Под вересковым деревом

      Неделя пролетела практически незаметно. Со всеми тренировками, охотой и домашними обязательствами, Тедди едва находил в себе силы доползти до кровати. В какой-то степени он даже был этому благодарен: не приходилось придумывать объяснения собственным поступкам и мыслям. Еще больше он был счастлив, когда на двух ожидаемых обходах рыжий оставался позади остальных. В первый раз их и вовсе не стали обыскивать — лишь проверили по именам и профессиям. Во второй же по телам ирландцев грубо прошелся руками английский солдат, чье лицо напоминало крысиную морду. Скажи ему кто раньше, что он будет рад подобному, Тедди бы как минимум рассмеялся. Или врезал. Или и то, и другое. Но так и оказалось: кто угодно, лишь бы не Лори. Подобная возможность пугала его даже больше, чем начавшее постоянно сниться земляничное дерево.       На саму полянку Тедди успел сбегать лишь дважды. Оставленное Лори послание было похоже на хлесткую отрезвляющую пощечину, даже если тот всего лишь в очередной раз что-то цитировал. « Секрет жизни в том, чтобы не поддаваться чувству, когда оно неуместно » [1]       От поднявшейся паники, Тедди не придумал ничего более умного, кроме как оставить вопрос из старой ирландской песенки. « Что может быть зеленее травы? » [2]       И ответ, прочитанный через пару дней, одним лишь словом вызывал у него настоящий ужас. « Смерть » [3]       Тедди изо всех сил хотел верить, что это совпадение. Тычок в небо наугад, оказавшийся нацеленным прямо на загаданную звезду. Не мог Лори знать чужие баллады — Тедди ведь не знал. Понятия не имел о том, что пели в Шотландии или треклятой Англии. Разве что в общих чертах, но уж точно не дословно. Значит, и рыжий не мог.       Но, если Тедди ошибался, если Лори прекрасно понял его цитату, все становилось до невозможности неловким. Настолько, что могло стать большой проблемой.       Идея поймать чертову лису, так и не прекратившую шастать по курятникам, почти превратилась в одержимость. Словно с ее устранением уйдут и все неприятности, свалившиеся на голову Тедди. Дышаться станет легче, английский солдат исчезнет из путающих мыслей, а в сердце вернется непоколебимая вера в семейные идеалы. Родину. Патриотизм, которым жили все его знакомые. Они вот не задумывались перед сном об обратной стороне медали. Не рассуждали о том, что и среди зеленых беретов есть люди, не желавшие никому зла. Те, кто лишь вынужден подчиняться приказам, вопреки собственным убеждениям. Те, кто мог бы стать отличным другом, если бы родился на сотню или тысячу миль западнее.       С каждым днем Тедди все больше злился. На самого себя, на время, в котором живет. На Англию и даже на родную Ирландию. Война отняла у него мечту всей жизни. Война отняла у Уилана возможность ходить. Война забирала жизни тех, кто и понятия не имел, что творилось во всяких там парламентах. Тот же Лиам, распираемый идейным патриотизмом, даже не вникал особо, за что они на самом деле боролись. Свобода? Равенство? Религия? Тедди все чаще начинало казаться, что это вещи слишком эфемерные. Таким, как он, не дано даже приблизиться к их истинному значению. Совсем иными были ежедневные проблемы. Дичь, ремонт, чертова лисица.       В выдавшийся свободным вечер Тедди методично проверял силки и капканы. По очереди, оставив напоследок ближайший к земляничному дереву. На ту записку он так и не ответил, напуганный и напрочь лишенный идей, как выкрутиться. Если бы то был не Лори, не англичанин, не парень, а какая-нибудь симпатичная ему, Тедди, девчонка, он мог бы продолжить. Задать следующий вопрос из песенки, и так до тех пор, пока не дойдет до последнего куплета. А там уже и жениться можно. Но на его загадки отвечала вовсе не потенциальная невеста.        Чертова лиса оказалась именно там, неподалеку от дерева. Не в капкане — в силках, ими же и задушенная. Тедди поморщился, поддел носком ботинка успевшее окоченеть тело. Легче почему-то не стало. Вздохнув, ирландец опустился на корточки освободить тушку. Веревку нужно забрать домой, лисицу прикопать или хотя бы листвой присыпать. Но стоило Тедди только потянуть за петлю, как возле рыжего хвоста что-то зашевелилось. Охотничий нож оказался в его руках мгновенно.       Черные глаза-бусинки, отделившееся от общей меховой массы, уставились на него вполне осознанно. Лисий щенок заметно дрожал, тряся приподнятой головой. Тедди тихо выругался. Чего в вечерние планы точно не входило, так это убиения чьих либо детенышей. Мелкому на вид было около месяца, не более, и это было странно. Красные лисы обычно щенились весной, уж точно не в конце лета. Видимо, у воровки яиц что-то пошло не так, и теперь придется разбираться с последствиями. Можно было бросить лисенка, вряд ли тот долго протянет без матери. С другой стороны, обрекать живое существо на мучительную смерть от голода — такое себе благородство.       Тедди шмыгнул носом, прихватил рукой щенка за загривок и встал. Черные глазки уставились на него не то испуганно, не то жалобно. Нож в другой руке отчего-то налился тяжестью. Серо-рыжая морда была слишком милой, да и сам Тедди в последнее время подсдал. Такими темпами скоро и курице голову отрубить не сможет.       — Ты же не собираешься его прикончить?       Тедди так и повернулся: с лисенком в одной руке и ножом во второй. Лори стоял на расстоянии пары вытянутых рук, спрятав ладони в карманах форменных штанов. От выправленной осанки его плечи казались еще шире, а рост — выше.       — Дай сюда, — рыжий двинулся навстречу, спокойно перехватил загривок щенка, задев пальцы Тедди и не обратив никакого внимания на обнаженный нож. Приютил зверюшку на своей груди, прошелся лаской за торчащим ухом. Замерзший и напуганный, лисенок тут же прижался к источнику тепла. Тедди нахмурился еще сильнее, опуская пустую руку.       — Предлагаешь бросить его подыхать от голода? — как можно небрежнее спросил ирландец. Отчего-то всему телу стало не хватать занятости: ножик отправился обратно в карман, затылок противно зачесался, коленки и вовсе заныли. Неприятное сосущее чувство где-то в животе Тедди оставил без внимания.       — Я знал одного охотника, у нас его все называли Пэдди, — Лори тепло улыбнулся, разглядывая лисью мордочку. — Однажды он подстрелил волка, который постоянно нападал на отару овец. Стрелял он отменно, там расстояние было, наверное, с милю.       Тедди насмешливо искривил брови, нисколько не поверив.       — Брехня. С такого расстояния волка не подстрелить!       — Значит, половина мили, — англичанин спокойно на него посмотрел, не пряча улыбки, будто они были знакомы десятки лет и вели светский разговор за чашечкой чая. — В общем, когда он дошел до волка, это оказалась самка. С одним-единственным волчонком. Пэдди его забрал к себе и вырастил.       — И жили они долго и счастливо, пока волк его не сожрал?       — На самом деле, Тумана подстрелили другие охотники, но до этого они жили душа в душу. Пэдди даже показывал его детям, иногда волк даже давался под руки… Ты ничего не ответил.       О чем именно вдруг зашла речь, Тедди понял сразу. Они были недалеко от дерева, и раз уж Лори оказался здесь, то точно пришел за ответом. Но вот его как раз у ирландца не было.       — Я не собираюсь тащить домой рыжего ублюдка, — резче, чем рассчитывал, выплюнул Тедди и спрятал глаза. Он сам даже не был уверен, о чем конкретно шла речь. Лисенок? Нет, он ни за что не потащит хищника туда, где его мамаша лишала добрую половину деревни завтрака. Как минимум его не поймут. Как максимум — решат, что он рехнулся после английских мер воспитания. Что же касалось Лори, то тут и думать было не о чем. Даже если бы Тедди смог всех убедить в том, что он им не враг, сколько времени понадобится тому же Доналу, прежде чем рыжий окажется использованным на благо ирландской республиканской армии?       Тедди поднял голову, поймал уставший чужой взгляд, и живо представил рыжего с разбитым лицом в чьем-нибудь сарае. К горлу отчего-то поднялась тошнота.       — Неподалеку есть хижина. Она почти разрушена, но можно оставить его там, — предложил Лори, оставив попытки заговорить об ответе на свое последнее послание. Тедди неуверенно посмотрел на прикорнувшего щенка, забившегося в ворот английской рубашки. Ему, на самом деле, было все равно, выживет зверек или нет. Но что-то все-таки заставило задуматься. Может, это ему и нужно? Маленький смысл жизни, благое дело ради совести. — Что скажешь?       Лори смотрел на него до того… просто? Тедди хотелось изо всех сил закричать. Или врезать прямо по этому симпатичному лицу, чтобы не глазел настолько невозмутимо. Словно они уже кучу лет знакомы, постоянно торчат в лесу и дружат. Без всякой войны, без разных сторон, без обязательств и предрассудков. Даже с Рори Тедди никогда не чувствовал себя настолько свободно и расслабленно, каким казался рядом с ним самим рыжий англичанин. Это раздражало больше, чем весь тот ворох чувств, с которым ирландец практически научился справляться. Но каждый раз вместо «очнись, мы враги» руки выводили механическим карандашом очередную цитату. Рот и вовсе оставался безмолвным.       Тедди знал, о какой хижине говорил Лори. Она стояла посреди леса с добрые полвека. Ею пугали детишек в деревне, в нее был обязан сходить каждый парень, чтобы доказать, что он мужчина. Вроде как когда-то там жила падшая женщина. Однажды она погорела, а дом так и остался стоять. Тедди был в нем раз, лет в четырнадцать, или пятнадцать. Обвалившаяся местами крыша, заросли терновника, мышиные гнезда. Идеальное место для того, чтобы спрятаться. Худшее — чтобы провести время.       — Делай, что хочешь, — Тедди пожал плечами. Если рыжему так хотелось, то и черт с ним. Пусть забирает лисенка и выращивает себе верного пса.       — А ты фей испугался? — Лори насмешливо вздернул брови. В синих глазах появился какой-то нездоровый блеск, губы растянулись.       — С чего это?       — Там ведь заросли терновника. А в нем живут злые феи.       Тедди недовольно насупился. Рыжий не только знал ирландские поверья, но и не стеснялся ими над ним подтрунивать. Это злило еще больше, учитывая отгаданную загадку из песенки. Но откуда?       — Ты подменыш, что ли? — подумал вслух Тедди, и получил в ответ загадочное пожатие плеч. — Так и скажи, что боишься, что тебя украдут обратно. Вот и нужно сопровождение.       Лори не произнес ни слова, лишь еще больше растянул губы в улыбке и перехватил спящего щенка другой рукой. Когда англичанин четко двинулся по направлению к проклятой хижине, Тедди пошел следом, выдерживая достаточное расстояние. Запоздало, он начал думать о том, что это было бы похоже на идеальный план засады. Вот только никаких преступлений Тедди не совершал — даже если в хижине его поджидал десяток английских солдат, предъявить ему нечего. Да и были возможности получше. И все же, охотничий нож приятно тяжелел в кармане, придавая уверенности.       Хижина оказалась куда более запущенной, чем Тедди ее помнил. Терновник разросся, по остаткам каменной кладки вились хмель и дикий виноград. За плотной стеной растительности ирландец даже не смог разглядеть входа.       — Тут, сзади, — словно прочитал его мысли Лори, сворачивая за угол наполовину развалившейся постройки. Тедди на всякий случай вытащил ножик и спрятал его в рукаве, крепко обхватив ладонью.       Англичанин, наконец остановившись, раздвинул ногой ветки и с силой пихнул подгоревшую дверь. Тедди оглянулся, не заметил ничего хоть немного подозрительного и нырнул в прохладную темноту. Из-за растительности снаружи, свет внутрь хижины совершенно не проникал. Растерянно моргая, ирландец пытался быстро адаптироваться. Лори уже явно успел убежать куда-то вперед, проворно и беспрепятственно. Тедди бы даже позавидовал, если бы не запнулся обо что-то тяжелое и не встретился лбом с опущенной потолочной балкой. Обострив все свои охотничьи инстинкты, он стался двигаться как можно аккуратнее, но снова на что-то наткнулся.       «Что-то» на ощупь было мягким и теплым. Обожгло дыханием где-то у виска, мягко мазнуло по щеке, слегка царапнуло и насмешливо фыркнуло.       — Может, просто постоишь пару секунд, а я зажгу лампу? — раздалось прямо в ухо. Тедди рвано кивнул, проехавшись бровью по чужому носу. От осознания того, что его скулы коснулось не что иное, как губы Лори, ирландец запаниковал. То противное сосущее чувство внутри живота вдруг вернулось, заставляя сглатывать встающий в горле ком. Волоски на шее ниже затылка ощетинились, рукоятка ножа в ладони стала скользкой. Тедди недовольно прикусил щеку изнутри, отгоняя от себя муть. Не иначе, как надышался плесенью или чем-то другим, ядовитым, грозящим отравлением.       Щелкнула зажигалка, зашипел фитиль — хижина мягко зарделась янтарным светом старой масляной лампы. Лори, наклонив голову набок, стоял возле круглого столика и, прищурившись, разглядывал Тедди.        Ирландец проморгался, привыкая к рыжему свету, и осмотрелся. Он помнил совсем не это: в хижине из его детства было грязнее. Повсюду валялись обломки, перевернутая мебель, растительный мусор. Помнится, даже дохлая кошка валялась в углу, наполняя помещение сладковатым трупным запашком. Ничего из этого уже не было, более того, комната казалась… живой. Она все еще хранила следы разрухи и потушенного пожара, но в старом кресле расположился вязанный плед, а на столиках лежали совершенно не пыльные книги. Бутылки, чашка, пачка знакомых сигарет.       — Ты что, переехать решил? — недовольно буркнул Тедди, переводя взгляд на принюхивавшегося к полу лисенка.       — Предпочитаю посидеть в тишине вместо попоек в барах.       — Ты просто никогда не был в ирландском пабе, — не задумываясь, ответил Тедди, и посмотрел на своего собеседника. Лори пожал плечами, подкручивая винтик масляной лампы. Подгоревшее стекло придавало огню какой-то особенный оттенок, ложившийся на лицо англичанина закатными красками. Контрастность с темнотой позади придавала чертам необходимую резкость и наводила фокус на мельчайшие детали. Тедди мысленно принялся смешивать несколько цветов, чтобы получить точную копию.       Лисенок с разбега напрыгнул на ботинок ирландца, вновь возвращая в реальность. Туда, где Лори смотрел на него с насмешливым интересом, ни сколь того не стесняясь.       — Что? — Тедди дернул ногой, отходя подальше от приставучей зверюшки, нахальных взглядов и собственного задержанного дыхания.       — О чем ты думал? — спокойно спросил Лори.       — А с каких пор тебя это касается? — огрызнулся Тедди, пряча нож в кармане. Книги, разложившиеся на столике возле кресла, оказались отличным вариантом, чтобы занять руки и голову. Пальцы скользнули по первой попавшейся шершавой обложке. Обвели вытесненное имя автора. Ирландское. Это, отсутствие ответа, потерянный зверек на пыльном полу — все вместе вызвало у Тедди острый приступ непонятной ему самому вины. — Свет. Из-за того, что лампа старая, он немного другого оттенка. Ложится не так, как обычно…       — Ты рисуешь?       — Нет, — соврал Тедди тут же, откладывая первую книгу в сторону. Разговаривать на эту тему он уж точно не собирался — ни с другими, ни, тем более, с Лори. Все равно, что выпотрошить себя, вывернуть наружу, да так и оставить с оголенными костями.       — Жаль. Если бы ты рисовал, я бы мог однажды заказать у тебя свой портрет. Всегда было интересно, как я выгляжу со стороны.       Тедди стиснул зубы, отгоняя пролетевшую навязчивой мухой мысль. Прихватил пальцами тяжелый томик, повернул обложку к свету. Про Уайльда он знал только две вещи: то, что тот был ирландцем и сидел в тюрьме. Тедди попытался вспомнить, за что именно. На эту тему как-то особенно громко высказывался старик Михало, но почему?       — … и вряд ли ты захочешь летней ночью в неисчислимый раз искать ответ, которого у всех сивилл и не было, и нет, [4] — раздался голос Лори непредсказуемо близко. Тедди развернулся, полностью отдавшись охотничьим инстинктам. Рука сама собой вытащила нож, вторая ухватилась за чужой загривок, подставляя горло под лезвие. Англичанин спокойно посмотрел вниз и вернулся к прямому взгляду. — Знаешь, если бы по углам сидели мои сослуживцы, ты сейчас дал бы им повод тебя задержать.       Металл бликовал, подсвечивая щетинистый подбородок. Коротко стриженные волосы под ладонью оказались куда мягче, чем должны были. Лори подался вперед — Тедди, не задумываясь, изогнул кисть, не давая заточенному ножу прорезать кожу на горле. Что-то внутри него понимало, что прямо сейчас решается нечто важное. То, что оставалось недосказанным возле земляничного дерева.       Жизнь англичанина была в его руках. Целиком и полностью. Он мог лишь немного надавить, и никакого Лори больше бы не существовало. Едва ли его скоро бы обнаружили в этой заброшенной хижине. Тедди мог просто избавиться от проблемы. От врага. Того, кто даже не окажет сопротивления.       Убить Лори.       Убить лисенка.       Или признать поражение.       Мышцы бедра сократились, прижатые к чужой ноге. Тедди поднял голову и прищурился. Лори казался настолько спокойным, каким вообще не может быть человек с приставленным к горлу ножом. Либо он считал Тедди слабаком, который никогда не запачкает руки в крови, либо… доверял ему? Ирландец заметался взглядом по глазам напротив, пытаясь разглядеть в них ответ. Невозможная глупость. Не мог он ему доверять. Не мог видеть в нем то, чего Тедди сам в себе не замечал.       Когда поверх руки, все так же крепко сжимающей нож, легла чужая ладонь, Тедди все же смирился. Он не сможет убить Лори, на какой бы стороне тот не был. Не понятно. Почему, как так вышло, что именно было в нем такого? Сотни других вопросов, которым суждено остаться без ответа. Словно это его тогда вытащили из капкана, и теперь он обязан жизнью. Вдохнув, Тедди опустил руки. Лори, коротко кивнув, задержал свою еще на мгновение.       — Расскажи мне про эту морскую деву. Которую рыбак любил, — попросил Тедди, все еще чувствуя на коже тепло чужой ладони.