Никогда не говори никогда

"Где она? Я сказал ей не опаздывать, но, похоже, она не послушала меня, — громко сказал сам себе председатель Дисциплинарного комитета Ишимару, уже заполняя бумажку со штрафом, чтобы отдать её Селесте, как только она придёт. Однако даже он понимал, что этих разноцветных бумажечек будет недостаточно, чтобы держать всех в порядке в долгосрочной перспективе. « Мне нужно будет разработать какую-то форму задержания для нарушителей. Жесткого разговора может быть достаточно, но я боюсь, что он не будет эффективным для всех. Кроме того, принудительное задержание было бы проблемой, не то чтобы я не смог… В этот момент Така услышал отчетливый стук каблуков по линолеуму и поднял голову, чтобы увидеть, как Селеста наконец поднялась на третий этаж. Сначала Председатель Дисциплинарного Комитета не заметил ничего необычного, пока не увидел, что она снова нанесла макияж, и он мог сказать это только потому, что видел её всего несколько минут назад. Така мгновенно сообразил, что, возможно, причиной её первоначального опоздания было желание повторно нанести тональный крем, хотя это не было оправданием. «Спасибо, что присоединились к нам, мисс Люденберг. С вашей дополнительной помощью мы закончим исследование этого этажа в течение часа!" — вежливо сказал он, на что она только уставилась на него. Он заметил, что её глаза были довольно пустыми, но что-то ещё блестело за её малиновыми радужками, когда он говорил с ней. Обладая позитивным настроем, Така предпочел поверить, что блеск был проявлением стыда и смущения, поскольку она явно молчала из-за того, что не так давно была унижена. Решив, что лучше её успокоить, Председатель Дисциплинарного Комитета громко откашлялся, прежде чем обратиться к ней. «Я рад видеть, что вы признали свою ошибку и решили больше не позориться», — сказал он с сердечным смехом, уверяя её, что она сделала правильный выбор. В ответ Селеста закрыла глаза и глубоко вздохнула, очевидно, всё ещё смущенная и, возможно, недовольная собой из-за того, что Така заметил, что её ногти в настоящее время впиваются в ладони. — В самом деле… Я больше не буду позориться, — медленно повторила она обычным тоном, слегка приглушенным, вероятно, из-за смущения. Вот почему мгновение спустя она наконец, казалось, взяла себя в руки и вернула себе некоторую царственность, которую обычно показывала. Переплетя пальцы и опершись подбородком на костяшки пальцев, она широко улыбнулась и закончила: «Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы сбежать из этого места». Председатель Дисциплинарного комитета Ишимару наполнился гордостью, услышав эти слова. Было очевидно, что его общение с ней несколько минут назад уже посеяло глубокие семена вдохновения, которые, как он знал, в конечном итоге приведут её к тому, чтобы стать тем человеком, которым она должна была быть. « Если бы я только мог так же легко общаться с другими, как с ней… возможно, строгий разговор был бы лучше, чем задержание, в конце концов! Если я могу разобраться с таким враждебно настроенным человеком, как мисс Люденберг, то, конечно же, я смогу сделать то же самое и со всеми остальными! Мой путь ясен! ” Вдохновленный своим новым идеалом, Така решил, что лучшим мотиватором будет поощрение, и сказал: «Я рад это слышать! Найдем выход вместе! Идите и ищите, где хотите, я останусь здесь охранять лестницу, чтобы никто не ушел, пока не закончится расследование!» Услышав это, улыбка Селесты на мгновение дрогнула, и она украдкой бросила взгляд назад, на лестницу. Однако она почти сразу поправилась и сказала: «Понятно. Тогда я пока начну с этой комнаты. Не дожидаясь его разрешения, она подошла к двери комнаты отдыха и распахнула её, шагнула внутрь и тихо закрыла за собой дверь. Как только она ушла, Така не мог не кивнуть самому себе. Только когда он начал убирать свой розовый блокнот, он заметил, что не отдал ей бумажку, которую уже написал ей минуту назад. Однако, в отличие от обычного, он не мог просто броситься за ней и вершить правосудие. Ведь если он покинет свой пост и кто-нибудь проскользнет мимо него, кто знает, какие вещи они могут совершить! «Я уверен, что она скоро закончит осмотр комнаты, и тогда я смогу передать ей её. Если бы я не был председателем Дисциплинарного комитета, я, возможно, был бы готов отказаться от штрафа из-за её приятного отношения. Однако я должен быть беспристрастным и выполнять свой долг, независимо от того, насколько меня впечатлило её превращение в образцовую ученицу!» — сказал он вслух про себя с уверенной улыбкой на губах. — Всё идет гладко, я не сомневаюсь, что под моим наблюдением больше не произойдет никаких предательств… Внезапно в противоположном конце зала раздалось громкое шарканье, мгновенно привлекшее внимание Таки. Прислушавшись, он мог сказать, что он не совсем бежал, но и явно не шел! Его взгляд метнулся, и он окинул взглядом коридор как раз вовремя, чтобы увидеть Леона и Саяку, торопливо пробирающихся из-за угла. Оторвав розовую записку, предназначенную для Селесты, и сунув её в карман рубашки, он тут же принялся писать другую в своем блокноте с розовыми страничками. Он заметил, что Леон и Саяка заметно напряглись, когда увидели его, но он решил, что это произошло из-за разоблачения их предыдущих прискорбных действий. И как только они увидели, что он их увидел, они, очевидно, поняли, что им нужно предстать перед ним, чтобы быть наказанными. Медленно, в том темпе, в котором они должны были двигаться всё это время, они подошли к нему. «Эй, Така! Мы думаем, что нашли что-то важное!» Леон закричал, когда они приблизились к нему, очевидно, отказываясь называть дежурного своим титулом председателя Дисциплинарного комитета. Как только они оказались на приличном расстоянии, Така, не теряя времени, сделал им выговор. «Саяка! Леон! Спешка по коридорам недопустима в школьной среде! Вы можете навредить себе или другим! Не говоря уже о том, что кричать на кого-то в таком тоне! Что вы можете сказать в своё… оправдание? Вместо ответа они подняли маленькую картинку, от одного только взгляда глаза Таки расширились. В этом кадре стоял его бывший друг… Мондо, а также Леон и Чихиро. Все они улыбались… с веселым выражением на лицах. Пока он продолжал смотреть на неё, красные радужки Таки сосредоточились на образе его бывшего друга… необъяснимый дискомфорт начал нарастать внутри. Така протянул руку, молча требуя подержать фотографию, пока Леон не передал её ему. Как только он оказался в его руках, дежурный внимательно посмотрел на неё, на его лице отразилось страдальческое выражение, когда он был вынужден признать содержание картинки. — Мы не совсем уверены, что это может означать, — сказала ему Саяка, пытаясь объяснить. «Леон не помнит, чтобы это когда-либо происходило, но мы думаем, что должны показать это…». "Где вы это взяли?" — перебил Така, не в силах оторвать глаз от фотографии. Леон и Саяка переглянулись, прежде чем бейсболист ответил: «Э-э, в кладовке художественной комнаты? Какая разница?" Вопрос Леона повис в воздухе, пока Така продолжал слепо смотреть на картинку. Он не мог отвести взгляда от счастливого лица Мондо. Казалось, он прекрасно проводил время в своей жизни... как будто его не заботило ничего... особенно чье-то чувство по поводу полного предательства, которое он совершил! Как он смеет выглядеть таким довольным собой! Неужели ему было всё равно, что его действия будут иметь необратимые последствия?! Как он мог зависать рядом с Леоном и Чихиро, делая вид, что всё в порядке… особенно после того, что он сделал?! Незаметно для него, руки Таки задрожали, когда он схватил фотографию. Его зубы крепко стиснулись, и его белая аура внезапно вспыхнула, пламя в его глазах бушевало, когда он смотрел на оскорбительную фотографию. — Эй, Така? Ты в порядке-?" - Леон попытался спросить, прежде чем его оборвал ужасный рвущийся звук. Саяка ахнула, когда они с Леоном были вынуждены смотреть, как Така резко разорвал картинку пополам. И на этом он не остановился, разрывая каждую половину на четверти, а те четверти ещё на 8 кусков, продолжая разрывать фото на всё более мелкие кусочки прямо у них на глазах. "Что делаешь?! Остановись!" — взвизгнул поп-айдол, рванувшись вперед, чтобы попытаться помешать ему уничтожить их первую ценную подсказку. Однако она потеряла равновесие и смогла упасть только вперед. К счастью, рефлексы Леона спасли её от падения на пол, и ей пришлось вцепиться в него, чтобы удержаться в вертикальном положении. Им обоим потребовалось мгновение, чтобы вернуть её в вертикальное положение, но к тому времени было уже слишком поздно. Этого небольшого времени хватило Таке, чтобы разорвать фотографию на мелкие кусочки. Выражение их лиц сменилось гневом, когда дежурный крепко сжал кусочки в руках, некоторые из них валялись на полу под ним, где он стоял. «Какого хрена , чувак?!» — закричал Леон, и единственное, что удерживало его от душить Таку, — это то, что ему приходилось поддерживать Саяку. «Зачем ты это сделал?! Мы могли бы использовать его, чтобы…?! "Язык!" - Председатель Дисциплинарного комитета Ишимару крикнул ему в ответ, мгновенно заставив бейсболиста замолчать. «Вне зависимости от ситуации оскорбительные выражения запрещены! Я напишу вам выговор позже!» Не дожидаясь их ответа, Така обошел их и толкнул дверь в комнату отдыха. Войдя внутрь, Леон и Саяка отчаянно пытались не отставать от него, дежурный прошел к ближайшему мусорному баку, прежде чем повернуться к ним лицом. «Что касается… фотографии!» — сказал он, держа куски над мусорным ведром на мгновение, прежде чем агрессивно швырнуть их на дно мусорки. «Очевидно, что это подделка, и поэтому её нужно утилизировать!» — Это не тебе решать!" - Саяка закричала на него, в уголках её глаз выступили слезы, когда она уставилась на мусорное ведро. «Наконец-то мы нашли настоящую подсказку, которая могла бы помочь нам выяснить, что здесь происходит! Как ты мог просто…?! «Не вздумай возражать мне! Я тот, кто отвечает за безопасность каждого!» — крикнул ей председатель Дисциплинарного комитета Ишимару, его аура вспыхнула, когда он продолжил. «Раз Леон не помнит об этом, то это явно подделка и поэтому это не поможет нам выбраться из школы! Очевидно, Монокума подбросил её, чтобы попытаться запутать нас, что, очевидно, и произошло! И поэтому, чтобы уменьшить шансы на то, что мы отклонимся от поиска истины, её нужно было уничтожить! Это так просто!» На протяжении всей лекции Саяка и Леон становились всё более и более взволнованными. Их взгляды сузились, и казалось, что они готовы задушить его. Незадолго до того, как показалось, что они вот-вот взорвутся, позади них раздался знакомый голос. — И кто, черт возьми, умер и сделал тебя королем, придурок?! Все они повернулись и увидели Джунко, стоящую в дверях и свирепо смотрящую на Таку. Она немедленно подошла к нему, топая каблуками при каждом мощном шаге, пока не встала между ним, Саякой и Леоном. Ещё до того, как она успела заговорить, Така показал две розовых бумажки из-за её грубой лексики, которые она выхватила у него из рук и сунула в карман блузки. Глядя на него угрожающе, она кипела: — То, что Монокумы нет рядом, не означает, что ты можешь вести себя так, как будто это место принадлежит тебе. Ты вышел из-под контроля, Така. И рано или поздно ты собираешься…». Она немедленно замолчала, когда дежурный резко поднял руку прямо перед её лицом, жестом призывая её к тишине. Медленно опустив руку, он посмотрел на неё горящими глазами и сказал: «Всё, что я делаю, — это следую школьным правилам. Не больше, не меньше." — Да, за исключением того, что ты разорвал единственную зацепку, которую мы нашли в этом чертовом месте! — возразил Леон, сердито указывая на мусорное ведро. Растерянное выражение появилось на лице Джунко, когда она взглянула на мусорное ведро. — Что именно он порвал? — прямо спросила она Леона, больше не утруждая себя разговором с Такой. "Фото. На нем было видно, как Чихиро, Леон и Мондо веселятся в школе, — сообщила ей Саяка, прежде чем бросить взгляд на Таку. «Мы хотели показать это всем, но кто-то подумал, что это подделка и…». «Подождите, ребята, вы нашли фотографию?! Типо реальное фото?! Например, что-то, что мы могли бы использовать, чтобы попытаться выяснить, почему мы здесь в ловушке?! — вмешалась Джунко, удивление отразилось на её лице. Мало того, в её голосе звучала нотка отчаяния. Но всё это исчезло, превратившись в гнев, когда она повернулась лицом к Таке, её глаза опасно сузились. — И ты порвал её?! Несмотря на то, что она была очень враждебной, Джунко всё ещё не нарушала никаких правил, поэтому, как бы неуважительно она ни вела себя, Така знала, что будет справедливо ответить на её вопрос. — Да, действительно, — сказал он почти слишком гордо. «Как я объяснял мисс Майзоно и мистеру Кувате, она явно была подброшена Монокумой и, следовательно, была подделкой. Я сделал всё необходимое, чтобы сохранить стабильность, пока мы остаемся здесь в ловушке». Услышав это, Джунко казалась совершенно ошеломленной, её рот был открыт, когда она пыталась обдумать его доводы. В конце концов, она покачала головой и громко застонала, прежде чем закричать: «И ты не думал, что было бы несправедливо решать всё это самостоятельно?! Почему ты вообще подумал об этом?.. «Извините, что прерываю, но я должен признать, что мне тоже довольно любопытно». Внезапно все повернулись и увидели Селесту, которая всё это время стояла возле стойки с журналами и медленно приближалась к ним. Така забыл, что она была в комнате отдыха, а остальные трое даже не заметили её, так как были заняты спором с дежурным. «Почему ты почувствовал необходимость разорвать фотографию на части?» — сказала она прямо, но с оттенком озорства в голосе. — Это не связано с тем фактом, что в нем был твой бывший друг, не так ли? Непреднамеренно председатель Дисциплинарного комитета Ишимару вздрогнул, услышав этот очень острый вопрос. Однако этого было недостаточно, чтобы заставить его отказаться от того, что, как он знал, было его долгом. И поэтому, отбросив в сторону все бурлящие эмоции, которые грозили настигнуть его из-за этого комментария, он просто от души рассмеялся и ответил: «Конечно, нет! Я просто не хотел, чтобы это кого-то смутило, поэтому я решил сделать то, что считал необходимым как Председатель Дисциплинарного комитета!» Хотя Саяка, Леон и Джунко скептически смотрели на него, он знал, что всё, что он сказал, было правдой. Да, он был немного измотан в тот самый момент, когда это произошло, но это не меняет того факта, что он поступил правильно, уничтожив вводящие в заблуждение улики! — Понятно, — сказала Селеста в ответ, прежде чем бросить на него косой взгляд. «Однако это всё равно не меняет того факта, что ты не позволил остальным из нас посмотреть на фотографию. Я считаю, что это должно было быть представлено всем, когда мы все снова встретились, чтобы обсудить наше расследование. Вот почему нас всех привели сюда, не так ли? Использовать это время для расследования, пока Монокума не сможет вмешаться. И снова Така почувствовала легкую дрожь, когда она высказала свое мнение. Она определенно умела говорить и знала, какие вопросы задавать. Возможно, суровый разговор оказался не таким эффективным, как он сначала предполагал. Однако в любом случае она забывала свое место, и это нужно было немедленно исправить, если он хотел хоть немного удержать всех в узде. «Это было бы недопустимо! Позволить поддельной улике повлиять на наши решения было бы верхом глупости!" — настаивал он, надеясь, что она поймет свою глупость. Однако, когда она просто стояла там, как будто спрашивая другую причину, Така был вынужден дать другой ответ. «Не говоря уже о том, что его нашли мисс Майзоно и мистер Кувата, чьи действия в последнее время не самые уважительные!» При упоминании об их преступлениях Леон и Саяка не только съежились, но и усмехнулись, явно недовольные тем, как на них смотрят. В то же время, Джунко, казалось, загорелась, чтобы защитить их, её небесно-голубые радужки опасно сузились. Однако, ко всеобщему удивлению, кто-то ещё встал на их защиту. «Я не понимаю, какое это имеет отношение к их открытию», — легко опровергла Селеста, вызвав шок у всех присутствующих. «Хотя в прошлом они сделали плохой выбор, это не означает, что мы можем дискредитировать найденные ими доказательства. Поступать так было бы грубо и глупо». После слов Селесты последовало несколько мгновений тишины, казалось, никто не мог их понять. До этого момента азартный игрок не жалела ни одного доброго слова ни в адрес Саяки, ни в адрес Леона. И тем не менее, она была здесь, говоря, что их находка столь же правдоподобна, как если бы она была сделана ею или кем-то ещё в школе. На самом деле было немного страшно слышать, как она их защищает, учитывая, что она никогда не стеснялась в словах, когда дело доходило до того, кого винить. К несчастью для неё, в любом случае, её рассуждения не пробили дерзкую позицию Таки по этому вопросу, когда он ответил: «Независимо от этого, что сделано, то сделано! Мы можем обсудить важность фотографии позже, если это необходимо! А пока я предлагаю всем вам вернуться к исследованию оставшейся части этого этажа! Я буду снаружи и буду смотреть за лестницей! И с этими словами Така протопал мимо них и направился к двери в коридор, больше не заинтересованный в обсуждении с ними этого вопроса. Однако незадолго до того, как оно покинуло его поле зрения, он в последний раз взглянул на мусорное ведро. « Я должен был избавиться от этой фотографии! Я сделал это, чтобы защитить всех! Это всё для общего блага всех, кто здесь заперт! Это не имеет ничего общего с моими личными чувствами! Ничего такого! ” С этой мыслью, воодушевившей его, Председатель Дисциплинарного Комитета удалился.

***

Пока Така выкрикивал свои требования и уходил впереди них, Саяка и Леон уже приготовились рыться в мусорном баке. Однако, прежде чем они успели это сделать, Джунко встала перед ними и прошептала: «Сейчас нет смысла преследовать его. Если Така увидит, что у нас что-то осталось, нас ждет нечто большее, чем просто записочка. Давайте пока уйдем отсюда, а потом вернемся за картинкой». «Хорошо, но что, если он заберет часть её с собой или что-то в этом роде после того, как мы уйдем?» — спросил Леон, не в силах оторвать гневный взгляд от двери, через которую вышел дежурный. «Мы просто должны воспользоваться этим шансом. Если мы попытаемся добраться до него сейчас, будет только хуже, — настаивала Джунко, быстро украдкой поглядывая на дверь, чтобы убедиться, что Така не подслушивает. — Поверь мне, я тоже зла, но есть мало что ещё мы можем сделать прямо сейчас». Леон перевел взгляд и сердито уставился на мусорное ведро, как будто не в силах принять решение. Только когда бейсболист почувствовал, что кто-то дергает его за воротник, он, наконец, оторвал взгляд и увидел, что Саяка пристально смотрит на него. — Она права, Леон. Кроме того… нам вообще не следовало идти с этим к Таке. Леон тоже вздрогнул от слов поп-айдола, вспомнив, что, спеша показать кому-то фотографию, он особо не подумал о том, кому передает её. Волна вины настигла его, и он медленно начал успокаиваться. — Ты права… извини. “ — Я тоже должна была подумать сначала, — тут же настаивала Саяка, увидев в его глазах вину. «И, прежде всего, это не ваша вина, что он разорвал фотографию», сказала им Джунко, бросив последний взгляд на дверь. «И мы не можем ничего изменить сейчас…». «Сосредоточьтесь на том, что мы можем сделать, верно? — сказала поп-айдол с понимающей улыбкой. Почему-то даже в этой безнадежной ситуации её улыбка была искренней. Или, по крайней мере, так казалось. Тем не менее, когда Саяка улыбнулась им, Леон почувствовал, что его заботы исчезают, и он ответил взаимностью, что, в свою очередь, также придало ей силы. Даже не осознавая этого, они становились опорой друг для друга, что было крайне необходимо во время правления Таки в качестве Чемпионом Смотрителем или как он там себя называл. На мгновение показалось, что Джунко собиралась спросить, откуда она знает, что собиралась сказать, но вместо этого она покачала головой и улыбнулась: «Правильно! Пойдем посмотрим, что ещё есть на этом этаже!» «Я полагаю, что останусь здесь на какое-то время, если все согласны», — вмешалась Селеста, заставив их понять, что они фактически исключили её из разговора. — Я ещё не закончил осматривать эту комнату, когда начался переполох, так что я последую за вами позже. Никто из них не ожидал, что она и дальше будет так… мила с ними, особенно после того, как Така ушел. Конечно, сейчас у всех них была общая неудовлетворенность дежурным, но ей все равно было странно вести себя с ними так небрежно. Джунко, в частности, озадаченно посмотрела на неё, не уверенная, что игрок действительно честен с ними. Саяка, с другой стороны, могла только скептически взглянуть, чувствуя, что сегодня с Селестой определенно что-то не так. И Леон был настолько сбит с толку тем фактом, что она вообще с ними заговорила, что не знал, что сказать. — Э… точно? — всё, что смог выдавить Леон, всё ещё недовольный тем, как вежливо она с ними обращается. «Да. Увидимся позже в кафетерии», — закончила Селеста, прежде чем повернуться и вернуться к стойке с журналами, взяв каталог, который, казалось, имел готические черты. Саяка и Леон посмотрели на Джунко, молча надеясь, что она знает о внезапном изменении отношения игрока. Однако всё, что смогла показать им модница, это смущенное пожимание плечами и последний обеспокоенный взгляд, когда они направились к дверному проему. Медленно и осторожно Саяка, Леон и Джунко вышли из комнаты и направились в противоположный конец коридора, оставив Селесту в комнате совершенно одну. Как только она почувствовала, что прошло много времени, азартный игрок положила журнал, который она просматривала, и тихо подошла к мусорному баку. Когда она взглянула на множество фрагментов разорванной фотографии, её губы озарила злая улыбка.

***

«О… теперь это интересно», — сказала настоящая Джунко, сидя за своим столом в комнате наблюдения и глядя на монитор комнаты отдыха, наблюдая, как вся сцена разыгрывается в реальном времени. Пока она молча наблюдала, её руки работали над складыванием бумажного цветка оригами, который она закончила всего за несколько секунд, прежде чем положить его в стопку из почти двадцати или около того уже сделанных бумажных цветов. Положив этот цветок, она потянулась за другой бумагой и продолжила аккуратно складывать, даже не глядя на свои руки, завороженная изображением на экране. У Джунко особенно закружилась голова, когда она увидела, как Така разорвал компрометирующую фотографию, о которой она не знала, что она всё ещё находится в здании. «Полагаю, я сделала правильный выбор, назначив его своим помощником», — сказала себе Сексуальная Учительница Джунко, переключившись с личности скуки своей нынешней личности, но продолжая складывать цветы оригами. «Если бы всем было позволено увидеть эту фотографию, это могло бы частично отменить стирание памяти. И это могло иметь катастрофические последствия». «Ага-ага! Здорово, что Мистер Заноза В Заднице разобрался с этим за меня! Таким образом, мне не нужно делать это самой! Ура!" - Милая Джунко заговорила, снова переключившись из-за сильной скуки и, возможно, голода, так как её желудок заурчал. Похлопав себя по животу, кукловод положила теперь законченный цветок оригами в руку, прежде чем полезть в свой мини-холодильник и вытащить чашку с пудингом. Разорвав его, она на мгновение посмотрела на него и сказала: «Здравствуй, тьма, мой старый друг…» С безрассудной энергией Джунко проглотила содержимое чашки, закончив как раз вовремя, чтобы увидеть, как Селеста наклонилась над мусорным баком в комнате отдыха. Вид отчаянно-злого выражения лица игрока вызвал волны удовольствия по телу Джунко, и она задрожала, когда сказала: «Думаю, сейчас самое время представить следующий мотив…» Переведя взгляд на своё кресло, она усмехнулась, приготовив сумку, до краев наполненную деньгами, которые, наконец, будут использованы по назначению.

***

«Вау… что это?!» Макото вошел в комнату в конце коридора третьего этажа, где громко гудела большая цилиндрическая машина. Глядя на неё с недоумением, счастливчик никак не мог догадаться, для чего она нужна. — Может быть, это машина времени? — шутливо сказал он себе вслух, пожимая плечами. — Вообще-то, я думаю, это очиститель воздуха. «Ааааа!» - Макото вскрикнул, подняв глаза и увидев Кёко, стоящую на дорожке возле верхней части устройства, и её лиловые радужки смотрели на него сверху вниз. — Боже, Кёко! Ты напугал меня до чертиков! «Извини, это не было моим намерением», — быстро извинилась она, продолжая смотреть на то, что она идентифицировала как очиститель воздуха. Ещё через несколько мгновений она направилась к ближайшей лестнице и спустилась туда, где её с нетерпением ждал Макото. — В любом случае, я думаю, что закончила осмотр этой комнаты. Хотя, я немного обеспокоена…» Закончив, она ещё раз украдкой взглянула на очиститель воздуха, побудив и Макото посмотреть на него. — Что-то не так с этим? — спросил он, догадываясь, о чем она думает. Когда он повернулся, чтобы посмотреть на неё, он был удивлен, увидев её с легкой улыбкой на губах, как будто она была каким-то образом впечатлена. — Нет, или, по крайней мере, я считаю, что он работает нормально. Тем не менее, — она сделала паузу и снова повернулась к нему, вернув озабоченное выражение. «Кажется, это устройство — единственное, что создает свежий воздух, которым мы дышим… в связи с чем возникает вопрос, зачем вообще нужно создавать чистый воздух?» Макото серьезно обдумал эту мысль, прежде чем ответить: — Может быть, потому что в школе воздухонепроницаемо или что-то в этом роде? Может быть, вдохновитель пытается полностью отрезать нас от внешнего мира и из-за этого нуждался в очистителе? «Возможно, но тогда мы должны спросить себя; почему вдохновитель полностью ограничил нас? Может зачем-то большим, чем просто запечатать нас в школе? — спросила Кёко больше для себя, чем для Макото. В то же время она нахмурилась, в последний раз взглянув на очиститель. «Не говоря уже о том, что здесь нет панели управления очистителем воздуха… по крайней мере, такой, до которой мы могли бы добраться». Наконец, начав понимать, счастливчику пришла в голову пугающая мысль. «Значит ли это, что… если бы кукловод хотел, он мог бы отключить подачу воздуха и мы бы задохнулись?!» — Нам ещё рано об этом знать, но это вполне возможно, — признала Кёко, прежде чем повернуться и встретиться с его встревоженным взглядом. Когда она увидела его лицо, выражение её лица немного смягчилось, и она сказала: — Я уверена, что на данный момент нам не нужно беспокоиться о неисправности очистителя. В конце концов, вдохновитель хочет, чтобы мы отвернулись друг от друга и поддались отчаянию. Если бы он собирался убить нас, он бы не стал давать нам еду. Так что, по крайней мере, на данный момент нет причин для беспокойства». Услышав её заверения, Макото не мог не выдохнуть и улыбнуться. — Да… Думаю, ты права. Думаю, я паникую без причины… извини за это. В любом случае, я ценю, что ты меня подбадриваешь! Спасибо, Кёко!» Девушка с бледно-лиловыми волосами на мгновение замерла и отвела взгляд, в конце концов повернувшись к нему спиной. На секунду Макото подумал, что, возможно, он её расстроил, пока она в конце концов не ответила ему. — Не за что… — сказала она очень прямо и просто, но каким-то образом Макото понял, что это было искренне. Мгновение спустя она откашлялась и сказала: — Я собираюсь проверить заднюю комнату. Увидимся позже." — О, я ещё там не был, — сказала ей Макото, подходя к ней. "Можно я пойду с тобой?" Взглянув в его сторону на полсекунды, Кёко почти улыбнулась, когда сказала: «Я не буду тебя останавливать». И с этими словами она направилась в заднюю комнату, а Макото нетерпеливо следовал за ней.

***

-Позже этим днем- «…Кто-нибудь ещё может поделиться чем-нибудь о том, что они нашли на третьем этаже?» — спросил всех председатель Дисциплинарного Комитета Ишимару. За этим вопросом последовали приглушенные стоны и суровые взгляды, сквозь которые проступала усталость всего класса, за исключением Таки. Вернувшись в столовую после завершения индивидуальных исследований, студенты провели два долгих часа, размышляя над своими находками на третьем этаже: Хифуми был в восторге от художественной комнаты и принадлежностей для рукоделия, Кёко и Макото выражали беспокойство по поводу очистителя воздуха, хотя все согласились пока не трогать кота в мешке, а Сакура и Хина сетовали на то, что стальные обшивки на каждом окне были такими же прочными, как и прежде, что не давало новых путей к спасению. Однако на протяжении всего обсуждения несколько ключевых игроков хранили молчание. Джунко была странно тихой, почти отводя взгляд, пока Така бубнил и продолжал навязывать своё искаженное видение порядка. Мало того, Селесте, кроме упоминания о том, что она была в комнате отдыха, нечего было добавить к их разговору, что было странно, учитывая её обычное враждебное отношение. И хотя это не было чем-то из ряда вон выходящим, Бьякуя совершенно не вмешивался в обсуждение, позволив всем остальным объяснить свои выводы, не перебивая, что было для него странно. Наконец, Саяка и Леон, вместо того чтобы высказывать своё мнение или хотя бы пытаться внести свой вклад, как они обычно делали, тихо сидели на своих местах, всё время глядя на Таку горячими взглядами. Из-за тишины, которая последовала за последним вопросом председателя Дисциплинарного Комитета Ишимару, дежурный решил, что всё, что нужно было сказать, сказано. «Ну, так как больше нет дел, я откладываю эту встречу до завтрашнего утра! И я ожидаю, что каждый из вас прибудет вовремя, иначе будут последствия!" - Така крикнул всем, когда он обошел их стол для совещаний и направился к выходу. «Я буду патрулировать коридоры в поисках нарушителей до особого распоряжения. Я предлагаю вам всем вернуться в свои комнаты и начать учиться, готовясь к нашему возможному побегу и возвращению к нормальной школьной жизни! Не дожидаясь ответа, председатель Дисциплинарного Комитета вышел за дверь и, казалось, направился к выходу из общежития. Как только звуки его ботинок наконец стихли вдалеке, большинство студентов начали вставать, предположительно, чтобы уйти. Однако, прежде чем кто-либо успел встать со своих стульев, их окликнул спокойный голос. — Пожалуйста, подождите минутку, — строго, но тихо сказала Кёко, заставив всех повернуться к ней лицом. Однако вместо того, чтобы сразу ответить, девушка быстро встала со своего места и направилась к дверям. Остановившись прямо перед двустворчатой ​​дверью кафетерия, она взглянула на коридор, из которого ушел Така, прежде чем повернуться лицом к своим одноклассникам. С суровым взглядом она сказала им: «Я считаю, что нам всем нужно время, чтобы обсудить нашу новую… ситуацию». Никому не нужно было спрашивать, что она имела в виду под «ситуацией», даже Хиро или Хифуми. За этой просьбой последовала минута молчания, но не без того, чтобы каждый из ранее ушедших студентов медленно вернулся на свои места. Как только все расселись, наконец заговорил властный голос. — Как бы мне не хотелось в этом признаваться, но, боюсь, я должен с ней согласиться, — сказал Бьякуя, вставая на ноги и направляясь к изголовью стола, за которым все сидели… Место Таки. «К настоящему моменту я думаю, что все должны согласиться с тем, что нам нужно что-то делать с этим «Дисциплинарным председателем»...» «Подождите минутку», - резко вмешалась Джунко, нарушив молчание, которое она держала. Бьякуя сурово взглянул на неё, но позволил ей продолжить. — Ты уверен, что это хорошая идея снова говорить за его спиной? Это из-за этого начался этот долбанный бардак!.. Внезапно по всей комнате раздались очень громкие три стука. Как один, ученики повернулись и увидели Кёко, упершуюся костяшками пальцев в перчатке в одну из дверей и поглядывающую на них через плечо. «Если я увижу или услышу, как идет Така, я постучу». По комнате распространилось понимание, поскольку все поняли её план. Она предупредит их, если потребуется, что даст им уединение, необходимое для обсуждения этого деликатного вопроса. На секунду казалось, что все согласны с этим, пока не заговорил один счастливчик. — Подожди, Кёко! Если ты сделаешь это, ты не сможешь помочь нам обсудить, что нам следует делать!» — вмешался Макото, уже вставая. «Позволь мне поменяться с тобой! Я буду наблюдать, если Така…». — В этом нет необходимости, — вмешалась Кёко, переводя взгляд в сторону коридора. — Я могу пока просто слушать. Кроме того, я чувствую, что я наиболее квалифицирована для выполнения этой задачи». Макото вздрогнул, словно его что-то ужалило. Однако он быстро пришел в себя с нервной улыбкой, когда сказал: «Правильно… ты очень внимательна к деталям, не так ли?» Казалось, он пытался утешить себя, но никто не окликнул его по этому поводу. В конце концов, у них были более важные дела для обсуждения. — Ну что ж, — сказал Бьякуя, прежде чем откашляться. «После того, как этот вопрос улажен, давайте обсудим то, над чем, я думаю, мы все размышляли… есть ли в наших рядах предатель?» Волна замешательства охватила кафетерий, когда богатое наследник сделал это предложение. Сакура, в частности, сжала кулаки в гневе, скорее всего, расстроенная самой этой мыслью. К сожалению, когда никто сразу не ответил, Бьякуя не смог удержаться от глубокого разочарованного вздоха. «Я действительно единственный, кто рассматривает такой вариант? Я думаю, что это должно быть очевидно, — практически всех обругал он, чем только разозлив некоторых. «Почему блядь ты думаешь, что в группе есть предатель?» - Джунко выстрелила в него, почти обидевшись. Взглянув в её сторону, наследник Тогами усмехнулся, прежде чем ответить: «Это стандартная процедура для подобных ситуаций. И я бы не был удивлён, чтобы у нас было один или два агента, чтобы посеять разногласия, если их планы пойдут наперекосяк… «П-подожди секунду!» — ответил Макото с обеспокоенным выражением лица. — Ты же не думаешь, что один из нас работает на вдохновителя? "Конечно я так думаю." Слова Бьякуи были быстрыми и краткими, в его голосе не было никаких колебаний. «Если вы спросите меня, я удивлен, что кукловоду потребовалось так много времени, чтобы показать себя». Тяжелая тишина задушила комнату, лишив всех возможности говорить, пока они обдумывали эту идею. Всё это время Бьякуя не мог сдержать ухмылку. До сих пор они игнорировали его предупреждения, но, похоже, наконец-то начали понимать, что, если он решит поделиться с ними информацией, им следует просто молчать и ценить это… — Извините, но нам с Леоном нужно кое-что рассказать всем, — внезапно прервала тишину Саяка, заслужив раздраженный взгляд наследника Тогами. Игнорируя его, поп-айдол продолжила: «Возможно, мы нашли подсказку, которая поможет нам понять, почему мы здесь в ловушке». В тот момент, когда она сказала это, все, особенно Кёко, повернулись и уставились на неё. Под их испытующими взглядами Саяка чувствовала, что сжимается, пока Леон не заговорил: — Да, мы нашли странную картинку в художественной кладовке. Сумасшествие было в том, что в нем были я, Мондо и Чихиро! И выглядело это так, как будто мы собирались на урок обычной школы или что-то в этом роде! И мы все улыбались и всё такое, как будто мы были лучшими друзьями!» В воздухе повисла короткая пауза, прежде чем Хиро почесал затылок и спросил: — Э-э, так… почему именно это подсказка? Ошарашенный, Леон чуть не пробормотал: — Ч-что ты имеешь в виду под «почему это подсказка»? Это блядь фото меня, Мондо и Чихиро! Почему это не подсказка?! — Ну, это просто картинка, чувак. На самом деле это ничего не объясняет или… — попытался объяснить Хиро, прежде чем его оборвали. — Ты помнишь, когда был сделан снимок? — резко спросила Кёко, на мгновение оглянувшись через плечо, прежде чем возобновить наблюдение, но, очевидно, всё ещё прислушиваясь к его ответу. "Нет! Вот в чем дело! Я не знал ни Мондо, ни Чихиро, пока мы не оказались здесь в ловушке!" - Леон наконец объяснил, только теперь понимая, что он пропустил эту часть. «Это та часть, которую вы должны были сказать нам в первую очередь!» Хина слегка отругала их, прежде чем резко оживиться. «Но да, это странно! Как вы трое могли оказаться на фотографии, которую вы не помните?» «Возможно, Мондо или Чихиро могли бы дать лучшее разъяснение…» — торжественно предложила Сакура, тонко напомнив всем об их ситуации. «Да, пусть Мондо расскажет нам об этом позже!» Хина быстро согласилась, взволнованно размахивая кулаками. «Может, Чихиро скоро проснется, и мы тоже сможем ее об этом спросить!» — Видишь, я же говорил тебе, что мы нашли улику!" - Леон упрекнул Хиро, на что ясновидящий смущенно пожала плечами. «С этим мы, возможно, сможем выяснить, почему именно нас медведь хотел заточить здесь!» «Возможно, ещё слишком рано праздновать, учитывая, что мы не знаем, что может означать эта фотография», — предупредила Саяка, пытаясь быть реалистичной, не ослабляя общего энтузиазма. «Однако, по крайней мере, теперь у нас есть чем заняться». "Верно! И это лучше, чем ничего!» — настаивал звезда бейсбола, чувствуя себя особенно гордым. Когда он закончил, Саяка уверенно улыбнулась ему, что он оценил. Но она была не единственной, все ученики переглянулись с надеждой, когда им стало ясно это откровение, особенно их очень оптимистичный друг. «Молодцы, вы двое! Похоже, у нас действительно есть шанс выяснить это! И всё это благодаря вам!» — весело ответил Макото, глядя на них так же рьяно, как и все остальные. На мгновение Леон и Саяка почувствовали прилив счастья, когда счастливчик похвалил их. В то же время для Саяки похвала Макото также вызвала чувство вины за то, как она с ним обошлась. Однако именно в этот момент она позволила себе улыбнуться, почувствовав некоторое облегчение. К сожалению, это облегчение тут же сменилось опасением, когда он спросил: «Итак, где она? Можем ли мы её увидеть?» Когда он спросил это, настроение Леона и Саяки испортилось, их головы немного поникли. Это сразу обескуражило остальных учеников, и они поняли внезапную перемену отношения, когда Саяка нехотя решила ответить. «У нас… у нас её больше нет…» — вынуждена была признать поп-айдол. — Как удобно… — раздался насмешливый тон Бьякуи, заслуживший взгляды почти всего класса. «Вы утверждаете, что нашли ключ к разгадке, но затем ничего не даете, вселяя в всех надежду , только для того, чтобы раздавить её ногами. Может быть, вы пытаетесь купить наше доверие ложью? Как вы оба поступали в прошлом? «Д-да! Всё так, как сказал Господин Бьякуя!" - Токо резко закричала, заставив всех признать её присутствие. — Вы двое, должно быть, снова пытаетесь нас обмануть! Покушавшиеся на убийство никогда не меняются!» — Как будто ты знаешь! Ты настоящая убийца! Так что, заткнись!» Леон тут же закричал, заставив Токо вскрикнуть и отпрянуть, слегка пристыженной. Затем звезда бейсбола без колебаний встретил суровый взгляд наследника Тогами. «Мы не специально потеряли картинку! Така конфисковал её и разорвал!» — Хм, вероятное оправдание, — буркнул Бьякуя, прежде чем дьявольски ухмыльнуться. «Хотя вполне правдоподобно, что в его нынешнем состоянии Така может делать такие вещи, это также кажется нелогичным. Он, возможно, потерял большую часть здравого смысла, но я не могу себе представить, чтобы даже он по глупости уничтожал улики по прихоти. Поэтому более вероятно, что всё это просто выдумка, которую вы двое создали для своих целей. "Ах, да! Что ж, я могу поручиться за них!» В разговор внезапно вступила Джунко, глядя на Бьякую сверху вниз, как будто он был ничем. «Я слышала, как Така кричал на них с первого этажа, и когда я пришла посмотреть, что случилось, я увидела, что он выбросил что-то похожее на разорванную фотку». Услышав это, Бьякуя на мгновение замолчал, прежде чем сказать: — Значит… ты пришла после того, как фото было уничтожено? Ты случайно не видела фото сама?» Немного пораженная, Модница нерешительно ответила: «Ну… нет, но…». «Тогда как ты можешь быть уверена, что это не была какая-то сложная ловушка, созданная вдохновителем?» — спросил богатое наследник с чересчур довольной ухмылкой на губах. — К чему ты клонишь? — закипела Джунко, медленно поднимаясь со стула, чтобы бросить вызов наследнику Тогами. С угрожающей ухмылкой и обвиняющим взглядом, направленным на Саяку и Леона, Бьякуя уверенно ответил: — Я просто выражаю возможность того, что среди нас могут быть предатели. Кажется, я упоминал об этом раньше, не так ли? Яд в его голосе буквально просачивался всем в уши, еще больше усиливая всеобщую неприязнь к нему. Опять же, никого из учеников, особенно Саяку и Леона, не удивило его грубое отношение. Ведь его недоверие становилось практически повседневным явлением. К сожалению, его слова, похоже, затронули и некоторых других учеников, учитывая, что Хиро и Хифуми смотрели на Саяку и Леона с не меньшим недоверием. Именно тогда неожиданный источник решил опровергнуть наследника Тогами. «На самом деле, я считаю, что Леон и Саяка честны с нами», — любезно прокомментировала Селестия Люденберг, заработав потрясенные взгляды всех присутствующих, особенно Саяки и Леона. Несмотря на всеобщее ошеломление, азартный игрок продолжила: «По крайней мере, я считаю, что они говорят правду о том, что Така уничтожил улики». Как и ожидалось, Бьякуя одним из первых стряхнул с себя удивление, быстро спросив: — И почему ты так думаешь? Подарив ему быструю и почти коварную улыбку, Селеста ответила: «Я была в комнате отдыха во время моего расследования, и в этот момент с Саякой и Леоном разговаривал Така. Я слышала много криков, а затем, несколько мгновений спустя, я увидел, как Така ворвался в комнату отдыха и выбросил то, что казалось разорванными кусочками фотографии. Затем пришла Джунко, а все остальные ушли. Однако Така оставался рядом с комнатой, пока нас всех не позвал обратно, чтобы сообщить о наших выводах о расследовании». Прищурившись, наследник Тогами глубоко нахмурился и возразил: «Понятно. Но опять же, ты случайно не видела фотографию, не так ли?» - Не дав ей времени ответить, он снова перевел взгляд на Саяку и Леона и спросил: — Если на то пошло, если Така просто выбросил фотографию, почему вы не потрудились достать её? Дождаться, пока он уйдет, и просто достать её. — Ты же не думаешь, что мы не пытались это сделать?!" - Яростно возразила Джунко, наконец привлекая внимание наследника Тогами. «Саяка, Леон и я вернулись в комнату отдыха после того, как увидели, что Така больше не смотрит на комнату. Но кусочков уже не было! Мы не знаем, где…». — Простите меня, но я считаю, что причина этого недоразумения — я," — внезапно перебила Селеста, её тон был удивительно снисходительным. Засунув руку в карманы платья, она осторожно вытащила то, что казалось разорванными кусочками фотографии. Аккуратно положив их на стол и не обращая внимания на вздохи и взгляды одноклассников, азартный игрок закончила: «Я боялась, что Така может вернуться, чтобы забрать их, поэтому я забрала их сама. Для сохранности, конечно. Поставив их на место, игрок изо всех сил пытался переставить фигуры так, чтобы сторона с изображением была обращена вверх, чтобы дать им некоторое представление о том, что когда-то было на фотографии. Некоторое время ученики могли лишь с недоумением смотреть на фрагменты когда-то совершенной фотографии. И хотя это было трудно разобрать, некоторые части были очень четкими: рыжие колючие волосы Леона, мягкая улыбка Чихиро, возмутительная пышность Мондо… и классная комната без металлических пластин на окнах. Даже со своего места у двери, по-прежнему высматривая Таку, Кёко могла разглядеть все эти черты… и её интрига по поводу истинного значения этой убийственной игры значительно усилилась. Однако, даже с этим монументальным открытием, только один вопрос разъедал умы всех студентов, и только один студент смог его озвучить. «Но… зачем Таке делать что-то подобное? Даже с тем, какой он сейчас, это просто не похоже на него!» — спросил Макото вслух, пытаясь во всем разобраться. Словно отвечая на его вопрос, все услышали, как Селеста глубоко вздохнула и повернулась. Заметив, что они смотрят на неё, она позволила грустному выражению украсить свои черты, когда решила выразить свою озабоченность. — Хотя об этом неприятно думать… я боюсь, что, как предполагает Бьякуя… среди нас может быть предатель. И этот предатель… Киётака Ишимару.