Операция "Малфой-Менор" пошла не по плану

      Июль 2006 г.       Она сидела во внутреннем дворике. Неделя выдалась сложной. Нарцисса приехала к ним через три дня после приезда самой Гермионы. Что положило неожиданный конец её сну в кровати Драко. Он спал с ней рядом в ту единственную ночь до приезда его матери. Но после этого их маленькой игре пришёл конец.       Через два дня после приезда Нарциссы их посетил и Лэнгстон. Рокс приготовил чудесный ужин, на котором целитель Лэнгстон пообещал сообщить Гермионе, если будет свободная вакансия на должность для проведения каких-либо исследований.       Ещё через пару дней её нашла сова Джинни. Бедняжка, похоже, кружила по всему Галлиполи, не имея возможности пробиться через защитные заклинания, пока Гермиона не нашла её на пути домой. В своём письме Джинни выразила своё беспокойство и много-много раз извинялась, Нарцисса предложила пригласить Поттеров в Италию.       А сейчас Гермиона наблюдала за Гарри и Джинни, возвращающимися с прогулки по пляжу. Они не только поговорили с ней о произошедшем, но и сами наслаждались этим времяпрепровождением вдали от детей. Редко когда они могли провести время наедине, не отвлекаясь при этом на сыновей. Хотя у Гермионы создавалось впечатление, что такой импровизированный отпуск им может подарить ребёночка номер три.       — Что читаешь? — Гарри опустился на один из стульев напротив.       — Не то, что было бы тебе интересно, — медицинскую книгу.       Драко подсказал ей, что нужно подготовить список возможных тем для исследований, чтобы всё было готово, когда Лэнгстон предложит ей какую-нибудь должность. Неплохо было бы создать о себе хорошее впечатление и прийти с уже чем-то наготове. Гермиона напомнила ему, что никакого «когда» ещё нет, есть только «если», но Драко от этого лишь отмахнулся. В отличие от Драко со школьных времён, этот Драко был в ней куда более уверен.       — Гарри, не принесёшь нам что-нибудь попить? — Не то чтобы Гарри мог бы отказать Джинни, но и её просьба звучала не как вопрос, а, скорее, как указ в стиле Молли Уизли. Как только он ушёл, Джинни переставила свой стул максимально близко ко стулу Гермионы. Было слишком тесно, но это же Джинни, так что Гермиона не возражала.       — У тебя взгляд становится будто стеклянным, когда ты думаешь о нём, ты знала? — голос её был тихим, но полным энтузиазма.       — Ты это о чём?       — О твоей явной влюблённости в Малфоя.       Гермиона вздохнула. Она могла бы сейчас поспорить, но кого она обманывала? Её положительные чувства к Малфою уже давно переросли во что-то большее, и на этот раз обвинять в этом связь она уже не могла. Она глянула на сидящую рядом Джинни и отложила книгу на столик.       — Нет у меня никакой влюблённости в Малфоя. — Джинни уж было открыла рот, чтобы начать с ней спорить, но Гермиона остановила её взмахом руки. — Малфой был отвратительным, злым тараканишкой в Хогвартсе. — Она выдохнула. — А я влюблена в Драко. Драко, который успокаивает меня, пусть этим и ставит себя в неловкое положение. Драко, который предложил мне дом, который строил для себя, только чтобы у меня было своё собственное место. Драко, который забрал меня с собой в Италию после того, как меня унижали те высокомерные волшебницы. Драко, который не стал задавать лишних вопросов, когда я появилась здесь посреди ночи, потому что вся Англия только и делала, что говорила о Роне Уизли, который скоро станет отцом.       — Как сентиментально.       Она перевела взгляд на подругу. Конечно, Джинни была права. И без этого глупо было так себя чувствовать, но с Драко? Всё-таки они были в официальном разводе, а что ещё хуже, до этого были женаты по желанию какого-то маньяка после семи лет взаимной ненависти.       — А что чувствуешь по поводу Рона?       Эти слова Джинни вновь выловили Гермиону из собственных мыслей. Она потянулась за своим стаканом с лимонадом и сделала глоток. А Джинни ловко умела перескакивать с темы на тему.       — По сути я не должна что-то чувствовать, да?       — Но ты же чувствуешь?       Гермиона успела заметить сочувствующий взгляд Джинни, а уже через пару секунд к ним вернулся Гарри с двумя стаканами воды для себя и Джинни. Он вновь сел на свой стул, глядя то на подругу, то на жену.       — Мы о Роне говорим, да? — заключил Гарри, чувствуя себя довольно неловко.       — Я правда не могу это объяснить. Мне всё равно, что он кого-то себе нашёл, и мне всё равно, что у них будет ребёнок.       — Но тебе же не всё равно, — отрицала Джинни, попивая воду.       — Мне правда всё равно. Мне не всё равно, что у них это всё произошло так быстро и что мне никто ничего даже не сказал.       — Если честно, нам он всё рассказал и хотел рассказать и тебе, но мы не знали, что в тот момент ты была здесь.       — Ясно, но мне всё равно, — хмыкнула она. — Просто это странно.       Джинни заключила её в объятия.       — Мы очень долго только и делали, что говорили о ребёнке, и для него этот ребёнок, которого родила ему не я… — Гермиона не договорила. Гермиона надеялась на это ещё с того момента, как их тот разговор закончился ссорой. Надеялась на то, что он найдёт себе девушку, которая сможет и захочет подарить Рону ребёнка. А Гермиона никогда не мечтала быть волшебницей-домохозяйкой, ожидающей возвращения своего мужа с работы. — Мне просто нужно к этому привыкнуть, и мне совсем не хочется давать какие-то интервью по поводу этой ситуации, как и не хочется читать то, что пишут об этом другие.       Гермиона долгое время просто разглядывала свои руки, а её друзья продолжали молчать. Но тут её внимание привлекло какое-то движение со стороны Джинни, она посмотрела на них и, похоже, поймала их с поличным на диалоге одними лишь взглядами.       — Что?       Она заметила, как Джинни посылает своему мужу знаки, чтобы он начал говорить первым. И она выиграла.       — Ладно, история это не моя, и не я должен это рассказывать, но ты должна знать — всё случилось совсем не так, как того ожидал Рон. — Гарри запустил пальцы в свои густые тёмные волосы. — Это был лишь секс на одну ночь, и так получилось, что они оба слишком сильно напились и не вспомнили о заклинании контрацепции.       Гермиона уж было открыла рот, чтобы что-то сказать, но снова его закрыла.       — До этого та девушка поссорилась со своим женихом, и они отменили помолвку, после этого они с Роном и встретились. Они переспали, потом она об этом пожалела и попыталась вновь восстановить отношения со своим бывшим женихом. Тот, похоже, был не против.       — Оу.       — Мама была так расстроена.       — Она и до сих пор переживает. Хочет, чтобы он сделал ей предложение. — Гарри явно чувствовал себя неуютно. Джинни, сидящая рядом, вздрогнула.       — Но он же не сделал, да?       Ответом послужили слабые покачивания головой — значит, всё-таки сделал.       — Потом она рассказала ему всё про своего жениха и призналась, что хочет вернуться к нему.       — Ужасно.       По повисшему молчанию можно было понять, что Гарри и Джинни с ней согласны.       — Все втроём они решили, что Рон будет участвовать в жизни ребёнка и будет регулярно с ним видеться. Может, скоро ты с ней познакомишься. — Джинни, видимо, только сейчас поняла, как тесно они сидели, поэтому встала и пересела Гарри на колени.       — Когда я впервые об этом услышала, подумала, что хоть один из нас сможет найти своё долго и счастливо.       В горле пересохло. Она больше его не любила, но он всё ещё был одним из её лучших друзей. Он был ей почти братом, хотя она никогда не сказала бы этого вслух.       — Вы оба сможете стать счастливыми, — серьёзно произнёс Гарри. Это напомнило ей о том юном мальчике, с которым она подружилась на первом курсе. Мальчике, который хотел для окружающих лишь лучшего и был готов рисковать собственной жизнью ради этого.       — Он прав, — а Джинни такой серьёзной не была, скорее, лукавой. Она даже подмигнула ей, пока Гарри не видел.       Гермиона изо всех сил старалась спрятать румянец, окрасивший щёки, но, к её облегчению, к ним вышла Нарцисса и пригласила их всех присоединиться к ней за обедом, приготовленным Роксом.       Остаток дня прошёл как обычно. Гермиона сводила Поттеров в ближайший городок, они походили по магазинам, попробовали джелато, не попробовать который было бы преступлением, и искупались. Если честно, она не переставала думать о своём долго и счастливо, пока не легла в постель и не поняла, что не может заснуть. Как же ей это не нравилось. Она понимала, что если бы у неё была хотя бы одна подушка, на которой сохранился бы его запах, то она спала бы гораздо лучше.       Когда глаза настолько привыкли к темноте, что Гермиона могла различать даже малейшие детали в своей спальне, она встала с кровати и тихим шагом направилась по коридору к его комнате. На какое-то мгновение взгляд задержался на дверной ручке, но Гермиона всё же повернула её и проскочила к нему в спальню.       Тихонько закрыв за собой дверь, она на цыпочках дошла до кровати и улеглась под одеяло, глубоко вздохнув. Теперь её окружал его запах, и сердцебиение впервые за эту ночь начало замедляться. Как бы Гермиона ни хотела это признавать, но она скучала по нему. Ещё с приезда Нарциссы они виделись не так часто, как до этого, и, конечно же, не могли побыть наедине.       — Всё хорошо?       Гермиона обернулась на его голос, удивляясь тому, что он не спит.       — Не хотела тебя будить.       — Защитные заклинания сработали.       — У тебя на комнату наложены защитные заклинания?       — В моём доме сейчас живёт Поттер. Я просто перестраховался.       Гермиона закатила глаза, хотя и не была уверена, видно ли это в тусклом свете луны. Они погрузились в уютную тишину.       — Гермиона, всё хорошо?       Она кивнула. Взгляд направлен на его едва заметную в темноте фигуру. Если раньше она хотела только оказаться в его кровати, то теперь у неё возникло острое желание оказаться ещё и в его объятиях. В сознании всплыл их с Джинни и Гарри разговор. Но не успела она погрузиться в пучины своей памяти, как, к собственному удивлению, почувствовала прикосновение к своей руке. Сначала Драко коснулся будто на пробу, но потом уже смело переплёл свои пальцы с её.       — Джинни сказала, что это был лишь секс на одну ночь.       Драко хмыкнул в темноту, из-за чего Гермиона без задней мысли легонько его ударила. Ладонь задержалась на его груди чуть дольше, чем должна была, но в итоге Гермиона всё же отняла руку.       — У девушки будет ребёнок, и Рон будет помогать ей, чем может.       Она почувствовала, как он кивнул, так и лёжа на подушке.       — Думаю, он сделал ей предложение, но она ему отказала.       Гермиона услышала его смешок и вдруг испытала острое искушение вновь его ударить.       — Она была с кем-то помолвлена или уже опять помолвилась. По-видимому, у них возникли какие-то разногласия, она переспала с Роном, и теперь им приходится разбираться с последствиями.       — Какой-то ужас.       — Он готов взять на себя ответственность.       — После того, как заделал ей ребёнка, и после того, как она отказалась выходить за него. Нельзя вступать в брак из-за одного только ребёнка.       В этот раз она его всё-таки ударила.       — Попробуй скажи это своей матери.       — Думаю, в этом вопросе она встанет на мою сторону. Ничего хорошего из этого не выйдет — они в итоге возненавидят друг друга, но, конечно, зато ребёнок будет с обоими родителями.       — То есть ты бы не стал жениться на девушке, которая вынашивает твоего ребёнка?       — Я бы такого не допустил.       Он сказал это с такой уверенностью, что Гермиона так ничего и не ответила. Её большой палец поглаживал его пальцы, она этого даже не замечала.       — Я бы женился на ней, когда она забеременела, если бы мы любили друг друга, — наконец послышалось из темноты.       На губах Гермионы появилась слабая улыбка, и она что-то неслышно пробурчала. Прикрыла глаза, сосредотачиваясь на ощущении его руки в своей.       — А Поттер знает, что моя кровать тебе нравится больше своей?       Чувства удовлетворения как не бывало. Она фыркнула и отвернулась, неохотно выпуская его ладонь из своей.       — Придурок.       Он рассмеялся и, похоже, тоже отвернулся. Гермиона слушала звуки его дыхания и к тому времени, как глаза уже начали слипаться, она уже была уверена, что он спит. Но как так получилось, что в итоге она проснулась, лёжа в его объятиях, на его груди, переплетя с ним ноги, Гермиона не знала.       — Малфой, открывай.       Она распахнула глаза, тут же встречаясь со взглядом его серых.       — А ты всегда так грубо себя ведёшь в гостях?       — Мы ищем Гермиону.       — У меня в спальне? — ему удалось добавить в голос нотки недоверия, чтобы Гарри не заподозрил, что Гермиона на самом деле была у Драко в комнате.       — Нет, конечно. Что за глупости? Но ты, наверное, знаешь, куда она могла пойти.       — Да куда угодно. Но если бы она хотела, чтобы ты пошёл с ней, она бы тебя позвала, а теперь отвали от меня уже.       Гермиона слышала ворчание Гарри, но по затихающим приглушённым шагам было понятно, что он ушёл. Драко поднял с неё одну руку и потянулся к тумбочке. Гермиона видела, что он наложил заклинание — видимо, чтобы никто не услышал её голос в его спальне.       — Лучше придумай какую-нибудь отмазку.       — Скажу, что пошла в местную библиотеку. Он даже не спросит, какие книги я себе взяла.       — И какие же книги ты себе взяла? — подразнил он, выгнув брось.       — А ты бы этого всё равно не знал, так что говорить тебе не буду.       Драко на это лишь закатил глаза. Она так и лежала в его объятиях. Только голова её теперь не покоилась на его груди, потому что ему пришлось приподняться во время разговора с Гарри. Драко, похоже, вновь расслабился. Пальцами он бездумно перебирал её волосы.       — И как так вышло, Грейнджер?       Его вопрос застал её врасплох. Она перевела на него взгляд, но Драко невидяще глядел в потолок.       — Эм-м-м, ну, наверное, из-за того, что мы спали в одной кровати, во время сна случайно прижались друг к другу?       Что за дурацкое предположение. Когда они с Роном были женаты, никогда не просыпались в обнимку. Ну, только если после их близости, но тогда это было по их собственному желанию.       — Я имел в виду, почему тебе нравится здесь спать? — Он глубоко вдохнул. — И почему ты не побледнела или не покраснела, когда проснулась сегодня от голоса Поттера, стоящего за дверью спальни, где мы спим вот в такой позе?       Она вновь взглянула на него, но он так и не перевёл на неё взгляд. Пальцы так и продолжали играть с её волосами, Гермиона приняла это за хороший знак.       — Я… — Она уж было открыла рот, чтобы ответить, но не придумала ответа лучше, чем «Я в тебя влюбилась, и поэтому хочу быть к тебе ближе». Гермиона поёрзала, чувствуя себя неловко, Драко всё так же продолжал глядеть в потолок, и от этого в ней начала расти паника. Их едва можно было назвать друзьями, и она не хотела терять это их общение из-за своей влюблённости. Из-за этой дурацкой влюблённости, которая возникла у неё только из-за того, что ей было больно. Гермиона села, сдвинула ноги ближе к краю кровати, готовая встать. — Ты прав. Мне лучше просто уйти.       Но не успела она и с места сдвинуться, как он поймал её за руку.       — Я не это имел в виду.       Она почувствовала, как хватка стала лишь сильнее.       — Я просто хотел понять, вдруг это твоя своеобразная месть Уизелу или, может, даже всему миру, или…       — Нет, это не месть. — Она обернулась на него с ужасом во взгляде. Она бы не стала так им пользоваться. Она даже не знала, как вообще можно было бы так им воспользоваться.       — Или я могу позвать тебя на настоящее свидание, когда мы избавимся от всех этих гостей.       Гермиона в шоке уставилась на него. Ещё как только она обернулась на него, их взгляды встретились, и свой она отвести уже не могла. Он только что позвал её на свидание? И почему она была так этому рада? Или, что более важно, почему она до сих пор была удивлена тому, что рада этому приглашению? Вчера она открыто призналась Джинни, что влюблена в Драко, так что в чём вообще проблема?       Гермиона сглотнула, наконец переводя взгляд с серых глаз на его руку, удерживающую её за запястье. Вот бы он всегда так держал её за руку. Она хотела бы всю оставшуюся жизнь чувствовать себя так, как чувствовала себя этим утром, — до того, как Гарри постучал в дверь. Чувствовать себя защищённой и счастливой.       — Грейнджер, будет очень неловко, если ты хотя бы не скажешь «нет».       Она вновь перевела на него взгляд, замечая, как им завладевает неуверенность. Видимо, он тоже чувствовал себя своего рода защищённым. Или, по крайней мере, он просто ослабил бдительность.       — Ты можешь позвать меня на свидание, но когда мы избавимся от всех гостей.