***
Джунко постукивала ногой, пока ждала, выражение запредельной скуки скрывало её черты. — Где она, черт возьми? — проворчала она, сидя в диспетчерской Монокумы. Перед ней камера в красном глазу Монокумы наблюдала за лестницей, соединяющей первый и второй этажи. — Серьезно… я знаю, что написала ей, чтобы она встретилась с Монокумой на втором этаже сразу после ночного объявления. В чем дело?" Она уже собиралась покинуть свой пост и вернуться в комнату наблюдения, чтобы проверить камеры, когда почти сразу после своей жалобы увидела громадную фигуру Сакуры, поднимающуюся по лестнице на второй этаж. «О, как раз во время…» пробормотала Джунко, поправляя свое сиденье и взяв под контроль полумедведя.***
«Опоздала! Поздно! Непунктуально! Не вовремя!" - Монокума завизжал, яростно размахивая руками, когда Сакура достигла вершины лестницы. Лицо Абсолютного Мастера боевых искусств было неподвижным, как камень, без малейшего намека на эмоции. "Я прошу прощения. Этого больше не повторится, — спокойно ответила она, не оправдываясь каким-либо образом. Однако это, казалось, только ещё больше разозлило и без того разъяренного Монокуму, потому что медведь хмыкнул и повернулся к ней спиной. — Поскольку это твой первый проступок, я готов закрыть на это глаза… — возразил Монокума, повернув только голову назад, чтобы посмотреть на неё. — Но убедись, что это не станет привычкой. Мне бы очень не хотелось нарушать нашу договоренность, потому что ты не смогла притащить свою задницу. — Я понимаю… — признала Сакура, всё ещё безэмоционально. Однако внутри её охватило легкое чувство облегчения, поскольку медведь, похоже, не стал расспрашивать о том, почему она опоздала. Правда заключалась в том, что она видела трех своих одноклассников: Леона, Мондо и Таку, направлявшихся в баню как раз перед тем, как появилось Ночное Объявление. И, несмотря на то, что ей хотелось верить, что никакой нечестной игры здесь быть не может, она не могла удержаться от слежки за ними. Однако, услышав о состязании, которое мужчины навязали себе, она позволила себе быть непринужденной, хотя бы немного. Она предпочла бы остаться и следить за ними, на случай, если ситуация выйдет из-под контроля. Однако она знала, что их похититель требует её присутствия, и когда прозвучало Ночное Объявление, она поняла, что почти забыла о встрече с Вдохновителем. Таким образом, она оторвалась от зрелища. Её единственное утешение пришло при виде Леона, который руководил мероприятием. Увидев его трансформацию, обнаружив, что Саяка не была убита его рукой, Сакура почувствовала, что может довериться ему. В конце концов, она достаточно доверяла ему, чтобы проголосовать за его возвращение в группу. И даже если из-за всего этого дела возникло грызущее чувство неуверенности, она отбросила его в сторону и неохотно отправилась докладывать Монокуме. «Моё предательство… гораздо более жалкое, чем было предательство Леона…» Она боялась, что Монокума увидит её на камерах, и спросила, почему она решила оставить их в покое, но по причинам, которые она не могла понять, казалось, что Вдохновитель не видел, как она следит за ними. Или, возможно, вдохновитель видел её, но не придал этому событию большого значения. В любом случае, она была рада, что медведь забыл поднять этот вопрос. И хотя было ясно, что Монокума недоволен её простыми ответами, медведь, похоже, также понимал, что время имеет решающее значение. «Следуй за мной», — сказал он, прежде чем ковылять по коридору. "Куда мы идем?" – осмелилась спросить Сакура, сохраняя самообладание, несмотря на то, какое отвращение она чувствовала к самой себе. — Сейчас увидишь… — радостно ответил медведь, пока они шли к лестнице, ведущей на третий этаж.***
«Ребята, вы уверены, что хотите сделать это прямо сейчас? Уже ночь...» Леон пытался урезонить их, несмотря на то, что знал, насколько это бессмысленно. " И что? Какая разница, черт возьми? Неважно, в какое время мы это делаем!» Мондо угрожающе ответил, глядя на бейсболиста. — Не похоже, что у тебя были другие планы. «Конечно, кормить себя бессмысленно по сравнению с твоим соревнованием по измерению члена!» — тихо подумал Леон, изо всех сил стараясь не потерять хладнокровие. Что было нелегко теперь, когда ему приходилось бороться с экстремальной жарой в бане. «Всё, что тебе нужно сделать, это просто заткнуться и судить нас, ничего больше!» Мондо попытался успокоить его, но безуспешно. «О, не волнуйся; Я определенно осужу тебя… — закипел Леон. Одобрительно ухмыльнувшись и подняв большой палец, Мондо радостно ответил: «Вот это дух!» При этом Леон обнаружил, что его ладонь бьет его по лицу, потирая виски, пытаясь сохранить рассудок. В этот момент рука легла ему на плечо, и бейсболист обернулся и увидел, что Така ободряюще ему улыбается. "Не волнуйся. Это не займет много времени». Абсолютный Дежурный, казалось, почти ухмыльнулся, глядя на Мондо. — Он будет готов через несколько минут. Такие, как он, только и могут что болтать!» Услышав этот самоуверенный комментарий, Мондо медленно повернулся и устремил свой мстительный взгляд на Таку. «Если ты так заговорил, давай сделаем это ещё интереснее!» — резко закричал байкер, одновременно хрустя костяшками пальцев. «Пожалуйста, не…» умолял Леон, но они оба полностью проигнорировали его. «Мы собираемся сделать это… полностью одетыми !!!» Мондо кричал так громко, что, если бы комнаты студента не были звукоизолированы, он бы всех разбудил. Потрясенный как его громкостью, так и подавляющей тупостью, у Леона отвисла челюсть, пытаясь понять, как кто-то вроде Мондо может быть лидером какой-либо группы, не говоря уже о банде байкеров. «Как его банда выживает, когда её возглавляет такой полный идиот?!» Как будто имея ту же самую мысль, Така запнулся, когда сказал: «Э-это смешно! Даже самоубийственно! Ты не можете быть полностью в одежде в…! «Ой, отвали, мы даже ещё не начали! Я знал, что ты не справишься с этим!" - Мондо яростно заревел, когда Така стиснул зубы, его лицо покраснело от гнева. «Не… не недооценивай меня!!» Быстрее, чем Леон или Мондо могли предсказать, Така сбросил рубашку, скинул штаны и уже обернул полотенце вокруг талии. Стоя там, в своем полуобнаженном великолепии, Абсолютный Дежурный сжал обе руки в кулаки и закричал: «Вы пожалеете, что не восприняли меня всерьез!» Не вдохновленный внезапным мужественным выступлением Таки, Мондо сердито ответил: «Заткнись и давай сделаем это!!» С мужественным и, возможно, безумным криком, двое бойцов бросились к сауне в ослепительной спешке, оставив Леона неловко стоять. — Ладно, так… что, черт возьми, мне теперь делать?***
Мягкое гудение вентилятора ноутбука вполне могло быть симфонией для ушей Чихиро, когда она улыбнулась про себя и вытерла капельки пота со лба. «Хм… это было намного проще, чем я думала», — сказала она, ошеломленная тем, как гладко всё идёт. На это ушла большая часть вечера, но она наконец-то смогла включить пыльный ноутбук, который нашла в библиотеке. Используя шнур от своей настольной лампы, ей удалось превратить его в источник питания для батареи ноутбука. Ей пришлось практически пришлось делать эта на скорую руку, но с инструментами в её наборе инструментов это оказалось гораздо более легкой задачей, чем она ожидала. «Хорошо, что папа всегда смотрел это шоу «Мак Гайвер» или как там оно называлось», — размышляла она про себя, думая, что она, вероятно, не подумала бы об использовании шнура от лампы, если бы не творческое мышление, которое передалось ей, от любви её отца к этому шоу. Её отцу нравилось смотреть ряд американских инновационных шоу, и он считал мистера Гэйвера одним из самых творческих умов, когда-либо существовавших в Америке. Она вспомнила, как её отец говорил ей, что, даже если кажется, что нет способа что-то построить, он всегда найдётся! Решимость, проявленная её отцом, в конечном итоге вдохновила Чихиро стать компьютерным экспертом, которым она была сегодня. К сожалению, воспоминание об отце только испортило ей настроение, и она снова вернулась к своему DVD. Яркое пламя, охватившее её дом… её отец бросается в горящий ад… — Нет… я не могу сейчас об этом думать! Отбросив все отвлекающие мысли, она открыла ноутбук, хрупкая улыбка появилась, когда он начал загружаться.***
«Мой член больше твоего члена… мой член в два раза больше твоего члена…» Леон пел про себя, прислонившись к стене рядом с сауной. «Серьезно, сколько ещё это займет?..» Прошло довольно много времени с тех пор, как Мондо и Така зашли внутрь, и, если не считать случайных обзывания, ни один из них, казалось, ещё не был близок к тому, чтобы сдаться. Время от времени Леон подходил и заглядывал в окошко в двери; просто чтобы убедиться, что они оба всё ещё в сознании. Какая-то его часть надеялась, что они оба вырубятся, и он сможет просто затащить их обратно в их комнаты. Ему нужно было рано встать и идти в кафетерий раньше всех, а не бодрствовать полночи из-за соревнования по измерению члена, которое усложняло его задачу. Да, он мог бы выжить, если бы не ел сегодня вечером и просто взял что-нибудь завтра, но он также должен был быть уверен и проверить Саяку утром… даже если ей не нравилось, что он рядом. — Это эмоциональное минное поле само по себе… — пробормотал Леон, тяжело вздохнув. Взглянув на настенные часы и обнаружив, что с момента начала состязания между чуваками прошло уже целых два часа, уставший бейсболист понял, что, возможно, пробудет здесь всю ночь. Рискнув, он оттолкнулся от стены и подошел к двери сауны. "Ну же, ребята! Уже за полночь. Разве вы не можете закончить ничьей?.. "ЗАТКНИСЬ!!!" — закричали они в унисон изнутри, напугав его. «В… настоящем соревновании… нет такой вещи, как… ничья!» он услышал возражение Таки, звучащее весьма измученным голосом. «Посмотри на себя… пытаешься говорить… глупый… дурак…» — он услышал ворчание Мондо, которое вызвало ещё больше тестостерона, наполненного спорами между ними обоими. Лицо Леона скривилось, когда он понял, что непреднамеренно разжег их страсть к соревнованию. "Плевать! Делай, что хочешь… Я ухожу отсюда, — заскулил он, неуверенный, что они вообще его услышали за их дерзким подшучиванием. Подняв руки в знак отказа, он внезапно вздрогнул, когда его пронзила тупая боль в животе. Нежно положив руку на то место, куда его ударил бейсбольный мяч, Леон вздрогнул, боль привела его в чувство. Каждый раз, когда это случалось, всякий раз, когда он чувствовал покалывание от желтовато-синих синяков на животе, он не мог остановить образы предыдущего дня, которые наводняли его разум. Привязанный к металлическому столбу, неспособный защитить себя, когда в него врезались бейсбольные мячи, выражение жалости и ужаса на лицах его одноклассников, когда они смотрели на то, что должно было быть его казнью… это казалось таким далеким и всё же каким-то образом ближе, чем когда-либо это представлялось возможным. И с этими ужасающими образами в его голове снова и снова повторялась одна мысль: « Это был несчастный случай… Я никогда не хотел, чтобы это произошло… » Подняв взгляд и уставившись на дверь сауны, Леон не мог избавиться от ощущения, что может произойти ещё один «несчастный случай» , если он сейчас бросит своих одноклассников. Он также подумал, что может случиться, если они оба будут слишком упрямы, чтобы уйти, и оба закончат тем, что поджарятся там за ночь. Он знал, что это было эгоистично, но часть его боялась, что, если они умрут от теплового удара из-за того, что его не будет рядом, чтобы вытащить их… сочтёт ли Монокума это как убийство? — Я имею в виду, даже несмотря на то, что это был несчастный случай… Меня по-прежнему обвиняли и наказывали за «смерть» Саяки. ” Он знал, что это была совсем другая ситуация по сравнению с тем, что произошло между ним и Саякой, но страх перед серебряным языком Монокумы и склонностью к наказаниям удерживал его от того, чтобы оставить двух своих одноклассников умирать от глупости. В этот момент, словно судьба решила доказать его правоту, он услышал усталый голос Таки, что-то бормочащего из сауны. Это было чуть громче шепота, и он не расслышал всего, но услышал: «…могу…съесть…горячего кипящего супа…» Ошеломленный внезапным изменением отношением дежурного, Леон подошел ближе к двери, только чтобы быть ошеломлённым ещё одной едва слышной фразой, на этот раз от Мондо. «…горячая источник… обезьяна… врата… ада…» Глаза Леона расширились, когда его охватил шок. Оба они, казалось, бормотали друг другу бессвязные фразы, и, поскольку они говорили так тихо, было трудно понять, правильно ли он вообще их расслышал. Однако то, что они говорили, уже не имело большого значения. « Черт возьми, у них, должно быть, кипятятся их тупые мозги! Но если я скажу им уйти, они захотят остаться подольше, потому что они тупые! ” Застонав и прислонившись головой к двери, Леон понял, что у него мало времени. Тем не менее, он колебался. Если он ворвется туда и попытается заставить их уйти, не закончится ли всё так же, как с Саякой? Он не хотел в это верить, но опять же, он думал о чем-то подобном, когда ломился в дверь бани. Только на этот раз, если он будет ждать слишком долго, они оба умрут в любом случае… что на самом деле не оставило ему много времени на раздумия. «Черт возьми…»***
— Войди в мой кабинет, — сказал Монокума, придержав дверь для Сакуры. Мастер боевых искусств сделала, как было приказано, и её встретило удивительное зрелище. Благоустроенная комната отдыха: в комплекте с бильярдным столом, доской для игры в дартс и полностью укомплектованной стойкой для журналов стоял перед ней. И это был не самый большой шок. Нет, он наступил при виде подноса с чаем и печеньем, стоящего на журнальном столике в центре комнаты. « Поднять меня на третий этаж, показать мне комнату, о существовании которой никто не знает, и накормить нас обоих чаем и закусками… Вдохновитель, безусловно, смелый. ” Хотя эти открытия могут показаться довольно обычными для большинства, Сакура могла многое узнать о вдохновителе по этому маленькому жесту. Во-первых; Подняв её на верхний этаж, это также означало, что у них будет уединение, поскольку Монокума снова запер металлические ворота на лестнице после того, как они прошли. Она думала что будет докладывать Монокуме в спортзале или где-нибудь на первом или втором этаже. То, что её привели на третий, показало, что Вдохновитель не беспокоился о том, что она знает, что может быть на этом этаже. Во-вторых; если у него был чайный сервиз, то у него должны были быть ресурсы для его чистки и обслуживания. Сакура думала, что причина, по которой столовая закрывалась каждый вечер, заключалась в том, чтобы позволить кукловоду получить еду и для себя. И если это так, то в это время ночи было бы легко получить чай. Третье и последние; Сакура с болью предположила, что вдохновитель не считал её большой угрозой, если он был готовы показать ей все эти вещи. Независимо от её статуса медвежьего шпиона, они оба знали, что это был непростой союз, если не сказать больше, и что, если бы у Сакуры был шанс, она использовала бы что угодно, чтобы перевернуть стол вместе с кукловодом. Это показало, что кукловод был полностью уверен, что ничто из того, что он ей показал, не поможет раскрыть его личность. — Чего ты ждешь, личного приглашения? — резко закричал Монокума, возвращая её к реальности, когда она заметила, что медведь уже занял свое место напротив неё. Когда обезумевший медведь каким-то образом взял чайник и налил им обоим по чашке еле теплого чая, Сакура села на свое место, спокойно глядя вперед. Как только обе чашки были наполнены до краев, Монокума откинулся на спинку стула, держа блюдце и чашку в лапах. — Значит… ещё никто не умер, — вежливо сказал медведь, схватив чашку с чаем одной лапой. — Так, э… почему, черт возьми, этого не случилось? Решив не доверять предоставленным чаю или печенью, Сакура осталась неподвижной, когда ответила: «Я полагаю, ты уже слышал о чудесном спасении Джунко…». Громкий треск оборвал её слова, когда она увидела, как Монокума так сильно ударил своей чашей, что та разбилась. — Не разговаривай со мной таким тоном, мисс! — возмутился медведь, явно всё ещё очень недовольный этой темой. Однако Монокуме потребовался лишь быстрый вдох, чтобы вернуться в состояние спокойствия дзен, необъяснимым образом вытащив из-за спины новую чашку чая. «Я не имел в виду это. Я имел в виду почему ты ещё не сделала свой шаг? Сакура почувствовала, как у неё в животе образовалась дыра от этих слов, но знала, что должна ответить на них. «Я не понимала, что должна была. В конце концов, ты просто приказал мне пока наблюдать… — Но я отчетливо помню, как велел тебе «быть другом и убить кого-нибудь за 24 часа», не так ли? — вмешался медведь, делая глоток чая. — Кажется, ты забыла об этой маленькой просьбе, правда? Как бы она ни старалась, на этот раз Сакура не могла удержаться от того, чтобы не вздрогнуть. Как и сказал Монокума, она совершенно забыла об этой договоренности после вчерашнего испытания, которое она и её одноклассники пережили. Но теперь казалось, что Монокума хотел воспользоваться их соглашении. Мастер боевых искусств наивно полагала, что только потому, что Саяку и Леона пощадили, пощадили и её. « Как я могла быть такой слепой?! Почему я думала, что выживание моих одноклассников что-то изменит?! ” Её массивные руки сжались в кулаки, и всё её тело тряслось от сдерживаемого гнева. Ею вдруг овладело желание разорвать этого обезумевшего медведя надвое, и если её за это казнят, то это будет её епитимьей. Однако, прежде чем ей дали шанс исполнить эту опрометчивую прихоть, медведь осторожно поставил чашку и вздохнул. «В любом случае, на данный момент ты можешь просто забыть о раздавливании чьей-либо головы между своими бедрами или что вы, мускулистые люди, делаете, чтобы кого-то убить». Весь гнев Сакуры внезапно исчез, когда слова медведя отдались в её ушах. "Ты уверен?" она не могла перестать спрашивать, только потом поняв, что звучит слишком нетерпеливо. «Ооо, как заманчиво… но, к сожалению, я в этом уверен». Монокума взял печенье и сунул его в рот, яростно поглощая его. — Это к лучшему, по крайней мере, сейчас. Наверное, я слишком многого от тебя ждал. Кроме того, я не могу допустить, чтобы ты испортила следующий мотив, убив кого-то до того, как они увидят, что у меня есть в запасе. Быстро уловив смысл, Сакура тут же спросила: — А что именно ты задумал? Сакура наблюдала, как угрожающая улыбка Монокумы стала шире, когда медведь ответил: — О, давай не будем говорить обо мне. Давай поговорим о тебе ! В конце концов, ты обещала рассказать мне всё о своей маленькой ночевке с Аой Асахиной… или теперь это просто Хина? Клянусь, вы все дали себе самые глупые прозвища. Проклиная тот факт, что она попала в ещё одну ловушку Вдохновителя, и зная, что из этого нет выхода, Сакура неохотно проглотила свою гордость и противоречивые эмоции, когда она начала рассказывать Монокуме всё, что она узнала до сих пор.***
Мондо взглянул на Таку, увидев, насколько красным и истощенным был дежурный. И хотя байкер знал, что из-за того, что он полностью одет, он должен выглядеть ещё более растрепанным, он не мог перестать чувствовать уверенность в своей победе. — Должен сказать… ты выглядишь так, будто достиг предела своих возможностей… с таким лицом, — усмехнулся он, поправляя полотенце поверх помпадура. Он и не подозревал, что Така чувствовал себя так же уверенно, фыркая от притворного удовольствия. «Я мог бы сказать то же самое о тебе…» Дежурный выстрелил в ответ, бросив горячий взгляд на своего противника. Однако Мондо просто пожал плечами и откинулся на спинку кресла, отчаянно пытаясь доказать, что жара действует не столько на него, сколько на отличника. Увидев это, Така скрестил руки на груди и изо всех сил притворился, что сильная жара его тоже не беспокоит. Однако, несмотря на их мужественный внешний вид, они оба чувствовали жгучее ощущение пота, заливающего глаза, и болезненное покалывание от пара, обдававшего их тела. Тем не менее, их гордость требовала, чтобы они выдержали это суровое состязание, чего бы это ни стоило. Возможно, из-за этого Мондо ухмыльнулся про себя, прежде чем краешком глаза бросить взгляд на Таку и сказать: «Я думал, что кто-то вроде тебя знает пределы своих возможностей… как будто ты думаешь, что у тебя на самом деле есть мужество или что-то в этом роде…» Прежде чем он успел закончить, Така вскочил на ноги и направился к углям на другом конце сауны. Схватив ведерко с водой и окунув его в воду, он прорычал: «Не говори таких глупостей!» Легким движением запястья он выплеснул воду на угли, и тут же поднялся свежий пар. — Здесь слишком холодно!" - он едва успел крикнуть, как резко поднялась температура, заливая и его, и Мондо жестоким потоком жара. Они оба резко вдохнули, не понимая, что воздухом стало труднее дышать, их легкие горели, когда они вдыхали больше пара, чем кислорода. Однако ни один из них не мог признать поражение, и так уверенно, как только мог, Така промаршировал обратно на своё место рядом с Мондо и сел, глядя вперед, как будто всё было в порядке. Как только он почувствовал, как из его пор выступил новый слой пота, дежурный услышал рядом с собой насмешливое хихиканье. «Какой заботливый! Я тоже подумал, что стало слишком холодно… — попытался сказать байкер, но его оборвали. «Почему бы тебе не перестать изображать из себя крутого парня и просто признать своё поражение?» Така нагло парировал, даже не удосужившись взглянуть на своего противника. «Или твоя никчемная личность мешает тебе увидеть, насколько ты отстаешь от класса?» — Что, черт возьми, ты только что сказал?!" - Неудивительно, что Мондо взорвался, угрожающе глядя на Таку. «Хочешь умереть или что?!» Чувствуя себя более уверенно теперь, когда байкер начал трястись, Така усмехнулся, встал со своего места и обвиняюще указал на своего одноклассника. «Ты одеваешься небрежно, и ты в байкерской банде, которая может использовать только насилие для решения своих проблем! Это я должен спросить, есть ли у тебя настоящее мужество! Такие люди, как ты, которые оправдываются с самого начала, — не кто иные, как неудачники! Это непростительным!» Така был уверен, что его ждет очередной приступ безжалостных споров со стороны оппонента, и был готов подтвердить свою собственную точку зрения. Вытирая пот со лба, дежурный повернулся и посмотрел на Мондо, готовый и желающий доказать, насколько он силен. Вот тогда и произошло нечто странное. Вместо того, чтобы спорить или даже опровергать его, Мондо просто неподвижно смотрел вперед. Ошеломленный своим внезапным отсутствием страсти, Така не совсем понимал, что ему следует делать. Как раз когда он собирался продолжить читать лекцию своему однокласснику, он услышал тяжелый вздох. «Я не состою в банде байкеров. Я лидер банды байкеров. И у меня есть свои обязанности и цели как у лидера». Мондо говорил четко, но сердито, максимально конкретно подчеркивая свою позицию. «Я обязан вести за собой всех в Crazy Diamonds. Это было с тех пор, как мой брат… умер. Если бы воздух не был таким густым от пара, Така бы ахнул, услышав это. Вместо этого он просто вернулся на свое место и молчал, пока байкер продолжал. «У меня никогда не было хорошей семейной жизни… несмотря на это, мой брат делал всё возможное для нас обоих. Он стал причиной того, что банда собралась вместе… и я хотел быть таким же, как он». — Я вижу… твой брат… — всё, что смогла сказать Така, не более чем простое признание. Его слова вызвали жалкий смешок Мондо, который откинул голову назад и хлопнул себя ладонью по лицу. — А Чак… он, наверное, думает, что я неудачник, раз так себя веду… — сказал байкер тихо, но достаточно громко, чтобы Така смутился. — Э… Чак? Без предупреждения голова Мондо резко обернулась, и он закричал: «Он мальтиец! И он действительно умный! Он каждый день приносил мне газету, и я выгуливал его за это! Впервые с тех пор, как они встретились, Така почувствовал, как на его губах появилась легкая улыбка, сопровождаемая легким смешком. «Никогда не ожидал, что кто-то вроде тебя будет любить животных…» — Да пошел ты, мудак… — парировал байкер, сердито отводя взгляд, смущенный тем, что так резко закричал. Поняв, что его комментарий прозвучал слишком саркастически, Така откашлялся и повторил: «Он кажется очень умным… я имею в виду твою собаку». Услышав это, Мондо напрягся и опустил взгляд в пол. — Да, был, — ответил он уверенно, не поднимая глаз. — Но… Чака тоже больше нет… Всё желание спорить внезапно испарилось, пока Така молча слушал своего одноклассника. И где-то глубоко внутри часть его чувствовала вину за то, что заставил Мондо вызвать такие тяжелые воспоминания. Это осознание обрушилось на Таку, как будто его сбил товарный поезд, и он просто сказал: «О… прости…» Его слова оборвались, когда Мондо резко вскочил со своего места, крича в потолок: «Моя банда… Crazy Diamonds… это всё, что у меня осталось! Выживание банды полностью зависит от меня!» Переведя взгляд на Таку, байкер сузил глаза и закончил: «Я не отличник, у которого есть мозги! Я должен усердно работать над всем, что делаю, в отличие от такого гения, как ты! — Не смей мне такое говорить! Не путай меня с кем-то вроде этого! Я вовсе не гений!! Теперь настала очередь Мондо ошеломленно замолчать, озадаченный, когда Така повысил голос даже выше своего собственного. Несмотря на это, байкер не мог остановить своё любопытство, и ему не потребовалось много времени, чтобы спросить: «Но… если ты не гений… почему ты такой умный?» Тяжело вздохнув, Така потер виски и объяснил: «То, что кто-то получает отличные оценки, не означает, что он гений…» Как и ожидалось, ответ Мондо пришел в виде приподнятой брови и простого предложения: «…я не понимаю, что ты имеешь в виду». Пытаясь сделать освежительный вдох, несмотря на сильную жару, Така решил просветить своего одноклассника, несмотря на экстремальную ситуацию, в которой они оказались. «Ты слышал о бывшем премьер-министре Тораносукэ Ишимару, не так ли?» Мондо задумался на секунду, прежде чем ответить: «Э-э… разве это не тот парень, который присвоил деньги или что-то в этом роде?» — …Он мой дедушка. Взгляд байкера резко поднялся, и он широко раскрытыми глазами уставился на Таку, наблюдая, как дежурный молча опустил голову. Не в силах понять, как он должен отреагировать, узнав об этом, Мондо решил, что пока лучше просто помолчать. Но ему не пришлось долго ждать, прежде чем Така начал тихо бормотать. «Мой дедушка… он считался гением. Ему никогда не приходилось усердно работать для достижения своих целей, все они были для него естественными, — Така сделал небольшую паузу, — И из-за этого он не мог видеть, как окружающие презирали его. Они подозревали его в коррупции, и в конце концов всё, что он построил, рухнуло. Наряду с крахом своего бизнеса он влез в большие долги… что до сих пор влияет на мою семью». Только теперь подняв голову, Така сердито уставился вперед, словно столкнувшись с невидимым демоном. "Ты понимаешь? Умный, но ленивый человек, который не знает, как приложить усилия к своей работе, всегда терпит неудачу! Я не из этих людей!» Ещё раз поднявшись на ноги, он сжал кулаки и продолжил: «Я уверен, что с упорным трудом и чистой совестью я смогу изменить эту страну!..» Внезапно чья-то рука хлопнула его по плечу, заставив его замолчать. Повернувшись, чтобы проследить за рукой обратно к её владельцу, Така был потрясен, увидев заплаканного Мондо, смотрящего прямо ему в глаза. «Ты… у тебя тоже было много трудностей, не так ли?!» — заревел байкер, по его щекам потекли горячие слезы. Потрясенный, Така почувствовал, как слезы скапливаются в его собственных глазах, когда он едва смог произнести: «...Т-ты плачешь...из-за меня ?! Когда двое мужественных мужчин почувствовали, что наконец-то пришли к некоторому пониманию, громкий и внезапный удар вернул их обоих к реальности. Их головы резко повернулись, чтобы посмотреть на теперь открытую дверь сауны, и оба были потрясены, когда рыжеволосая фигура, одетая только в полотенце, нагло вошла в наполненную паром комнату.***
«…Я рад, что у нас был этот разговор! И я думаю, что мы добились большого прогресса с тобой этим вечером! Очень скоро увидимся снова на ещё одном сеансе терапии!» Монокума сказал Сакуре, когда та открыла ставни, ведущие обратно на второй этаж. Сакура была рада, что её разговор с медведем подошёл к концу. Она рассказала сумасшедшему медведю абсолютно всё, что могла вспомнить о своих одноклассниках. Всё, от личных привычек до возможной слабости, Сакуре даже пришлось рассказать Монокуме, как именно прошла её ночевка с Хиной, в мучительных подробностях. Всё это время Монокума действовал как психиатр, время от времени спрашивая мастера боевых искусств: «И что ты при этом чувствуешь?». Это заставило кровь Сакуры закипеть, и казалось, что медведю нравилось наблюдать, как она корчится от всех словесных оскорблений. Не говоря уже о вине, которая грозила настигнуть её за предательство друзей. — По крайней мере, всё закончилось… пока. Она знала, что Монокума скоро снова позовёт её, и мастер боевых искусств спрашивала, как долго она сможет жить со своей виной, прежде чем она сделает что-нибудь глупое… например, признается в правде своим одноклассникам. Отгоняя на время эти мысли, она прошла по открытой лестнице и услышала тяжелый стук опускаемых ставней. Взглянув через плечо, она увидела, что медведь остался на противоположной стороне и начал вперевалку пробираться обратно наверх, прежде чем резко остановиться. — О, и я забыл упомянуть кое-что… — выкрикнул Монокума, не позволяя ей уйти. «Сделай мне одолжение и сосредоточь особое внимание на Джунко Эношиме . Она ведёт себя немного не как обычно, и это меня немного беспокоит». Хотя Сакура могла полностью понять, почему медведь хочет, чтобы она следила за человеком, который помешал первой казни, что-то в том, как медведь произнес имя её одноклассника, заставило её похолодеть. Она хотела спросить причину такого подозрения, но решила просто кивнуть и покончить с медведем. — Хороший крот, — сказал Монокума, словно поздравляя щенка с газетой. "Ну хорошо тогда! До скорого!!" Не говоря больше ни слова, медведь побежал по лестнице и скрылся за углом. Сакура не могла не чувствовать облегчение, но в то же время растерянность. «…Джунко Эношима. Что она могла скрывать?***
— Ладно, хватит этого дерьма!" - Леон Кувата крикнул своим потным одноклассникам, позволив двери сауны закрыться за собой, прежде чем сделать еще один шаг к ним. — Вы двое убираетесь отсюда к чертям, или я затащу… обоих………Мондо, ты плачешь?!» Внезапно осознав ситуацию, Мондо покачал головой и яростно вытер влагу с лица. «Ч-черт возьми, нет! Это просто пот, придурок!» он защищался, восстанавливая свой мужественный фасад. — Какого черта ты вообще здесь делаешь? Ты испортил нам момент!» «Хорошо, закончите снаружи! Пора выходить!» Леон выстрелил в ответ, яростно указывая на дверь. Именно в это время Леон с грустью вспомнил, что Мондо, помимо вспыльчивости, не любил, когда им командуют. Он хотел быть с ними строгим и попытаться убедить их обоих, что их соревнование по измерению члена может быть решено завтра, но, к сожалению, похоже, он сделал прямо противоположное. «Ты сукин сын… Ты думаешь, что можешь прийти сюда и командовать нами, как будто ты здесь хозяин?!» Мондо закипел, повернувшись лицом к ведру с водой, прежде чем окунуть его и выплеснуть ещё воды на угли. «Мы даже близко не подошли к завершению этого!» Чувствуя силу жара на себе, Леон попытался изобразить хладнокровие, начать игру слов, и скрестил руки на груди, прежде чем сказать: «Ребята, знаете, как долго вы здесь находитесь?» Озадаченный внезапным вопросом, Мондо бесцельно огляделся, пытаясь найти ответ. — Э… 20 минут или около того? «Почти три часа !» — закричал Леон, тут же пожалев, что повысил голос. «Правда, ты уверен, что тебя не жарко или что-то в этом роде?» — спросил Така, совершенно не обращая внимания на беспокойство своего одноклассника. В ответ Леон схватил лицо обеими руками и застонал. "Нет! В любом случае, сейчас это не проблема!» — настаивал звезда бейсбола, вытирая только что образовавшийся пот. Несмотря на то, что он вел себя так, будто это его не касалось, по правде говоря, сильная жара быстро изнашивала его и без того истощенное тело. Не говоря уже о том, что без прикрывающей его рубашки синяки на его животе были почти полностью видны. Однако не то чтобы Мондо или Така это заметили. Не желая оставаться в сауне дольше, чем нужно, бейсболист указал на дверь и рассуждал: «Если вы, ребята, останетесь здесь дольше, вы подвергнете свою жизнь риску!» При упоминании об этом казалось, что разум начал возвращаться к Таке, потому что он немного опустил взгляд, прежде чем повернуться к Мондо и сказать: «Он действительно прав. Возможно, мы должны…». — Нам не нужны поблажки, чувак! — прервал его байкер, хлопнув его по плечу. «Мы решили покончить с этим, и это то, что мы должны сделать! Мы, мужчины, не можем отступить перед вызовом! Только лентяй сдался бы, зайдя так далеко!» Легкий вздох вырвался у Таки, когда он услышал слова Мондо. Глядя на решительное лицо байкера, отличник внезапно почувствовал, что к нему возвращается страсть, и решительно напряг черты лица. — Да… да, ты прав! Совершенно верно! Было бы небрежно с нашей стороны сдаваться сейчас! И ни один из нас не лентяй! — подтвердил Така, тоже положив руку на плечо Мондо. Уверенно улыбаясь, Мондо расхохотался и сказал: «Вот это дух! Давай отдадим всё, что у нас есть!» Как один, они вдвоем разразились гармоничным самоуверенным смехом, оставив Леона ошеломленным и сбитым с толку. Его план провалился после того, как он провел в сауне всего одну минуту! «О, давайте, ребята! Вы не серьезно! Что, если вы оба потеряете сознание из-за конкурса по измерению члена?!» — запротестовал Леон, наконец, озвучив то, чем на самом деле было их соревнование. — Не волнуйся, — попыталась успокоить его Така, улыбаясь так же уверенно, как байкер. — Мы обязательно уйдем, прежде чем это произойдет… «А если нет?! Что тогда происходит?! — настаивал бейсболист. Громко застонав, Мондо пренебрежительно махнул рукой, прежде чем повернуться спиной к Леону и сказать: «Если хочешь уйти, уходи. Всё равно ты нам здесь больше не нужен. Возвращайся в свою комнату и делай что хочешь. Леон не мог понять причину, почему пренебрежительное отношение байкера зажгло что-то глубоко внутри него, и он почувствовал, как пламя гнева поднимается и полностью поглощает его рассудок. «Слушайте, тупые идиоты! Я не собираюсь нести ответственность за то, что у вас двоих случился тепловой удар. Так что перестаньте быть такими глупыми и убирайтесь к черту из сауны! После этого заявления последовала долгая пауза, и на мгновение Леону показалось, что он, возможно, наконец-то до них достучался. Однако в тот момент, когда Мондо обернулся и посмотрел на него, он понял, что совершил фатальную ошибку в своих суждениях. — И что, черт возьми, это должно означать, а? — буркнул байкер, делая несколько шагов к Леону. — И какого черта ты будешь нести за это ответственность, если это произойдет? Его кровь всё ещё кипела, Леон не мог удержаться от ответа: «Я не знаю, может быть, из-за того, что я был ответственен за то, что случилось с Саякой, хотя это не было моей виной!!!» Ошарашенный этой внезапной вспышкой, Мондо позволил замешательству исказить черты лица. — Ч-что… что, черт возьми, это должно означать? Какое это имеет отношение ко всему этому?» «Потому что это та же самая ерунда, за которую меня чуть не казнили раньше!» Леон практически закричал, тяжело дыша из-за жары. «Как ты думаешь, кто будет наказан, если никто не вытащит ваши тупые задницы из бани, а? Мне! Вот кому! И больше я этого не переживу !» Закончив свою тираду, Леон заметил, что у него не только одышка, но и что его ноги слегка подкашиваются. Из-за того, что большую часть дня он ничего не ел, в сочетании с сильным жаром в сауне, его силы быстро угасали, и ему нужно было как можно скорее вывести этих придурков. Однако, вместо того, чтобы его одноклассники поняли его бедственное положение, разъяренный Мондо внезапно схватил его за плечи. — Это единственная причина, по которой ты пришел сюда, а?! Потому что ты беспокоишься о себе! Это оно?!" Вздрогнув от крепкой хватки байкера, Леон храбро отмахнулся и возразил: «Нет! Э-это не… это было не единственное…». "Заткнись! Я не хочу больше слышать никаких оправданий! Такая киска, как ты, не заслуживает того, чтобы следить за нашей битвой! Убирайся отсюда, пока мне не пришлось тебя вышвырнуть! – пригрозил байкер. Прежде чем Леон успел возразить, Мондо оттолкнул его и повернулся к нему спиной. Чувствуя отчаяние и желая хотя бы попытаться объясниться, бейсболист протянул руку и схватил рукав куртки Мондо. "Просто слушай! Я не пытаюсь…». «Я думал, что сказал тебе ИДТИ НА ХУЙ!! ” Прежде чем Леон понял, что происходит, локоть Мондо отлетел назад и ударил его прямо в живот. Хуже того, он попал бейсболисту в центр самого большого синяка на его туловище. «Кхххх!!» Всё тело Леона содрогнулось, когда боль от удара поглотила его. Он зашипел и отчаянно попытался набрать воздуха в легкие, но сочетание боли, силы удара и ограниченного воздуха в сауне сделало это невозможным. Его тело потеряло то немногое, что в нем было, и он рухнул на пол. Мгновением позже он был удивлен, услышав резкий оклик Мондо. "Вот дерьмо! Леон! Леон !» Бейсболист почувствовал, как они хватают его и трясут, вызывая еще один приступ боли в его и без того убитом горем теле. "Давай, мужик! Не делай так! Давай вставай блядь, тупой сукин сын!» Это было последнее, что Леон услышал перед тем, как тьма поглотила его.***
— Ладно, ещё немного… вот! Чихиро закончила вводить последний код основного программирования, над которым она работала всю ночь. Её усталые глаза были полуоткрыты и налиты кровью, но она всё же заставила себя прочитать код, который только что закончила вычислять. «Всё должно быть… в порядке…» тихо сказала она, зевнув, когда она медленно переместила руку к клавише «ввод». «А теперь… последнее… испытание…» Щелкнув пальцем по кнопке, экран полностью заряженного ноутбука внезапно почернел. На лице Чихиро отразилось потрясение, и её усталый разум отчаянно пытался понять, как или почему её программа не работала. «Возможно, это… отсутствие… подключения… или, может быть… код… имеет… ошибку… нужно… чтобы…» Прежде чем она осознала это, она положила голову на руки и медленно погрузилась в мирный сон, её мозг всё еще пытался понять, почему её программа не среагировала, как должна была. Однако менее чем через мгновение после того, как она потеряла сознание, экран ноутбука резко вспыхнул и появился зеленый фон. А потом, медленно появляясь в центре, вдруг появилось лицо некоего Абсолютного Программиста. «……………Приятно наконец познакомиться с вами, Мастер».