***
"ЭЯАААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААА!" Селеста вскочила в постели, крича во всё горло. Мгновение спустя она задохнулась, сбросив простыни с кровати в попытке остыть, и на всякий случай отбросив подушку. Медленно к ней вернулось самообладание, когда она поняла, что она в безопасности в своей собственной постели, проснувшись от своего кошмара. Всё её тело было мокрым от холодного пота, который стекал со лба, стекал по спине и даже задерживался на ладонях. Её черная ночная рубашка промокла до нитки, волосы спутались и растрепались. Её глаза метнулись, и она увидела, что и её готическое платье, и накладные волосы остались именно там, где она их оставила. Продолжая сидеть там, обливаясь собственным потом, она стиснула зубы и закипела: «Опять! Неужели я даже не могу поспать, чёрт возьми, спокойной ночью?! Как бы ей не хотелось это признавать, ехидное замечание Таки несколько дней назад не отпускало её, и каждый раз, когда она видела его, она вспоминала, как глубоко его слова ранили её. Как бы она ни пыталась блокировать эти слова, они продолжали преследовать каждую её мысль. Она находила короткие моменты передышки, в основном, заставляя Хифуми выполнять свои прихоти, но это никогда не длилось долго. Точно так же, как и сегодня, каждую ночь с момента их встречи они были бессонными. Даже когда ей удавалось дать отдых глазам, кошмары, подобные этому, преследовали её. Она не высыпалась по ночам уже несколько дней, и как бы она ни пыталась скрыть это с помощью макияжа, это начало проявляться. Ей понадобилось несколько часов, чтобы уснуть сегодня вечером, и этот факт только усилил её разочарование. «Я бы хотела, чтобы он просто умер уже! Черт, если бы это помогло мне уснуть, я бы задушила его прямо сейчас! – буркнула Селеста, вставая, чтобы переодеться в другую ночную рубашку. Натянув влажный черный атлас вверх и через голову, она бросила дорогую ночную рубашку в корзину для белья, прежде чем открыть шкаф и порыться в нем в поисках чего-нибудь удобного для сна, так как эта покрылась потом, она не будет сожалеть о том, что её выкинет. «Кем, черт возьми, он себя возомнил?! Вот так разрушать мой замок! Я изобью его до полусмерти, когда в следующий раз увижу!» Используя полотенце, чтобы вытереть пот с тела, она медленно натянула простую белую ночную рубашку через голову и поправила ткань, чтобы было удобно. Возвращаясь к своей кровати, она сделала несколько глубоких очищающих вдохов, пытаясь успокоиться. В конце концов, она знала, что не сможет уснуть, если будет так зла, что не сможет ясно мыслить. Медленно забравшись обратно в свою кровать, которая, к счастью, не была слишком влажной от пота, она положила голову на одну из запасных подушек и уставилась в потолок, всё ещё слишком расстроенная, чтобы заснуть. Лежа там, глядя вверх, она медленно обдумывала свой план отомстить ублюдку, который сделал это с ней. «Это было медленно, но, похоже, я не единственная, кого этот ублюдок бесил. Мне просто нужно дождаться подходящего момента. Всё это время, выслушивая эту надоедливую болтовню о его аниме-фетише, будет того стоить, если я смогу просто переманить его на свою сторону, — сказала она себе, пытаясь заснусть. «Рано или поздно Така узнает что-то, что он считает непростительным… например, узнает, что на самом деле означает секрет Хифуми… и когда он это сделает, он переступит черту, чтобы обеспечить свою «справедливость». И когда это произойдет… Я буду рядом, чтобы дать Хифуми небольшой толчок , необходимый ему, чтобы взять дело в свои руки. Моя пешка возьмет короля и поставит мат! Даже если это закончится лишь судебным процессом за издевательства, этого будет достаточно, чтобы заставить его заплатить за то, что он сделал со мной! Злобная ухмылка скользнула по её губам, когда она позволила этой мысли снова погрузиться в мирный сон. К сожалению, менее чем через мгновение возникло определенное раздражение. *Динь*Дон*Бинг*Бонг* "Всем доброе утро с Гавайев! Где вы все, сейчас 7 утра! Время вставать и сиять, как прекрасное тропическое солнце, которое сегодня никто из вас не увидит... снова! Будьте уверены, чтобы быть в вашем лучшем поведении, пока я отсутствуууууууууую!" Селеста громко застонала, и её усталые глаза метнулись к настенным часам, чтобы увидеть, что, к сожалению, медведь был прав. Ей пора было вставать и начинать день, несмотря на то, что она почти не спала. Зная, что она не может пропустить утреннюю встречу, иначе ей снова придется иметь дело с Такой, азартный игрок почувствовала, как её гнев снова растет. Перевернувшись и схватившись за края кровати, она уткнулась лицом в подушку и издала приглушенный крик ярости.***
Впервые за долгое время Макото почувствовал себя очень счастливым. Утреннее совещание оказалось не таким ужасным, как он себе представлял, но опять же, он уже привык к болтовне Таки о правилах, пока все завтракали. К тому же казалось, что все постепенно начинают терпеть утренние выходки дежурного. Селеста, в частности, сохраняла милую улыбку на протяжении всей встречи, и это было здорово, потому что это означало, что она довольно хорошо адаптировалась. — Ну, это она сказала , что нам просто нужно адаптироваться, — вслух сказал Макото с легкой улыбкой на лице. — Я рад, что с ней, кажется, всё в порядке. Он особо не разговаривал с Селестой с тех пор, как они оказались запертыми в школе. Время от времени он говорил с ней о её азартных играх, но на самом деле не чувствовал, что знает её очень хорошо. Может, ему стоит спросить, не хочет ли она как-нибудь потусоваться с ним, Леоном и Саякой? Кстати говоря, он только что провел некоторое время с Саякой и Леоном, прежде чем решил вернуться в свою комнату, чтобы расслабиться в обозримом будущем. Прошел всего лишь день с тех пор, как он и Саяка снова стали друзьями, но уже казалось, что они вновь обрели доверие и знакомство, которые когда-то разделяли. Можно добавить, что Леон продолжал глупо шутить и, казалось, хорошо слился с ними обоими, казалось, что они втроем станут близкими друзьями… что казалось невозможным в этом адском месте. Ему даже удалось пережить «задержание» Таки, что представляло из себя дежурного, кричащего о политическом устройстве Японии и требующего, чтобы счастливчик решал математические уравнения, с которыми Эйнштейн бы не справился… Однако теперь, когда всё прошло мимо него, в этот краткий момент спокойствия, Макото, наконец, смог осмелиться надеяться… надеяться, что они все смогут выбраться из школы живыми. Даже если он сам мало что мог сделать, он искренне верил, что если они все сделают всё, что в их силах, как и сказала Джунко, они смогут выстоять и выжить. Направляясь к своей комнате из столовой, он случайно увидел кого-то, стоящего в углу вестибюля. На его лице появилась улыбка, когда он увидел, что это Кёко, её взгляд был опущен, явно о чем-то глубоко задумавшись. Сначала он не решался окликнуть её, не желая беспокоить, если она чем-то занята. Тем не менее, у него также было что-то важное, о чем он хотел поговорить с ней, и он позволял собственной нервозности останавливать себя от разговора с ней много раз раньше. Взвесив свои варианты на мгновение, счастливчик решил проверить, насколько ему «повезло» на самом деле. — Эй, Кёко! — крикнул он, заставив её вырваться из потока мыслей, доминировавших в её голове. Она подняла взгляд, и, узнав его, он мог поклясться, что увидел намек на улыбку на её лице. Подойдя, он спросил: «Что ты делаешь? О чём думаешь?» Мгновенно Макото проклял свое отсутствие такта. Очевидно, она глубоко задумалась, иначе не стояла бы в углу такая молчаливая. Он действительно должен был подумать, что он собирался сказать, прежде чем открыть свой большой рот. Как только его начало охватывать смущение, спокойная молодая девушка закрыла глаза и кивнула ему. — На самом деле я размышляла о том, что Монокума сказал нам ранее, — призналась она, оставив свои настоящие мысли по этому поводу при себе. — В любом случае, тебе что-то нужно от меня? Типичная Кёко, она всегда находила способ перевести разговор с себя на него. И хотя он хотел уважать её частную жизнь, каждый раз, когда она избегала говорить о себе в какой-либо манере, это только усиливало интерес Макото к тому, чтобы узнать, кем она на самом деле была под своей маской спокойствия. — Н-нет, не особо, — признался он, снова ругаясь, что не разобрался с этим до разговора с ней. Из-за этого, вместо того, чтобы завязать с ней разговор, как он хотел, всё, что мог сделать Макото, это стоять и смотреть на неё. Ему потребовалось мгновение, чтобы понять, что он смотрит прямо в её бледно-лиловые радужки, а она смотрит в ответ, их глаза встретились. Когда его мозг, наконец, сообразил, что он теряется в её глазах, его щеки вспыхнули, и он отвел взгляд, уставившись в пол и чувствуя себя более смущенным, чем когда-либо прежде. По прошествии того, что казалось часами, но на самом деле длилось всего около десяти секунд, Кёко откашлялась, заставив его поднять на неё взгляд. — Ну, тогда, если тебе ничего не нужно, боюсь, мне нужно идти, — сказала она, оттолкнувшись от стены и пойдя прочь. «Мне есть о чем позаботиться. До свидания." — П-подожди!" - счастливчик обнаружил, что говорит, прежде чем он понял, что происходит. Услышав его, Кёко остановилась и снова взглянула на него, бросив на него выжидательный взгляд. Зная, что у него есть только один шанс, чтобы провернуть это, Макото сглотнул ком в горле и спросил: — Н-не хочешь сегодня потусить попозже? Например, после того, как ты закончишь… что бы ты ни делала? Его вопрос повис в воздухе всего на мгновение, но для него он показался вечностью. Всё это время Кёко никак не показывала, примет ли она его предложение, что только усилило его опасения. Должен ли он был более конкретным в том, что он хотел сделать? Он хотел поговорить с ней, нет, спасибо ей за то, что так давно побудила его поговорить с Саякой. Без неё у него, возможно, никогда не хватило бы смелости продолжать попытки подружиться с Саякой, он многим ей обязан за это. И… он искренне хотел узнать её получше. Она была загадкой для всех, но не казалась плохим человеком. Во всяком случае, она казалась здесь одним из самых добросердечных людей! Если бы не она, Макото знал, что никогда бы не пережил первый классный суд. И не только при поиске преступника. Она остановила его от нападения на Монокуму как раз перед тем, как Леона уволокли прочь, акт, который стоил бы ему жизни. Как раз когда он собирался отказаться от своего предложения и извиниться, чтобы погрязнуть в том, как глупо он себя чувствовал, Кёко внезапно ответила: — Всё в порядке. Я могу быть свободна некоторое время, и если ты хочешь, мы можем встретиться около полудня. Тебя это устраивает?» Впервые с тех пор, как ему дали этот титул, Макото Наэги действительно считал себя Абсолютным Счастливчиком. Улыбка ярче, чем когда-либо прежде, появилась на его губах, когда он ответил: «А, да! Звучит здорово! Думаю, тогда мы увидимся!» К его удивлению, Кёко позволила своей собственной легкой улыбке украсить свои губы и кивнула ему в ответ. "Ладно. До встречи." И с этими словами она ушла, направляясь к выходу из общежития. Макото едва сдерживал волнение, он тоже повернулся и направился обратно в свою комнату. Он был так взволнован, что не заметил, как Хина и Сакура вошли в вестибюль, остановили Кёко перед тем, как она ушла, и протянули ей что-то.***
— Чем они сейчас занимаются? — спросила настоящая Джунко, переключаясь между несколькими мониторами, пытаясь следить за всеми, пока они шли по разным школьным коридорам. Вдохновитель заметила, что некоторые из них вели себя подозрительно, и была заинтригована уровнем секретности, который они демонстрировали. Какая-то её часть хотела верить, что убийство, наконец, было совершено, но как только она заметила, что все ученики, по-видимому, координируют свои действия друг с другом, все они явно избегали Таки, стало до боли очевидно, что убийство так и не было. На самом деле это было своего рода секретное собрание, когда почти все студенты собрались в столовой. «Возможно, они замышляют групповое убийство мистера Ишимару?» — спрашивала себя сексуальная учительница Джунко, надевая фальшивые очки и продолжая смотреть на экраны. «Принятие желаемого за действительное, я знаю. Но всегда можно помечтать…» Как только она закончила, она заметила, что счастливчик, похоже, не был включен в собрание. На самом деле, последние несколько часов он пробыл в своей комнате… и, казалось, ждал, что что-то или кто-то с бледно-лиловыми волосами придет к нему в гости. Ранее она видела его обмен мнениями с детективом, страдающим амнезией, от которого у неё поперхнулся рот, и с тех пор быстро игнорировала его. Она сетовала на то, что в данный момент у неё нет доступа к Монокуме, иначе она провела бы для него частный «репетиторский» урок, просто чтобы встряхнуть его. Однако в этот момент на другом мониторе она увидела, как кто-то приближается к комнате Макото. На её губах расплылась злобная ухмылка, и хотя она знала, что хоть она и будет маленькой, к ней приближался привкус отчаяния.***
«Хорошо, почти пора…» — сказал себе Макото, взглянув на часы, показывая, что уже почти полдень. Абсолютный Счасливчик сидел на своей кровати, уже надев туфли и готовый приступить к делу, как только минутная стрелка достигнет 12-часовой отметки. Он всё ещё был до смешного взволнован возможностью провести время с Кёко и хоть даже немного, шокирован тем, что она согласилась! На самом деле, ему было любопытно, чем ей понравится заняться, когда он изначально спросил её. Он просто был в таком восторге от того, что она приняла его приглашение, что даже не задавался вопросом, что ей понравится. С другой стороны, он всегда мог спросить её… но, возможно, лучше было просто заниматься своими делами. В конце концов, он не хотел быть грубым, особенно если это было что-то… связанное с девушкой. В то же время он не мог отрицать, что его беспокоил тот факт, что она часто исчезала на долгие отрезки времени. Он не замечал этого до недавнего времени, когда начал искать её, чтобы поговорить с ней, но её часто нигде нельзя было найти! Однажды он обыскал все три этажа, но все равно не нашел её! Он старался не волноваться по этому поводу, но это определенно беспокоило его. Возможно, он упомянул бы об этом во время разговора с ней сегодня? Поскольку Монокума, по-видимому, отсутствовал в их жизни до дальнейшего уведомления, дела, казалось, шли в пользу учеников. И хотя он задавался вопросом, как долго это продлится, он старался не подвергать сомнению хорошие вещи, когда они случались с ним. И хотя он мог бы признать, что дела обстояли не совсем идеально, учитывая, насколько Така был Правовым Нацистом, сейчас в школе всё не казалось таким уж ужасным. — «Задержание» было не таким уж ужасным, как я думал… даже если бы мне пришлось отвечать на практические вопросы из личных учебных пособий Таки, — заметил Макото про себя, откинувшись на спинку кровати и принимая несколько минут, чтобы расслабиться и собраться, прежде чем отправиться проводить время с Кёко. *тук* тук*тук* тук* Внезапно Макото вскочил с кровати, когда кто-то постучал в его дверь. Его сердце затрепетало, когда он предположил, что это, должно быть, стучит Кёко. Должно быть, она рано закончила и пришла к нему! Не колеблясь, он встал и практически бросился к своей двери. Положив руку на ручку и сделав очищающий вдох, он медленно открыл её. «Эй, ты пришла…». "Хей! Макото! Как дела чувак?!" - чрезмерно восторженный голос Хиро вторгся в его уши. Разочарование, не похожее ни на что, когда-либо испытанное Макото, охватило его, когда его дверь внезапно распахнулась, и высокий ясновидящий ворвался внутрь, обняв счастливчика за плечи. Радостное настроение Макото утонуло в море вопросов, и его охватила волна паники, когда Хиро внезапно вцепился в него. Однако, прежде чем он успел что-либо сказать, перед его глазами просунули небольшой клочок бумаги. Это читать: Встреча в столовой! Нужно поговорить о Таке и прочем! Первое, что заметил счастливчик, это то, насколько хорошо было написано сообщение, он с трудом мог поверить, что это написал Хиро. Но, переварив его содержимое, Макото почувствовал, как по его спине пробежал холодок. Лично он не думал, что Така переступил черту… по крайней мере, пока. Да, он начал раздражать, но это не было чем-то таким экстремальным. Между тем, как вел себя Така, или тем, как Монокума раньше обращался с ними, счастливчик с радостью бы жил под диктатурой Таки, без споров. Тем не менее, Макото также знал, что не все будут относиться к этому так же легко, как он, и поэтому он решил, что будет лучше всех выслушать… несмотря на плохое предчувствие, которое он испытывал. «Давай, чувак! Пошли перекусить! Погнали!» — сказал ему Хиро, откладывая прекрасно написанную записку и ведя Макото к двери. «Э-э, подожди! У меня уже есть планы!" - счастливчик попытался возразить, втайне надеясь, что Кёко прибудет и спасет его. «Мы не хотим заставлять всех ждать. Они все уже должны быть в столовой, — перебил ясновидящий, подозрительно оглядываясь по сторонам, когда они вошли в холл. Оглядевшись, он осторожно прошептал: «Мы не хотим, чтобы Така знал, что мы задумали… подыграй, чувак!» Хотя он всё ещё хотел возразить, тот факт, что Хиро упомянул, что все здесь, привлек его внимание. Значит ли это, что Кёко тоже позвали туда? Подумав, что это может быть так, счастливчик, к сожалению, решил согласиться с настойчивостью Хиро и молча направился с ним в столовую. «Вот это удача…» — подумал Макото, позволяя Хиро тащить себя по коридору.***
— Вся банда в сборе! Во всяком случае, большинство из нас!» — объявил Хиро, когда они с Макото прибыли в столовую, где уже присутствовали все ученики, за исключением Таки и, очевидно, Мондо и Чихиро. Перед каждым стоял поднос с едой, так что, если их обнаружит подозрительный Председатель Комитета, то создастся впечатление, что все просто и случайно решили вместе пообедать в одно и то же время. Было трудно координировать свои действия, так как все обменивались несколькими записками. Не говоря уже о том, что Хиро пришлось лично привести Макото. Однако каким-то образом им всем удалось встретиться в столовой сразу после полудня. И теперь всё было готово для того, чтобы они могли обсудить вопрос, мучивший их всех последние несколько дней. — Перед тем, как мы начнем, нам нужно назначить кого-нибудь для наблюдения снаружи, чтобы быть уверенным, что кто-то не подслушает и внезапно не прервет нас, — проинструктировал всех Бьякуя, получив несколько отвращенных взглядов из-за своего властного отношения. — Макото, я думаю, ты как раз подходишь. «Ч-что?! Почему я должен?.. " - счастливчик пытался сказать, но не смог договорить. — Потому что ты прибыл последним из нас, — быстро объяснил Бьякуя, не оставляя ему места для споров. — Нам даже пришлось послать за тобой сброд. — Эй… — тихо возразил Хиро, прежде чем замолчать. Полностью проигнорировав его, богатый наследник продолжил: «Мы могли бы начать встречу гораздо раньше, если бы ты просто лучше знал, что тебя окружает. Это упражнение должно помочь тебе повысить уровень осознания. Ты должен быть благодарен за то, что я предоставляю тебе эту возможность». Пока он говорил, несколько учеников свирепо посмотрели на Бьякую. Среди них была Джунко, у которой почему-то был большой роскошный кошелек. И она была не единственной, Саяка и Леон бросили на наследника отвращенные взгляды. Даже Кёко, с её обычным спокойным выражением лица, не сводила глаз с Бьякуи, явно выражая неодобрение за бледно-лиловыми радужками. Однако, будучи неконфликтным человеком, Макото не стал спорит с рассуждениям Бьякуи. — Э… ладно, хорошо. Не получив возможности взять еду самостоятельно, Макото извиняющимся тоном помахал Саяке, Леону и Кёко, которые любезно оставили ему место между Кёко и Саякой, а Леон сел рядом с поп-айдолом, чтобы закрыть это маленькое кольцо. Это заставило поп-айдола и звезду бейсбола ещё более свирепо взглянуть на богатого наследника, но он, казалось, проигнорировал их, вероятно, потому, что получил именно то, что хотел. Как только Макото занял место за самым дальним столом, его глаза были устремлены на приоткрытую дверь кафетерия, встреча официально началась. — Думаю, мы все знаем, почему мы собрались здесь сегодня, — начал Бьякуя, даже не поблагодарив Макото за то, что она стоит на страже. «Относительно Председателя Дисциплинарного Комитета… нам нужно обсудить, как действовать…». «Да, он сходит с ума! Серьезно!» — громко пожаловался Хиро, заработав раздраженный взгляд Бьякуи. «Я получил штраф об административном правонарушении только за то, что прошел по коридору! Я имею в виду, да, я довольно громко разговаривал сам с собой, но это не значит, что я заслуживаю штрафа за… — ясновидящий на мгновение прочел свою описку, — «Чрезмерная громкость»! Я никогда не был чрезмерным ни в чем за всю мою жизнь! Все застонали, поскольку все знали, насколько «чрезмерным» может быть ясновидящий, но все они знали, что сейчас не время оспаривать его утверждения. — В любом случае, мы все знаем, что нужно что-то делать, — сказал Леон с решительным выражением лица. «Итак, я знаю, что это немного экстремально, но выслушайте меня… одна из девушек должна сделать ему плотный…». "Нет!" Джунко тут же взорвалась, глядя на Леона за его тонкое предложение. «О, ты чего! Не похоже, чтобы ты вышла за него замуж или что-то в этом роде!" - звезда бейсбола попытался убедить всех, заработав немало разъяренных взглядов девушек. — Мы все знаем, что он, вероятно, расслабился бы, если…! — Ты забываешь, что сексуальная распущенность неприемлема в школьной среде, — резко напомнила ему Кёко, на этот раз её голос не был абсолютно спокойным. — Ну да, но… Прежде чем он успел произнести хоть слово, чья-то рука схватила его за плечо. В полном ужасе он скользнул взглядом и обнаружил, что Саяка бросает на него самый ужасающий взгляд, который он когда-либо видел. Если бы на него надавили, он назвал бы это более пугающим, чем то, чем она наградила его во время их встречи той ужасной ночью. — Нет… — тихо сказала она, и голос её был пугающе спокоен. Почувствовав холодок, пробежавший по его спине, Леон мгновенно отступил и сказал: «Хорошо… хорошо, но мы все равно должны что-то с этим делать! Не знаю, как остальные, но я не могу больше выносить этого дерьма! « Ты не можешь больше этого выносить?!» — немедленно возразила Джунко, разорвав свою большую сумочку и высыпав её содержимое на стол. Ко всеобщему шоку, мешок был до краев наполнен только розовыми листками. «Этот ублюдок написал мне достаточно выговоров, чтобы я смогла воссоздать дерево , из которого они были сделаны!» — Ага, и бедняжке Макото пришлось отбывать с ним "задержание"… — виновато добавила Саяка, бросив сочувствующий взгляд на друга. Все слегка содрогнулись от этой новости, представляя себе судьбу хуже смерти. — Кстати, как это было? — ехидно прокомментировал Бьякуя, явно довольный собой. Вместо разочарования Макото нервно почесал затылок и отвел взгляд. «…Не слишком ли поздно переходить на домашнее обучение?» он попытался пошутить, но его юмор был заглушен художественной мудростью. «Должен сказать, это впечатляющее количество строительного материала!» — сказал Хифуми Джунко, почти пораженный огромным количеством розовой бумаги перед ним. — Я немного удивлен, что ты сохранива их все. Ты, конечно, могла бы использовать его в качестве строительного материала для модели, если бы захотела! Воссоздание дерева может быть пустой тратой времени, но я не буду душить твои творческие замыслы!» Тяжело вздохнув, Джунко ответила: «Я не была серьезно настроена насчет дерева… но опять же…» Когда она взглянула на разбросанные листы бумаги, ей в голову пришла мысль. Когда остальные начали возобновлять разговор, она осторожно начала собирать все розовые листочки обратно в свою большую сумочку. — В любом случае нам нужно обсудить, что с ним делать, — заговорила Селеста, пытаясь начать обсуждение. Даже она казалась немного уставшей, возможно, из-за того, что в свободное время виделась с Такой. — Мы уже знаем, что он каким-то образом связан с нашим похитителем… «На самом деле, мы этого не знаем… пока», — прервала её Джунко, едва закончив собирать все свои щтрафы. Взволнованное выражение омрачило её красивое лицо, когда она продолжила: «Да, он ведет себя как придурок, но это не значит, что он шпион». «Хммм, я полагаю, ты права», — неожиданно уступила Селеста, ко всеобщему шоку. — Но это не значит, что мы также должны подвергаться его своеобразной форме правосудия. В конце концов, ты лично стала его жертвой. Глаза Селесты на мгновение скользнули по большой сумочке Джунко, её знак был понятен всем. Однако модница просто взяла свой аксессуар и поставила на пол рядом с собой, подальше от посторонних глаз. «У кого-нибудь есть хорошие идеи, как мы можем помочь Таке?» - Джунко позировала, бросив последний быстрый взгляд на Леона, который повесил голову. В то же время на модницу устремились расчетливые глаза. «П-помочь? Ты д-думаешь, что о-он тот, кому н-нужна помощь!" - Токо резко заговорила со своего места, стоявшего позади Бьякуи, к большому разочарованию богатого насдедника. — К-как он о-обращается с нами, он не тот, кто нуждается в п-помощи! О-он монстр! Он м-может казнить нас всех только за э-это тайное собрание! Подняв бровь, Джунко ответила: «Кто-нибудь ещё находит ироничным то, что известный серийный убийца обвиняет кого-то ещё в заговоре с целью убить нас?» Услышав это оскорбление, Токо резко покраснела и сердито указала на модницу. «Н-не сравнивай м-меня с ней !» — крикнула писатель, явно имея в виду её вторую половину. — И не меняй тему! Т-ты действительно думаешь, что этот ублюдок заслуживает какой-то помощи от нас?! "Ну, да!" Ответила Джунко, не испугавшись ни Токо, ни её вопроса. «Он явно неуравновешенный, верно? Он вошел в этот… режим дисциплинарного председателя, чтобы попытаться справиться с тем фактом, что уже дважды некоторые из нас чуть не умерли! — Действительно, похоже, что так оно и есть, — снова согласилась Селеста, но не без возражений. «Однако это не меняет того факта, что наши жизни оказались в опасности из-за его нового положения. Хотя мне его жаль, я думаю, что бездействие было бы гораздо большей ошибкой». — О, значит, ты считаешь, что нам следует связать его и оставить где-нибудь в чулане? — ответила модница. «Я не могу сказать, что желаю такого исхода», — спокойно возразила азартный игрок, скрывая свои истинные намерения за идеальной маской. «Я просто хочу избавиться от возможности злоупотребления своим положением. В нынешнем виде у всех нас один и тот же страх, верно? Не должны ли мы взять дело в свои руки и соответствующим образом разобраться с ситуацией?» — И что именно ты имеешь в виду под «поступить с этим соответствующим образом»? Кёко внезапно вмешалась в разговор, её глаза старались видеть сквозь маску игрока. С легким смешком Селеста продолжила: «Я не предлагаю делать ничего поспешного. В то же время у нас мало времени, чтобы найти решение нашей проблемы. Я просто пытаюсь помочь всем понять это». — А как насчет того, чтобы попытаться ему помочь? — спросил Макото со своего места у двери, продолжая наблюдать на случай, если появится Така. "Я имею в виду; мы смогли помочь всем остальным, кто… пошел по этому пути». Он сделал паузу, чувствуя себя немного виноватым за то, что выделил Саяку и Леона, которые от стыда опустили головы. Однако, несмотря ни на что, он продолжил: «Но мы должны что-то сделать, чтобы…!» «На данный момент, я боюсь, мало что можно предложить. Никто из нас не способен должным образом справиться с таким неуравновешенным человеком, как он, — объявил Бьякуя, удивив их всех. Однако ни один из них не был шокирован его следующими словами. «Более того, из-за этого ещё более опасен. Мы должны признать тот факт, что рано или поздно его разум полностью отключится, и в это время он может приказать казнить одного из нас. И я, например, не допущу, чтобы моя жизнь подвергалась опасности из-за такой незначительной проблемы, как беготня по коридорам… — Теперь всё имеет смысл, — резко прервала Хина, сердито глядя на него. — Ты просто беспокоишься о себе! Вот почему ты написал это сообщение мне и Сакуре в первую очередь! Просишь всех собраться! Ты просто хочешь, чтобы остальные придумали для тебя способ остановить Таку ! С дерзкой ухмылкой наследник Тогами ответил: «Конечно. Однако, поскольку этот вопрос имеет значение и для остальных из вас, поскольку я предполагаю, что никто из вас не хочет быть казненным, нет необходимости спорить. Вместо этого мы должны сосредоточиться на том, что нам нужно сделать, чтобы избавиться от мистера Ишимару и его влияния. И кроме того, если он действительно предатель, то это будет всё равно, что убить двух зайцев одним выстрелом». Внезапно возникла какофония голосов, все кричали одновременно. — Подожди, это ты организовал встречу? — воскликнула Джунко, явно расстроенная таким развитием событий. «Я думал, что это Джунко позвала нас всех сюда!» - Леон запротестовал, чувствуя себя обманутым. — Не могу поверить, что ты так нас обманул! Ты бесстыжий!» Хина закричала прямо на Бьякую, который, похоже, проигнорировал её. — Хина, пожалуйста, успокойся. Всем нам нужно сохранять спокойствие, — пыталась убедить всех Сакура, но безуспешно. «Я был на середине завершения очень важного проекта! Как ты мог оторвать меня от этого?! — пожаловался Хифуми, добавляя свой голос к группе. — Так приятно видеть, что все в чем-то согласны, — упрекнула Селесту, не совсем расстроенная исходом, который был перед ней. В этот момент среди всех этих голосов один стал громче всех остальных. "Ой! Эй, Така! Как ты?" Все тут же притихли и повернулись, чтобы увидеть, что Макото больше не сидит на своем месте. На самом деле двери столовой были открыты, и он, казалось, был снаружи. Должно быть, он увидел приближающегося Председателя Дисциплинарного Комитета и решил задержать его, а не привлекать внимание, окликнув всех. Сначала все задавались вопросом, заметит ли Така тот факт, что Макото практически выкрикнул ему приветствие, но… «Приветствую, Макото Наэги! Ты заканчиваешь обед?" - все они услышали ответ Таки, его характерный голос уже раздражал их. Тем не менее, все они использовали это время, чтобы вернуться на свои места и возобновить прием пищи. — Да… только что закончил!" - они услышали ответ Макото, некоторые из них чувствовали стыд, потому что он ничего не ел. — В любом случае, я пока возвращался в свою комнату… — Подожди минутку, Макото Наэги! У меня есть кое-что, о чем мне нужно поговорить со всеми! Нам нужно собрать всех как можно быстрее! Давайте начнем с того, что посмотрим, есть ли кто-нибудь в столовой!» — Вообще-то — Така, подожди секунду!" - Макото явно пытался его задержать, но, видимо, не смог. Все напряглись, но ничего не могли поделать, когда председатель Дисциплинарного Комитета Ишимару ворвался в двери кафетерия, его волосы всё ещё сияли белизной, а глаза горели школьной страстью. Однако, увидев, что присутствуют практически все, он сразу же заподозрил неладное. — Что ж, Макото Наэги, — закричал Така, когда счачтливячик бросился за ним. «Кажется, все уже собрались! Но почему это?! Может быть, у вас была ещё одна тайная встреча без…?! — Вот что я пытался тебе сказать!" - Макото храбро прервал его, немного сжавшись, когда Така резко повернул к нему свой горящий взгляд. — Я… э-э, я пришел пообедать, и почти все уже были здесь! Я имею в виду, сейчас полдень, время обеда и… вот так. На мгновение Така оглядел комнату, словно оценивая каждого ученика, на которого попадались его глаза. Однако, увидев, что у большинства из них есть столовые приборы, а их тарелки в основном полны еды, он медленно начал кивать самому себе, принимая решение. — О, ну, я полагаю, в этом есть смысл! Кажется, я слишком остро отреагировал, приношу извинения всем!» — неожиданно объявил председатель Дисциплинарного Комитета Ишимару, от души рассмеявшись, прежде чем резко нахмуриться. — Но сейчас не время для еды! Все, мне нужно, чтобы вы пошли со мной в спортзал! Я нашел кое-что… тревожное. Сейчас же! В одну шеренгу! И на этот раз никаких опаздавших! Его взгляд задержался на Селесте при упоминании об опоздавших, но быстро отвел взгляд, повернулся спиной и направился к двери, словно ведя за собой всех. Какое-то мгновение никто не двигался, пока Кёко резко не встала со своего места. — Нам лучше пойти и посмотреть, что он нашел. Это может быть жизненно необходимо для всех нас, — тихо настаивала она, уже направляясь к двери. — Полагаю, она права, — признал Бьякуя, вставая со своего места и уходя. Вскоре все медленно начали собираться и неохотно направились к двери. Леон, в частности, топал прочь, оглядываясь на бутерброд, от которого он не смог откусить ни кусочка из-за того, что его позвали. Следуя за всеми, почти незамеченная всеми, Селеста впала в тихую ярость, направляясь к спортзалу.***
« Просто потерпи… просто потерпи… » — мысленно приказала себе Селеста, следуя за всеми по пути в спортзал. Её ногти впились в её ладони, когда Така тонко обратился к ней своим комментарием «опаздавшие», который вызвал воспоминания о грехе, который в конечном итоге привел к его падению. Однако каким-то образом она смогла сдержать свою ярость, напомнив себе, что у неё есть план и нужно работать над его осуществлением. « Сейчас не подходящее время, чтобы ставить ловушку», — сказала она себе, следуя за всеми по коридору и проходя мимо кабинета медсестры. Взглянув на закрытую дверь, она отвела взгляд. « Я не позволю своим эмоциям взять верх надо мной. Если бы я это сделала, я была бы не лучше этого идиота с помпадуром. Что мне нужно сделать сейчас, так это сохранять спокойствие и позволить недоверию гноиться среди всех. Как только оно достигнет своего пика, тогда я спровоцирую столкновения между этим ублюдком и фанатом манги. ” Когда она завернула за угол позади всех, направляясь к комнате трофеев прямо перед спортзалом, она не могла не улыбнуться про себя из-за своей сообразительности. « Возможно, мне даже не нужно провоцировать кого-либо из них. Они могут начать конфликт сами по себе. В лучшем случае они убьют друг друга. И хотя это означает, что я всё ещё буду здесь в ловушке, по крайней мере, мне не придется иметь дело с ними до конца моего пребывания здесь. Я бы скучала по чаю Хифуми, но это жертва, которую мне придется принести, как только я «выпущусь». ” Пробираясь в комнату трофеев, останавливаясь только для того, чтобы мельком увидеть себя в отражении дисплея, она заметила, что её улыбка всё ещё видна, и тут же исправила её. Приняв нейтральное выражение лица, она направилась к спортзалу, чтобы посмотреть, что обнаружил Така. « На данный момент мне просто нужно набраться терпения. В конце концов, терпение — мать учения. ” Проходя через двери спортзала, Селеста сразу заметила, что все на что-то смотрят. Любопытство взяло верх, и она начала пробираться сквозь толпу сокурсников. Однако, когда она, наконец, заметила, на что они все смотрели, у неё отвисла челюсть. Там, на подиуме, на котором часто стоял Монокума, стояла большая стопка денег. Поначалу Селеста думала, что ей это почудилось - усталость наконец настигла её. Однако, как бы подтверждая, правда это или вымысел, Така поднялся на сцену и указал на кучу денег. «Одноклассники! Я обнаружил это… удивительное зрелище всего несколько минут назад! Мало того, к нему шла записка от Монокумы! Я решил собрать всех до прочтения объявления, так что всем спасибо за присутствие! Сейчас я прочитаю сообщение вслух!» — закричал Председатель Дисциплинарного Комитета Ишимару, показывая листок бумаги на всеобщее обозрение. Опустив его, чтобы прочитать сообщение, дежурный откашлялся. «Моим замечательным ученикам. Настоящим я представляю вам дополнительную награду для любого из вас, кто успешно выпустится. Эта стопка из… десяти миллиардов , — он сделал паузу, озвучив сумму, прежде чем продолжить, — должно быть достаточно, чтобы мотивировать даже самых скромных из вас! Искренне ваш, Монокума! По правде говоря, Селеста только наполовину слушала, как Така читал сообщение вслух. Всё, что она действительно слышала, были слова «десять миллиардов» и «выпустится». И, может быть, из-за недосыпания, но её усталым глазам то, как были сложены деньги, высокие на концах и неглубокие в центре, напомнило ей о башнях в замке. И хотя у неё было удивленное лицо, как и у любого из них, внутри какая-то часть её возбужденно вертелась. « Если бы я добавила это к своим текущим счетам… у меня было бы более чем достаточно, чтобы купить свой замок! Черт, я могла бы построить один! Два даже! Один в качестве моего основного дома, а другой в отдельном месте для отдыха! Оба они, только для меня, чтобы наполнить столько готического стиля, сколько я хочу! И с кучей слуг-вампиров, чтобы развлекать меня до конца моей жизни… с тем, кто когда-либо узнает моё прежнее имя… никто не скажет мне, кто я есть или нет … и никто не сможет отрицать мои очевидные таланты!.. Как только она начала теряться в своих мыслях, она тут же остановила себя. К сожалению, она знала, что, несмотря на то, что ей предложили такой большой приз, не стоило рисковать своей жизнью. В конце концов, она могла просто выиграть столько же после того, как сбежала отсюда… но… если побег также означал получение десяти миллиардов, которые можно было потратить на всё, что она хотела… « Нет! Перестань так думать! Мне нужно набраться терпения! Если я потороплюсь с этим только из-за небольшой суммы денег, то я ничем не лучше обычного головореза! Если я собираюсь прожить достаточно долго, чтобы наслаждаться предстоящей жизнью в роскоши, тогда мне нужно сохранять спокойствие и просто ждать подходящего …». Словно прервав её размышления, Хиро, который случайно оказался рядом с ней, просто должен был тихо произнести: «Вау… это куча денег… с ними я мог бы… о, деньги… деньги… деньги… деньги…» … … « Кем, черт возьми , он себя возомнил?! Это мои деньги, сука!! ” Несмотря ни на что, Селеста не могла удержаться от тихой усмешки над ним. То, как он говорил, не только беспокоило её, но и оскорбляло! Для кого-то столь жалкого, как он, даже подумать о том, чтобы получить приз, достойный только кого-то её положения… это приводило в бешенство! Нет, это не просто бесило или оскорбляло, это было прямое безумие! Как он смеет смотреть на её деньги и думать о.. « Нет, нет, нет, нет! Это не мои деньги… во всяком случае, пока! Мне нужно набраться терпения! Мне нужно сохранять самообладание! Мне нужно дождаться удобного случая! Мне нужно убедить всех, что я заслуживаю доверия! Я должна убедиться, что… ». «Одноклассники! Я знаю, что это поразительное открытие, но, пожалуйста, выслушайте меня! Очевидно, мы не можем позволить, чтобы эти деньги продолжали досаждать или искушать нас!» Така внезапно крикнул всем, мгновенно привлекая внимание Селесты. Её малиновые глаза вспыхнули, когда она посмотрела на него, а он продолжил: «Из-за возможности того, что это может быть использовано, чтобы разлучить нас, я предлагаю сжечь всё это! Просто на всякий случай!» Когда его слова эхом отозвались в её голове, и она представила, как её замок, сделанный из денег, сгорает и разрушается… что-то внутри Селесты ожесточилось, и все сомнения, которые у неё были по поводу выпуска, внезапно исчезли. И хотя её внешнее поведение не изменилось, сохраняя спокойное выражение лица настолько, насколько это возможно, внутри она чувствовала ярость, с которой никто на этой земле не мог сравниться. « К черту терпение! Я не позволю этому сукину сыну дважды разрушить мою мечту!! ”***
«Возможно, нам следует пересмотреть этот вариант», — сказала всем Селеста с приятной улыбкой на лице. — В конце концов, это официальный мотив Монокумы. Как мы можем быть уверены, что нас не накажут за уничтожение его имущества?» Никто не удивился, что именно Селеста предложила сэкономить кучу денег. Однако они также не могли отрицать, что её рассуждения действительно казались обоснованными. Даже Така, который принес коробок спичек и был готоваподжечь стопку прямо здесь, колебался, когда она подняла этот вопрос. В то же время это не совсем удержало всех от чувства более чем легкого подозрения. — О, и я полагаю, что твои сомнения не имеют ничего общего с возможностью забрать эти деньги себе?" - Джунко прямо обвинила Селесту, получив издевательский смешок от азартного игрока. — На самом деле мне не нужна такая мелкая сумма." - Её слова заставили всех замолчать, когда она продолжила: «Я уже заработала более миллиарда своими подвигами. Нет ничего, что я не могла бы получить благодаря своим собственным талантам. Кроме того, у меня нет нужды ни в чем, чего я не заработала сама». По какой-то причине она произнесла слово «таланты» довольно резко, но никто, похоже, не обратил на это особого внимания. И хотя было очевидно, что мнения о том, верят ей или нет, разделились, никто не чувствовал необходимости открыто её опровергать. Вместо этого молчание проложило путь другому, чтобы высказать свое мнение. «Ну, это все равно ничего не изменит», заверила всех Хина с беспечной улыбкой на лице. «Я имею в виду, мы зашли так далеко вместе, верно? Мы же не позволим чему-то вроде денег настроить нас друг против друга, не так ли?» Почти мгновенно раздраженное фырканье Бьякуи привлекло всеобщее внимание. "Пожалуйста. Ты не способна учиться на прошлых ошибках?» — И что это должно означать? — возразила Абсолютный Пловец, не поняв его комментария. Даже не взглянув на неё, богатый наследник усмехнулся и ответил: «Ты уже забыла, к чему нас привели оба предыдущих мотива? Даже если никто не погиб, ты не можешь отрицать, что каждый раз, когда Монокума искушает нас, один из нас поддается. Лично я немного разочарован нашим похитителем. Я бы предпочел мотив, который затрагивал бы не только обездоленных одноклассников». "Эй! Что значит обездоленный?! У меня просто долги, вот и всё!» — закричал Хиро, сразу поняв, что только что показал себя заинтересованным мотивом. — Не то чтобы я когда-либо думал об убийстве кого-либо только для того, чтобы расплатиться с долгами! Говорю же вам, нет!» — Как я и сказал, — произнес Бьякуя, прежде чем сложить руки и замолчать. К большому разочарованию и смущению Хины, она была совершенно побеждена глупостью Хиро и могла только осуждающе взглянуть на него, прежде чем Сакура хлопнула её по плечу и ободряюще улыбнулась. — В любом случае, нам нужно решить, что нужно делать с этим мотивом, — сказала Сакура всем с явным предостережением в голосе. «Действительно ли безопасно просто оставлять такую большую сумму денег на виду? Мы должны найти подходящее место для её хранения на данный момент. — Согласна, — согласилась Кёко с серьезным выражением лица. «Если мы оставим её так, кто-то из нас может забрать её себе, что может вызвать недоверие между нами. Вместо этого мы должны хранить её в таком месте, где её будет трудно… «В таком случае я конфискую её до особого распоряжения!» Председатель Дисциплинарного Комитета Ишимару крикнул всем им, заставив всех вспомнить, что он всё ещё здесь. И хотя он не выглядел расстроенным из-за того, что до сих пор его не учитывали, он явно не ценил их принятия решений без его проницательности. — Я буду хранить деньги в своей комнате, пока мы не найдем место получше! «Воу, воу, воу! Подожди! Ты не можешь забрать всё это себе!» — прервал Хиро, немного занервничав, поскольку все уставились на него. — Я имею в виду… должны ли мы, например, разделить всё это между собой? Знаете… чтобы всё было честно и всё такое? Словно ожидая такого возражения, седовласый Така с горящими глазами ответил: «Как Председатель Дисциплинарного комитета, я единственный человек, способный противостоять развращению, которое этот мотив может принести всем вам! И пока мы не решим, что с ним делать, это единственный возможный вариант!» Без предупреждения Така схватил ближайшую спортивную сумку и начал сгребать в неё стопки купюр. — Не могу поверить, что скажу это, но… я должна согласиться с Хиро, — неожиданно произнесла Джунко, повернув несколько голов. «Сейчас, я не согласна с тем, чтобы мы разделили их между собой, и я действительно думаю, что мы не должны просто позволять одному ученику взять их…». «Джунко Эношима! Я был бы признателен, если бы вы не обзывали меня так! — крикнул ей дежурный. "Ой, простите. Как бы вы хотели, чтобы я оскорбила вас тогда?» — упрекнула модница с уверенной ухмылкой на губах. Остановившись на мгновение, очевидно, чтобы совладать со своим гневом, Така ответил не сразу. Однако через мгновение он повернулся, посмотрел прямо на неё и сказал: «Вы неоднократно подвергали сомнению мою позицию Председателя Дисциплинарного Комитета, но это была последняя капля! Я больше не потерплю от тебя дерзости!» Услышав это, ухмылка Джунко стала шире, когда она закричала в ответ: «О да! И что ты собираешься делать тогда, а?! Прищурив глаза глядя на неё, Така закончил упаковывать все деньги в большую спортивную сумку, спокойно спустился со сцены и подошел к уверенной в себе моднице. Когда он стоял перед ней, с мерцающим белым блеском на его волосах и огнем в глазах, он медленно поставил спортивную сумку и полез в карман. Сразу же Джунко напряглась, словно ожидая, что он нападет на неё. Однако, ко всеобщему облегчению, Така просто вытащил свой большой синий блокнот и быстро что-то написал в нем. Оторвав лист бумаги и протянув ей, модница выхватила его у него, её глаза расширились, когда она перечитала его. — Что… черт возьми … это такое? — спросила она глубоким и угрожающим голосом. Без тени раскаяния председатель Дисциплинарного Комитета Ишимару ответил: «Обычно это уведомление об исключении. И хотя я не могу исключить вас из школы из-за наших нынешних обстоятельств, я определенно считаю, что заточения вас в вашей комнате должно быть достаточно... — Т-ты не можешь этого сделать! — раздался испуганный голос Макото, когда он бросился к ним. — Джунко просто пыталась…! «То, что она делала, было разрушительным!» — возразил дежурный, не отступая от своего решения. «Если она не может себя контролировать, то у меня нет другого выбора, кроме как ограничить её действия! Я не допущу, чтобы наглый студент бегал вокруг, нарушая стабильность в нашем сообществе!» Макото потребовалось некоторое время, чтобы понять всё, что сказал ему Така, но когда он переварил это, обычно неконфликтный мальчик сердито сжал кулаки. "Но это-!" он попытался сказать, но был немедленно прерван. — Макото… всё в порядке. Спокойный голос Джунко застал Макото врасплох, как и её решительное выражение лица. На лице счастливчика отразилось полное недоумение, когда он уставился на модницу. К сожалению, он был настолько потрясен, что не мог найти слов, чтобы опровергнуть её. Воспользовавшись его молчанием, Джунко перевела взгляд на Таку и сказала: «Я не хочу больше создавать проблемы. Я сделаю то, что вы хотите, мистер Ишимару. Судя по всему, довольный её согласием, Председатель Дисциплинарного Комитета отложил свой синий блокнот и встретился с ней твердым взглядом. Он долго смотрел на неё, прежде чем слегка фыркнуть. «Спасибо за согласие. Я буду снисходителен и позволю вам выходить из комнаты два раза в день. Один раз для утренней встречи и другой для ужина. Это будет ваше наказание за то, что вы внушили доверие Председателя Дисциплинарного Комитета, — сказал ей Така, поднимая спортивную сумку и проходя мимо неё к выходу из спортзала. Однако перед уходом он оглянулся через плечо и сказал: «Пусть это послужит уроком для остальных! Я не потерплю неподчинения! Хорошего дня!" И с этим Председатель Дисциплинарного Комитета ушел, оставив их всех более чем ошеломлёнными.