***
С самого начала Мария заняла место в пустующей тренерской. Многие были заняты своими делами, и только изредка заходили в помещение что-то забрать. В раздевалке находились спортсменки, которым через считанный час нужно выходить на лед. Свои напутствия ей удалось передать еще вчера. Теперь оставалось лишь молча наблюдать. Они показались Марии поистине талантливыми девушками. Их стремление было выше всяких похвал. — Какие ощущения вы сейчас испытываете, глядя на фигуристок, с которыми вы проводили больше всего времени? — с улыбкой интересуется журналист, держа в руках микрофон. — Безусловно, я переживаю за каждую из них. Они очень целеустремлённые и делают всё, что может дать большие результаты в будущем. — направленная на девушку съемочная камера и провода под ногами давно перестали смущать. Всё это скоро перенесут на арену, для съемки выступления. — Волнуешься ли ты перед своим прокатом? Есть элементы, которые могут подвести? Мария слегка усмехнулась. Из раза в раз одно и то же. Эти вопросы были крайне спокойные, что даже радовало. С добродушной улыбкой на лице, девушка продолжает отвечать. — Нет. При составлении программы мы не ставили чего-то невозможного. Главная задача — передать зрителям эмоции. А все, что будет, вы увидите непосредственно позже. Взгляд журналиста устремляется на оператора, в знак о завершении интервью. Камера выключается, после чего Мария наконец отводит взор в сторону. — Через сколько времени твой выход на лед? — интересуется мужчина, понуро смотря на наручные часы. Немного почесав затылок в ожидании ответа, он поднимает голову. — Еще два с половиной часа. А что, есть какие то проблемы с аппаратурой? — девушка спокойной походкой доходит до стула, присаживаясь на него. — Нет, все хорошо. Сейчас желательно начать перетаскивать камеру и свет ближе. — уставший голос говорил сам за себя. Тяжелая монотонная речь уже не воспринималась должным образом. — Эти вопросы написанные редакцией конечно… Самому не нравятся. Можно было что-то поинтереснее все-таки придумать. — Спасибо, что про состояние здоровья не спросили. А то есть люди, которым обязательно нужно это узнать. — недовольство Лебедевой слегка выступило наружу, отражаясь в глазах. У каждого есть неприятные темы, которые вызывают собой спектр отрицательных эмоций. Парень громко усмехнулся, привлекая к себе внимание. — Неужели ты не привыкла к этому? Мне кажется, что ты даже на подобные вопросы ответишь с позитивом. — не сказал, а больше утвердил он. — Ты на самом деле очень добрый человек. Сколько бы тебе не наговорили или спросили что-то, выходящее за рамки, ты всегда сохраняешь эту радость. — Просто знаешь, у нас не все готовы рассказывать о каких-то повреждениях. Они всегда будут, то есть от них ты никак не уйдешь. — объясняет самое очевидное, подмечая очевидную заинтересованность парня. — А стать очередным поводом для обсуждения не хочется. Мне больше нравится покой. — Вопрос кстати был, но его забыли вставить. «Многим известно о вашей травме. Расскажите, причиняет ли это дискомфорт на выступлениях?» — процитировал он, беря в руки выключенный микрофон. — Укольчик обезболивающего и бодрячком на тренировку. — насмешливо отвечает Маша. Увидев вскинутые брови в немом вопросе, брюнетка тяжело выдохнула. — Ладно, плохая шутка. Ничего серьезного в этом нет. Вот травма ноги два года назад была действительно серьезной. Мне после операции, считай, пришлось заново учиться ходить. Тем более прыгать. — Нам нужно сейчас взять комментарии у некоторых из девочек и Ирины Сергеевны. — взяв со стола планшет с микрофоном, он оглянулся назад. — Увидимся в арене. Последний атрибут съемок был вынесен через несколько минут. В тренерской повисла приятная тишина. Можно отпустить все навязчивые мысли в полном одиночестве, которое приносило внутреннее успокоение. Стук в дверь заставил изрядно поколебать свое желание провести время в умиротворении. Если бы это были тренера, то они спокойно могли зайти без стука, но ведь кто-то всё-таки постучался с той стороны. Девушка поднимается с места, направляясь к источнику звука. Выглянув в образовавшийся проем, Мария не замечает рядом с собой людей, только ушедших журналистов вдалеке. — Я уже планировала за ключами идти. — неожиданный, но знакомый голос рядом заставляет повернуть голову. — Меня попросили отнести камеру в тренерскую. Лебедева отходит от двери, без лишних вопросов впуская Кристину внутрь. Поставив тяжелый предмет на стол, она разворачивается, смотря как брюнетка продолжает стоять на месте. — Аккумулятор разрядился. Ничего удивительного, мы целый день снимаем. — отвечает русая, оперевшись рукой об стол. — Ты работаешь журналистом? — отрешенно спрашивает Маша, попутно закрывая дверь. Бейджик, повешенный на татуированную шею, частично смущал. Желточенко лишь самодовольно усмехнулась. — Я учусь на него. А сейчас просто нахожусь на практике. Сессию надо же как-то закрывать. — Маша понятливо кивает, поднимая уголки губ вверх. В голове вспоминались детские мечты о профессиях. — Ты раньше хотела стать дизайнером. — невольно произнесла Маша. Кристина многое ей рассказывала, забыть её истории или мысли она не смогла. — Рада, что ты нашла занятие по душе. — Дизайнер это вообще не мое. Мне больше по душе что-то связанное с разговорами. — воодушевленно отвечает Крис. Воспроизводить свои же мысли в реальность было для неё чем-то нереальным. — Я помню слова Светы о предназначении каждого человека. До сих пор считаю её умным человеком. — удивленный взгляд был направлен на Крис практически сразу. Спустя время они продолжали помнить все, что было важно для каждой. Плевать сколько лет прошло. — Кстати, как она? — Дима сделал ей предложение еще два года назад. Они очень счастливы в этом браке. Света сейчас работает хирургом, она и училась на него, в принципе. — Маша удобно устроилась на своем месте, продолжая разгребать воспоминания, в которых жена брата могла говорить с Крис о жизни. Ничего подобного казалось бы не было. — Слушай, а когда это было? — Двенадцать лет назад. Мы тогда ещё ездили на речку. А потом ты случайно выехала на тонкий лед и провалилась под него. — аккуратно рассказывает журналистка, пытаясь подбирать слова. Услышанное заставляет Лебедеву застыть в немом ужасе. Она этого напрочь не помнила. — Нет, подожди… Ты сейчас шутишь? — два удивленных карие глаза уставились на Желточенко, заставляя отрицательно покачать головой. — Такого точно не было. Я по крайней мере этого не помню. — голос звучал с замешательством и небольшой внутренней злобой. Этот момент словно вырезали из её головы. Эмоции утихли через пару минут молчания, заставляя нервно отпускать их. — Раз ты журналист, то для чего тебе билет? Их без лишних проблем пропускают по бейджику, как у тебя. — интересуется Маша, понимая, что девушка соврала. Слышать вранье в своем окружении было не приятно. — Неожиданно получилось, не правда ли? Зато теперь знаешь еще один факт обо мне. — она наглой манерой вскидывает уголки губ вверх, расплываясь в вальяжной улыбке. — Впредь, не стоит мне лгать. Я не переношу ложь от людей, которые находятся в моем окружении. Это факт обо мне. — Лебедева также ухмыльнулась, смотря прямо в глаза собеседнице. — Я тебе не вру. — раздается слишком грубый и властный голос, словно принуждая изменить свое мнение. — Ладно. — спокойно отвечает она, не желая вступать в словесную перепалку. Взгляд сменился пустующей грустью. Отрешённость от кого-то только пугала. Услышав шаги, которые явно направлялись на выход она произносит единственное: — Останься.***
Девушки смогли разговориться, обсуждая различные темы, старательно избегая все провокационные. В очередной раз пытаться перейти на другую сторону характера Лебедевой казалось невозможным. Кристине еще с детства нравилось обсуждать что-то с Машей. В ней остались приятные качества, что ярко выделяют её манерность. Порой серьёзность вперемешку с шутками изумляла, заставляя обеих смеяться над самым глупым. — Крис, помоги пожалуйста прическу сзади поправить. — просит брюнетка, подавая пару невидимок. Она ощущает теплые и аккуратные прикосновения на своей голове, которые вызывали мурашки. Приятные ощущения показались издалека родными. Когда-то Кристина заплетала ей косичку на тренировках, чтобы длинные волосы не лезли так сильно в лицо. В груди отдало успокаивающим теплом. Последний момент перед выходом. Девушка ждет своего объявления, что должно быть через минуту. — Можно тебя попросить снять выступление полностью? — Маша протягивает свой телефон, с надеждой смотря на русую. Доверить свой телефон Кристине было не так страшно и рискованно. Она уже привыкла к её резким появлениям, что уже порой радовало. — Да, конечно. — отвечает Желточенко, получая в свою сторону благодарную улыбку. Голубые глаза напрочь прикованы ко взгляду фигуристки. Он неожиданно кажется теплым, согревая все внутри и передавая приятное чувство. Сняв с себя кофту, девушка оставляет верхнюю одежду на бортике, обнажая бело-синее платье. Маша в нем была схожа с ангелом, который по просьбе сошел к своему подопечному откуда-то сверху. Подметив для себя это сравнение, Кристина скрытно улыбнулась. Лебедева выходит на лед, слыша громкие аплодисменты. Раньше доводилось только представлять подобное, оставляя детскую наивность позади, и усердно продолжая работать над собой. Брюнетка проезжает на середину, останавливаясь. Как «Марионетка», она становится чуть наклоняясь в сторону, выставляя руки вперед. Прожектора выключаются, создавая для всех загадочную атмосферу. Громкая мелодия разрывает перешептывания, фокусируя взгляды на фигуристке. Начавшийся куплет песни заставляет спортсменку словно ожить, подняв голову вверх. Совершая изящные действия руками, как на не видимых ниточках, Мария плавно поднимает руки на секунду, опуская их вместе со взглядом. Движение на льду началось, сменяясь фиолетовым освещением, что придавало выступлению более мягкий и чувственный оттенок.***
Эмоции, что передавались каждому буквально по молекулам воздуха описать невозможно. Она фокусировала взгляды зрителей на себе, словно гипнозом, завораживая разум. Изящный лебедь плавает по кристально чистому озеру, размахивая белоснежными крыльями. Кристина готова была поклясться, что на её тренировке все иначе. Эмоций практически нет, за исключением небольшой радости. Здесь же ты в полной мере ощущаешь то, чего время назад и ожидать не мог. Грациозность смешанная с неким холоднокровием, в силу её личности, подходила только Лебедевой. Именно в ней эта примесь не сочетаемого казалась привлекательной. Хотелось видеть это как можно долго. Слишком восхищенно. Программа исполнена. Чистый прокат. На лице Лебедевой виднеется радостная гримаса. Видеозапись была выключена.***
— Я так и не узнала, когда у тебя вылет в Москву? — интересуется Маша, не поднимая взгляда на русую. — Через три дня вылет на соревнования. А в январе мы вроде как летим на сборы. — объясняет Крис, наблюдая за подругой. Та с глазами полными серьезности что-то листала в телефоне, будто не слыша ответа. — Ты еще не сменила номер телефона? — спрашивает брюнетка, наконец поднимая голову. В ответ она получила отрицательный качок головой. — Я тебе напишу по приезде в Москву. Скорее всего вы будете играть в нашей арене. Встретимся уже там. — произносит Лебедева, накидывая сумку на плечо. — Пока. — русая подходит ближе, притягивая её к себе в объятия. Маша смогла бы оттолкнуть будь это еще при их первой встрече. Но сейчас Мария лишь обнимает в ответ, чем вызывает внутри себя некое беспокойство и ласковость одновременно.