Говорят, что от любви до ненависти один шаг. Нет, один шаг от очарования до разочарования. А между любовью и ненавистью сотни попыток все изменить. Автор неизвестен
***
Странная штука эта жизнь. Буквально вчера было одно, а уже сегодня другое. И никогда нельзя предугадать, что будет через несколько часов, минут или секунд. Вчера ты был счастлив, а уже сегодня тебя одолевает тоска. Хотя, если бы можно было узнать будущее, жизнь была бы скучна. Но иногда так хочется увидеть, что тебя ждёт там, где-то впереди. Узнать, как изменится твоя жизнь. Всё же многим людям нравится неизвестность, нравится жить здесь и сейчас, не оборачиваясь и не заглядывая в будущее. Жить только настоящим. Но бывают случаи, когда знание грядущего может изменить всё… Было уже почти за полночь, когда Эмма вся в слезах выбежала из больницы. Она остановилась на просторном крыльце, тяжело дыша. В её грудь тяжёлым грузом проникла тупая боль. Она сжала футболку в районе сердца, чтобы хоть как-то остановить её. Эмма посмотрела на свой мотоцикл, который в гордом одиночестве, как и она, стоял в паре метров от неё. Она медленно перевела безжизненный взгляд на окно, которое находилось в больничной палате Реджины. Именно оттуда Эмма выбежала, чтобы больше не видеть ненависть в карих глазах любимой. Она понимала, что сама всё испортила, выбрав месть, а не любовь. Как же легко всё разрушить, потом жалея об этом, но как же трудно всё исправить… Реджина не хочет её видеть, значит, девушка выполнит эту просьбу. Эмма посмотрела на бескрайнее небо, усыпанное яркими точками, которые обычные люди называют красивым словом «звёзды». Сейчас она нашла в них утешение. Когда Эмма смотрела на них, боль в груди медленно уходила, но она понимала, что это временный эффект, ведь её боль всё равно рано или поздно вернётся. Она мельком поглядела на мотоцикл и быстрым шагом спустилась с крыльца, так же покинула и территорию больницы. Эмма шла по незнакомым пустым улицам. Она не знала, куда и зачем идёт. Просто шла в понятном только неземным силам направлении. Почти сразу после её выхода из больницы случился минутный телефонный разговор с Августом. Эмма быстрым, не требующим вопросов голосом попросила друга подогнать её мотоцикл к его квартире. И, сразу же отключившись, снова пошла по тихим улочкам Нью-Йорка.***
В квартире стояла гробовая тишина: ни шороха, ни треска. Стрелки на часах доходили до четырёх ночи, когда в комнату проник какой-то шум. Эмма, пьяная в балаган, ворвалась в квартиру друга. Её ноги переплетались и могли в любой момент предать хозяйку, впечатав её в пол. Рукой она пыталась удержать равновесие, облокотившись на стену, а другой размахивала полупустой бутылкой виски. Эмма, как она думала, тихо прошла в спальню, где сразу уснула на кровати. Август не спал, ждал возвращения подруги. Он чётко услышал, что Эмма, пытаясь тихо пройти в спальню, уронила маленькую стеклянную подставку для ключей, которая с громким звоном упала на пол вместе с содержимым. Август сразу понял, в каком состоянии его подруга и что её лучше не трогать сейчас, хоть у него и было множество вопросов. Догадываясь, какие будут ответы, и зная, что Эмма всё расскажет ему, Август не стал её тревожить, лишь убедился, что та уснула, и лёг поудобнее сам, закрыв глаза, оставивляя все проблемы на завтра.***
Реджина благополучно добралась до своей квартиры на следующий день. Были положительные прогнозы, потому врачи, назначив лекарства и дав рекомендации, выписали её из больницы. Теперь она должна каждые два дня приходить на обследования, чтобы её лечащий врач следил за процессом реабилитации. Ей нужно ещё день ходить с забинтованной рукой, а потом просто с марлевой повязкой, чтобы швы не расходились. До дома ее довёз Грэм. Он переживал за неё, но не стал доставать вопросами. Реджина сама ему всё расскажет при необходимости. Она всегда доверяла ему, как и своей сестре. Грэм присутствовал и поддерживал в трудные времена её жизни. Именно он помог ей снова сесть в машину, но сначала как пассажиру. После жуткой аварии несколько лет назад, в которой погибла её невеста Кэтрин, Реджина не была способна даже смотреть на автомобили, так что стоит ли говорить о том, чтобы сесть в него, тем более за руль. Тут-то на помощь и пришла Зелина. Она наняла Грэма в качестве телохранителя и водителя, чтобы сестра переборола страх в лице машин. Это случилось не сразу, но всё же примерно через год, а может, и меньше она полностью доверилась ему, садясь сначала на пассажирское сидение, а затем и за руль. Грэм был весь на нервах из-за этой ситуации и удивлялся спокойствию Реджины. Хотя красные глаза и нервные движения выдавали её. Реджина, как только зашла в кухню, достала из мини-бара бутылку коньяка. Она одним махом выпила содержимое бокала, что очень сильно насторожило Грэма. Ведь, если не изменяет память, Реджина категорически отрицательно относилась к спиртному. — Мисс Миллс? — Скажи мне, Грэм, почему я люблю женщин? Почему влюбилась в дочерей Ноланов? — Реджина яростно поставила бокал на столешницу барной стойки, из-за чего на нём появилась трещина. Грэм остановился как вкопанный, не имея представления, что на это ответить. — Не знаешь? — Реджина ещё раз наполнила бокал коньяком и сразу же выпила до дна. — Представляешь, я тоже не знаю. Чёртов день! — Она со всей силы ударила стаканом по дереву, отчего тот разбился на несколько осколков, поранив руку. По ладони побежали маленькие ручейки крови, но она не обращала внимания на них. Алые капли, упав на столешницу, скатывались на ламинат, оставляя следы. — Мисс Миллс, вашу руку нужно срочно обработать. — Грэм тут же подбежал к ней и поднёс её ладонь к потоку воды в раковине. Реджина зашипела из-за жуткой боли, но не сказала ни слова. Грэм достал из аптечки бинт и, вернувшись, тщательно забинтовал её ладонь. — Я жалкая, — это звучало больше как утверждение, нежели вопрос. — Нет, что вы! — запротестовал Грэм. — Вы самый лучший человек, которого я знаю. И вы точно не жалкая, мисс Миллс. И я сейчас не лицемерю, — он успокоительно улыбнулся. Так, что Реджина поверила ему. Она глубоко вздохнула и заплакала, уткнувшись в его грудь. Грэм сначала опешил, но вскоре и сам обнял её. Он начал медленными движениями поглаживать по спине Реджину. Грэм не знал, что именно случилось, но понимал, что это оставило глубокий след на её душе. — Я за эти два дня выпила больше, чем за весь год, — тихонько рассмеялась Реджина. — Как же всё сложно. — Вы переживаете, но из-за чего? — Вчера был тот самый день, когда я познакомилась с Эммой, а сегодня я разорвала все связи между нами, — сказала Реджина и прошла в гостиную, где посмотрела в панорамное окно, из которого открывался прекрасный вид на Нью-Йорк. — Но… как? Вы не могли сделать этого сегодня. — Грэм последовал за ней и остановился возле дивана. — Она умерла, мисс Миллс, полтора года назад. Вы же помните? — Конечно, я помню об этом. Неужели вы подумали, что я вышла из ума и забыла про её смерть? — Реджина сделала знак кавычек в воздухе. — Она жива. — Этого не может быть. Взрыв, её полностью сгоревшее тело… — Это всё блеф. Она славно сыграла роль на сцене со своим дружком. Августом, кажется. — Девушка подошла к Грэму ближе. — Как ты думаешь, кто это сделал? — Реджина показала на своё правое плечо. Грэм не мог в это поверить. Эмма никогда бы такого не сделала. По крайней мере, та Эмма, которую он знал и видел в последний раз. А это значит, что это была не она. На Реджину напал кто-то другой. — Не веришь, — широко улыбнулась она. — Ну да, конечно, как в такое можно поверить? Эмма Свон ведь такая милая и пушистая, само очарование. Никого не обидит, никого не тронет. А что, если это всё неправда? — Реджина подошла к нему слишком близко и посмотрела прямо в его глаза. Она была похожа на психа. — Что, если я скажу, что она наставила на меня ствол пистолета прямо на этом месте, где мы сейчас стоим, и что нажала на курок, даже не моргнув? Грэм широко раскрыл глаза, не осознавая всего сказанного. Он понимал, что Реджина никогда не врала ему, но она и не стала бы просто так говорить такое. А значит… — Ха! Теперь ты понимаешь, — говорила девушка, отойдя от него, — что мы не до конца знали мисс Свон? Она показала свою сущность. Показала, кем является на самом деле. — Что вы будете делать? Человек, которого вы любили… — Вот именно — человек, которого я любила, — она сделала акцент на последнем слове. — Я попросила её больше не появляться в моей жизни. Всё кончено. Она не подойдёт ко мне ни на шаг. Иначе я сделаю так, что она всю жизнь будет страдать, как страдала я. — Мне жаль, мисс Миллс, — удручённо произнёс он и, осторожно кивнув, вышел из квартиры. Реджина осталась наедине с собой.***
— О боже, Свон! — Август поднял её голову за подбородок и начал тщательно изучать. — Как это случилось? Кто это? — Некрасивая, жалкая, да? — с улыбкой проговорила Эмма. — Я это заслужила. Её лицо покрывало немаленькое количество синяков разного размера. Глаз практически заплыл, губа разбита, а щека полностью синяя, ещё и на бровях заметна неглубокая, но значительная царапина. А это значит, что её кто-то бил. Но кто? Август это и хотел узнать, когда после обеда увидел помятую подругу на пороге гостиной. — Откуда? — Он смотрел на неё как на дочь, за которую очень сильно переживал и которой желал только лучшего. — Это напоминание о моих ошибках. Всё хорошо. Правда, Полено. — Эмма стукнула кулаком по его плечу. — Я всё та же Эмма, только разукрашенная. Август поверил ей и уже не так боялся за неё. Но всё же одно оставалось неясным… — Где тебя так угораздило? Подралась с алкашами? Эмма широко улыбнулась, как бы намекая. — Да ну нет, Свон! Как так можно? Почему ты не защищалась? Даже я тебя так ни разу не красил, а тут… — Я сделала это специально. — Улыбка сползла с её лица. — После того как позвонила тебе, я пошла в противоположную сторону от дома. Напилась в баре и, уже пьяная в щи, спровоцировала алкашей за углом. Хотела выбить из себя всю дурь и тупость. Захотела напомнить себе, кто я, — последняя фраза слетела с разбитых губ тихим шёпотом. — Она не простила? — Нет, не простила. Запретила к ней подходить, — сказала Эммма, и тут же на её щеках появились солёные дорожки. Сейчас, стоя посередине гостиной, она была похожа на прежнюю Эмму, со всеми своими страхами и переживаниями. Реджина побоялась её раскрыть, вырвать из оков и показать в первую очередь себе, кто такая на самом деле Эмма Свон. Тишину в комнате разрушил громкий рингтон на телефоне Августа. Звонил Джонс. — Да, Киллиан. Что-то случилось? Понял… Скоро будем. — Август закончил звонок и посмотрел на подругу. Эмма по его взгляду всё поняла: что-то случилось с дедушкой.***
Друзья как можно быстрее собрались и уже через час подъехали к воротам особняка. Что сразу бросилось в глаза, так это отсутствие охраны у въезда. Её не оказалось и на территории, и в самом здании. Эмма предчувствовала что-то ужасное. Она напряглась и начала прислушиваться. В доме стояла гробовая тишина. Только чьи-то фразы доносились из кабинета Спенсера. Эмма кивнула другу и взяла пистолет, держа его на перевес. Они шли маленькими шагами, не издавая ни звука. Словно шпионы, которые преследуют цель. Им оставалось повернуть и пройти несколько метров, когда они услышали голос Джонса. — Ты был глуп, раз остался здесь. Эмма сняла пистолет с предохранителя и резко зашла в комнату. — Нил?! — удивилась она и опустила холодное оружие, уставившись в друга. — Что ты здесь делаешь? — Я… — начал тот, но был прерван Августом. Бут зашёл в кабинет вслед за подругой и ужаснулся. В первую очередь ему в глаза бросилась пугающая картина: мёртвое тело сидело за столом. Это был Альберт Спенсер. Его голова покоилась на столе. Он не подавал никаких признаков жизни. — Свон! — Август прикоснулся к её плечу и показал взглядом на её деда. У Эммы перехватило дыхание, глаза расширились, а слёзы потекли по щекам, верхняя губа дрожала. Она выглядела потерянной. Сердце быстро стучало в груди, отдаваясь тупой болью. — Дедушка… Он был для неё одним из близких людей, поддержал во всех её решениях и всячески помогал. Он посодействовал и в осуществлении мести. А Эмма даже не успела поблагодарить его, рассказать всё. Она не виделась с ним с того времени, как стала правой рукой Роберта, чтобы не вызывать подозрений. Спенсер так быстро стал для неё кем-то важным, кем-то нужным в её жизни и так же быстро ушёл. Не сказав ни слова. Что-то снова в ней щёлкнуло. Эмма со всей ненавистью посмотрела на Нила, наставляя на него ствол. Слёз уже не было, сердце уже не стучало и даже губа приняла своё привычное состояние. А глаза… Глаза были стеклянными. Она снова была в том же состоянии, в котором чуть ли не убила любовь всей своей жизни. Только теперь на месте Реджины Миллс был Нил Кессиди. — Ты, это всё ты! — Эмма поставила палец на курок. — Эмма? — Джонс подошёл к ней. Он в первый раз в жизни видел девушку в таком состоянии. Честно, он был шокирован. Киллиан и не догадывался, насколько сильно Эмма изменилась и могла бы измениться за всё время пребывания в организации Охотника. — Где охрана, почему никого нет?! Это твоя работа, Джонс. Почему ты ничего не сделал?! — Теперь ствол был направлен на него. — Спенсер сам всех отпустил, включая меня. Я не знаю почему. — Киллиан взял конверт со стола и протянул его девушке. — Это он сказал передать тебе, прежде чем отправил нас всех. Эмма тут же изменилась в лице. Она неотрывно смотрела на конверт, боясь к нему прикоснуться. «Дорогая Эмма! Нам столько ещё нужно было узнать друг от друга. Мне жаль. Жаль, что не познакомился с тобой раньше. Жаль, что не настаивал на общении с вами. Из-за меня, из-за моего увлечения в нашей семье настали тяжёлые времена. Я понимаю и принимаю это. С твоим появлением на пороге моего дома изменилось моё мировоззрение. Я счастлив, что под конец своей никчёмной жизни сделал что-то полезное. Я понимал все риски этой затеи, но всё равно не отступил, а сделал всё, что было в моих силах. Надеюсь, хоть так мой любимый и единственный сын сможет на капельку уменьшить свой гнев ко мне. Я всегда любил его, даже когда он пошёл против меня, бросив бизнес, выбрав карьеру и семью. Я ценю это. Может, я даже рад, что он не стал идти у меня на поводу и пошёл своей дорогой. Пускай он знает, что у него самые лучшие дочери на свете. Эмма, ты самый прекрасный человек, которого я смог повидать в своей жизни. Не слушай других, слушай только себя и сердце. Я верю, что ты сможешь всё преодолеть и достигнешь своих целей. Борись за них. Борись за Реджину. Я не был с ней знаком, но вижу, что вы созданы друг для друга. Я вижу это по твоим глазам. Они такие прекрасные, прям как у твоего отца, особенно когда он смотрит на Мэри Маргарет. Но характер у тебя мой. Ты такая же упёртая и целеустремлённая, умная и уверенная. Прошу, прости своих родителей, прости всё, что они сделали. Может, где-то и против твоей воли, но они делали это, чтобы защитить тебя. Не кричи на Джонса. Он не виноват. Я специально отпустил всю охрану, чтобы никто, кроме меня, не пострадал. Я ещё в начале затеи понял, что меня ждёт именно такой конец. Надеюсь, ты сможешь воплотить задуманное и станешь примером для других, для своих детей. Я уверен, что они будут у вас с Реджиной. Свой бизнес и всё состояние я решил передать тебе. Можешь делать с ним что сама захочешь. Можешь продолжать это дело, а можешь отдать кому-нибудь. Это на твоё усмотрение. Надеюсь, ты сделаешь правильный выбор. Выбор, который сделает твоё чистое сердце. Бумаги уже подписаны и лежат в тумбочке. Раз ты читаешь это письмо, то уже равноправный владелец моего состояния. Удачи, любимая внучка. Прости, что так скоро ушёл от тебя.От твоего самого лучшего деда»
Беспощадные слёзы падали на листок, оставляя после себя разводы. Бумага помялась по краям. Эмма со всей силы сжала их пальцами. Она несколько раз перечитывала письмо, надеясь на чудо. Чудо должно было свершиться. Но никаких блёсток и золотых лучей не было. Ничего не было, кроме давящего чувства одиночества. Из-за её амбиций снова пострадал любимый человек. А сколько ещё впереди? Десять, сто, тысяча? А может, и миллион. С этого момента она стала владельцем крупного бизнеса и может до конца своих дней жить так, как сама пожелает. Многие бы были счастливы и строили бы уже планы на будущее. Но это не для Эммы. Она не может радоваться тому, что досталось ей после смерти близкого. Точно не сейчас. Все смотрят на неё и ждут её объяснений. Но она даже боится поднять голову и взглянуть им в глаза. Альберт Спенсер, её дедушка, сделал много хорошего для этих людей. Для Джонса и Августа особенно. Но из-за тупых амбиций Эммы они потеряли своего спасителя. И как после такого можно веселиться? Эмма не понимала. Она посмотрела на мёртвого деда, который до сих пор сидел за столом. Взяв плед с дивана, Эмма накрыла им тело. — Эмма? — Джонс положил ладонь на её плечо. — Не сейчас. У нас есть другая проблема, — сказала она и посмотрела на притихшего Нила. — Ну привет, Бэй, — хищно улыбнулась девушка. — Не ожидала, Элисон Бишоп? Или правильнее Эмма Свон? — Он подошёл к ней ближе, но ему преградил путь Август, который грозно смотрел на него, наставив пистолет. — Ни шагу больше. — Август, опусти, — попросила Эмма, положив ладонь на его пистолет. — Скажу честно, не ожидала. Думала, ты снова струсишь и будешь под Роландом, — обратилась она уже к Нилу. — Не думал, что ты обо мне такого мнения, Лебедь. — Нил спокойно сел на диван. — Кстати, что с твоим лицом? Неужели кто-то смог преподать тебе урок? — хихикнул мужчина. Август и Джонс удивлённо смотрели то на Эмму, то на непрошеного гостя, который ещё и должен быть против них. Они слушали их разговор. Дружеский разговор. Это всё выглядело очень подозрительно. — Даже и не мечтай. Это напоминание о моей ошибке. — Эмма вернула письмо обратно в конверт и положила его в задний карман джинсов. — Что насчёт тебя? Я могу тебя уже убивать? Или ты переубедишь меня? — Я как раз хотел объясниться, — проговорил он, по очереди глядя на всех присутствующих. — Сразу скажу, я не убивал Спенсера. Это сделал Роланд и его верные товарищи.***
Несколько часов назад
— Джонс, я попрошу тебя отдать это Эмме, когда она будет здесь. — Спенсер положил конверт на край стола. — И ещё я отпускаю тебя домой. На сегодня ты свободен. — Но… — Это не обсуждается. Считай это приказом. Весь персонал и охрана тоже может быть свободна. — Мужчина расписался в документах и положил их в тумбочку. — Вы точно в этом уверенны? — Киллиан взял конверт, но потом положил обратно. — Может, они не придут? — Уверен, что придут. Они в первую очередь избавятся от меня. — Спенсер облокотился на кресло и посмотрел в потолок. — Я уже слишком сильно задержался в этом мире, — ухмылка расцвела на его пожилом лице. — Киллиан Джонс, выполни, пожалуйста, мою последнюю просьбу. Будь рядом с Эммой. Пускай она проживёт хорошую и счастливую жизнь, а не потеряет этот шанс, так скоро умерев. Джонс закусил нижнюю губу, сдерживая порыв расплакаться. В буквальном смысле он сейчас видел своего покровителя в последний раз. В последний раз говорит с ним. В последний раз выполняет его задание. И это самая трудная и продолжительная просьба, которая была в его жизни. Киллиан должен сделать всё в память о Спенсере. — Что с вашим делом? Передадите Эмме? — Да, пусть считает это подарком за все потерянные годы. Ты должен быть с ней, независимо от её решения. Мне без разницы, что она решит по этому поводу. — Хорошо. — Джонс протянул ему ладонь. Спенсер ответил на рукопожатие в знак прощания и добавил: — Скажи Эмме, что понятия не имел, зачем я вас отпустил. Киллиан кивнул и, в последний раз пожав руку, покинул сначала кабинет, а затем и территорию особняка.***
— Никогда бы не подумал, что вы настолько отчалились, — парень улыбнулся во все тридцать два зуба. — Вы или самоубийца, или настолько уверенный в себе человек. Думаю, что всё же первый вариант про вас. Спенсер посмотрел на гостей. — Как погляжу, ты слабак, раз для того, чтобы избавиться от меня, привёл своих защитников. — Он кивнул в сторону Нила, Уилла и Джефферсона, которые вслед за Роландом зашли в его кабинет. — Зачем вы пожаловали в мой укромный уголок? — Мы хотим знать всё об Элисон Бишоп. Абсолютно всё. Спенсер громко рассмеялся. — Чего смешного? — Роланд направил на него пистолет. — Вы такие наивные, — начал Альберт, облокотившись на стол, — раз думаете, что я что-то знаю об Элисон Бишоп. Да даже если бы и знал, не рассказал бы. Джефферсон вышел вперёд и с грозным видом поднял холодное оружие. — Ты нам всё расскажешь, труп ходячий. — Ого, они у тебя умеют говорить! — Спенсер изобразил удивление. Роланд подошёл к столу и облокотился на него ладонями, пододвигаясь к Спенсеру лицом к лицу. — Говори всё, что знаешь о своей внучке. — О какой? — Спенсер явно игрался с ним, изображая, что не понимает, о чём тот говорит. Сильный хлопок пронёсся по кабинету от удара ладони Роланда по столу. — Не изображайте из себя дурачка! Вы прекрасно понимаете, о ком я говорю. — Могу только сказать, что она в сто раз лучше тебя. Роланд, ты никогда не сможешь ей что-то сделать. Можешь даже не стараться. Больше я ничего тебе не скажу, — проговорил Спенсер и привстал. Звук выстрела и падения тела был последним перед гробовой тишиной. Роланд улыбался вместе с Джефферсоном, Уилл стоял с непроницаемым лицом, а Нил не издавал ни шороха, со злостью смотря на Роланда. — Что будем делать дальше? — нарушил тишину Валет. — Мы не смогли ничего у него выведать. — Мы избавимся от Эммы Свон, но прежде испортим ей жизнь: заберём у неё близких ей людей, прям как она, — пояснил Роланд и убрал пистолет в карман. — Кто следующий? — с энтузиазмом спросил Джефферсон. — Посмотрим по ситуации, — бросил парень и вышел из комнаты. Вслед за ним вышли и Уилл с Джефферсоном, остался только Нил. — Бэй, ты идёшь? — Уилл посмотрел на приятеля. — Я останусь, чтобы всё здесь проверить. — Если встретишь Эмму, передай ей, что это только начало, — дал приказ Роланд, прежде чем скрыться в коридорах.***
— Вот он сволочь! — Эмма со всей силы пнула диван. — Да как он смеет? Как у него смелости хватило на такое заявление? Эмма была в ярости. Она сжала челюсти, чтобы хоть немного справиться с эмоциями. Что ей теперь делать? Убийство деда — только начало, а не конец. Как она может всех спасти, если она для них мертва? Кроме Реджины. Только она знает, что Эмма жива, больше никто. Но ведь если Эмма будет с Реджиной, то другие будут в опасности. — Что нам теперь делать? — поинтересовался Нил. — Нам? — удивился Август. — Ты не можешь так говорить. Что мы будем делать? Вот так правильно. — Август, перестань. — грозно посмотрела на него Эмма. — Это всё? — спросила она, переведя взгляд на Кэссиди. Тот только кивнул. — Так, план таков: нам нужно защитить всех знакомых со мной людей, для этого мы разделим их. Я буду с Реджиной, так как она знает всё про меня. Август, только тебе я могу доверить родителей. — Эмма искренне посмотрела на друга. — Ноланов? — Моих мам. За Ноланами будет смотреть Джонс. Я могу на тебя положиться? Киллиан кивнул ей. — Хорошо. У нас ещё осталась семья Миллс. Нил, ты посмотришь за ними. Будешь приглядывать за Корой, Зелиной, Белль и их ребёнком. С ними всё должно быть хорошо. — Есть, мисс Лебедь, — Нил подмигнул. — Эмма, разве это нормально? — Джонс непонимающим взглядом посмотрел на подругу. — Что не так? Август показал рукой на Нила. — Он теперь с нами. Разве вы этого не поняли? — Но как… Почему? — Август, давай без лишних вопросов. Я потом всё расскажу. Сейчас, главное, нужно защитить дорогих мне людей.***
Эмма снова стояла напротив входной двери в квартиру Реджины. Она помнила, что обещала не подходить к той, но сейчас был экстренный случай. Вопрос жизни и смерти. Эмма, переводя дыхание, постучалась. Как она и думала, Реджина, как только увидела её, закрыла перед её носом дверь. Эмма постучалась ещё раз, но никто даже не пытался открыть. — Реджина, открой, пожалуйста. — Постучалась ещё раз Эмма. — Это очень важно! — Важно?! Вы обещали не подходить ко мне! — послышалось за дверью. — Прости, но я бы не пришла просто так. — Эмма облокотилась лбом на дверь. — Я делаю это для твоей же безопасности. Реджина резко открыла дверь, оттолкнув Эмму, и грозно посмотрела на девушку. — Для моей безопасности? Вы сейчас серьёзно. Как я погляжу, вы забыли, что сделали. И после этого, Мисс Свон, вы приходите и говорите, что это для безопасности?! — Реджина схватила ручку. — Я буду в безопасности подальше от вас. Она хотела снова закрыть дверь, но не смогла, потому что Эмма прочитала её действия наперёд и поставила ногу между дверью и рамкой. — Тебе грозит опасность пострашнее, чем я. Почему ты этого не понимаешь? — Эмма твёрдо стояла на своём. — Джина, прошу, впусти меня. Реджина смотрела в искренние глаза Эммы, в которых на секунду появился зелёный оттенок. И она поверила ему, отдаваясь в его власть. Понимая, что ещё пожалеет, Реджина сделала шаг назад, пропуская Эмму в квартиру. — Не зовите меня Джиной. Вы не заслужили этого. — Реджина прошла мимо Эммы. — То, что ты впустила меня, уже хорошо, — прошептала Эмма и прошла дальше.