***
I remember we were happy
That's all I think about now
If you have any doubt
I want to thank you anyhow
Вечер прошел для Вилли как в тумане. Данное чувство напоминало ему давно забытое «алкогольное опьянение». Но почему-то именно сейчас, ему резко захотелось его вспомнить. Голова начала пульсировать. «Мигрень?» — с толикой отчаяния подумал шоколадный инженер. «Ха, очень кстати», — кисло подумал мужчина. Он с трудом улавливал суть разговора. Он не мог сконцентрироваться на окружающей его обстановке. Мужчина с силой заставил себя поставить чашку с дымящимся чаем на стол. Руки мелко дрожали. Хотелось поскорее сбежать в тихое место. Забиться в самый глухой угол, чтобы не видеть и не слышать ничего. Тем временем семейство Бакетов, Кэйли и Уилбур что-то активно обсуждали. Темой для разговора стало — путешествие. Вилли почувствовал, что в глазах начало рябить и темнеть. Опустив руку на бедро, он аккуратно прощупал мышцы. Никакой боли, абсолютно никакой. Даже от малейшего прикосновения. «Странно. И даже смешно», — вяло подумал кондитер. «Действуй», — уверенно подсказало некое «я». Удивленно вскинув бровь, Вилли пробормотал себе под нос: — О чем это ты? — Не будь дураком. Приступ панической атаки, вызванный большим скоплением людей. Где ты не чувствуешь себя в безопасности. Тебе что-то об этом говорит? — Глупости. Это моя семья, как я могу чувствовать себя не в безопасности с ними? «А какие еще ты видишь причины стоящей перед тобой паникой, м-м-м? Ну же, величайший шоколадный инженер, удиви себя же!» — Бред какой-то, — протянул Вонка. Неожиданно дыхание моментально перехватило. Мужчина почувствовал, что дрожит всем телом. Жуткая паника с примесью животного страха накрывала с головой, словно снежный ком. «Не успею!» — только и успел подумать кондитер. Ему нужно срочно покинуть дом. Вилли с усилием поднял глаза, оценивая окружающую его обстановку. Не стоило этого делать. Паника усилилась при прямом зрительном контакте на сидящих рядом с ним людях. Быстро опустив глаза обратно, он заметил, что вцепился накрепко в скамью, на которой сидел. Пальцы побелели. Вены и жилы сильнее выступили на руках. Капельки пота начали стремительно течь по его спине. Он долго собирался с силами, чтобы выполнить нужное ему действие. Кэйли так сильно погрузилась в веселую и дружественную атмосферу беседы, что не сразу смогла оценить состояния своего мужа. Тот сидел весь вечер тише воды, ниже травы. Если какие-то вопросы и прилетали в его сторону, то отвечал он односложными ответами либо просто делал вид, что не услышал заданного вопроса. Бросив быстрый взгляд на Вилли, она повела плечами. Девушка отметила, что тот так же застыв в одной позе, уткнулся взглядом в одну точку, куда-то на руки, которые, скорее всего, лежали на его коленях. Тут миссис Вонку окликнул дедушка Джордж и заявил, что во время выхода в город на праздник, хотел бы пройтись по ярмарке и аттракционам. «Как в старые-добрые» — на что нежно улыбнулся своей супруге — бабушке Джозефине. И взял ее маленькую морщинистую ручку в свою грубую и мягко сжал её. Бабушка на такие действия своего старика лишь добродушно рассмеялась. И наклонившись к мужу, поцеловала того в щеку. Кэйли, как и многие другие, восхитилась романтикой дедушки и бабушки. И толпа весело рассмеялась. Разве что Чарли, стыдливо отвел взгляд на своих родителей, на что те лишь потрепали того по волосам. Кэйли невольно восхитилась тем, как Чарли с каждым годом превращался в настоящего юношу: он уже прибавил в росте, обогнав свою маму; еще немного, и он обгонит сначала Кэйли, а затем и своего отца. Единственными более высокими людьми по сравнению семейства и самой девушки были только Уилбур и Вилли. Они были примерно одного роста. Девушка вдруг тихо прыснула, представив реакцию своего мужа, если вдруг младший из Бакетов сможет его обогнать по росту. Почувствовав боль в груди, девушка нахмурилась. Она повернула голову в сторону шоколадного инженера. Мужчина был бледнее обычного - словно он увидел приведение или какую-то другую чертовщину. Глаза широко распахнуты - в них было нечто такое, что Кэйли видела очень редко за все время проведенное в компании супруга. Обычно всегда такой спокойный с насмешливой улыбкой на губах, в то время, как в его глазах плясали черти. Но то, что сейчас плескалось в его глазах, явно не походило на выше упомянутые эмоции. Эта эмоция… Отчаяние, боль и… страх. Вилли тяжело сглотнул. Он загипнотизировано поднялся со скамьи и тихо побормотав слова извинения, твердой походкой вышел из дома. Кэйли, наблюдавшая за мужем, словно зачарованная, поступила точно так же. Она быстро поднялась с места и уже на выходе обернулась на компанию сидящую за столом. Бакеты были опечалены, но все же выразили свои несомненно добрые пожелания. Переведя взгляд на старшего Вонку, Кэйли мягко ему улыбнулась и лишь прошептала одними губами: «Все будет хорошо». Мужчина нервно кивнул, но затем, резко встав, подошел к жене своего сына. Он потянулся к пальто, в котором пришел к Бакетам. И достал оттуда упаковку каких-то медикаментов. И взяв руку девушки в свою, аккуратно вложил упаковку. — Это… Кхм… Очень сильное лекарство. Такое уже есть у Вилли. Но если что-нибудь случится… Не дай боже… Но ты будешь готова помочь ему, Кэйли. Миссис Вонка приняла лекарство из рук свекра и свободной рукой взяла руку доктора Вонки. Мягко сжав ее в поддерживающим жесте, улыбнулась: — Всё будет хорошо. Я найду его. Я сообщу Вам как он. Док как-то грустно улыбнулся и мягко ответил: — Спасибо, Кэйли.***
Вилли, чуть шатаясь, вышел из дома. Подняв голову вверх, он уставился долгим взглядом в темный потолок, где едва были видны механизмы по передаче шоколада в другие цеха. Дернувшись, мужчина сорвался с места. Ноги уносили его далеко вперед. В голове маячила лишь одна мысль - «Бежать!». Взяв в легкие побольше воздуха, он увеличил скорость и буквально через несколько мгновений он пропал из виду. Где-то вдалеке с грохотом закрылась дверь цеха. Кэйли вышла на звук и лишь тяжело вздохнула. Где же теперь ей искать мужа? Задумчиво посмотрев на потолок, что совсем недавно созерцал ее ненаглядный. Вдруг в ее голове что-то щёлкнуло. Вскинув голову, девушка стремительно побежала к выходу. Она найдет его, обязательно найдет. Возможно, на это потребуется время, но она должна была это сделать. Ради Вилли. Ради их семьи. Ради их самих. Она чувствовала своим сердцем, что обязана сейчас быть вместе с ним. Она должна помочь ему, чего бы ей этого не стоило. Свет был слишком яркий, буквально заставлял прикрыть глаза. Ему нужно спрятаться. Туда, где его никто не станет искать. В голове судорожно сменялись различные маршруты к той или иной части фабрики, ее цехов, складских помещений. В личные комнаты или кабинет было бессмысленно идти. Там точно будет Кэйли. Конечно, он мог бы выйти за пределы фабрики. Но там было еще хуже. Стремительно свернув по коридору налево, он чуть было не сбил с ног двух шедших ему навстречу умпа-лумпов. Те лишь повертев пальцем у виска, двинулись дальше, тихо переговариваясь на своем родном языке. Тем временем Кэйли вбежала в основной холл фабрики. Именно отсюда и проще всего было начать. Хотя это еще как сказать. Фабрика была просто огромной. Вилли может находится везде и одновременно нигде. Единственное, в чем девушка была уверена так это в том, что Вилли явно находится на фабрике. Она чувствовала это. Та связь, которую они впервые ощутили еще в кабинете, находясь не в своих телах, сохранилась. Пусть и стала не такой сильной, как прежде. Крутанувшись на месте, ее взгляд зацепился за стеклянный лифт… Миссис Вонка тяжело сглотнула. Мужчина, будто летел по коридору. Давно забытое чувство силы, что разливалась каждый раз в нем, когда он бегал. Правда мысли никак не хотели приводить себя в порядок - паника и страх все сильнее окутывали его; перед глазами была пелена; дыхание немного сбивалось. Чувствовалось, как упругие мышцы сокращались под каждым приземлением ног об поверхность. Левая нога начала ныть. Нужно срочно найти какое-нибудь помещение, где бы его никто не стал искать. Пролетев очередной поворот, мужчина вздрогнул и замедлился. В конце коридора была большая железная дверь. Она показалась ему знакомой. Ну конечно! Кукольный склад, как же он не догадался. Кому в голову придет, искать его здесь? Оглядевшись по сторонам, Вилли побежал еще быстрее, чтобы наконец оказаться в полном одиночестве. Дверь тихо закрылась за спиной мужчины. Сделав несколько шагов в темноту, Вонка устало осел и привалился спиной к стене. Откинув голову назад, он еле слышно вздохнул. В темени старого склада мало что было видно - единственные предметы, наполнявшие большое помещение, были деревянные ящики, из которых виднелись непонятные силуэты. Переведя дыхание, кондитер устало закрыл глаза. Неизвестно, сколько прошло времени. Казалось, время остановилось в этом цеху, пока фабрика продолжала функционировать и жить в своем бешенном темпе - гул машин был не так сильно слышен в этой части фабрики. Только, если очень сильно прислушаться, то можно услышать механические звуки, скрежет, крики умпа-лумпов. Фабрика могла и вправду представлять из себя отдельное живое существо: со своим сердцем в виде цеха Изобретений, мозга — реактора, уходящего глубоко под землю. Механизмы кряхтели и дышали с утра до ночи, перебивая друг друга; пружинки, встречаясь в опасной схватке с шестеренками, в сотый раз терпели поражение. В этом месте ничто не могло разрушить своеобразную гармонию. Вилли устало провел пятерней по волосам, открывая глаза. Гул в голове не хотел уменьшаться. Лишь на мгновение ему показалось, что голоса в голове стали утихать, но это оказалось ложью. Голоса начали с новой силой что-то на перебой ему кричать. Но спустя некоторое время мужчина с ужасом осознал, что голоса принадлежали не его собственному, а людям которых он считал своими самыми близкими — семьей. Вот голос дедушки Джорджа. Старческий ворчливый голос старика изменился на суровый. Говорил ему, что он, Вилли Вонка — никчемный кондитер, бесчувственный идиот. Тихий голос бабушки Джорджины был полон холода, словно от милой старушки не осталось и следа. Лишь меткое: «Мальчишка в теле взрослого». Чушь. Мягкий голос дедушки Джо сменился на разочарованный: — Ну вот, так я и знал. У него ничего не получилось. Не этот… Должен носить звание Величайшего кондитера. Уверенный голос бабушки Джозефины лишь едко проговорил: — Неудачник. Перед глазами возник образ родителей Чарли. Мистер Бакет, стоящий чуть позади жены, смотрел на Вилли глазами полными ненависти и качал головой. Миссис Бакет со слезами на глазах прокричала: — Это наш сын! Он тебе никто! Не смей к нему подходить! Из-за спины взрослых вдруг вышел Чарли, но это был не тот парень - перед ним стоял когда-то давно знакомый маленький мальчик в обносках. Он медленно подошел к кондитеру. В его глазах, которые всегда светились детской добротой и наивностью, сейчас пылали лишь отвращением. Мальчик тяжело выдохнул и толкнув Вонку прокричал: — Я вас ненавижу! Вспышка. И все семейство Бакетов исчезло. Вновь стало тихо. Вилли громко дышал, в глазах он начал чувствовать странный зуд. Все тело будто оказалось в силках. Он не мог пошевелиться. Животный ужас начинал все больше и больше захватывать его в свои сети, смыкаясь стеной вокруг него; темнота стала более устрашающей; тени, словно живые начали к нему тянуться. Послышался тихий хлопок за спиной. Кондитер почувствовал, как к нему кто-то прикоснулся. Но в миг, легкое движение превратилось в железную хватку. Он вздрогнул. Перед ним стояла Кэйли. Она озадаченно смотрела на него, склонив голову набок. Кэйли что-то говорила, неодобрительно хмуря брови. Но Вилли находился совсем в другой реальности, в своем худшем ожившем кошмаре. Он смотрел в родное лицо, изучал его со всей внимательностью и чуткостью молодого художника - глаза прежде напоминающие ему неукротимое зелёное пламя. Именно этот взгляд смог согреть его, великого шоколадного инженера, которому была чужда любовь. Жёсткий, холодный мужчина, закрывшийся ото всех, стеной равнодушия, сарказма и злости. На тот момент он был ещё озлоблен на всех. По прежнему не доверял людям, кроме Бакетов. Но так же относился к ним с лёгкой опаской. Ведь прежде ему не встречались такие прекрасные и добрые люди. Тогда, год назад… В тот миг ему показалось, что этот взгляд буквально выбил землю из-под ног. Он был потрясён и одновременно очарован её глазами. Он мог бы часами просто смотреть и любоваться её бездонными изумрудными омутами, настолько они были прекрасны. Но сейчас все было иначе - глаза будто потускнели, стали бледно-зелеными. Прежнего огня не было, он потух. Вонка вздрогнул. Ему был хорошо знаком этот взгляд. Девушка на миг опустила глаза и он проследил за ее взглядом. По его телу прошла дрожь — живот девушки был не такой как прежде. Он был довольно округлым, словно… словно… Она была беременна. Как только в голове пронеслось осознание увиденного, девушка нечеловечески вскрикнула, схватившись за свой живот. Футболка, что была на Кэй, окрасилась в багровый цвет. Кэйли упала на колени, держась за живот. Вилли почувствовал сильную боль в груди, и он медленно опустился перед девушкой. Он хотел как-нибудь помочь супруге, но понятия не имел, что ему нужно делать; хотел было позвать на помощь, хоть кого-нибудь. Но осознал, что не может вымолвить и слова. Паника отступала на задний план, чувство пустоты брало вверх. Мужчина так и продолжил смотреть на мучения девушки. Он протянул руку к животу Кэйли, рука моментально испачкалась в густой алой крови. Подняв руку на уровне глаз, Вонка вздрогнул, но тут же он был оглушен громким женским криком — Кэйли упала на спину и начала трястись. Ужасное зрелище так и осталось перед ним. Но на миг ему показалось, что крик перестал принадлежать его жене, и стал несколько иным. Неожиданно кондитер почувствовал острую боль, разрывающую грудную клетку с левой стороны. Поднеся испачканную в мутной вязи руку к груди, он почувствовал странную субстанцию. Это тоже была кровь. Только уже его. Шоколадный инженер начал медленно заваливаться на спину и последнее, что он услышал был тихий женский голос, зовущий его: — Вилли… — Мама, — тихо прошептал в ответ кондитер, перед тем, как был ослеплен яркой белой вспышкой. Последнее, что он видел - это расплывчатый силуэт женщины с прекрасными глазами цвета аметиста.***
Кэйли уверенно шагала в сторону Комнаты наблюдений. Ведь оттуда было больше шансов определить, в какое из четырех направлений ушел мистер Вонка. Девушка сильно сомневалась, что тот направился в западное направление, где собственно находилась Комната Изобретений. Или же направиться в восточную часть где находился Административный корпус и их, с Вилли, комнаты. Что-то подсказывало девушке, что супруг после двухнедельного отсутствия вряд ли сунется в их покои. На самом деле, кондитер мог оказаться абсолютно в любом цеху, складе, подсобном помещении или в другой иной комнате. Или же мог бесследно исчезнуть с фабрики вовсе. Волна мурашек отчетливо пробежала по спине Кэйли. Нет, он определенно не мог сбежать; он со скептизмом и некой неприязнью относился к улицам их маленького городка. Вытащить Вилли Вонку с его фабрики было практически невозможно, если не знать определенные рычаги давления. И то, миссис Вонка еще не все успела их изучить. Только если в голову великого шоколадного инженера не прокрадывалась мысль о прогулке. Тогда можно было смело обводить этот день в календаре как праздник. Зайдя в просторное помещение, девушка огляделась. Свет здесь был приглушен на максимум. Единственными источники света были многочисленные сенсорные мониторы, которые отображали всевозможные места на фабрике. Этих мониторов было так много, что глаза невольно разбегались. Блики от мониторов падали на стены, создавая причудливую игру света. За большим столом сидел один из помощников ее мужа. Умпа-лумп, а это был именно он - развалившись на стуле и попивая ароматную кружку горячего шоколада, внимательно следил за ситуацией на фабрике. Рядом с ним на столе лежал пульт управления камерами, многочисленные документы о состоянии камер, отчеты по безопасности. Среди кучи бумаг виднелся глянцевый журнал. Судя по обложке, музыкальный. Ведь там была изображена известная рок-группа. Этот маленький народ никогда не изменял своим интересам, а именно: работе, какао-бобам и музыке. Тихо хихикнув, на что сразу обратил внимание забавный человечек в странной одежде, Кэйли скрестила руки в приветствующем жесте. Умпа-лумп лишь коснулся свободной рукой поля кепки охранника и вновь уперся хмурым взглядом в компьютер. Попытавшись объяснить работнику, что ей нужно отыскать супруга с помощью камер. А точнее, обнаружить были ли зафиксированы его передвижения по фабрике и где он мог находится. Четырехнувшись, Кэйли пообещала себе выучить язык умпа-лумпов, чтобы в будущем ей было намного проще взаимодействовать с ними. «Нужно будет взять пару уроков у Вилли» — пронеслась мысль в голове. Человечек, на удачу Кэйли, прекрасно её понял. Он лишь ткнул крохотным пальцем в блокнот, где было написано время и камеры, где явно было что-то зафиксировано. Быстро наведя мышкой на камеру и выведя изображение на главный экран, девушка внимательно посмотрела на монитор. Пока ее взгляд секундой позже не зацепился за голубую линию, проходящую в самом низу монитора камеры. Эта линия была не совсем прямой, ломанной. Посмотрев вопросительно на умпа-лумпа, как бы задавая немой вопрос: «Я правильно понимаю, что это отрезок активности камеры?». Тот лишь утвердительно кивнул и показал на время в блокноте. «20:34». Отведя бегунок на указанное время на циферблате, Кэйли поддалась вперед поближе к экрану, моментально перемотав время. Секунд двенадцать ничего не происходило. Пока вдруг на повороте не показался мужчина. Тот быстро бежал по длинному коридору, благо камера смогла ухватить практически весь этот отрезок места. Стоит отметить, что камеры были достаточно хороши, изображение на них было четкое. Камеры не опаздывали, фиксировали каждое движение и любую активность на фабрике. Умпа-лумп тем временем переключился на другой экран. В нем девушка с трудом смогла узнать северный корпус. Как-то Вилли дал ей подсказку: если Кэйли вдруг каким-то образом сможет потеряться на фабрике, то ей, заблудшей душе, стоит лишь посмотреть на интерьер определенной части фабрики и выход непременно найдется. В Западной находились, так сказать, основные цеха фабрики. Восточную часть Кэй успела хорошо изучить. Практически так же хорошо как Чарли и Вилли. В южной большая территория была выделена для умпа-лумпов, а так же для горячих цехов. Именно эта часть фабрики была самой жаркой. Поэтому отличить ее от остальных было не трудно. А вот насчет северной части у Кэй вставало множество вопросов. Девушка даже не знала, была ли она там когда-нибудь. Может быть, Вилли водил туда ее, показывая новый цех? В голову не приходило ни одно из воспоминаний. Работник, не теряя ни секунды, ловко переключал камеры наблюдения именно до того момента, когда хозяин фабрики исчезал, вернее, бежал сломя голову. Кэйли в очередной раз убедилась, что из ее мужа получился бы отличный марафонец или бегун. Но осознание одной вещи заставило девушку сильно вздрогнуть. «Его нога... Как он может бежать, если совсем недавно еле ходил с тростью?» — миссис Вонка мазнула задумчивым взглядом по стене, где висела довольно большого масштаба карта фабрики. Присмотревшись внимательно, через пару минут девушка поняла, что человек с травмой ноги не смог бы так далеко убежать в противоположный конец фабрики. Но тот факт, что Вилли смог преодолеть такое расстояние за какие-то восемь минут наталкивало ее на не очень позитивные мысли. «Всему виной адреналин и страх» - решила про себя она. И если чувство адреналина по отношению к ее супругу был Кэйли понятно и привычно, то со вторым дела обстояли туманно. Девушка ни разу не видела настоящего страха в глазах мужа. Именно такого, который был едва ли заметен сегодня. Но в тот момент, в домике Бакетов, после того, как миссис Вонка успела зацепиться взглядом за незнакомую эмоцию, в то же мгновение глаза стали пустыми и стеклянными; переставая излучать вообще какие-либо эмоции. Это была всего лишь фарфоровая маска безразличия — одна из многих в арсенале Вилли Вонки. Тяжело вздохнув, девушка достала из кармана джинсового комбинезона телефон. Сфотографировав карту фабрики, Кэй поклонилась и поблагодарила охранника. Тот, улыбнувшись ей в ответ, пару раз покивал головой, и вновь вернул свое внимание к экранам камер и чашке с горячим шоколадом. Кэйли вышла из Комнаты Наблюдений в коридор. Еще раз окинув карту мимолетным взглядом, она двинулась в быстром темпе в сторону Северной части. Почувствовав легкое покалывание в груди, Кэй пустилась на бег. «Все будет хорошо, Вилли. Скоро я тебя найду!»