Blood addiction

Рёук полагал, что раз сир предупредил его обо всех превратностях и опасностях существования сородичей, значит, он сможет со всем справиться, но как же он ошибался! Залитая дождем ночь сладко пахла кровью и смердела вывалившимися внутренностями, и эта смесь запахов была тошнотворной. Вчера Йесон и Донхэ перебили не всех каитиффов, и эти выродки продолжали потрошить бомжей на самых грязных улицах города, и никакой ливень не мог вымыть все это дерьмо из темных подворотен. - Так умирают те, кто получил Объятия без разрешения князя, - сказал Йесон, когда первый растерзанный каитифф упал к его ногам, заливая грязный потрескавшийся асфальт своей густой кровью. - Поэтому я не мог пойти против решения совета старейшин. Мне пришлось бы убить тебя собственными руками. - Это ужасная смерть, - Рёук еще не убивал. Даже смертных. Итык объяснил ему, что для соблюдения Маскарада не стоит выпивать из сосудов много крови, и он охотился осторожно, стараясь не навредить смертным. Он не готов был увидеть, как тени оживают, повинуясь воле чистильщика, как они превращаются в безобразные щупальца, удерживающие бездомного сородича, которого Йесон выследил первым. Он не готов был увидеть, как этого едва начавшего познавать не-жизнь сородича выпотрошили обычным складным ножом - Рёук и представить себе не мог, что им можно нанести настолько жуткие раны. А потом тот, кого он все еще любил и считал... Кого он до этой ночи не считал чудовищем... Просто оторвал бьющемуся в агонии каитиффу голову. Голыми руками. Рёук всегда удивлялся, что у него такие маленькие ладони, такие тонкие и нежные пальцы, но теперь, когда они не ласкали, а убивали, он дрожал и не знал, как ему жить с тем, что он увидел. - Я мог бы учить тебя убивать так же быстро, - Йесон улыбнулся одними уголками губ и вытер руки об одежду умершего во второй раз существа. - Я не смог бы... - Нет. Смог бы. Просто в тебе теперь течет сладкое витэ Итыка, а он так не может. В нем все еще остается очень много человеческого. А ты был человеком меньше месяца назад. Сейчас тебе сложно, но... Ты смог бы. - Я не захотел бы. Чистильщик только пожал плечами и тихо рассмеялся. Он легко поднял труп и потащил его к машине, на которой они приехали. В багажник он отправился по частям. - Хорошо, что сегодня ливень, не нужно заморачиваться с пятнами крови на асфальте, - улыбнулся Йесон, заводя мотор. - Ты весь в крови этого... Этого... - Выродка. - Как они появляются? - У сородичей большие проблемы с настоящими эмоциями, но отчаяние... Чем дольше длится твоя не-жизнь, тем глубже оно проникает в каждый уголок твоего мертвого сердца. Некоторые поддаются ему и дарят Объятия тем, кто мог бы скрасить их одиночество. А потом эйфория проходит, и они понимают, что за это их могут казнить. И им остается либо самим убить таких птенцов, либо бросить их, чтобы позже это сделал я. Некоторые прячутся достаточно хорошо, чтобы продержаться несколько недель или даже месяцев. - Но рано или поздно ты приходишь за ними. - Да. - Разве их нельзя учить так же, как мой сир учит меня? - Можно. В принципе. Но на практике никто этим не станет заниматься. В городе не должно быть слишком много сородичей, а эти ублюдки обычно слабы и не имеют шансов вырасти во что-то стоящее. Могущественные сородичи не дарят объятия кому попало. Традиции Камарильи для них не пустой звук. - Значит... Они виноваты лишь в том, что те, кто их создали, не спросили разрешения? - Они вообще ни в чем не виноваты. Но все же они должны умереть. Остаток дороги до следующего пункта назначения прошел в молчании. Запах свежей крови сводил еще плохо умевшего контролировать своего Зверя Рёука с ума. Он старался смотреть в окно и не думать о том, каким он мог бы стать, если бы Итык не разлучил его с Йесоном. Получить власть над первозданной тьмой и чудовищную силу, но стать... Стать таким... Это было бы слишком ужасно. Неужели Йесон, такой ласковый и нежный Йесон мог желать для него такой участи? Под оглушительные раскаты грома машина остановилась у какого-то заброшенного дома далеко в пригороде. Йесон выбрался первым и какое-то время просто стоял, запрокинув голову и подставив лицо под крупный теплый дождь. Рёук смотрел на него и не понимал, что он должен делать. Если здесь этих обреченных на вторую смерть существ окажется много, ему тоже придется сражаться, но разве он к этому готов? Даже если его тело теперь многократно сильнее, разве может он... - Итык еще не рассказал тебе о том, как сородичи из клана Тореадор сражаются, не так ли? - Да. Мы вообще не говорили об этом. - И все же он отпустил тебя со мной, прекрасно зная, какой это огромный риск... - Йесон задумчиво прикусил губу и наконец-то повернулся к Рёуку. - Ты видел, что стало с Донхэ? - Нет... - Тем лучше, значит, будешь меньше бояться. - Йесон... Я могу умереть здесь? - Да. - И князь это понимает. - Я уверен, что понимает. - Я не нужен ни тебе, ни ему. - Возможно. - Мог бы и соврать... Чистильщик пожал плечами и обнял Рёука. Как раньше, как в их прошлые ночи. Неонат затих в его объятиях и уткнулся носом в мокрую шею, благоухающую чужой кровью. - Мне кажется, Итык не хотел, чтобы мы увиделись, - тихо проговорил Рёук через несколько очень долгих минут, наполненных лишь шумом дождя. - Да, я думаю, что он не хотел этого. - Почему? Он ведь обещал мне, что мы сможем видеться. Он сказал мне, что дает мне Объятия для того, чтобы я с тобой не расставался. - Он обещал это до того, как понял, что ты меня любишь, да? - Да... - Вот поэтому и передумал. - Он... Нет. - Но он все же попросил меня прийти к тебе. Попросил, а не потребовал. Он не знает, что с тобой сделать. - Если бы он не попросил, ты пришел бы ко мне? - Нет... - Я тебя ненавижу. - Это естественно. - Если ты скажешь, что это тоже скоро пройдет... - Нет, малыш. Это точно не пройдет. Обстановка заброшенного дома, порог которого он перешагнул несколько минут назад вместе с Йесоном, стала для Рёука настоящим потрясением. Шоком. Первый этаж смердел нечистотами и гнильем, и по темным углам валялись раздувшиеся от сырой жары трупы. Изуродованные, изломанные, с шеями, превращенными в кровавое месиво. Для обостренного обоняния сородичей вонь была практически нестерпимой, но чистильщик как-то держался, а его спутника вырвало выпитой в начале ночи кровью. - Если твой Зверь окажется сильнее тебя, я вынужден буду тебя убить, - тихо предупредил Йесон. - Так что постарайся все-таки не выблевать весь ужин. Рёук нервно кивнул - и снова согнулся пополам. Почему Итык не предупредил его, что сородичи могут быть такими? Такими, как эти каитиффы, такими, как... Как Йесон. Чудовищами. Безмозглыми или наоборот слишком изощренными в выборе способов убийства, но однозначно чудовищами. Неужели и князь на самом деле такой же, просто хорошо прячет свою прогнившую сущность за ласковыми улыбками? Чистильщик обошел все комнаты на первом этаже; Рёук таскался за ним, обалдело моргая, не понимая, что он делает в этом отвратительном и жутком месте. Это... Это та не-жизнь, которой хотел для него любимый мужчина? Исковерканные трупы и необходимость каждую ночь убивать? Нет, не может быть... Он не хотел в это верить, но уже понимал, что все так и есть. Йесон выбрал его, чтобы превратить в чудовище, но ему не позволили. Теперь сердиться на разлучившего их Итыка было сложно. Около спуска, ведущего в подвал, они обнаружили еще живого человека, старого бомжа, от которого воняло потом, мочой и перегаром. И кровью. Через разорванную одежду были видны следы укусов - поймавшие его каитиффы пили кровь из всех вен, до которых смогли дотянуться. Но все-таки он был еще жив и тихо стонал, едва ли понимая, что с ним происходит. - Пей, - Йесон подтащил Рёука к этому полумертвому сосуду за руку и резко потянул вниз, заставляя опуститься на колени. - Пей. Это твой шанс не потерять самоконтроль и не выпустить Зверя наружу. - Я не смогу... - блондин жалобно всхлипнул. Страх в его глазах смешивался с ненавистью к чистильщику и жалостью к себе. Йесону это сочетание показалось тошнотворным. - Пей. У нас мало времени. Возможно, это твой единственный шанс. - За что? Зачем ты делаешь это со мной? - Я пытаюсь тебя защитить, идиот. От тебя же. И от себя. - Если Зверь вырвется... - Ты станешь таким же, как они. - И ты убьешь меня. - Да. - Убей меня сразу. Сейчас. - Придурок... Йесон закатил глаза и отшвырнул Рёука в сторону, быстро наклонился к умирающему человеку и вонзил клыки в его шею, морщась от отвращения. Его кровь не была вкусной, но все-таки принесла слабый отголосок привычного блаженства. Сделав несколько глотков, чистильщик наполнил рот кровью и поднялся. Поймать дрожавшего, едва соображавшего Рёука было не сложно. Затем он приподнял его лицо за подбородок и поцеловал, передавая ему витэ. Сперва чужой птенец не хотел глотать, но потом поддался. - Хочешь, чтобы я сделал это еще раз, или все-таки будешь пить сам? - Йесон вытер губы Рёука тыльной стороной ладони и улыбнулся. - Малыш, это лишь малая часть того, с чем тебе предстоит столкнуться. Не-жизнь - это проклятие. Разве Итык не сказал тебе? - Нет... Нет... Я не хочу так... - Просто пей. О смысле своего существования подумаешь позже, когда... Время вышло. Из подвала раздался жуткий вой, от которого Рёук нелепо дернулся и упал на колени, дрожа и всхлипывая. Йесон схватил его за воротник и рывком поднял на ноги. - Беги к машине. - А ты? - А я как-нибудь справлюсь сам. - Но ты... Ранен... - Уже почти зажило. - Я не могу... - Можешь. Беги! Пошел вон, говорю! Чистильщик вытолкнул Рёука в коридор и бросился вниз, в темноту подвала. Почти сразу же раздался влажный хруст и чей-то перепуганный вопль. Чувствуя себя бесполезным и жалким, неонат клана Тореадор, начавший под руководством сира разбираться в искусстве, но не в тонкостях не-жизни, потащился к выходу из провонявшего смертью дома. Он весь дрожал и каждые несколько секунд оглядывался, и ему все казалось, что разбросанные по углам трупы сейчас зашевелятся и встанут. Но мертвецы оставались мертвецами, а от звуков бушевавшего в подвале сражения хотелось плакать. Рёуку было так страшно, что он не мог даже бежать. А потом настал его момент истины. В дом вернулся кто-то из ютившейся в нем шайки выродков, и не один, а со связанным смертным, мычавшим и пытавшимся выплюнуть кляп изо рта. Этот смертный был еще подростком, он был слаб, и у него не было шансов вырваться из цепких лап каитиффа, даже если бы его не удерживали веревки. Каитифф швырнул свою добычу на пол и бросился к Рёуку. Тот зажмурился и вдруг почувствовал, как его руки обожгло резкой болью. Ногти на его пальцах превратились в острые когти - такие же, как он видел у Йесона и выродков, которых он убивал. Потом боль обожгла его еще раз: это до него добралось напавшее на него чудовище. А потом весь мир поглотил красный цвет, и больше ничего не было. Чистильщик выбрался из подвала весь в своей и чужой крови, смертельно уставший, измученный. Он был силен, но все же еще не до конца восстановился после прошлой ночи, а в этом гнезде тварей оказалось слишком много. Они не убили бы его, нет, его древняя кровь делала его весьма эффективным убийцей, но в этот раз раны были тяжелыми, и их было больше. Он надеялся, что Рёук дожидается его в машине, но... То, что так потрясло княжеского птенца, настигло его и преобразило его. Зверь победил, и он превратил напавшего на него каитиффа в залитый кровью мешок с переломанными костями. Смертный лежал рядом, полностью обескровленный, с разорванными артериями на сломанной шее. Его смерть была быстрой и безобразной. Каитиффу повезло меньше - когда Йесон вошел, Рёук выпивал остатки его крови вместе с душой. Судя по всему, об опасности Амаранта его не предупредили. - Рёук, - чистильщик окликнул склонившееся над жертвой чудовище, зажимая страшную рану на животе. Темная кровь текла по пальцам. - Остановись. У тебя еще есть шанс. Я смогу оправдать тебя перед князем, но ты должен остановиться. Рёук глухо зарычал и не обернулся. Кровь Йесона пахла гораздо слаще, чем кровь убитого им выродка, но он уже чувствовал накатывавшее блаженство, всегда сопровождавшее диаблери - греха, о котором он даже не подозревал, но которому отдавался всей душой. - Рёук... - он снова не ответил, и чистильщик на секунду прикрыл глаза, сосредотачиваясь. Когда он открыл их, пробужденные им щупальца из тени обхватили Рёука и потянули его прочь от его жертвы. Конечно, он попытался вырваться. Сейчас уже не имело значения, что его ничему не успели научить: Зверь направлял его, дикие первобытные инстинкты подсказывали как лучше наброситься, куда впиться когтями. Его удар пришелся прямо в открытую рану, и Йесон застонал и сплюнул Рёуку в лицо свою кровь. Несмотря на то, что чистильщик был ранен, эта схватка получилась короткой. Первобытные инстинкты обезумевшего от ярости и жажды крови Рёука были бессильны против могущества древней крови и оттачиваемого десятилетиями мастерства. В конце концов так и не сумевший ни на секунду справиться со Зверем неонат был обездвижен, и Йесон запер его в машине, а потом вытащил из багажника труп, который бросил к остальным. Полиция не должна была найти все эти свидетельства существования сородичей, и вскоре он вернулся в дом с двумя канистрами бензина. Его запах был слишком резким, и чистильщик морщился и часто моргал, заливая им подвал и все комнаты на первом этаже. На второй тоже пришлось подняться - там каитиффы почти ничего не тронули, но все же и здесь все стоило залить бензином. Как и все сородичи, Йесон боялся огня, но хотя бы отчасти контролировал свой страх, так что как только пламя начало разгораться, он помчался к машине, не оборачиваясь и стараясь не принюхиваться. Дождь еще шел, но такой пожар должен был разгореться очень быстро, и Йесон почти не беспокоился, что на месте найдут что-нибудь не то. Теперь предстояло много другой работы: встретиться с пожарными и полицейскими, которые будут устанавливать причины возгорания, убедиться, что во всех документах указаны правильные версии события. Например, что в этом доме жили бомжи, которые его и спалили по неосторожности. Но все эти разговоры и промывка мозгов - это потом, а сперва нужно было вернуть князю его птенца. Хотя чистильщик успел за свою долгую не-жизнь повидать разное, ехать в одной машине с погруженным в торпор сородичем было неуютно. Из груди Рёука торчал импровизированный кол, взгляд остекленел и казался то ли обвиняющим, то ли умоляющим, то ли и то, и другое сразу. Под стихающий дождь они ехали из пригорода в резиденцию князя, и Йесон думал, что ему впервые кажется, что дорога обратно оказалась дольше, чем дорога туда. По пути пришлось задержаться; чтобы раны затягивались, нужно было свежее витэ, так что пришлось охотиться. В таком состоянии, весь залитый кровью и в изорванной одежде, сородич мог рассчитывать на охоту только в самых неблагополучных районах, так что пришлось еще и сделать крюк. Рёука чистильщик притащил прямо в кабинет князя, перемазав паркет и дорогие ковры кровью. Уложив его на диван, он уселся на пол, не дожидаясь разрешения или хотя бы приветствия. Да и Итык сперва просто не знал что сказать. - Ты успел поохотиться? - наконец, спросил князь, выбравшись из-за стола. Он подошел к Йесону и присел на корточки, всматриваясь в его лицо. - Да. Все в порядке. Я не потеряю самоконтроль, а раны уже начали затягиваться. - А Рёук? - Он испугался, и я отправил его в машину, но он столкнулся с кем-то, кто пришел позже. Когда я вернулся к выходу, он уже убил притащенного в дом каитиффом человека и расправился и с самим выродком тоже. - Он... Осушил его полностью? - Я успел остановить его. Он ничего не понимал. Зверь поглотил его рассудок полностью. Но все же он не успел завершить диаблери. - Спасибо. - Я не думаю, что он сможет принять то, что совершил. - Но все-таки ты дал ему шанс, а не убил на месте, - Итык осторожно поднял руку Йесона и сжал ее в своих ладонях. - Мне жаль, что ты снова так сильно ранен. Я поговорю со старейшинами еще раз. Тебе нужен хороший помощник. Так больше не может продолжаться. - Ты... Беспокоишься обо мне? - скорее уж князь беспокоился о том, что останется без чистильщика, но выражение лица у него было таким странным, что Йесон подумал, что дело может быть все-таки не только в этом. - Забавно, что ты вспоминаешь, что мы давно перешли на "ты", только в такие моменты, - Итык улыбнулся и почти нежно сжал пальцы своего палача. - А в остальное время мне нравится тебя дразнить, - фыркнул чистильщик и коснулся лица князя свободной рукой. Пальцы были перепачканы в крови, и на бледной коже остался липкий след. Как ни странно, Итык не попытался отстраниться. - Подвезти тебя? - предложил он. - Я бы сперва принял душ и переоделся, иначе твоя машина будет вся в крови, как и моя. - Я прикажу принести полотенца и сменную одежду. Машиной тоже займутся. - Спасибо. - Могу я взглянуть? - в самом начале этой ночи на затянувшиеся шрамы хотел посмотреть Рёук, теперь же то, что осталось от рубашки, осторожно расстегивали тонкие пальцы князя. Йесон не возражал - такие раны все равно невозможно было спрятать. Пусть посмотрит. Пусть посмотрит и запомнит. - Выглядит так себе, ты не находишь? - Не то слово... Мне жаль, что тебе опять пришлось пройти через это. - Правда? - Да. - Ого, да ты, кажется, даже не солгал... Итык недовольно фыркнул и закатил глаза. Он хотел добавить что-то еще, но в дверь постучали, и ему пришлось ненадолго оставить чистильщика и своего птенца, все еще погруженного в торпор. Он беседовал с пришедшим слугой-гулем в коридоре, но чистильщик и не пытался подслушивать. - Выглядишь совсем уставшим, - вздохнул он, вернувшись. Он сел на пол рядом с Йесоном и взял его за обе руки. - Уверен, что тебе стоит сегодня оставаться одному? - А разве у меня есть выбор? - чистильщик удивленно приподнял брови, перехватил руку князя и коснулся губами пальцев. В прошлый раз после такого его выставили. В этот раз Итык вздрогнул, но не отдернул руку, а наоборот попытался коснуться щеки Йесона. - Я мог бы... - Если ты не заметил, на диване за моей спиной лежит твой птенец. - Я не думаю, что стоит пробуждать его сегодня. - Но все же ему нужно укрытие. - Я позабочусь об этом, пока ты будешь принимать душ. - И что дальше? - Я мог бы остаться с тобой. Позаботиться о тебе. Привести кого-то, чтобы тебе не нужно было охотиться. - Князь предлагает мне услугу, за которую я буду расплачиваться еще несколько лет? И заодно мне придется раскрыть свое убежище. Что это ты задумал? - Йесон, ты невыносим... - И тебе это нравится, с этим мы разобрались еще вчера. - Есть несколько убежищ, которыми могут пользоваться сородичи нашего города, ты же знаешь. На следующие несколько ночей мы можем занять одно из них. Пожалуйста... - Это из-за Рёука? - Да. И нет. - Ладно, если ты действительно хочешь провести несколько ночей со мной... Мне, кстати, нравится, как это звучит. - Еще немного - и я передумаю, Йесон. - Ладно, ладно... Раз уж ты сегодня такой заботливый, помоги мне подняться. Итык снова взял чистильщика за обе руки, и тот осторожно встал, но почти сразу же повис на плече князя. Боль оказалась слишком ошеломляющей, и он тихо застонал, цепляясь за его одежду и пытаясь удержать равновесие. - Ну вот, я всего тебя перепачкал своей кровью. Прости, - отстранившись, Йесон попытался улыбнуться, но улыбка вышла кривой. - Ничего страшного. Пойдем, я провожу тебя. Слуги, наверное, уже все приготовили. - Что, хочешь принять душ со мной? - Йесон... - Молчу.