сирень

вару несётся по улице, перепрыгивая через лужи и постоянно рискуя споткнуться о развязанные шнурки. на голове у вару ещё больший бардак, чем обычно, на лице широченная улыбка, а в руках вару сжимает целую охапку сирени — один из немногих цветов, на который у него нет аллергии. — ну чё ты так долго, а? — после настойчивого стука в дверь проходит лишь пара секунд, но для вару и это тоже «долго», — пиздец, будто и не ждал меня! зонтик смущённо потоптался, выдавив тихое «привет». он далеко не глуп, но сейчас не понимает, зачем вару притащил к нему домой почти целый куст сирени, правда, в разобранном виде. — дай пройду, — бесцеремонно пихнув зонтика в плечо, вару сунул ему в руки душистую охапку и, скинув кроссовки, ввалился в квартиру и по-хозяйски прошёл на кухню. — вару, я… спасибо, — прошептал зонтик, зарываясь лицом в ароматные цветы, — у меня ведь даже вазы нет подходящей… — да нормально, щас раскидаем, — зеленоволосый уже вовсю шарился по полкам в поисках всевозможных ёмкостей, подходящих на роль вазы. а зонтик стоял, обнимая этот сиреневый куст, и смущённо улыбался, жмуря голубые глаза. вару эгоистичный, вредный и противный, но всё-таки он старается для зонтика, пусть и изо всех сил отрицает это. на столе уже стояло две пустые бутылки, кувшин и банка. — ну чё стоишь? помогай! зонтик кивнул и принялся разбирать сирень на отдельные веточки и наполнять ёмкости водой. листья и цветы, похожие на маленькие четырёхконечные звёздочки, сыпались на пол, на стол, на всё подряд; вскоре вся кухня наполнилась насыщенным сладким ароматом. — миллион лет подметать будешь, — смеётся вару, тем самым заранее пресекая потенциальную просьбу зонтика о помощи с уборкой. голубоглазый не злится, не обижается, он без проблем подметёт усыпанный цветами и листьями пол. зонтик понимает, что вару такой человек, он вряд ли будет когда-нибудь станет великодушным и отзывчивым. вот только эти отношения в любом случае идут ему лишь на пользу, иначе он не стал бы притаскивать сейчас эту сирень, а когда зонтик в очередной раз заболевал — не носился бы по всем аптекам за лекарствами. вару стал более внимательным, стал даже подбирать слова, чтобы невольно не задеть. да и сам зонтик начал меняться; он уже не извинялся через каждое слово, не просил его бросить, аргументируя это тем, что он тянет их обоих на дно. — да ты прям фея винкс, — вару вытянул руку и извлёк из длинных голубых волос застрявший там цветочек. — ты тоже, — зонтик не прекращает улыбаться, — а я и не сразу заметил, — он так же вытягивает руку и вытаскивает порванный зелёный листик из таких же зелёных волос. — иди сюда, — вару стискивает партнёра в крепких, грубоватых объятиях. зонтик больше не вздрагивает, а лишь тихо ойкает по старой привычке и обнимает в ответ. разница в росте позволяет вару уткнуться в родное плечо. — скажи, а где ты столько достал? сирень же только в частных секторах растёт… или во дворах, но на виду у всех. тебя там местные бабушки не отругали? — да неважно, — отмахнулся вару. он предпочёл умолчать о том, что сегодня бежал к зонтику не только потому, что хотел его поскорее увидеть. сквозь полупрозрачные занавески на кухню лился тёплый солнечный свет. в воздухе стоял восхитительный аромат, а на столе — куча ёмкостей с сиренью. конечно, криво наломанная сирень никак не сравнится с аккуратным букетом из магазина. но в этом было столько романтики, что хотелось сохранить этот момент на долгие-долгие годы. и зонтик уже придумал, что обязательно засушит на память несколько веточек в одной из толстых книжек, что когда-то дал ему куромаку. наконец-то им найдётся достойное применение.