуп можно рассчитывать. Наверное.       Тедди представил, как приводит домой пленного английского солдата. Как счастлив его брат, их друзья и соседи. Как им гордится матушка. Как они все дружной компанией привязывают чужестранца к столбу в сарае и охаживают по чему придется. Тот выдает все секреты, планы штабов, места хранилищ. Плюется кровью, сипит и умоляет отпустить его, потому что еще молод, а это не его война. Тедди поморщился и коротко дернул головой. Нет, если он притащит этого парня домой, кто-то точно пострадает. Даже если его не станут пытать, а просто попытаются обменять на что-то, англичане воспримут ведь все иначе. Устроят обыск, поставят на уши все поселение. Уилан или Донал обязательно нарвутся за оскорбление английских свиней. Ему самому придется ответить за капкан и за ранение солдата. Как минимум хорошенько изобьют. О максимуме Тедди даже не стал думать.       Лучше уйти. Да, точно, просто незаметно уйти и не возвращаться. Рано или поздно рыжего найдут, живым или мертвым. Тедди покосился на по-детски обиженное лицо парнишки и практически застонал. Это же англичанин. Солдат. У него не может быть к нему жалости. Брат бы этого не понял. Друзья и слушать бы не стали. Даже мама отвернулась бы с плохо скрываемым разочарованием. А уж что бы высказал по такому поводу покойный отец!       Собравшись с духом, Тедди решительно развернулся. Вместе со сдавленным скрипом мокрой травы под подошвой ботинок раздался тихий рваный вздох. Ирландец зажмурился и замер, надеясь на то, что ему показалось. Или это было сквозь сон. Но что-то позади точно зашевелилось, шурша грубой тканью и срываясь придавленным скулением.       — Сэр…       Бежать было еще не поздно. Англичанин не видел его лица, и, даже если выберется, вряд ли сможет опознать. Только вот от собственной совести Тедди не смог бы спрятаться: это он знал наверняка. Тем более после подобного обращения, невесть как пришедшего парнишке в голову. «Сэр». Это было бы даже смешно в любой другой ситуации. Англичанин, расшаркивающий ножкой перед ирландцем, территорию которого оккупировал и регулярно контролирует, мешая нормально жить.       — Обещаю… я вас не выдам… только не уходите… — продолжал просить раненный, прерываясь на шумные вдохи и выдохи. Звучало, как бьющаяся в агонии скотина, все еще пытающаяся бороться за жизнь.       Глубоко вдохнув и пообещав после дать себе хорошенькую оплеуху, Тедди развернулся обратно. Ему стоило бы повременить и заставить рыжего прямо просить о помощи, хотя бы ради развлечения. Как это делали английские солдаты, избивая молодых мальчишек за малейшие проступки на глазах их матерей до тех пор, пока они не опускались коленями прямо в лужи грязи или коровьи лепешки, захлебываясь в мольбах и рыданиях. Только Тедди считал себя выше этого и стеснялся с гордостью демонстрировать свое превосходство. Англичанин, приподнявшись на локте, смотрел на него жалобно, но с нескрываемым пренебрежительным опасением. Как на вшивую бешенную собаку, которая единственная может прийти на помощь. В этом были все они, напыщенные ублюдки, считавшие себя лучше лишь потому, что родились у короля под задницей. Тедди крепко сжал зубы и ринулся вперед, чтобы не успеть передумать. Каким бы козлом не был этот солдат, и сколько бы дерьма не принес в будущем его семье и друзьям — не ему за это гореть в аду. Он же лучше будет спать с чистой совестью.       Тедди опустился на корточки рядом с капканом. Рыжий дернулся от него. Ухватился мокрыми холодными пальцами за предплечье и тут же отпустил, видимо, опомнившись. Тедди от подобной наглости не смог не уставиться во все глаза. Фривольность распущенных рук никак не вязалась с аккуратной вежливостью, озвученной ранее.       — Простите, — шевельнулись слишком яркие на фоне бледной кожи губы, обнажив ряд ровных белых зубов. С такого расстояния вполне можно было разглядеть россыпь крупных веснушек, облезшую кожу на носу и не успевшую еще до конца оформиться щетину. Наверное, рыжий был даже младше, чем Тедди предполагал. Хотя кто их знает, этих английских детишек, рванувших за острыми ощущениями и смыслом жизни. В том, что парень был не из бедных, Тедди не сомневался: даже пребывание в армии не сделало кожу на его руках грубой. Англичанин растерянно моргнул. Тедди понял, что уже слишком долгое время неприлично пялится и спешно опустил глаза на испачканный расстегнутый ворот солдатской рубашки, из-за которого выглядывала рыжая кудрявая поросль.       — Собирался попросить меня быть нежным, как с непорочной девицей? — попытался он сгладить неловкость шуткой, но и та вышла дурацкой. С юмором отношения у него были весьма уважительные — на расстоянии и лишь в назначенное время.       — А такое возможно? — откликнулся рыжий, выдавливая полуулыбку. Тедди был почти благодарен за это. Как и за последующее молчание без лишнего нытья и мешающей дрожи. Нащупать нужный болт, не задев поврежденной конечности, было не так уж и просто. Тедди не привык доставать людей из капканов. Разве что самого себя доводилось. Один раз. Много лет назад. Помнится, отец тогда хотел преподать ему урок. Стоял и смотрел, как десятилетний Тедди пытается не реветь и не дергаться. Длины рук не хватало, при каждом движении металлические зубья впивались все глубже, а чертов ирландский ублюдок стоял и смотрел. Сыпал оскорблениями каждый раз, когда нужный винт проскакивал в мокрых пальцах. Ухмылялся на прикушенные до крови губы. Еще и тумаков отвесил, когда все же удалось выбраться — за то, что под ноги не смотрел и не запомнил, где расставлены капканы. Урок в тот день Тедди выучил далеко не один.       Так и не прошедшая с годами обида вылилась в неосторожное движение. Англичанин сдавленно вскрикнул, когда сорвавшиеся с винта пальцы задели его раненную ногу. Пошарив руками по все еще влажной земле, Тедди нащупал обломок ветки толщиной с пару больших пальцев.       — На вот. Закуси, — он протянул руку по направлению к лицу мальчишки, но тот только брезгливо отвернулся. — Как хочешь. Можешь откусить себе язык, только не вздумай орать.       Предупреждение было не безосновательным: разобранные створки капкана не распались сами по себе, успев укрепиться в месиве рваной ткани, поврежденной плоти и местами подсохшей крови. Честно говоря, с этого момента англичанин мог бы и сам справиться. Тедди уже сделал больше, чем изначально собирался. Но в одном уроки отца крепко отложились в голове: начатое стоит доводить до конца. Шумно втянув носом солоновато-кислый запах крови и пота, Тедди примерился к металлическим дугам. Полностью контролируя собственные движения, ухватился за обе стороны и уверенно потянул в противоположные стороны.       Англичанин яростно вытолкнул воздух через зажатые зубы, но все же не закричал. Не мешкая, Тедди выхватил из кармана охотничий нож. Ухватился за дернувшуюся от него коленку, крепко задерживая на одном месте.       — Если бы хотел тебя прирезать, то это было бы удобнее сделать, не возясь с капканом, не находишь? — парень не ответил, но дергаться перестал. Пары движений оказалось достаточно, чтобы отрезать лохмотья штанины. Кровь из раны сочилась медленно, темная и густая. Капкан сомкнулся весьма удачно: отсекая мышцу и не задевая костей. Перелом рыжему едва ли грозил. Оклемается за пару недель, если не подохнет от заражения крови. Шрамы точно останутся прескверные.       Удовлетворенно хмыкнув, Тедди поднялся на ноги, разминая затекшие мышцы. Нашарил в кармане отцовскую фляжку с разбавленным водой и медом виски и отхлебнул. Потряс, прислушался к звуку — достаточно, чтобы обезболить, но едва ли хватит на обработку раны. Бежать домой за чистой водой ради какого-то англичанина он уж точно не собирался.       — На вот, глотни, — Тедди протянул фляжку, и рыжий неуверенно ее взял. Поднес к лицу, понюхал, отпил немного и поморщился, будто ему предложили мочу гонного оленя, не меньше.       — Что за редкостная дрянь? — рыжие брови сдвинулись, и все же парень вновь поднес горлышко к губам, задирая дно высоко в небо. Высосал все до капли. Тедди ухмыльнулся очевидному противоречию, наивному доверию и этой детской послушности.       — То, что нам досталось после ваших гребанных рейдов, — огрызнулся Тедди, вытаскивая полы нательной рубашки из брюк. — Я понимаю оружие, порох, все дела, но чем вам сносное пойло то насолило? — Потянув низ ткани у бокового шва, он оторвал добротную полосу ткани. Все равно достало постоянно расправлять лишнюю длину за поясом, чтобы не топорщилось. Припал на одно колено и резво наложил давящую повязку на порванную английскую ногу.       — Даже не знаю, спасти ты меня пытаешься, или добиться заражения крови, — с опаской хохотнул англичанин, наблюдая за его действиями. Не иначе, как виски ударило по пустому желудку, стерев все манеры и чопорную вежливость. Видимо, в качестве подтверждения, рыжий протянул руку к его лицу. — Это традиция такая или что?       Парень покрутил между пальцами сиреневый цветок, о котором ирландец успел позабыть. Нет уж, теперь он его матери точно не понесет. Пусть рыжий нюхает и радуется, а ему пора было сматываться. Оглянувшись, Тедди быстро нашел подходящую для него ветку — достаточно крепкую и толстую, раздвоенную на конце.       — Далеко до ваших? — коротко спросил он, отсекая лишние сучки охотничьим ножиком.       — Есть пост через милю или около того, — спокойно ответил англичанин, ничуть не стесняясь разглашения военной тайны. Если она вообще была таковой, в чем Тедди сильно сомневался. Бриттская армия была повсюду: и часа не пройдет, как наткнешься на одного из них. Об этом знали все в деревне, не только участники ирландской республиканской армии. Да и в сложившейся ситуации едва ли стоило беспокоиться о чем-то подобном. Они оба понимали, что у Тедди была возможность убить рыжего, взять в плен или бросить умирать от обморожения, жажды и кровопотери.       Сцепив зубы от злости на самого себя, Тедди зажал подмышкой обструганную ветку и протянул раскрытую ладонь. Англичанин тут же вложил в нее пустую фляжку. Отцовское наследие упокоилось в кармане перешитого пиджака, а предложенная рука вернулась обратно открытым жестом. Сдержать нервозное нетерпение, явно читавшееся по его лицу, Тедди не удалось.       — Если собираешься любоваться рассветом и восхищаться птичьим пением, ты скажи, и я пойду, — не удержался он и от неприкрытой язвительности. Рыжий растерянно моргнул и неуверенно протянул руку навстречу. Кожа, в самом деле, была слишком мягкой. Особенно в сравнении с его охотничьими мозолями. Но вот хватка оказалась сильнее, чем он ожидал — видимо, в парнишке оставались еще силы, да и в армии он не жопу на лавках просиживал. Подняв рывком рыжего на ноги, Тедди позволил себе легонько толкнуть его в грудь напоследок. Чтобы не забывал, кто он такой. И не думал, что это в норме вещей, или ирландцев можно прогнуть под себя одними лишь жалостливыми зелеными глазками.       Подпихнув палку подмышку англичанину, Тедди развернулся и направился в сторону дома, не произнося ни слова. На этом он считал свою совесть успешно избавленной от всяческих мук. Адское пламя ему точно не грозило: с повязкой и костылем парень пару милю до вечера уж точно проковыляет.       — Лоуренс Бёрч! — донеслось ему в спину, вынуждая остановиться. Тедди сжал и разжал кулаки, мотнул головой. Ему эта информация была нужна, как маяк на болоте. Век бы не знал, не слышал, не видел и не встречал. Запоминать уж точно не собирался.       — Тедди, — вырвалось само собой прежде, чем получилось продолжить движение. Ирландец с досадой прикусил зубами нижнюю губу, чтобы еще и фамилию не выдать. Придурок, почти себе приговор подписал этой идиотской вежливостью.       — А… Тогда Лори! — послышалось в ответ. Тедди поспешил стереть с губ вылезшую дурацкую ухмылочку.       Запутывая на всякий случай следы, он пытался убедить себя, что сделал все правильно. Может, семья и близкие сочли бы это полной глупостью и величайшим провалом, но Тедди все еще не хотел пачкать руки в крови вот так. Напади рыжий на его дом, подними руку на мать или еще чего хуже — он, не раздумывая, задушил голыми руками. Не посмотрев на по-детски невинное личико, усыпанное веснушками, и тем более хоть немного аристократический зад. Но англичанин не нападал, а всего лишь попался в им, Тедди, поставленный капкан. Грубо говоря, это он на него напал без предупреждения и повода. Да, он сделал все правильно, даже если за это придется заплатить. Пару недель назад Коннели хорошенько избили, поймав за установкой капкана в нескольких милях ближе к северу. Если рыжий не будет держать язык за зубами, как обещал, Тедди тоже достанется. Найдут, прошарив окрестности или по глупо названному имени. Но честь того стоит.       На подходе к дому Тедди был уверен в двух вещах: он поступил по совести и он искренне надеялся никогда больше не встречать Лоуренса Бёрча.