Магнолия
Скарлетт задумчиво застывает с ложкой во рту, ощущая этот любимый сладкий вкус и опускает глаза вниз, на потрепанный листок с заданием — единственная зацепка, которая может помочь найти подругу. Прошел целый год: Заклинательница духов бесследно испарилась, а все ее поиски прошли впустую. Первые два месяца ребята из гильдии обследовали окрестности деревни, допытывались до местных, но так ничего и не добились. Задание так же не удалось выполнить: тот странный насильник пропал, и, что было парадоксально, не было объяснения, почему он напал на Хартфилию не на закате, как обычно было со всеми, а посреди белого дня. Вопросы копились, но не на один из них не было ответа. Вера и надежда с каждым днем, месяцем умирали мучительной смертью. Эльза тяжело вздохнула и вскинула голову к потолку гильдии, пытаясь сглотнуть комок в горле. Как бы она хотела владеть магией поиска — хотя к чему? Даже это не помогло. Аловолосая утирает непрошеную одинокую слезу, оглядывая большой зал гильдии. Все как всегда: драки, выпивка, веселье — но каждый таит в себе частичку печали и глухой тоски, которая пожирает, когда ты остаешься с ней один на один. Да, Эльза была знакома с этой тоской лучше остальных, и именно она понимала, насколько эта штука может быть ужасна. Неужели у нее такая судьба — терять тех, кого любишь? Может, тогда и вовсе не любить? Нет, это сложно и неправильно, ведь именно это чувство дает ей силы бороться и идти дальше. Скарлетт продолжит сражаться и обязательно еще разок увидится со своей дорогой подругой, без которой так плохо. А ведь если бы она тогда не ушла на задание, с Люси непременно было бы все хорошо, ведь мечница точно бы пошла с ней и спасла от всех невзгод. Люси-Люси... храбрая девочка, которая не увидела плохого знака Судьбы и покинула их всех. Эльза который раз ужаснулась внезапно посетившей ее мысли: а вдруг ее уже нет в живых? Нет, она непременно жива, она просто обязана жить! — Если ты будешь и дальше винить во всем только себя, я тебя точно ударю, Эльза... — говорит серьезно Грей, хотя и улыбается. Волшебница усмехается и отламывает еще один кусочек любимого лакомства. Как-то слишком хорошо он ее понимает. — Попробуй, хотя у тебя же еще молочко на губах не высохло, малыш... — она говорит это специально, дабы отвлечься от плохих мыслей, зная, что Фуллбастер не обидится, а так же дерзко ответит с добрым блеском в глазах. — Мамочка читает нравоучения? Я уже соскучился по ним! — весело добавляет он, нагло отбирая у девушки ложку с кусочком торта. Скарлетт недовольно буравит его взглядом, но позволяет съесть ее сладость, видя что магу льда она нравится. — Это была ее специальность... – мечница сжимает кулаки, но вздрагивает, ощущая, как на ее руку ложится ладонь созидателя. Он смотрит так же печально, слабо улыбается, и в его глазах Эльза читает поддержку и те самые чувства, выразить которые ни у кого не хватает сил и смелости. А ведь будь здесь Хартфилия, она бы подсказала, как признаться в чувствах, помогла наладить отношения. — Мы скоро услышим ее нравоучения — и не раз, — уверенно говорит он, желая убедить в этом и Скарлетт, и себя. — Все будет, непременно будет как прежде... — брюнет достает сигарету и поджигает тонкую табачную трубочку. Он курит уже год. И Эльза ничего не может с этим сделать. Она еще раз обводит печальным взглядом гильдию, смотрит на улыбающихся Венди и Шарли, Миру, Леви и Гажила и так же улыбается. Своих друзей она непременно защитит, более никогда не повторит этой роковой ошибки, дабы больше не заставлять страдать ни себя, ни их. И так думает каждый маг, который находится в этом здании. Все будет, будет как прежде, но только потом, когда найдется Люси. Тогда все будут счастливы и в глазах у каждого волшебника Фейри Тейл будет светиться счастье...***
Тик-так. Тик-так. Драгнил с ужасом открывает глаза, принимая сидячее положение в постели — снова этот кошмар, ужасающий естество. Часы на стене мирно тикают, стрелки неумолимо бегут вперед, лишний раз показывая, что время вернуть невозможно. Он тяжело дышит, не в силах взять себя в руки и закрывает глаза, влажные от слез. Они щиплют, соленые капли все еще бегут по щекам, но парень упрямо утирает их мокрыми от волнения ладонями, желая забыть страшный сон, в котором его лучшая подруга погибает в тяжелых муках. Одна, в темноте, с болью, раздирающей изнутри. И он ничего не может сделать — он бессилен. — Лисанна! — отчаянно вскрикивает драгонслеер, сжимая ладонями простынь, да с такой силой, что та начинает трещать. — Лисанна! — повторяет он, не приходя в себя до конца. В комнату забегает беловолосая девушка, сразу же кидаясь на кровать к любимому человеку, сжимая того хрупкими руками так сильно, насколько способна. Драгнила потряхивает в руках волшебницы, но он упрямо обнимает Штраус, утыкаясь мокрым от слез лицом в ее шею. Родной запах заметно успокаивает и приводит в чувства, заставляя вернуться в реальность, где несчастная доля блондинки неизвестна. Жива ли она или мертва — Нацу не знает, но все равно питает светлую надежду в то, что с блондинкой все хорошо... — С ней все хорошо, она просто далеко-далеко, там, где нет возможности связаться с нами, использовать магию Звездных духов, но она жива и с ней все хорошо. Вот увидишь: либо мы найдем ее, либо она сама вернется к нам! – покачиваясь из стороны в сторону, шепчет беловолосая, зная, что Нацу все слышит. — Мы найдем ее, Лис, найдем! — уверенно говорит огненный маг, ощущая, как стучит собственное сердце и сердце волшебницы. — Ты прав... Где мы еще не были? — немного отстраняясь от него, девушка заглядывает в зеленые глаза и улыбается, кивая на стену, где расклеены карты, фотографии, исчерчены пути и висят исписанные листки бумаги. Все это — попытки найти драгоценного друга. И Лисанна не ревнует кошмарам, тревогам и слезам Драгнила к Хартфилии, ведь только совсем недавно избавилась от всего этого сама и понимает, каково это – потерять близкого человека. Люси — подруга, которая помогла им соединиться и любить друг друга. Люси — ангел, которому они хотят вернуть долг и отблагодарить от всей души. — Округу всю прочесали, так что пора начать с дальних мест и тщательнее, чем в прошлый раз... — размышляет розоволосый, поднимаясь с постели. Посмотрев на девушку, он ободряюще подмигивает и собирается в гильдию. Пора набирать еще один отряд для поисков блондинки. Они обязательно ее найдут и вернут домой, где ее любят и ждут. Более того, они не отдадут свое блондинистое сокровище никому на свете.***
— Я вижу, как ты скучаешь по нему, — усмехнулась розоволосая целительница, смотря, как Макаров нахмурился и опустошил свой граненный стакан с алкоголем. — Не стоит скрывать это, у тебя все на лбу написано, старый хрыч. — Скучаю, и? — устало соглашается дедуля, обводя кабинет взглядом. — Ты думаешь, он так уж хочет со мной встречи? Какой нормальный человек захочет видеть того, кто его изгнал и не понял? — с горечью спрашивает больше самого себя, чем гостью, мастер. — Иван постоянно хотел увидеть тебя... — как бы невзначай говорит колдунья. — Знаем зачем, — качает головой Дреер старший и вздыхает. На пару минут закрыв глаза, мастер погружается в далекие воспоминания и улыбается старческой счастливой улыбкой. В детстве его внук был самым добрым и милым мальчиком, да, как известно, все хороши, пока спят зубами к стенке. Вот и он со временем показал зубки и начал кусаться... Но до этого, как же он обожал своего деда, гильдию и Магнолию. Как он любил отца и мать — да, ее особенно — и каково ему было, когда та умерла буквально на руках у мальчишки. Макаров хмурится и шмыгает носом, вспоминая красивую блондинку с голубыми глазами, которая так понравилась тогда еще молодому старику... Ее звали Виталия, и ее судьба была удивительна, как и ее дух — стойкий, добрый и нежный. Макаров много размышлял о том, что она могла найти в его сыне, да теперь уже никогда не получит ответа на свой вопрос. Прекрасный ангел достался ужасному демону — несчастная участь... Вряд ли он любил ее, уважал и ценил. Она была вещью — тем, чем можно раскидываться, то, что можно ломать, и с чем можно играться. Такой же вещью стал и его единственный ребенок от этой женщины, а та через шесть лет и умерла от болезни. Вот так и рухнул мир ни в чем невиновного ребенка. Как бы сложилась жизнь Лексуса, будь его мать жива? И этот вопрос мастер рассматривал с разных сторон, но так и не приходил к какому-то единственному варианту. Сейчас Дреер младший тот, кем его вырастили глупые взрослые, которые, перетягивая ребенка из стороны в сторону, испортили в нем все прекрасное. И тут был виноват частично Макаров, что никогда не отрицал и расплачивался и за свои ошибки, и за ошибки Ивана. Благо, что внук не сошелся с отцом и не натворил еще больших бед, которые причинили бы немало хлопот и Макарову, и другим гильдиям в придачу с Советом. Но что же на самом деле хотел показать внук своим бунтарством? Чего не увидел старик, который многое повидал в своей жизни? Макаров снова тяжело вздохнул и налил в стакан еще выпивки, посмотрев покрасневшими от раздражения глазами на Полюшку. Та укоризненно стрельнула глазами в его сторону, что-то пробормотала себе под нос и так же вздохнула, уже изрядно намучившись с четой Дрееров. — Что там с блондинкой? — спрашивает колдунья, неохотно вспоминая веселую девушку. Ей тоже больно. Больно видеть, как на лице старого друга прибавилось морщин, а на сердце — ран, которые она не в состоянии залечить. — Ничего, — мастер выпивает жидкость из стакана и ставит его с глухим стуком на стол. — Все так же: ни следа, ни зацепки. Люсьена Хартфилия бесследно испарилась!***
Распавшаяся команда Громовержцев держала свой штаб в квартире Эвергин. В доме холостых мужчин вряд ли были бы еда и домашний уют без строгой женской руки. Так же, по настоянию девушки, туда в любой момент мог прийти их предводитель, чем, конечно же, он ни разу не воспользовался. Когда Дреер уходил, был уговор ровно через год встретиться в условном месте, но и тогда обожаемый Лексус не появился. Команда била тревогу, переживая каждую минуту и гадая, что же случилось с одним из сильнейших магов Фиора. — А я говорю: надо искать! — хлопнул кулаком по своей ладони маг душ. Он вообще с самого начала предлагал уйти вместе с Лексусом, так нет же — нужно сидеть в гильдии. — И? Чего ты получишь от встречи? Он возьмет тебя с собой в скитания? Сомневаюсь... — поправив очки, протянула русоволосая и тяжело вздохнула. Она бы и сама не прочь все бросить и снова собраться воедино со своими любимыми мужчинами. — Если бы мы были нужны ему, он бы связался с нами. Как угодно, но связался. Тем более ему всегда есть куда придти. Будем ждать — это единственное, что нам остается, — серьезно подытожил Фрид, выразительно смотря на магов. — А если он тяжело ранен или заболел? Ты же знаешь, как он болеет... — обеспокоено произносит в сердцах Ёла, давая слабину. — Прекрасно справится и один. Это был его путь! — твердо отвечает Джастин, делая глоток обжигающего кофе. Бикслоу вальяжно развалился в кресле, сняв тяжелое забрало. — Что будем делать с блонди? — совсем не в тему изрекает синеволосый. Волшебница закатывает глаза. — Мне кажется, он не объявляется, потому что тоже ищет ее. — Откуда узнал? — почесав макушку, спрашивает маг душ, за что получает раздраженный взгляд напарницы. Фрид тяжело вздыхает. — Объявления в газетах, Совет, наши маги — встретились и сболтнули... Куча вариантов! — сдерживая раздражение, поясняет Эвергин. — Думаю, если бы он узнал — давно бы объявился, вытряхивая из нас информацию, – задумчиво пробормотал зеленоволосый. — Скорее всего он не в курсе, но если узнает... — Первым делом плюнет на свое изгнание и объявится в гильдии... Если из-за нее произошла вся эта заварушка, может же быть еще хуже! — раздумывал кукольщик, кладя в рот конфету. С полным ртом он продолжал: — Тут главное — остановить его, а то перегнет палку и не заметит! Елочка закусила тонкие губы, понимая, что многие могут пострадать. Если «Закон феи» не сработал тогда, то в этот раз очень может быть. Девушка как никто другой понимала своего предводителя: любить трудно. Как только с магом молний стало твориться неладное, первым делом заметила она, а уже потом и ребята. Он больше не был открытым, отводил глаза при разговоре, пил и озлоблялся. Обычно любовь толкает людей на добрые поступки, с Дреером же наоборот. У него вся жизнь, если подумать, кувырком. Но внука Макарова поддержала его верная команда, думая, что так можно будет привлечь внимание блондинки... А кто среди них в амурных делах смыслит? Никто. Вот и не получилось ничего путного. Зато теперь... Лексус наверняка изменился — конечно, в лучшую сторону — но все эти драгоценные перемены могут стремительно рухнуть, если он узнает о пропаже Заклинательницы. Его любовь была схожа с больной одержимостью. Он бредил Хартфилией днем и ночью: все мысли и разговоры только о ней. Все желания и цели — все только она... Вроде нет ничего особенного в этой девушке, а вот он что-то увидел, и именно это его пленило. Ребята поразительно синхронно вздохнули, как будто думали об одном и том же. На губах появились слабые улыбки, а взгляды устремились к общему портрету команды Громовержцев. Посередине стоял хмурый Дреер в своей любимой шубе, сложив руки перед грудью; слева от него, раскрыв веер, прикрывающий плечо, и величественно смотря, стояла Ёла. Положив на другое плечо девушки свою руку и высунув язык, пристроился Бикслоу. Фрид находился от предводителя справа, нахмурившись и держа толстую белую книгу. Такая общая картина была у всех магов. — Давайте отправимся на поиски? — предложила Эвергин, печально улыбнувшись. — Найдем Люси, объясним ей все, постараемся соединить их нормально? — Постараемся сделать его счастливым? — усмехнулся маг душ, посмотрев на напарницу. — Не постараемся, а сделаем! — уверенно произнес Фрид, отведя взгляд от картины. — Он просил стать счастливыми самим, а уж потом думать о нем... — напоминая, говорит кукольник. — Будем счастливы, если он наконец обретет покой! — воскликнула волшебница, понимая, что их отношения с Бикслоу и так развиваются слишком уж быстро. Волшебники еще долго спорили о всякой ерунде, разошлись поздно и неохотно. Елочка как всегда встанет рано утром, завалится к Бикслоу, растормошит негодяя и накормит вкусным завтраком, к которому присоединится Джастин. Приготовленные чемоданы будут сиротливо ждать у дверей, и команда Громовержцев, закрыв дома на магические замки-письмена, исчезнет из жизни гильдии на несколько месяцев, посвятив их поискам блондинки. Добьются ли они чего-то? Скорее всего, ибо Лексус повлиял на этих людей слишком хорошо, иной раз забывая, что они тоже являлись учителями для него. Друзья непременно отыщут Хартфилию, однако это будет уже совсем другая девушка, которая приятно удивит их... Но теперь она не пропала — ее намерено спрятали от всех любопытных глаз, потому что эта девушка — большое сокровище влюбленного дракона, которое он не собирается никому отдавать...